На следующее утро Альтаир проснулся в отличном настроении. Конечно, победу ему никто не гарантировал, но, в любом случае, уже одно участие в Турнире обещает известность и популярность. Особенно у девушек! Что бы там Блейз ни говорила, но Альтаир был твёрдо уверен: при любом ухаживании у парня тем больше шансов на успех, чем он популярней. Может, теперь Грейнджер будет более благосклонна к нему? Тот же Уизел на его фоне теперь теряется, как Меркурий на фоне Солнца…
Одевшись и умывшись, Альтаир вышел в гостиную. Приветственно махнув в ответ восторженно поздоровавшемуся Блетчли и послав дежурную улыбку сидевшим в ожидании подружек Тэсс и Милли – отчего обе сразу же жеманно захихикали и принялись строить в ответ глазки – Блэк вышел в коридор и двинулся к Большому залу. Было доволно рано, но ему хотелось немного побыть одному, чтобы привести мысли в порядок.
Пока он задумчиво жевал тосты, перед ним на стол устало опустилась Джостли. Вид у сипухи был вялый и какой-то взъерошенный – точно она всю ночь летала по разным адресам. Да так оно, видимо, и было. Блэк снял с её лап три письма, пододвинул к сове тарелку с беконом и кубок с тыквенным соком и принялся за чтение.

Альтаир,
такого я не ожидал даже от тебя. Ты что, пропустил мимо ушей все объяснения – наши с Беллой, Северуса, Дамблдора, наконец, что ограничение по возрасту введено не просто так и состязания Турнира опасны? Хотя, о чём это я говорю – наверняка не просто пропустил, но и сделал это намеренно. Твоя мама просит передать тебе, что ты, цитата, сумасшедший искатель приключений на свою голову и напрочь лишённый инстинкта самосохранения достойный племянник своего дядюшки, конец цитаты.
Но поскольку теперь уже ничего не поделаешь, слушай внимательно. Первое. Будь осторожен с репортёрами – у вас наверняка будут брать интервью. Не болтай лишнего. Если вдруг от «Пророка» припрётся Рита Скитер, будь десятикратно осторожней – она обожает перевирать слова и обливать грязью всех, кого только можно. В случае чего можешь припугнуть её нами, я и Белла разрешаем. Второе. Переговори с Северусом. Я уже послал письмо и ему. Прими от него любую помощь, какую только он сможет тебе предоставить. Информация. Тренировки. Возможно, новые заклинания. Не пренебрегай ничем и постарайся выяснить, что ждёт вас на первом состязании. Третье. Если на Турнире придётся туго, не забывай, что Турнир пройдёт и у тебя будет ещё много шансов показать себя, а вот жизнь у тебя одна. Четвёртое. Как следует тренируйся и ни о чём не беспокойся. У тебя всё получится. Мы с Беллой будем присутствовать на всех состязаниях. Мы любим тебя, сын, что бы ты ни вытворил и что бы ещё ни вытворишь. Не забывай об этом.
Бартемиус.
P.S. Но разговор у нас с тобой ещё будет! Меня не отпускает мысль, что что-то мы с Беллой упустили в твоём воспитании.

Альтаир, я так и думал, что ты постараешься пролезть на этот Турнир. Думал только, что Дамблдор сможет этому воспрепятствовать. Зря надеялся. Недооценил тебя.
Что я могу сказать? Будь осторожен. Я надеюсь, ты понимал, когда бросал свой пергамент в Кубок огня, что впереди тебя могут ожидать тяжёлые испытания. Если я могу чем-то тебе помочь – пиши не задумываясь. Сделаю всё, что смогу. Хотя честно скажу – я на тебя немного зол. Даже, пожалуй, не немного. Но всё равно уже ничего не исправить, остаётся только сделать так, чтобы ты вышел из этой истории с минимальными потерями, а лучше вообще без таковых.
Будь осторожен. Не попади в беду. Это всё, о чём я тебя прошу.
Ремус.

Ну ты даёшь, племянник! Даже не знаю, что и сказать – то ли восхищаться, то ли хорошенько тебя отругать. Но поскольку, как я полагаю, второе сделают Лунатик и твои родители, я лучше похвалю. Ты молодец! Обойти защиту, поставленную самим Дамблдором – это надо суметь! Я в самом деле рад за тебя, но меня тревожит мысль о Гарри. Если, как ты написал, никто не понимает, каким образом его имя попало в Кубок, то это очень подозрительно. У меня нехорошие предчувствия по этому поводу, и я даже рад, что, по крайней мере, твоя заявка была добровольной. Будь внимателен и, пожалуйста, сообщи мне, если произойдёт что-то необычное. У меня такое ощущение, что этот Турнир Трёх Волшебников будет проходить не так, как все остальные до него. Что-то меня тревожит, но что – сказать пока не могу. Правда, одно могу посоветовать точно: будь осторожен с Каркаровым и его чемпионом. Каркаров был Упивающимся Смертью, и не из самых достойных.
Я горжусь тобой.
Сириус.

