Белла неловко положила на кровать малыша, предварительно убаюкав его. Далось ей это с большим трудом и двумя травмами, к счастью, травмы получила только она. Как только ребенок мирно засопел на её кровати, она едва ли не физически ощутила, как на неё мощной волной накатывает паника. Что произошло? Что случилось с Эдвардом, ведь этот ребеночек, которому судя по всему два часа отроду, без сомнений – Эдвард.
Руки дрожали, как у запойного алкоголика, к глазам подступали слезы, а в душе бушевал настоящий ураган. Это – Эдвард? Этот маленький хныкающий комочек плоти – её жених? Жених?
– Если ты не вернешься в свой прежний вид, то я не выйду за тебя, ты слышишь? Я тебе слово даю! Господи, что делать?
Говорят, что в экстренных ситуациях у некоторых людей просыпаются инстинкты, которые помогают из этих ситуаций выбраться. У Беллы же всегда был один инстинкт, прижаться к Эдварду, который спасет её и решит все проблемы. Она прижимала его, замотанного в её простыню около двух часов, пытаясь его убаюкать, но душевной гармонии так и не дождалась. У неё просто не было другого выбора, она должна была звонить Калленам.
Но все случилось как-то раньше, чем она успела подумать. В окно запрыгнула Элис, за ней сразу же Карлайл с Эсме, и в комнате стало очень тесно, так что толпившиеся внизу Розали, Джаспер и Эммет так и не решились напроситься в гости.
– Белла, что случилось?
– Как это произошло?
– Это правда Эдвард?
Они заговорили одновременно, пытаясь протиснуться к Эдварду, Элис тут же закрыла нос рукой и попятилась. Карлайл оказался более выносливым. Осторожно убрав с ребенка одеяло, он коснулся его маленькой ручки.
– Это действительно Эдвард, – подтвердил доктор, правда, что заставило его прийти к такому выводу, осталось для Беллы тайной. – Как это произошло?
– Я не знаю, – девушка наконец позволила себе заплакать, первый шок прошел, рядом Каллены, они все решат, они все поймут, а ей останется только ждать. – Он пришел ко мне, почему-то долго не решался войти. Потом говорил что-то непонятное о том, что хочет начать все сначала, или как-то так. Все случилось слишком быстро! Он выпил какую-то гадость из…
Белла оглянулась в поисках бутылочки, но ничего так и не увидела. Она прошлась по комнате, осматриваясь, дрожащими руками переложила вещи Эдварда, но бутылочка так и не обнаружилась.
– Тут был такой флакончик, маленький, – растерянно проговорила мисс Свон, все еще пытаясь разыскать его.
– Зачем он тебе? – Эсме, осмотрела комнату, но тоже не нашла никаких флакончиков.
– Я ничего не понимаю, – взволнованно заламывая руки, прошептала Элис.
– В чем дело?
– Я не вижу… будущее странное.
– Элис, в чем дело? – теперь уже волновались все присутствующие.
– Я пыталась заглянуть в будущее, чтоб понять, как все исправить, но мало того, что оно постоянно прерывается, так еще я не вижу, чтоб Эдвард… Я его не вижу, – совсем подавленным голосом призналась вампир.
У Беллы подкосились ноги, и она кулем упал на кровать. Колебание кровати разбудило ребенка, и малыш сначала захныкал, а затем закричал во все горло.
Элис тут же сделала пару шагов назад, а потом и вовсе выпрыгнула в окно, признавшись, что она за себя не отвечает. Эсме заботливо взяла мальчика на руки, пытаясь его убаюкать.
– Я полагаю, он голоден, – Карлайл ласково улыбнулся жене. – Вот теперь он определенно человек. Маленький человечек.
– Сколько ему сейчас? – Белла пыталась смотреть куда угодно, но только не на Эсме с Эдвардом. Этак картина угнетала её.
– Новорожденный.
Сам новорожденный же никак не хотел замолкать, он кричал все громче и громче, а Эсме никак не могла его успокоить.
– Что же с ним такое?
