Чикаго, 13 июля 1999 год.
Наконец-то с экзаменами и выпускным балом все было закончено. Вступительные экзамены в вуз мы сдали и могли до августа месяца больше ни о чем не волноваться. Прошла уже неделя, как мы прилетели к родителям в Сиэтл и помогли им с обустройством нового дома. Мама ждала нашего мнения, о том какую картину, на какую стену повесить и какие цветы, на каком окне расположить. Спустя неделю мы поехали в Чикаго в гости к брату. Остановились мы в небольшом отеле, так как хотели сделать ему сюрприз и просили маму не сообщать ему об этом. Наш приезд должен был оказаться сюрпризом и для ребят, которые последние две недели звонили нам, чуть ли не раз в час. Брат оказался очень доволен и упросил нас остаться до конца месяца, чтобы отметить его личный праздник. Мишель четыре месяца назад родила мальчика и теперь была полностью погружена в заботы, не замечая, что и мужу надо тоже чуточку внимания. Максим нечаял души в маленьком Мэтью и делал своей жене всяческие подарки, а она вместе с Мариночкой, которой было интересно все про братика не отходили от малыша.
На второй день мы с сестрой решили устроить ребятам неожиданный сюрприз, заявившись к ним домой. Мы точно знали, что они дома и сейчас одни, так что смело позвонили в дверь.
На нас были легкие платья, длинной чуть ниже колен, распущенные длинные волосы и солнечные очки на пол лица.
Когда дверь открылась, мы сразу увидели Эдварда, а Монти был в глубине холла.
- Я уже отправил три сообщения, они молчат! – раздавался его голос. – Может там что-то случилось?
Эдвард стоял в замешательстве, смотря на нас. Он нас явно не узнал. Две высокие, загорелые девушки стояли перед ним в очках и улыбались.
- Здравствуйте! Чем я могу вам помочь? – спросил он по-английски.
Тина расправила свои длинные волосы и на правильном английском без запинки произнесла.
- Мы бы хотели видеть Эдварда и Эдмонда Браун!
Эдвард насторожился и прислушался к голосу.
- Что? Простите! – проговорил он.
-Мы бы хотели видеть Эдварда и Эдмонда Браун! – повторила я также чисто.
Но спокойствие сохранить не удалось, смех уже подкатывал и Тина взяла меня за руку, стараясь, так же как и я не рассмеяться.
Эдвард позвал брата, и теперь они уже оба смотрели на нас, раскрыв широко глаза.
Мы выросли за последние несколько месяцев почти на десять сантиметров и сейчас наверное со стороны выглядели как модели.
- Зачем вы хотели нас видеть? – задал вопрос Монти, так и не узнав нас.
Мы с сестрой, наконец, не выдержали и рассмеялись.
- А кто-то говорил, что никогда нас ни с кем не перепутает! – сказали мы в один голос на русском языке.
У ребят вылезли глаза из орбит, а мы все также смеялись с сестрой.
- Саша? Тина? – первым в себя пришел Эдмонд.- Когда вы приехали?
- Почему вы нам ничего не сказали? – наконец опомнился Эдвард.
- И это вы так соскучились? – воскликнула Тина. – Пойдем Саша, они нам не рады… - она взяла меня за руку и потянула назад. Я демонстративно сделала два шага назад.
- Стойте! – почти прокричали они, и в следующую минуту уже целовали каждый свою половинку.
- Вы стали выше? – спросил Эдвард, когда они окончательно пришли в себя.
- Да, немного подросли! Бабушки сказали, что теперь у нас модельный рост… - ответила я.
- Когда вы приехали? - Снова задал вопрос Эдмонд.
- Сюда приехали вчера! – ответила сестра.
- Почему вы ничего не сказали нам и не позвонили? – обвинил Эдвард.
- Хотели сделать сюрприз! – проговорили мы с сестрой, немного расстроившись. – Вам не понравилось?
- Мне понравилось! – проговорил Монти. – Вы обе очень красиво и эффектно появились! Даже лучше чем мы зимой!
Эдвард кивнул, соглашаясь со словами брата. Мы с сестрой хихикнули, так как именно этого и хотели добиться.
- Где вы остановились? У брата? – спросил нас Эдвард.
- Нет, в отеле! – проговорила я.
- У брата сейчас появился второй ребенок, и мы решили не мешать ему. – Закончила я нашу общую мысль.