Альтаир улыбнулся, прочитав последние слова третьего письма. Почему-то вот это «я горжусь тобой» особенно согрело душу. Сразу захотелось совершить что-то подтверждающее, что-то, говорящее «да, мной стоит гордиться». Но, к сожалению, вблизи пока что не было видно подходящего повода. Блэк побарабанил пальцами по столу, машинально обдумывая остальные письма. Во всех звучал один и тот же рефрен – будь осторожен. И это действительно настораживало. Было такое ощущение, что все – папа, мама, крёстный, дядя – знают нечто такое, что ему самому неизвестно, но при этом явно может коснуться всех. Сначала то упоминание Сириуса о неких слухах, докатившихся даже до Африки, теперь вот эти смутные намёки о дурном предчувствии… Конечно, Родовая Магия больше не хранила его, как изгнанного из Рода, но даже без её подсказок предчувствия мага – совсем не то, что предчувствия маггла. И Ремус опять же беспокоится. «Не попади в беду». Ну уж наверное, задания на Турнире всё же не таковы, чтобы при наличии вокруг огромного количества взрослых опытных магов он, Альтаир Блэк, наследник Рода, владеющий огромным количеством (ну хорошо, хорошо, приличным) боевых заклятий, включая Непростительные, мог попасть в беду! И отец туда же. «Прими любую помощь, не пренебрегай ничем»… Конечно, можно истолковать эти слова просто как напоминание о необходимости усиленной подготовки к состязаниям, но такое ощущение, что всё же на самом деле это требование мобилизовать все возможные ресурсы на случай… А вот в том-то и дело, что непонятно на какой, но явно экстраординарный. Ох, что-то тут не так. Что-то не так…
От неприятных мыслей Альтаира отвлекло появление друга. Драко весело уселся за стол рядом с ним и, не мешкая, пододвинул к себе блюдце с тостами.
- Ну как, что тебе написали?
- Да в общем, примерно то, что я и ожидал… Но меня тревожит одна вещь. Все как сговорились – твердят, что я должен быть осторожен, причём усиленно осторожен. И это явно связано не только и не столько с заданиями Турнира, сколько с чем-то непонятным… Да вот, сам прочитай.
Малфой пробежал взглядом письма и нахмурился.
- Что теперь скажешь? – вопросительно склонил голову набок Блэк.
- Даже не знаю, Альтаир. Даже не знаю… Ты прав, здесь явно что-то чувствуется, но что – непонятно. С Северусом надо поговорить сегодня же, вот что. Может, он что-то знает, а нет – так присоветует.
Друзья занялись этим сразу же после завтрака, дождавшись Блейз. Все вместе они наведались в кабинет декана и рассказали ему о своих подозрениях, после чего откровенно спросили, не знает ли он что-то, что не мешало бы знать им. Северус вздохнул.
- Есть много того, что знаю я и что рано знать вам, а вот то, что не рано… Скажу так: твой дядя, Альтаир, неспроста упомянул о Каркарове и о том, что он был Упивающимся. Конечно, тебя этим не удивишь – Упивающимся был я сам, Упивающимися были твои родители… Но дело не в этом – а в том, что последнее время произошло немало неприятных… и непонятных… событий. Летом произошло несколько исчезновений. В частности, бесследно исчезла некая Берта Джоркинс, сотрудница Министерства, и исчезла она в Албании – то есть именно там, где, по последним данным, может скрываться Волдеморт. Возможно, это простое совпадение; а возможно, и нет. Потом эта история на чемпионате мира… Погром, устроенный Упивающимися – не больше, чем пьяная шалость, но вот Метка – это серьёзно. Все они постарались навеки забыть о ней после исчезновения Лорда, и никто из тех Упивающихся, кто известен мне и при этом находится на свободе, не стал бы запускать её в небо. Потом приезд Каркарова. Твой дядя не зря упомянул о том, что он не из самых достойных Упивающихся. За этими словами скрывается то, что Каркаров, будучи пойманным и посаженным в Азкабан, очень скоро сдал Министерству всех, кого знал, лишь бы выпустили его самого. Сам понимаешь, от такого человека можно ожидать всего, чего угодно. Дальше – назначение Грюма на должность профессора защиты от Тёмных Искусств. Были и другие кандидаты, не только старый полусумасшедший аврор на пенсии. В общем, сейчас вокруг нас есть действительно много странностей. Я бы не хотел, чтобы вы забивали ими себе голову. В конце концов, в Хогвартсе вам ничто не угрожает. Но в любом случае Барти прав – тебе стоит дополнительно потренироваться в заклинаниях. Это точно никогда не помешает.
- Крёстный, насчёт заклинаний, – вспомнил Драко. – Скажи, ты, случаем, не знаешь, что это было за заклинание, при помощи которого на чемпионате Упивающиеся вертели магглами в воздухе?
- Знаю, – поморщился Северус. – Очень даже знаю. Вообще-то, это моё изобретение.
- Ух ты! А нас научишь?
Снейп вздохнул и посмотрел в горящие восторгом глаза крестника.
- Хорошо. Может, и пригодится. И раз так, то, пожалуй, вам всем стоит изучить или хотя бы приступить к изучению ещё двух дисциплин – а именно невербального колдовства и блокологии, в свою очередь раскладывающейся на легиллименцию и окклюменцию. Полагаю, обо всём этом вы уже слышали. Невербальное колдовство в Хогвартсе начинают изучать только на шестом курсе, а блокологию вообще не преподают, однако и то, и другое – очень мощные способности, которые вам много раз пригодятся. Вполне возможно, что они понадобятся тебе, Альтаир, на Турнире, раз уж ты в него влез. Не забывай, на чей уровень он был рассчитан. Так что с тебя я буду требовать многого, и уж изволь соответствовать! Прежде всего потому, что это может спасти тебе жизнь или хотя бы здоровье, можешь мне поверить. Драко, Блейз – вас я тоже буду обучать. Всё равно вы всё в компании делаете, так что лучше уж я централизованно дам вам знания, чем вы их будете получать последовательными кусками от друга, который сам ещё только учится. Конечно, я не рассчитываю, что хоть у кого-то из вас троих в этом году что-нибудь нормально получиться, но азами вы должны овладеть. Думаю, этого должно пока хватить. Кроме того – это, естественно, строго, подчёркивая, строго между нами – я сделаю всё, чтобы выяснить, что ждёт Альтаира в первом туре. Думаю, это не будет слишком сложно, – Северус слегка улыбнулся.
- А теперь ступайте. Я сообщу вам о том, как будут проходить наши занятия, дополнительно. Идите!

