Начался второй семестр очередного учебного года. Иногда мне кажется, что за годы своего преподавания я уже выучила хронологию учебного года наизусть. Обязательно найдутся парочки, которые будут прятаться по углам, нежно обнимая друг друга. Обязательно где-то с середины сентября найдутся новые шалуны среди первокурсников, к ноябрю они осмелеют, а зимой…

Зима интереснее всего. Холод загоняет студентов в здание, и тогда их отношения явнее для преподавателей – все происходит в стенах замка.

Не скажу, что мы следим за студентами – никоим образом! Но, например, отношения Лили и Джеймса мы видели и они нас радовали. Это о Поттерах…

Влюбленные глаза, переглядки. Первая любовь всегда прекрасна и мне всегда нравится узнавать в двух молодых людях пару. Может, в конечном итоге они и не будут вместе всю жизнь, но эти дни останутся в их памяти как одни из самых счастливых.

Семестр шел уже неделю, когда я встретила еще одну пару. Необычную для нашей школы…

- А если добавить настойку валерьяны, то это будет перебор! – я спустилась в лабораторию Северуса, попросить зелье для укрепления зрения, голос Кэтрин нисколько меня не удивил. Альбус рассказал, что девочка получила его разрешение на ассистирование Северусу. Она всегда увлекалась зельями, ничего странного в этом не было.

- А может мне все же виднее, а? Кто тут профессор? – необычайно мягко произнес Снейп…

Я бы сказала, он говорил нежно. Приоткрывая дверь и открыв рот для того, чтобы позвать, я услышала ее:

- Ой, профессор он. Я вот окончу Денбридж и выясним, кто тут умнее. Буду министерским зельеваром!

- Нет, ты будешь сидеть дома и воспитывать детей. А я работать, - немного шокированная услышанным, я случайно открыла дверь совсем. На «ты» и, судя по всему, обсуждают свою будущую семью…

Северус нежно обнимал за талию прижавшуюся к нему Кэтрин, девушка улыбалась, обвив руками его шею. Она стояла к двери немножко боком, Северус почти спиной. Увидела меня Кэтти. Побледнела и что-то шепнула ему на ухо. Северус резко обернулся…

- Стучать надо, Минерва. Хотя теперь уже не имеет значения. Мне собирать вещи в Азкабан или просто будете требовать моей отставки? – столь привычным для него саркастичным тоном осведомился он. А секунды назад в его голосе звучала неподдельная нежность к девушке, что сейчас рядом с ним…

- Северус! – она потянула его рукав. Бледная, с большими напуганными глазами, прижалась к нему в поиске защиты. Любовь это или что-то иное? Он обнял ее левой рукой, правой сжимая палочку.

- Если вы попробуете хоть что-то ей сделать, Минерва, я не побоюсь Азкабана. Это исключительно моя вина и моя воля…

- Не так быстро. Что тут вообще творится? Мисс Реддл, я поражена! Вы, столь умная девушка, серьезная. Вы понимаете, что творите? Такие вещи запрещены! – я не злилась, просто не понимала, как это возможно. Почему именно он? И почему она?

- А есть такие вещи, в которых нет правил! Например, любовь! Что я творю? Я люблю этого человека и… - неожиданно горячо заговорила она.

- Кэтрин, тише, это моя вина и наказание буду нести я, - Северус отпустил девочку. – Только вы сразу в Министерство… Директор и мистер Реддл все знают!

- Нет! Я не позволю тебе, я прекрасно знала, на что иду. Вы можете исключить меня, но не трогайте его - я инициатор отношений, я сама во всем виновата, - как же это благородно. Две любящих души защищают друг друга. Я и не думала доносить, но Альбус, конечно, молодец, все знал и не сказал мне…

- Кэтрин, доучись! А я найду работу…

- Северус, вам я советую быть сдержаннее. Я не стану доносить. Но с тобой, Кэтти, я поговорю отдельно. Ты же понимаешь, что правила морали тебе должен кто-то высказать, а раз твой декан по ряду причин не может, то это сделаю я…

- Говорите здесь, - тихо произнес Снейп, не выпуская ее руку.

- Солнышко, все будет хорошо, я вернусь и все расскажу. Не злись на профессора МакГонагалл, она права! Люблю тебя, - она вышла вместе со мной и до моего кабинета мы шли молча…

- Что ему будет, если вы расскажете Совету Попечителей? – спросила она уже на месте. Не о себе, о нем… О святое чувство Любовь!

- Уволят, лишат права преподавать и это лучший случай. А если он тебя принуждает к отношениям – Азкабан лет на десять и все выше упомянутое. Но не волнуйся, я не донесу. Просто скажи мне, почему? Тебе всего семнадцать, ты учишься, а он учитель! Он почти вдвое старше…

- Именно поэтому. Он учитель и он старше. Мне скучно с парнями моего возраста. Я повзрослела слишком рано. Вы будете читать мне мораль о чистоте отношений? Простите, но тогда вы сильно опоздали, - я этого и ожидала.

- Знаешь, - я вспомнила свою историю. Она закончилась плачевно. Я любила своего профессора в университете. А он любил другую и просто издевался над моим чувством… Я потом вышла замуж, овдовела и пришла в Хогвартс. Может, ей повезет больше? – Учитель и ученица, учительница и ученик – оба молодые чаще - это вечно бывает. Но не всегда кончается хорошо.

- Самое страшное, что может быть – возвращение Лестрейндж, потому что это опасность. А в нем я уверена. Я доверяю ему и я люблю его… А меня бы исключили? - я кивнула. – Почему это запрещено? Ведь любовь не выбирает…

- Потому что вы еще дети в сущности, вот и вся причина, - я невольно улыбнулась. Мне всегда нравилась эта девочка. Умная не по годам…

- Я не ребенок. А хотите я вам покажу все? И Вы поймете, что он хороший. Северус правда хороший, он очень добрый! Правда!

- Покажешь? Тогда можно с начала? И это только если ты сама хочешь…

- Смотрите! – она заглянула мне в глаза и я внезапно для себя погрузилась в ее мысли. Сняла блок, наверное…

Ее детство было счастливым даже в условиях войны. Я видела ее прогулки с мамой, видела, как Розалина заплетала Кэтти косички, а та смеялась и норовила пощекотать маму, видела их в магазине, видела, как Том и Розалина дарили Кэтти подарки на праздники, как девочка пекла вместе с мамой пирог. Их беззаботный смех, когда девочка и женщина варили «любовное зелье» для папы - компот…

Розалина явно любила дочь… и Кэтти была счастлива рядом с мамой…

Ночь смерти Розалины я попросила пропустить - мне было страшно увидеть смерть этих замечательных ребят. Пусть они будут для меня живы…

На похоронах Гарри плакал. А по щеке Кэтти, прижавшейся к отцу, не текли слезы. В глазах была только пустота взгляда в то, что будет, и выражение неизмеримой боли и тоски.

Она плакала позже, дома, горько и безутешно, уткнувшись лицом в материнский халат…

Год девочка говорила только с братом и отцом, плакала каждую ночь. Том окружал дочь заботой, но он не мог заменить ей мать, тем более когда он сам был в состоянии апатии. Они вытаскивали друг друга из боли и смогли это сделать.

А потом последовала другая сцена - ее приезд в Хогвартс, первый.

- Реддл, Кэтрин! – вызываю я. Она идет, садится. Серьезная не по годам и замкнутая. Прошло менее двух лет, конечно, ей еще тяжело…

- Слизерин! – едва коснувшись ее головы, кричит Шляпа. Девочка садится за стол, ей называют учителей, а она встречается глазами с Северусом. Она тогда испугалась его, может быть, подсознательно видела в нем кого-то злого…

Первая пара по Зельям. Кэтти молча готовиться к уроку, заходит Снейп. Задраивая окна с помощью магии, проходит к преподавательскому столу.

- На этом уроке будут не глупые помахивания палочкой, - сарказм и язвительность, такой знакомый Северус, - а тончайшая наука… Зельеварение… И если вы достаточно умны, то я научу вас разливать по бутылкам любовь, остужать гнев и даже узнавать правду. Но только если вы умнее столь частого на моих парах коллектива глупых и бездарных студентов, машущих палочкой ради каждого действия. А теперь скажите мне, читал ли кто-то из вас учебник? – мертвая тишина, напуганные студенты моргают, глядя на него…

- Мисс Реддл? – ее рука взметнулась в воздух. Единственная…

- Я читала все, профессор, и одно даже попробовала приготовить. Правда, не получилось…

- Неужели? Впервые вижу ребенка, который это сделал. Десять баллов Слизерин. Но скажите-ка мне, - несколько вопросов и ее блестящий ответ, еще баллы.