Проговорив почти весь вечер, братья проводили нас до отеля и договорились, что через день утром будут ждать нас в фойе в легкой одежде и с корзинкой еды.
Весь следующий день мы не видели ребят, но они опять названивали каждые два часа. Мы помогали по хозяйству Мишель, которая попросила нас ей помочь и рассказать о нашей жизни в Москве.

Озеро Мичиган, 15 июля 1999 год.
Братья пришли в отель очень рано и, позвонив с ресепшен к нам в номер, попросили нас уже спускаться. Через пятнадцать минут мы спустились в холл отеля и увидели братьев.
На них были легкие хлопковые шорты-бермуды и бежевые рубашки, они спросили нас взяли ли мы купальники и мы кивнули.
Поцеловав нас в знак приветствия и, взяв у нас из рук корзинку с бутербродами, они повели нас к машине. Они усадили нас в машину и повезли куда-то далеко, но было понятно, что на пляж. Все это они проделывали молча. Ехали мы довольно долго, вокруг было очень живописно. Вдалеке виднелось очень красивое озеро.
Мы проехали мимо не один пляж, пока ребята не остановились на парковке и не потянули нас ближе к озеру, когда мы выбрались из машины. Озеро Мичиган оказалось очень большим и очень красивым. Вдалеке виднелся маленький пирс, где была пришвартована среднего размера яхта. Двое матросов ждали кого-то на берегу. Завидев их, братья немного ускорили шаг и направились прямиком к ним. За всю дорогу ребята почти не говорили и их поведение немного настораживало.
- Мистер Браун, все готово! – сказал один из матросов, обращаясь к Эдварду.
- Хорошо! – произнес Эдвард. – Спасибо! Вы свободны до вечера…
Матрос кивнул и подошел к своему напарнику, тихо что-то ему, шепча, и оглядывая при этом нас.
- Вы не боитесь кататься на яхте? – спросил нас сестрой Эдмонд.
Мы замотали головами, не в силах ответить. Озеро поразило нас своей красотой.
- Тогда прошу на борт! – промолвил Эдвард, который уже был на яхте.
Он протягивал нам руку, чтобы помочь забраться в лодку и не упасть. Я пошла первой, а следом за мной и Тина. Ребята провели нас в каюту и убрали корзину с продуктами в холодильник.
- Это понадобится чуть позже! – неуверенно сказал Эдвард.
Эдмон остался на палубе и заводил мотор, а матросы с берега отвязывали канаты. Я заметила, что на нижней палубе стояли два стола, и была стереосистема. Эта яхта видимо использовалась для каких-то торжественных мероприятий.
Я осталась в каюте, а сестра поднялась на палубу и стала наблюдать, как ребята управляют кораблем, и куда мы плывем. Я поражалась иногда безрассудству сестры, она несколько раз перешивалась через борт, пытаясь что-то разглядеть в воде, а потом со счастливой улыбкой о чем-то задумывалась.
Я увидела журнал и решила его немного полистать. Через какое-то время послышался звон цепей, и яхта немного качнулась. Мы встали на якорь. Ребята таинственно забегали вокруг, из холодильника достали корзину с едой, с нижней полки различные фрукты, и что-то отдаленно напоминающее бутылку вина.
Мы предусмотрительно с сестрой сделали разных бутербродов: с сыром, с колбасой, с ветчиной и с рыбой. Также в специальных контейнерах были два разных салата.
Тина спустилась ко мне и стала рассказывать о том, что можно увидеть на дне озера и что вода очень теплая и вполне можно искупаться. Я не сопротивлялась поэтому, когда она потянула меня на нижнюю палубу, я встала и пошла за ней, захватив нам обеим полотенце.
Сняв легкие летние сарафаны и закрутив длинные волосы в пучок, мы окунулись в воду и немного поплавали, а затем к нам присоединились ребята. Недалеко была скала, возвышающаяся из воды, и в ней была арка. Мы отправились туда и поплавали вдоль туда-сюда, рассматривая растительность и маленьких обитателей. Плавали мы с сестрой хорошо, и братьям пришлось погоняться за нами, прежде чем догнать нас.
Когда, наконец, мы вернулись к яхте, стало заметно, что немного похолодало и мы все устали, всем очень захотелось есть.
Ребята выбрались из воды первыми и затем помогли нам. Одевшись, они пригласили нас на палубу подкрепиться.