* * *

На следующий день снова начались уроки, и вот тут-то выяснилось, как по-разному относятся хогвартцы к факту избрания Альтаира Блэка чемпионом. В отличие от слизеринцев, которые поддерживали его все как один, большая часть гриффиндорцев так же решительно встала на сторону Поттера, что, впрочем, ни для кого не стало неожиданностью. Хотя всё же некоторые гриффиндорки заняли нейтралитет – им в равной степени хотелось поддержать и своего чемпиона, и популярного в школе Блэка – у того благодаря внешности, происхождению и «личным заслугам» было немало сторонниц на всех факультетах. Было бы ещё больше, если бы он обращал внимание не только на Грейнджер, но зато тот факт, что она как раз не проявляла ни малейшего желания отвечать на его ухаживания, исправно подогревал надежды всех остальных. Что же касается двух остальных факультетов, то тут мнения разделились по традиционным склонностям: большинство когтевранцев решили поддержать слизеринца, большинство пуффедуйцев – гриффиндорца. Но был один странный факт, который не преминул подметить Драко: Уизел был одним из тех немногих на своём факультете – собственно говоря, едва ли не единственным – кто не стал поддерживать Поттера. Более того, он практически разорвал с ним все отношения. Видеть Поттера и Уизли не разговаривающими друг с другом и более того – старающимися даже не пересекаться взглядами, было до крайности необычно. Альтаир даже поинтересовался у Пенси о возможных причинах такого поведения. Как всегда, Пенси в течение того же дня легко смогла ответить на этот вопрос.
- Броклхерст сказала мне, что Падма Патил рассказывала ей, что её сестра, Парвати, узнала от Грейнджер, что Уизли просто вконец обзавидовался своему дружку. Поттер великий герой, национальная знаменитость, отличный квиддичист, а теперь ещё и чемпион Хогвартса. А Уизел никто. Вот и дуется на весь белый свет, и на Поттера в особенности.
Альтаир и Драко переглянулись. Слова были ни к чему – и так всё ясно.
- Спасибо, Пенси.
- Всегда пожалуйста, Альтаир. Не хочешь ещё кое-какие новости узнать?
- Как к этому относится сама Грейнджер?
- Пыталась их помирить, но у неё ничего не вышло. Теперь оба с ней разговаривают, друг с другом – нет.
- Она сильно злится на Уизела?
Вопрос был задан с надеждой.
- Не сказала бы. По-моему, она просто считает его… как бы это сказать… не повзрослевшим. Расценивает его поведение как детскую зависть. Так что особо не злится, но и не одобряет.
- Спасибо, Пенси. Спасибо…
Паркинсон явно хотела продолжить разговор, но Альтаир ушёл в задумчивость, а Драко взглядом дал ей понять, что пересказ дальнейших сплетен не требуется. Девушка, недовольно поджав губы, удалилась, а Малфой повернулся к другу.
- У тебя есть какой-то замысел?
- В общем, да, – медленно кивнул Блэк. – Дело в том, что это хорошая возможность вбить клин между Уизелом и его дружком – но это так, побочно, главное, что можно это сделать между ним и Грейнджер, хотя это будет, безусловно, сложнее…
- Но зачем тебе вообще это понадобилось? Причём тут Грейнджер?
- При том, что у меня есть основания полагать, что она нравится Уизелу.
- Что?! – Драко даже рот раскрыл от изумления, а потом расхохотался. – Ой, не могу! Грейнджер! Уизелу! Этому жалкому, тупому, ничтожному, нищему завистнику! Альтаир, друг мой, неужели тебя действительно беспокоит такая возможность? Не спорю, Уизли вполне мог на неё польститься, но это же… абсолютно, совершенно бесперспективная затея! Ну ты только представь себе – Грейнджер и Уизли! Только полный и окончательный идиот может надеяться на то, что у рыжего бабуина есть какие-то шансы! Ты ещё скажи, что он на ней жениться собирается! Мерлин, да смешней шутки я с лета не слышал!
- В общем-то, ты прав, но я не хочу терпеть рядом с ней любых соперников, какие бы ничтожные они не были, – нахмурился Блэк. – Любой шанс, отличный от нуля, меня тревожит, даже если он и настолько мал, что даёт надежду только идиоту. Всякое может случиться. Я не хочу рисковать. Только не в этом.
- Ну что ж, воля твоя. Что ты собираешься делать?
- Пока не знаю, надо многое обдумать. Тут недопустима спешка, недопустимо публичное раскрытие замыслов. Никто не должен заподозрить, что я имею к этому какое-то отношение – во всяком случае, намеренное. Всё должно выглядеть естественно, чтобы если к кому и возникли потом претензии, то только к Уизелу…
Альтаир огляделся по сторонам.
- Никто нас не слышит, не беспокойся, – успокоил его Драко, правильно истолковав этот взгляд. – А на меня можешь положиться. Если что надо будет, только скажи.
Блэк благодарно улыбнулся другу и получил в ответ весёлое подмигивание.
Тем временем жизнь продолжала идти своим чередом. Уроки, перемены, прогулки у озера… Через пару дней Альтаир окончательно продумал первый шаг, и теперь ждал лишь понедельника – и урока зельеварения. Слизеринцы, как обычно, пришли раньше гриффиндорцев, но класс был ещё заперт. Блэку было это только на руку. Вскоре послышались шаги – подходили «красно-золотые». Так, Позолоченное Трио в полном составе… отлично!
Альтаир шагнул навстречу Поттеру, вполне дружелюбно улыбаясь.
- О, а вот и ещё один чемпион Хогвартса. Как дела, Поттер? Восторгами не докучают? Девушек ещё не приходится отгонять?
Гриффиндорец подозрительно посмотрел на него, прежде чем коротко ответить:
- Нет.
- Странно, на меня они так и вешаются. Ну, конечно, без шансов, – многозначительный взгляд в сторону Грейнджер, – но всё равно приятно. А автографы – их просят? Я так уже с десяток раздал, и это наверняка только начало, – Альтаир весело тряхнул своей чёрной гривой, отбрасывая её назад и чарующе улыбаясь Гермионе, упорно смотревшей в сторону. – Поттер, а что это ты как на меня смотришь? Думаешь, я что-то замыслил? Да брось! Мы теперь вроде как в одной лодке, оба удостоены великой чести – состязаться в Турнире от имени нашей школы. Так что могу только поздравить, – и Блэк протянул руку. Поттер какое-то время колебался, после чего коротко пожал её и кивнул, слегка расслабившись при этом.