Третий курс. Кэтти дает учебник соседке, Мэри Смарт, из книги выпали несколько колдографий. Одну поднимает Северус…

- Вы не знали, что это учебник а не альбом? – Кэтти протягивает руку к снимку. – Мисс Реддл, почему фото в учебнике?

- Я просто забыла, я уберу, – мямлит девочка.

- Будьте добры. Даже странно - умная девочка и, смотрите-ка, не умеет отличить альбом от книги, - Кэтти краснеет, мальчики хихикают…

- Отдайте пожалуйста!

- После урока, - она подошла после звонка. Северус отдал ей фото.

- Мама?

- Да, но я уберу, простите…

- Не надо. Просто оставь в сумке. Мог бы поднять и не я… Не надо бросать личные вещи на всеобщий смотр. Иди!

Смена сцены. Пятый курс. Он советует ей профессию трансфигуратора или мракоборца, обсуждает дела факультета. Порой язвит… Но все же он и правда не злой. Может дать хороший совет, наставляет, а еще оказалось, что со своим факультетом он очень внимательный и за своих слизеринцев обеими руками, что называется. Хотя строг, очень, может и наорать, и съязвить. Но они его любят. Боятся и любят. Декан из него неплохой, да и учитель… И ребята многому учатся у него не только в учебном плане, но и в социальном.

Шестой курс, Кэтти дерзит ему, срывается, а ночами плачет в подушку. Однажды задумалась на его уроке и перо вывело на пергаменте его имя. Опомнившись, опрокинула на пергамент чернила а на его замечание по данному поводу покраснела, собрала вещи и убежала. В слезах…

А потом последнее время. Его нежность с ней, тепло, и в глазах девочки неподдельное счастье, впервые с похорон Розалины…

- Он дал мне счастье вновь, - шепчет она, прервав связь, – я никогда не была так счастлива с той ночи как с ним сейчас. Не отнимайте у меня это, прошу вас…

- Не отниму. Зачем ты показала мне? – мне так хотелось приласкать ее после ее боли. Может быть, впервые в жизни я жалела, что у меня нет своих детей…

- В моем окружении одни мужчины. Папа, Рем, Гарри, Северус, профессор Дамблдор. Мне иногда так нужен женский совет, а идти не к кому… А вас я очень уважаю!

- Ты всегда можешь спросить меня. Я женщина…

- Спасибо! – искренне восклицает она. – Мне так не хватает мамы, до сих пор. А Северус… он умный и всегда помогает принять хорошее решение.

- Верю, девочка, - я не выдержала и обняла ее. Взрослая-то взрослая, но еще совсем ребенок…

По щеке катится слеза… А Кэтрин, уткнувшись мне в плечо, вздрагивает от слез…

- А знаете, чего я очень хочу? Хочу выйти за него замуж, родить кучу детей и чтобы все закончилось и Гарри ничего не угрожало. Просто хочу счастья…

- Оно тебя найдет, главное верь в это! – я улыбаюсь, с материнской нежностью гладя тяжелые прядки спутанных волос…

Он любит ее, иначе не бросился бы так на ее защиту, и с ней он настоящий. Моя история закончилась печально. Но я надеюсь, что ей повезет!

Испытание номер 2

Молодой парень, открыв окно, затянулся сигаретой и стряхнул пепел на улицу. Женщина, лежавшая в постели, зябко поежилась, кутаясь в одеяло.

- Закрой. Мне холодно!

- Ты же знаешь, я всегда курю после этого. Купи пепельницу и буду стряхивать туда, – усмехается парень.

- Я не курю, нам не нужны лишние вопросы, милый. Ты мог бы потерпеть?

- Нет. Я же смирился с тем, что ты никогда не произносишь мое имя. Вот и ты терпи! – он бросил сигарету вслед за пеплом и сел рядом с ней. Серые глаза и черные встретились.

Элеонора Бутти улыбнулась своему молодому любовнику и студенту самой нежной улыбкой…

- Твое имя звучит для меня очень неприятно. Мне бы нравилось имя твоего брата. Оно бы было лучше для тебя! Но, мой милый, нам и не нужны имена. Ты и сам зовешь меня подчас не по имени.

- Так проще, Элли, – довольно мерзко улыбается парень. Мрачный, угрюмый, пугающий. Полное отличие от брата – полного оптимизма, веселого и энергичного. Оба хорошо могут притворяться и порой играют роли. Никто и никогда не заподозрит, кто есть кто! – что там с зельем Реддл?

- Я убей не пойму один ингредиент, а сам понимаешь, Снейп не скажет.

- Скажет, если не оставить выбора. Любящий разболтает все им любимому.

- Любовное зелье? Ты прав! Но как подсунуть? Я могу сварить без запаха, не Амортенцию…

- Я беру это на себя. Когда сваришь?

- Дня три. Потерпишь?

- Да. Брат что-то заподозрил, кстати, спросил, что у нас с тобой, а я сказал, что Матеи все самостоятельные и я тоже…

- Молодец! – улыбается Элеонора, целуя его. – Ну вот зачем я с тобой связалась? В меня вон жуками швыряют, - она усмехнулась, вспомнив банку со скарабеями, которую в нее кинула Реддл, - но ничего, ты накопишь силы, соберем ифритов, кроме твоего братика…

- Конечно. Однако сначала валькирии, и начнем с Реддл, пожалуй…

- Хорошо, что в обычной жизни ты всегда с братом. Никто ни в чем тебя не подозревает.

- Кроме брата и дяди, – усмехается парень во все тридцать два зуба.

- Да, но их ты можешь запугать…

- Да. Итак, вари, брат слишком усердно ее лечит, а мне нужно, чтобы Реддл еще поболела. Это отнимает ее силы, а пока… - он не успевает договорить, она со смехом тянет его на себя и оба забываются…



- Спи, родная! – одеваясь, я обращался к проснувшейся от шума Кэтрин. До утра осталась еще пара часов, спать я не хотел и решил поработать в лаборатории.

Мы сошлись окончательно. Настолько, что ее вещи уже висели в моем шкафу, на полочках в ванной стояла ее косметика, половина стола была завалена ее сочинениями, учебниками, пергаментами, а спальню дормитории Кэтти сохраняла за собой для отвода глаз.

Так вот, я проснулся ночью и собрался работать. Кэт, повернувшись на другой бок, снова сладко засопела. Она вообще могла спать в любых условиях – при свете свечи, при моей ходьбе туда-сюда. Укутается в одеяло так, что видна только голова с копной каштановых волос и сладко спит. Улыбается во сне. Я мог часами просто смотреть на спящую Кэтрин, но сегодня решил, что можно и поработать…

Утро встретило меня за делом. Вообще был конец января и через где-то три недели планировалось второе испытание Гарри.

Девятого января мне исполнилось тридцать шесть лет. Нельзя сказать, что я не рад, но это лишь напомнило о разнице в возрасте с Кэт… Хотя ей самой было решительно плевать. И она взрослела, это было не так ужасно уже…

Подарка было целых три, не один, как всегда раньше. От Кэтти, Дамблдора и Тома. И вечер прошел лучше невозможно и мечтать. Реддлы устроили маленький ужин для троих у них дома. И именно там, на террасе, ужиная, я осознал, что хочу считать себя частью, членом этой семьи. Эти люди дарили мне то чувство спокойствия. Сильнейший мужчина Том, после всего им пережитого и понятого. Не сломался и еще поддерживает других.

Следующая дата – День Всех Влюбленных. Теперь это и мой праздник. И отмечать его я буду второй раз в жизни. Первый был год назад, после того, как в мою жизнь ворвался вихрь по имени Кэтрин. Ураган, разрушивший привычный жизненный уклад и подаривший мне счастье…

Амортенция – заказ. Оборотное Зелье. Антиликантропное для Римуса. Все это варилось одновременно, я кидал все ингредиенты как положено…

Раздались шаги, заглянула Кэтрин с чашкой, которую поставила на стол.

- Что это? – я оторвался от нарезания корней дьявольских силков и сделал полглотка. Вкусно…

- Я сделала тебе чай! – шла суббота, тридцатого января. Она могла бы и поспать, всего лишь девять утра!

- Спасибо, ты иди, одевайся хорошенько и приходи сюда! – она убежала. Через полчаса пришла полностью одетая и готовая работать…

- Доброе утро! Как спалось? Почему так рано тут?

