Иза

Норидж, Англия. 17 апреля 1870

Где-то на границе снов и в преддверии рассвета я услышала его голос.
- Иза? Иза, просыпайся.
Приоткрыв один глаз только наполовину, я подняла голову с подушки и оглянулась через плечо.
- Ради всего святого, Эдвард, - моя голова снова упала вниз. – Дай мне еще поспать. Совсем немножко.
- Иза, нам пора собираться в церковь. Элис может появиться здесь в любую секунду. Если Винни не готова…

Он замолчал, а я застонала, понимая значение его угрозы.
- Хорошо, - гневно вздохнула я, поднимаясь на ладонях и потягиваясь. Должно быть, я была похожа на кошечку, потому что то, как я выгнулась, заставило глаза Эдварда потемнеть. Перекинувшись со своей стороны кровати, он схватился за мою ночную рубашку и притянул к себе. Я только неодобрительно заметила: - Эдвард, ты же сам сказал… церковь. Мы не можем пропустить Пасхальную службу.

Он скромненько улыбнулся.
- Ну что я могу сказать? Он сам.
Его глаза нескромно опустились вниз.
Я отодвинулась от Эдварда и встала с кровати. Его рука последовала за мной в несмелой попытке удержать.
- Эдвард, это просто богохульство.
- Богохульство? – переспросил он. – Произнося это, ты кажешься такой англичанкой.

Я улыбнулась и уже накинула шаль на плечи. Утро было холодным, хотя солнце светило через плотные шторы.
- Ну, я находилась в Англии чуть больше, чем последние три года. Думаю, это было просто вопросом времени.

Его палец рисовал на простыни замысловатые узоры.
- Ты – мисс Ирландия, Иза. – Взгляд Эдварда был тревожным, но искренним, что я всегда могла различить в нем. – Ты хочешь вернуться? Если хочешь, то мы могли бы найти способ…
- Нет, Эдвард, - ответила я, прервав его. – Нет… в Килларни нет ничего, что может заставить меня хотеть туда вернуться. Папа мертв, а Рози и Эммет уехали в Америку.
- Ну, всегда есть Майки Ньютон.

Я улыбнулась его шутке.
- Да, думаю, я всегда могу снова залезть на это дерево. Ты бы согласился, Эдвард? Я могу взять отпуск?

Не говоря ни слова, он подобрался ко мне, и ответом стали его губы на моих губах.
- Никогда. Я никогда не позволю тебе уйти. Тем более к Ньютону.

Его руки обвились вокруг моей талии, притягивая к себе. Он продолжал целовать меня, и я не могла найти ни одного аргумента против этого. И если бы что-то или кто-то не постучался в нашу дверь, полагаю, его попытки раздеть меня снова увенчались бы успехом.
Расстройству Эдварда не было границ.
- Позже, любимая.
- Конечно, милорд, - я повернулась к двери. – Входите!
- Видите, они все еще в кровати…

Голос Элис искрился «Я же вам говорила» тоном, когда девушка входила в комнату с маленьким Чарльзом на руках. Он выглядел модным лондонским денди в своем темно-синем костюмчике. Одевать двухлетнего ребенка в одежду, совсем не напоминающую церковную, казалось более чем странным, но это была Элис, и от нее ожидать другого не следовало.

- Хорошей Пасхи, сестренка, - сказал Эдвард, приветствуя её. – А где же мистер Элис?
Чарльз захихикал и, заметив меня, протянул свои ручки в ребяческом ликовании. Я никогда не могла отказать малышу, поэтому взяла его к себе. Наше веселье быстро закончилось, когда племянника забрал Эдвард. Но Чарльз очень любил дядю, поэтому жаловаться не стал. Эдвард подкинул мальчика в воздух и поймал, пока тот не успел сильно испугаться.

- Мне кажется, - сказала Элис с ложным испугом и недоверием, - что вы пытаетесь переманить моего ребенка в свою семью. Джаспер со мной согласен, между прочим, Эдвард.
Она протянула мне свои руки, и я вложила в них свои.

- Счастливой Пасхи, Иза, - Элис наклонилась и поцеловала меня в щеки. Её глаза прошлись по комнате, после чего вернулись ко мне. – Где Винни?
- Все еще спит, - ответила я.

