Неприятный густой туман заволок мои глаза, слепляя веки, словно липкий сироп. Я мотнула головой, пытаясь выбить из головы непонятно откуда взявшийся хмель, но от этого движения голова лишь сильнее разболелась. Странные звуки, словно ряд голосов где-то рядом не давали покоя. Иногда мне казалось, что кто-то стоит надо мной, а иногда, что это всего лишь плод моего воображения. Устало выдохнув, я попыталась открыть глаза, но вместо этого поток неприятных болевых ощущений обрушился на тело.
«Спаси его» - раздался голос над моим ухом.
Я никогда прежде его не слышала. Слишком тихий, чтобы разобрать, что чувствовал говоривший, но вполне различимый, чтобы понять, что это женщина.
Боже, где я? Что происходит вокруг? Где Лекс? Не было ли все происходящее страшным сном? От этой мысли коктейль смешенных чувств стал подниматься из желудка, подступая к горлу. Где-то справа приятный голос что-то напевал. Он действовал так успокаивающе и убаюкивающее, словно говоря «Не бойся. Я с тобой». Я вновь мотнула головой, пытаясь заставить глаза открыться, и тихо что-то простонала. Наконец, веки поддались и стали медленно подниматься. Сколько усилий для этого мне потребовалось, сложно описать. Перед глазами все расплывалось и ехало куда-то в противоположном направлении от меня самой. Пару минут ушло на то, чтобы побороть тошноту, еще несколько на то, чтобы попытаться остановить вертящуюся комнату. А голова продолжала раскалываться. Как только я смогла более-менее прийти в себя, перед глазами возник серый заплесневелый потолок. Странный вздох облегчения вырвался из груди, ведь это значило, что мне ничего не приснилось, в том числе и Лекс. Эта мысль и обрадовала и смутила меня одновременно. Чувство собственного сумасшествия еще четче отбивало ритм у меня в голове. Разве я не должна ненавидеть этого парня? Разве не должна я хотеть убежать как можно дальше от этого места? Но почему-то я чувствую спокойствие и облегчение от того, что все еще нахожусь здесь.
С минуту полежав неподвижно, я убедилась, что могу пошевелить не только головой, но и конечностями. Медленно, стараясь лишний раз себя не травмировать, я повернула голову налево и смогла осмотреть комнату. Раньше я никогда тут не была, но первый же взгляд дал понять, что потеряла я не много. Узкая и длинная с неестественно низким потолком комната больше напоминала гроб. Две более-менее больших форточки на противоположной стене пропускали чуть больше света, чем в основном помещении. Темная, облезлая краска на стенах придавала еще больше мрачности комнате, чем есть на самом деле. Небольшой холодильник в самом углу, полуразвалившееся кресло у подножия кровати, низкий стол с какими-то лекарствами и кровать напротив, на которой спал Лекс. Парень лежал на спине, закинув одну руку за голову. Его грудь плавно вздымалась, свидетельствуя о спокойном и безмятежном сне. Одно из узких окон располагалось прямо над ним, и сквозь стекло было видно, что на улице ливень. Узкая полоска темного неба, заволоченного густыми серыми облаками, и кусочек луны, выглядывающий из-за них. Я неотрывно смотрела в окно, с ужасом понимая, что там сейчас творится. Яркая вспышка и секундное затишье перед новым раскатом грома. Я вздрогнула и еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть от страха перед стихией и боли, которая пронзила правую сторону тела. С детства ненавидела грозу, и кто бы мог подумать, что именно тогда, когда я осталась одна, когда рядом нет никого, в чьих объятиях я могла бы спрятаться на время, пока стихия не сдаст позиции. Словно нарочно тело начинала пробивать мелкая дрожь, когда взгляд падал на все также спящего парня. Его словно не заботило то, что за окном бушует ветер, рвет верхушки деревьев и с силой ударяет по окнам. Где-то в глубине сознания зародилась мысль о своем кратковременном спасении, и прежде чем разум успел меня остановить, я, превозмогая боль, села на кровати. Нас разделяло всего несколько шагов, которые сейчас казались мне непреодолимой пропастью.
