Pov Блейз Забини.

Последняя неделя учёбы выдалась на редкость сумбурной, и лично для меня – совсем невесёлой. Гарри почти круглые сутки торчал в больничном крыле, рядом со своим крёстным, хотя тот пока и не подавал признаков пробуждения. Мы виделись только на уроках да ещё в Большом зале, но он даже почти не подходил ко мне и едва улыбался, поймав мой взгляд. Я несколько раз ловила себя на том, что скучаю по нему, и… ревную, как бы ни было это глупо. Никогда не думала, что можно ревновать к кому-то, к кому он точно не может испытывать романтических чувств – однако это было так. На самом деле, это не было ревностью в полном смысле – это была скорее зависть и сожаление, что его свободное время занято не мной. К тому же Альтаир тоже торчал в больничном крыле, и ничуть не меньше. Гермионе это не слишком нравилось, но она не протестовала, понимая, насколько это для него важно. Более того, она старалась, если можно так выразиться, «навещать» и меня, за что я была ей благодарна. Но, увы, в силу её положения старосты свободного времени у гриффиндорки было мало.
Драко тоже подбадривал меня, как мог, однако и у него самого было по горло дел. Мало того, что уроками заваливали выше крыши, так Снейп (по доброте душевной, не иначе) вдобавок нагрузил крестничка по части его должности старосты. Так что хочешь – не хочешь, Малфою пришлось стиснуть зубы и организовать для младших курсов дополнительные занятия по зельеварению, чарам и защите. После некоторых препирательств ему всё же удалось спихнуть трансфигурацию на Альтаира, травологию на Пенси, а астрономию – на Тео, но по остальным предметам добровольных репетиторов отыскать оказалось сложнее, так что Драко приходилось несладко – нужно было подбирать подходящие кандидатуры, отлавливать их, договариваться… Словом, у Малфоя редко выпадала свободная минутка – он был занят даже вечером в четверг, в последний день занятий, помогая первокурсникам разобраться с той горой литературы, которую Снейп порекомендовал прочесть на каникулах.
После окончания уроков я посидела в гостиной, болтая с Тэсс и Милли обо всякой ерунде, вроде последних новинок в сфере косметики и моды. Я редко подключалась к таким разговорам, однако при этом имея родной матерью донью Изабеллу дель Эсперанса, как теперь предпочитала называться моя матушка, а приёмной – леди Нарциссу Малфой, я неплохо разбиралась и в том и в другом. За разговором время летело незаметно, скоро настала пора идти на ужин и мы уже собирались отправляться в Большой зал, когда в каминную трубу проскочила небольшая, но шустрая сова и, стряхнув сажу на мантию пристроившейся в кресле Пенси, подлетела ко мне и уселась на подлокотник дивана. Паркинсон, которая изо всех сил старалась делать вид, что увлечённо читает и ни в коем случае не слушает в оба уха наш разговор, взвизгнула от злости.
- Твоя сова испортила мою мантию! – завопила она на меня. – Это же бархат!
- Советую выучить пару очищающих заклинаний, – хихикнула Тэсс. – В самом деле, Пенс, пятно не такое уж страшное, с ним легко справиться.
- И кстати, сова не моя, – добавила я, дёрнув плечом. – Она почтовая.
В самом деле, кроме упрятанного в кожаный футляр свитка с письмом, к лапе совы был привязан мешочек для денег, куда я засунула несколько сиклей. Сова вылетела через дымоход, а я открыла чехол и вытряхнула из него плотно скрученный свиток, скреплённый стилизованной лилией в сложном обрамлении веток шиповника – личной печатью моей матери. Интересно, почему это она так поторопилась? Она писала мне редко, обычно на праздники – в основном потому, что доставка писем из Бразилии была делом хлопотным. Мало какая сова была способна преодолеть такое расстояние, поэтому письма приходилось пересылать на международное почтовое отделение, оттуда – через международную каминную сеть, в Британию, и только потом, с британской центральной магической почты – непосредственно мне. Так что письма из Бразилии я ожидала не раньше Рождества, до которого оставалась почти неделя. Может, что-то случилось?
Сказав остальным, чтобы шли ужинать без меня, я поднялась в спальню и, забравшись на кровать, зажгла Люмос на кончике своей палочки, прикрепила её к столбику кровати специальным зажимом и развернула свиток. Письмо не было длинным, но обычно идеально ровные буквы кривились нестройными рядами, словно письмо писалось в спешке или в состоянии страшного потрясения. Меня кольнуло нехорошее предчувствие. Неужели снова действие проклятия? Но ведь мать замужем за доном Родриго уже три года, оно должно быть снято! Или же это просто дурацкое совпадение? Или… Прикусив губу, я принялась за чтение.

Дорогая моя доченька!

Само по себе обращение уже настораживало. Мать звала меня «Блейз, милая», или «крошка Дейзи», когда была в приподнятом настроении. В письмах же она обычно ограничивалась полуофициальным «дорогая Блейз». Должно было произойти нечто из ряда вон выходящее, чтобы заставить её написать такое… Я покачала головой и снова вернулась к письму.

Дорогая моя доченька!
Знаю, ты удивлена моим письмом, пришедшим раньше, чем ты ожидала. Увы, причина этого отнюдь не радостна. В ассиенде не далее чем вчерашним вечером произошло ужасное несчастье, и все её обитатели вне себя от горя. С бесконечной печалью я вынуждена сообщить тебе, что минувшим вечером мой пасынок Диего во время вечерней прогулки упал с лошади и этой ночью скончался, не приходя в сознание, несмотря на все усилия целителей.

Что? Не веря, я перечитала последнее предложение несколько раз, прежде чем его смысл дошёл до меня, а когда это произошло, первым моим побуждением было рассмеяться. Что за чушь? Диего? Упал с лошади? Какая ерунда! Да он же держится в седле так, словно уже родился верхом! Это всё равно, как если бы Драко напоролся на собственную шпагу или Альтаир на собственное боевое заклятие – немыслимо! Или как если бы Гарри упал с метлы… Хотя на третьем курсе он действительно упал, но это не в счёт, ведь там были дементоры, и…
«...скончался, не приходя в сознание, несмотря на всё усилия целителей.»… Скончался? Я несколько минут читала и перечитывала это единственное слово. Как это так – скончался? Это же значит – умер, что за ерунда?! ДИЕГО? Диего дель Эсперанса упал с лошади и умер? Нет-нет, не может быть, я просто что-то не так поняла. Как Диего мог умереть? Да он был самым энергичным и полным жизни человеком из всех, кого я знала! И умер просто от того, что упал с лошади? Да как он вообще мог с неё упасть???
Я лихорадочно схватила опущенное было письмо и жадно вчиталась в оставшиеся строки, надеясь найти там объяснение этой нелепой писанине.

Всех обитателей дома охватила скорбь, и мы просто до сих пор не в силах до конца поверить в происшедшее. Дон Родриго совершенно убит горем. Диего был его единственным сыном, его наследником и надеждой на продолжение рода. Нелепая смерть в восемнадцать лет, в которую никто до сих пор не в состоянии поверить, которая просто не укладывается в голове…
Уверена, дорогая моя, что и ты разделяешь сейчас наши чувства. Вы с Диего были очень дружны, и он всегда тепло отзывался о тебе. Ничем не облегчить такое горе, особенно когда оно обрушивается внезапно. Горько и больно, когда умирает пожилой человек, страдавший от возраста и болезней, но когда это происходит с молодым, полным жизни и здоровья юношей – это в тысячу раз больнее…
Ввиду плачевного душевного состояния Родриго, основная организация похорон (которые состоятся через два дня, на третий, как и положено) ложится на мои плечи. Увы, я имею печальный опыт… И в связи с этим обращаюсь к тебе с просьбой, милая. Ты должна приехать, дочка. Знаю, путешествие в Бразилию утомительно, а в нынешние тревожные времена в Британии может быть вдвойне опасным, но поверь, для нас это действительно важно. Ты молода и полна сил, так что, надеюсь, перенесёшь эту поездку без больших затруднений. К тому же, если я правильно помню, в школе через пару дней начинаются каникулы. Конечно, поездка на похороны – не лучший способ провести Рождество… Но Диего был для тебя не чужим человеком, и надеюсь, ты всё же захочешь проводить его в последний путь и присутствовать на его похоронах.
Приезжай, Блейз. Прошу тебя. Знаю, я не лучшая мать, и, наверное, не заслуживаю ни твоей любви, ни, возможно, твоего сочувствия, но… Поверь, милая, твоё присутствие действительно важно для меня. Наверное, я повторяюсь… Но Родриго присоединяется к моим словам. Он успел привязаться к тебе, когда ты гостила у нас, к тому же, он знает, как тепло относился к тебе Диего…
В общем, решение за тобой, дочка. Как бы мне ни хотелось тебя видеть, я прекрасно понимаю сложность политической ситуации в Британии, и пойму, если ты не захочешь рисковать. Но на случай, если ты всё же решишь приехать, я вкладываю в письмо все необходимые для твоего путешествия документы – письмо твоему декану, чтобы ты получила разрешение покинуть школу, разрешение на въезд в Магическую Бразилию, путевой лист на пользование Международной Каминной Сетью. С тем, чтобы добраться до Международного Каминного Узла, в Лондоне тебе поможет школьная администрация, как я прошу об этом профессора Снейпа в своём письме, а здесь, в Узле в Рио, тебя встретит Тони, сын нашего управляющего, которого ты, наверное, помнишь.
Ну что ж, теперь мне остаётся ждать, – либо твоего ответа, либо твоего приезда. Что бы ты ни решила, обещаю, я пойму тебя, милая. Засим остаюсь –
твоя любящая мать,
донья Изабелла (Элизабет) Забини дель Эсперанса
11:30 a.m. 19 декабря 1997 г.
P.S. Тони будет ожидать завтра, после полудня по Гринвичу, либо твоего появления, либо твоего ответа на моё письмо. Поэтому, если решишь не приезжать, пожалуйста, напиши ответ с адресом «Международный Каминный Узел Бразилии, до востребования». Прошу, не заставляй Тони ждать понапрасну.
Целую, жду, Мама.

Кроме этого в письмо, как и говорилось, действительно были вложены все необходимые для поездки документы и официального вида письмо к Снейпу, с просьбой отпустить меня из школы в связи с постигшим семью горем, а также оказать мне содействие в путешествии. Трижды прочитав послание от строчки до строчки, я медленно опустила его на постель рядом с собой и невидящими глазами уставилась в полог кровати.
