Все познается в сравнении. Сначала я хотела замедлить время, потом ускорить, а сейчас... Сейчас я не знаю, что мне нужно. Но шаги до палаты Эдварда я растягиваю, стараясь подготовить себя к чему-то страшному. Как можно медленнее иду вслед за доктором Редвудом, не выпуская его из виду. Словно во сне бреду по светлым коридорам госпиталя, до сих пор не веря, что все это происходит со мной.

— Когда я могу его увидеть? — дрожащим голосом спрашиваю доктора.
— Вы точно этого хотите? — Моё подсознание усмехается этому вопросу. Действительно, хочу ли я этого?
— Если бы мне это не нужно было, то я не спросила бы, — с грустной усмешкой произношу я, устремляя свой взгляд в потолок. Непрошенные слезы вновь появляются на глазах, — а вы против?
— Сейчас самое главное — это сохранять спокойствие...

… которого у меня на данный момент совершенно не осталось. Свое самообладание я потеряла еще после первой измены Эдварда. Хм, по идее, за эти полгода меня это все должно было перестать волновать. Опять напрашивается вопрос: почему я до сих пор с ним не развелась? Любовь?
«А ты знаешь, что такое любовь?» — интересуется подсознание.
Ах, если бы... Тогда все было бы проще.

— Прежде чем я вас провожу до палаты, я попрошу об одном одолжении, — доктор Редвуд смотрит на меня из-под очков, отвлекаясь на мгновение от заполнения бумаг.
— Каком? — удивленно спрашиваю я.
— Есть вероятность, что последствием комы может стать частичная амнезия, — устало произносит он. — Чтобы свести к минимуму эту возможность, от вас потребуется кое-что, — немного склоняю в бок голову, ожидая продолжения. — Миссис Каллен, постарайтесь рассказать вашему мужу о его жизни, о семье, о вашем браке, — впервые за долгое время мне хочется рассмеяться, но я сдерживаю себя, иначе меня могут посчитать ненормальной. Кхм, я сомневаюсь, что Эдварду будет интересно слушать о нас с ним. — Что-то не так?
— Все рассказывать? Даже негативные моменты?
— Желательно.
— А разве люди слышат что-либо, находясь в коме?
— Некоторые люди, побывавшие в коме, рассказывали о том, что слышали все, что происходило вокруг.

Далее доктор Редвуд еще говорил что-то о контрасте эмоций, то есть рассказываю сначала хорошее, а потом плохое. Что ж, пора вспоминать хорошее, ведь плохого у нас с ним хоть отбавляй.
Поднимаю глаза на остановившегося доктора. Он стоит напротив одной из немногочисленных палат на этом этаже.
— Мне с вами зайти? — обеспокоенно спрашивает он.
— Нет, — поспешно ответила я.

Когда я подхожу ближе, доктор открывает передо мной дверь. Я делаю осторожный шаг, минуя дверь, и зажмуриваюсь, боясь увидеть что-то поистине ужасное. Не открывая глаз, делаю еще один шажок, а затем еще несколько, пока не слышу тихий щелчок, закрывшейся двери.

Дрожь пробирает все мое тело, а сердце бьется в сумасшедшем ритме. Внутренняя борьба — это не самое ужасное, что происходит со мной, но все же... Что делать? Открыть глаза или так и стоять бояться? Сбежать или остаться? Нет, если я здесь, то надо идти до конца.

Глубоко вздохнув, открываю глаза. Да, доктор Редвуд рассказывал, что все плохо, но чтобы настолько...

***

Прогнозы врачей не утешительны, но я надеюсь, что в скором времени Эдвард придет в себя. Сейчас, сидя около его постели, я не могу смотреть на любимого без слез: кожа стала совсем бледной, что даже видны голубые дорожки вен; некогда бронзовые волосы потускнели, едва ли не становясь седыми. К телу подсоединено множество датчиков и аппаратов, следящих за его состоянием. На лицо надета дыхательная маска, а в вены на локтевых сгибах введены капельницы.

Отвожу взгляд к окну, не в силах больше смотреть на изувеченное тело Эдварда. Поджимаю губы, стараюсь не обращать внимания на пиканье оборудование, но у меня это слабо получается.

Как бы начать свой рассказ, ведь о его семье мне мало, что известно? Слова в голову совершенно не лезут. Пытаюсь вспомнить те крохи историй, что рассказывали Эдвард и Элис с Розали. Хм, на ум приходят только традиции, которые должны соблюдать все Каллены. Вот не жилось их предкам спокойно — надо было что-то выдумывать! Нет, чтобы жить, как все нормальные люди!

Я грустно усмехаюсь своим мыслям. Да, отвлеклась немного, но слова так и не складываются в рассказ. Если быть честной, то я почти ничего не знаю о своем муже. Удивительно, людям порой требуется всего ничего, чтобы узнать друг друга, но иногда жизни не хватит, чтобы узнать своего супруга. Конечно, у каждого своя ситуация. У меня было семь месяцев, чтобы разгадать загадку по имени Эдвард. Увы, этого времени не хватило...