Стараясь избавиться от безволия, которое так часто проявлялось в моем характере, стиснув зубы, держась за спинку кровати, я встала на ноги. Мне казалось, что со стороны я больше похожа на немощную пожилую женщину, чем на молодую 23-летнюю девушку. Еле переставляя ноги, чудом передвигаясь в пространстве сквозь пелену и туман, застилавшую мне глаза, я добралась до кровати. Рухнув на колени, я чудом успела упереться локтями в матрас, чтобы не разбить нос.
- Белла? – тут же раздался над ухом такой родной и знакомый голос. По лицу расплылась придурковатая счастливая улыбка, от того что я смогла добраться до своего спасителя.
- Лекс, - выдохнула я и, как ненормальная, стала цепляться за парня. Я хваталась за рубашку, потом за плечи, пытаясь забраться на кровать. Лекс с легкостью поднял меня на руки, когда понял, чего я хочу. Усадив меня на кровать, он присел на корточки, пристально глядя на меня.
- Белла, что случилось?
- Ничего, - соврала я, не обращая внимания на то, что щеки намокли. Я стыдилась своего собственного страха, я не хотела, чтобы он думал, будто я трусиха.
- Беллз, - Лекс приподнял мою голову за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза. И снова это странное чувство увязания в какой-то невидимой трясине, из которой нет выхода, нет спасения.
- Я боюсь грозы, - тихо сказала я, уже готовясь сжаться от приступа смеха со стороны парня.
Но вместо этого Лекс секунду смотрел на меня, а потом слегка улыбнулся и молча помог лечь на кровать. Взяв со столика лекарство, он присел на край кровати, набирая какую-то жидкость в шприц.
- Что это? – кивнула я на ампулу.
- Антибиотики, - просто ответил Лекс и бережно взял мою руку. - У тебя заражение, нужно убить инфекцию.
Без лишних слов он ввел иглу под кожу в месте на сгибе локтя. Интересно, где это он научился так орудовать шприцами? Заметив мой вопросительный взгляд, Лекс улыбнулся.
- У меня сестра частенько нуждается в такой вот помощи, - указав на иглу, объяснил парень.
- Она болеет?
Лекс кивнул, зажимая небольшую кровоточащую точку ватой.
- Сильно?
- Сильно, - согласился парень и встал, направляясь обратно к столу. Всем своим видом он показывал, что не хочет разговаривать об этом. Но мой взбунтовавшийся от инфекции мозг раздавал команды слишком быстро, прежде чем я успевала подумать о том, что говорю.
- Это она причина того, что ты тут? – бросила я, заставляя Лекса замереть на месте. Я села на кровати, уперевшись руками в матрас, и пристально наблюдала за каждым движением своего собеседника. Лекс стоял ко мне спиной около минуты, прежде чем повернулся лицом. Никаких эмоций. Я увидела лишь маску безразличия и холодности, которые блеском отражались в его серебристых глазах. И вот тогда я по-настоящему испугалась. Но отступать было поздно.
- Ты помог похитить меня, чтобы спасти свою сестру? – немного по-другому сформулировав вопрос, я снова не получила ответа. – Ты разрушил мою жизнь, чтобы наладить свою?
- Чтобы ты понимала в этой жизни, - отозвался Лекс и направился прочь из комнаты. Волна раздражения и злости схлынула так же быстро, как появилась, и на ее место пришло чувство вины. Такое острое и болезненное, что мне захотелось догнать Лекса и молить прощения за свои слова. Дав себе передышку, я прикрыла глаза и стала переваривать информацию. Что могло сподвигнуть молодого красивого парня на преступление? Либо отсутствие мозгов, либо… желание помочь. Сестра Лекса наверняка болеет чем-то очень серьезным, раз ему нужны деньги для ее спасения. Понимает ли он, что если его поймают, то смягчающим обстоятельством это не будет? Разумеется, понимает. Он все прекрасно понимает и, тем не менее, пошел на похищение. В голову тут же пришли слова, услышанные мною в бреду.
«Спаси его».
Как спасти того, кто заведомо пожертвовал собой? Что я могу сделать? Если нас найдут, то я уже ничего не смогу сделать. А нас найдут. Зная Эммета и отца, я точно могла предположить, что они уже бросили на мои поиски все резервы военно-воздушных сил Нью-Йорка. Они наверняка прочесывают все районы. Я в заточении уже пять дней, значит, круг поиска моего тела сузился. Дыхание резко перехватило от мысли, что я могу потерять Лекса. Этот парень стал для меня чем-то очень важным, и это я уже не могла отрицать. Да, он не всегда мыслит правильно. Да, наши жизни слишком сильно отличаются друг от друга, и сами мы слишком разные. Но это не мешает мне желать ему лишь счастья. Он не по своей воли оказался тут. Жизнь подстегивает людей совершать и не такие ужасы, а если бы не Лекс, я бы уже давно была изнасилована Джеймсом. Хотя бы в благодарность за это я должна была спасти Лекса.