Диего погиб… Это казалось невероятным. Диего. Конечно, я относилась к нему не как к брату, и вполовину не так тепло, как к Драко или Альтаиру, но в то же время я и знала его гораздо меньше. Два раза по два месяца, – вот и всё, в противовес годам, которые я провела в обществе Малфоя и Блэка. Я горько усмехнулась. Глупо. Как глупо сравнивать их, словно это какое-то состязание. Драко – это Драко, Альтаир – это Альтаир, а Диего был просто близким другом, с которым у нас было много общего, и с которым мне было интересно общаться. Диего… Я и не заметила, как полились слёзы, и осознала это лишь тогда, когда громко всхлипнула, уже не сдерживая рвущиеся рыдания.
Не знаю, сколько времени я провела так – всхлипывая и беззвучно рыдая, запрокинув голову в тщетной попытке удержать слёзы. Но как, как можно удержаться, вспоминая всё, что связывало меня с этим весёлым, добродушным и дружелюбным парнем, который радушно принял меня с первых же дней моего приезда в Бразилию? Который познакомил меня с маггловской культурой, советовал, какие почитать книги, показывал свои любимые фильмы…
- Блейз, ты что, передумала ужинать? – весёлый голос Миллисенты позвучал для меня словно из другого мира.
Да полно, неужели всего лишь час назад я действительно сидела в гостиной с подружками и беззаботно болтала обо всякой ерунде? А в это время… А в это время Диего уже был мёртв? Неужели с тех пор прошёл всего лишь час? И в мире для всех остальных ничего не изменилось? От этой мысли слёзы хлынули ещё обильнее, я всхлипнула громче.
- Блейз, ты что, плачешь? – удивлённо спросила Тэсс и встревоженно продолжила: – Что случилось? Что-то в письме? Блейз?!
- Оставьте меня, – всхлипнула я, но девчонки, как и следовало ожидать, пропустили это мимо ушей и обступили мою кровать, расспрашивая, что произошло. И тогда я чуть ли не впервые сорвалась в настоящую истерику, с криками и слезами. Я кричала на них и гнала их прочь, рыдая взахлёб и швыряя в девчонок подушками и вообще всем, что попадалось под руку. Естественно, в таком состоянии я не заметила, как Тэсс исчезла за дверью.
- Убирайтесь! Оставьте меня в покое! – выкрикивала я, всхлипывая и практически не соображая, что делаю. Голос почти срывался на визг.
Хлопнула дверь. Чьи-то сильные руки схватили меня за руки и встряхнули, точно куклу. Я вскрикнула, и те же руки обхватили меня и притянули к надёжной твёрдой груди. Я забилась, почти не понимая, что происходит, однако руки не отпускали, и постепенно мой безумный порыв утих, я вцепилась в мягкую бархатистую ткань мантии своего утешителя и, горько рыдая, уткнулась лицом в его плечо. Отдалённо, краем сознания я всё-таки узнала его – Драко. Должно быть, именно за ним бегала Тэсс. Он что-то сказал, но я не разобрала слов, хотя, по всей видимости, обращался он не ко мне, потому что ответил ему кто-то из девчонок. Одна из рук, обнимавших меня, на мгновение исчезла, но быстро вернулась, и что-то зашуршало, словно сворачиваемый лист пергамента. Потом тёплая ладонь накрыла мою, ледяную, мёртвой хваткой вцепившуюся в его мантию, а тихий голос брата стал нашёптывать что-то успокаивающее, ласковое… Я не слышала слов, и не воспринимала их. Да и какие слова могли утешить?
Всё те же руки, подхватив меня под колени и лопатки, подняли в воздух, но я лишь крепче прижалась к Драко, не в силах остановить поток слёз.
Более-менее пришла в себя я где-то через полчаса, когда нормально подействовало успокоительное зелье, чуть ли не насильно влитое мне в рот. Слёзы иссякли, и я поняла, что каким-то образом оказалась в комнате Малфоя, на его кровати, укрытая тёплым пледом. Драко сидел рядом, обеспокоенно глядя на меня. У него на коленях покоилось злополучное письмо. Я с трудом высвободила одну руку из-под подоткнутого вокруг меня пледа и стёрла слёзы со щёк.
- Драко… – выдавила я и ужаснулась, как хрипло звучал мой голос. Малфой понимающе кивнул, потянулся к тумбочке, налил стакан воды и дал мне, помогая сесть и поддерживая под лопатки, пока я пила.
- Тише, тише, не торопись, – прошептал он, пока я судорожно глотала.
- Ты прочитал? – спросила я, даже не удосужившись уточнить, что именно имею в виду. Он кивнул, ни капли не смутившись.
- Ты не против, надеюсь? – спросил он. – Девчонки рассказали, что всё началось после письма, вот я и поинтересовался. Блейз, я…
- Нет, – шмыгнула я носом. – Не надо, Дрей. Не сейчас, я просто не вынесу, если снова буду думать об этом!
- Я лишь хотел сказать, что мне очень жаль, – сказал он. – Я знаю, ты была к нему привязана.
- Да, – всхлипнула я, отводя глаза и тщетно смаргивая снова неизвестно откуда взявшиеся слёзы. – Но дело не только в этом… – мой голос то и дело пресекался. – Он… Он был полон жизни. И… Он великолепно ездил верхом. Как так могло получиться… Мерлин, я не могу поверить…
- Чшшшш… – тонкий палец Малфоя коснулся моих губ. – Не надо, Блейз. Довольно. Ты точно с ума сойдёшь, если будешь всё время накручивать себя.
- Но как можно об этом не думать?
- Думай не о смерти, – предложил Драко. – Просто думай о нём, раз не можешь иначе. Не лучший способ, но лучшего в таких обстоятельствах не существует. Если это поможет… Расскажи мне о нём.
Я изумленно уставилась на Малфоя. Рассказывать о Диего сейчас? Сейчас, когда его больше нет, и… Он с ума сошёл! Это невозможно!
Но, вопреки моим ожиданиям, это оказалось не так уж невозможно, и даже не так больно, как я думала. Сначала я едва могла выдавить из себя пару слов и тут же снова принималась рыдать, но постепенно рассказ давался мне всё легче, и текущие по щекам слёзы уже не мешали ему. А Драко то обнимал меня, позволяя выплакаться, то снова укладывал, укутывая пледом, и просто сидел рядом, держа за руку и вытирая мне слёзы. То и дело он что-то спрашивал, уводя разговор в сторону от тех тем, которые вызывали у меня особенно бурные рыдания, и я была ему благодарна за это.
Не знаю, сколько мы так говорили. Наверное, очень долго. Не помню, как это случилось, но в какой-то момент я задремала, должно быть, отключившись прямо на полуслове. Но сон мой был тревожным, и я часто вздрагивала, выныривая из полудрёмы. В такие моменты я видела, что Драко всё равно сидит рядом, на краю кровати, и тревожно вглядывается в моё лицо, словно боится, что со мной вот-вот снова стрясётся истерика. Однако постепенно усталость взяла своё. В одно из пробуждений – уже глубокой ночью, а может, даже ближе к утру, я обнаружила, что в комнате появился и Альтаир. Блэк устроился прямо на полу, на матрасе, трансфигурированном, судя по всему, из ковра. Возле руки Ветронога лежало злополучное письмо, а сам он спал. Драко, как выяснилось, подтащил практически вплотную к кровати кресло, тоже трансфигурированное, но из стула, и дремал, откинув голову на спинку, а одну руку опустив на покрывало прямо рядом с моей рукой. Печально улыбнувшись, я с благодарностью погладила брата по растрепавшимся светлым волосам и снова забылась тяжёлым тревожным сном.

Утро встретило нас безрадостно. Беспокойный сон мало освежил меня, но, по крайней мере, осушил слёзы, и я больше не начинала истерически рыдать при одном упоминании имени Диего. Драко тоже встал не в лучшем расположении духа, и, хотя он не ворчал и не жаловался, я видела, что спал он плохо. Кроме того, от неудобной позы у него должно было свести все мышцы, что тоже не прибавляло Малфою хорошего настроения. Проснулся и Альтаир. Как я сразу же узнала от него, вчера он пришёл очень поздно, и соседи по спальне сообщили, что Драко был «срочно выдернут» Тэсс. Блэк из чистого интереса заглянул в спальню друга за подробностями и быстро их получил.
- Я понимаю, тебе сейчас тяжело, – закончил свой рассказ Ветроног. – Блейз… Я, к сожалению, мало что могу сейчас сделать, но, если я чем-то могу помочь – говори мне сразу, ладно?
Я поблагодарила парней за утешение и заботу, после чего выскользнула из спальни брата и перебралась к себе. Час был уже не ранний, до завтрака оставалось пятнадцать минут, и ванная, как и следовало ожидать, была занята. Вытащив из шкафа чистую форму, я скинула измятую мантию, в которой спала, потом вытащила палочку и призвала из своего сундука небольшую дорожную сумку. Наложив невербальные чары, я упаковала несколько тёмных мантий и небольшой комплект летней (точнее, такой, какая могла считаться летней) одежды. В Бразилии сейчас лето, а там и зимой теплее, чем у нас в мае. Добавив ещё горстку разной нужной мелочёвки, я помедлила, пытаясь сообразить, всё ли взяла, но скоро махнула рукой. Я в любом случае не планировала оставаться в Бразилии надолго, уверенная, что это будет слишком тяжело. Но, даже если планы изменятся, – хотя не представлю, что может заставить меня поменять их, – Бразилия не край света, я вполне смогу купить себе прямо там всё, что потребуется.
Так. Надо ещё не забыть отдать Снейпу письмо с просьбой о разрешении покинуть школу. Добраться до Лондонского Международного Каминного Узла – не проблема, я вполне могу воспользоваться камином в Хогсмиде или аппарировать оттуда же. Главное, чтобы декан не упёрся из каких-нибудь соображений безопасности. Дрей, конечно, может помочь мне уломать Северуса, если потребуется, но в этом я не могу быть уверена на все сто – если у Снейпа найдутся весомые аргументы (а они у него всегда находятся), то Малфой вполне может поддержать позицию крёстного.
Ванная наконец освободилась, и я быстро залезла под душ, чтобы наскоро освежиться. Зубы я чистила уже почти на бегу, одновременно натягивая одежду и путаясь в галстуке. Куда важнее разговора со Снейпом было поговорить с Гарри и попрощаться на каникулы. «Проклятие!» – подумала я, – «Мы ведь строили планы на эти каникулы! Мы, конечно, собирались провести их в школе, но мы были бы вместе, и…» На глаза снова навернулись слёзы, но я быстро вытерла их полотенцем. Ничего, Гарри всё поймёт. В конце концов, у нас ещё будет время побыть вместе… Правда, это в том случае, если не вмешается Тёмный Лорд, но вряд ли он успеет сделать это за время моего отсутствия.
