Открыв дверь, я внимательно осмотрелась. Мой воспаленный мозг отдал телу лишь две команды: не кричать и сдерживать рвоту. Сделав попытку взять себя в руки, я прошла вглубь комнаты, полностью облицованной кафелем. Здесь было достаточно большое окно, открывающее вид на территорию больницы: где-то поодаль – психиатрическое отделение, темный пруд с несколькими деревьями; всего ярдах в ста пятидесяти – главное здание больницы. Вместо одной стены был большой стальной шкаф с достаточно большими ящиками. Посреди комнаты стоял железный стол, а на нем… на нем лежал труп, накрытый белой простыней, из-под которой торчали лишь бледные ноги с бумажной карточкой на большом пальце.
Дрожащими руками я приподняла ткань; из горла вопреки воле вырвался странный сдавленный звук. Передо мной лежало бездыханное тело Эмили Рид.
Такая спокойная, - была моя единственная мысль. Словно желая перенять этот покой, я дотронулась до холодной пепельно-белой щеки. И почему после смерти лица кажутся куда красивей, чем при жизни? Отсутствие бренных проблем? Свобода от плоти? Я не могла знать.
Но почему Эмили умерла? Я быстро осмотрела тело: руки были глубоко изрезаны: буквально от кончиков пальцев до плечей. Я резко вернула простыню на место. Меня снова замутило, ия поспешила покинуть отвратительную комнату, но в коридоре послушались шаги. Я заметалась по помещению в поисках укрытия.
Спасение! В углу комнаты стояла тумба, чуть отодвинутая от стены, за которой вполне можно было уместиться, поджав ноги к груди. Почти молниеносно я оказалась в нужном месте и позе.
Осматриваясь по сторонам, в дверном проеме появилась девушка, показавшаяся мне смутно знакомой. Взъерошив золотистые с персиковым оттенком волосы, она подошла к столу и скинула накрывавшую мертвую простыню на пол. Напевая что-то из Боуи, девица без капли стеснения залезла на стол и уселась на ноги покойницы. В ее тонких пальцах мелькнула… губная помада? С сосредоточенным лицом девушка провела красной краской по губам Эмили.
Господи, да что это такое?
Я вжалась в угол, желая влиться в стену.
- Таня, ты опять красишь лица трупам? Как тебя вообще из корпуса выпускают?
В памяти мелькнула светловолосая девушка на койке в общей палате, отвернувшая к стене.
В помещение вошел странный мужчина: высокий, с тощей фигурой, со светло-каштановыми волосами, спадающими на лицо. У него был приятный мягкий тенор.
- Слезай, - он подошел и дотронулся до плеча Тани.
- Но я… - жалобно начала она.
- Хватит, ты и так изнасиловала больше пятидесяти процентов мертвецов в этом морге! Пожалей хотя бы эту девушку!
О, Боже! Меня сейчас точно вырвет. Я сглотнула, пытаясь подавить рвотные позывы, но подавилась собственной слюной. Я громко закашлялась, пытаясь привести в порядок дыхательные пути, и вдруг поняла, что привлекла к себе ненужное внимание. Черт! Дважды черт!
- Таня, кыш отсюда, - мужчина махнул девушке, и та безропотно почти испарилась.
Что же мне делать? Что же?
- Здравствуй, нелепое создание, - он сел передо мной на корточки. – Откуда ты здесь?
Я сжалась в комочек, снизу вверх глядя на мужчину, видимо, патологоанатома.
- Ты ответишь?
Я помотала головой, и он вздохнул.
- Хорошо. Меня зовут Джонни, тебя как?
Он, что, принял меня за идиотку?
- Белла, - я шмыгнула носом, - Белла Свон.
На его лице появилось понимание, но я не знала от чего.
- Не отправляйте меня обратно, - взмолилась я.
- Не буду, - улыбнулся мужчина, протягивая мне руку. – Поднимайся, не сиди среди мертвецов.
Я нерешительно вложила пальцы в широкую ладонь.
- Молодец, пойдем прятать тебя от злой мисс Ретчед.
Я ничего не говорила, пока Джонни вел меня в свой, видимо, кабинет. Он распахнул дверь, пропуская меня в небольшую, заваленную папками комнату.
- Здесь небольшой бардак, - вздохнул он, - никак не соберусь убраться. Есть хочешь?
Я пожала плечами, хотя во мне постепенно зарождалась симпатия к добродушному патологоанатому. Джонни - мне не особо нравилось это имя без фамилии Депп – достал из шкафа, единственного не заваленного разнообразными папками, упаковку лапши быстрого приготовления и залил ее кипятком из чайника, стоящего на рабочем столе, прямо рядом с ноутбуком.
- Будешь? – он протянул мне пластиковый стаканчик; в нос ударил резкий запах острой «куриной» приправы, от которого мой почти пустой желудок поднялся к горлу. Я зажала рот руками и выразительно посмотрела на Джонни.
- Дверь напротив, - сказал он. Какой, блин, чудный у него кабинет!
Пока содрогалась над унитазом, патологоанатом внимательно наблюдал за мной. Когда я, наконец, поднялась на ноги, он протянул мне небольшую коробочку. Меня потянуло вернуться в прежнее положение при виде теста на беременность.
- Ты прикалываешься? – прошептала я.
- Если я не ошибаюсь, ты Изабелла Свон из психиатрического отделения, - без интонации сказал мужчина, все также протягивая мне тест. – Я лично не одобряю их методы лечения, когда женщина в положении. В конце концов, мой отец – директор больницы, и я смогу повлиять на твою ситуацию с лекарствами и электрошоком. Джонсон ведь уже прописала его в твоей карте?
Мое лицо исказила гримаса, когда он произнес это имя, и, не сказав ни слова, я вырвала коробочку из его рук.
Спустя некоторое время, я стояла, ожидая результата. Сердце бешено билось чуть ли не в горле. Пытаясь успокоится, я подняла взгляд на зеркало, перед которым я стояла. На меня смотрела все та же девочка, которую я видела в отражении чуть больше месяца назад перед роковой попыткой умереть. Неужели, я смогу это сделать? Перенести это?
Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Как часто я анализировала ситуацию, я попыталась представить ее от третьего лица и пораскинуть мыслями.
Сможет ли эта девочка, чье лицо все еще щедро украшено проколами и сережками, родить ребенка? Сможет. А эта же девушка, что пыталась пятнадцать или уже больше раз покончить с собой? Да, сможет. А находясь в психиатрической лечебнице? Должна суметь.
Итог – я смогу. Смогу…
Если понадобится.
Я опустила глаза к тесту.