«Отлично… Всё идёт по плану».
- Что думаешь по поводу первого тура? Я предполагаю, что это будет что-то вроде полосы препятствий на прошлогоднем экзамене по ЗОТИ, только посерьёзнее. – Альтаир бросил взгляд в конец коридора. – Ну куда Снейп подевался? Уизли, сгоняй-ка за ним, скажи, что все уже собрались.
Последняя фраза была сказана точно выверенным тоном – спокойным, немного пренебрежительным и уверенным. Само звучание голоса слизеринца не оставляло сомнений в том, что поручение будет немедленно выполнено – таким же тоном можно было отдать приказ домовому эльфу и немедленно перейти к следующему делу, более ни о чём не заботясь. И Уизли, несмотря на свою тупость, прекрасно понял это. Его кулаки сжались, лицо побагровело.
- Я тебе не слуга, Блэк!
Альтаир смерил рыжего гриффиндорца удивлённо-непонимающим и слегка брезгливым взглядом – человек, не знавший слизеринца как свои пять пальцев, поклялся бы, что не только брезгливость, но и остальные чувства искренни.
- Уизли, ты не понял? Здесь чемпионы Хогвартса, им – и, разумеется, всем остальным, – его рука описала в воздухе широкий круг, – удобнее говорить сидя, а не стоя. За профессором Снейпом. Живо. – И Блэк снова повернулся к Поттеру:
- Я думаю, со дня на день прибудут репортёры. Могу посоветовать тебе остерегаться Риты Скитер…
Краем глаза он замечал, как Уизли багровеет всё сильнее и сильнее, и его рука заползает в карман с волшебной палочкой. Вот он раздражённо дёрнул плечом, отходя на пару шагов от Грейнджер, пытающейся его успокоить… Пора.
- Уизел! – Взгляд, полный фамильной надменности. – Мы долго ещё будем ждать? Или ты у нас птица гордая, пока не пнём – не полетишь?
Уизли взревел и выдернул из кармана руку с зажатой в ней волшебной палочкой. Стоявшие рядом с ним шарахнулись в стороны.
- Опять начинается, – с деланным утомлением вздохнул Блэк, быстрым, плавным движением выхватывая свою палочку. – Уизел, у тебя куриная память, если приходится пять раз на неделе напоминать, где твоё место…
Но вальяжность Альтаира была притворной – на самом деле он зорко следил за лицом и руками противника. И выкрикнул своё заклинание практически одновременно гриффиндорцем.
- Фурункулюс!
- Дантисимус!
Но тут произошло то, что в планах Блэка никак не предполагалось – лучи заклятий столкнулись на полпути и отрикошетили в разные стороны. Луч Уизли угодил в Гойла, луч Альтаира – в Гермиону. Грегори взвыл и схватился за нос, немедленно покрывшийся здоровенными нарывами. Грейнджер прижала ладонь ко рту и залилась слезами.
- Гермиона! – бросился к ней Поттер, отводя руку девушки ото рта. – Что слу…
И замер. Альтаир вполне его понимал – зрелище было ещё то. Верхние резцы Грейнджер, и без того немного выдававшиеся, начали стремительно рости, на глазах выдвигаясь за нижнюю губу и стремясь к подбородку. Гриффиндорка в ужасе вскрикнула.
- Что здесь произошло? – наконец-то появился и Снейп. Резким поднятием руки остановив обрушившийся на него поток объяснений, он кивнул Малфою.
- Рассказывай ты, Драко.
- Уизли напал на Альтаира, сэр…
- Мы напали друг на друга одновременно! – взвился Уизли.
- …а его луч попал в Грегори – видите?
- Вижу, – поморщился профессор, оглядывая лицо Гойла. – Немедленно ступайте в больничное крыло…
- Профессор, Грейнджер тоже туда надо! – поспешил сказать Альтаир. – К сожалению, когда наши лучи столкнулись и отрикошетили, мой угодил в неё…
Декан перевёл взгляд на гриффиндорку и несколько секунд её рассматривал.
- Хорошо. Мистер Блэк, отведите её.
- Что? – вздрогнула девушка. – Профессор, я способна сама дойти!
- Вам необходим присмотр, мисс Грейнджер, поскольку зубы в таком неестественном состоянии становятся опасно хрупкими, и любое неосторожное движение может привести к нежелательным последствиям! – резко ответил Снейп. – Ступайте! Все остальные – в класс, быстро!
Профессор отвернулся, показывая, что разговор окончен, а Альтаир, благодаря про себя судьбу и доброту декана, осторожно подошёл к Гермионе, сердито смотревшей на него.
- Прости. Клянусь, я не хотел. Пойдём, я тебя провожу.
Посверлив слизеринца взглядом ещё несколько секунд, Грейнджер вздохнула и, повернувшись, направилась в больничное крыло. Блэк шёл рядом и чуть позади, присматривая за тем, чтобы на пути не возникало никаких потенциальных преград, о которые можно задеть чем-нибудь. Хотя насчёт хрупких зубов он сильно сомневался – ни о чём подобном в справочнике «Лёгкие заклятия» не говорилось. Уж не решил ли Северус предоставить ему шанс несколько минут побыть практически наедине с ней? Или просто решил сразу избавиться от того, чтобы один из учеников весь урок беспокойно вертелся, оглядываясь на дверь, и пропускал всё мимо ушей?
Мадам Помфри, оглядев пациентку, успокоила её, сказав, что эта проблема легко решается. Достав из шкафчика зачарованное зеркало, целительница вручила его девушке и сказала, что в него надо пристально смотреть, не отрываясь.