Я распахнула глаза и обнаружила, что все еще нахожусь одна. Действовать нужно было быстро, к тому же сейчас парень один и я не сижу в клетке. Но я не в достаточно хорошей физической форме, что являлось довольно большим минусом. Я встала на дрожащие ноги и медленно направилась к дверям. Занавешенный тряпками проход являлся хорошим укрытием и позволял просматривать центральное помещение как на ладони. Лекса внутри не было. Либо парень в душевой, либо на улице. Стиснув зубы я вприпрыжку и постанывая добралась до двери, ведущей в коридор. Боль пульсацией отдавалась в висках, и чувство ускользающей ясности сознания чувствовалось лишь сильнее. Действовать нужно было быстро. Оказавшись на улице, я смогу спрятаться в ближайшем лесу и там переждать какое-то время. Потом доберусь до Джаспера. Я точно могла сказать, что Элис носится с оформлением комнатки для их ребенка, так что он был один. Только он мог мне помочь, только его я могла заставить выслушать меня. С ним мы придумаем, что делать дальше. Выглянув в коридор, я обнаружила его пустым. Дверь в душевую была распахнута, кругом ни звука, значит Лекс вышел на улицу, скорее всего, покурить. Значит, выйти я не смогу, пока он наверху. Я добежала до душевых и, собрав последние силы, прикрыла дверь. Притаившись, я принялась ждать. Лекс должен был появиться с минуты на минуту. Как только он зайдет внутрь склада, я рвану на улицу и смогу оторваться. Главное – не потерять сознание. На лестнице послышались шаги, свидетельствующие о приближении парня. Я непроизвольно задержала дыхание, прильнув к двери, пытаясь слиться с нею. Тень промелькнула в проеме, и еще через минуту дверь тихо скрипнула. Пора. Распахнув дверь, я, не глядя, метнулась в сторону выхода. Добежав до конца коридора, я стала подниматься по лестнице. Одна ступенька, вторая, третья…
- Белла! – послышался раздраженный голос Лекса, что заставило меня двигаться быстрее. Схватившись за правый бок, я попыталась подавить ту боль, которая не давала мне нормально дышать. Рывок, еще один маленький рывок, и я оказалась в огромном помещении, уже наверху. Тоже склад, заваленный какими-то старыми запчастями, колесами и кузовами. И дверь. Впереди виднелась дверь, в проеме которой периодически вспыхивал свет от молнии. Это на мгновение привело меня в ужас, и я замедлила ход. Но, услышав сзади частые шаги, вновь бросилась вперед. Бежать. Только не останавливаться. Оказавшись около двери, я схватилась за ручку, но не успев и дернуть, поняла, что не чувствую земли. Сильные руки обхватили вокруг талии и оторвали от пола. Еще одна секунда, и Лекс закинул меня себе на плечо, направляясь обратно в глубь склада.
- Черт, - пробубнила я, расслабившись в руках парня.
Не было смысла сопротивляться, в таком состоянии я бы не справилась с Лексом. Да и рана приносила мне боль каждый раз, когда я двигалась, тем более в таком положении. Парень молчал всю дорогу, и когда мы оказались у дверей в склад, поставил меня на ноги. Не смотря мне в глаза, он толчком отворил дверь, от чего та с грохотом ударилась о стену. Взяв меня под локоть, не больно, но вполне ощутимо, Лекс затащил меня внутрь. Остановившись около моей каморки он наконец посмотрел на меня. Опять никаких эмоций, лишь тень гнева и раздражения блестели в глубине его глаз.
- Ты хочешь вернуться туда? – резко спросил он, кивая в сторону каморки, чуть сильнее сжав пальцы на локте. А я просто смотрела на него и не могла оторвать глаз. Я раньше и не замечала, что он головы на полторы выше меня. Крепкие широкие плечи напряжены, на скулах поигрывают желваки. Как же он не понимает, что я хочу его спасти?