- Потому что рано встал, в шесть утра. Ты выспалась? – она сладко потянулась, улыбаясь мне.

- Да. А это чай? - она взяла чашку в руки, - как пахнет, - с наслаждением прошептала Кэтрин. Я напрягся – она же сама и принесла! А Кэтти, прежде чем я мог бы заговорить, сделала глоток и выпила все оставшееся залпом. В этот момент к нам постучали и когда я открыл дверь, увидел сжавшуюся и напуганную гриффидорку.

- Я хотела отдать сочинение по последней работе. Можно? –Мерлиновы штаны, Грейнджер, раннее утро выходного дня. Что тебе не спится?

- Можно. Вы так боитесь своей работы, мисс Грейнджер?

- Нет, я просто встретилась с Каркаровым, - ясно, испугалась Игоря. Я забрал ее свиток и хотел уже отправить восвояси, когда за спиной услышал:

- Гермиона, Северус, я вас люблю, очень, дай обниму! – Кэт обняла ошалевшую Грейнджер. Я, гонимый самым страшным чувством, принюхался, ожидая запахи шалфея, мяты и… неважно… Но этого ничего не было. Не Амортенция. Филеа Филео. Любовь на всех, кого увидит, распространяться будет суток трое, противоядие, даже сейчас начав, закончу только вечером…

- Я тебя тоже люблю, но не души меня! – пропищала Гермиона.

- Я не душу, я же любя! Северус! - жертва изменилась, теперь душили меня.

Освободившись, отправил Грейнджер восвояси и принялся за противоядие.

Кэтрин вещала «я тебя люблю», потом я как-то упустил момент, когда она вышла в коридор, меня привлек ее отчаянный визг. Я ринулся туда и увидел Кэтти, вжавшуюся в стену, точнее, ее туда буквально вдавил Кристиан Смарт, расстегнувший ее мантию и запустивший руку под кофту не совсем вменяемой Кэт…

- Ему, значит, можно, а мне нет? А ты сравни, что значит молодой…

- Не надо, я не хочу. Я тебя люблю, но не хочу, - секунду спустя гриффиндорец отлетел к стене, я убрал палочку в карман и обнял плакавшую Кэтти.

- Минус семьдесят баллов Гриффиндор и завтра собирайте вещи, Смарт.

- Северус…

- Идем, и сиди не суйся никуда. Я приготовлю антидот… - я быстро увел ее подальше от опасности.

- Я всех люблю, весь мир, - с блаженной улыбкой заметила Кэтрин.

- Я в курсе, - уложив ее на кушетку, я готовил противоядие. Но к несчастью, я не успел его приготовить, когда зашел самый ненавистный Кэт человек после Грюма…

- Добрый вечер, Сев! – начал Люциус, подходя ко мне. – Я на минутку, про Драко спросить…

- Люциус! – только не это! – я тебя люблю!

- Что?! – ради его выражения глаз стоило. Они вытаращились так, словно Кэтти это Господь, сошедший с неба. В ужасе и непередаваемом шоке…

- Она выпила одно зелье, не обращай внимания, - куда там! Он уже с хищной улыбкой искал глазами ее вырез под мантией. Хотелось треснуть его котлом по голове…

- Любимый, - томно выдохнула Кэтрин, раскрывая для него объятья. Люциус обрадовался, посмотрел на меня, подмигнул и шагнул к Кэтти. Я выбирал предмет потяжелее, чтобы треснуть сразу наверняка. Именно физически, без магии. Но едва он приблизился, как ойкнул, согнувшись вдвое… Кэтти злобно смотрела на него.

- Еще раз будешь лезть к молодым девушкам – оторву то место, куда ударила. И меня оправдают! Пошел отсюда вон!

Он не желал слушать дважды, его уже и не было… Кэтти уже разумнее смотрела на меня. Но еще под зельем…

А вот теперь я уже задумался над тем, откуда оно взялось. Зельеваров знакомых не столь много, не Бутти ли? Тогда дело пахнет международным скандалом!

А тот, кто притворился Кэт, ломал руки, принес-то он чай с любовным зельем так. А его выпила девчонка, у которой не узнаешь ингредиенты…

- Опять не прокатит. Какого черта она сунулась?

- Успокойся, я если что, выясню сама. Но ты «гений». Чай он сделал!

- Спасибо, - без тени иронии, устало, он рухнул на кровать и мгновенно уснул…



Что это было – не знаю. Я уже так привыкла, что у Сева всегда есть какое-нибудь вкусное зелье, которое можно пить, что нисколько не сомневалась, когда попробовала стоявшую на столе жидкость приятного светло-коричневого теплого оттенка… Пахло это жасмином.

Это был чай, но когда я его выпила, то меня окутало словно дурманом. Не опьянение, нет, я все соображала. Но внутри родилась безграничная любовь ко всему земному шару.

Необъяснимая и в какой-то степени даже пугающая – естественной она явно не казалась.

Я смутно понимала, что всех уж точно не люблю. Особенно когда ко мне полез Смарт – «я люблю тебя» у меня вырывалось само собой при виде каждого, а он и зажал меня на радостях в коридоре. Явно не шутки шутить. И я отчего-то не могла ему сопротивляться, но на мое счастье вовремя появился Северус…

Ночью уже, почти в полночь, он дал мне противоядие или как там это называлось. Меня отпустило. Именно отпустило, потому что иначе то, как исчезло это одурманивание, назвать нельзя. Северус рассеянно вертел в руках перо, ожидая эффекта…

- Я тебя люблю! – улыбнулась я, обнимая его. – А Малфоя ненавижу, и Смарта тоже…

- Значит, эффект Филеа Филео тебя покинул, - усмехнулся Северус, прижав меня к себе. – Кэтрин, как думаешь, кто его мог подсунуть? – он рассказал, как оно появилось.

- Может, эта из Денбриджа, Бутти? Ну или кого-то попросила об этом. Как считаешь?

- Возможно. Но доказательств у нас нет, так что…

- Просто нам с тобой нужно быть осторожнее и не пить напитки сомнительного происхождения. Кстати, о напитках. Ты говорил, она хотела рецепт моего лекарства?

- Думаешь, ради него? – он смотрел мне в глаза. Черные агаты его глаз тепло блестели в свете свечи. Как же он меняется наедине со мной! Настоящий он самый лучший и я с ним уверена в завтрашнем дне – что тот для нас наступит. Как за каменной стеной... Даже при его двойной жизни…

- Ты бы в таком состоянии был, что все бы сказал. Я вот чувствовала, как Смарт под моей кофтой руками шарит, а сделать ему ничего не могу…

- А Смарту мне вообще хочется уши оборвать, он покушался на то, что мое, - легкий поцелуй в висок. - Но я преподаватель, поэтому применять к нему силу мне просто нельзя. Поэтому я буду просить его отчислить…

- Не надо, я с ним сама поговорю, уже адекватная. Ты завтра свободен?

- Нет, работа, а ты? - я улыбнулась, пряча лицо на его груди.

- А я буду писать сочинение. Нам кто-то задал три свитка про Вилберрит ягоды и цветы. И как их собирать и готовить, не помнишь кто? – это было задание по Зельям. Поэтому я и спросила – немножко, правда, насмешливо, немножко иронично, но ласково…

- Нет… Не помню. И кто бы это мог быть? Не иначе профессор Вектор! – «издевался» любимый. Я треснула ему подзатыльник, легонько, шутя. И мои руки перехватили сильные ладони.

- Осторожнее, девочка моя. Я могу обидеться или даже разозлиться, и съем тебя, – прикусил мне кончик носа и тут же нежно поцеловал, я рассмеялась, чувствуя счастье…

Прошла неделя. Гарри прилетел ко мне утром до завтрака – искал меня по подземелью - и с воплем «Я понял!» выловил из группы идущих на завтрак слизеринцев. Северус в ту ночь дежурил и теперь никак не хотел вставать, а я пошла завтракать, кормить его и на учебу. Хотя он сказал, что он сам себя накормит. Но я считала себя почти его женой и, конечно, меня заботило его состояние…

- Что ты понял? – поинтересовалась я. Гарри затараторил что-то про ванну для старост – тысячу лет, кстати, там не была, купаясь дома. Зачем мне куда-то ходить, у нас с Северусом неплохая, удобная ванная, плавать нельзя, правда, но это лично мне и не страшно!

- Так вот. Они там поют, что заберут самое дорогое, и у меня будет час, чтобы это достать, - закончил он.