Отдать письмо Снейпу я успела ещё до выхода из гостиной, куда он заявился, чтобы отдать билеты на Хогвартс-Экспресс тем, кто собирался уезжать сегодня. Внимательно прочитав письмо, декан некоторое время помолчал, потом сочувствующе посмотрел на меня.
- Соболезную вашей потере, мисс Забини, – сказал он. – Уверен, вы ещё сможете приобрести билет на Хогвартс-Экспресс на Хогсмидской станции. Что до разрешения покинуть школу – не волнуйтесь, я его даю.
- Спасибо, профессор Снейп, – кивнула я, несколько удивлённая легкостью, с которой он согласился. – Но мне не хотелось бы терять время в поезде. Я думала воспользоваться камином в «Трёх Мётлах» или аппарировать.
- Что ж… Учитывая вашу близость к… известному субъекту, полагаю, аппарация будет действительно более безопасным способом для вас, – заметил Северус. – Вы уже бывали в Лондонском Международном Каминном Узле, если не ошибаюсь?
- Да, благодарю, сэр, – ответила я.
- И также вы осведомлены о временной разнице между Бразилией и Британией?
- Да, сэр, – кивнула я. – Пять часов назад, если от Лондона до Рио.
- Ну что ж, очень хорошо. Однако в любом случае, в соответствии с этим письмом и моей личной ответственностью за вас, как вашего декана, я буду сопровождать вас до Узла. Надеюсь, вы не возражаете?
- Но, сэр, разве у вас нет других дел? – изумилась я. – Я… не хотела бы создавать вам трудности. Меня вполне могут проводить до Хогсмида Драко и Гарри… ну или Альтаир, а из Каминного Узла я пришлю записку о том, как добралась. И, конечно, сразу напишу, когда приеду.
- Я отвечаю за вас, Блейз, пока вы моя студентка, – возразил Северус, но я покачала головой.
- Но я уже совершеннолетняя, а это письмо освобождает вас от ответственности, сэр, – сказала я. – В самом деле, не нужно так беспокоиться обо мне. У вас ведь много других дел, уверена.
На самом деле мне просто не хотелось омрачать последние минуты перед расставанием с Гарри присутствием Снейпа, и профессор, к счастью, вроде бы тоже понял, в чём дело. Поджав губы, он одарил меня суровым взглядом, но потом смягчился и кивнул. Забрав письмо, Снейп посоветовал мне проверить наличие остальных нужных документов. Я поблагодарила его и, отловив сначала хмурого Драко, то и дело потиравшего шею, видно, так и не отошедшую после проведённой в неудобном положении ночи, а потом и зевавшего каждую пару минут Альтаира – последствия изрядного недосыпа, – и потащила несопротивляющихся Малфоя с Блэком на завтрак.

Однако, как оказалось, мои беды только начинались. Словно некий злой гений вдруг решил обрушить целый водопад несчастий на мою голову.
Всё началось с Гермионы. Не успели мы войти в Большой зал, как она подняла взгляд на нас, совершенно неожиданно яростно сверкнула глазами и, вскочив из-за стола, устремилась наперерез нам. Альтаир улыбнулся ей, но ответной улыбки не получил – мягко говоря, это уже само по себе было странно. Никогда раньше такого не случалось вот уже полтора года. Гриффиндорская староста решительно преградила ему путь и уперла руки в бока.
- Как ты мог? Как ты мог так поступить?!
Бедный Ветроног застыл на месте. Судя по его лицу, он ничего не понимал – впрочем, как и я.
- Э-э… Гермиона, – осторожно уточнил Блэк, – как – так? Прости, но я, честно, ничего не…
- Не притворяйся! – топнула гриффиндорка. На её глазах показались слёзы. – Я верила тебе! Думала, что ты никогда не причинишь нам боль! А ты, ты…
Кажется, у неё буквально слов не хватало от возмущения. Альтаир ошарашенно открывал и закрывал рот.
- Гермиона! – выдохнул, когда, наконец, к нему вернулся дар речи. – Клянусь своей фамилией и честью семьи – я НЕ понимаю, о чём ты говоришь! Кому – вам? Уизли я не трогал уж и не помню сколько! С Гарри мы вчера разошлись после больничного крыла, никакой обиды между нами не было! Может, я тебя чем-то ухитрился обидеть? Так скажи мне! Клянусь, я понятия не имею, в чём ты меня обвиняешь!
- Можно сказать, что ты и прав, – горько усмехнулась Гермиона. – В самом деле, тебя в этой истории если и есть за что винить, то разве за то, что у тебя, как у эсэсовца – честь заключается в верности.*
И Гермиона метнула на Драко откровенно ненавидящий взгляд. Тот возмущённо вскинул голову.
- Миссис Блэк, уж не знаю, по какому поводу вы вчера вечером на грудь приняли, но для начала я бы посоветовал вам принять отрезвляющее зелье.
- Я трезва как стёклышко, Малфой! – гневно выплюнула староста. – А вот тебе, похоже, уже ничто не поможет!
- Да что с тобой?! – наконец отчаянно крикнул Альтаир. – Что случилось, ты мне можешь объяснить?! Если я или Драко виноваты в чём – ну, по физиономии дай, но хоть скажи сначала, за что!
- Неужели ты не можешь не притворяться хотя бы передо мной? – с болью выкрикнула в ответ Гермиона. – Уж мне-то ты мог сказать? Хоть намекнуть, неужели для тебя постельные забавы твоего друга дороже всех чувств других людей?
Тут уже дар речи потеряли оба парня. Альтаир и Драко просто стояли и безмолвно таращились на разгневанную Гермиону, а она, тяжело дыша, переводила взгляд с одного на другого. В её карих глазах читалась боль.
- Я бы никогда не подумала, что ты на такое способен, – проговорила наконец она, едва не плача. – Никогда!
- Хватит! – рявкнул Альтаир. Шагнув вперёд, он схватил свою девушку за руку и потащил к выходу из Большого зала. – Для начала – сцены на людях устраивать некультурно! А во-вторых, сейчас мы найдём тихое место, и ты мне всё расскажешь подробно – как именно я ухитрился пред тобой притвориться и о каких постельных забавах идёт речь!
Гермиона, как ни странно, почти не сопротивлялась, только её плечи слегка подрагивали, словно девушка была готова заплакать. Я машинально огляделась – в самом деле, мы успели привлечь к себе немало внимания. И какая муха её укусила?
- Я ничего не понимаю! – вторя моим мыслям, проговорил Драко. – Решительно ни-че-го! Какие постельные забавы? Что такого натворил Ветроног? А заодно, судя по всему, и я? Или что, теперь уже на нас обоих Обливиэйт наложили?
- Я понимаю не больше, чем ты, Вьюжник, – покачала я головой и тяжело вздохнула. – Идём, надеюсь, Альтаир сумеет разобраться, что там и как…
Мы прошли за стол и сели на свои места. Аппетита ни у меня, ни у Драко не было. Малфой-то, правда, ещё ухитрился съесть тост и выпить немного кофе, но мне кусок не лез в горло, и я молча сидела, крутя почти полную чашку в ладонях и грея об неё руки. Гарри не было видно, и через какое-то время я поняла, что не могу больше терпеть неизвестность.
- Дрей, ты не можешь найти Гарри? – попросила я. Драко поморщился, но кивнул, и на мгновение взгляд его затуманился, а потом брат нахмурился и озадаченно прикусил губу.
- Странно, он не в больничном крыле, возле Сириуса, – сказал он. – Он в гриффиндорской башне, и он… Злится? Ничего не понимаю. Час от часу не легче. Да что такое вчера произошло, что всё гриффиндорское трио прямо-таки пышет злостью? Уизел вон только что стол не грызёт…
- А на кого Гарри злится, ты не можешь определить? – поинтересовалась я. Драко чуточку виновато покачал головой.
- Связь скорее эмоциональная, чем телепатическая, – отозвался он. – Я чувствую, что он зол, ему грустно, и больно… Очень сильные эмоции.
- Как думаешь, это не может быть связано с Тёмным Лордом? – встревожилась я. Я слишком хорошо помнила, как в понедельник, по дороге на завтрак, Драко вдруг смертельно побледнел и, пошатнувшись, схватился за стену. Мы, седьмой курс, столпились вокруг него, встревоженные, не зная, чем ему помочь. Однако Малфой довольно скоро оправился от потрясения (как он мне потом объяснил, он просто восстановил свой мысленный щит, который до некоторой степени сдерживал его связь с Гарри, и делал его не таким восприимчивым к тому, что происходило с Поттером). Только позже мы узнали, что в это самое время Гарри вновь уловил чувства Волдеморта и впал в своего рода транс, практически потеряв сознание.
Но сейчас, очевидно, дело было не в этом, что и подтвердил Драко, помотав головой. Но что же такого могло случиться, от чего вся гриффиндорская компания чуть ли не рычит со злости? Уизли из-за гриффиндорского стола без конца косился на нас, и мне было не по себе под его уничтожающим взглядом. Даже раньше такие взгляды были редкостью, да и доставались только Альтаиру… Чтобы хоть чем-то занять себя, я положила в свою тарелку тонкий кусок ветчины и стала ребром вилки делить его на части, впрочем, не имея намерения их есть.
- Блейз, ты что, пытаешься фарш сделать? – поинтересовался Драко, глядя, однако, не на меня, а куда-то в стену.
- А что такое? – буркнула я, раздумывая, как мне теперь выцепить Гарри из их дурацкой башни и рассказать ему, что мне нужно уехать? Не могу же я уехать, не попрощавшись! Ведь времени остаётся не так уж много, сейчас уже девять, а к полудню я должна уже прибыть хотя бы в Лондонский Международный Каминный Узел…
- Кажется, твой драгоценный Поттер всё-таки соизволил спуститься, – проговорил Драко. – Он приближается. Вот только он по-прежнему очень сильно не в духе. Хм, даже странно… может, что-нибудь с Сириусом?
- Не думаю, – покачала головой я. – Альтаир бы нам об этом немедленно сообщил.
- Да уж… И в любом случае это не было бы поводом для Уизли пыхать злостью, а для Гермионы – обвинять нас с Ветроногом непонятно в чём, – согласился Драко. – И если бы просто обвинять… Кстати, я бы на твоём месте постарался перехватить Гарри на выходе из потайного прохода гриффиндорской башни. Ну если ты, конечно, не хочешь порадовать весь зал ещё и сценой вашего слёзного прощания перед разлукой, – съязвил Малфой.
- Спасибо, – ответила я, ласково потрепав брата по плечу и не обращая внимания на язвительную реплику. Драко тут же смягчился и хмыкнул в ответ, правда, не особенно жизнерадостно.