Два круглых столика были накрыты белоснежными скатертями, с золотой каемочкой по краю. В центре каждого стола стояли толстые свечи, в специальных подсвечниках, чтобы ветер не задул фитиль. Рядом на отдельном столике стояла еда, заботливо переложенная ребятами на тарелки и прикрытая стеклянными колпаками. Там же стояла и бутылка очень дорого шампанского и четыре фужера.
Нас сестрой ожидал романтический ужин! Она стояла пока рядом со мной и сжимала мою руку. Затем она подняла свою левую руку, делая вид, что хочет поправить мою заколку, слегка склоняясь ко мне. Я сделала примерно тоже самое, и одновременно наши волосы упали нам на плечи и спрятали наши спины.
- Что-то сейчас будет! – тихим едва различимым шепотом сказала сестра.
- Ты скажешь ему да? – решила спросить я сестру также тихо.
- Скажу, если это будет действительно сегодня, но мы еще так молоды, может они не потребуют ответа прямо сейчас? – шепнула мне сестра.
- Тут я с тобой согласна! – ответила я. – Я хочу подумать, и если завтра придется сказать об этом папе, он это не одобрит… Надо хотя бы годик потерпеть нам еще только семнадцать…
Эдвард и Эдмонд на несколько секунд пропали в каюте, а потом вышли оттуда с белыми розами в руках, и в костюмах.
-Это для вас! – произнесли они и протянули каждой по цветку.
- Спасибо! – мы покраснели.
Эдвард налил в фужеры шампанское и раздал нам.
- За вашу красоту! – сказал он, а Эдмонд в это время включил стереоустановку, и оттуда полилась красивая музыка в исполнении Селин Дион из недавно нашумевшего фильма Титаник «My Heart Will Go On». Мы выпили шампанское и были поражены, тем насколько приятным оно оказалось.
Ребята пригласили нас на медленный танец, и закружили в вихре чувств. А на словах:



Эдмонд прижал меня к себе и поцеловал, а затем тихо прошептал мне на ушко.
- Я бы хотел прожить с тобой всю жизнь и хотел бы, чтобы мое сердце биться не перестало никогда! Будь моей женой? – он снова меня поцеловал, при этом закрыв глаза.
Я же широко раскрытыми глазами смотрела на свою сестру. Я слышала, как Эдвард ей что-то говорил, и уловила последнее слово «Женой?» Тина открыла глаза и наши взгляды встретились. Она моргнула мне в знак согласия и отдалась чувствам любви, так же как и я.
Эдмонд, наконец, оторвался от моих губ и передохнул. В моих глазах были слезы. Как мне сказать ему, что я согласна, но прямо сейчас я не могу дать ему ответ? Как бы это сделать так, чтобы не обидеть его и не нанести удар ниже пояса? Почему это все так сложно?
- Саша? – Эдмонд заметил мою растерянность. – Я сделал что-то не так? Я обидел тебя?
Я помотала головой, не в силах ответить и заставила его снова поцеловать меня. Краем глаза я видела замешательство Эдварда и такой же, как у меня испуганный взгляд сестры.
- Нет! – наконец, я смогла хоть что-то сказать. – Ты все сделал правильно, ты не обидел меня! Все очень романтично, но… - я снова поцеловала его.
- Но… ты не станешь моей женой? – грустно прошептал он, оторвавшись от моих губ.
- Я не это имела в виду! Прости, если я обижу тебя сейчас! – я судорожно подбирала слова. – Мне только семнадцать лет… нам не разрешат… и папа меня не поймет… еще рано…
Я под конец своего объяснения рыдала, впрочем, почти тоже самое происходило и с сестрой.
- Ты хочешь сказать, что ты хочешь быть моей женой, но не сейчас? – прошептал мне Эдмонд, прижимая меня к себе.
Я лишь кивнула, сил отвечать не было.
- Что как только ты будешь готова, ты скажешь да? – умолял он меня.
Рыдания на минуту прекратились.
- Мне надо подумать! Я обещаю дать тебе ответ, если ты все еще будешь любить меня, только не проси ответить меня тебе сегодня! Я люблю тебя сильно и буду любить вечно!
- Хорошо! – немного спокойнее произнес Эдмонд. – Да, но не сейчас… Я согласен ждать тебя сколько угодно! Почему в жизни все не так легко как в фильмах?
Я не знала, что мне еще ответить ему. Я сильно притянула его к себе и поцеловала, Слезы делали этот поцелуй только слаще.
- Я дождусь твоего ответа! – Прошептал он мне в ухо.