- Нет, - тихо отозвалась я, впервые не чувствуя слез, подступающих к глазам.
- Тогда заканчивай свои выходки с побегами, - таким же отстраненным тоном произнес он и направился в маленькую комнату.
- Я пыталась спасти тебя, - сама не понимая, что говорю, отозвалась я, заставляя парня остановиться.
Лекс нахмурился, непонимающе глядя мне в глаза. А я хотела лишь одного: оказаться в его объятиях. Впервые меня посетил вопрос: как он обращался со своей любимой девушкой? Ведь она наверняка у него была.
- Ты что, снова бредишь? – более спокойно спросил Лекс, все еще держа меня за локоть. Я улыбнулась и, сделав шаг, оказалась напротив. Совсем близко.
- Нет, - прошептала я, кладя свободную руку ему на плечо. Кожей чувствовала его дыхание на своем лице. Такое теплое, с легким оттенком сигарет.
- Тебе нужно бросать курить, - сказала я первое, что пришло мне на ум. Лекс неподвижно стоял напротив, смотря мне в глаза, словно глядя в самую душу. Он ничего не ответил, лишь разжал пальцы на локте, выпуская мою руку, которая тут же легла на его свободное плечо.
- Белла… - начал было Лекс, но я не дала ему договорить. Привстав на носочки, я дотянулась до его губ, прикасаясь к ним своими. Это не было, как в прошлый раз. Я полностью отдавала себе отчет в происходящем, я понимала то, что я делаю. Я хотела этого.
В глазах все медленно поплыло, не давая возможности сосредоточиться. Теплые руки обвились вокруг моей талии и притянули сильнее к себе. Дыхание перехватило, но несмотря на это я лишь сильнее прижалась к парню. Что мы творили? На что надеялись? Наверное, мы просто оба сошли с ума, и этим все объяснялось. Лекс приподнял меня, еще ближе прижимая к себе. Запустив пальцы в его угольные волосы, я прижалась к нему сильнее, желая ощущать его тело каждой клеточкой своего. Секунда, и мы уже оказались в углу рядом с кроватью, где еще отчетливее пахло сыростью. Но мне было все равно. Ощущение близости Лекса было куда важнее, чем все, что происходило вокруг. Я отстранилась от парня, толкая его на кровать. Подавляющее желание прижаться к нему билось в ритм сердца. Забравшись на его колени, я снова прильнула к его губам, желая впитать в себя каждое ощущение, которое он мне дарил. Его запах имел слишком опьяняющее воздействие на мой изнуренный мозг
- Белла, стой, - вдруг сказал Лекс, отстраняясь. В его взгляде я видела столько сожаление обо всем, что произошло в этом месте, что захотелось взвыть.
- Что? – нетерпеливо спросила я, снова потянувшись к нему, но парень ловко расцепил мои руки, разводя их в стороны.
- Не нужно, - наконец устало сказал Лекс, пристально глядя на меня. Внутри что-то вскипело, как только он произнес эти слова. Тысяча вопросов закралась в глубине не только сознания, но и тихо бьющегося сердца. Что происходит? Я противна ему?
- Ты не хочешь? – не отводя взгляда, тихо прошептала я.
- Дело не в этом.
- Тогда в чем? – не унималась я.
- Белла, ты хоть понимаешь, что мы делаем? – горько усмехнувшись, спросил Лекс. В его взгляде читалось непонимание, изумление, словно то, о чем он говорил настолько очевидно. Эта снисходительность, это непонимание в отношение моей реакции задевала меня. Я не ребенок, каким он меня считает. Каким меня считают все вокруг.
- Если ты имеешь в виду степень моей разумности, то да, я все прекрасно понимаю, – зло бросила я, пытаясь испепелить парня взглядом. – Я хочу этого.
- У тебя жар, и ты бредишь – как можно мягче отозвался Лекс.
Болью от его слов резануло по итак израненному сердцу. Неужели он считает, что я ничего не соображаю? Что всему виной поднявшаяся температура? Или думает, что это – очередной каприз богатенькой девочки? Такого рода намек невозможно было молча снести, невозможно просто взять и проглотить, словно неудачную шутку. Послышался звук удара, и на секунду я испугалась того, что сама только что сделала. На щеке Лекса рдела красная отметина от моей ладони. Парень зло стрельнул в меня глазами, и я не успела опомниться, как оказалась на спине, прижатой к кровати телом Лекса.
