Прошел месяц с того момента, как я перечеркнул свою прошлую жизнь и поставил точку. Вещи, которые мне доставили на новую квартиру, я перебрал, исключая все, что могло напомнить мне о моей жене… Нет, уже не моей, и с этим надо смириться. Я хотел как можно скорее забыть ее, вырвать из сердца и души, насколько это было возможно, но сидеть и предаваться унынию и отчаянию не хотел. Это меня погубит. Поэтому убрал из новой квартиры и офиса все вещи, которые даже отдаленно напоминали мне о ней. Жалко, что нельзя забыть все и начать все заново. Заново родиться и жить с чистого листа.

Как я ни старался, прошлое все равно давало о себе знать: заявление Райли на увольнение, документы на развод, подписанные Марией, и разные мелочи, которые то и дело попадались на глаза. Радовало лишь то, что лично мы не пересекались. В такой ситуации самым логичным решением казалась полная концентрация на рабочих вопросах. И предстоящая архитектурная выставка, которая должна была состояться в Калифорнии, была хорошим поводом отвлечься.

– Разрешите? Мистер Уитлок, Вы просили сразу принести Вам проекты, как только архитекторы отберут лучшие, – мои мысли прервала Элис с увесистой кипой альбомов, которая готова была вывалиться из ее рук.
Я поспешил на помощь, успев перехватить часть бумаг.
– Это все? – спросил я, выгружая материалы на свой стол.
– Нет, сейчас еще принесу, – сказала моя помощница, скрывшись за дверью, а затем вновь возникнув с такой же стопкой.
– Так, сейчас нам предстоит отобрать самые интересные проекты, затем Вам нужно будет уточнить, есть ли для них макеты, – я перебирал бумаги, попутно оставляя комментарии для Элис.

После трех часов совместной работы мы отобрали пять проектов: два особняка, торгово-офисный центр, гостиница и здание больницы, которое Элис выбила с боем, аргументируя тем, что зачастую строят как раз гостиницы, торговые центры и офисы, забывая о школах, больницах, детских садах, которые обычно возводятся по шаблону. Полчаса споров – и я сдался, хотя отметил, что проект был действительно оригинален. Это была детская больница, которая состояла из двух корпусов, соединенных пешеходной галереей. Один из них выглядел стандартно, как обычное шестиэтажное здание, фасад которого был окрашен в яркие цвета, а вот второй представлял собой детский конструктор, кубики которого были бесформенно сложены друг на друга. И вот, все макеты готовы, документы собраны, билеты заказаны. Вылет завтра.

Я стоял в своей квартире, любуясь вечерним городом и обдумывая стратегию и тактику поведения для заключения выгодных контрактов. Вместе со мной летели двое архитекторов: Джон и Лилиан Стивенсон, чьи проекты и были отобраны, и, конечно же, Элис. Еще один повод проверить ее профессиональные качества. Я усмехнулся и покачал головой, вспоминая прежних своих ассистенток. Лиза – высокая блондинка, которая умудрилась забыть забронировать номера в отеле в прошлом году, когда мы посещали выставку в Париже. Или застенчивая Джессика, которая после подписания выгодного контракта в Лондоне начала вешаться мне на шею. Элис совсем на них не походила и пока очень хорошо справлялась со своей работой. Даже тот инцидент субботним утром никак не отразился на ее отношении к работе. Она не лезла в душу с расспросами, не делала сочувственное лицо и не пыталась всячески угодить мне. Она просто профессионально выполняла свою работу.


Перелет прошел удачно, Сан-Франциско встретил нас ярким солнцем и теплой погодой. До открытия выставки оставалось меньше сорока восьми часов, поэтому мы решили передохнуть в отеле, а затем отправиться в павильон устанавливать макеты.

Отель располагался в часе езды от выставочного павильона. В просторном светлом холле мы долго не задержались и, получив свои ключи, разошлись по номерам, договорившись встретиться через час в ресторане.


Ужин в честь подписания контракта на строительство детской больницы в Нью-Йорке подходил к концу. Это был грандиозный проект, Элис оказалась права, что настояла на своем. Данный проект был признан лучшим в нескольких номинациях, и как итог – контракт на строительство. Стивенсоны отправились на вечернюю экскурсию, а Элис, узнав, что мне ее помощь больше не понадобится, удалилась к себе. Я же решил задержаться ненадолго в баре.