Уже звучала следующая песня и это была Уитни Хьюстон с песней «I Will Always Love You».
- Я люблю тебя, Саша! – проговорил он торжественно.
Мы закончили наш танец, и Эдмонд посадил меня за столик, предлагая что-нибудь съесть.
Эдвард и Тина медленно двигались под песню «My Love Is Your Love» и я видела, что Тина тоже не сказала ему «да», на ее глазах были слезы, они блестели в лучах солнца, но она была спокойна. Видимо они что-то решили для себя и теперь я узнаю это только тогда, когда мы сможем с ней остаться в одиночестве.
Любовь и нежность так и сочилась из мальчиков, и отказать им было сложно. Когда сестра, наконец, села за столик, я пожала ее руку.
- Что теперь дальше будет? – спросила она меня, когда мальчики немного отвлеклись.
- Откуда мне знать? – ответила я ей вопросом на вопрос.
- Может если бы у нас были с собой кольца, мы бы казались убедительней? – спросил вдруг Эдвард, ни к кому конкретно из нас не обращаясь.
- Дело совсем в другом! – воскликнули мы с сестрой одновременно. – Совсем в другом…
- А через год был бы ответ сразу? – продолжал допрос Эдвард.
- Возможно! – снова единодушный ответ.
- Что ж годик можно потерпеть… - единодушно сказали братья.
Больше этот вопрос за ужином не поднимался, и все закончилось очередным танцем опять же под песню Селин Дион.
Когда мы причалили к пирсу, было около восьми вечера. Два матроса уже ждали нас на берегу и помогли спуститься с яхты. Солнышко уже приближалось к горизонту и оставляло блики на поверхности воды. Думая о своем будущем, мы шли вдоль берега и каждый думал о своем. Впервые я почувствовала себя кому-то нужной, кем-то любимой и институт в Москве казался совсем не нужной сейчас деталью предстоящей разлуки.

Москва – Чикаго, август - декабрь, 1999 год
Тина
Лето в этом году оказалось для нас с Сашей довольно коротким. Разве могла я подумать полгода назад о том, что уже сегодня буду думать о замужестве и возможно, о скором материнстве. Ребята не очень тяжело восприняли наш отказ и все поняли почти без объяснений.
- Мне только семнадцать лет! - Воскликнула я, когда Эдвард под песню Уитни Хьюстон сделал мне предложение.
Он понял меня и без лишних слов поцеловал.
- Хорошо я подожду до восемнадцати! – шутя, но немного напряженно ответил он мне.
- Это всего полгода… - прошептала я.
Он кивнул мне и его легкая небритость защекотала мою щеку.
- Да, только полгода и ни минутой больше! Обещаешь дать ответ в январе? – спросил он тут же.
Я кивнула, и его рука зарылась в моих длинных волосах.
- Жду тебя в январе в Сиэтле! – парировала я. – Как раз на наше рождество!
- Я там буду! – весело спел он мне в ухо. – И тебе не отвертеться!
Поцелуй страсти скрепил данные друг другу обещания и теперь я уже даже подумывала, а не дать ли ответ прямо сейчас.
Через неделю мы уже улетали домой, и теперь было действительно больно отпускать ребят так надолго.
В институт нас приняли, но теперь он был не важен. Теперь я уже подумывала всерьез поступить в школу стюардесс. Эта идея мне нравилась все больше, но опасность этой профессии вселяла ужас.
Сашка то и дело перезванивалась с Эдмондом и подолгу болтала. Ребята не опустили руки от нашего отказа, теперь они еще сильнее и напористее стали проявлять свои чувства. По приезду в Москву мы купили себе мобильные телефоны, и теперь связь нам оплачивали ребята, пересылая раз в месяц определенную сумму, чтобы мы всегда были на связи.
В институте было не очень интересно, так как почти весь первый семестр было повторение школьной программы. Проблем не было ни с одним предметом, учительница английского языка выкатила глаза, когда мы с сестрой впервые заговорили с ней на уроке на чистом английском языке. Технический английский давался нам также легко, как и обычный и она, задав нам для перевода несколько статей из технического американского журнала, поставила «зачет» заочно. Иногда она даже спрашивала у нас как можно сказать что-то по-другому. Ей нравилось, что она может свободно общаться с нами на этом языке, и на каждой контрольной задавала нам шепотом личные вопросы.
Забегая вперед, скажу, что институт мы закончили с сестрой без проблем и с красным дипломом, но были моменты, когда хотелось все бросить и запереться в маленькой непробиваемой скорлупе.