- Это ты сам додумался с ним нырнуть? – умный, даже я не сообразила…

- Седрик Диггори посоветовал, а уж откуда он решил, не знаю. Мне вот интересно, а что они украдут? «Молнию»?

- Не знаю. Ты лучше думай, как под водой будешь так долго. Может, поучимся воздушный пузырь делать? И еще там что-то в библиотеке поискать… Давай? – это и стало нашим занятием до вечера…

Но и в последующие две недели мы ничего не придумали. Все известные мне способы с Гарри не работали.

Четырнадцатое февраля я провела с Северусом у него дома - романтический ужин, прогулка по садику под луной, белоснежное покрывало Земли, напоминавшее мне платье невесты - все навевало мысли о том, что у нас свадьбы может не быть еще долго. Очень долго…

А в конце февраля прошел второй этап Турнира Гарри. Мне предложили принять участие - меня должен был вытащить Гарри из воды в рамках испытания. Но я отказалась, предпочитая быть в сознании, когда ему грозит опасность. Поэтому усыпили Рона, Гермиону, Габриэль Де Лакур и Чжоу Чанг. Любимые, друзья и сестренка. Конечно для чемпионов это был стимул!

Первым вынырнули Крам с Гермионой. Они встречались, хотя Герми все еще была влюблена в Гарри и встречались – слишком сильно сказано. Вернее будет сказать, они общались.

Седрик и Чжоу. Флёр…одна. А Гарри все не было, не было, не было… Северус пытался меня упокоить, а меня трясло. Он только утром получил откуда-то жабросли. Я ему их предлагала – взять у Северуса – но он отказался. И теперь его нет и нет.

«А вдруг он там тонет?!»

Гарри выплыл не один - с Габриэль и Роном.

Я бросилась к нему, растирала полотенцем, укутывала, и ругала за издевательства надо мной.

- Гарри, их бы никто не топил! Они были заколдованы! А ты вот меня чуть в гроб не свел! Как так можно?!

- Гарри, она права, мы все так напугались! – возникла рядом Гермиона. – Ты что ж творил-то?

- Я для вас же всех там и старался! – буркнул он ей. Гермиона обняла его, заговорила о чем-то еще, подбежала благодарить Флёр, подошел Рон…

Я отошла к Дамблдору, Северусу и МакГонагалл, заговорила, оглянувшись на Крама и Каркарова, про утром присланные мне результаты опытов Щербака и Влада. Это реакция на темную магию – кровь из шрама – или на используемое во зло зелье. А Грюм единственный, при ком это происходит.

Поэтому и хотелось уточнить, почему такое вообще бывает со мной.

Решено было к нему присмотреться, хотя Дамблдор и знает его давным-давно, но на всякий случай. Мы допускали в то время мысль, что это реакция на применение им Непростительных, но почему-то мне упорно казалось, что дело не только в этом. И не столько в этом.

Итак, учебных месяца оставалось всего три и экзамены. И все…

Мне вдруг стало страшно осознавать, что окончив школу, я отсюда уеду и буду жить отдельно от Северуса. Раньше мы как-то не задумывались об этом. А теперь я задумалась… И пыталась успокоить себя тем, что, поступив в Университет, буду жить дома и время от времени мы сможем видеться. Именно такие планы мы и строили, наслаждаясь каждым совместно прожитым мигом.

Папа, конечно, не остался в восторге от моего переезда к Северусу, но и не запрещал. Только просил не заводить пока ему внуков…

Итак, в феврале у нас возникло два вопроса – зачем и как Бутти подкинула нам зелье и что именно такого темного в Аласторе Грюме. И каждый из них требовал изучения. Причем решить вторую загадку оказалось проще…



В начале марта меня принялся активно доставать Драко Малфой. Нет, он не делал ничего предосудительного, он вел себя на удивление мирно. Но меня просто замучил…

Началось все это с одного завтрака, когда я, как всегда, села с четвертым курсом – после бойкота прошлого года я отказалась дружески общаться с одногруппниками. И, помня, что Драко и его курс тогда приняли меня, я теперь была благосклоннее к ним. Драко обычно сидел немного в стороне от меня – нас разделяли Крэбб и Пенси Паркинсон – но в то утро сел рядом. Подали завтрак, я намазывала на тост джем, когда Драко тихонько обратился ко мне:

- Кэтти, а можно я на следующий год буду ловцом? Ты же уходишь из школы, все. Ты же капитан, да?

- Нет, я отказалась от роли капитана. И, по-моему, в этом году у нас его нет, мы же не играем…

- А как тогда можно решить этот вопрос? Ну, с тем, что я стану ловцом, – наивный. Думает, я его бегом возьму только потому, что он крутой и Малфой? А я Реддл, дочка замминистра, я тоже крутая. И меня взяли на основании смотра команды, декана и директора. Правда на первом курсе, как запасного ловца. Но сначала смотрели мою игру.

- На основании вердикта всей команды после смотра или на общих условиях, если есть еще желающие. Я могу объявить конкурс, на правах старосты. Ну или декана попросим.

- Может, посмотришь мою игру? Я хорошо летаю.

- Не сомневаюсь, Драко, но на общих основаниях примем, а так нет…

- Ну хотя бы просто глянь. Ну немножко!

- Драко, ты понимаешь человеческий язык? Нет! – завтрак закончился и я ушла на пары. После второй Малфой поймал меня в коридоре, задавая все тот же вопрос.

В обед он снова сел рядом и донимал вопросом - не посмотрю ли я, как он играет. Я снова отказала. Но вечером в гостиной – я делала уроки там, для отвода глаз, - он продолжил.

- А у меня Нимбус-2001, папа сказал, если стану ловцом, он мне купит Молнию. И я с семи лет летаю. Я даже ловить пытался и вроде получалось… ну посмотри мою игру!

- Я тебя удушу и на могиле напишу – мечта о счастье быть ловцом не сбылась! Ты меня достал, Малфой. Еще слово и точно нет! – Драко обиженно замолчал, а я вечером разговаривала с Северусом, на тему того, можно ли, минуя заявление, сделать Малфоя ловцом. У нас был запасной, но его игра была ужасна, сам он ни разу не принимал участие в игре.

- Заявление нужно в любом случае, его должны подписать я и Дамблдор. Без этого никуда. Но ты должна быть твердо уверена, что он поймает снитч и не свалится с метлы. Иными словами, заявление ты пишешь после смотра его качества игры. Желательно всей командой смотреть, и мне. Но ты уверена, что никого лучше нет?

- Северус, я напишу объявление о приеме ловца в команду, посмотрю всех желающих и решу. Он хорошо играет, я видела его игру в Малфой-Мэноре, но я не хочу его брать, потому что это Малфой. Хотя он такой покладистый ходит, что просто поразительно!

- Отлично. Тогда пиши, объявляй и ждем с недельку-две и проводим смотр. Кто-то еще нужен в команду?

- Нет, у нас вратарь и охотник вместо Памелы будут из запасного состава, а потом капитан возьмет запасных игроков, кто там на следующий год будет капитаном. Просто Джейкинс ловит так, что… Северус, это ужасно! Он брат Памелы по матери, неполнокровный, вот она его и держала в команде.

- Хорошо, тогда берем только ловца и все, - улыбнулся любимый. Я объявила о наборе, список уже через неделю составлял пятнадцать человек, и это без первого и седьмого курсов. Чуть меньше трети учеников второго-шестого курса! А Малфой ежедневно пытал меня, когда смотр…

Наконец мы с Северусом решили, что пора провести смотр. Назначили дату, время - вечером, Северус получил у директора разрешение на тренировку на квиддичном поле. И вот я с метлой стояла и ждала желающих. Я не летала больше полугода и сама боялась потерять форму.

«Ну вот и посмотрим…»

Драко появился на выборе ловца первым из участников, почти за ним подошли Северус и ребята из основной команды. Подтянулись остальные кандидаты и я начала смотр ловца…

Второй и третий курс отпали сразу. Не таким я видела ловца, который заменит меня. На пятом курсе была одна девочка, неплохо играла, я просмотрела одиннадцать человек, Драко в них еще не входил. И почти десять сразу отпали. По веским причинам. Потом оставшиеся четверо. Двое снова не подошли. Это было не то. Последним был Малфой. Он наверняка специально смотрел на соперников, чтобы переплюнуть их.

Едва Малфой оторвался от земли, я поняла, что это именно то, что мне нужно - он не просто играл, он весь ушел в то, что делал. Концентрация, скорость, внимание. Джеймс когда-то говорил мне, что ловец должен «думать как снитч», то есть стараться понять логику этого мячика. Мне удавалось… И, видимо, удавалось Драко. Он поймал золотой шарик трижды, прежде чем я дала знак, что хватит.

