Прежде, чем они ушли от Гретхен, Клаус вкратце рассказал девушке о двойнике, проклятье солнца и луны, и всем, что нужно для снятия этого самого проклятья. Кэролайн знала об этом, но ей пришлось сделать вид, что слышит впервые.

- Множество моих врагов будут пытаться убить двойника, прежде чем ритуал будет завершен. - У Клауса горели глаза, когда он говорил, насколько близок к снятию проклятья. - Я хочу, чтобы ты защищала ее, возможно ценой собственной жизни. Когда жертвоприношение будет завершено, я помогу тебе вернуться домой.

Возвращаясь через лес к замку Клауса, Кэролайн искала выход, но вскоре поняла, что другого выбора, кроме как подчиниться, у нее нет. И, неужели защитить двойника будет так сложно? Ведь в будущем не удалось ее уберечь.

Внезапно девушка останавливается как вкопанная. Двойник! Кэтрин! Нет, ну как можно было быть настолько глупой? Кэролайн снова вспоминает, что ритуал не должен был быть совершен. Ведь это Кэтрин сбежала, и у Клауса не было возможности снять проклятье до рождения Елены. Черт возьми! Если Клаус не снимет проклятья, то никогда не позволит Гретхен отправить Кэролайн домой. Скорее всего, он просто убьет ее. Значит, Кэролайн нужно довести Кэтрин до ритуала, тем самым, изменив историю.

Девушка покачала головой. Она не может этого сделать. Если Кэтрин умрет, Стефан и Деймон никогда не станут вампирами, как и сама Кэролайн. И это, наверное, хорошо, вот только умрет еще и Елена. Стефан спас ее после падения с Викери Бридж. Но как человек он не доживет до 2009 года и, следовательно, не сможет никого спасти.

Кэролайн стиснула пальцами переносицу, закрыв глаза. Все так запутанно. Если она что-то испортит, то просто напросто разрушит жизни близких. Ну почему им пришел в голову этот дурацкий план с перемещениями во времени?

«То, чему предназначено случиться, произойдет, несмотря ни на что», - вспоминает Кэролайн слова Гретхен. Девушка делает глубокий вдох, чтобы успокоиться и, наконец, открыв глаза, подпрыгивает на месте, видя перед собой Клауса. Тот рассматривает ее, удивленно склонив голову.

- Что-то случилось, милая?

Кэролайн убирает волосы с лица, отойдя от испуга.

- Ничего. Я в порядке.

Она делает шаг вперед, намереваясь продолжить путь, но Клаус, стиснув ее локоть, останавливает девушку, по телу которой пробегает дрожь от его прикосновений.

- Ты ведь не думаешь обмануть меня, да?

- Нет. Я действительно буду участвовать в твоей глупой игре и защищать двойника, - хмурится Кэролайн. – Даю тебе слово.

Она пытается пройти вперед, но Клаус усиливает хватку, не давая ей вырваться.

- Интересно, действует ли на тебя сейчас внушение, - задумчиво произносит он. – Вербены уже не должно быть в твоей крови, если только ты не наглоталась той водички в яме.

На самом деле она выпила вербены. Сквозь дымку боли заволакивавшей сознание, она не забыла, что нашла искомое и сделала несколько невыносимо сжигающих изнутри глотков.

- Я сказала, что буду защищать двойника, а значит, исполню обещанное, - говорит Кэролайн, поворачиваясь к нему. – А у тебя серьезные проблемы со способностью доверять, да?

Клаус ухмыляется, облизнув губы.

- До сих пор ты давала мне не так много поводов для доверия, милая. Потому, надеюсь, ты не будешь против, если я проверю, не лжешь ли.

Сглотнув, Кэролайн старается говорить как можно более безразлично:

- Отлично. Внуши мне, если тебе будет от этого лучше.

Она ведь может притвориться, что внушения действует. Кэролайн искренне надеялась, что он не потребует ничего сверхжуткого.

А Клаус тем временем просчитывал варианты. Можно заставить ее сорвать ветку с ближайшего дерева и воткнуть в себя или… скоро рассвет, можно приказать встретить его снаружи без кольца. Было множество способов заставить девушку мучить себя, даже если Кэролайн выпила вербены и притворяется, она исполнит приказ. Будучи истинным художником в умении причинять боль, Клаус всегда знал, как получить максимальную отдачу, куда надавить, чтобы получить свое. Он улыбается, поняв, как поступит с Кэролайн.

- Я хочу, чтобы ты поцеловала меня, - медленно произносит Клаус, следя за реакцией Кэролайн. Но девочка действительно молодец. Даже намека на удивление не исказило ее черт.

- Что? – спрашивает она как можно равнодушнее.

Его зрачки расширяются, а голос становится ниже на пол-октавы:

- Поцелуй меня, Кэролайн.