Проще было бы позвонить Элис или Розали, но, зная их, они спросят: «Зачем тебе это?»
Действительно, зачем? Меня здесь никто не держит — я свободная птица.
«Птица? Которой подрезали крылышки?» - напоминает мне второе «я».— «Сколько раз он еще тебе изменит, прежде чем ты, наконец, от него уйдешь?»
«Я его люблю!»
«Любишь — отпусти! И будет тебе великое счастье! Как ты не можешь понять: вам не дано быть вместе. Отпусти...»
«Не могу...» — кажется, я проиграла этот спор с собой. Другая «я» лишь закатывает глаза на мое высказывание.

Отогнав этот навязчивый голосок, я возвращаюсь к составлению своего рассказа. Неожиданно слова сами приходят на ум, а мне лишь остается их донести до Эдварда.

— Тебя зовут Эдвард Каллен, — тихо и неуверенно начинаю я. — Тебе двадцать восемь лет. Ты — глава многомиллиардной компании «Solaris Enterprises». Она занимается разработкой компьютерного оборудования и соответствующего программного обеспечения для него, — тяжело вздыхаю и беру руку Эдварда в свои. Это оказывается не так просто, как я думала.

— Карлайл и Эсми Каллены — твои родители. Прости, но я их не знала, чтобы рассказать, какими людьми они были. Они погибли еще до того, как ты успел меня с ними познакомить, — всхлипываю я и вытираю тыльной стороной ладони подступившие слезы. — Но ты рассказывал о них только самое хорошее. Твой отец всегда пропадал на работе, но ты объяснял это тем, что он хотел для вас все самое лучшее. А твоя мать... Она отдавала тебе и твоим сестрам все свое время, чтобы взрастить в вас те качества, что ценятся в обществе.

— Может быть, ты помнишь, что у тебя есть сестра-близнец? Я помню, что ты просил не упоминать ее при тебе, но... так надо. Ее зовут Розали, — грустно улыбаюсь. — Она высокая, стройная красавица с бронзовыми волосами, аристократическими чертами лица и изумрудными глазами. Ты, наверно, не поверишь, но вы с ней очень похожи. Только вот она бежит от этих сходств. Нет, я не говорю только про внешность, но и характер. Розали старается измениться, — я пытаюсь представить себе добрую Розали, но это только вызывает у меня улыбку. Нет, она не будет самой собой без едких комментариев, опущенных в чью-либо сторону.

— Элис, — вздыхаю я, переходя к следующему члену семьи. Конечно, я не все рассказала о Розали, но будем разбираться с проблемами по мере их поступления, — или, как ты ее зовешь, «Эльф». Этому прозвищу способствовал ее небольшой рост. Описывая ее в нескольких словах, я могу сказать, что она невысокая, худенькая девушка с большими голубыми глазами и черными, как смоль, волосами до лопаток. Элис — твоя двоюродная сестра, — я замолкаю, как мне кажется, на мгновение, думая, о чем бы еще ему рассказать.

О себе? Заманчиво, но может быть ему лучше не помнить обо мне. Хотя уйти «по-английски» не в моем стиле, да и есть люди, которые могут напомнить Эдварду обо мне, а еще документы...
«Очередные отговорки? Документы можно подправить, и ты знаешь даже где!»
— Знаю, — проговариваю я едва слышно.

***

Из транса меня вырывает тихая мелодия. Не сразу понимаю, что это звонит мой телефон. Кому бы я могла так внезапно понадобиться? Да и вообще этот номер знают немногие — значит что-то серьезное? Трель телефона резко прекращается, но спустя секунд десять (если не меньше) вновь раздается мелодия.

Достав из кармана мобильный, я смотрю на экран. Розали. Что ей нужно? Разве она еще не все высказала? Нажимаю «Принять».
— Что ты хотела? — слегка охрипшим голосом интересуюсь я.
— Срочно езжай домой, — опять этот приказной тон. Как же он мне надоел, кто бы только знал.
— Зачем? — вскрикиваю я, но тут же замолкаю, вспомнив, где я нахожусь.
— У нас серьезные проблемы, — немного нервно отвечает она.
— Не у нас, а у тебя, — делаю акцент на последнем слове. — Вы и так многое решили без меня. Сделайте это еще раз, — я сбрасываю вызов, не обращая внимания на то, что Розали что-то говорила.

Так и не вспомнив еще чего-нибудь о родственниках Эдварда, я, наконец, решаюсь рассказать ему о себе:
— Помнишь наше знакомство? — с надеждой спрашиваю я, будто он может ответить. — Вряд ли... А вот я вспоминаю его каждый день. Я тогда очень спешила в аэропорт, поэтому не замечала ничего вокруг, — сквозь слезы мечтательно улыбаюсь. — Мы столкнулись на улице, а я даже не удосужилась поднять головы, чтобы посмотреть на свое «препятствие». Тихо извинившись, я обошла тебя и быстрым шагом направилась на поиски такси. Уже садясь в машину, я из любопытства обернулась назад, но, конечно же, никого не увидела. Случайная встреча? Я тогда также подумала, но у судьбы, кажется, были свои планы…

...Теплый солнечный денек на побережье Италии. Главная улица Неаполя чем-то напоминает гигантский муравейник, где каждый человек занят своим делом. Небольшие кафе в уютных двориках, магазины с сувенирами для туристов. По стенам плелись алые и белые розы, старинные колонны увиты плющом.

