Так тихо в дней надежной пустоте.
...И душно. Не хочу. Хочу к тебе.



Время без него... Оно какое-то никчемное, безучастно отсчитывающее часы. Больше не надо волноваться, ждать, ведь очередной встречи не будет. Беда в том, что, лишенной этого, мне уже ничего не надо. И жизнь без Роберта становится похожей на прежнюю, до нас – не летит, не тянется. Она просто бесцветная.
Почти полтора месяца я в свободном плавании. Но мне слишком нужен мой берег. Я не могу, не хочу отдаляться от него. Ведь где-то рядом есть тихая лагуна, где счастье было бы возможным. Только пока ее трудно отыскать.
Роберт не зовет меня, но держит. Даже тем, что не звонит. Странно, но иногда я интуитивно чувствую, как он хочет набрать номер. Берет телефон, касается кнопок, а потом скидывает запрос до соединения... Потому что обещал. Так бывает и со мной. Отчаянно хочется услышать его голос в трубке, но боюсь потревожить, всколыхнуть боль от последствий своего же решения. Я ведь даже причин не смогла объяснить. Попытка забыться и пожить, как прежде, избегая страстей и зашкаливающих эмоций? Дать время подумать нам обоим? Разобраться в себе, размеренно делая «вдох-выдох»?
Не помогло...

Он позвонил всего один раз. После долгой паузы произнес: «Привет», потом спросил, как дела. И я, коротко отвечая на будничные вопросы, понимала, что Роберту нужно то же, что и мне – просто услышать голос. Не получалось придать беседе легкости, пошутить. С трудом удавалось справиться с комком в горле... Может быть, если бы кто-то услышал наш разговор, посчитал бы сухим и скомканным. Но я чутко воспринимала каждый нюанс знакомых интонаций, улавливала волнение в паузах. Мы могли просто молчать, чувствуя друг друга сквозь расстояние. Кто-то из служащих постоянно заглядывал в кабинет, напоминая, что вокруг кипит работа, повторно вызывал начальник – а я все не знала, как попрощаться, повесить трубку. Неожиданно услышала тихое: «Скучаю». Роберт сказал это и тут же пропал, оставив мне лишь гудки. Перезвонить я не решилась.