Как бы я ни ненавидела его, ровно как и его отца, играл он прекрасно. Без остатка отдавался своему занятию. Такое бывает редко, очень редко. Поэтому мое решение было уже готово.

Участники ждали, я подошла к команде.

- Ну что ты думаешь? – спросили меня. Я посмотрела на кандидатов… Не хотела, но он идеален и с этим не поспоришь.

- Драко Малфой.

- Ты уверена? – я подняла на Северуса глаза. Он внимательно, серьезно, но ласково смотрел на меня.

- Абсолютно. Он идеален!

- Отлично. Тогда пишите заявку, мисс Реддл, мы оформим назначение нового ловца, - вечером того же дня, уже довольно поздно, Драко Малфой официально стал ловцом нашей команды. И начал пытать меня просьбами о дополнительных тренировках с ним. Сначала я отказывалась, но после раздумий я решила, что это неплохая идея для моей же формы. И два раза в неделю – по понедельникам и субботам – я по несколько часов я уделяла тренировкам с Драко…

В конце марта я начала понимать, что по моему мнению не так в Грюме. Вот как это произошло. Я шла из библиотеки с толстым фолиантом, когда ко мне подошел Кристиан Смарт. Когда-то мы были лучшими друзьями, а теперь нас можно было назвать врагами. После моего дневника, того, что он запретил мне общаться с Мэри, его попытки ко мне лезть я уже никогда не смогла бы его простить. А он, как оказалось, в этом и не нуждался…

- Реддл, помочь? – он улыбнулся, но гаденько, как всегда.

- Нет, спасибо, я справлюсь сама, - я сжала книгу крепче. Смарт подошел ближе.

- Я хотел извиниться перед тобой за все. Мир? Я понимаю, что мы уже не друзья, но хотя бы нейтрально, давай?

- Странно поешь, Смарт. Что-то наклевывается… Что задумал?

- Это от всей души, а ты не веришь, - я задумалась. И решила попробовать.

Я протянула ему левую руку. И тут же оказалась стоящей около него… Смарт рывком притянул меня к себе и полез целовать в щечку, за что получил по ушам, разумеется…

Но когда я его отгоняла, задрался его левый рукав. На коже ярко выделялась Черная Метка. В памяти всплыло предупреждение Тезла-Экалы. Он - Пожиратель Смерти…

Я ушла молча, не нарываясь. Он для меня с того момента умер…

- Кэтти, что случилось? – обнял меня Северус, когда я пришла домой. Он чутко замечал мое настроение, я не могла его обмануть никогда. Даже если пыталась это сделать.

- Смарт оказался Пожирателем, а я с ним дружила, считала лучшим другом, - я рассказала, как увидела Метку.

Для нас с Северусом его Метка стала началом отношений, с нее тогда все и началось. Но вот тут обстояло иначе. Все кончилось…

- Кэтти, рука болит? – внезапно прервал меня любимый. Я посмотрела на правую руку - из шрама текла кровь. Причем шла быстро и сильно, но без боли…

Именно так и раскрывалось это явление, я помотала головой и подняла руку повыше. По мантии стекала кровь, уже накапавшая, и на полу виднелась капелька.

Северус остановил кровь уже привычными нам способами. Я задумалась почему она вообще пошла, Грюма рядом не было…

- Сев, может, это реакция все же на Метку? Или комплексная. Или на злой умысел, например.

- Если бы на Метку, кровь бы шла и при мне. Это что-то иное. Я могу согласиться со злым умыслом…

- Знаешь, я все думаю, – я прижалась к нему, – ты же любил Лили, да? И потом разлюбил или…?

- Любил. Но сейчас люблю тебя.

- Покажи мне ее. Вообще вашу дружбу…

- Зачем тебе это? – он внимательно смотрел на меня. Я улыбнулась.

- Хочу сравнить ее со мной и мамой. И хочу знать их лучше. Я в детстве обожала Джеймса и с ним проводила гораздо больше времени. Как-нибудь покажу, как он меня учил летать, драться, плавать. Вот теперь я хочу сравнить маму и себя с Лили…

- И как? – он улыбнулся мне в ответ. – Кэтрин, вы очень разные…

- Вот и посмотрю.

- Покажу. Но только кое-что. Для меня это прошлое, которое хуже настоящего… И я не хочу тебя заставлять ревновать.

- Я не буду. Обещаю, – я ответила на его поцелуй, успокоившись. Скорее всего, Грюм задумал что-то плохое и использует магию. А Смарт? Если он получил задание, то все понятно с темным умыслом…

Я и не подозревала тогда, как близка была к истине. Я ошибалась, но, тем не менее, совсем немного. А в целом была права.



Растаял снег, потекли ручьи, а вскоре и они начали высыхать… Обычный ход времени, как и сотни тысяч лет до и после нас. Пролетел март, за ним апрель. Каждый день неумолимо приближал нас к куда более разнообразной жизни, чем та, что мы вели. Каждый день приближал нас к возвращению Лестрейндж и, соответственно, войне.

Боялся ли я? Нет. За годы двойного шпионажа я разучился бояться смерти. Азкабан меня, конечно, пугал, но даже заключение там можно пережить, думаю. А Поцелуй дементора… Не все ли равно поцелованному, целовали его или нет?

Единственное, что смущало меня, так это то, что я не хотел уходить из жизни. Не хотел из-за Кэтти, потому что не знал, как она сможет без меня.

Я показал ей несколько отрывков, где характер Лили проявился сильнее всего. Это было еще в конце марта. Она и впрямь не проявляла ревности, что меня даже радовало.

И вот оставалось примерно недели три до ее экзаменов, потом она окончит школу и все, мы не будем прятаться по углам и таиться от всех. Знать бы мне тогда, как ужасно я ошибаюсь!

Это был день последнего испытания Гарри. Точнее, канун последнего испытания, на котором должно было для Кэт стать на одну неприятность меньше. А стало наоборот больше и не на одну…

Кэт еще занималась уроками в Общей гостиной, когда я зашел к нам в комнату. На стуле у письменного стола сидела молодая женщина в длинном черном платье. И читала книгу Фиоганна… По длинным черным волосам и глазам я сначала подумал, что это Бутти. Но потом сообразил, что это скорее должна быть Тезла-Экала.

- Очень интересная книга, Северус, любопытные суждения, не правда ли? Для пятнадцатого века шедевр! – раздался холодный высокий голос. Она поднялась с места и подошла ко мне. - Вообще я ждала Кэтрин, но, значит, скажу тебе…

- Скажете что? И как вы здесь оказались, закрыто ведь?!

- Для меня нет запретных мест, - улыбнулась она, как улыбаются монахи. Печально и ласково, но абсолютно безжизненно, - я получила разрешение профессора Дамблдора на посещение Школы, а попасть в комнату для меня не составляет труда. Я не совсем обычный человек. Ну а насчет того, что я хочу сказать – передай Кэтрин, что он не тот, кем кажется. Это другой человек. Она поймет о ком речь. И скажи, что ей поможет Карта Мародеров. Тот, кого она видела и насторожилась, только другой. Не старый, он моложе. Он притворился им, но каждый час должен заново притворяться, его потому легко будет отличить, - притворился с помощью зелья и теперь поддерживает. А если поддерживает, значит, каждый час что-то глотает. А с фляжкой у нас Грюм ходит. Это было единственное, что я смог надумать сам.

- Ничего не понимаю. Но передам дословно… - вздохнул я.

- Вот и славно, потому что ей эту информацию важно получить. Она сама все додумается и потом расскажет вам. Итак, мне пора. – Она исчезла. Я все еще пребывал в состоянии легкого шока и задумчивости, когда пришла Кэтти, которой я и передал слова Тезла-Экалы. Она, в отличии, от меня поняла явно куда больше, так как посерьезнела, села с дневником на коленях у кровати и оставшийся вечер проводила какие-то расчеты. И уже перед сном взглянула на меня взглядом из разряда «я все знаю».

- Сев, я вечером завтра, после испытания, кое-что важное расскажу тебе и Дамблдору. Очень важное. Я только хочу убедиться, что права, и все. Я знаю, почему при Грюме из шрама идет кровь. Кстати, мне Влад написал, что нашли способ раз и навсегда излечить, летом сделают. Все, давай спать, - она легла, погасив свет. А я не спал до утра, чувствуя, как на душе поднимается необъяснимая тревога.