Присев за барную стойку, я окинул взглядом окружающих: за дальними столиком сидела парочка молодых влюбленных, а через пару столиков – пожилая, но не менее влюбленная пара. Это было заметно по тому, как они смотрели друг на друга. В их взгляде читалась любовь друг к другу, пронесенная через года. Ближе к барной стойке располагались офисные служащие, которые либо проводили деловой ужин, либо отдыхали после трудового дня. Вот как эти милые девушки, чей смех донесся до меня. Я сделал глоток и осмотрел присутствующих за стойкой: мужчина средних лет решил, так же как и я, пропустить по стаканчику; высокий парень, ожидавший свой заказ в баре, кого-то высматривал в зале. На углу барной стойки, как раз напротив меня, сидела девушка. Смуглая кожа, длинные черные волосы, пухлые губы. Я зажмурился и сделал глоток. Сердце больно кольнуло. Открыв глаза, я встретился со взглядом голубых глаз и теплой улыбкой. Я снова зажмурился, даже встряхнул головой, чтобы прогнать наваждение. Открыл глаза – девушка напротив приветствовала блондина, который в ответном жесте притянул ее в свои объятия, между ними завязался разговор. Я тяжело вздохнул, провел рукой по лицу, допил содержимое стакана и покинул бар. Оказавшись на улице, прикурил, выпуская клубы дума. Пытаясь разобраться в себе, я двинулся по улицам города, на который опускались сумерки.

В течение этой недели, пока шла подготовка к выставке, да и за все пребывание здесь, я ни разу не вспоминал о Марии… до этого момента. С помощью работы я настолько отстранился от случившегося, что сейчас не мог понять, что я чувствую. Боль, облегчение, равнодушие? Несомненно, воспоминания приносили боль, но не такую острую, как прежде. Облегчение? Да, наверное, от того, что нашел силы и не дал отчаянию завладеть мной. Так раздумывая, я шел, не разбирая дороги. Ноги сами меня несли, а я и не заботился о том, куда направлялся. Голова по-прежнему была забита мыслями. Сам не знаю, почему я остановился в десяти шагах от какой-то скамейки, но, когда мой взгляд сфокусировался на девушке, сидящей на этой самой скамейке, я понял в чем было дело. Что это? Судьба? Провидение? Как такое может быть, что в городе с населением более восьмисот человек, в то время, как она собралась отправиться к себе в номер, я застаю ее здесь, за три квартала от отеля? Какова вероятность того, что для прогулки мы выбрали один и тот же маршрут?

Элис была в синем шифоновом сарафане, в котором была за ужином, ее волосы волнами спускались на плечи и прикрывали лицо. В руках она держала одну босоножку на высоком каблуке, и, признаться, я всегда удивлялся, как можно ходить в такой обуви? Одной рукой девушка крепче сжала обувь, а другой провела по щеке стирая слезу. Слезу? Она плачет?! Я поспешил к ней и, присаживаясь рядом, спросил:
– Элис! Что случилось? – я встретился с ее взглядом, в котором не было и намека на слезы, неужели мне показалась?
– Я сломала каблук и, кажется, подвернула ногу, – с улыбкой ответила она.
В ответ на ее улыбку я сам невольно улыбнулся:
– И давно вы тут сидите?
– Оу! Нет, я уже возвращалась обратно, когда со мной произошло несчастье. Вот, доковыляла до лавочки, набираюсь сил для дальнейшего пути, – проинформировала она меня о своих приключениях.
– Дальнейшего пути? Элис, Вы верно шутите? Три квартала с вывихнутой ногой? Такси не пробовали поймать? – уже возмущенно, говорил я.
– Ой! А я не подумала об этом, простите, – виновато произнесла девушка.
Меня удивляло, как ей удавалось запоминать множество различных мелочей, касающихся работы, которые фактически к ней не относились, но не удавалось подумать о самой себе.
Нервно рассуждая, я поднялся со скамьи, останавливая проезжающее такси.
– Вам помочь? – обратился я к ассистенту, заметив, как она тяжело хромает при ходьбе. Получив отрицательный ответ, я дождался, пока девушка усядется в машину, и последовал ее примеру. Возле отеля, пока я расплачивался, Элис выпорхнула и, ковыляя, направилась ко входу. Смотреть, как ее милое личико искажается от боли, я не мог, поэтому подхватил ее на руки.
– От машины до вашего номера идти намного дольше, чем от лавочки до машины. Кроме того, вам очень больно наступать на ногу.
Она попыталась что-то возразить, но в итоге сдалась. Наверное, нога действительно сильно болела. По пути к лифтам я попросил портье, чтобы прислали доктора в номер миссис Брендон.