До Нового года оставалось всего несколько дней. Постоянная суета, попытки завершить начатое и подвести символический итог стали своеобразным спасением. Я намеренно доводила себя до состояния, когда, вернувшись домой с работы, уже не оставалось сил ни на что, кроме ужина и теплой ванны перед сном. Специально одевала утром туфли на высоких каблуках, хоть иногда в этом не было необходимости – так сильнее чувствовалась усталость и усиливалось желание поскорее добраться до постели. Когда главный редактор объявил, что выходные начнутся тридцатого числа, я, вместо радости, испытала невольный шок вперемешку с унынием. Я понятия не имела, чем занять себя на протяжении нескольких праздничных дней... Мне не хотелось идти куда-то развлекаться, сидеть в четырех стенах – тем более. Встречать Новый год с родителями перестало быть традицией с приходом моего совершеннолетия, потому перспектива изменять правилу, учитывая, к тому же, что я была у них в Сочельник, меня вовсе не прельщала.
Поздним вечером двадцать девятого декабря, оказавшись дома, я, не смотря на изматывающий день и беготню, не чувствовала привычной сонливости. Ужин остывал, телевизор бесцельно работал на заднем плане, в то время, как я просто стояла у окна, прильнув лбом к стеклу.
Я устала от римской зимы, не холодной, но слишком спокойной и сухой. Устала от одиночества. А больше всего – от собственного запрета на мысли и сердечную тоску... И в этот момент я сказала себе: «Хватит». Хватит с меня пустоты. Глубоко вдохнув, решительно оторвалась от прохладной поверхности, прошла мимо столика с накрытым ужином, выключила телевизор. Открыла ноутбук и, ожидая подключения, отправилась на кухню за кофе. А после, сжимая кружку ладонями, большими глотками пила горячий, крепкий напиток, не разбавив его вкуса сладостью любимых конфет, и пересматривала размытые фото из какого-то паба, попавшие в Интернет после Рождества. Роберт казался таким одиноким, заброшенным... Волшебная ночь года, дарившая ощущение чуда даже мне, реалистке со стажем, была для него совсем обычной. А ведь он, сам по себе, был чудом. Моим личным.
До этого мне попадались и другие снимки, которые не стоило смотреть ради душевного спокойствия, только я все равно смотрела... Роберт и она, у порога какого-то дома, не очень трезвые. Может быть, вместе, может быть, нет. Я не понимала, зачем делаю это... зачем, как мазохистка, думаю вовсе не о том, куда и почему они пошли и где были, а о том, что даже его адреса в Лондоне не знаю. Не знаю, какого цвета стены его квартиры, какое покрывало на постели, есть ли на окнах занавески...
Я должна была бы чувствовать горечь, только, по неведомой причине, сердце, которое принимало лишь свою правду, продолжало сжиматься при взгляде на лицо Роберта. Впервые это случилось спустя два дня после нашего расставания. Несколько обычных фото с какого-то ужина в довольно захолустном местечке, в компании его агента, телохранителя и какого-то незнакомого парня. Тускло освещенная улочка, разрисованные стены. А потом Роберт в машине. Взгляд в никуда, темные круги под глазами. Он был одинок, был несчастен. Может быть, потому цвет стен и наличие занавесок в квартире, где я никогда не бывала, стали неважны...
Еще долго, по мере поступления, я изводила себя снимками папарацци. Потом Роб исчез из поля зрения, но тревога не прошла. В том и заключалась ирония – после утра нашей разлуки мучившая меня боль больше не вернулась. На смену ей пришли иные чувства. Я волновалась за него намного больше, чем раньше. Я скучала по нему, самому родному, но потерянному... Долгие недели запрещала себе искать новую информацию, терзаться тоской, смешанной с чувством вины.
Только сегодня, не выдержав, отказалась от намеренной изоляции. И, пока сидела, разглядывая фотографии, в попытке уловить выражение глаз, что было невозможно при сомнительном качестве снимков – раздался звонок. Невольно дернувшись, я нехотя потянулась к телефону, почему-то уверенная в том, что это не тот человек, на которого я сейчас смотрю...
Оказалось, звонит Франко.
- Привет, красавица!
- Привет, - не очень весело откликнулась я.
- Что-то у тебя нудный голос, непорядок! Скоро Новый год, забыла?
- Нет, грядущие выходные не оставляют такой возможности.
- Да ты стала трудоголиком! Брось, так не пойдет, - бодро затараторил он. – Я потому и беспокою. Хочу развлечь.
- Интересно, как же?
- Завтра у меня выставка в Брунико. «Дыхание страсти». Очень хочу тебя видеть.
- Брунико? Но там холодно, это далеко... – тут же начала придумывать причины я, хотя не отдавала себе отчета, почему.
- Да, ну просто северный полюс! – с иронией заключил Франко, и я представила, как он закатывает глаза. – Перестань искать отмазки, не поверю. Тебе ни о чем не надо волноваться – сам оплачу билет, забронирую номер в отеле.
- С чего вдруг? – не менее саркастично поинтересовалась я.
- Исключительно из меркантильных соображений. Мне необходимы новые богатые заказчики, я хитро пригласил полезных мне людей. Ты же мне нужна для привлечения внимания – звезда фотосета.
- Ты это про что?
И тут же вспомнила.
- Шутишь?
- Серьезно! Фото шикарны. Одни из самых важных составляющих всей композиции.
- Дыхание... страсти?
- О да, вы дышали так страстно, что я рядом чуть не задымился. В общем, я уже послал тебе пригласительный. Никакой скучной солидности, ты в курсе моих предпочтений. Одежда с эротическим уклоном.
- Явным?
- В меру, - засмеялся он. – Но, я уверен, ты знаешь границы дозволенного.
- Хорошо, приеду.
Неожиданно я почувствовала облегчение. Ведь это способ отвлечься – и время пролетит быстрей.
- Отлично! Можем заодно и Новый год отметить компанией. Придумаем потом. Только не забудь теплое пальто, шарфик и прочее, тут настоящая зима. Сильный мороз в этом году.
- Не забуду. Спасибо, что вытянул из дома, - невольно улыбнулась я.
- Знал, что не откажешь любимому фотографу, который тебя ни разу не подвел!
- Не испытывай мое терпение, – засмеявшись, я отключила телефон.

Вот и предоставившаяся возможность занять себя в выходные дни. Развеюсь хоть...
Никогда не приходилось бывать в этой части Италии. Область, облюбованная туристами и горнолыжниками, меня, любительницу тепла, раньше совсем не привлекала. Но небольшой городок у подножия Альп заслуживал внимания древней архитектурой, приятной атмосферой, чистотой заснеженных улочек с красивыми зданиями... Он понравился мне еще из окна такси, при мимолетном знакомстве по пути к отелю.
Франко, разумеется, не мелочился. Номер был шикарным, со всеми удобствами, с живописным видом на величественные горы, сиющие в бирюзовом небе белоснежными вершинами.
Я пообедала в уютном ресторанчике на первом этаже, потом прогулялась, вдоволь надышавшись бодрящим морозным воздухом. Было удивительно хорошо и совсем не холодно. Природа застыла в лучах зимнего солнца, как на ослепительном полотне, даря радость глазам. Снег приятно хрустел под ногами, из многочисленных труб поднимался дымок... И мне так хотелось, чтобы Роберт оказался рядом...