Наутро Кэт убежала к Гарри давать последние наставления, а я ушел доготавливать испытание – лабиринт. Мы с Минервой, Синистрой и еще несколькими профессорами проверили, все ли готово. И вот испытание началось... Сначала все было тихо, красных искр не было, значит, с ребятами все в порядке. Когда вылетел первый сноп красных искр, Кэт насторожилась, но все еще была спокойна. Из лабиринта вывели Флёр Делакур. Еще через какое-то время - невменяемого Крама. Оставались лишь Гарри и Седрик. Тишина. Ожидание. Внезапно Кэтрин вскрикнула, сжав руку, на которой был браслет валькирии. Одновременно с этим я понял, что Метку начинает жечь…

- Горит, - прошептала Кэтрин. –Не больно но очень тепло. Гарри в опасности, смертельной опасности. Почему искр нет?!

- Может, он, - я не мог озвучить самое худшее – что он не в состоянии их послать. Кэтти кинулась вниз, у входа вступила в перепалку с Фаджем и другими наблюдателями. Я поспешил вниз, но когда оказался у входа, Кэтрин не было. И Кубка в лабиринте тоже, как мы ни искали, не оказалось.

Потянулись часы ожидания. Мы не знали где они, с кем они, вместе ли… Некоторые разошлись, кто-то остался ждать. Гнетущая атмосфера висела над квиддичным полем.

Я заметил, что мой факультет остался весь, кроме курса Кэтрин. Они не ждали Поттера, но они ждали свою любимицу и старосту. Ученики очень любили ее всегда и сейчас, я видел, губы Драко двигались, словно шепча молитвы. А моя Метка горела все сильнее, сильнее и сильнее. Внезапно боль стала такой сильной, что сомнений не осталось. Лестрейндж вернулась…

- Северус, держи себя в руках, – тихий голос Дамблдора вернул меня в реальность. – Что с ней? Ты схватился за запястье, на тебя оглядываются… Она болит?

- Не то слово, профессор. Она вернулась и теперь вызывает нас.

- Ты знаешь, где они?

- Кладбище в каком-то городишке. Больше ничего не могу сказать. Вижу могильные плиты, могу трансгрессировать, но не знаю, что это и где, - одна из черт Метки – мы никогда не знаем, куда нас приведет трансгрессия к Лестрейндж.

- Оставайся здесь. Так будет лучше, - я кивнул. Он всегда решает за меня. Но он сейчас прав. Если я уйду, я могу выдать себя и тогда… Страшно подумать, что будет со мной, Кэтрин и Гарри… Но ждать было невыносимо, казалось, прошла вечность…

- Северус, все будет хорошо, она вернется, - мягко положила мне руку на плечо МакГонагалл. – Не впадайте в траур заранее…

- Я боюсь не этого. Есть вещи еще хуже, - например, то, что Лестрейндж вернулась…

Наконец раздался хлопок, из лабиринта вылетели красные искры. Мы бросились внутрь, а навстречу нам плелся окровавленный, грязный, измученный Гарри в изодранной мантии. Но вид Кэтрин был даже хуже - ни кровинки в лице, грязная, оборванная, все лицо покрыто синяками от сжимавших пальцев… Но что еще хуже – ее трясло, мелкой дрожью, в глазах стояли слезы…

- Лестрейндж. Она вернулась. Они все там. Их много… Малфой-старший тоже… Они пытали Кэтти, чтобы заставить меня драться, - Гарри виновато смотрел на нас. – Седрик… Она убила Седрика…

Фадж смотрел на них как на полоумных, фыркнул и ушел. Сволочь! Вернулась Темная Леди, а мы «не верим»!

- Кто это сделал? – послышался за спиной голос Тома. Он прижал к себе дрожавшую Кэтрин.

- Малфой. Три Круциатуса. Он хотел больше, она не дала. Беллатриса не дала…

- Лестрейндж?

- Да. Кэт позволила нам сбежать. Если бы не она… Ей можно как-то помочь?

- У нее болевой шок, Гарри, он пройдет сам, - мы отвлеклись на Кэтрин, начиная ее успокаивать, а Гарри увел Грюм. Неожиданно осмысленный взгляд Кэтти и ее слова:

- Это Барти Крауч-младший. Это точно так, профессор Дамблдор, - разумеется, так оно и было. Под Сывороткой Правды он все рассказал. Что весь год направлял Гарри к победе, чтобы отдать Лестрейндж в лапы. И что не жалеет о содеянном. Еще через полчаса его поцеловал дементор по приказу Фаджа. Но в Лестрейндж тот так и не поверил…

- Северус, ты должен кое-что сделать. Ты готов? – я знал, о чем речь. Дамблдор просил меня пойти к Беллатрисе. Я был готов, но не знал, как смогу улыбаться этим людям, пытавшим мою любимую. Но смог же после смерти Лили. Смогу и теперь…

- Да. Я готов.

- Удачи! Главное, чтобы она поверила, – я кивнул, собираясь уходить. Кэтти, уже пришедшая в себя, прижалась ко мне.

- Береги себя, – никогда раньше я не уходил вот так. Меня никто не ждал, так, как будет ждать она… И я чувствовал, что обязательно вернусь к ней. Что все это время она будет рядом.

- Я вернусь. Обещаю! – я нежно потрепал ее спутанные волосы и шагнул за порог. Еще несколько минут и ворота Школы. Я трансгрессировал в поместье Малфоя.

- А я уже боялась, что ты не придешь, Северус, - встретил меня холодный женский голос. От окна на меня смотрела Беллатриса Лестрейндж.

- Я просто не мог раньше, не хотел терять доверие старика Дамблдора, моя Госпожа, - внутренне мне хотелось ее убить на месте. А внешне я снова играл роль вернейшего слуги и раба. Как уже тринадцать лет своей жизни. Снова. Но теперь это стало еще труднее.
Кэтрин

POV Кэтрин

Кубок и впрямь оказался порталом. Куда меня перенесло, я не имела ни малейшего представления. Хотелось только найти Гарри, забрать его и вернуться домой. Но это оказалось не так уж легко.

Я упала на землю, рядом с какой-то маленькой холодной каменной стеночкой. Оперлась на нее рукой, встала, и тут же отдернула руку. Это оказалась могильная плита. С выбитым на ней именем, фамилией, датами.

Я огляделась и отыскала глазами Гарри, привязанного к такой же плите. Рядом с ним стоял котел, в который что-то капнул Петтигрю. Отлично. С Питером я могла бы справиться, поэтому подошла ближе, доставая палочку… Но, что называется, «слона-то я и не приметил»…

Рядом с котлом лежал какой-то сверток. И внезапно он развернулся, открыв мне самое противное существо, какое только можно себе представить. Сморщенный, искаженный уродством то ли младенец, то ли какой-то эмбрион… Я не успела ничего понять, когда раздалось высокое:

- Ступефай! – я замерла под заклятьем, Хвост благополучно достал откуда-то нож, в его глазах читался ужас. И вдруг… Короткий взмах ножом, вопль, и что-то брошено в котел, куда до того бережно был опущен сверток с ужасным существом. Хвост упал на землю, катаясь по ней и зажав левой рукой правое запястье с… о Мерлин! Отрубленная кисть! Меня замутило. Гарри в ужасе смотрел то на меня, то на Хвоста, то на котел.

Внезапно с меня спало заклятье и я смогла подбежать к Гарри, принявшись магией развязывать веревки, но узлов было слишком много и даже магически это было долго…

Остался один узел, когда за моей спиной, где все еще выл и кричал Петтигрю, раздался высокий женский голос. Голос моих ночных кошмаров, и не только моих, но и Гарри.

- Ну и куда мы собираемся? – насмешливо поинтересовалась Беллатриса Лестрейндж. – Не рано ли? Дурной тон так убегать из гостей…

- Мы собираемся уходить туда, откуда пришли, - я развязала веревки Гарри, но они тут же опутали его вновь.

- А я не пущу. Экспеллиармус! – она сжала в руке наши с Гарри палочки, ухмыляясь уже во весь рот. Она ничуть не изменилась - черные кудрявые волосы, немного визгливый смех, змеиные глаза… Все как в ту страшную ночь…

- А мы все равно уйдем, - защитив нас от оглушающих чар, я развязала веревки Гарри, это было теперь проще. И послала оглушающее, но промахнулась.