- Зубы начнут уменьшаться, моя милая, и когда станут такими, как прежде, махни мне… А я пока займусь мистером Гойлом.
Грейнджер взяла зеркало, посмотрела на своё отражение и спустя пару секунд облегчённо вздохнула – зубы действительно стали постепенно уменьшаться.
- Блэк, тебе пора. Свою задачу ты благополучно выполнил.
- Не совсем. Мне же тебя и назад надо проводить.
- Да? И зачем же?
- Ну, как же – иначе неприлично получится. Если сопровождаешь девушку в какое-то место, непременно надо и на обратном пути рядом быть.
- Блэк, скажи уж прямо, что просто хочешь поторчать рядом со мной подольше.
- Побыть. А в общем, тоже правда. Но ты ведь это и так знаешь, не так ли?
Гриффиндорка вздохнула, не отрывая глаз от своего отражения.
- Блэк, ты можешь мне объяснить, чем я тебя так привлекла? Ты за мной уже чуть ли не год бегаешь с удивительным упорством, не обращая внимания на то, что в этой школе с тобой готовы встречаться все те девушки, которые не хотят встречаться с твоим дружком. Может, я и преувеличиваю, но ненамного. Почему ты выбрал именно меня?
- Странный вопрос. Разве ты не знаешь, что сердцу невозможно приказать? Я хочу быть с тобой, вот и всё. Ты мне очень нравишься, Грейнджер… Как ни одна другая девушка в мире.
Щёки девушки залила краска.
- Почему? Что-то ты во мне нашёл ведь, что так тебя привлекло?
- Ты хочешь, чтобы я перечислил? Пожалуйста. Ты очень умная. Ты храбрая и преданная своим друзьям. У тебя доброе сердце. Ты очень красива…
- Красива? – Гермиона даже поперхнулась от смеха. – Ты и в самом деле так думаешь?
- А я стал бы врать тебе? У тебя дивные глаза – такие тёплые, карие… Они похожи на горячий шоколад, когда я смотрю в них, мне хочется утонуть в нём… достигнуть дна, узнать, о чём ты думаешь… Твои волосы, они как чудесный шёлк… Я никогда не касался их руками, но они должны быть мягки, как лебединый пух…
- Довольно, Блэк! – Гермиона судорожно сглотнула, лицо её пылало. – Хватит. Не знаю, что ты вбил себе в голову, но ты смотришь на меня сквозь розовые очки. И я бы тебе советовала выбрать другую.
- У меня другое мнение, – Альтаир откинулся на спинку кровати, где он сидел в течение всего разговора.
Гермиона снова тяжело вздохнула, но тут дверь больничного крыла приоткрылась, и внутрь просунул голову Колин Криви.
- Блэк, тебя зовут вниз, в…
- Передай профессору Снейпу, что я скоро буду.
- Нет, это не профессор Снейп, вас всех – чемпионов – ждёт мистер Бэгмен, кажется, вас должны фотографировать…

- Началось, – полушутливо-полусерьёзно вздохнул Альтаир, поднимаясь на ноги. – Подожди, я сейчас.
- Конечно, – поспешно кивнул Криви и закрыл дверь.
- Ступай, Блэк, – фыркнула Гермиона. – Уверена, ты ни за что не откажешься попозировать перед камерами. А обо мне не беспокойся – я уж как-нибудь дойду до класса зельеварения.
- При иных обстоятельствах я бы остался, но сейчас мне намылит холку весь преподавательский состав Хогвартса, если я не приду… Что ж, до скорого, Грейнджер, рад был пообщаться.
- Жаль, что не могу сказать то же самое, – усмехнулась Гермиона, откладывая в сторону зеркало. Альтаир прищурился, глядя на её зубы.
- Грейнджер, мне кажется, или…
- Тссс! – гриффиндорка с умоляющим видом приложила палец к губам. – Не надо, я сама…
- Ладно. А знаешь, ты стала ещё красивей.
Блэк с довольной улыбкой вышел из больничного крыла, встретив на выходе не только Криви, но и Поттера, и двинулся следом за их проводником, вприпрыжку бежавшим впереди и без умолку болтавшим. Отвечал слизеринец односложно, мысли его крутились вокруг совсем других вещей.
Криви привёл его к небольшой аудитории, попрощался и убежал. Войдя в неё, Альтаир обнаружил там всех остальных чемпионов, а также Бэгмена и незнакомую волшебницу, выглядевшую достаточно вульгарно: алая мантия, длиннющие ногти, покрытые пунцовым лаком, грубые, больше похожие на мужские, ладони с толстыми пальцами, на голове странная причёска из причудливо накрученных локонов, и вдобавок ко всему очки отделаны драгоценностями, а сумочка сделана из крокодиловой кожи.
«Мерлин, что это за чудовище на наши головы?»
- А вот и чемпионы Хогвартса! – радостно вскочил Бэгмен. – Входите, входите. Не волнуйтесь, это всего лишь церемония проверки волшебных палочек.
- Проверки палочек? – переспросил Поттер.
- Ну да, надо проверить, в надлежащем ли они состоянии, нет ли поломок… Ведь это ваш главный инструмент в предстоящих состязаниях. Специалист и члены судейской бригады сейчас подойдут. А после церемонии вас будут фотографировать для «Ежедневного пророка». Познакомьтесь, это Рита Скитер, она делает для этой газеты небольшой материал о Турнире.
- Не такой уж и небольшой, Людо, – вмешалась Скитер, впиваясь взглядом в Гарри. – Нельзя ли мне до начала церемонии взять у Гарри коротенькое интервью? Я полагаю, это добавит статье живости…
- Разумеется! Гарри, ты не возражаешь?
- Ммм… – протянул Поттер.
- Вот и отлично, – Скитер вцепилась в его руку и потащила куда-то из комнаты.
- Мисс Скитер, я надеюсь, вы и у других участников Турнира возьмёте интервью? – громко сказал Альтаир в спину журналистке. Та обернулась и с интересом посмотрела на него.