Моя ноша была так легка, что я поймал себя на мысли о готовности носить ее на руках всю жизнь. Дверцы лифта распахнулись на нужном этаже, и через несколько шагов мы были у дверей ее номера. Зайдя в номер, я опустил ее на диван, немного сожалея, что пришлось выпустить ее из рук.

Номер был очень светлым. Не таким большим и шикарным, как мой, но это не мешало быть ему очень уютным. В интерьере преобладали теплые тона: карамельный, сливочный и желтый, которые словно наполняли помещение солнечным светом. Обилие маленьких мягких подушек на диване, круглая тумба с плетеными стенками и легкий белый тюль на окнах немного напоминали домашнюю обстановку.

Элис попыталась встать, но громко ойкнув приземлилась обратно на диван. Я присел на корточки перед ней, взял ее ноги за голени и поместил на диван, задержав свой взгляд на правой лодыжке, которая уже стала распухать. Девушка поморщилась от боли, когда я провел рукой по опухшей части, но остановить себя я не смог, продолжая исследовать пальцами эту бархатную кожу. Что за наваждение? Мне до безумия захотелось прикоснуться к ее ножкам, поцеловать каждый пальчик, провести рукой по икрам, коленям… Я поднял глаза и встретился с испуганным и растерянным взглядом Элис.
Должно быть, я испугал ее. Да что ее, я сам себя испугался. Что за помешательство?!

Меня спас стук в дверь. Пробормотав: «Простите меня», – я поднялся, чтобы открыть дверь, на пороге которой стоял доктор. Осмотрев ногу Элис, он констатировал растяжение, прописал болеутоляющее и мазь, забинтовал ногу. Сказал, что день лучше провести в постели и неделю воздержаться от высоких каблуков. После этой фразы больная нахмурилась, и это показалась мне очень милым. Да что это со мной? Врач протянул мне листок с рецептом и помог подняться Элис. Пока я организовывал доставку лекарства, доктор проводил девушку в спальню, а затем, оставив некоторые рекомендации, удалился.

Лекарства принесли сразу, как ушел доктор, и через пару минут я стоял возле спальни Элис, переминаясь с ноги на ногу и не решаясь постучать в дверь. В конце концов, набравшись смелости, я постучал и, не услышав ответа, все же толкнул дверь, как раз в тот момент, когда девушка выходила из ванной комнаты. Она была одета в шелковый халатик шоколадного цвета, отделанный черным кружевом, длиной до середины бедра, что открывало вид на ее стройные ножки.
– Простите Элис, я стучал, Вы не ответили, и… я решил, что с Вами что-то случилось, – сглотнув от увиденного, хриплым голосом проговорил я. – Вот лекарства. Завтра у вас выходной, отдыхайте, приятных стон, – я оставил медикаменты на ближайшей тумбочке и поспешил удалиться, взглянув на последок на свою помощницу.
Девушка выглядела смущенно, прижав руки к груди и сжимая ткань халата. На мои слова она лишь кивнула, не проронив ни слова.

Я старался поскорей покинуть номер Элис, буквально бежал по коридору к своему номеру, а как только оказался внутри, опустился в белое кресло и тяжело вздохнул. Слишком много эмоций на меня навалилось этим вечером: девушка, как две капли воды похожая на Марию, и всколыхнувшая мои воспоминания; неожиданная встреча с Элис; прикосновение к ее телу. Да что со мной? Меня тянет к ней, хоть она и не отвечала моим предпочтениям в женщинах. Но ее хрупкий стан, таинственные глаза, меняющие цвет в зависимости от ее настроения… В ее обществе мне становится спокойно, уютно.

Темно. Ночь. Я стоял посреди пустынной улицы, освещенной только лунным светом, но и тот грозился исчезнуть за надвигающимися тучами. Вдруг вдали показался свет. Меня потянуло к нему, и я поспешил на свет. По мере приближения свет приобретал очертания девушки, за спиной которой были большие белые крылья. Но приблизиться к ней я так и не успел – она исчезла, а я, оглядевшись, вокруг понял, что нахожусь в лесу. Меня окружали величественные ели, стволы которых были покрыты мхом, камни также были скрыты под большим слоем мха, в воздухе стояла влага. Я прислушался – тишина, ни единого звука, ни шороха листвы, ни крика птиц… давящая тишина … но что это? Тихий всхлип пронесся по лесу. Я повернулся, пытаясь определить, откуда идет звук… тяжелый вздох… это там… я двинулся на звук, пробираясь сквозь кусты папоротника, терновника. Ветки хрустели под моими ногам. Звуки не прекращались, а становились только четче. Я нашел… на пригорке из лесной растительности лежала девушка-ангел, тот самый ангел, что указал мне путь. Вот только ее крылья уже не блестели белизной, а наоборот были серыми, местами выжженными и вырванными. Мое сердце сжалось от боли, как будто у меня внутри что-то сжигали и вырывали это из груди. Боль была такой нестерпимой, что я опустился на колени перед ангелом, пытаясь прикоснуться к ней. От моего прикосновения она вздрогнула и повернулась ко мне, ее лицо …