Но, конечно, в эту же минуту дверь смежной детской распахнулась, и в комнату влетел ангелок с парой синих глаз и розовыми щечками. Эдвард пока еще не ждал её, но, не отпуская Чарльза, подошел к дочери и тоже поднял Винни на руки. С двумя детьми в руках он стал распевать веселые песенки, и сложно было сказать, кто из них троих получал больше удовольствия от этих шалостей.

Я оделась и пошла на кухню, чтобы помочь кухарке с приготовлением завтрака. Это был установившийся порядок в нашем, полном счастья, доме, и все к этому привыкли. Я жила словно бы в двух разных мирах. С одной стороны за воротами МидоуЛарк я была Изабеллой Свон, ирландской няней Винни Каллен и прислугой вдовца лорда Каллена. В МидоуЛарк я являлась хозяйкой дома в полном смысле этого слова. Для того чтобы наши отношения оставались только нашими, - ведь по городу и так ходило довольно много слухов и сплетен, - многие из слуг были отправлены на службу в дом Элис и Джаспера на другом конце города. Здесь же остались только самые проверенные и надежные люди, отношение которых стало приемлемым и для меня. Я отказалась сидеть без дела, и, в конце концов, Эдвард разрешил мне заниматься тем, что он делать был совсем не обязан.

Так мы и жили… счастливые в своем доме до последнего Рождества. Эдвард продолжал выполнять свои общественные обязанности и поддерживать на должном уровне управляемую им торговую организацию, домохозяйство и, конечно, финансы. Он принял Джаспера в деловые партнеры и был весьма этим доволен.

Так получилось, что в конце декабря за несколько дней до праздника Эдварда и Джаспера пригласили на Рождественский ужин в дом одного из самых выгодных потенциальных инвесторов, итальянского торговца синьора Аро Де Пипильи. В письме синьора Де Пипильи было ясно сказано, что Эдвард может взять с собой детей, и, конечно, он не мог отказать себе в таком удовольствии. А так же, учитывая то, что он вдовец, ему предложили взять с собой меня, чтобы Винни не скучала.

Я не знала, как поступить, и довольно долго колебалась с ответом. Конечно, я все еще рисковала, пребывая в МидоуЛарк с Эдвардом и Винни, но все это объясняла тем, что люблю не его самого, а девочку. Она была очаровательным ребенком, и никто не смог бы устоять. Поэтому наличие ирландской няни, постоянно пребывающей в поместье, быстро перестало кого-либо шокировать.

Но это приглашение оказалось совершенно другим. Событие не было похоже на пикник в парке или поход на рынок. Это было торжество, в котором я еще не участвовала. Являясь тем, кем являюсь, я могла себя чувствовать не иначе как котенок в логове львов. Среди присутствующих не было откровенно злорадствующих личностей, и я могла найти даже немного доброты в этих лицах. Большую часть вечера Эдвард изучал потенциальных клиентов и поставщиков. Для детских игр была подготовлена отдельная комната, и Винни замечательно развлекалась среди детей взрослых пэров. В конце концов, она так утомилась, что я позволила ей выйти на веранду шикарного дома синьора Де Пипильи.
Я не слышала его, пока он не заговорил со мной.

- Синьорина Свон? – спросил Де Пипилья, вырывая меня из моих мыслей. Я смотрела на него с шоком, явно отпечатавшимся на лице. – Простите, я не желал тревожить вас. Просто увидел, как вы совсем одна стоите здесь темной холодной ночью, и решил узнать все ли в порядке?

Я прижала руку к груди, пытаясь отдышаться и успокоить колотившееся сердце.
- Синьор Де Пипилья, все хорошо. Простите, если побеспокоила вас.
- Вы не… - его голова поднялась, и было очевидно, что он пытается разглядеть меня, - … на этом вечере… не…?

Отвечая, я энергично отрицательно закачала головой.
- Здесь очень весело, синьор. Просто я немного неуместна здесь, как тростник среди прекрасных роз. – Я сразу поняла, что сказала что-то лишнее, и пожалела об этом. – Простите меня, синьор. Я не хотела оскорбить хозяина. Я… мне очень жаль…

Он резко прервал меня.
- Могу я кое-чем поделиться с Вами, синьорина? Я совершенно точно понимаю, о чем вы говорите. – Он наклонился еще ближе и прошептал: - Верите вы этому или нет, но я сын греческого моряка и портовой шлюхи.