Выставка Франко должна была проходить в одной из галерей в центре. Старинное здание словно звало погрузиться в историю. Только, оказываясь внутри, любой незнакомый с ним посетитель испытывал закономерное удивление – настолько современным и минималистическим был дизайн, несоответствующий солидной «наружности». Так произошло и со мной, вошедшей в просторный зал с декоративным синеватым освещением. Я знала, что Франко продумывает все до мелочей. Может быть, поэтому его так ценили.
Заприметив, он тут же поспешил ко мне, на ходу махая парню на входе, проверяющему пригласительный.
- Не надо, Рензо, это же главная звезда. Отнеси-ка лучше вещи в гардероб.
Служащий помог мне снять пальто, с улыбкой пожелав приятного вечера. Его взгляд, как бы невзначай, прошелся по моей фигуре. Немудрено.
Я одела черное платье с «секретом», раз уж Франко попросил сексуальности – с одной стороны оно казалось сдержанным, аккуратно облегающим фигуру, а с другой очень сильно открывало кусочки обнаженного тела. Несомненно, любому нормальному мужчине захотелось бы оторвать застежки, избавляя меня от наряда, но... те, кто здесь собрались, не позволят себе никаких вольностей, а если да, то лишь мысленно. Я знала, к кому иду, и как можно и нужно смотреться, потому позволила себе это. Я не одевала украшений – вечерний наряд составляли лишь платье и элегантные туфли. Волосы были уложены с красивой, естественной простотой, открывая изгиб шеи и спину.

Признаться, все было непередаваемо шикарно. Со вкусом и так эротично. Интимный полумрак, ненавязчивая музыка, монохромные фото на стенах – и среди них наш фотосет. Только сейчас я получила возможность рассмотреть все снимки, еще и в виде экспонатов размером от пола до потолка. Так хотелось улучить момент и побыть одной, изучая каждую деталь, вспоминая тот день... Но, пока меня расспрашивали, угощали шампанским и, узнавая, делали комплименты, беспрепятственно ускользнуть было невозможно. В конце концов, когда Франко начал свою заранее заготовленную, витиеватую речь, привлекая всеобщее внимание, я незаметно отошла к интересующей меня части зала.
Май, Рим... наша встреча спустя годы. Модели, напившиеся зазеленевшей воды, те съемки, накаляющие воздух вокруг. Казалось, он зазвенит от напряжения или заискрится. Камера, следящая за нами... Роб совсем близко, такой желанный, такой недовольный... и возбужденный. Я видела его рядом, но не со стороны. Журнальные фото, как ни странно, не передавали и толики этой красоты.
Замерев у огромного фото, на котором Роберт был один, я не могла отвести от него взгляда. И слезы неминуемо наворачивались на глаза... Передо мной сейчас был самый соблазнительный хищник, способный свести с ума, и я бы уверенно сказала – любую женщину, может быть, потому что знала силу его обаяния. Но, стоило мысленно оторваться от идеальной картинки, как я снова видела другого Роберта. Того, одинокого. Неприкаянного. Одного из самых желанных мужчин на планете, который убивал время в прохладном пабе с деревянными скамейками...
Будто сквозь вату, я услышала голос хозяина выставки и повернулась, взяв себя в руки.
- Вернулась к реальности? Не стоит вздыхать по фото, пусть и распрекрасному, когда прибыл оригинал.
- Что? – потерянно шепнула я.
Он слегка повел подбородком в направлении входа в зал. Я посмотрела туда и застыла. Франко что-то говорил, но я уже ничего слышала. Не двигалась, с трудом дыша, пытаясь успокоить дрожь. Кто сказал, что сердце уходит в пятки или подкатывает к горлу в таких случаях? Нет, мое скакало мячиком, будто норовя вырваться наружу и полететь к нему... Роберту, стоявшему неподалеку.
Пока он не видел меня. Все было явным обманом, задумкой фотографа – уговорить настоящую звезду принять участие в своем «Дыхании страсти». Но... почему Франко мне не сказал?
Естественно, он очень своевременно скрылся из поля зрения, встречая знаменитого гостя – похоже, подозревая, что я хочу врезать ему, как следует. Вокруг них уже кружил его ассистент-фотограф, собирая материал для последующего репортажа об элитной выставке.