Весь семестр я обдумывала свое положение, видимо, так же как и сестра. Ежевечерние посиделки в нашей комнате стали традицией. Никто еще в нашей семье не знал, что нам сделали предложение, и мы ничего не ответили им в ответ.
Бабушки заметили наши эмоции, но упорно не спрашивали и не совали свой нос в наши переговоры с Чикаго. В конце ноября из Чикаго пришла бандероль от ребят. Они просили ее сразу не открывать и позвонить сначала им.
Когда же мы, наконец, позвонили ребятам и сделали все, как они просили, то были удивлены. В нежно-розовый атлас было завернуто две бархатных коробочки. Одна была нежно-оранжевого цвета, другая нежно-розового и обе похожи на цветок герберы. Стало сразу понятно, какая коробочка для кого. Открыв их, мы обнаружили внутри колечки. Кольца не были обручальными, и это нас немного порадовало.
- Спасибо! – воскликнула Саша и надела кольцо на средний палец правой руки.
Это был перстень с маленьким камушком слегка голубого цвета.
- Не за что! – проговорил Эдмонд, смотря на экране монитора за действиями моей сестры. – Я уже счастлив!
Я открыла свою коробочку и увидела там тоже маленький перстень с камнем нежно розового оттенка.
Я проделала те же манипуляции, что и сестра и показала Эдварду свою руку.
- Спасибо, милый! Я люблю тебя! – сказала я ему. – Я скоро буду в Сиэтле!
- Я буду там ждать! – ответил он мне. – Люблю тебя!
На следующий день бабушки все-таки выведали у нас все как на духу и пообещали не говорить никому из наших родителей и брату.
- Я же говорила вам! – начала бабушка. – Они имели на вас виды, еще год назад.
- Но любовь на расстоянии не всегда заканчивается хорошо! – продолжила бабушка Инна.
- Я знаю, но по их движениям видно, что они для них значат, а они подсознательно пытались защитить девочек! – не унималась бабушка Нина.
Такие споры теперь стали их частью жизни.
- Не тяните долго с ответом! – в один из таких споров сказала нам бабушка Инна. – Они достойны быть вашими мужьями.
- Хорошо! – ответили мы тогда. – Мы учтем ваши пожелания.
Зачеты и экзамены в институте были все получены и сданы, и можно было спокойно уезжать к родителям.
Радость встречи маячила где-то на горизонте, и это вселяло огромную надежду. Мама и папа будут рады, что дочка пристроена в хорошие руки. Папа уже давно заикался, что муж должен быть похож на деловую семью Браун и, если мы их провороним, то он сживет нас со свету. Тут я не решилась бы спорить с папой, он редко бывал так жесток, особенно с нами, и теперь я боялась ему признаться в том, что я уже выбрала себе в мужья Эдварда Брауна. После официальной встречи Элроя Винсента Брауна на собрании акционеров со своими компаньонами папа еще больше зауважал семью Браун, но страх все же был. Может от того, что мне всего семнадцать, а может это только от того, что я просто боялась того что меня ждало. Одно я знала точно, нам с сестрой пора немного разделиться. Все не должно происходить одинаково и в одно время. Мы должны начать жить самостоятельно. Две неразделимые частички ДОЛЖНЫ, наконец, расколоться и начать совершать каждая свои поступки.
В один из декабрьских вечеров мы с сестрой уже собирались лететь к родителям и все никак не могли решить, что же подарить ребятам и как их встречать.
- Давай в этом году устроим себе раздельный новый год? – спросила я у сестры. – Каждая со своим парнем, только вдвоем?
- Ты хочешь дать ответ Эдварду? – спросила моя сестра, как всегда чувствуя меня. – Ты ведь не откажешь ему?
- Нет, конечно, нет! – Сказала я. – Я просто хочу, чтобы у нас с тобой был у каждой такой личный момент! Чтобы день свадьбы был не в один день, чтобы ты не подстраивалась под меня и не спешила с ответом Эдмонду. – Я передохнула. - Я знаю, ты еще не готова! – Саша хотела что-то сказать, но я остановила ее. – Я вижу это! Ты боишься, но я тоже боюсь! Но я все решила для себя! Я готова стать женой и возможно матерью.