С недоверием посмотрев на него, я пыталась определить, насколько правдивы его слова. Но выражение лица мужчины говорило именно о том, что это чистая правда. Я не нашлась с ответом. Просто не знала, что сказать.

К счастью для меня, он решил продолжить сам.
- Вечеринка – это шанс для них похвастаться новыми безделушками и платьями. Но мне это не интересно. Как говорится – это только бизнес.
- Конечно, - ответила я с улыбкой. – И детям здесь очень нравится. И спасибо, сэр. Очень важно знать, что не я одна здесь не в своей тарелке.
- А ваши родители?

- Оба умерли, сэр, но в жизни являлись простыми людьми. Моя мама была швеей и ткала, работая на семью Каллен, а отец трудился простым прорабом в Килларни.
- Но, - он, казалось, не знал, что сказать, - вы такая молодая. Могу я узнать, когда они умерли?

Эту потерю я пережила давно, поэтому воспринимала не больше, чем свершившийся факт.
- Мама умерла, когда мне было шестнадцать. Отца убили во время восстания Фениан несколько лет назад.

Де Пипилья стал еще мрачнее, и его тон перестал быть шуточным.
- Простите, синьорина. Должно быть, это было огромной потерей для вас. И сейчас, - к моему удивлению, он взял мои руки и нежно погладил пальцем ладонь, - вы должны играть в гувернантку ребенка одного из английских ублюдков.

Я отдернула свои руки и почувствовала, как к лицу прилила краска гнева.
- Лорд Каллен – прекрасный человек, и меня ни к чему не принуждали. Я люблю Винни, как если бы она была моей собственной дочерью.

Как будто пытаясь возмутить меня еще больше, он заговорил сочувствующим тоном.
- Конечно. Она – прелестное дитя. Но когда она вырастет, то начнет огрызаться, как и прочая английская знать, вы заговорите совсем по-другому. Для человека с такими удивительными… качествами, - его рука дотронулась до моей щеки и стала двигаться к шее. Второй рукой он обнял меня за талию и попытался обнять, – уверен, что нашел бы вам более достойное занятие в своем поместье. Возможно, даже индивидуальное занятие.
- Сэр, уберите свои руки. Если вы не сделаете этого, то я…

Он сорвал слова с моих губ.
- Закричите? Но все, что мне останется, это только сказать, что я поймал няньку Каллена, которая попыталась сбежать, прихватив мои драгоценности. Ты – ирландка, к тому же служанка. Они с готовностью проглотят это. Задумайтесь, мисс Свон, потому что я готов заплатить Вам хорошую компенсацию, если Вы останетесь со мной.

Покинув мою шею, его рука переместилась на воротник, а затем на грудь. Меня захватила паника, и я попыталась отскочить от него. Де Пипилья схватил обе мои руки и притянул к себе, пытаясь поцеловать. Каким-то образом его хватка ослабла, и я закричала.
- Ты ублюдок!

Неожиданно итальянец оказался далеко, теперь он валялся на земле. Эхо от замаха и удара настигло меня, и только потом я увидела спину Эдварда и быстро приближающегося Джаспера. Де Пипилья сгибался от боли в животе.

- Я поймал её на воровстве! – закричал он, и я услышала, как за меня вступился Джаспер.
- Она не большая воровка, чем ты, козел! Эдвард, забери Изу, а я позабочусь об этом мерзавце.

С сомнением Эдвард повернулся и все-таки подошел ко мне. Волнение на террасе привлекло внимание господ – завсегдатаев таких сборищ, и они столпились у входа, чтобы посмотреть на происходящее. Руки Эдварда были вокруг меня, прежде чем я даже успела понять, что произошло.

- Иза, ты ранена?
Я покачала головой, но не могла ответить. Эдвард обнял меня, и я почувствовала себя в безопасности, когда он легко и тепло поцеловал меня в лоб.

И этого хватило, чтобы разрушить все наши старания и по всему городу распространить самые нелепые и неправдоподобные слухи. Де Пипилью изгнали из высшего света, но тот поцелуй имел необычайное воздействие. Никто не подверг сомнению беспокойство Эдварда: большинство людей считали его сострадательным лордом. Но поцелуй? Что было в этом поцелуе? Сострадание к прислуге совсем не означает, что губы лорда, предназначенные исключительно для леди, должны дотрагиваться до меня.
Конечно, только не до прислуги.

