Холодное ноябрьское утро приветствовало меня пронизывающими до костей порывами ветра. Весьма ободряюще, если учитывать, что за всю ночь я не сомкнула глаз. Связано это было с тем, что Эдвард неожиданно, кажется, даже для самого себя, согласился на моё предложение отправиться в Чехию вместе.
Наверное, внезапно свалившееся счастье слегка помутнило мой рассудок, так как путь до дома и нежное прощание с Эдвардом заволокло туманной дымкой. Я пришла в себя только в своей комнате, когда рухнула на кровать и мечтательно уставилась в белоснежный потолок. Который, кстати сказать, вплоть до самого рассвета прослужил мне экраном для волшебных воспоминаний об Эдварде и проведённом с ним времени.
Его почти изумрудные глаза.
Ярость, с которой он отбросил накинувшегося на меня Джеймса в день моего восемнадцатилетия.
Его грудь, часто вздымающаяся под моей ладонью при первом поцелуе.
Теплота его объятий.
Когда я перевела взгляд на часы, утренний свет уже прокрался в комнату. И в эти самые девять утра я пришла к выводу, что мне жизненно необходим шоппинг.
Спустя час Филипп - мой водитель, если кто забыл - уже остановил автомобиль у бутика Луи Виттон, расположенного на Родео Драйв, главной торговой улице Лос-Анджелеса. Именно отсюда обычно начинался мой антистрессовый марафон.

Магазины едва успевали отворять свои двери воскресному дню, как я уже бесцеремонно врывалась на их территорию и в считанные минуты забрасывала сонных консультантов шмотками, и те походили на искусственные манекены, заменяющие вешалки.
Руки хватали всё, за что цеплялся глаз: боди, чёрные брюки, френч, еще одни чёрные брюки (только с кожаными вставками), шляпа с полями, круглые солнцезащитные очки, вязаное платье, блузка с V-образным вырезом на спине, еще брюки, теперь рваные, сумка c несчитанным количеством карманов, ботинки, чемодан…
Господи, зачем мне шляпа? Я немного, ну, или много, обезумела. Диор, Гуччи, Фенди, Армани, Шанель, Гесс, Булгари, Лакост, Фурла - вывески сменялись одна за другой. Бедный Филипп едва успевал бегать с пакетами от машины ко мне и обратно. Многие вещи летели на кассу даже без примерки. У моей кредитки был звёздный час. А затем два, три часа. Еще шарфы. Одинакового цвета, но разной длины. И юбки. Одной длины, но различного оттенка. Я не могла остановиться и перевести дыхание. Пока не очутилась в своей любимом месте – «Тиффани и Ко».
Пожалуй, только здесь - в бесшумном разнообразии золотого и серебряного великолепия – я, наконец, осознала, что со мной происходит: я лечу в одно из красивейших мест мира с человеком, по которому начинаю скучать, едва успеваю с ним расстаться. Мне хотелось прыгать и кричать от радости, бежать, что есть сил, срывая дыхание, танцевать и смеяться, вдруг сесть и долго не двигаться, мечтать, а затем вновь вскочить на ноги и закрутить несколько пируэтов. Это чувство нельзя было сравнить ни с одним другим, что я испытывала раньше.
Я бродила от стойки к стойке, отметая всё, что предлагали мне назойливые девушки, работающие на процент от выручки, и мысленно уплывала куда-то далеко. В эту секунду я встретила его - золотой кулон в форме сердца, обрамлённый лучами солнца. Бриллиантовыми лучами, между прочим. Я подумала, что именно так в данный момент выглядит моё сердце. Поэтому приобрела сокровище, даже не раздумывая.