- Тина! – сказала, наконец, сестра. – Я намного трусливей тебя, но уверена что тут ты права, и я не хочу спешить, хочу все продумать и обдумать. Если Эдмонд действительно любит, то он поймет меня, и не будет торопить. Я желаю, чтобы твой момент был счастливым и красивым. Чтобы были только вы, вдвоем и я помогу тебе!
Я кивнула, и мы обсудили детали. Саша решила через два дня после нового года поехать в Чикаго и там провести оставшиеся три дня. Папа и мама будут отдыхать в Майами, а я смогу спокойно поговорить с Эдвардом в Сиэтле, куда он прилетит ко мне. Нам предстояло многое обсудить с Эдвардом и потом все рассказать семье.
Мы с сестрой понимали, что не сможем расстаться надолго, но неделю вытерпеть вполне реально, и, если что-то случится, то мы снова тут же соединимся в одно целое и все переживем вместе.

Сиэтл, январь 2000 год.
Тина
Вот и наступил долгожданный январь. Позавчера мы прилетели к родителям и разрешили им поехать отдохнуть в отпуск. Сашка вчера, почти сразу после отъезда родителей, села на самолет до Чикаго и поехала в гости к брату, я же стала готовиться к приезду Эдварда.
В доме была маленькая уютная гостиная, и в ней стоял средних размеров круглый стол. Я знала, что у мамы есть две скатерти специально для него. Они идеально подходили под обстановку и окраску комнаты. Весь вчерашний день я готовилась и украшала гостиную. Скатерти лежали на столе так, что одна выглядывала из-под другой, образуя идеальную восьмиугольную звезду. Я достала тарелки, поставила свечи, организовала романтическую подсветку, нашла романтическую музыку. Сделала себе легкий вечерний макияж и надела вечернее платье, которое осталось еще от моего выпускного в школе. Оно было серо-розовым с вышивкой на лифе и сверху было болеро. На ногах были черные лакированные туфли с розовыми вкраплениями. Моя сестра сказала, что я должна выглядеть именно так и никак иначе, ей бы хотелось присутствовать, но она понимала, что это невозможно.
На столе стоял фруктовый салат с мороженным. В духовке готовилась курица в кисло-сладком соусе по-китайски. Папа выделил из личных запасов бутылку вина и сказал, чтобы я не пугала парня.
Стены в гостиной были насыщенного вишневого цвета, а шторы на окнах были красно-золотого оттенка. Освещение тоже способствовало романтике: в комнате была всего одна люстра и на ней был плафон такого же цвета, как и шторы, отчего свет в комнате получался красно желтым. Все в комнате дополняло друг друга, даже две тонкие золотые свечи вписались в интерьер идеально.
Полчаса назад Эдвард позвонил из аэропорта и сказал, что его самолет сел и скоро он будет уже у меня дома.
Ожидание очень томительно, особенно, когда сильно волнуешься. В голове уже миллион раз прокручены слова, которые я хотела бы ему сказать и показать свои чувства. Минута текла за минутой, мое тело уже покрылось мурашками, вдруг в дверь позвонили, и я вздрогнула, словно где-то грянул гром. Все мысли вылетели у меня из головы, и я на ватных ногах медленно пошла к входной двери.
Когда входная дверь распахнулась, то меня чуть не сбили с ног и зажали в плотное кольцо рук, а затем слегка холодные губы обрушились на мое лицо.
- Как же я соскучился… - шептал мне в ухо Эдвард между поцелуями. - Как же давно я не целовал и не обнимал тебя!
Я лишь улыбалась, забыв все слова на свете. У входной двери стояла маленькая сумка с вещами и упакованный букет. Я осмотрелась и попыталась выпутаться, но меня лишь сильнее обняли.
- Давай закроем входную дверь! – сказала я. – Холодно! И ты разденешься, наконец.
Эдвард улыбнулся и отпустил меня.
- Хорошо! – нехотя сказал он. – Но только для того, чтобы снова потом обнять тебя и не выпускать никогда.
Он вернулся на порог и взял сначала букет и сорвал с него упаковку, повернувшись ко мне и сделав снова два шага, вручил мне букет.
- Поставь их в воду, пока они окончательно не замерзли, а я пока разденусь!
Вернувшись снова назад, он взял сумку и наконец, закрыл входную дверь. Я показала ему, куда повесить верхнюю одежду, а сама пошла за вазой для цветов.
