Придирчиво осмотрев себя в зеркале, я в очередной раз поправила лиф платья, все еще сомневаясь в своем выборе вечернего наряда. Нет, платье было изумительное – очень простое и элегантное. Нежно-розового цвета, в модном бельевом стиле – на тонких бретельках и с открытой спиной. Оно хорошо сидело. Но, возможно, было чересчур откровенным для случая? Без лифчика, которое невозможно было надеть под него, я чувствовала себя почти раздетой, так что мне хотелось или натянуть поверх свитер, или, еще лучше, стянуть его с себя совсем, надеть любимую пижаму и остаться дома, послав прием в честь открытия отеля Rooms к чертям. Тем более, я так ужасно спала ночью, что кровать так и манила меня.
Вечером накануне, отбив по дороге домой очередную попытку Эдварда убедить меня в том, что он должен сопровождать меня на торжество, я в полном изнеможении упала на кровать и заснула. Но сны были поверхностными и обрывочными, меня мучила жажда. Было жарко, потом холодно. А под утро я почувствовала подкатывающий к горлу спазм тошноты. В итоге, вместо естественного желания провести большую часть субботнего утра в постели, я поднялась в семь утра, чувствуя себя совершенно измученной и не выспавшейся. И перед тем, как натянуть на себя купленное впопыхах платье, я провела едва ли не час, маскируя темные круги под глазами и болезненный тон кожи. Это, вместе с сомнениями по поводу платья и нежеланием тусоваться в компании малознакомых людей, делали идею не пойти на вечеринку очень заманчивой. Наверное, я бы так и поступила, но в этот критический момент сомнения в комнату заглянула Ренесми.
- Выглядишь просто улет! – протараторила она, плюхаясь на мою кровать. – Фигура у тебя, мама, что надо.
Я недоверчиво покачала головой и еще раз с сомнением взглянула на свое отражение.
- Тебе не кажется, что верх чересчур открытый? Может быть, лучше надеть то платье, которое я покупала на новый год два года назад?
- Тот бесформенный мешок из-под картошки? – Ренесми презрительно фыркнула. – Я тебя умоляю, не говори глупостей. Ты круто выглядишь. Ну и что, что плечи и спина обнажены? Зато ноги прикрыты. И вообще, сейчас все так ходят. Я бы еще поняла, если бы ты была какая-нибудь кривая, но, мам, ты офигенная. Гарантирую, ты будешь в центре внимания!
- Это-то меня и пугает, - со вздохом призналась я. – Может накинуть палантин?
- Это прошлый век! – в притворном ужасе закатила глаза Ренесми. – Может ты еще накидку, подбитую лисой, достанешь из бабулиного гардероба?
Неожиданно для себя, я рассмеялась. А Ренесми, спрыгнув с кровати, подошла ко мне и обняла.
- Не волнуйся, пожалуйста. Ничего неприличного в твоем платье нет, - заявила дочь покровительственным тоном. – Оно очень красивое и безумно идет тебе. К тому же, ты же сейчас накинешь плащ? Ну, а на вечеринке, уж поверь мне, ты еще окажешься самой скромно одетой.
Я поцеловала Ренесми в щеку. Вполне возможно, она была права. Светское общество в Лос-Анджелесе никогда не отличалось излишней скромностью. И платья, куда откровеннее моего, постоянно мелькали в фотоотчетах светской хроники.
- Спасибо, - шепнула я.
Когда в тишине раздался звонок, я еще секунду удерживала Ренесми в объятиях, а потом, со вздохом, достала из сумочки свой iPhone. На экране высветилось имя моего босса.
- Добрый вечер, мистер Престон, - ответила я.
- Белла, здравствуй. Извини, мы с Марго не успеваем за тобой заехать, как договаривались. Но, не волнуйся, я отправил за тобой лимузин. Водитель позвонил мне минуту назад и сказал, что уже свернул на твою улицу.
- Не стоило волноваться, - пробормотала я, чувствуя одновременно досаду, что мне придется все-таки ехать одной, и благодарность, что несмотря на личные обстоятельства, босс предусмотрительно решил за меня вопрос с транспортом.
- Ну что ты, какие волнения? Это самое малое, что я могу сделать для своего звездного дизайнера. Встретимся с тобой на объекте…, - он внезапно добродушно рассмеялся. – Хотя, это уже не объект. Это наш реализованный проект. И нам сегодня есть, чем гордиться и что праздновать.
- Да, мистер Престон.
- Увидимся, Белла. Марго передает тебе привет.
В трубке раздались гудки. Я нажала на отбой и бросила телефон обратно в сумку.
- Что случилось? – спросила Ренесми, все это время с интересом прислушиваясь к разговору.
- Ничего. За мной едет водитель.
Ренесми захлопала в ладоши.
- Как в сказке, мам. У тебя будет твой собственный кортеж. Как у Золушки.
- Да, только хорошо бы, чтобы кортеж не превратился в тыкву, а платье – в мой позор.
Дочка хихикнула.
- Повеселись там как следует. И домой не торопись. Мы с Кэролайн собираемся посмотреть весь первый сезон «Дневников вампиров». Если придешь домой раньше – будешь смотреть его с нами.
Я засмеялась.
- Постараюсь рассчитать время правильно, - с этими словами я еще раз чмокнула дочь в щеку, сняла с вешалки свой шелковый плащ и, набросив его на плечи, вышла из квартиры.