Выбежав из зала, я быстро пересекла холл и через небольшую дверь вошла в коридорчик, ведущий к узкой лестнице на верхние этажи, прямо в коридор возле гриффиндорской башни. Где-то наверху слышались неторопливые шаги, словно тот, кто шёл вниз, делал это неохотно или же просто о чём-то задумался по дороге. Я остановилась, переводя дыхание, и с замиранием сердца ждала, отчаянно надеясь, что Драко не ошибся и это действительно Гарри.
Что ж, в одном мне повезло – это действительно был Гарри, однако вид у него был совсем не таким, как в последние дни. Всю неделю после практически возвращения из мёртвых его обожаемого крёстного Гарри как на крыльях летал и постоянно пребывал в приподнятом настроении. Нам редко удавалось поговорить в эти дни, однако всё это и без того было ясно по его виду. Теперь же Гарри, наоборот, выглядел расстроенным и подавленным. Драко упоминал, что он ещё и злится, однако я не заметила особенных признаков гнева на его лице, равно как и в его взгляде. Может быть, всё же что-то не так с Сириусом? Или он получил какие-то другие неприятные новости?
- Гарри! – позвала я, устремляясь навстречу и намереваясь спросить, что с ним происходит. Я и не предполагала, что меня ждёт… до тех пор, пока он не посмотрел на меня. Мне стало не по себе, когда знакомые и любимые зелёные глаза вдруг прищурились и взглянули на меня едва ли не с отвращением. Я остановилась, удивлённо глядя на него и окончательно переставая что-либо понимать.
- Гарри… – беспомощно повторила я.
- Блейз, – отстранённо и холодно произнёс он безо всякого выражения и стиснул зубы так, что на скулах заиграли желваки. – Что тебе нужно?
- Что? – я заморгала. – В каком смысле, «что мне нужно»? Что, по-твоему, мне может быть нужно от моего парня?
- «Твоего парня»? – с непонятной горечью повторил он и невесело усмехнулся. – Да неужто? Может, лучше сказать «твоей жертвы»?
- Жертвы? – переспросила я и, зажмурившись на мгновение, резко тряхнула головой в тщетной надежде рассеять это жуткое наваждение. – Какой жертвы, о чём ты, Гарри? Я ничего не понимаю!
- О, в самом деле? – иронически переспросил он, возвращаясь к прежнему холодному тону. – Ваше Слизеринское Высочество и предположить не может, что Ваш гениальный план может быть раскрыт?
- Какой план? – снова переспросила я, начиная в полной мере понимать, как себя двадцать минут назад чувствовал Альтаир. Мерлин великий, этого ещё не хватало! Мало было Гермионы, так ещё и Гарри туда же понесло…
- Гарри, если это шутка, то неудачная, мне не до этого, – предупредила я, однако в ответ получила ещё одну полную горечи усмешку и такой взгляд, каких в прежние времена не доставалось и Малфою с Блэком.
- Шутка? – переспросил он. – А мне казалось, пошутили здесь вы. Удачно, как на твой взгляд?
- Салазар Великий, да о чём ты, можешь объяснить, наконец?! – разозлилась я в конце концов. Этот бессмысленный диалог начал меня утомлять. К тому же, оставалось не так уж много времени…
- Хватит! – рявкнул вдруг Гарри, да так, что я невольно отшатнулась. Никогда не думала, что что-то в нём может напугать меня, но в тот момент у меня душа в пятки ушла при виде неприкрытого гнева на его лице. Зелёные глаза полыхнули яростью, да такой, что мне захотелось сию секунду оказаться в Бразилии, а ещё лучше – где-нибудь в Антарктиде, лишь бы подальше.
- Вы с твоим дружком и так довольно повеселились за мой счёт эти три месяца! – резко бросил он, отчеканивая каждое слово. Я опешила и ошеломлённо уставилась на него. «С моим дружком»? Что за бред?
- Не думала, что я могу узнать об этом, да? – фыркнул он. – Так вот, Забини, с меня довольно! Не желаю быть всего лишь игрушкой, средством для тебя и твоего любовника разнообразить вашу постельную жизнь! С этого момента… – голос Гарри на мгновение пресёкся, но он быстро справился с собой и продолжил прежде, чем я успела хотя бы попытаться заговорить: – С этого момента держись от меня подальше. Я не хочу тебя знать! Я и видеть тебя не хочу! И чем быстрее ты уяснишь это, тем лучше! Ясно?
Последнее слово он почти выкрикнул, а я стояла молча, не в силах поверить в то, что слышу, и мысленно молясь всем, кого только могла припомнить, о том, чтобы этот дурной сон поскорее закончился. Это просто не могло быть ничем иным, как ночным кошмаром! Чтобы Гарри, – мой чуткий, нежный, романтичный Гарри! – говорил со мной таким тоном и смотрел с таким презрением? И о чём он, какой любовник? У меня любовник? Что за БРЕД?
- Гарри… – выдавила я наконец, и тут он окончательно сорвался.
- Заткнись! – заорал парень. – Ради всего святого! Я не хочу слышать никаких твоих оправданий! С меня довольно лжи! Клянусь Мерлином, вы с Малфоем и так скормили мне её более чем достаточно! Одна только милая сказочка про брата и сестру чего стоит…
Теперь в голосе Гарри прозвучали нотки боли, но он всё равно оставался непреклонным и полным гнева. Я не верила своим ушам. Так он считает, что у меня любовная связь с Драко? На краю сознания мелькнули слова «постельные забавы твоего друга», брошенные раньше Гермионой. Я не знала, плакать мне или смеяться, хотя на самом деле даже под страхом смерти не смогла бы сейчас сделать ни того, ни другого. А Гарри, выпустив пар и глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, снова вернулся к своему отстранённо-холодному тону.
- Не подходи ко мне, – сказал он, глядя на меня так, словно один мой вид был ему противен. – Больше никогда не приближайся, слизеринка. Иначе… Я не знаю, что я могу натворить. Лучше не попадайся мне на глаза в ближайшее время. В гневе… Я могу и убить.
- Ты… Ты бросаешь меня? – тупо переспросила я, хотя, естественно, этот вопрос и не нуждался в ответе. Всё и без того было очевидно. Гарри, однако, не стал ни издеваться, ни тратить время на дальнейшие пререкания.
- Да, если тебе от этого легче. Я официально разрываю с тобой все отношения, и с этого мгновения не желаю тебя больше знать! – отчеканил он.
У меня перехватило дыхание. Руки заледенели, а на глазах выступили слёзы. Тряхнув головой, Гарри быстрым шагом прошёл мимо меня, едва не задев плечом, и оглушительно хлопнул дверью, выходя в холл.
Я медленно добрела до стенки и сползла по ней на пол, обхватив себя руками. Меня колотил озноб, хотя слёз больше не было – видно, я все их выплакала прошлой ночью. Глаза щипало, но они оставались сухими, и меня лишь всё сильнее трясло от ужаса и холода. «Мерлин, позволь мне проснуться!» – умоляла я мысленно. – «Не может этот кошмар быть реальностью! Гарри… Гарри!» Тщетно пытаясь вырваться из окружившего меня кошмара, я попыталась ущипнуть себя за руку, но никакие щипки не принесли желаемого результата.
Долго ещё я в немом оцепенении сидела у одной стены, глядя невидящими глазами в противоположную. Мыслей как таковых не было, сознание словно отключилось, не выдержав перегрузки, и я просто позволила ему бродить, где вздумается. В себя меня привёл только звук шагов сверху – кто-то спускался по лестнице. Не желая никого видеть сама и не желая, чтобы кто-то увидел меня в таком состоянии, я поспешно поднялась на ноги, отряхивая мантию. Рука, за которую я щипала себя, покраснела и довольно ощутимо болела, так что приходилось с безумной неохотой признать очевидное – я не сплю, и всё, что произошло, случилось на самом деле. Взглянув на часы, я вздохнула – оставался всего час до выхода, если я не хочу заставлять Тони ждать. Если я правильно всё подсчитала, полдень по Гринвичу – это семь утра в Рио, а в самой ассиенде ещё на час меньше. Похороны будут уже завтра. У меня будут всего лишь сутки, чтобы привыкнуть к перемене часового пояса, а кроме того, не сомневаюсь, матушка не просто так просила меня приехать – наверняка ей нужна не просто моя поддержка, но и помощь. Да и в любом случае, обстановка в ассиенде наверняка угнетающая… В растрёпанных чувствах я точно не выдержу всего этого. Надо брать себя в руки. Эх, вот будь я настоящей дочерью Малфоев, я бы, наверное, умела так, как они – запирать все чувства в глубине своего сердца и выглядеть спокойной и холодно-неприступной. Малфои… Надо поговорить с Драко. Одна надежда, что он во всём разберётся… Интересно, Альтаиру удалось добиться внятного изложения проблемы от своей ненаглядной?
Выйдя в пустынный холл, я быстро пересекла его и, прежде чем спускаться в подземелья, завернула в ближайший туалет умыться и немного прийти в себя. Поплескав воды на лицо, я сунула под прохладную струю пылающее предплечье, пострадавшее от моей тщетной попытки проснуться, и некоторое время снова позволила себе бездумно стоять, любуясь переливами водяных струек и блуждая мыслями, где придётся. Наконец, когда пальцы почти онемели от холода, я закрыла кран, вытерла руки и, вздохнув, направилась в подземелья.
Драко встретился мне на полпути, и видок у него тоже был просто жуткий. В первый раз я видела настолько взъерошенного, да ещё и почему-то мокрого Малфоя – он был почему-то похож на мокрого сиамского кота, вроде того, которого когда-то держала Нарцисса, пока нам с Драко было лет по шесть. Как-то раз мы его помыли, и кошак фыркал и возмущенно сверкал глазищами в точности, как Драко сейчас. Я поморщилась. Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет – если сейчас ещё и он начнёт на меня орать, я его просто задушу!
- Мерлин, Блейз, где ты была? – воскликнул он. – Я тебя всюду ищу! Что у вас с Поттером произошло? Вы что там, рехнулись оба? Какого Гриндевальда недобитого он накинулся на меня в Большом зале с воплями, что я скотина, лживая тварь, и тому подобное? Ты хоть знаешь, в чём он меня обвинял?
- Знаю. Что ты мой любовник, – кивнула я равнодушно, чувствуя даже с некоторым облегчением, как боль и ужас в душе отступают, освобождая место какой-то странной опустошённости.
- Что на него нашло? – спросил Драко, подходя ближе, и я с некоторым удивлением заметила расплывающийся на скуле брата синяк, багровеющий на бледной коже.