- Что за…
- Ты мелкая стервозная девчонка, – процедил он сквозь зубы, сильнее сжав пальцы на моих запястьях. – Всю душу из меня вытрясла.
- Ну, так иди и прогуляйся, - огрызнулась я. – Как ты обычно это делаешь. Иди… чего же ты ждешь? Ты ведь вечно сбегаешь.
- Ты ничего не знаешь обо мне!
- Да что ты говоришь, - вскрикнула я, пытаясь вырвать руки. – Ты согласился похитить меня, чтобы помочь своей больной сестре, за которую чувствуешь ответственность после смерти родителей. Ты пожертвовал своей жизнью ради неё. Ты не позволил издеваться надо мной Джеймсу, хотя тебе вообще должно было быть без разницы. Ты спас меня, когда заражение в ране пошла в кровь, хотя мог просто смотреть, как я умираю. Ты думаешь, что ты плохой человек, потому что совершал слишком много ошибок в жизни. Но на самом деле, таких как ты еще поискать нужно!
Я стихла, чувствуя, как слезы начинают сдавливать горло, делая каждый вдох болезненным и неприятным. Лекс с болью в глазах посмотрел на меня, а потом выпустил мои руки из своих и встал с кровати. Повернувшись ко мне спиной, он несколько минут простоял молча, прежде чем заговорить. За окном все еще бушевала гроза, но я уже не слышала её звуков.
- Я вовсе не такой, каким ты себе меня представляешь.
Боль в его голосе звучала настолько четко и громко, что вдоль позвоночника, змейкой пробежал холодок. Эта боль, словно инфекция, неминуемо заражала меня, заставляя глаза слезиться. Мне так хотелось его переубедить. Так хотелось сказать, что это просто он глупый запутавшийся паренек. И я понимала, что только мне удастся хоть немного заставить Лекса поверить в сказанные мною слова. Я встала на дрожащие ноги, не взирая на боль от израненного тела, и подойдя сзади, обняла парня за торс. Уткнувшись носом в место, между лопаток, я поглубже вдохнула мятный аромат с привкусом табачного дыма. Такой уже родной и приятный.
- Такой, - прошептала я. – Именно такой.
Лекс медленно повернулся ко мне лицом. Не сразу, спустя мгновение, которое тянулось вечность. И я незамедлительно прижалась к нему. Он смотрел на меня своими серыми глазами, все еще пытаясь отговорить, словно желая убедить в своей правоте. А потом его глаза стали прозрачными, отдающими ярким блеском, который зарождался в самой их глубине. Я готова была поклясться, что нежность, словно немая признательность, замаячила в этих серых глазах. Приблизив ко мне свое лицо, парень коснулся кончика моего носа своим. Теплая рука скользнула мне в волосы, заставляя прикрыть глаза в наслаждении. Теплота его тела грела меня, заставляя забыть обо всем, что происходит вокруг. Больше не было ничего кроме нас. Больше не было никаких звуков, кроме наших бьющихся сердец.
- Ты – ненормальная, - прошептал Лекс, заставляя меня улыбнуться, и спустя пару минут добавил: - А еще, ты еле стоишь на ногах.
Только сейчас я заметила, что практически повисала на руках парня, который держал мое изувеченное тело. Я слегка усмехнулась, прикрыв глаза и чувствуя страшное бессилие.
- Кажется, я не рассчитала свои силы.
Лекс фыркнул, закатив глаза, и поднял меня на руки. Секунда, и парень укладывает меня на кровать, где только что чуть не совершилось весьма не двусмысленное действие. Едва он собирался отойти, я перехватила его за руку, заставляя остановиться.
- Ты можешь не уходить? – взволнованно поинтересовалась я, в глубине души боясь, что он просто не захочет. Но Лекс ничего не ответил, просто молча прилег рядом, позволяя мне ощущать тепло его тела.