И всё же я не была роботом. Моя энергия имела свойство заканчиваться. И после яркой эйфории, удерживающей меня на плаву всё утро, наступил полный упадок сил. Я едва смогла пробурчать Филиппу про острую необходимость кофеиновой дозы. И вот, в воскресный полдень я "нашла" себя на Вилар Болевард в небольшой, но милой кофейне.
Я удобно устроилась в мягком кресле и погрузилась в размышления. Чашечка эспрессо, приправленная домашним уютом заведения и запитая ореховым капучино, даже включила мою голову.
Я улыбнулась прекрасной, пусть и почти морозной, погоде, одновременно коснувшись заветного кулона, каким-то таинственным образом навеявшего воспоминания о нашем с мамой совместном просмотре "Секса в большом городе". Ну, как совместном, - она смотрела, а я вечно подглядывала. Я вспомнила её тщетные попытки отправить меня спать при первых звуках знаменитой заставки сериала. И загрустила. Она оказалась права во всем: маленькой гимнастке в недалёком будущем покорятся и гимнастические снаряды, и мужчины, и даже магазины Родео Драйв, которые так любила Саманта в исполнении Ким Кэтролл.
Звонил отец. Расчувствовавшись, я наговорила ему всяких сладостей, и он тут же заподозрил неладное, ох уж этот Чарли. До сих пор с трудом могла поверить, что он смог уговорить меня на эту чешскую авантюру.
Вчера в телефонном разговоре незадолго до визита Эдварда я имела оплошность рассказать папе о поступившем предложении выступить на благотворительном мероприятии в Праге. Отчего-то тот ухватился за идею с нездоровым энтузиазмом. В его поддержку неожиданно выступила Марта, и они дружно заявили, что Чарли отказывается есть, пока я не дам своё согласие. Ко всему прочему на все мои заявления о самочувствии Чарли и необходимости ухода за ним эта парочка ошарашила меня новостью о совместной поездке в рекомендованный лечащим доктором оздоровительный загородный клуб на берегу океана. Я проиграла спор, выторговав лишь возможность дождаться Чарли из больницы и сопроводить его в этот, не вызывающий у меня особого доверия, современный центр здоровья. На самом же деле, за данный мне промежуток времени я надеялась придумать повод для отказа от поездки. Я свято верила, что никто и ничто не заставит меня даже ненадолго бросить папу после всего случившегося. Пока не оказалась с Эдвардом наедине.

Оставив щедрые чаевые приветливой официантке, отчасти за её добрый совет в выборе божественного малинового чизкейка, я уже направилась к заждавшемуся меня Филиппу. Но увидев "Викториа’c Сикрет" на противоположной стороне улицы, ненадолго изменила планы. В голове заплясали чёртики. Самые хитрые и коварные чертята.
Я всегда сторонилась этого магазина. Как минимум, из-за жуткого обилия розового цвета. Да и спортивному бесшовному белью не изменяла. Однако сейчас кружева, облепившие все витрины, совсем не отталкивали меня. Даже напротив. Одна совсем мимолётная фантазия об Эдварде, стягивающем с меня любое из тех многочисленных платьев, которые я сегодня приобрела, его взгляд на моё тело... Нет, никаких спортивных лифчиков. Кружева. Много кружев.

***
Стоит ли говорить о том, что и десятая часть необходимых мне в поездке вещей не поместилась в, мягко говоря, немаленький чемодан, который Филипп с трудом поднимал по лестнице в аэропорту? Стоит ли упоминать о бессонной ночи, полной сомнений? Я очень переживала за Чарли, только вернувшегося домой, и всё также с недоверием относилась к затее с оздоровлением на лоне природы. Ещё боялась, что Эдвард, побыв со мной чуть дольше обычного, узнает меня настоящую и отдалится. Что я попросту ему не понравлюсь. Как вы понимаете, я была напугана и раздражительна. Думаю, мне также не стоит упоминать, про жирный слой маскирующего карандаша у меня под глазами, едва справляющегося с тем, чтобы тёмные круги не вырвались наружу.
Я ворчала и причитала ровно до того момента, как встретила нежность знакомых глаз. Ноги застыли на месте, отчего Филипп, следующий по пятам, врезался в меня на полном ходу. Мой водитель стал безостановочно молить о прощении, помогая подняться и отряхивая мне одежду, тем самым привлекая лишнее внимание. Которое было ни к чему. Я повторяла, что в норме, но остановить его смогла, только повысив тон. Отчаянно не любила это делать, так как хорошо к нему относилась. Но это подействовало. И мне на радость немного обиженный Филипп поспешно ретировался. Чёрт, нужно будет извиниться перед ним по приезде.