Когда я вернулась в гостиную и поставила цветы на маленькое пианино, то увидела Эдварда во всей красе. Высокий темноволосый мужчина с карими глазами в красивом классическом темно-синем костюме и при галстуке. Мне очень понравился этот мужчина и уже который раз, я снова влюбилась в него. Почему я не сказала ему полгода назад, да? Почему? А ответ оказался очень очевиден – чтобы еще раз увидеть его во всей красе.
- Ты такая красивая сегодня! – обнял он меня уже во второй раз.
- Ты тоже очень красив! – проговорила я.
Я включила музыкальный центр и оттуда полилась очень нежная классическая музыка. Эдвард положил свои руки мне на талию, а я свои на его плечи, и мы стали медленно танцевать.
Мое лицо покоилось на его плече, и я прикрыла глаза.
- Да! – тихо прошептала я.
Минуту он обнимал меня, а потом немного тряхнул меня.
- Что, да? – наконец озвучил он свой вопрос.
Я смотрела в его глаза.
- Да! – снова также сказала я.
- Это ответ? – его голос дрожал.
- Я согласна быть твоей женой! – прошептала я очень тихо, но последнее слово я не смогла произнести до конца, губы любимого накрыли мой рот.
- Спасибо! – прошептал он, когда оторвался от меня. – Можно я кое-что сделаю?
- Может, мы сначала перекусим? – спросила я, лукаво улыбаясь.
- Ну, хорошо! – ответил он мне тихо. – Я действительно очень голоден, а тут такой запах… Уууммм! Очень вкусно пахнет!
- Вот и договорились!
Я потянула его к столу. Эдвард зажег свечи и помог мне сесть, затем разлил вино по бокалам.
- За наше будущее! – произнес он тост. – Я очень счастлив!
Вино оказалось очень нежным и приятным на вкус. Мы пили и закусывали, наслаждаясь легкой беседой ни о чем. Я уже давно забыла о том, что хотела ему сказать. Слов было не нужно, сейчас я хотела навсегда стать его женой и родить ему кучку маленьких бесенят. Музыка все звучала и звучала и наконец, полилась песня Уитни Хьюстон. Глаза Эдварда сверкнули, и он встал из-за стола и подошел ко мне.
- Дорогая Валентина! – сказал он торжественно.- Ты уже сегодня порадовала меня. Осчастливь меня еще раз и прими это обручальное кольцо… - он залез рукой в карман и достал оттуда вишневую коробочку, которую тут же протянул мне. – В знак нашей любви и готовности стать моей второй половинкой.
Я взяла коробку из его рук и дрожащей рукой открыла ее. Мое сердце пропустило пару ударов. Это было довольно простое кольцо, всего пять маленьких изумрудов украсили его. Из моих глаз потекли слезы.
- Спасибо! – проговорила я. – Это мои любимые камни… Как ты узнал? Я же не говорила тебе!
- У тебя есть замечательная сестра! – улыбнулся он.
Он взял кольцо и посмотрел на мои руки.
- На какой руке по вашим правилам носят обручальные кольца? – спросил он в замешательстве.
- Надевай по вашим правилам! – хихикнула я.
Он улыбнулся, и, решительно взяв мою левую руку, надел кольцо на средний палец.
- А с размером я, оказывается, угадал… - проговорил он с ослепительной улыбкой.
- Да уж! – улыбнулась я ему.
Вечер проходил за легкой беседой. Эдвард пытался выпытать из меня все мои тайны и узнать как можно больше, а потом вдруг остановился.
- Что такое? – спросила я.
- Как мы будем решать географические проблемы и когда мы должны сказать родителям что хотим пожениться?
- Ну, я думаю, что нам потребуется не меньше полугода, чтобы выяснить, где нам это будет сделать удобнее.
- Почему?
- Не забывай я еще и учусь…
- Я тоже…
- Скорее всего, в Америке нас не распишут… - проговорила я.
- Почему?
- Ты гражданин Англии… а я гражданка России. В каком посольстве ты хочешь заключить наш союз… Здесь нет русско-английских посольств… - я улыбнулась слегка.
- А ты умеешь мыслить хладнокровно!
- Ну, это всегда во мне было! Я думаю, нам легче будет расписаться у меня на родине… в твоем посольстве… Ведь вера у нас тоже разная…
- Я еще больше поражен… ты как будто уже все продумала…
- Ну, я думала целых полгода! – засмеялась я. – Я хочу быть твоей женой и стану ей, если ты будешь не против, но чтобы расписаться в посольстве, мне, да и тебе надо предоставить туда очень много бумаг… и проверять их будут не меньше полугода…
- Проверять?