За окном все так же шумно барабанил дождь, а ветер пытался разбить маленькое окошко прямо над кроватью, чтобы ворваться внутрь. На небе периодически сверкали молнии, заряжая воздух электричеством, вызывая оглушительные громовые раскаты, заставляющие меня иногда вздрагивать от неожиданности. Я лежала на боку, затаив дыхание и боясь спугнуть ту тишину и спокойствие, которые воцарились внутри грязного заброшенного помещения. Лекс лежал на спине, подложив руки под голову, и сосредоточенно глядел в потолок. Слегка нахмуренное выражение лица и настолько серьезные глаза пробуждали во мне интерес к тому, о чем сейчас думал парень. В одночасье его мысли, его слова стали предметом моих размышлений, прочно завладев моим вниманием. Эта нездоровая тяга к человеку, которого я должна была ненавидеть, пугала и грела одновременно. Только сейчас я вдруг поняла, что произошло всего несколько минут назад, как я вела себя, чего хотела. От этих мыслей к щекам прилила кровь, окрашивая их в алый румянец. Лекс тяжело вздохнул, заставляя меня задержать дыхание.
- О чем ты думаешь? – тихо спросила я, не в силах больше выносить эту тишину вокруг себя.
- О тебе, - после недолгого молчания признался парень и повернул ко мне голову, одаривая задумчивым взглядом. Я придвинулась чуть ближе, позволяя себе почувствовать исходящий от его тела жар.
- И что надумал?
Серые глаза в тусклом лунном свете казались мне практически стеклянными, с легким свечением. Они смотрели так пристально, так внимательно, проникая в самые потаенные уголки моей души, что иногда хотелось заплакать. Разрыдаться и прижаться к его телу, слезами намочив рубашку.
- Пытаюсь объяснить себе твое поведение, - отозвался Лекс, все еще продолжая смотреть мне в глаза. – Ты ведь ничего обо мне не знаешь.
Я понимала, к чему он вел. Он хотел понять, чем продиктованы все мои действия, все эти поцелуи, слова о его спасении, фразы о том, что я знаю его, понимаю его. Чем были продиктованы мои поступки? Бредом? Лихорадкой, которая поджаривала мой мозг? Или я, наконец, сказала то, о чем действительно думала, и температура послужила лишь толчком, способом развязать мне язык, раскрывшая истинные чувства? Я уже и сама сомневалась в том, что чувствовала на самом деле. Впервые за это время я подумала об Эдварде и о том, что он значил для меня. И значил ли вообще, особенно после того, что произошло? Кажется, что я окончательно запуталась. Но вот парадокс: стоило мне взглянуть в эти серые глаза, как я забывала обо всем. Все сомнения рассеивались, словно дым, все вопросы исчезали сами собой, не требуя ответа. Я нащупала его руку, сжимая кожу и переплетая наши пальцы.
- Так расскажи мне, - прошептала я, заставляя его слегка устало улыбнуться.
Он молчал, я молчала, каждый думал, что сказать, как продолжить разговор. Каждый пытался найти какие-то внутренние силы, чтобы поделиться кусочком своей жизни, своей души. И как всегда, я первая не выдержала.
- Моя мама умерла, когда мне было три. Острая сердечная недостаточность, еще больше усугубившаяся беременностью, - мой голос понизился до шепота, а болезненные воспоминания комом застряли в горле, вызывая приступы удушья. – У меня остались только обрывочные воспоминания о её похоронах. Все в черном, кругом столько боли и слез, что я не находила себе места. Хотелось спрятаться куда-нибудь поглубже, чтобы больше никогда не видеть всего этого отчаяния, что читалось на лицах окружающих. У нас была собака, датский дог, и даже он в тот день забился в угол и тихо скулил. Словно понимал все, что происходило вокруг. И вот когда я больше не смогла выносить все это, я прошмыгнула между людьми, укрывшись от глаз няни, и забралась под стол, куда перед этим спрятался Бим. Так мы и сидели там, пока меня не хватились и не начали искать. Я ревела, обнимая собаку за шею, уткнувшись ему в загривок, а пес тихо кряхтел, словно успокаивая меня.
Я замолчала, прикрыв глаза, мысленно возвращаясь в тот страшный день, когда наша жизнь кардинально поменялась. Лекс чуть сжал мои пальцы, заставляя меня снова на него посмотреть.
- И вот спустя столько лет после смерти мамы, у отца появилась девушка, - горько прошептала я, чувствуя болезненный укол. – Можно подумать, она сможет заменить маму.