Мы с Эдвардом приблизились к электронному табло в поисках информации по рейсу, следующему в Прагу. И надпись «рейс задержан» совсем меня не обрадовала. Напряжение росло в геометрической прогрессии. Я нервничала. Неужели никто вокруг не замечал, какие искры рассыпались вокруг нас от одного мимолётного взгляда, невесомого прикосновения… Я плавилась от одних только мыслей.
- Чёрт! – шикнула я, резко отвернувшись в тот момент, когда меня заметили. – И как они узнали?
Эдварду не нужно было ничего объяснять. Он уже проследил за траекторией моего взгляда, сильнее надвинул бейсболку и схватил багаж, пока я трясущимися руками надевала чёрные очки и глубже закутывалась в шарф. Несколько папарацци, дежурившие поодаль от основной толпы, уже вооружились фотокамерами.
Мы, не раздумывая, ринулись сквозь толпу, огибая на пути всевозможные препятствия (в виде тележек и маленьких детей). Я чувствовала, что нам дышат в спину, поэтому не сбавляла темп. И всё же успевала любоваться своим спутником, который был грациозен, даже будучи обвешанным сумками.
Когда мы прорвались к стойкам регистрации, то нырнули за угол. Прямо за нами находился зал ожидания, переполненный людьми, где можно было как неплохо затеряться, так и оказаться пойманными в ловушку.
«Чёрт, чёрт, чёрт!», - ругалась я про себя, понимая, что, если нас поймают вместе, появятся лишние вопросы. И прежде всего, от Чарли. Но спустя примерно полминуты, успев перевести дыхание и немного успокоиться, я уже шагала размеренной походкой вслед за Калленом, который направлялся к единственным пустым местам во всём бесконечно огромном помещении.
Я вдруг подумала о сегодняшнем разговоре с Мартой, напоминание о котором украсило моё лицо очередной смущённой улыбкой.
«Ты летишь туда вместе с мистером Эдвардом?» - спросила она, застав меня врасплох.
Ответа не понадобилось, потому что румянец, заливший щёки, выдал ей мою тайну целиком и полностью. И пока Марта сетовала на то, что я была бы замечательной женой её сыну, который выбрал – дословно – «эту мегеру», я гадала, где прокололась.
«Я не скажу твоему отцу, можешь не переживать», - вдруг произнесла она, видимо, завидев моё перепуганное лицо.
А затем бесцеремонно подмигнула мне и крепко стиснула в объятиях, прошептав на прощание, чтобы я «как следует, повеселилась». Её реакция приятно удивила меня. Но я понимала, что другие не будут к нам столь же благосклонны. Мы живём в жестоком мире интриг и сплетен, которые иногда бывают хуже выстрела в голову.
Неожиданно Эдвард резким движением уложил мою «размышляющую» голову к себе на колени и поднёс палец к губам, чтобы я не задавала вопросов. Я поняла, что папарацци находились в зале, но мне было плевать. Я тонула, в прямом смысле тонула в бесконечном океане зелени его потрясающе выразительных глаз. Он склонился надо мной. Я знала, что это всего лишь его схема укрытия, но кто запрещал мне немного помечтать?
Так прошло несколько минут. И в моей голове мы уже вытворяли совсем непристойные для общественных мест вещи, в то время как в реальности обездвижено пялились друг на друга.
- Они ушли, - ворвался в наш микромир только для двоих кто-то посторонний.
Мы отвели взгляды в сторону незнакомого голоса. Его владельцем оказался совершенно неприметный мужчина средних лет, облачённый в серую одежду. Лишь одно выдавало его – объектив профессиональной фотокамеры, выглядывающей из-под пальто. Я дёрнулась, чтобы подняться.
- Тише-тише. Без паники, мисс Свон, - заговорил незнакомец, жестом указывающий мне лечь обратно. – Вам повезло, что сегодня я «охочусь» не на вас. Я бы не позволил себе таких оплошностей, как эти юнцы, - усмехнулся мужчина и протянул всё ещё напряжённому Эдварду руку. – Ричард Томпсон, «Дэйли сториз». У меня сегодня рыба покрупнее. Но не откажу вам в помощи. Хотя бы, чтобы проучить эту самоуверенную молодежь, - он широко улыбнулся и кивком показал следовать за ним.
С каждым шагом сомнений в искренности его намерений становилось всё меньше. Кажется, этот Ричард знал аэропорт, как свои пять пальцев. В результате чего мы без особого труда обогнули поджидающих нас в узком коридоре ребят, так и оставшись незамеченными. Всё прошло почти идеально. Я собиралась уже поблагодарить «спасителя», когда один из тех, кто был «в засаде», узнал нашего сопровождающего и, присвистнув, направился к нам.
- Я бы рекомендовал вам уходить, - негромко сообщил Ричард. – Живо! – скомандовал он.
Повторять не было необходимости. Я только успела бросить короткое «спасибо» едва заметно кивнувшему мне мужчине, который ненадолго заставил поверить в то, что этот мир всё же не обречён. После этого мы сразу засеменили в противоположную сторону.
- Но наш рейс ещё не объявлен, а все стойки регистрации как раз там, откуда мы ушли, - растерянно тараторила я.
- Значит, они нам не понадобятся, - подмигнул мне Каллен, лишая возможности рационально мыслить и задавать вопросы.