Она колеблется всего пол секунды, прежде чем решительно приблизиться к Клаусу и прижаться к его губам. Но даже это мгновение оказывается достаточно долгим. Она выпила вербены. Клаус успевает это понять перед тем, как все мысли вылетают из сознания, когда Кэролайн обнимает мужчину за шею, прижимаясь к нему всем телом.

Ее губы оказались мягкими и теплыми, а поцелуй натянутым, даже холодным, пока вздрогнув, Кэролайн не распахивает губы, еле слышно застонав ему в рот. Клаус, скользнув языком меж ее губ, обнимает девушку за талию. Она слегка склоняет голову, поддаваясь ему, и Клаус полностью теряется в поцелуе, скользя ладонями по ее спине, чувствуя, как лопаются шнурки корсажа под пальцами, борясь с желанием разорвать их ко всем чертям, не прерывая поцелуя.
Но чувство реальности возвращается сразу, как только он вспоминает, что Кэролайн всего лишь притворяется. Клаус жестко отталкивает ее от себя, даже не протянув руку, когда она спотыкается и чуть не падает, боясь, что если коснется ее, просто не сможет сдержаться.

- Достаточно, - резко выдыхает Клаус. Это он должен был пытать ее, а не наоборот.

Он поворачивается и направляется к замку, слыша за спиной звук шагов Кэролайн, но, не оборачиваясь ни разу за всю дорогу.

Клаус запирает Кэролайн в комнате сразу после возвращения. Значит, ее маленькая авантюра стоила привилегии свободно ходить по замку, а снова прыгнуть в окно, за которым задребезжал рассвет, не вариант. Как только щелкнул замок, Кэролайн сбрасывает с себя рваную одежду и ныряет под одеяло, чувствуя, как мягко гладят кожу шелковые простыни, и обнимая большую подушку.

Как же давно она нормально не отдыхала и потому сейчас девушка вовсе не против оказаться запертой. Больше всего на свете хочется спать, но стоит закрыть глаза, как перед ними поцелуй в лесу, который никак не выходит выкинуть из головы.

Кэролайн чуть не упала, услышав, что Клаус приказывает его поцеловать, но постаралась не показать удивления, еле удержавшись от пощечины, когда увидела, как на его губах заиграла эта его волчья ухмылка. Но от одного его прикосновения все вылетело из головы, девушка забыла о том, что перед ней убийца и ее враг, ей просто хотелось, чтобы он прижал ее крепче и углубил поцелуй, хотелось чувствовать руки Клауса, его губы на своем теле. Почти также хорошо, как пить его кровь.

Но потом он грубо оттолкнул девушку, холодно на нее глядя, и Кэролайн вспомнила, кем он был. Это ведь Клаус. Абсолютное зло. Лживый до мозга костей, и просто играющий с ней сейчас.

Воспоминание о поцелуе заставило что-то внутри болезненно сжаться и Кэролайн переворачивается на другой бок, крепче закрывая глаза, чтобы уснуть… и забыться. Лучше бы он приказал ей воткнуть в себя кол.


Когда Клаус вернулся, Элайджи у себя не было. Заперев Кэролайн в комнате, он проходит мимо покоев брата, уже у порога столкнувшись с его полным неприкрытого любопытства взглядом.

- Еще одна долгая ночь? – спрашивает Элайджа, следуя за Клаусом в его покои.

- Ты что-то хотел, брат? – говорит тот, сбрасывая на пол ботинки и снимая рубашку.

- Я виделся с ведьмами.

Пару секунд в воздухе висит напряженное молчание.

- Говори уже! – раздраженно произнес Клаус, видя, что брат выдерживает драматическую паузу.

Тот, молча, протягивает ему свиток, и, развернув его, Клаус внимательно читает написанное.

- Это точные правила ритуала, - объясняет Элайджа, - прописана каждая деталь, чтобы ничего не оставить на волю случая.

- Прекрасно, - улыбается Клаус. – Нужно принести в жертву еще вампира и оборотня. Это что-то новое.

- Они символизируют стороны сущности гибрида. Кем ты пожертвуешь?

- Найти оборотня не проблема, - пожимает плечами Клаус. – А вампиры… думаю, кто-нибудь предоставит свою кандидатуру.

Это значило, что кто-то разозлит Клауса достаточно, чтобы гарантировать себе смерть.

Закончив чтение, он сворачивает свиток и кладет его в сундук под кроватью.

- Ладно, я оставлю тебя отдохнуть. Не забудь, что вечером Полуночное Торжество, - говорит Элайджа, направляясь к двери, но останавливается и порога, обернувшись. – Узнал что-нибудь о Кэролайн?

- Я отводил ее к Гретхен, - говорит Клаус, откидываясь на кровать. – Чертова ведьма заставила меня ждать снаружи, но после сказала, что Кэролайн вынуждена оставаться на моей стороне до поры до времени.