***

- Но я не хочу к ней идти! – почти кричала я, вырываясь из хватки патологоанатома. – Она меня убьет, отравит литием, сожжет электричеством.
Я начала вопить о коварности старшей медсестры почти на весь двор.
- Успокойся, - с абсолютным равнодушием в голосе сказал Джонни, продолжая тащить меня к корпусу психиатрии. Я перестала переставлять ноги и встала на месте.
- Не пойду, - я вывернула запястье в его пальцах. Он закатил глаза, отпустил руку и резким движением взял меня на руки. Я завизжала, болтая ногами в воздухе. Не обращая на мое поведение внимания, Джонни преспокойно продолжил шагать по влажной земле.
- От твоего визга болит голова, - без интонации заметил он, когда мы уже поднимались по лестнице. Я закрыла рот и угрюмо уставилась на свои ногти, покрытые фиолетовым лаком.
- Ты можешь не только мне обеспечить… э… защиту? – неуверенно спросила я.
- Да-да, - вздохнул патологоанатом, - твоему Эдварду тоже.
Заметив мой вопросительный взгляд, он добавил:
- Вы почти стали легендой больницы, милые мои, Скарлетт и Ретт.
- Не сравнивай меня с этой… женщиной.
С детства ненавидела Скарлетт О’Хара, конечно, она была умной, хитрой и обладала прочими недурными качествами, но никогда не могла ей простить бесчувствия по отношению к Ретту Батлеру.
- Чем же тебе так не угодила эта несчастная девушка? – улыбаясь, поинтересовался Джонни.
- Эта девушка просто чудовище, просто вылитая Кэтрин Эрншо. Нет, хуже.
- Да ты не любишь классику.
- Почему же? Разве критика героев – признак нелюбви к произведениям?
Он фыркнул, опуская и ставя меня на ноги.
- Спасибо, - рассеянно поблагодарила я и, повернувшись, наткнулась на вопросительный взгляд Эдварда. Я воскликнула его имя и бросилась в гостеприимно распахнутые объятия.
- Я же тебя просил, - прошептал он в мои волосы.
- Эдвард, - раздался мелодичный женский голос. Я резко повернулась.
- Элизабет, - улыбнулась я, женщина улыбнулась мне в ответ. Такая странная у нее улыбка: сразу становится тепло в душе. Прямо как у мамы. В горле стал комок, стоило мне вспомнить Рене.
- Я договорилась, - сказала она своему сыну, - потерпи пару недель, пока все уладится с вашими документами.
- Пару недель? – прошептала я, поворачивая голову к Эдварду. Неужели… Его руки только крепче сомкнулись вокруг меня.
Миссис Мейсен снова улыбнулась мне, я почувствовала, как по щеке скатилась слеза.
- Ты потерпишь? – ласково спросила она. – Думаю, вам обоим стоит покинуть это место, раз уж Карлайла здесь больше нету.
Добрые зеленые глаза на минуту потемнели.
- Спасибо, - прошептала я. Улыбаясь, она провела пальцами по моей щеке, взглянула на Эдварда – в этот момент в ее глазах появилась глубокая печаль – и, развернувшись, ушла. Я зачарованно смотрела, как она скрывается за дверью, сопровождаемая шлейфом черных кудрей и длинного платья. Я повернулась и зарылась лицом у парня на груди.
- Белла, - в мягком голосе была улыбка, - теперь все будет хорошо.
Он поцеловал мои волосы. Я разрыдалась, но то были слезы облегчения.
Кошмар был окончен.
Но жизнь любит создавать иллюзии, и, к сожалению, они не долговечны. В этом мы убедились на следующий же день.

Доп. материалы: Джонни, он же патологоанатом

От автора: Я многого не сказала, знаю: храню интригу. Также я помню, что обещала бонус от лица Эдварда, но разочарую вас или обрадую, от его лица будут две следующие главы.
P.S. Уведомления о новой главе всем, кто отписался под предыдущей на форуме.

Форум