- Это он тебя так? – спросила я, указав на отметину. Малфой мрачно кивнул и махнул рукой в сторону нашей гостиной. Я без слов двинулась туда, и он зашагал рядом.
- Влетел в зал и налетел на меня, похлеще чем в старые добрые времена, – поведал Драко. – Я и опомниться не успел, как получил по физиономии, да так, что на ногах не устоял. Ну а потом он начал выкрикивать что-то типа того, что никогда в жизни не поверит больше ни одному слизеринцу, и что мы, наверное, здорово повеселились, водя его за нос, и так далее. Какая муха его укусила?
- Хотела бы я знать, – горько сказала я. – Мне он наговорил почти то же самое. Только что по лицу не бил. И вообще не прикасался. Зато официально порвал со мной все отношения и велел больше к нему не приближаться. Можешь себе представить?
- Хм… – Драко с сомнением покосился на меня, а потом со вздохом передёрнул плечами. – Наверное, после того, что произошло в зале – могу. Хотя раньше…
- А ты почему весь мокрый? – поинтересовалась я, не желая говорить о том, что было «раньше».
- Пенси, – фыркнул Малфой. – Оказала «услугу»… Когда я поднялся, Поттер готов был снова на меня броситься, так она его и окатила. Ну и меня заодно. Говорит – нечаянно, впрочем, врёт, наверное.
- Не важно, – пожала плечами я. – Дрей, ты проводишь меня до Хогсмида?
- Что? Ты всё-таки хочешь ехать? – изумился он. – Я думал, ты захочешь разобраться в том, что происходит с Поттером!
- Я должна ехать, – упрямо покачала головой я. – Мама права, Диего мне не чужой. Был… А с Гарри попробую разобраться, когда вернусь. Так будет лучше. И он остынет, и я немного… Приду в себя. Я сейчас не в состоянии думать здраво, понимаешь, Дрей?
- Понимаю, – кивнул Малфой, немного помедлив. – Ладно, может, ты и права. Пока тебя не будет, может, я успею что-нибудь разузнать. Кстати, где пикси носят Альтаира? Хотя, учитывая то, в каком состоянии была миссис Блэк, ему будет непросто хотя бы добиться внятных объяснений. Да что вообще происходит, Мордред подери?! Вся гриффиндорская компания как с цепи сорвалась. Хм, хотел бы я знать, откуда ветер дует… С чего вдруг разом такие дикие предположения… Да ведь не просто предположения, я бы сказал. Поттер говорил с полной уверенностью… Тебе он ничего не объяснял?
- Нет, – покачала головой я. – Только то же самое, что ты сказал. Что мы с тобой всё это время обманывали его и смеялись за его спиной. Что мы любовники. И придумали это, чтобы разнообразить свою постельную жизнь.
- Интересно… – пробормотал Драко. – Ладно, посмотрим, удастся ли мне выяснить, что произошло. Я буду держать тебя в курсе событий.
- Письма будут доходить с изрядным опозданием, – возразила я. Брат помрачнел.
- Ты права. И через камин не свяжешься… Хм, дай подумать… Ага! Есть мысль, – просиял он. – Ты, кстати, вещи собрала?
- Да, ещё утром, – отозвалась я, слегка удивлённая переменой темы.
- Ну хорошо, – милостиво кивнул Драко. – В любом случае нужно переодеться, ты же не поедешь в Каминный Узел в школьной форме? Да и мне тоже не помешает, – он с сожалением посмотрел на свою залитую водой мантию. Я кивнула.

Переодевание и сборы не заняли много времени. Для Бразилии тёплую одежду всё равно было бы глупо брать, так что я только надела тёплый плащ, подбитый мехом, чтобы добраться до Международного Узла. К тому времени, как я спустилась в гостиную, там уже был Альтаир – совершенно потрясённый, судя по виду. Он сидел в углу гостиной, рядом в кресле расположился Драко и, судя по лицу, сосредоточенно над чем-то размышлял. Завидев меня, брат махнул рукой, приглашая подойти. Во мне шевельнулось любопытство. Ну, может, хоть сейчас я что-нибудь узнаю?
- Ветроног только что рассказал мне очень интересную историю, – хмуро сказал Драко, едва я подошла на расстояние в несколько шагов. – Очень интересную. Альтаир, Блейз ничего из этого не знает…
- Да уж не сомневаюсь, – буркнул Блэк и устало потёр лоб ладонью. – Короче, так: если опустить слёзы, жалобы и обвинения в наш адрес, то Драко якобы спит с тобой, и вы заключили пари на то, что тебе удастся затащить Гарри в постель, чтобы вволю посмеяться над ним, а заодно разнообразить интимные ощущения. Я в этом злодейском заговоре не участвую, но зато полностью его покрываю, потому что Драко – мой лучший друг и я ради него на всё готов. Что ж, последнее – это единственная крупица правды, которая была во всей её речи.
- Всё это я знаю, – выдавила я из себя. Блэк в ответ мрачно усмехнулся.
- Но ты не знаешь главного, Пушистая. Как тебе известно, у Поттера есть Карта, аналогичная нашей. И прошлой ночью он видел на ней тебя в постели Драко. И его рядом с тобой. Странно ещё, что я там не оказался, а то бы нас вообще объявили любителями группового секса.
- Меня… в его постели? – поражённо выдавила я из себя. – Но… Но ведь я там действительно была, но… ничего такого не было! Мерлин, да я этой ночью не то что с Драко – с самим Гарри заняться любовью бы не смогла! Даже если бы хотела!
- Это понятно, – вздохнул Альтаир. – Но он-то об этом не знает. Мне с огромным трудом удалось убедить Гермиону в том, что ты ни в чём не виновата. Кстати, Драко, принеси, пожалуйста, это письмо. Я обещал его ей показать.
Малфой кивнул и встал, а Альтаир снова повернулся ко мне.
- В общем, Блейз, ситуация не из лёгких. Я, если честно, понятия не имею, как его теперь переубеждать. Если он действительно видел тебя на Карте в постели Вьюжника, то вряд ли захочет что слушать. Может, позже, когда остынет немного…
Драко вернулся через полминуты и протянул сложенное письмо. Альтаир кивнул и спрятал его в карман мантии.
- В общем, Пушистая, поезжай, отдох… О Мерлин, что я несу. Прости, пожалуйста! Какой уж теперь отдых… Ладно. Короче, давай – мы тут постараемся разрулить дело.
- Спасибо, – кивнула я, неловко коснувшись его руки. – Спасибо. Я… если у вас получится, я буду вам очень благодарна!
Только вот получится ли… А ещё во мне начал медленно закипать гнев. То есть это что же – Гарри настолько мне не доверяет, что шпионит каждую ночь, где я сплю и с кем? И, едва увидев меня не одну, он кинулся измышлять невероятную чушь и рвать со мной отношения? А уж не ждал ли он такой возможности? Может, Поттер тяготился отношениями со мной и искал удобного предлога, чтобы их порвать?
Мне с огромным трудом удалось убедить себя не накручивать ситуацию. Как бы ни было всё похоже на замысел, но… Гарри – гриффиндорец. Хотел бы бросить – не радовался бы так мне каких-то пару дней назад… И уж тем более не смог бы он так лихо актёрствовать, изображая праведный гнев. Альтаир или Драко на его месте бы смогли. А он… А он всё же нет.
К половине двенадцатого я была окончательно готова. Драко и Альтаир тоже не заставили себя ждать. Вид у обоих был хмурый и сосредоточенный. Предупредив Снейпа, что собирается только проводить меня и тут же вернётся, Драко закинул на плечо мою сумку и молча зашагал рядом со мной к выходу из школы. Альтаир шёл с противоположной стороны, так что вдвоём они образовали нечто вроде эскорта. Уже у дверей я вдруг кожей ощутила чей-то неприязненный, почти ненавидящий взгляд. Сердце болезненно сжалось от мысли, что это может быть Гарри. Я обернулась, помедлив перед выходом, окидывая кажущийся пустынным зал, и невольно застыла. На лестничной площадке, той самой, где некогда мы всей компанией наблюдали за прибытием комиссии по аппарирации, стояла Джинни Уизли, безошибочно узнаваемая по огненно-рыжим волосам. С такого расстояния трудно было различить выражение её лица, но я не сомневалась, что именно её взгляд жёг мне спину. Содрогнувшись, я накинула капюшон и выскользнула в приоткрытую дверь, которую Драко придержал для меня.
Мы успели пройти как минимум половину пути до ворот, как вдруг сзади нас окликнули, и, обернувшись, мы увидели нагоняющую нас Гермиону. Волосы девушки растрепались, а лицо было заплакано.
- Гермиона? – взволнованно бросился ей навстречу Альтаир. – Что случилось? Да, кстати, – он бросил короткий взгляд на меня, – то письмо я могу показать…
- Не надо, – судорожно выдавила из себя гриффиндорская староста и, уже не сдерживая слёзы, спрятала лицо на груди своего парня и тесно прижалась к нему. – Альтаир… Прости меня…
- Да о чём ты говоришь, конечно! – Блэк крепко обнял её. – Что ещё случилось?
- Гарри… И Рон… Они не поверили, когда я сказала им, сказали, что либо ты мне… голову задурил, либо я настолько стала… слиз… с-слизеринской п-подстилкой, что тоже лгу, выгораживая тебя и… и всех вас…
- Слизеринской подстилкой?! – зарычал Блэк. – Кто это сказал? Уизел?
- Я… Альтаир, не надо…
- Если не скажешь, я разнесу всю эту львиную кодлу! Кто посмел тебе такое сказать?
- Это не Гарри, – еле слышно выдохнула Гермиона. – Альтаир, любимый, не надо, умоляю…
- Не надо?! Гермиона, да раньше за такие слова на дуэль до смерти вызывали!
- Альтаир! – в ужасе вскрикнула гриффиндорка, поднимая глаза, и я с удивлением поняла, что последние слова Ветронога были восприняты более чем серьёзно. А хотя… Наверное, я бы тоже на её месте так их расценила.
- Успокойся, – тяжело проговорил Альтаир, бережно прижимая к себе дрожащую девушку и зарываясь пальцами правой руки в густые каштановые волосы. – Не бойся, не буду я никого убивать. Не буду…
Гермиону трясло, словно в лихорадке, она жалась к Альтаиру и продолжала тихо всхлипывать. Я невольно представила, что было бы, назови меня Ветроног с Вьюжником «гриффиндорской подстилкой»… Да, бедной старосте «львиного» факультета не позавидуешь. Особенно если учитывать то, что Уизел наверняка не постеснялся ляпнуть это при всех, упиваясь своим «торжеством предусмотрительности».