- Навряд ли девушка твоего отца стремиться занять место твоей матери, - тихо отозвался Лекс, все еще не отрывая от меня взгляда. – Просто каждый из нас движется вперед, не взирая на потери и утраты. Твоему отцу потребовалось много времени для того, чтобы оправиться после смерти жены, и когда он смог двигаться дальше, он позволил себе задуматься о новых отношениях. В этом нет ничего плохого.
- Может и нет, - не согласилась я, отворачиваясь, – Вот только о нас с братом он не подумал. Может, я не желаю видеть эту женщину в доме родителей. Я не хочу, чтобы она спала на кровати, где когда-то спала мама, чтобы она развешивала свои вещи в её шкаф и сидела на её любимом кресле.
- Ты рассуждаешь слишком эгоистично, Белла, - мягко сказал Лекс, на что я картинно фыркнула. – Ты говоришь, что отец не подумал о тебе, а на самом деле, это ты слишком зациклена на своих чувствах, не желаешь поставить себя на место другого. Ты видела его девушку прежде?
- Нет, и не желаю её видеть, - раздраженно бросила я.
- А зря. Может, стоит дать ей шанс? – с нотками нежности, спросил парень и кончиками пальцев провел вверх по руке, заставляя армию мурашек разбежаться по телу в разные стороны. - Он взрослый человек и имеет право сам решать, как жить. И ты не можешь обижаться на него за это.
Я тяжело вздохнула. В глубине души я прекрасно понимала, что Лекс прав, но образ мамы был еще слишком свеж в моей памяти, чтобы вот так просто взять и пустить в свою жизнь, в свою душу нового человека, который может и не желает стать заменой, но в каком-то смысле, все же ей станет. Эта женщина будет ходить по дому, где ходила мама, постепенно её фотографии, её вещи заполнят дом, каждую комнату. Её голос сохранится и повиснет в воздухе, а стены впитают запах её духов. От этих мыслей мне становилось больно. Одно я знала наверняка – я еще не готова. Может, Чарли и Эммет действительно сдвинулись с мертвой точки, но я все еще не могла этого сделать.
- Мои родители погибли три года назад и… - Лекс замолчал, делая глубокий вдох.
Он снова сосредоточенно смотрел в потолок, избегая встречаться со мной взглядом. Медленно повернувшись на бок, стараясь на травмировать рану, я придвинулась поближе, пытаясь заглянуть парню в глаза. Я еще помнила короткий, но содержательный рассказ Лекса о человеке, который убил его родителей.
- Почему он это сделал? – тихо спросила я, в тайне моля небеса, чтобы от моего вопроса Лексу не захотелось снова встать и уйти.
Парень долго молчал перед тем, как ответить. Он собирался с силами, и я понимала, как ему больно. Я практически чувствовала его боль, словно она была и моею тоже.
- Они просто оказались в неподходящем месте, - отозвался Лекс и прикрыл глаза, нахмурившись. – Я зашел в магазин позже, когда уже все произошло, потому что задержался на улице, разговаривая с приятелями. Мысли как будто вышибло из головы. Их просто не стало. Помню лишь какие-то обрывки, копы на каждом шагу, лужи крови, и мать на моих руках, которая тогда еще дышала, - помолчав еще немного, парень продолжил. – Убийца был шестеркой местного авторитета, который что-то не поделил с хозяином магазина. Он был лишь исполнитель, который должен был убрать негодного человека. Отец увидел, вмешался и поплатился за это жизнью. А потом, на суде убийцу выпустили на свободу, якобы из-за недостатка улик. Все было куплено и проплачено заранее, подставные свидетели, алиби, судья. И в итоге человек, который воевал за эту страну, не жалея себя, своих сил и своей крови был не просто убит, но и не отомщен. Брошен той самой страной, за которую он воевал, потому что вся система государства прогнила и погрязла во взяточничестве и лжи.
- Мне так жаль, - шепотом сказала я, снова переплетая наши пальцы.
Я чувствовала, как ему больно все это рассказывать, вновь вспоминать загнанные в дальний угол события и запечатанные воспоминания. Увидеть смерть родных, которые умерли практически у тебя на руках… что может быть ужаснее? Лекс ничего не ответил, лишь прикрыв глаза.
- Мне нужно было как-то жить дальше, учитывая, что на руках осталась Триша. Ей тогда было всего 12, и я до сих пор не знаю, как она смогла справиться с этой потерей и выжить.