Я проснулся в поту, сел, потирая лицо ладонью, пытаясь вспомнить лицо девушки, но все было безрезультатно. Отойдя ото сна, я занялся утренним процедурами. Одевшись, я взглянул на часы – еще было слишком рано, чтобы спускаться к завтраку, поэтому я откинулся в кресле, просматривая бумаги. Через полчаса изучения всей этой макулатуры у меня зарябило в глазах от цифр и графиков. Устало потирая глаза, я подумал, что хорошо было бы отдать эти бумаги Элис. «Стоп! Элис!» – подумал я и подскочил на ноги, направляясь к телефону. Насколько мне удалось понять из вчерашнего, она может позаботиться обо всем, кроме себя и заказать завтрак в номер ей не придет в голову. Наоборот, она хромая на своих каблуках отправится в ресторан. Заказав завтрак, а заодно и обед в номер своего помощника, я отобрал бумаги и направился к ней, и через пару минут мои подозрения оправдались. Элис открыла дверь при полном параде: на ней было одето сиреневое шелковое платье с воротничком, который завязывался на бант, а на ногах, как и ожидалось, были черные туфельки на каблуке.
– Миссис Брендон, и далеко Вы отправились в таком виде? – спросил я после того, как она пригласила меня внутрь.
– На завтрак, – улыбнувшись, ответила мне девушка, и, прихрамывая и держась за предметы мебели, двинулась к дивану.
– Предписание врача выполнять Вы не собираетесь? – спросил я, пытаясь сделать свой голос намного строже. – Постельный режим и отсутствие каблуков не для Вас?
Грозно посмотрев на нее, я указал на ее обувь. Она же, присев на диван, виновато опустила глаза:
– В моем гардеробе отсутствует обувь без каблуков.
Сейчас она выглядела такой невинной и красивой, что я ненароком залюбовался. В чувство меня привел стук в дверь. Девушка попыталась встать, но я жестом остановил ее. После того как завтрак был подан в номер, и за официантом закрылась дверь, я обратился к Элис, кладя папку с бумагами на стол:
– Можете приступить к завтраку, затем просмотрите эти бумаги, а я зайду к Вам перед ужином, – сказал я и уже у самой двери добавил: – обед Вам тоже принесут в номер.

Похоже, сегодня у меня будет нелегкий день. Я настолько привык, что Элис всегда рядом, что сейчас мне совсем не хотелось покидать ее. Более того, хотелось заботиться о ней и ухаживать. Спустившись в ресторан, я заметил, что Джон и Лилиан уже сидели за столиком в ожидании меня. Во время выставки мы решили, что будем завтракать вместе, обсуждая насущные проблемы, так сказать, устраивая производственное совещание.
Присаживаясь за стол, я жестом подозвал официанта и обратился к коллегам:
– Думаю, мы можем сделать заказ.
– А как же Элис? – спросила Лилиан, последнее время они очень с ней сдружились.
– Миссис Брендон вчера подвернула ногу и сегодня у нее постельный режим, так что, Лилиан, на сегодня часть ее обязанностей ляжет на Вас. Я думаю, Вы справитесь? – обратился я к миссис Стивенсон.
– Ох, надеюсь ничего серьезного? Я зайду к ней пред тем, как отправиться в павильон, – встревожено ответила девушка.
– Нет, у нее просто растяжение. Обязательно зайдите, может она даст Вам какие-нибудь рекомендации.

Завтрак прошел как обычно. Решив рабочие вопросы, мы отправились в павильон выставки. Весь день я ощущал пустоту, отсутствие чего-то важного. Мои глаза повсюду искали что-то или кого-то. За обедом я понял, чего мне так остро не хватало. Элис, ее общество, общение. Я так привык к ней, что сейчас остро ощутил тоску. От воспоминания ее дивной улыбки, звонкого смеха и голубых глаз, свидетельствующих о ее хорошем настроении, по моему сердцу разлилось тепло, и я невольно улыбнулся.

Прошедший день принес еще пару контрактов на строительные материалы. Лилиан неплохо справилась со своими обязанностями, да и весь коллектив нашей фирмы, вернее, его часть, работала слаженно и ответственно.