- Да! В нашей стране еще остались старые предрассудки…
- Ну, ладно! Согласен! А когда мы скажем всем об этом событии? Лучше всего наверное будет это сделать уже после того как все бумаги проверят?
Я согласно кивнула.
- Если сможем начать все сейчас, то к лету возможно уже сможем назначить дату…
- Тогда начнем через неделю… ты начинай собирать необходимые бумаги и напиши мне, что мне будет нужно взять с собой и когда приехать…
Я снова согласно кивнула.
- А где будет проходить медовый месяц? Куда бы ты хотела съездить?
- Ты забываешь, я еще учусь! И этот год должен быть тяжелым!
- Ну, на несколько дней… хотя бы…
- Я полностью доверяю тебе в этом вопросе, главное чтобы дали визу…
Он обнял меня и сладко поцеловал. Весь оставшийся вечер мы проговорили, а потом решили посмотреть романтический фильм. То, что я нашла в фильмотеке отца, на первый взгляд мне не понравилось, но Эдвард, увидев, схватил и поставил в проигрыватель.
Под заключительные титры Эдвард вдруг решил спросить меня.
- А у тебя другие парни были?
- Были! – честно ответила я, и он немного напрягся. – Но… - я замолчала.
- Скажи, у тебя когда-нибудь был мужчина в полном смысле этого слова? – прошептал он, зарывшись носом в мои волосы.
- В смысле занималась ли я когда-нибудь любовью с мужчиной?
Он кивнул.
- Нет! У нас никогда не доходило до этого! До встречи с вами мы с сестрой не боялись расстаться с парнем и всегда устраивали им проверки и если нас путали, а путали нас чаще всего, мы без колебаний рвали отношения… - моя пламенная речь кончилась. – И потом мне всего семнадцать…
- Уже восемнадцать… - захихикал он расслабившись. – Ну, сейчас такие развратные девушки пошли… сразу на шею вешаются…
- Ничего про «таких» не знаю…
- Хорошо!
- У меня тоже есть вопрос… - начала я. – Он такой же…
- Я не встретил еще ту, с которой захотел бы испытать эти ощущения… - он посмотрел на меня. – Ты та, с кем я этого хочу!
- И ты столько этого ждешь? – я посмотрела на него.
- И готов еще ждать… когда ты будешь готова… готова подарить мне себя целиком!
- Ты… идеал любой девушки! – прошептала я, улыбаясь. – Никому не отдам!
Теперь смеялся уже и он. За окном начало светать. Шторы мы не закрывали, и синее небо с отблесками белой луны было прекрасно видно, и вдруг по небу пролетела «падающая звезда».
- Смотри… - указала я ему на этот факт.
- Загадывай желание! – быстро прошептал он, и в комнате на несколько секунд повисла тишина.
Мы полулежали на диване, обнявшись и, в конце концов, уснули. Когда я открыла глаза, на часах было час дня. Я аккуратно поднялась и потянулась. Все тело ломило, но надо было убрать со стола и одеть более удобную одежду. Когда с посудой было почти закончено, я почувствовала теплые руки у себя на талии.
- Вот, куда ты сбежала от меня! – прошептал он мне в ухо, прислоняясь к моей спине и целуя в шею.
- Я не сбегала… просто надо навести порядок…
- Это хорошо! – проговорил он, все еще целуя мое ухо. – Чем займемся сегодня?
- Можно погулять по городу. Я совсем его не знаю!
- Я тоже мало что тут знаю и поэтому хочу знать больше!
- Тогда одевайся и пойдем!
Самой известной достопримечательностью Сиэтла была «Космическая игла». Именно туда мы и отправились. Башня была очень высокой и очень красивой. Отстояв длинную очередь к лифтам мы, наконец, поднялись на самый верх. Нашему взору открылась вся красота природы и местности: Каскадные горы, расположенные на востоке города, горный хребет Олимпик, находящийся на западе и, конечно, Тихий океан.
На самом верху башни располагались три ресторана, но один нам приглянулся больше всех: крутящийся ресторан под названием «Небесный город», один оборот он совершал ровно за сорок семь минут. До вечера мы пробыли на этой башне, отдыхая душой. И как только на улице стали зажигаться фонари решили спуститься вниз. У подножия башни расположились карусели и колесо обозрения. Покатавшись там, мы в конец продрогли и решили отправиться домой.
Дома нас никто не ждал, но там было тепло…