***
Я плохо понимала, что случилось в последние пятнадцать-двадцать минут. Но моё сердце стучало, как бешеное, а пульс отдавал в виски. На лице застыло выражение лица истинного безумца. Я не могла отдышаться и осознать реальность происходящего. Тем не менее, сейчас я сидела в бизнес-классе роскошного и гигантского Боинга-777, держа за руку человека, поселившегося во всех моих мечтах и фантазиях, и… понятия не имела, куда мы летим.
Сначала Эдвард хотел выбрать любой рейс в Европу, чтобы затем спокойно добраться до Праги. Но всё это занимало долгое время, особенно с супер медлительной дурой за стойкой продажи билетов. В итоге, завидев на горизонте наших «друзей», Эдвард принял спонтанное и неоднозначное решение проблемы, взяв билеты на любой самый ближайший рейс за пределы Соединённых штатов Америки.
- Ты сумасшедший, - истерически рассмеялась я. – Мы сумасшедшие… Что мы будем делать? И как попадём в Прагу?
- Ш-ш-ш… - прервал меня Эдвард, нежно проведя тыльной стороной руки по моей щеке. Я закрыла глаза, наслаждаясь моментом. И совсем неожиданно почувствовала прикосновение мягких губ к своим. В голове взорвались фейерверки. Я сорвалась. Притянула Эдварда к себе и растворилась в поцелуе.
Чувства переполняли нас обоих. Подстёгнутые адреналином в крови, мы упивались друг другом. Мягкость сменялась настойчивостью, осторожность – нарушением всех дозволенных границ. Впервые мы были на равных, чувствовали одинаково, оба признавали это. И мне уже жутко мешал кожаный подлокотник сидения, разделяющий нас на два берега.
- …по маршруту Лос-Анджелес – Бангкок…
Услышала я приятный голос стюардессы, чьи слова оторвали меня от сокровенного.
- Таиланд? – крайне громко и удивлённо пискнула я.
Эдвард пожал плечами.
- Но… - начала я.
- Мы во всём разберемся, - ответил он, поцеловав мою ладонь. – У нас есть целых шесть дней до твоего выступления. Разве тайский воздух помешает тебе готовиться к ним?
- …время в пути составит двадцать часов тридцать минут, желаем вам приятного полёта.
Снова услышала я.
- Ну, у нас есть время это обсудить, - рассмеялась я с Эдвардом в унисон.

Нас прервала стюардесса в черно-красной форме с идеально собранным пучком, которому позавидовала бы любая гимнастка. А пока она вела с Эдвардом диалог, предлагая всевозможные приветственные напитки, я любовалась. Любовалась человеком, по которому начинала скучать каждый раз, когда он отводил от меня свой взгляд. Никаких сомнений больше не осталось. Нужно было лишь устроиться удобнее в кресле и насладиться каждой секундой межконтинентального перелёта. Вместе.

---

[ссылка на форум]

---

ПРИМЕЧАНИЯ
1) Отрывок из песни Adele “I miss you”:
Мне не хватает тебя, когда гаснет свет,
Так озаряются все мои сомнения..