- Да, конечно, – хищно улыбнулась она и скрылась за дверью вместе с Поттером. Блэк, хмыкнув, подошёл к Делакур и отвесил изящный поклон.
- Мадемуазель, в прошлую нашу встречу я не представился… Меня зовут Альтаир Сириус Блэк. Рад приветствовать очаровательный цветок Франции на нашей северной земле.
Флёр заулыбалась – комплимент явно сделал своё дело. Она с интересом оглядела Блэка.
- Очьень п’иятно, месье Блэк. Вижу, ви хогошего п’оисхожденья.
Альтаир про себя хмыкнул. Нет, Флёр была хороша, спору нет, и её внешность вызывала вполне определённые желания, но вытеснить Грейнджер из его сердца не под силу было даже ей. А вот хорошие отношения с этой француженкой не помешают – сразу видно, что она достаточно легкомысленна. Глядишь, и проболтается о чём-нибудь важном. Информация – мощное оружие…
Пока Блэк налаживал межнациональные контакты, подошли остальные члены судейской бригады – Каркаров, Дамблдор, Максим и Крауч, а также мистер Олливандер – тот самый владелец магазина волшебных палочек, у которого Альтаир покупал свою палочку больше трёх лет назад. Этот момент помнился, словно произошёл только вчера – бодрящая прохлада, касающаяся пальцев, ало-зелёное сияние, вырывающееся из палочки, и тихий голос Олливандера: «Великолепно! Да, это то, что надо, мистер Блэк, то, что надо. Поздравляю вас…». «Ясень и сердечная жила дракона, тринадцать дюймов. Гибкая, упругая, мощная, идеальна для чар и трансфигурации. Возьмите…». Тем временем Дамблдор оглядел класс, о чём-то тихо спросил Бэгмена и, ненадолго выйдя, вернулся с Поттером, у которого на лице было написано явное облегчение. Похоже, Скитер при взятии интервью была напориста.
Церемония проверки палочек не отняла много времени – Олливандер по очереди осмотрел палочку каждого чемпиона, проверил на наличие внешних повреждений и выполнил каждой разное заклинание средней сложности. Все палочки оказались в безупречном состоянии.
- Благодарю всех, – произнёс Дамблдор. – Возвращайтесь на занятия. Хотя, пожалуй, лучше сразу на обед, урок кончится с минуты на минуту…
- А снимки, Дамблдор, снимки! – взволнованно воскликнул Бэгмен. – Всех судей и участников!
Пришлось ещё фотографироваться. Впрочем, Альтаир не имел ничего против этого – на колдографиях он всегда хорошо выходил. Пока фотограф мучился, пытаясь выбрать такой ракурс, при котором на снимке была бы видна не только директриса Шармбатона, Блэк подошёл к Поттеру и приобнял его за плечи.
- Гарри – друзья встречаются вновь!
- Ты чего, Блэк? – напрягся гриффиндорец.
- Двойной портрет, мистер Криви, что может быть лучше! – продолжал улыбаться Альтаир. – И мы оба его подпишем.
Поттер фыркнул, наконец сообразив, на кого намекает Стервятник.
- Блэк, скажи, на состязаниях ты тоже шутить будешь?
- А как же! Над всеми, до кого дотянусь. Без этого скучно.
- Может, всё-таки отпустишь меня?
- Ну уж нет, я хочу фотографироваться рядом с национальным героем. А если ты тоже положишь мне руку на плечо и дружески улыбнёшься в объектив, будет совсем хорошо.
- А может, мне тебя ещё и поцеловать?
- Я зарезервирован для Грейнджер. Поттер, не упрямься, делай, что говорю. Газету наверняка прочитает и мой пёс, а ему будет очень приятно видеть, что Блэк и Поттер снова рядом.
Гриффиндорец вздохнул и подчинился. После того, как их всех перефотографировали сначала вместе, а потом ещё и каждого по отдельности, и все начали расходиться, Блэк подошёл к журналистке.
- Так как насчёт интервью, мисс Скитер?
- О, разумеется, мистер Блэк, идёмте со мной…
Она вывела его из аудитории и открыла соседнюю дверь.
- Чулан для вёдер и швабр? – усмехнулся Альтаир, оглядывая тесную каморку. – У Поттера вы здесь же интервью брали?
- Да, – ответила Скитер, закрывая дверь. – Там очень шумно, а здесь тихая, мирная обстановка…
- Ну да, – хмыкнул слизеринец, – почти приватная. Ладно, не беда. Начнём?
- О, разумеется. Надеюсь, вы не против Прытко Пишущего Пера? Так я смогу более естественно говорить с вами…
- Могу я увидеть его в действии?
Скитер улыбнулась, продемонстрировав три золотых зуба, и вытащила из сумочки длинное ядовито-зелёное перо и свиток пергамента. Пососав кончик пера, она поставила его вертикально на пергамент. Перо при этом не упало, а осталось стоять, слегка подрагивая в ожидании. Секундой позже Скитер кивнула, и перо стремительно застрочило по пергаменту.
- Как видите, ничего особенного, – улыбнулась она, но Альтаир стремительно выхватил пергамент с ящика, на котором тот лежал.
- Так… «Рита Скитер – привлекательная блондинка сорока трёх лет»… Мда. Когда будет восемьдесят шесть, наверное, будет уже «очень привлекательная». А теперь давайте начистоту, мисс Скитер, – Блэк шлёпнул лист обратно на ящик и немигающим холодным взглядом уставился в глаза журналистки. – Я всё про вас знаю.
Скитер побледнела так, что это было заметно даже в свете свечей, которые она зажгла, войдя в каморку.