Дальше мы пошли уже вчетвером. К тому времени, как мы добрались до деревни, Гермиона успела не только более-менее успокоиться, но и прочесть на ходу письмо, которое дал ей Альтаир. Прочтя, она в ужасе содрогнулась.
- Блейз… Я и не думала, что… Я хочу сказать, я и представить не могла…
- Не надо, Гермиона, – тяжело попросила я. – Не надо. Я понимаю, но, прошу, не сейчас, мне и так нелегко…
- Да-да, конечно, – торопливо закивала она. – Я просто хочу… извиниться.
- Извиняю, – равнодушно ответила я. В глубине души я чувствовала некую неловкость за сухость своего поведения, но поделать ничего не могла – само её появление, да ещё в сочетании с видом проклятого письма и упоминанием Гарри, растравило боль и от разрыва с ним, и от смерти Диего. Дальше мы шли молча.
Деревня не так уж сильно пострадала во время битвы с Упивающимися, как могло бы показаться. Пожар, к счастью, не успел распространиться на все дома, и пострадало только несколько зданий, большинство из которых – включая даже и «Кабанью Голову», – уже почти восстановили. В «Трёх Мётлах», где народу было, по раннему времени, ещё немного, несмотря на начало предпраздничных выходных, мы задержались, чтобы наконец попрощаться и договориться о том, каковы будут наши планы на будущее.
- Я напишу, – повторила я, забирая у Драко свою сумку. Малфой охнул и хлопнул себя по лбу.
- Так и знал, что забуду! Вылетело из головы! – воскликнул он, роясь по карманам. – Вот, держи, – сказал он наконец, выуживая желаемое. Я удивлённо взяла у него круглую серебристую плоскую коробочку, украшенную сверху узором из переплетённых между собой змеек среди которых был затейливо выгравирован вензель «НБ».
- Пудреница? – удивилась я. – Что-то не знаю косметики с таким логотипом...
- Это не пудреница, – хмыкнул Драко. – Это мамино наследство. Открой.
Я нажала на маленькую кнопочку, и крышка открылась. Действительно, пудры в коробочке не было, только небольшое, но удивительно ясное зеркальце в крышке. Нижняя часть была полой, и в ней лежала какая-то тряпочка, аккуратно свёрнутая в несколько раз.
- «Свет мой зеркальце, скажи, да всю правду расскажи…» – пробормотала я, хмыкая. – «НБ» – Нарцисса Блэк, я полагаю?
- Правильно полагаешь, – кивнул Драко, вытаскивая из небольшого кожаного кисета, который достал вместе с «пудреницей», маленькое квадратное зеркальце в простой рамке из тёмного дерева. Приглядевшись, я различила герб семейства Блэков и на кисете, и на обратной стороне тёмной рамки.
- Ну и что это такое? – поинтересовалась я.
- Осколки Зеркала Рода, – отозвался Драко, и мои глаза невольно расширились от изумления.
Зеркало Рода – могущественный артефакт, принадлежащий к Родовой Магии. У каждого семейства оно своё. Подобное зеркало отражает только членов рода, и никого более. Именно с его помощью можно проследить родственные связи, только их оно делает видимыми. Именно возле него, глядя в его тёмные глубины, Глава Рода или его наследник обретают наибольшую силу. При помощи Зеркала маг из Рода один может сдержать или остановить целую армию. Однако… легенда гласит, что невозможно разбить Зеркало Рода, пока Род не уничтожен. Драко сказал, это наследство Нарциссы? Но ведь Блэки вовсе не исчезли с лица земли! Рядом со мной стоит живое доказательство тому…
Наверное, я думала вслух, по крайней мере, последнюю пару фраз. Драко фыркнул и тряхнул головой, от чего его светлая чёлка упала на лоб.
- А я и не сказал, что это было Зеркало Рода Блэков. На самом деле им уже лет двести, этим осколкам, а то и все триста. Их принесла в приданое своему мужу какая-то из пра-пра-пра… в общем, в семнадцатом веке это было. Ведьма из исчезнувшего рода, последняя, по-видимому, из его представителей, вышла замуж за кого-то из Блэков. И всё, что она смогла ему предложить в качестве приданого, – груду осколков от семейного артефакта. Даже развалины семейного имения у неё конфисковали… Ну, в общем, сейчас не суть важно. Важно другое: перестав быть частью целого, осколки теряют основную силу, но зато приобретают массу других занимательных свойств. Через пару таких зеркал можно связаться друг с другом на любом расстоянии. Надо всего лишь посмотреть в него и назвать имя того, с кем хочешь поговорить. И, если у него есть второе зеркальце, он тебя услышит. Так что…
- Это тебе от Нарциссы досталось? – поинтересовалась я.
- Угу, – кивнул Малфой. – Она сказала, у них у всех такие были, у неё, у её сестер и у её кузенов. У каждого по паре. Потом одну из её сестёр изгнали из рода, и, вроде бы, у неё зеркала забрали. У Сириуса их, скорей всего, не осталось – после Азкабана-то. Брат его то ли умер, то ли погиб, никто толком не знает. Что с его зеркалами стало, мне неизвестно. Ну а у мамы зеркальца сохранились. Когда она вышла замуж за отца, она забрала их с собой. Правда, они долго лежали без дела… Мы даже думали о том, чтобы отправить одно отцу в Азкабан, но сначала не было возможности, а теперь и надобность отпала.
- Постой! – воскликнул Альтаир, всё это время внимательно слушавший друга. – Получается, у моей мамы тоже такие должны быть?
- Скорей всего, да, – немного удивлённо кивнул Драко. – Ты хочешь сказать, что ни разу не слышал о них?
- Ну, я читал про подобные возможности осколков Зеркал Рода, но понятия не имел, что у нас в семье такие есть! Родители мне никогда о них не говорили!
- Очень странно. Насколько я понимаю, у твоей матери сейчас должна быть не только своя пара, но и та, что раньше принадлежала Андромеде, ведь сейчас именно Беллатриса является супругой Главы Рода! И обо всех артефактах, находящихся во владении семьи, ей должно быть известно! Может, тебе стоит спросить её об этом?
- Спрошу обязательно, – сдвинул брови Альтаир. – Сказать откровенно, мне бы такая штука тоже не помешала.
- Это точно. Блейз, хочешь попробовать?
- А ну-ка… – Я с некоторым сомнением посмотрелась в зеркальце в крышке «пудреницы», которое в данный момент отражало лишь моё собственное усталое и бледное лицо с покрасневшими от постоянных слёз и бессонной ночи глазами.
- Драко Малфой! – приказала я. Поверхность мигнула серебристым светом, и в тот же миг такой же свет охватил чёрную рамку в руках Драко.
- Я здесь, – отозвался он, кинув взгляд на своё зеркало. В тот же момент я ошеломлённо уставилась на его лицо, появившееся в моём.
- Офигеть! – констатировала я. – А звук передаёт?
- Естественно! – оскорбился Малфой. – Ты думаешь, я стал бы использовать дешёвку, с которой только и можно, что посмотреть друг на друга?
Я хмыкнула. Он был прав, его голос звучал с двух разных мест – и от него самого, и из зеркала.
- Удивительно! – восхищённо покачала головой Гермиона. – Никогда такого раньше не видела. Лучше средства связи и не придумаешь!
- С этим не поспоришь… Спасибо, Дрей, – сказала я, закрывая пудреницу и пряча её в карман юбки.
- Я наложил на оба зеркала чары неразбиваемости, – сказал Драко, чуть смущённо пожимая плечами. – И чары, чтобы не потерялись. В общем, держи меня в курсе, как у тебя что, ладно? Главное, сообщи, как доберёшься.
- Хорошо, – кивнула я. – Ты тоже не забывай меня, ладно? Свяжись со мной, если что-нибудь узнаешь о… – горло вдруг сдавил спазм, и я закусила губы, чтобы не расплакаться вновь. Перед путешествием это совсем не годилось. Однако Драко понял меня без слов и просто кивнул.
- Ну, в общем, не пропадай, – неловко выдавила я, наконец справившись с собой.
- Договорились, – кивнул Малфой.
Вид у него был какой-то грустный и немного потерянный, и я, повинуясь порыву, крепко обняла его. Драко тихонько хмыкнул, но его руки так же крепко стиснули меня в ответ, и он ободряюще потрепал меня по спине.
- Ну ладно, ээээ… Проклятье, даже удачной поездки не пожелаешь! – проворчал он. – В общем, передай своей матушке и отчиму мои соболезнования.
- И мои тоже, – Альтаир обнял меня и легонько коснулся своим лбом моего. – Удачи в пути, Пушистая. Береги себя.
- Мы будем тебя ждать, – тихо проговорила Гермиона. – Свяжись с нами, как приедешь, хорошо?
- Обязательно, – кивнула я, отступая. – Ну, ладно, не будем затягивать. Мне пора.
- Всё взяла? – спросил напоследок Драко. – Документы, деньги?
- Да, не волнуйся. До связи.
- До связи, сестрёнка.
Вьюжник вздохнул и кивнул. Я послала всем троим ободряющую улыбку, несмотря на то, что у самой кошки скребли на душе, и, подобрав свою сумку, аппарировала.

Pov Альтаира Блэка.

На месте, где только что стояла Блейз, вскрутился и опал лёгкий снежок, поднятый порывом воздуха. Я с грустью вздохнул. Надежда на весёлое Рождество в этом году, бывшая ещё сутки назад такой яркой, сегодня успела изрядно притухнуть.
- Драко… – задумчиво проговорил я, – как думаешь, ей это на пользу пойдёт или нет?
- Что? – удивлённо спросил друг.
- Ну, я путешествие имею в виду. Конечно, она не на праздник отправилась, но, с другой стороны… В общем, как по-твоему – ей легче будет там, чем здесь, или нет?
Драко, помедлив, тяжело выдохнул и покачал головой.
- Честно, Ветроног – не знаю. С одной стороны, они с Диего были дружны, с другой – виделась она с ним всё же даже общим счётом всего лишь несколько месяцев, а с третьей… С третьей… Знаешь, наверное, всё же ты прав. Похороны – не карнавал, но всё же там её не будет так…
Драко снова запнулся и отвёл взгляд в сторону. Я понимающе кивнул. Несложно представить, какие были бы у Блейз ощущения в ином случае, даже если бы этот Диего и был цел и невредим и ехать никуда не надо было. Каждый раз, видясь с Гарри – а это, как минимум, трижды в день в Большом зале, – видеть его гневный и разочарованный взгляд, примерно такой же, как те, которыми меня сегодня «поприветствовала» Гермиона… Перспектива тошнотворная, иначе и не скажешь.