– Он голоден, – повторил Карлайл. – Я сейчас вернусь.
Эсме кивнула и с удвоенной нежностью продолжила убаюкивать малыша. Без толку. С каждой секундой крик становился сильнее, малыш, захлебываясь истерикой, уже синел. Растерянная и расстроенная миссис Каллен уговаривала ребенка успокоиться, пела ему, целовала – бесполезно.
Повинуясь какому-то неясному порыву, Белла подскочила с кровати и забрала маленького Эдварда у… мамы? Она прижала ребенка к себе и, присев на кровать, начала раскачиваться вперёд назад. Истерику как рукой сняло, но малыш все равно ныл. Запоздало мелькнула мысль, что тут мог бы помочь Джаспер, так же она и ушла: Белла как никогда отчетливо поняла, что не подпустила бы Джаспера и на пушечный выстрел к ребенку.
– Тихо-тихо, маленький, тихо, все хорошо, не плачь. Я здесь, я рядом.
И ребенок действительно успокоился, немного капризничал, но в целом был более спокоен.
– Удивительно, – Эсме стояла рядом и внимательно следила за всем происходящим в комнате. – Эдвард, даже будучи ребенком, пытается оказаться как можно ближе к тебе.
Белла вымучено улыбнулась, не отрывая взгляда от малыша.
– Он и правда кушать хочет. Куда доктор Кален ушел?
– Скоро вернется. Не переживай, он принесет грудного молока. Можно мне еще раз попытаться… – Эсме не договорила, протягивая руки к Эдварду. Все было ясно и так, по взгляду, по блеску глаз – она видела ребенка, ребенка которого считала своим. Но ребенок не хотел её признавать – как только Белла протянула малыша, ребенок, почувствовав перемену, расплакался. И плакал до тех пор, пока Эсме не вернула его назад.
– Скажите мне, пожалуйста, что он вернется в свой нормальный возраст. Иначе я сойду с ума!
– Не переживай, детка, все будет хорошо.
– Мне важно, чтоб это сказала мне Элис, – погладив мигом притихшего Эдварда, Белла повернулась к окну.
– Белла…
Глупые сказки, глупые волшебные сказки. Почему в сказках всегда все самое страшное случается именно в тот момент, когда этого совершенно не ждешь? Эдвард устраивал истерику в тот же момент, как только кто-то из Каленов пытался к нему приблизиться или взять на руки. Позволить себе это могли только Карлайл, Эсме и Эммет. Остальные паниковали и старались держаться как можно дальше. Элис разводила руками – она ничего не могла сказать про будущее – она его не видела.
– Скоро приедет Чарли, – доктор Каллен был сосредоточен и серьезен. – Мы не можем забрать Эдварда с собой, это небезопасно. Белла, ты сможешь…
– Смогу, вы же видите, он спокоен, только пока я рядом. Вы… вы только выясните, пожалуйста, что с ним, и как это исправить. А я буду сидеть с ним. Что-то нужно сказать Чарли…
– Я поговорю с ним, не переживай. Молоко в положенное время будем приносить или я, или Эммет, или Эсме. Элис и Розали уже отправились за вещами.
– Элис? И вы ей позволили? Моя комната этого не перенесет.
– И все равно нужны и кроватка, и одежда, и пеленки. Про бутылочки и прочее я молчу. Не беспокойся, Розали поможет ей остановиться.
– Раньше не помогала.
– Раньше речь не шла о ребенке.
Пока они разговаривали, Карлайл что-то записывал на бумажке, сама же Белла ходила по комнате туда-сюда, баюкая Эдварда. В голове крутились глупые до абсурда мысли, что носить на руках Эдварда – это же смешно, и что, когда он станет прежним, они обязательно будут над этим смеяться. Нет, не так, она будет над ним подтрунивать и рассказывать, как кормила его из бутылочки. Как пеленала его. Да, этому она уделит особое внимание. И Эдвард обязательно будет чувствовать себя неловко, как и она сейчас.