- А теперь вот что, – продолжал Альтаир, не отрывая взгляда от явно нервничавшей «привлекательной блондинки». – Надеюсь, вы знаете, что я – наследник Благороднейшего и Древнейшего семейства Блэк. Смею вас заверить, что мои родители способны устроить вам кучу неприятностей. Так что предлагаю сделку: вы не пишете про меня ваших обычных гадостей и вообще согласовываете со мной текст любой статьи про меня или моих друзей. Взамен вы получаете лично от меня отдельный гонорар за каждую такую статью – думаю, пятидесяти галлеонов за штуку вам хватит. Вы согласны на мои условия?
Голос его звучал так, что было предельно ясно – торговаться не стоит. Скитер коротко вздохнула, бросила наполовину сердитый, наполовину испуганный взгляд на слизеринца и кивнула.
- Вот и славно, – Альтаир улыбнулся, откидываясь на стену и отбрасывая со скулы прядь волос. – Тогда можно приступать.
- Как скажете, – сухо ответила Скитер. – Итак, мистер Блэк, могу я узнать, что побудило вас стать участником Турнира?
- Разумеется, желание прославить родную школу… и себя лично.
- Каким образом вам удалось бросить в Кубок своё имя?
- Установители запретной линии не предусмотрели, что я великолепно летаю и мне ничего не стоит пересечь её по воздуху.
- Хорошо… Но вы, должно быть, осведомлены о том, что состязания Турнира Трёх Волшебников очень рискованны? В прошлом несколько чемпионов даже погибли.
- Прошлое, мисс Скитер, должно оставаться в прошлом. Меры безопасности, предпринятые в этом году, как я полагаю, вполне надёжны. Кроме того, я отлично владею чарами и трансфигурацией, и не уступлю в этом многим семикурсникам.
В глазах Скитер мелькнул интерес, перо быстрее заметалось по пергаменту.
- Должно быть, вы хорошо учитесь?
- Я и мой друг, Драко Малфой, – одни из лучших учеников школы.
- Является ли сбежавший из Азкабана в прошлом году Сириус Блэк вашим родственником?
Альтаир внутренне напрягся, но голос его продолжал звучать ровно:
- Он мой двоюродный дядя.
- Сириус Блэк – единственный, кому удалось бежать из Азкабана за всю его историю. Более того, его до сих пор так и не удалось поймать. Что вы можете сказать нашим читателям по этому поводу? – Скитер так и вперилась глазами в слизеринца, но на его лице не дрогнул ни один мускул.
- На столь ярком примере талантливости Блэков вы можете видеть, что у меня серьёзные шансы на победу в этом Турнире.
- Как интересно… А что вы можете сказать о других чемпионах?
- Они достойные соперники, и с ними будет интересно состязаться. Особенно любопытно будет увидеть достижения моего однокурсника.
- Вы имеете в виду мистера Поттера?
- А кого же ещё?
- Что вы думаете о нём?
- Он хороший человек, но, к сожалению, плохо умеет подбирать себе друзей.
Скитер оживилась ещё больше.
- Можно немного поподробнее, мистер Блэк?
- Разумеется. Видите ли, как вам, должно быть, известно, до одиннадцати лет Гарри жил со своими родственниками-магглами и мало что знал о волшебном мире. Когда он поехал в Хогвартс, то в поезде встретился с Рональдом Уизли, довольно-таки малоспособным, но честолюбивым отпрыском небогатой… я бы сказал, серьёзно небогатой… волшебной семьи. Уизли немедленно сообразил все выгоды от дружбы с Мальчиком-Который-Выжил и поспешил втереться к нему в доверие, чтобы заполучить хотя бы часть его славы. В дальнейшем он взял на себя роль… как бы поточнее сказать… роль оруженосца и прихлебателя. Я уверен, что такое положение тяготит Гарри, потому что Уизли не отличается ни достойным характером, ни приличными манерами, а свою основную задачу видит в том, чтобы отгонять от своего «хозяина» всех, кто, как ему, Уизли, кажется, способен оттеснить его, Уизли, с привилегированного положения. К сожалению, врождённое благородство Гарри и его склонность к состраданию не позволяют ему прогнать от себя этого нахлебника, чем тот с радостью пользуется.
Глаза Скитер блестели от восторга, перо носилось по пергаменту, как сумасшедшее. Похоже, полученная информация полностью отвечала её интересам.
- Благодарю вас за столь интересные сведения, мистер Блэк. Может быть, вы хотели бы сказать что-то ещё?
- Пожалуй. Можете написать, что зато у Гарри есть другой, весьма достойный друг – Гермиона Грейнджер. Это исключительно достойная девушка, пусть и не происходящая из древней колдовской семьи, но зато отличающаяся умом, красотой, сообразительностью, теплом души, способностью понимать других людей… Ммм… Послушайте, мисс Скитер, сделайте милость и хоть раз в жизни используйте свою богатую фантазию на то, чтобы придумать похвалы, а не гадости. Чем лучше вы отзовётесь в вашей статье о Гермионе, тем… тем, в общем, лучше.
- Правильно ли я вас понимаю, – наклонилась вперёд журналистка, – что вам нравится эта девушка?
- Правильно. Но я предпочёл бы, чтобы вы в статье об этом не упоминали.
- Но почему? Наши читатели любят любовные истории!
- Вот именно поэтому. Я не желаю, чтобы моя личная жизнь становилась предметом общественного достояния. Напишите о Гермионе Грейнджер как можно лучше, но не упоминайте её в связи со мной, ясно?
- А в связи с другими? Если вам так уж хочется, чтобы никто её с вами не связывал…
Альтаир задумался. Скитер терпеливо ждала ответа.
- Пожалуй, всё же не стоит. Просто расхвалите её. А отыграться можете на Рональде Уизли. Тут всё наоборот – чем хуже, тем лучше.
- Он является вашим соперником в любви?
«Проницательная тварь!»
- Он? Моим соперником? Мисс Скитер, я вас умоляю, это просто смешно. Он не способен быть ничьим соперником в принципе, более того, если бы в Хогвартсе проводилось соревнование за титул «Последний, кого пригласит на бал девушка при условии отсутствия подходящих кавалеров», то, несомненно, первый приз взял бы этот Уизли.