Но это ладно – пока что она Пушистой не грозит. Действительно, лучше уж оказаться на похоронах «периодического» друга. В конце концов, они будут один раз один день. И только. А вот мне теперь надо позаботиться о другой девушке – о той, что стоит сейчас рядом со мной, держась за мою руку, и чьи глаза ещё покрасневшие от слёз.
Уизел! Как же я в этот момент ненавидел его! Ну ладно, я – я столько лет был ему главным врагом, я понимаю. Что его от меня с души воротит, тоже по-человечески, в общем-то, ясно. Но, Мордред раздери этого рыжего урода – Гермиона-то что плохого ему сделала?! Ладно бы он меня попытался при всех грязью облить – дело вполне понятное. Конечно, я бы ему этого тоже не спустил, но и не чувствовал бы такой ненависти, какая бурлила в моей груди сейчас. Значит, девушек оскорблять горазды, да, Уизел? Потому что в ответ не врежут заклятием? Ну ладно же… Зря ты меня разозлил. Очень зря. Капитально зря!
- Гермиона, – мягко обратился я, усилием воли заставляя себя говорить спокойно, – я тут подумал… Наверное, сейчас тебе не стоит возвращаться к вам в гостиную.
- Я и не хочу, – почти шёпотом ответила девушка, судорожно сглотнув. – Потом… Позже. Сейчас, после… – она снова запнулась. – В общем, я… подожду, может быть, к вечеру… успокоятся…
- Если честно, – мрачно ответил я, переглянувшись с Драко, – я в этом сильно сомневаюсь. Может быть, тебе лучше вообще там подождать появляться, пока мы с этой историей не разберёмся? Потому что, я подозреваю, сейчас общественное мнение гриффиндорцев будет не на твоей стороне.
- Может быть, я сумею помочь их переубедить, – возразила Гермиона.
- Сомневаюсь… – медленно ответил я, немного подумав над этим предложением. – Во-первых, потому что словами одними тут ничего не сделаешь – нужны доказательства. Одна беда, я совершенно не представляю, какие тут подойдут… А во-вторых и в-главных – Уиз… Короче говоря, тебя наверняка, почти наверняка снова оскорбят. А этого я уже не потерплю.
- Альтаир, – нежные пальцы гриффиндорки заметно стиснули мою руку, – ты обещал, что не станешь трогать их!
- Поправка, – я сумрачно сдвинул брови. – Я обещал, что не буду никого убивать.
- Альтаир, они же не виноваты, – с нажимом произнесла Гермиона. Я потрясённо уставился на неё, не в силах поверить своим ушам.
- Не виноваты?! Не виноваты! Тебя публично оскорбили, и грязно притом, не пожелав выслушать – притом, что ты была права, – а теперь говоришь – не виноваты?!
Я пристально смотрел на неё – а она, не отводя взгляд, на меня. Но в её глазах были лишь понимание и печаль. Гермиона осторожно подняла руку и провела пальцами по моей щеке и лбу, отводя в сторону пару прядей волос.
- Альтаир… пожалуйста, не надо. Ты этим ничего не добьёшься. Если ты сейчас пойдёшь на поводу у мести – это только углубит раскол. И избавиться от него потом будет лишь сложней. Пожалуйста, не надо устраиваить никаких вендетт.
Я прикрыл глаза, всё ещё тяжело дыша. Душа требовала немедленно устроить хотя бы Уизелу Варфоломеевскую ночь – и неважно, что ещё день, – но устоять перед умоляющим взглядом любимой девушки я не мог. И сдался, расслабив плечи и тяжело вздохнув. Гермиона, словно поняв, что уговорить меня получилось, снова провела пальцами по моему лицу – нежно, почти невесомо. Словно снимала приставшую паутину.
- Ну хорошо, – ещё раз вздохнув, сказал я, открывая глаза. – Первым нападать ни на кого не буду. Если только сами не полезут. Но я по-прежнему считаю, что показываться вашим на глаза тебе ещё рано.
- И я считаю то же самое, – заметил Драко, во время нашей «дискуссии» спокойно стоявший чуть в стороне. – Посиди пока в библиотеке, а потом…
Он замялся, слегка прикусив губу. В самом деле, до вечера можно и там. Но дальше как?
- Давай вот что, – принял я наконец решение, обращаясь к Гермионе, вопросительно посмотревшей на меня. – Сейчас у нас в гостиной народу мало – в основном малышня. Я думаю, тебе удобней будет посидеть там. А если пройтись захочешь, я рядом буду.
- Предлагаешь мне укрыться у вас? – слегка хмыкнула гриффиндорка. – Альтаир, тебе не кажется, что это довольно… забавно? Гриффиндорка – у слизеринцев…
- Мне кажется, что это безопасно. И это главное.
Гермиона с сомнением нахмурилась и несколько раз стукнула носком ботинка по земле.
- Ты правда думаешь, что мне может что-то грозить?
- Не знаю, – честно признался я. – Очень надеюсь, что нет. Но ручаться не могу. Уизел уже при всех обозвал тебя, чего бы никогда не осмелился сделать, будь я рядом. Если тебя встретят в моё отсутствие разъярённые нашим «обманом» гриффиндорцы…
- Да нет, – помотала головой девушка и, словно в поисках поддержки, посмотрела на Драко. – Нет, ты сгущаешь краски! Да, наши сейчас на меня, – голос её на мгновение осёкся, – почти наверняка злы, но чтобы мне что-то угрожало…
Драко отрицательно покачал головой.
- И снова Алси прав, – ответил он. – Допускаю, что не все станут пытаться отомстить или что-то в этом роде, но за того же Уизли поручиться никак не могу, скорее уж наоборот. Мне кажется, он сейчас будет только рад снова показать свою «правоту», – последнее слово Вьюжник почти выплюнул, – паладин недоделанный…
- Да? – тихо и задумчиво, словно сама себе, проговорила Гермиона. Её руки нервно стиснулись «в замок». Я накрыл её ладони своими и поднял к губам, согревая тёплым дыханием. Никаких перчаток она, естественно, прихватить не могла, а на улице всё-таки зима…
- Пойдём к нам, – утвердительно предложил я. – Ты ведь у нас уже бывала. А мы… ну, мы с Драко постараемся побыстрее решить эту проблему. Затягивать ведь ни для кого нет смысла.
- Пошли, – согласно кивнул мой друг, разворачиваясь в сторону Хогвартса. – Правда, если честно, я тоже не больно представляю себе, как именно её решать будем, но мы что-нибудь придумаем, Гермиона. Не волнуйся.
- Спасибо, – грустно улыбнулась в ответ староста.
Увы, в том, что гриффиндорцы отнюдь небезопасны, нам пришлось убедиться ещё скорее, чем я думал. Пока мы шли по заснеженной дороге к воротам замка, мне думалось, что, может быть, можно будет просто как-то вызвать Гарри в коридор, или просто подловить его там, или уж, на худой конец (крёстного впутывать в эту историю никак не хотелось – слизерино-гриффиндорских распрей ему ещё в школьное время хватило), попробовать начать разговор в больничном крыле – оттуда-то Поттеру уж точно некуда будет деться…
Но всё пошло наперекосяк почти сразу – как только мы зашли в замок. Гриффиндорцы словно сговорились отправиться гулять – или патрулировать – всю его территорию. Сначала мы, заворачивая за поворот, чуть не не нос к носу столкнулись с Парвати Патил. Та, в первый момент вздрогнув от неожиданности, почти сразу же взяла себя в руки и, обдав (другой эпитет и не подворачивается) Гермиону, а заодно и нас с Дреем, презрительным взглядом, обогнула нашу компанию и пошла дальше, демонстративно вскинув голову.
- Парвати! – крикнула ей вслед Гермиона. – Постой!
Но та, словно оглохнув, даже не обернулась.
- Я же говорил… – вздохнул я.
Увы, это были ещё только цветочки. По пути в подземелья мы ухитрились последовательно наткнуться ещё на Финнигана, Томаса и какую-то однокурсницу Джинни – и все без исключения смотрели на Гермиону с чистейшим презрением, смешанным с осуждением. Даже меня это невольно начало напрягать. Было полное впечатление, что кто-то их успел ещё подзадорить в непреклонности к «падшей» сокурснице, пользуясь свежими утренними событиями. Может, это были всего лишь фокусы моего разыгравшегося воображения… Но если нет – тогда не приходилось сомневаться, кто именно позаботился об этом.
На саму Гермиону это подействовало совсем скверно. Дело было в том, что она пыталась заговорить с каждым встреченным нами гриффиндорцем – а в ответ натыкалась лишь на ледяное молчание. После четвёртого по счёту отказа она замерла, как-то странно передёрнулась и, обхватив себя руками, зашагала дальше. Я обнял её за плечи одной рукой, привлекая к себе, но девушка продолжала молчать, лишь иногда подрагивая. Это насторожило меня – ещё до того, как на лестнице она оступилась, а когда я подхватил её под руку, не давая упасть, мне на тыльную сторону ладони капнула слеза.
- Гермиона?! – я резко развернул её лицом к себе. Она действительно плакала – судя по нескольким мокрым дорожкам на щеках, уже довольно давно, но при этом совершенно беззвучно – я бы ещё не скоро мог догадаться, в чём дело. Лицо моей любимой было несчастным и донельзя расстроенным.
- П-прости, – тихо всхлипнула она, пытаясь утереть глаза рукавом, что само по себе говорило о том, насколько её выбили из колеи, – я так, ничего…
Руководствуясь не столько рассудком, сколько инстинктом, я рывком притянул её к себе и крепко обнял, предоставляя возможность согреться и выплакаться у меня на груди. А сам поднял глаза на Драко, многозначительно сощуриваясь и давая понять, что сейчас будет использоваться направленная легилименция.
- «Дрей, пожалуйста, иди вперёд. Проверь, всё ли у нас спокойно в гостиной и нет ли кого-то, кто будет сильно не рад её там видеть – возможно, придётся использовать Выручай-комнату. Ах да, и ещё наложи на неё согревающие чары – у меня руки заняты».
Драко в ответ просто кивнул и поднял руку, делая короткий пасс в направлении Гермионы, после чего быстрым шагом направился в сторону нашей Общей гостиной. А я стоял, не шевелясь, ещё какое-то время, пока моя гриффиндорка не успокоилась окончательно – насколько это было возможно сейчас для неё.
- Прости меня, – наконец повторила она, доставая из кармана платок и начиная промокать им лицо. – Не знаю даже, что это вдруг на меня нашло… Просто… я так расстроилась, что никто, никто не хочет даже выслушать…
По её телу снова прокатилась дрожь, и я решил попробовать старинный способ утешения плачущих девушек. А проще говоря – поцеловать её, и так, чтобы ей стало уже не до горестей.