Элис рассказала, что о том разговоре стали ходить слухи по всему городу. Эдварда, казалось, ничто не беспокоило, и он уверял меня, что это всего лишь старые клуши развлекают себя на досуге, а история забудется и канет в лету. Так бы и случилось, но после того, как на дне рождения Винни побывало несколько знатных семей, слухи возродились с новой силой.

Элис и я серьезно обсуждали этот вопрос несколько раз, но Эдвард все еще не желал вмешиваться в нормальный ход обычных для английского общества сплетен. Джасперу вскоре удалось убедить его в обратном. Было решено, что если нам нечего скрывать, то стоит появиться публично и рассеять слухи. Мы решили посетить Пасхальную службу, где я должна была сидеть на одной скамье вместе с Калленами.
Только вот, у нас было, что скрывать. Да и не то чтобы скрывать, просто не выставлять на публику.

- Ты действительно уверена, что хочешь довести это до конца, Иза? – спросил Эдвард, когда мы сели завтракать.
Винни была полностью поглощена тостом и ногами, которыми она задорно болтала в воздухе. Я внимательно посмотрела на нее, а потом на Эдварда.

- Я не хочу, чтобы Винни потеряла своих друзей из-за меня. Подумаешь, люди будут пристально и внимательно рассматривать меня всего несколько часов. Да, и не забудь называть меня мисс Свон.
Он тепло улыбнулся и дотронулся своей рукой до моей.
- Тогда ты должна называть меня лорд Каллен.
- У меня есть небольшой опыт в этом вопросе, - ухмыльнулась я.
- Сооок? – спросила Винни, подняв ручки и пытаясь дотянуться до чаши, но, увы, тщетно. – Папа, я хочу сока.

Эдвард подвинул к девочке деревянную чашку, чтобы она смогла самостоятельно её поднять.
- Элис, ты сделала для нее просто великолепное платье, - добавил он, пристально рассмотрев его. – Очень изящно. Неужели это правда заняло всего лишь день?

Элис просто расцвела от такого комплимента.
- Я счастлива, что у меня есть возможность использовать свой талант для Винни, и надеюсь, что смогу делать это и дальше в МидоуЛарк еще для кого-нибудь.
Щеки Эдварда неожиданно вспыхнули.
- Элис! – строго проговорил он. - Мы уже обсуждали эту тему, и я решительно не намерен делать это снова.

Моя голова вертелась влево и вправо, оценивая выражения лиц каждого из них. Эдвард, казалось, разозлился, а Элис вздохнула.
- Хорошо. Извини, я не хотела тебя расстроить.
- О чем это вы? – поинтересовалась я.
- Я же говорил, - упрекнул Эдвард Элис, игнорируя меня.
- Ты прав. Она говорит совсем как англичанка.
- О, Господи, может быть, вы уже скажете, о чем толкуете?

Джаспер, сидевший до этого тихо на другом конце стола, откашлялся.
- Не пора ли нам собираться в путь?
Эдвард воспользовался салфеткой и бросил её на стол.
- Совершенно верно, Джаспер. Мы опаздываем.

Меня внезапно сковало чувство неопределенности, но, посмотрев на часы, я была вынуждена согласиться, время почти что убежало вперед.

Небольшая карета доставила нас на место, пока я пыталась держать свои нервы в узде. И все было хорошо, мне даже удалось избегать своего собственного сарказма. И не смотреть Эдварду в глаза. Это могло стать ошибкой, потому что до сих пор одним лишь взглядом он мог вызвать во мне целый шквал непередаваемых эмоций.

Первая часть службы прошла почти что терпимо. Да, на нас действительно глазели с каждой скамейки, пока мы шли по длинному проходу церкви и не заняли свои места. Но то, как он смотрел на меня, сняло все вопросы.

Когда же началась вторая часть, и преподобный Платт продолжил проповедь, я ощутила, как неуверенность и чувство беспокойства овладевают мной. Он говорил о важности веры, способности человека преодолеть свои грехи и вести надлежащую истинному христианину жизнь. Затем он сказал, что любой может подняться выше своего положения, либо пасть гораздо ниже. Когда же он читал стих 6:20 «Сын мой, храни заповедь отца твоего и не отвергай наставления матери твоей», я была уверена, что глаза его были обращены только к Эдварду.
Но Эдвард даже не вздрогнул. Если же он и почувствовал что-то не хорошее, то виду не показал.