Солнце, виднеющееся вдалеке море буквально вытеснили все мысли. Я, как завороженная, шла к причалу. И вот из-за своей невнимательности я опять в кого-то врезалась.
— Можно поосторожнее? — услышала я недовольный голос. — Вы преследуете меня?
— О чем вы? — спросила я, подняв свой взгляд на «препятствие» и сразу попала в плен сверкающих изумрудов. С трудом оторвавшись от глаз мужчины, я начала рассматривать его. Роскошная бронзовая шевелюра, отливающая в солнечных лучах золотом, изящные черты лица: прямой нос, точеные скулы, чуть пухлые розовые губы и такие манящие зеленые глаза; мускулистое тело, над которым словно поработали лучшие скульпторы. — Зеленоглазый красавец, — еле слышно проговорила я, но тут же замолкла, поняв, что ляпнула это вслух. Но мужчина либо этого не услышал, либо не обратил внимания.
— Извините, пожалуйста. Я не специально, — что я несу? — И за тот раз тоже извините...
— Если это все, то я пойду, — раздраженно проговорил он и, развернувшись, пошел дальше в своем направлении.
— Еще раз извините, пожалуйста. Я спешила к подруге, вот ничего и не замечала, — правильно. Все свалила на Розали.
— Девушка, успокойтесь, — черт, я его, кажется, разозлила. — Я вас прощаю! Довольны? А теперь идите дальше! — он жестом указывает на дорогу, как бы пропуская меня вперед.
— Вы это сказали, чтобы отвязаться от меня? — Господи, во что я вляпалась?!
— Да! — воскликнул он и быстрым шагом помчался вперед.

Следующие несколько часов я бегала за ним по всему городу, пытаясь извиниться. Не знаю, что на меня тогда нашло, но для меня стало очень важно получить его прощение. Никогда не была такой совестливой. Однако, последние полчаса, его эта ситуация стала забавлять. Да что уж тут...
— Ну, и ладно! — воскликнула я, поднимая руки в сдающемся жесте, и зашла в одно из кафе, коих здесь было много. Обернувшись, я увидела удивленное лицо своего невольного собеседника.

Посмотрев на часы, я поняла, что от расспросов подруги мне не отделаться. Ну, раз весь день пошел насмарку, то решила прогуляться вдоль моря. С берега я смотрела на то, как солнце заходило за горизонт, а в темнеющем небе зажигались первые звезды. Когда мне уже надоело ходить, я присела на одну из скамеек. Хоть она и была кем-то занята, но я на это не обратила внимания. Вытащив телефон из кармана, я стала просматривать журнал пропущенных вызовов: девятнадцать от Розали, три с неизвестного номера.

Я решила сперва перезвонить по незнакомому номеру. Когда пошли гудки, я услышала, что у того человека, что сидел на другом конце лавочки, зазвонил телефон. Краем глаза я наблюдала за ним. Он, отложив папку с документами в сторону, отклонил вызов, и тут у меня в телефоне послышались короткие гудки, извещающие о том, что номер либо занят, либо просто сбросили звонок. Непонимающе посмотрела на экран мобильника, пытаясь понять, в чем дело. Набираю еще раз, и вновь у того человека зазвонил телефон. Я удивленно следила за действиями мужчины, и с ужасом узнала в нем того, перед кем пыталась извиниться весь день.
— Это ваш номер? — я подошла к нему, указывая на один из номеров на дисплее телефона.
— Откуда вы... — он не закончил фразу и поэтому мне пришлось гадать, что он имел ввиду. Откуда я тут появилась или откуда я узнала его номер. — Я, так понимаю, вы и есть Белла?
— Розали... — раздраженно выдыхаю я, присаживаясь обратно на лавочку.
— Эдвард, — ни с того ни с сего говорит он.
— Что?
— Ну, как-то неудобно получилось... Я знаю ваше имя, вы мое — нет, — я начинаю смеяться от понимания нелепости всей ситуации. Хм, если бы я не наплевала на всю эту историю с извинениями, то встретила бы Розали... или нет?
— Опять преследовать будешь? — непонимающе смотрю на него.
— В смысле?
— Ну, ты не добилась от меня прощения, а тебе это было так важно, — проговорил Эдвард, сделав акцент на слове «так».
— Уже нет, — фыркнула я.
— Жаль...

Из воспоминания меня выдергивает медсестра, которая зашла, чтобы узнать все ли в порядке. Я узнаю в ней Ванессу, которая приносила мне кофе. Она пытается уговорить меня отправиться домой, чтобы я выспалась, поела нормально. Конечно, я отказываюсь, говоря, что все в порядке. Недоверчиво на меня посмотрев, она уходит.