- Хвост, хватит визжать, ты давишь мне на нервы, - снова обездвижила меня Беллатриса, невербально, и обратилась к Петтигрю. Тот вскочил на ноги, из отруба руки лилась кровь… Я набиралась сил, чтобы спастись… - Дай руку! Да не эту, другую, - она выжгла на его левой руке Метку. И надавила на нее пальцем. Хвост завизжал, от чего ее лицо исказило отвращение.

- Итак, мы ждем других гостей. А пока давайте поговорим, – начала она. – Ты не пытайся колдовать, милая! Я знаю, кто ты! – она подошла ко мне. Совсем не изменилась. Закутанная в черную мантию, она казалась ужасной… Резкий рывок и маховик уже между ее пальцами. Тонкими и бледными.

- Такая маленькая вещица и столько силы, - восхищенно, с придыханием, прошептала она. – Я помню, на что была способна твоя мерзкая мать-грязнокровка. Она доставила мне немало проблем, но ты не сможешь колдовать, деточка-валькирия. Хвост, дай руку! – она остановила кровь. Петтигрю тихо скулил, сжимаясь среди могил в комочек. Это было омерзительно… Мой взгляд упал на тело Седрика, лежавшее почти рядом. Остекленевшие глаза. Дыхание смерти, чуть уловимое сущностью валькирии во мне. Седрик был мертв…

Вокруг начали раздаваться хлопки, трансгрессировало не меньше тридцати человек. А вот заметь я ее раньше и все было бы иначе.

- Госпожа, моя Госпожа, - люди в черных плащах и масках кланялись и отходили, образуя круг. На губах Лестрейндж играла довольная улыбка. Она сняла с меня заклятье, я прикусила губу.

«Мы все равно найдем выход…»

- Здесь не все, - с сожалением произнесла она. Я рядом с ней была в центре круга, - один меня предал, второй пострадал, многие в тюрьме. И еще одного я все же жду. Но вы… Почему вы здесь, когда мои вернейшие в Азкабане? Вы предали меня, верно, Люциус? – остановилась она у одной из фигур.

- Вовсе нет, я просто думал, что мой пост в Министерстве будет нам полезен, моя Госпожа.

Она обошла еще нескольких и повернулась к нам.

- Итак, Гарри Поттер, Мальчик-который-выжил. Посмотрим, выживет ли он сейчас! – она подошла к Гарри, сжала его подбородок в руке и зло улыбалась. - Я могу коснуться тебя, теперь могу. Ты уязвим для меня отныне!

- Тогда закончи с этим быстрее. Я связан. Что тебе мешает? – Гарри бросил на меня взгляд. – Только дайте уйти сестре.

- Сестре? – Люциус подошел ко мне, сжимая мое лицо – подбородок – с неистовой силой. – Твоя сестрица пока побудет здесь, да, крошка? – я заметила, что Беллатриса отдала маховик Хвосту, сделав ему протез для руки из серебра. Надо как-то отнять и я снова смогу колдовать, и тогда мы уйдем.

- Беллатриса, почему ты решила, что это именно Гарри? Может, речь тогда шла о другом мальчике! Отпусти его, я гораздо опаснее для тебя! - я сделала несколько шагов, собираясь отобрать у Хвоста мой маховик. Белла, уже наставившая на Гарри палочку, опустила ее…

- Это он. Но я не хочу столь низко. Мы будем сражаться честно! На дуэли!

- Не будем! – плюнул Гарри. – Ты не заставишь меня. Если хочешь убить – убивай как есть.

- Не заставлю? Ты уверен? – прямо-таки взвизгнула Белла. Малфой посмотрел на меня и прошептал:

- Круцио… - я медленно пятилась к Питеру, но нас разделяло еще метра два. Резкая боль пронзила все тело, до кончиков пальцев на ногах, хотелось кричать, чтобы стало хоть немного легче. Такое чувство, словно тебя выворачивают наизнанку раскаленными щипцами и ломают каждый сустав, а потом просто бьют в сломанные суставы. Этой боли явно не было равных. Хотя нет – валькирии, убитой, но не отдавшей дар, возможно, еще больнее… Поэтому я лишь стиснула зубы, сдерживая крик. Когда меня отпустила боль, я видела недоумение, разочарование в позах всех Пожирателей. Белла единственная потирала руки.

- А ты крепкая девочка! Я таких редко вижу. Жертвы моих друзей обычно кричат! – от меня этого не дождутся…

- Ну, Гарри? – я мысленно говорила ему не соглашаться. Пока маховика у меня нет, нельзя.

- Нет! – новое «Круцио» и снова адская боль, дольше и сильнее. Но я снова удержалась от крика, хотя в глазах стояли слезы и меня трясло. Хуже просто не может быть, не бывает больнее… Меня будто топтало стадо слонов…

- Гарри, не мучай сестру. Ей очень больно! – «не смей, Гарри, откажись!»

- Нет! – и снова пытка. Мне казалось, она длится вечно, когда внезапно раздался крик Гарри:

- Я буду драться! Отпустите ее!

Меня отпустили. Гарри освободили, хотели начать дуэль. Мне недоставало сил подняться, а Малфой снова направил на меня палочку.

- Люциус, все! Хватит с нее трех раз, мне не надо доводить девчонку до состояния Лонгботтомов. Держи просто и все…

Он и держал, пока шла подготовка к дуэли, за талию, крепко, словно хотел выдавить из меня все органы. Хвост был в метре от меня. Всего в метре…

Гарри уклонился от ее Авады, как именно, я, занятая попытками вырваться из лап Малфоя, не видела, и он бросился ко мне. Люциус отвлекся, получил ногой в причинное место, я вырвалась и бросилась на Хвоста. Тот от неожиданности упал, а мне нужно было лишь взять маховик.

- Акцио Куб…!

- Кэтти! – Гарри сжал мою руку своей. – Нам надо уходить, бежим, - это было вовремя. Мы бежали к Кубку, а в то место, где мы только что стояли, ударило несколько Авад…

Наконец Кубок, лежавший у тела Седрика, оказался почти рядом. В нас активно бросались смертоносными и пыточными заклятиями. Могильные памятники падали едва ли не на голову, мы с Гарри пытались хоть как-то отбиться, а Беллатриса целилась все точнее. Уже в меня.

Очередное заклятье сбило Гарри с ног, а так как мы взялись за руки, я тоже упала, это нас и спасло. Над нами сантиметрах в тридцати пролетел луч смертоносной магии…

- Акцио Кубок! – шепнула я. Его поймал Гарри, стиснул в руке и мы перенеслись. Вслед нам еще полетел Круциатус, но не достал. Я крикнула в последний момент «Баильядос», судя по взвизгу, в кого-то попала…

Уже в лабиринте меня начало трясти. Гарри вел меня, а я хотела укутаться в плед, сесть у камина и сидеть. Тело помнило жуткую боль, в глазах стояли слезы. За что нам все это? Что такого мы сделали этой женщине четырнадцать лет назад, что она отняла у нас родителей и жаждала отнять у нас жизни. Что?!

Думать о хорошем. Я и думала – о поцелуях Северуса, его нежных как шелк прикосновениях, о наших с ним вечерах. Ничего приятнее жизни с ним словно и не было, а Северус в реальности успокаивал меня, обнимал, пока мы слушали Крауча-младшего…

А потом он ушел к Беллатрисе. Я осталась в кабинете директора, я не могла думать ни о чем, кроме его возвращения. Прошло часа три, он показался в дверях. Я обняла его за шею, прижалась щекой к небритой щеке и осталась стоять так.

- Ну как, мальчик мой? – поинтересовался Дамблдор.

- Поверила. Я снова ее шпион и вернейший слуга. Солнышко, милая, любимая, не плачь, - я не сдержала слез. Я боялась потерять его… Еще и его, после того, как Лестрейндж отняла у меня мать и лучшего друга…

- Вдруг она тебя раскусит, - всхлипнула я.

- Не раскусит. Я крепкий орешек! – он зарылся носом в мои волосы, Дамблдор тактично отвернулся. А в дверях раздался грохот. Я подняла глаза, Северус обернулся. В двери стоял, взявшись за косяк, Малфой-младший, в его глазах были разочарование, рухнувшая надежда, боль, а мне хотелось вцепиться ему в лицо. Почему? Потому что при нем я вспомнила «Круциатус» Люциуса и мне снова стало плохо…

- Там… родители… Диггори. Кэтти, ты уже куда… лучше… выглядишь. Но это и понятно, - выдавил из себя он. – Я не скажу ей. – Не оборачиваясь, мальчишка вышел из комнаты. Я недоуменно смотрела ему вслед.