Незадолго до конца я заметила незнакомку, сидевшую на скамье напротив нас. Ей было примерно столько же лет, сколько и мне, но красота и грация девушки казались ошеломляющими. У нее была длинная шея, при повороте которой длинные светлые кудряшки подпрыгивали вверх-вниз. Одежда девушки была скроена по последней парижской моде, о которой я сама имела представление лишь из рассказов Элис, и брошь на лацкане обладала столь вызывающим большим алмазом, который был заметен за несколько десятков метров.

- Элис? – шепнула я, когда зазвучал оргАн. – Кто эта женщина?
Она посмотрела в сторону, куда я кивнула.
- Иза, это герцогиня Александра Ганновер.
- Александра? – имя казалось знакомым. – Она недавно приехала в Норидж?
- Таня, - исправила она, - вернулась в город недавно. Её муж, герцог, преставился несколько лет назад. Теперь, когда она соблюла все траурные приличия, ей наверняка захотелось подыскать ему замену.

Поскольку служба длилась уже второй час, Элис была благодарна Богу за то, что Чарли уснул в руках своего отца. Винни, однако, оставалась непоседой и постоянно ерзала на месте. Я видела, как Эдвард был напряжен от внутреннего конфликта: он хотел успокоить девочку, но в то же время старался сохранить лицо и показать всем, что они ошибаются в своих помыслах, в конце концов, это работа прислуги… успокаивать дитя. Винни, конечно, этого не понимала и начала хныкать. Больше всего на свете ей хотелось к отцу. Укачивая её, словно в колыбели, я наклонилась к Эдварду, почувствовав, как все в этой церкви неотступно следят за моими действиями.

- Лорд Каллен? – спросила я немного громче, чем следовало. Возможно, те, кто сидел ближе, услышат мой официальный тон. Эдвард не посмотрел на меня, так же слегка наклонившись. – Думаю, что должна вывести мисс Каллен на некоторое время и позволить подышать воздухом. Вы не против?
- Нет, совершенно нет, - быстро ответил он.

Я кивнула и поднялась, чтобы унести Винни. Я знала, что служба почти закончена, и мое возвращение в церковь маловероятно. Как только я оказалась в проходе, Винни начала хныкать еще упорнее.
- Папа! – плакала она, протягивая свои ручки. – Я хочу к папочке!

Я поймала на себе несколько сочувствующих взглядов и оказалась удивлена, увидев искреннее сожаление. Наша маленькая уловка, должно быть, сработала.
- Позже, Винни. Он скоро придет, - прошептала я девочке на ушко.
Она заплакала еще громче.
- Нет, я хочу остаться с папой. Пожалуйста, отпусти меня! Отпусти меня, мама! Мама, пожалуйста!

Отказываясь дышать, я бежала с Винни из церкви, наполненной дьяволами в человечьем обличие, так быстро, как могли позволить мне мои ноги.



- Я... я не могу вернуться в церковь, Элис, - умоляюще объясняла я ей.
Я сбежала в самое худшее место, которое только могла придумать, карету Эдварда. Это было совсем не похоже на тот день в Килларни, когда я сказала Майки, что собираюсь уехать с ним. Я чувствовала себя словно Персефона, становясь супругой Аида*.

Что за глупые сравнения, сказала я себе, снова проклиная Эдварда и его полную книг библиотеку в МидоуЛарк, в которой я провела бесчисленные часы.
- Иза, возможно, все, что случилось, к лучшему, - попыталась успокоить меня Элис. – В конце концов, сплетни ходили несколько лет. Может быть лучше просто расставить все по местам, и, возможно, у Эдварда не будет никаких отговорок.
- Отговорок? – переспросила я, не понимая, о чем она. – Отговорок для чего?

Я видела, как прекрасное лицо Элис исказилось болью. Она, казалось, размышляла над тем, стоит ли делиться со мной значением своей фразы. Наконец, она уступила своему собственному желанию промолчать.
- Прошло три года со смерти Тори. Джентльмен не должен рассматривать повторный брак после смерти жены в течение года, но в обществе принято ждать, по крайне мере, два. Я же сказала Эдварду, что ожидание в три года – это просто глупость.