- Что с ней?
- ИБС, - отозвался Лекс. – Ишемическая болезнь сердца. Она продержалась довольно много для её состояния, но в последние месяцы состояние ухудшалось. Врачи сказали, что нужна пересадка.
Я набрала в легкие побольше воздуха, пытаясь насытить организм кислородом, которого во время этого разговора поступало совсем немного. Сколько всего Лексу пришлось вытерпеть? Сколько всего еще выпадет на его долю, если меня найдут раньше, чем мы что-нибудь придумаем? Эти мысли все чаще и чаще заставляли меня внутренне сжиматься.
- А та женщина… китаянка? – спросила я, смутно припоминая мою спасительницу.
- Тош. Подруга матери. Она оформила опекунство над Тришей, чтобы если со мной что-то случиться, сестра не осталась одна.
- Что с тобой могло случиться? – нахмурясь спросила я, не понимая, куда клонит парень.
- Я тогда был не в самой хорошей компании, - попытался объяснить Лекс, но потом вздохнул, и сказал: - Короче я в итоге попал за решетку на полтора года.
Мои глаза полезли на лоб от такого заявления. Милая складывалась картина: я запала на парня, который уже имел судимость и вот-вот норовил схлопотать вторую. Но эта мысль вызвала у меня лишь нервный смешок, который заставил Лекса с изумлением посмотреть на меня.
- Забавно, - пояснила я, пряча эту идиотскую улыбку. – Из всех возможных претендентов меня тянет к человеку, который оказался моей полной противоположностью.
Лекс пристально вглядывался в черты моего лица, словно силясь что-то понять. Наверное, он сейчас сожалел о том, что не мог читать мои мысли. Под столь пристальным взглядом мне невольно стало не по себе.
- Что?
- Ты только что сказала, что тебя тянет ко мне, - испытующе глядя на меня, пояснил парень.
- Я… ну… да, - я тут же замялась, чувствуя, как к щекам приливает кровь. Чертов румянец!
- А сейчас ты смущаешься и краснеешь, как маленькая девочка, - усмехнулся Лекс и убрал несколько непослушных прядей, упавших мне на лицо.
От этого движения по телу словно пронесся электрический разряд. Совсем невесомый, ничего не значащий жест казался для меня невообразимо важным, необходимым для жизни. Сердце пропустило удар, заставляя меня сделать дополнительный вдох, что не ушло от взгляда Лекса. Он вновь усмехнулся, качая головой, словно не веря своим глазам и изумляясь моей реакцией. А что я могла сделать? Меня так и подмывало сказать «Это не моя вина. Ты виноват, ведь это ты так на меня действуешь».
- Тебе бы поспать нужно, - сказал парень, пытаясь перестать улыбаться. – Маленькая сумасшедшая Белоснежка.
- Меня, кстати, так только мама называла, - прошептала я, поерзав на кровати, заставляя её неприятно скрипнуть. – После её смерти лишь папа иногда называл меня так, и еще реже Эммет.
- У меня было много прозвищ в детстве, и ни одно из них меня не устраивало, - фыркнул Лекс, заставляя меня тихо рассмеяться. – Самое удобоваримое – Ли.
- А меня подруга называет деткой.
Лекс округлил глаза и наигранно ужаснулся, осведомившись, а традиционной ли ориентации моя подруга. Я возмутилась, гневно зыркнув на парня, что заставило его еще больше рассеяться.
- Крутая у тебя подруга, - Лекс повернулся на бок, подпирая голову рукой.
- Мда, думаю, вы бы нашли общий язык, - отозвалась я, вспоминая во всех подробностях образ Розали. – Она курит как паровоз, по утрам пьет водку вместо кофе и матерится точно сапожник.
- Хорошего же ты обо мне мнения, - задумчиво сказал парень, но легкая улыбка все же наметилась на его лице.
Глаза тяжелели с каждой минутой, не давая мне возможности бодрствовать. А хотелось так о многом расспросить, так много получить ответов. Я пыталась отчаянно бороться со сном, который подкреплялся еще и усталостью. Теплые пальцы все еще сжимали мою ладонь, и от этого чувство защищенности не покидало меня ни на секунду.
- Спи, - послышался тихий голос сквозь окутывающий сон, заставивший меня тут же подчиниться и сомкнуть непослушные веки.