«Он что, влюбился в меня? А иначе почему ему так больно было сейчас? Но он же еще маленький! Или… уже нет?»

POV Северус

- А я уже боялась, что ты не придешь, Северус, - встретил меня холодный женский голос. От окна на меня смотрела Беллатриса Лестрейндж.

- Я просто не мог раньше, не хотел терять доверие старика Дамблдора, моя Госпожа, - внутри мне хотелось ее убить на месте. А внешне я снова играл свою роль…

- Я не сомневаюсь. Но тебя не было слишком уж долго, мне это не нравится! Я начинаю сомневаться, а сомнения это плохо, - очень плохо, такая и убить может быстро, от сомнений. - Ведь меня не было почти восемь лет, ты мог отвыкнуть меня слушаться, не правда ли?

- Я предан вам всецело, моя Госпожа, но моя прямая миссия – следить за Дамблдором, находясь вблизи от него. И я это делаю. А как я мог бы уйти без повода?

- Разумно. Ты всегда разумен и логичен, Северус. Один из моих лучших соратников, - ага, разбежался, лечу захватывать для тебя мир… - Но прости, я должна проверить твою правдивость. Все уже прошли через это. Твой черед, - секунду спустя я вспомнил, что значит служить Беллатрисе. Круциатус и адская боль. Плевать, меня ждут и я вернусь, Белла не сможет увидеть, о чем я думаю, а я думал о своем детстве – плохие воспоминания помогали терпеть нынешнюю физическую боль. Я знал, что меня ждет Кэт. И что я должен вернуться к ней. Белла надеется, что я от боли признаюсь, что не служу ей? Стиснув зубы, я терпел «проверку», она длилась не слишком и долго и вот меня отпустила боль…

Я давно уже не понимал, почему мы служили ей так преданно. А ведь очень многие за ее редкие похвалы готовы убить целые селения маглов, довести до безумия или убить нечистокровных волшебников. Хотя если так, ты чудом вырвался из этого количества, Северус-Полукровка. Беллатриса позволила мне отдышаться и заговорила вновь:

- Мне очень жаль, Северус, но так было нужно. Не слишком больно? – она посмотрела мне в глаза, я с готовностью подсунул воспоминания о том, как тяжело мне было врать Дамблдору и ждать ее целых восемь лет. Беллатриса расслабилась и довольно улыбнулась:

- Ты ждал меня. Что ж, я знала это! Когда Барти говорил мне, что ты лжец и друг Дамблдора, я не поверила ему. Ты же не врешь мне, ты никогда мне не лгал, - ага. Я не лгу. Я умалчиваю, а это разные вещи.

- Я искренне рад, что я имею честь снова увидеть вас, моя Госпожа. Не желаете ли услышать последние новости из Школы? Причина моей задержки в том, что они, – я покривился на слове «они», словно мне оно было неприятно. Я давно приучился играть мимикой своего лица и сохранять спокойствие. И терпеть пытки – они, всеобщие, проводятся примерно раз в два-три месяца. Правда, за восемь лет я слегка отвык от этого, - поймали Барти. И его больше никогда не будет с нами…

- Они убили его? – тихо спросила прищурившаяся Белла.

- Нет. Дела куда хуже. Фадж приказал его поцеловать дементору… Приказ исполнен.

- Что ж, он был верен мне до конца. Теперь осталось трое верных слуг – Малфой, ты и Долохов. Но Антонин еще в Азкабане, - при имени Малфоя мои руки непроизвольно сжали палочку слишком сильно. Этот урод пытал нашу Кэтти, он причинил ей боль, я же не мог даже ему отомстить за это. - Северус, все в порядке? – голос Беллы вернул меня в реальность.

«Не забывайся, Снейп, ты не в том месте и не с тем человеком сейчас!»

- Да, я просто думал об Азкабане, о том, что нужно вырвать наших друзей оттуда. Им там не место. Самое место там Фаджу! И всем этим его помощникам… - она удовлетворенно кивнула. Мысли я подсунул соответствующие…

- Они и будут. Теперь, когда я снова обрела свое тело, все изменится! В этот раз я так просто не исчезну. Расскажи мне о мальчишке, Северус, я хочу знать о нем все!

- Самоуверенный, напыщенный индюк, как и его покойный отец, не отличается умом, скорее, ему просто везет. Я бы даже сказал, что мальчишка глуп, - мы обсуждали подобные речи с Альбусом. Потому что возможность возвращения Беллатрисы оставалась всегда. И вот самые худшие наши опасения сбылись…

- Но, однако, он вновь сбежал от меня. Хотя ему помогла эта Реддл, новоиспеченная валькирия, такая же глупая, как и ее мать. Роззи Реддл готова была жизнь отдать за сестренку, - голос Беллы был полон презрения. - Эта дурочка такая же. – Кэтрин очень умная девочка, и очень смелая… Но я должен молчать. Так будет лучше прежде всего для моей малышки. Она ждет меня, а если я открою рот, то не дождется. – Северус, представь только, Люциус трижды пытал ее, а она даже не пикнула. При всей своей глупости она отличается просто поразительным терпением…

- Да, действительно. Три Круциатуса это сильно. Видимо, она пошла в покойную мать. Та ведь тоже не кричала, когда ее пытали, верно? – а Розалину пытал, кстати, тот же самый Люциус. Искал Лили. Не нашел, ибо где они, знала только Розалина. А она до самого освобождения прибытием мужа молчала, терпела… Настоящая стойкость!

- Верно. Мне даже жаль немного ее стало в третий раз. Люц собирался еще, но мне не нужна вторая Алиса Лонгботтом. И все же, Северус, расскажи мне про мальчишку. Какой он? – я рассказал про «супервезение» Гарри и его «глупость» с редкими «озарениями»… Рассказал про последние планы еще мирной жизни Альбуса, правду – мы с ним об этом договаривались на подобный случай.

И наконец после второго «Круцио» в мой адрес – ей не понравился мой отзыв о Кэтрин, я имел неаккуратность заикнуться об уме Кэт – я смог уйти. Правда, мне встретился Люциус, которому не терпелось красочно описать, как он пытал Реддл. Глаза морального уродца горели счастливым огоньком, губы хищно улыбались, а голос звучал невообразимо счастливо… Хотелось убить его голыми руками прямо там, а я улыбался, мечтая, как буду сдавать таких под суд и на поцелуй дементора.

Отвязавшись от него, я вернулся в замок. Где, уже прижимая к себе Кэтти, я с наслаждением вдыхал ее запах. Так может пахнуть только она…

Она ушла после того, как убежал расстроенный чем-то Драко… Альбус, едва за ней закрылась дверь и стихли шаги, спросил меня:

- Теперь скажи, Северус, обошлось без пыток?

- Нет, разумеется, директор. Меня пытали, дважды, но зато поверила. Кэт пришлось хуже!

- Что ты ей рассказал, как мы и договорились?

- Да, все то, о чем мы с вами беседовали. Я могу уйти?

- Тебя ждут, поэтому иди, - я отправился к себе. Кэтти, уже встретившая родителей Диггори, убитых горем, теперь прижалась ко мне еще теснее, я зарылся носом в ее волосы, дыша ими. За этот запах я готов отдать все, что у меня есть. Так пахнет для меня Амортенция. Она пахнет запахом ее волос...

- Северус, живой, цел, - она прижалась ко мне, целуя и забыв обо всем на свете… - обещай, что будешь очень осторожен с ней в следующий раз!

- Обещаю… - коротко ответил я.

Я сдерживал обещание, я остерегался. Но это было после. А в тот момент мы обнялись, зная, что мы дождемся друг друга…

Беллатриса вернулась, началась вторая война. Но нас ничто не могло отвернуть друг от друга. Нам предстояло и дальше скрывать свой роман от Беллы – Драко не расскажет, Кэтти была в этом уверена. Теперь момент, когда это больше не будет вопросом жизни и смерти, мог наступить только после войны.

Пролетел месяц, за ним еще две недели, и вот через полтора месяца от Беллатрисы не было вестей. Нет, я знал где она живет, знал, что это только начало. И того, что будет дальше, оставалось только ждать… Кэтти, несмотря ни на что, получила по всем предметам «Превосходно», наш факультет победил и теперь оставалась примерно неделя и она окончит школу – точнее, у нее будет выпускной. А мне хотелось отсрочить этот миг. Я просыпался по ночам от того кошмара, что потеряю ее…

Ее школьные годы были уже позади. Наша история только начиналась…

Автор и бета: Астрюша