- О чем ты говоришь, Элис? Эдвард хочет снова жениться?
Я была сбита с толку и не уверена, что поняла. Он не обсуждал это со мной, но, собственно, почему должен? Конечно, Эдвард думал, что я буду возражать против новой леди Каллен. Но неужели ему действительно плевать на мое мнение?

На лице Элис появилась улыбка.
- Увы, нет. Он утверждает, что жениться снова, значит, потакать смехотворным общественным устоям.
От этих слов мне стало настолько легче, что я судорожно и энергично закивала.
- Честное слово, на этот раз он прав.

Элис была ошеломлена.
- Ты, Иза, кажется, ничего не понимаешь, - перебила она, - я предложила ему, чтобы он женился на тебе.
Я весело хихикнула, как будто услышала хорошую шутку, но выражение лица Элис оставалось искренним. Внезапно я вспомнила её утренний комментарий о возможности сделать одежду для кого-нибудь еще в МидоуЛарк. Кажется, она имела в виду свадебное платье.
Для меня.

- Но это просто глупо, - ответила я. – Эдвард и я не можем… я имею в виду, он – Лорд, а я… это никогда не было выходом для….
Ни одно из моих оправданий не убедило её.
- Иза, но почему он не может на тебе жениться?
- Он – благородный английский джентльмен, а я – ирландская крестьянка. – Разве она сможет понять? – Конечно, сейчас не время Тюдоров, но я все еще крестьянка.

- Я замужем за Джаспером, - возразила она, как будто этот аргумент был таким нужным для меня решением. – Иза, Эдвард боится, он мечется от одного решения к другому. Он знает, что то, как вы двое живете – это неправильно в глазах всей Англии, но они не ждут, что рано или поздно ты станешь его женой перед Богом и людьми. Они думают, что ты так и останешься мимолетной прихотью, той, о ком не стоит беспокоиться. Но если Эдвард женится на тебе и введет в высшее общество, он боится, что ты возненавидишь саму роль жены лорда Каллена, что она станет тебе невыносимой. И с твоим прошлым можно сказать с уверенностью, что эти люди никогда по-настоящему не примут тебя, даже если ты превзойдешь все ожидания. Мы сами решаем, каким путем идти, но, в конце концов, никто не может гарантировать, что все вокруг примут наше решение.

Я серьезно посмотрела на Элис, наконец, начиная понимать. Она продолжила уже более спокойно:
- Наш отец думал, что мама сможет преодолеть это. Но она не смогла. И Эдвард не хочет видеть, как ты сломаешься под грузом собственных ожиданий, которые для всего общества никогда не сможешь оправдать.

Я обдумывала все, что она мне сказала.
- И что, ты думаешь, может произойти, Элис?
- Я? – она вызывающе усмехнулась. – Я хочу видеть, как моя сестра, Изабелла Каллен, ставит на место всех Нориджских куриц и заставляет проглотить собственные тухлые яйца.

- Изабелла Каллен, - благоговейно повторила я, словно молитву. И это казалось таким невероятно правильным. При мысли о подобном мои коленки стали подгибаться.
- Он не предложит тебе, - добавила Элис, погладив дремлющую Винни по голове. – Иза, ни ты, ни я не были традиционны в том, кого выбрали себе в спутники, и уж тем более в отношении с ними. Так, может, стоит придерживаться собственных традиций? – Я подняла голову, пытаясь понять, что она имеет в виду. – Преподобный Карлайл Платт хочет видеть тебя. И это потому, что ему совсем не нравится потакать свободным отношениям, таким, как у Эдварда. Если Эдварда оскорбят за это публично, то тень этого может затронуть и весь приход. Пойди туда и попроси его дать вам благословение на брак. Эдвард уважает взгляды Карлайла. Как только он поймет, что Платт согласен на бракосочетание, то его сопротивление падет.

Все происходило так быстро.
- Элис, ты предлагаешь мне пойти в церковь и перед священником попросить Эдварда жениться на мне, - усмехнулась я.
- Ты думаешь, он тебе откажет? – я покачала головой, улыбнувшись. – Тогда иди. В конце концов, я не хочу, чтобы моя племянница росла без матери.

Я поцеловала её в щеку и выбежала из кареты без промедлений. Она была права. Это было правильно, и я собиралась просить лорда Каллена жениться на мне.
Я собиралась выйти замуж за Эдварда.