Спустя несколько секунд я с удовлетворением констатировал, что сработало неплохо – во всяком случае, слёзы не возобновились. Откровенно говоря – уж что возобновилось, так это моё желание набить морду. Желательно Уизелу, но подойдёт, в принципе, любой грифф…
- Идём, – тихо шепнул я спустя ещё пару-другую минут. – И не плачь, любовь моя. Тебя больше никто не тронет.
К счастью, по нашим подземельям гриффиндорцы шляться всё же не осмеливались, так что проблем действительно пока больше не возникло. Когда Гермиона бок о бок со мной зашла в Общую гостиную Слизерина, там почти никого не было – то ли Дрей постарался, то ли просто большинство из тех, кто остался, нашли себе занятия в других местах. Я подвёл Гермиону к удобному диванчику у камина и сел вместе с ней, не размыкая объятий.
- Альтаир, – негромко спросил меня Драко, останавливаясь в паре шагов сзади, – тебе надо что-нибудь?
- Мне надо много чего, Драко, и в первую очередь – кое с кем разобраться, – сумрачно откликнулся я. – Хотя нет, в первую очередь надо горячего шоколада. И чего-нибудь перекусить.
- Ты уже… – удивлённо начал Вьюжник.
- Не мне, – прервал я его и повёл глазами в сторону Гермионы.
- А! Понятно, – кивнул друг. – Сейчас принесу. Винс, Грег – пошли. Составите компанию.
Я проводил взглядом всех троих и мрачно усмехнулся. Понятно, зачем Дрей их с собой прихватил. И правильно – встреть его сейчас гриффы, я уверен, одним молчанием дело не ограничится.
Время словно остановилось. Нет, конечно, часы в нашей гостиной были, и к тому же не одни, но вот за что я любил подземелья – здесь ход времени был искусственным. Здесь, в сущности, мы властвовали над ним – хотя бы до определённой степени – а не оно над нами. Это у всех остальных факультетов никуда не деться от его течения: сколько ни задёргивай занавески, а день неуклонно сменяет ночь, и наоборот. За окном то дует, то затихает ветер, по небу несутся облака, периодически проливая дождь… ну, снег, если учесть время года. Ах да, в самом деле – его тоже действительно надо учесть. Летом, небось, в башнях жарко, зимой, по крайней мере, у окна – холодно… А у нас тут всегда мягкая прохлада. Хочешь побольше тепла – подсаживайся ближе к камину, он чуть ли не пол-зала согревает. Непогода нам здесь тоже глубоко по барабану – никакая метель, никакой ливень, никакая жара не страшна. Мы здесь их и не заметим. Что бы ни творилось там, на поверхности, а здесь у нас всегда уютно. И время у нас течёт по нашей воле, проявляя себя только в движении стрелок часов, над которыми мы полностью властны. Конечно, полностью это проявляется только на каникулах, но зато – как! Захотим – и ночь растягивается хоть на целые сутки, если поваляться в постели охота. Захотим – и день не кончается до тех пор, пока все дела не сделаем. Здесь, в подземельях, никакие фокусы внешнего мира, в том числе и природные, нам, слизеринцам, не страшны. Идеальное место для того, кому надо укрыться – от чего бы то или кого бы то ни было.
Драко явился, как мне показалось, немного позже, чем надо, чтобы дойти до кухни, прихватить у домовиков, что нужно, и вернуться обратно. Зато явился со всем необходимым, левитируя поднос перед собой.
- Спасибо, – от души сказал я, принимая его и ставя на небольшой столик рядом с диваном. – Всё в порядке?
- Практически, – передёрнул плечами Вьюжник.
- Драко? – я многозначительно поднял брови. Друг вздохнул и, махнув рукой, плюхнулся в соседнее кресло.
- Ерунда. Уизел попался. Неудачно – для него.
И Драко с усмешкой кивнул в сторону Крэбба и Гойла. Винс довольно закивал, демонстративно потирая кулаки.

- Зер гут, камраден, – хмыкнул я, вручая Гермионе кружку с горячим шоколадом.
Ещё какое-то время мы так и просидели у камина, периодически перебрасываясь разными малозначимыми фразами. Можно было бы, конечно, обсудить, что нам теперь делать и как решать создавшуюся проблему, но при Гермионе делать этого не стоило – сейчас это значило бы лишь создавать лишний повод для огорчения. Драко, видимо, это тоже понимал.
В районе трёх часов он, наконец, поднялся на ноги и прошёл к себе в спальню, предварительно сообщив мне с помощью всё той же легилименции, что я могу заходить в любой момент, когда захочу. Я согласно кивнул в ответ, но пока воспользоваться этим приглашением не собирался. Пусть Гермиона ничего не говорила, а лишь грустно смотрела на играющие в камине языки огня, я чувствовал, что моё присутствие ей нужно. Пожалуй даже – очень нужно.
Однако, по-видимому, тяжёлые переживания сегодняшнего дня сделали своё дело – точнее, сделало дело то, что их наконец удалось отогнать нашими совместными усилиями. Гермиона постепенно начала клевать носом и, наконец, задремала, перед этим вяло скинув ботинки и устроившись с ногами на диване. Во сне она выглядела такой беззащитной, что у меня сжалось сердце от боли за неё. Эх, если бы я мог добраться до Уизела и остальных!
Осторожно, чтобы не потревожить любимую, я встал с дивана и выпрямился, разминая ноги. Так, может, в самом деле зайти к Дрею? Может, он что уже придумал…
Только вот оставлять Гермиону одну тоже не годилось – как-никак, всё-таки, это территория Слизерина, для неё, увы, скорее чужая, чем своя. Мой взгляд остановился на Блетчли, сидевшем в кресле за несколько ярдов от нас. Наверное, он появился тут не так давно – я не припоминал, чтобы наш вратарь был в гостиной, когда мы с Гермионой только вошли сюда.
- Майлз, – негромко, почти шёпотом, позвал я, – можешь мне помочь?
- Конечно, – так же тихо ответил он, незамедлительно поднимаясь с кресла и бесшумно подходя ко мне. – Что надо сделать?
- Можешь присмотреть за ней? – я кивнул на спящую девушку. – Мне надо ненадолго отлучиться. Если проснётся, зайди за мной – я буду у Драко. И присмотри, пожалуйста, чтобы её никто не будил. Сегодня ей пришлось перенести очень тяжёлый стресс, и ей надо отдохнуть.
- Я всё сделаю, – прошептал Майлз. – Я знаю, что произошло, Драко рассказал. Можешь не волноваться, Альтаир, я всё сделаю, о чём ты просишь. Можешь на меня положиться.
- Спасибо, – улыбнулся я и, благодарно потрепав его по плечу, направился к спальне старосты. Хороший всё-таки парень этот Блетчли – всегда помогает, когда я прошу о чём-либо. В сущности, мне его помощь нужна редко, но всё равно приятно знать, что на него можно рассчитывать.
Подойдя к двери спальни, я мягко нажал на ручку и тихо зашёл внутрь. Драко сидел на своей кровати и держал что-то в руке. Меня он не заметил – да и неудивительно, если учесть, что в следующее мгновение с его стороны донёсся голос Блейз, и я в перый момент даже вздрогнул от неожиданности, прежде чем вспомнил про зеркальце. Да уж, полезная штука. Точно надо будет матери написать и поинтересоваться, не завалялась ли где у нас ещё пара. Очень хотелось бы, чтобы так оно и оказалось и мне эту пару предоставили. Тогда я смогу быть всегда на связи с Гермионой. И она со мной сможет связаться в любой момент, когда только понадобится.
- …уже в ассиенде, – произнесла Пушистая. Драко хмыкнул.
- Я догадался, – ответил он. – Ну как ты там?
- Так себе. Дорога заняла больше времени, чем я думала. А здесь вообще непонятно что творится. Подозревают, что Диего не сам упал, и вообще умер не от падения. Якобы его чем-то ударили, и площадь удара была примерно с обхват слоновьей ноги. От рёбер и грудной клетки…
Блейз запнулась и продолжила не сразу, произнося слова с явным усилием.
- Там мало что осталось…
Драко задумчиво побарабанил пальцами свободной руки по колену.
- Есть предположения?
- Много, но мне не докладывали – так, Тони, сын управляющего, сказал кое-что, и всё. Ну да ладно, давай не будем об этом. Позже расскажу подробнее, когда сама узнаю подробности. Как дела в Хогвартсе?
- Пока никак, – вздохнул Вьюжник и поморщился – это было отлично видно даже от двери. – Точнее, пока без изменений. Все гриффиндорцы на нас в целом и на меня в частности ополчились. Поттер демонстративно делает вид, что меня не существует, даже связь каким-то образом притушил, так что я в лучшем случае могу только определить направление к нему. Джинни смотрит на меня, как на врага народа, так что я себя начинаю Сауроном чувствовать… А Уизел даже побить меня порывался. Правда, неудачно, ну да что с него взять…
Моя рука судорожно дёрнулась, сжимаясь в кулак. Так вот оно что? Ну всё, рыжий. Ты дорвался.
Блейз эта новость тоже равнодушной не оставила.
- В смысле – побить? – тревожно спросила она.
- В прямом, съездить по физиономии, – хмыкнул Драко. – На его несчастье, при мне были Винс и Грег.
- Ты снова начал таскать с собой Крэбба и Гойла? – переспросила Пушистая с отвращением. Вьюжник кивнул, сделав страдальческое лицо.
- Угу, – отозвался он. – А что делать, приходится… Мерлин, как же я от этого отвык! Понимаешь, у Альтаира тоже всё не гладко. То ли Уизел постарался, то ли ещё кто, но теперь на Гермиону гриффы смотрят ещё хуже, чем на меня – как на предательницу какую. Никто даже разговаривать с ней не хочет. Она снова плакала… Альтаир теперь от Гермионы не отходит… бережёт. Сейчас вот они оба, не поверишь, в нашей Общей гостиной сидят. Ветроног её, наверно, не один час утешал… Нет, надо, надо что-то делать, только я пока ещё не могу придумать, что именно. Но ничего, со временем что-нибудь подвернётся…
- Ну хорошо, – с тенью надежды в голосе согласилась Блейз. – Держи меня в курсе.
- Ладно, – согласился Драко, кивая на прощание. – Отдыхай, сестрёнка.
- Пока, – ответила наша подруга. Драко снова кивнул и помахал рукой. По большому счёту, выглядело это довольно забавно, если учесть, что он махал в зеркальце, но сейчас это меня мало заботило. Я молча прислонился к стене и прикрыл глаза.
Проклятье. Ну надо же было нам всем так вляпаться…