Около шести вечера я постучался в номер Элис, сжимая в руках пакет из «MANOLO BLAHNIK». Находясь часом раньше в магазине, я не смог определиться, какая именно обувь ей подойдет, поэтому свой выбор остановил на черных балетках с большой ажурной бляшкой и блестящих бежевых туфельках на небольшом каблучке.
Девушка встретила меня в синем домашнем костюме и, пригласив меня войти, начала докладывать:
– Бумаги я проверила. Два договора в полном порядке, их можно подписать; один договор следует отправить обратно – там нет никаких выгодных условий для нас; а вот в третьем я сделала пометки, которые Вам следует посмотреть.
Я присел на диван, наблюдая за своей ассистенткой. Сейчас она была так мила в этой простой домашней одежде, с волосами, собранными в небрежный хвостик, из которого выбивалось несколько прядей. На лице не было макияжа, но это даже подчеркивало естественную красоту лица. Ее ручки перекладывали бумаги, а глаза непрерывно наблюдали за этим процессом, контролируя каждую мелочь. Когда все же ее взгляд встретился с моим, я произнес:
– Хорошо, Элис, я посмотрю Ваши пометки. Скажите, Вы уже ужинали?
– Нет, я хотела заказать в номер, – как-то виновато произнесла она.
– Я думаю, Вам наскучило весь день сидеть в номере? Как ваша нога? Я заметил, что Вы уже не хромаете? – добавил я, когда она встала, чтобы сложить бумаги в папку.
– Нога в порядке, и Вы правы – в номере сидеть действительно наскучило. Я хотела спуститься вниз, но доктор был прав, запретив носить каблуки. Я попробовала – боль нестерпимая, – поморщилась она.
– Тогда, может, Вы составите мне компанию и поужинаете со мной через час в ресторане отеля?
– Да, но… – она запнулась, озадаченно посмотрев сначала на меня, а потом – на свои ноги.
– Ох! Простите меня, Элис, я не хотел поставить вас в неловкое положение, это Вам, – я протянул ей пакет с обувью, что стоял возле дивана. – Примите это как премию за свою работу, – добавил я, увидев на ее лице удивление.
– Но здесь две пары и… это очень дорого, – изумленно произнесла она, заглянув в пакет.
– Простите еще раз мою невнимательность. Завтра закрытие выставки, и будет прием, включающий в себя вручение премии. Я решил, что Вы будете чувствовать себя неловко в обуви на плоской подошве. Думаю, небольшой каблук не повредит Вашей ноге. Я зайду за Вами через час.

Смыв дневную усталость душем и поменяв костюм на более удобные джинсы и белую рубашку, я направился за миссис Брендон. Элис уже ждала меня возле лифта. Серое шелковое платье в горох струилось по ее фигуре оборками от горловины до подола. Консультант в магазине был прав, сказав, что «правильно подобранные балетки ничуть не испортят внешний вид вашей спутницы». Распущенные волосы были подобранны ободком с черным бантиком. В руках у девушки был розовый клатч.
– Миссис Брендон, должен заменить, что Вы выглядите прекрасно в любой обуви, сделал я комплемент, нажимая кнопку вызова лифта.
– Спасибо, но в туфлях на каблуках я чувствую себя уверенней, – смущаясь, ответила девушка и прошла в открытый лифт.

Ужин прошел просто великолепно. Между решением деловых вопросов и простыми разговорами я любовался своей спутницей, наслаждаясь ее голосом и улыбкой. Похоже, день в изоляции был для нее словно год. Когда мы спустились в холл отеля, она чуть ли не бежала, вертя головой по сторонам, словно видит все в первый раз, чем напомнила мне маленькую девочку. После ужина я предложил ей немного пройтись, на что получил в ответ лучезарную улыбку. Чтобы не уходить далеко, мы отправились через дорогу от отеля в сквер, который встретил нас тихой аллей, журчанием фонтана и воркованием голубей. Беседы о погоде, городе, литературе с легкостью сменяли одна другую. С Элис мне было так легко и просто. Не нужно было говорить высокопарных слов, чтобы привлечь внимание, с ней было комфортно даже просто молчать. И сейчас, стоя в своем номере и рассматривая пейзаж за окном, я понял одну вещь: я окончательно забыл Марию и любовь к ней, и безоговорочно влюбился в Элис Брендон – моего помощника, которая была замужем. К сожалению, опуститься до того, чтоб разбить чужую семью ради собственного счастья, я не мог. Я же не Ралли Бирс.
____________________________________________________________________________________
Вот Джаспер и оказался практически на месте Райли. Что он будет делать как поступит? жду Ваших отзывов на форуме.