Пока я пробиралась через толпу, то слышала за спиной неодобрительный шепот. Я старалась не обращать внимания. Ничто не остановит меня в моем намерении. Я почти достигла отдельной комнаты священника, пробежав по пустеющим коридорам, и у двери остановилась, пытаясь еще раз осознать, что собиралась сделать.
Моя ладонь легла на ручку.
Но в этот момент я услышала её голос и замерла.

- Правда, Эдвард, это такая удача, что я прибыла в Норидж именно сейчас, - сказала она, перемещаясь по комнате. – Ты натворил столько дел. На самом деле тебе следует быть благодарным за то, что я понимаю всю тяжесть твоего положения и согласна предложить свою помощь.

- Таня, я всегда хотел жениться, - услышала я слова Эдварда. Таня, подумала я, сжав зубы. Что она здесь делает? – Конечно, ты права. Я никогда не был столь растерян за всю свою жизнь. Смотреть на выражение лица Изы… оно было…

- Растерянным, как ты и сказал, - согласилась Таня, и я почувствовала, как в моем животе затягивается тугой узел. Я смутила Эдварда? Разве ему все равно, что чувствовала я? - Хорошо, Эдвард, ты знаешь, что нужно делать.
- Я вынужден согласиться, Эдвард, - я услышала слова преподобного Платта. – Герцогиня здесь права. В конце концов, тебе совершенно не нужно мое благословение, а твоем ребенку нужна настоящая мама, а не няня.

Эдвард что-то невнятно проворчал, и я была готова поклясться, что он говорил по-ирландски.
- Да, да, конечно, - наконец, ответил он. – Вы оба правы. Таня, я объявлю о нашей помолвке завтра. Но я совсем не готов к этому. У меня даже нет подходящего обручального кольца.

- Вечером мы поедем в Лондон и выберем что-нибудь божественно-прекрасное, - ответила она, и мне захотелось выцарапать ей глаза. – У меня хороший вкус, Эдвард. Ты не должен об этом волноваться.
- Но Иза… - попытался встрять он, и где-то внутри теплилась гордость за то, что он пытается меня защитить.

- Не волнуйся за Изу, - прервала его Таня. – На самом деле я думаю, что она этого ожидает. После того, что вы проделали сегодня, я думаю, она знает, что ты попытаешься сохранить доброе имя Винни.
Он глубоко вздохнул.
- Я надеюсь на это. Но лучше подожду и расскажу ей обо всем завтра.

Я больше не могла слушать ни одного слова. Моя рука безвольно опустилась с ручки. Едва ли мне следовало верить собственным ушам. Сердце разрывалось на части. Вернувшись в карету и надев маску безразличия, я собиралась сообщить Элис то, о чем, надеюсь, она не знала.

- Элис, можешь не переживать, - сказала я ей, когда она вышла наружу. – Твой брат теперь обручен.
Она улыбнулась и послала воздушный поцелуй, прежде чем закрыть дверь. Не желая дать Эдварду шанс присоединиться ко мне и узнать о том, что я слышала его разговор, я попросила кучера доставить нас с Винни в МидоуЛарк.

Эдвард женится – отлично. На ком-то, кто мог стать «настоящей мамой» и поддерживать имя Винни от пересудов общества.

Тори была бы просто в ужасе от его поступка. Но я сдержу свое слово. Я не позволю ему сделать это. Не с нашей дочерью.
Винни и я должны немедленно уехать.

Мини-урок истории:

Несколько раз в этом фанфике упоминается о братстве Фениан и об их же восстании. В то время такие названия носили несколько организаций, но в истории «В два раза дольше…» речь идет об антибританском, проирландском обществе Независимых, которое взяло свое начало в Канаде и США в 1850-х годах. Первоначально движение стремилось свергнуть правительство Канады. В середине 60-х годов неудачные попытки привели к тому, что Фенианы вернулись к своим корням в Ирландии. С помощью некоторых ветеранов гражданской войны в США они пытались организовать восстание, чтобы свергнуть Британский режим. Но внутри самого братства не было сплоченности, поэтому восстание Финиан в марте 1867 года было обречено на провал. Килларни оказался одним из тех городков, где было потеряно незначительное количество жизней с обеих сторон. Поэтому в рамках этой истории жертвой тех исторических событий был выбран Чарли Свон.

* Персефона была похищена Аидом и стала его супругой. Миф о похищении здесь.