Ночью, уложив сытого, искупанного в новой ванночке, упеленованного в новенькие (и кажется фирменные) пеленочки, довольного ребенка в новенькую кроватку, Белла думала о том, что все как-то в её жизни неправильно. Еще не так давно она влюбилась в вампира, потом её лучший друг оказался оборотнем, её как в центрифуге закрутило в сказке с приключениями и событиями, но такого…
– Господи, пожалуйста, пускай все будет хорошо. – Тихонько попросила девушка, медленно погружаясь в сон. Сон же был скоро прерван плачем ребенка – у малыша, как ни крути, шестиразовое питание.

– А? А что это у меня? Ой, какая игрушка! Это уточка? Уточка! Уточка: «Кря-кря»! – Белла надавила на мягкие бока игрушки, и та издала звук, очень отдаленно напоминающий кряканье. Малыш в кроватке улыбнулся и довольно замахал ручками. Три месяца. Три долгих месяца Эдвард оставался ребенком. Нет, он, безусловно, взрослел. Но взрослел, так же как все дети. И Белла привыкла. Нет, человек, он, как известно, ко всему привыкает, а привыкать к этому ей очень-очень не хотелось. И она убеждала себя, что все это временно, что они найдут выход. А пока она будет его воспитывать, будет ему как мама, раз уж он больше никого не хочет признавать. Кроме еще и Чарли. Вот с ним малыш игрался за милую душу и выказывал шерифу все возможное расположение, на которое только был способен: он его слюнявил, вымазывал едой, и разрешал себя укачивать.
Чарли перестал задавать вопросы совсем недавно. Он был уверен, что малыш – это ребенок Эдварда и какой-нибудь несчастной дурочки, у которой слишком мало мозгов и совсем нет ответственности, чтобы воспитывать своего ребенка. Самые главные и насущные для него вопросы: где Эдвард, и почему именно ты его нянчишь? Ответил на оба вопроса доктор Каллен, на первый: тяжело болеет и находится в больнице в другом штате (при этом еще и добавил, что лично он ничем сыну не в состоянии помочь), на второй: почти вся семья с Эдвардом, а этот малыш – близкий родственник, Белла добровольно вызвалась с ним нянчиться. Оставшись с ним тет-а-тет, Карлайл добавил шепотом, что таким образом они пытаются не пустить Беллу к Эдварду, который совсем плох и не стоит ей этого видеть. Какую именно болезнь придумали Эдварду, Белла не знала, но если б её спросили, она бы не раздумывая ответила – придуризм. Это ж додуматься – напиться какого-то зелья, чтоб стать человеком! Это-то они выяснили, вот только найти, где и у кого он приобрел эту отраву, они все еще не смогли. А время шло…
– Давай я тебя одену, сейчас пойдем гулять. Будем дышать свежим воздухам, да, малыш? Давай эту ручку, вот умница! Теперь вторую, вот … так. Теперь наденем штанишки, вот такие мы красивые, вот какие у нас штанишки!
И вот такими красивыми и одетыми они спустились на первый этаж, где их уже ждал Чарли с коляской. Он помог вынести коляску на улицу и, убедившись, что все в порядке, отпустил девушку с малышом на утреннюю прогулку.

Сентябрь в Форксе был дождливым, но этот денек выпал поразительно теплым и солнечным. Белла катила коляску, думая о том, что и у заочного обучения есть свои приоритеты, Эдвард сладко посапывал, не выпуская соску даже во сне, и все было как-то удивительно умиротворенно.
– Белла?
Девушка оглянулась на голос. В паре шагов от неё стоял Джейкоб Блэк. В тоненькой летней футболочке и удлиненных шортах он смотрелся на общем осеннем фоне достаточно иррационально, а его ненавидящий взгляд, устремленный на коляску, заставил девушку сжаться от страха. Не за себя, за ребенка.
– Джейкоб, это совсем не то, о чем ты думаешь!
Восклицание разбудило ребенка, и Белла тут же взяла его на руки, хорошенько укутав в одеяло.
– Джейкоб, это Эдвард.