- Что значит «оставаться на твоей стороне»?

- Она не сможет оставить меня, - откликается Клаус.

- Но ведьма ничего не сказала о том, кто эта девочка и кто ее послал?

Клаус качает головой.

- Почему ты еще не убил ее?

- А ты хочешь, чтобы я это сделал? – задает он риторический вопрос, зная, что высокоморальный Элайджа вовсе не подталкивает его к убийству Кэролайн, ведь сам он убивал только в случае крайней необходимости.

- Доброго утра, брат, - говорит тот, оставляя Клауса спать.


Кэролайн надеялась, что проспит до самого полнолуния, когда Кэтрин точно сбежит, а Клаус точно свалит это на нее и убьет. Вместо этого, через пару часов три горничные вносят в комнату что-то вроде большой ванны из латуни, попутно разбудив девушку. Кэролайн садится, обернув простынями тело, глядя, как слуги наполняют ванну горячей водой.

- Что это? – спрашивает она у служанок.

- Нас послал лорд Элайджа, - отвечает молоденькая девочка, опустив глаза. – Он сказал помочь вам подготовиться к сегодняшней ночи.

- А что будет сегодня ночью?

- Полуночное Торжество, миледи. В честь дня рождения его светлости.

- Элайджи? – поднимает голову Кэролайн.

- Нет, миледи. Лорда Никлауса.

Горничные помогают ей подняться с кровати, Кэролайн чувствует себя немного неловко, когда они забирают у нее простыни, и девушка остается в чем мать родила, но стоит лечь в ванну, как сразу ее успокаивает горячая вода, снимая напряжение последних часов. Это намного лучше, чем бултыхаться в ванне с вербеной. Одна из служанок льет в горячую воду ароматические масла, другая моет Кэролайн голову, а третья, осторожно держа ее руку, делает что-то вроде маникюра. Все это похоже на средневековые спа-процедуры.

Закончив, служанки помогают Кэролайн выйти из ванны, сушат волосы и одевают в длинный, шелковый халат. Затем, они выносят ванну и оставляют девушку одну.

Через некоторое время в ее дверь стучит Элайджа и Кэролайн чувствует себя немного неловко, представ перед ним только в тонком халате. Он всегда держался с такой грацией и изяществом, что, во что бы ни была одета Кэролайн, она чувствовала, будто выглядит неважно.

- Надеюсь, тебе понравилась ванна, Кэролайн, - вежливо говорит Элайджа. Кэролайн хочет подняться ему навстречу, но тот жестом просит ее оставаться там, где была. – Думаю, слуги сообщили тебе о ночном праздновании.

- Только о том, что оно называется Полуночным Торжеством и устраивается в честь дня рождения Клауса.

- Так и есть, наши самые близкие друзья приедут сегодня вечером. Праздник только для вампиров, но мы запланировали более весомое торжество для Клауса на следующей неделе в день его рождения.

- Ну конечно, он же у нас любит вечеринки, - язвительно откликается Кэролайн.

- Как я уже сказал, вампиры, что прибудут сегодня, из нашего круга, - усмехнувшись, продолжает Элайджа. – Клаус доверяет им… в определенной степени.

- То есть?

- По некоторым причинам, мой брат впустил тебя в наш дом и нашу жизнь, доверившись тебе больше чем кому-либо за долгие века. Будет очень… жаль, если ты как-то обманешь наше доверие.

- Доверяет? – с вызовом спрашивает Кэролайн. – Клаус мне не доверяет. И, судя по словам, кажется, ты тоже.

Элайджа вежливо улыбается ей в ответ:

- Есть разные формы доверия, Кэролайн. Иногда оно бывает совсем шатким и рождается на взаимной необходимости.

И снова эти тонкие угрозы. Как же Элайджа отличался от Клауса. Там, где Клаус был опрометчив и резок, Элайджа - холоден и хитер.

- Значит надо держать рот на замке. Ясно.

- Рад, что мы поняли друг друга, Кэролайн, - отвечает Элайджа, направляясь к выходу. – Мне бы не хотелось портить только зародившуюся дружбу.

- Ты очень предан Клаусу, верно? – окликает его Кэролайн, уже у дверей.

Элайджа останавливается на мгновение, обдумывая вопрос:

- Наши отношения сложны. Но я люблю брата. И хочу, чтобы он добился своей цели.

Кэролайн задумалась, скольким он угрожал от имени брата, сколько дружеских отношений разрывал ради братской любви. Она вспомнила Деймона и Стефана, как они, казалось, ненавидели друг друга, но также отдали бы друг за друга жизнь, не задумываясь.

В этот момент заходит слуга, неся платье для Кэролайн, и Элайджа оставляет ее спокойно переодеться.

---

ФОРУМ