«Лишь бы не догадалась, лишь бы не догадалась… Так, лицо держать спокойно-насмешливым, голос уверенным».
- Что ж, мистер Блэк, кажется, это всё… – Скитер задумчиво посмотрела на пергамент. Прытко Пишущее Перо перескакивало по нему, где-то что-то вычёркивая, где-то, наоборот, вписывая. – Так… так, наверное, лучше вот так… ну… что же, вроде получилось неплохо. Такой вариант статьи вас устроит?
Альтаир просмотрел исписанный лист пергамента, внёс несколько небольших правок и вернул его журналистке.
- В таком виде – вполне. Не стоит упоминать, что это я рассказал вам про Уизли и Грейнджер, пусть это будут как бы «обобщённые отзывы учеников». Вот задаток, – он протянул ей десять галлеонов, – остальное получите после того, как эта статья увидит свет. Если захотите взять у меня ещё интервью по поводу Турнира, обращайтесь. Мне кажется, мы с вами неплохо сработаемся.
Лицо Скитер дёрнулось, но она ничего не сказала, а лишь ссыпала монеты в свою сумочку, сунула туда же пергамент, Прытко Пишущее Перо, погашенные свечи и вышла в коридор. Блэк, тихо усмехаясь, последовал за ней. Что ж, вышло действительно неплохо. Своя журналистка – то, что надо. Интересно, что это она так побледнела после слов «Я всё про вас знаю»? Видно, есть у неё что-то за спиной, о чём она предпочла бы умолчать. Странно, что она вообще поверила, не иначе как сработал эффект неожиданности и фирменный ледяной взгляд. Как же повезло с цветом глаз – чисто-серыми они кажутся или с синим отливом, в любом случае «льдистость» в случае необходимости получается отлично. У Поттера такое точно не выйдет – с его изумрудной зеленью только влюблённым девчонкам мозги парить.
Спустившись на обед, Альтаир обнаружил там своих друзей, уже успевших перейти к вторым блюдам.
- Где тебя пикси носили? – весело спросил Драко, едва Альтаир уселся рядом с ним. – Как там Грейнджер? И что с вашим фотографированием?
- Грейнджер стала краше, чем была, с фотографированием тоже всё отлично. Си… Кто знает, оценит. И ещё я дал небольшое, но очень содержательное интервью.
- Куда?
- В «Пророк». Скажем так, мне удалось приручить Риту Скитер.
- Скитер?! – Блейз вздрогнула и впилась глазами в Блэка. – Как? И что ты ей рассказал?
- Ничего такого, что могло бы нам повредить, поверь, Блейз, – покачал головой Альтаир. – Я дал ей понять, что если она напишет хоть что-то плохое обо мне или вас, то пожалеет, что на свет родилась. Кажется, мне удалось её запугать – мало кто захочет иметь Блэков в числе своих врагов. И я предложил ей сделку: любую свою статью о нас она присылает мне на утверждение, а взамен получает от меня персональный гонорар. Она согласилась – явно не по своей воле, – с небольшим смешком добавил Блэк.
Блейз передёрнулась и помрачневшим взглядом уставилась в стол.
- Я ненавижу её, – тихо проговорила она. – Из-за этой дряни моей матери пришлось покинуть Англию. Скитер облила её грязью с ног до головы. Ненавижу.
- Блейз… – Драко по-братски обнял её за плечи. – Я знаю. Я всё знаю. Но забудь ты о ней, она больше не причинит никому из нас никакого вреда. Альтаир её на цепь посадил, она теперь будет петь, что мы ей скажем.
- Я бы предпочла, чтобы ты вообще не имел с ней никакого дела, Альтаир, – резко сказала Блейз, поднимая голову. – Она не тот человек, с которым это допустимо.
- Я согласен с тобой, и у меня не возникло удовольствия от общения с ней. Но она нужна мне как инструмент – и не более того. Как только нужда в ней исчезнет, я забуду о ней. Но пока этого не произошло, лучше её контролировать. По крайней мере, это даёт гарантию от того, чтобы не предстать на страницах «Пророка» в… отрицательном свете.
- Только сделай так, чтобы мне не пришлось общаться с ней. Боюсь, я не удержусь и залеплю ей в физиономию чем-нибудь… крепким. Проклятием, разумеется, а не ругательством.
- Не проблема. Вряд ли её интересуют те, кем не заинтересуются читатели газеты – простите, друзья, не хочу вас обидеть, но я по причине чемпионства временно являюсь более привлекательным в этом плане объектом.
- Не могу сказать, что меня это расстраивает, – ответила девушка.
- Альтаир, – Драко понизил голос и огляделся по сторонам, – я тут подумал… Про блокологию, которую нам обещал крёстный. Ты ведь знаешь, что это такое?
- Что-то вроде искусства чтения мыслей и наоборот, их защиты?
- Не совсем – не мыслей, а скорее мыслеобразов, ощущений, воспоминаний. Но дело не в этом, ты не так уж ошибся. Дело в том, – Малфой продолжил ещё тише, – что при этом Северус может узнать, что мы делали… о чём думали… Ты понимаешь меня?
Альтаир взглянул в встревоженные глаза друга. Несколько секунд размышлений и…
- Да, – вообще еле слышно прошептал он. – «1+1+4».
- Вот именно. Если мы хотим сохранить наш замысел в тайне, нам нужно срочно попытаться научиться окклюменции, насколько это только возможно, чтобы он не мог узнать хотя бы самые сокровенные наши воспоминания. Не уверен, правда, что он будет стараться узнать о нас всё, он же нам друг, в конце концов, но риск в любом случае есть, понимаешь?
- Да, – повторил Блэк, бросая взгляд на преподавательский стол. – Я с тобой полностью согласен. Мы начнём сегодня же. Надеюсь, у нас есть хотя бы несколько дней.