Роберт... Я жадно вглядывалась в него, я даже на таком расстоянии пыталась вдохнуть его запах...
Привычное желание после долгой разлуки сжать в объятиях и уединиться сейчас же, ослабило тело и волю. Полтора месяца, всего один звонок... Но от этого Роб не стал дальше. Наоборот.
И пусть он снова выглядел беззаботным, сияющим, как на любом мероприятии, я-то понимала, каких усилий ему стоит улыбаться. Тени под глазами были не так заметны, благодаря белой рубашке и светлому расстегнутому пиджаку. Роберт, с его вечно расстрепанными волосами, щетиной по линии подбородка, такой высокий, стройный в неброских серых джинсах и аккуратных туфлях – показался мне, к тому же, похудевшим, усталым...
Как же я соскучилась по нему!
Только, может, это еще возможно – удрать? Хоть на короткий миг, чтобы прийти в себя? Или мне остается только действовать в порыве? Побить Франко, расцеловать Франко... Зацеловать Роберта... Обнять Роберта и не отпускать, пока не надышусь...

Мысли яркими бабочками порхали в голове, в то время, как я, по очень нехорошей привычке, запивала удушающее волнение шампанским. Пока, на очередном глотке, не поймала тот самый взгляд, которого так ждала и боялась. Глаза Роберта чуть расширились, остановившись на мне, отражая растерянность, неверие, радость – а потом, по старой, доброй привычке, он недовольно прищурился, выпячивая нижнюю губу. Тут же поперхнувшись предательскими пузырьками, я мучительно закашлялась и, сделав несколько шагов в неосвещенное пространство, привалилась спиной к одной из колонн.
Только уже через мгновение бокал с недопитым шампанским оказался в руке того, кто нашел меня в столь ненадежном укрытии.
- Ты опять за свое? – с явным осуждением произнес Роб.
Наконец, я решилась посмотреть на него.
Близко, слишком близко... У меня тут же ослабели колени. Ладони начало привычно покалывать от сумасшедшего желания притронуться.
- Подумаешь... – обронила я, с трудом сглотнув при взгляде на его шею в вырезе рубашки.
Роберт лишь устало покачал головой. Потом поставил бокал на пол и засунул руки в карманы. Нет бы, коснулся... Хоть украдкой.
- Откуда ты здесь? – зачем-то спросила я. Я, больше всего на свете не любившая глупых вопросов с очевидными ответами.
- Франко нашел через агента. Это было очень неожиданно. Я и не знал, что он знаменитость.
- Он сам себе знаменитость – и наслаждается этим. Так что нагло тебя провел... Не очень выгодное мероприятие для звезды такого уровня.
- Ты уверена? Может, тогда оно выгодно для... просто Роберта?
Я не нашлась, что ответить, снова встретившись с ним глазами. Взгляд Роба скользнул по моему лицу, задержался на губах. И в этот момент он неожиданно, совсем не по теме, сказал, заставив сердце сбиться в очередной раз:
- Ты красивая.
Я еще не успела насладиться этим волнующим мигом, когда из глубины зала послышался очень несвоевременный и громкий призыв Франко, вынудивший встрепенуться:
- Мои любимые модели! Не возражаете?
Он даже не соизволил подойти, подзывая к себе. Я ему что, комнатная собачка?
- Возражаю, - вполголоса буркнула я.
Роб едва заметно ухмыльнулся:
- А я нет.
Потом легонько провел пальцами по моей щеке и, понизив голос, шепнул, прежде чем отойти:
- Соскучился по тебе.

...................................................................................................................................................

Брунико


Эта глава плавно перетекает в последующую, которая уже написана.
Немного оттуда:
(...)Так все и пошло с самого утра – наперекосяк. Мы не говорили и даже старались не сталкиваться в этом огромном пространстве. Какая ирония! Да лучше бы тут была одна комната, из которой некуда бежать. Я осталась наедине с Робертом в новогоднюю ночь, в прекрасном месте, в уютном доме, который весь наш – только мы будто за тысячи километров друг от друга, как и до этого. (...)

Большое спасибо всем, кто читает "Ураган"! Если хочется поделиться эмоциями, буду очень рада отзывам, здесь и на форуме. Если нравится, не проходите молча, пожалуйста. Мне, как автору, очень важно знать, какие чувства остаются после прочтения.