Когда я спустилась вниз, сверкающий черный лимузин уже стоял у подъезда и смотрелся довольно нелепо в этом спальном районе Лос-Анджелеса. Заметив меня, водитель в униформе вышел из машины и галантно открыл передо мной дверь в салон. Внезапно мне вспомнился шофер Калленов, который сотни раз открывал передо мной дверцу лимузина, когда я еще была частью семьи. Но я отогнала от себя мысли о прошлом, и скользнула в пахнущий кожаной обивкой салон.
- Как поживаешь, Белла? – не успела я усесться на свое место, как замерла, изумленно подняв глаза на человека, сидящего в дальнем от меня углу лимузина.
- Майк, что ты здесь делаешь? – бросила я, чувствуя, как от неприятного предчувствия сильнее забилось сердце.
- Я был с мистером Престоном, когда он обмолвился, что он с женой не сможет заехать за тобой, и решил вызваться добровольцем и сопровождать тебя на сегодняшний вечер.
Я попыталась изобразить вежливую улыбку, но, я точно знаю, мои губы в этот момент больше походили на гримасу отчаяния.
- Как мило с твоей стороны.
- О, ну что ты, - он сально засмеялся, даже не уловив иронии в моем голосе. – Сегодня я покажу тебе, насколько милым я могу быть.
Я тяжело вздохнула и откинулась на спинку сидения, пробормотав про себя: «Этого-то я и боялась».
Когда машина тронулась, Майк Ньютон перебрался с дальнего кресла и уселся рядом со мной, вытянув свою руку так, что она оказалась на спинке прямо за мной. Несколько раз он явно нарочно коснулся своим рукавом моей шеи и волос, но, когда я сделала ему замечание, притворно рассмеялся, будто не понял, о чем я.
- Расслабься, Белла, - протянул он. – Мне кажется, мы с тобой неверно начали. Но у нас гораздо больше общего, чем тебе кажется.
- Майк, мы с тобой коллеги. У нас с тобой общее место работы и ничего больше.
- Не будь такой злюкой, - он совершенно по-дурацки подмигнул мне. – Я думаю, ты не знаешь, от чего отказываешься.
Я закатила глаза, удерживая в себе готовое сорваться с языка ругательство, и отвернулась.
К счастью, в этот субботний вечер дороги были пусты, и мы без пробок добрались до отеля. Так что в закрытом пространстве лимузина с Майком наедине я провела не больше двадцати пяти минут. Гарантирую, если бы мы задержались еще минут на десять, я бы задушила этого напыщенного хлыща голыми руками.
Отбив пару попыток обнять меня, проигнорировав тройку навязчивых вопросов о моей личной жизни и пропустив мимо ушей одно совсем откровенное заявление о его достоинствах как любовника, я с облегчением услышала, как машина затормозила, и шофер вышел, чтобы открыть дверь. Но я так торопилась выбраться из салона, что не смогла дождаться – сама распахнула дверцу и выбралась на улицу, не далее чем в 10 метрах от красной ковровой дорожки, ведущей к входу в Rooms.
Майк выскочил следом за мной и попытался схватить меня под локоть, но тут, на мое счастье (а, может быть, погибель), откуда ни возьмись передо мной появился мой бывший муж. Я не успела даже удивиться как следует, как он, властно приобняв меня за спину, прижал к себе и, повернувшись к Майку, бросил:
- Спасибо, Ньютон, что доставил Беллу. Больше нам твои услуги не требуются. Она со мной.
В любой другой ситуации, я бы возмутилась командному тону Эдварда, но не сейчас. Я была так рада возможности избавиться от Майка, что восприняла появление бывшего мужа как благословение. Я вцепилась в него, как в спасательный круг, и отстраненно-вежливо улыбнулась Майку Ньютону. В конце концов, он мой коллега, и мне, конечно, не следует окончательно портить с ним отношения. Хотя, где-то через 10 минут после начала поездки в его компании, я всерьез подумывала обвинить его в сексуальных домогательствах.
- Спасибо за компанию, - успела пробормотать я обескураженному и явно разочарованному Ньютону, как Эдвард увлек меня за собой на красную ковровую дорожку.
- Поблагодаришь меня позже, - шепнул он мне на ухо за мгновение до того, как нас обступили фотографы.
Подниматься с ним по лестнице в этой толпе светских персонажей города было и естественно, и непривычно одновременно. Когда-то мы очень часто посещали подобные мероприятия, но потом Эдвард стал все чаще задерживаться на работе, предпочитая дела развлечениям, а когда я забеременела во второй раз выходить уже не могла я. Беременность протекала очень тяжело, и врачи настоятельно рекомендовали мне постельный режим, так что я не могла не только сопровождать куда-либо Эдварда, но даже встречаться со своими друзьями. Тем не менее, за последние две недели это был наш второй совместный выход в свет, с той лишь разницей, что на театральную премьеру в Сиэтле компанию нам составляла Ренесми. И я, ощущая Эдварда рядом, чувствовала себя довольно уверенно и комфортно, хотя всего час назад мысль о том, что мне придется одной пройти этот путь с репортерами, приводила меня в ужас.
Когда мы миновали лестницу и оказались в просторном лобби отеля, Каллен подвел меня к гардеробу. Несмотря на то, что гостей было очень много, сотрудники довольно быстро справлялись со своими обязанностями, и у вешалок не толпились люди.
Отпустив мою руку, Эдвард зашел мне за спину и галантно предложил помочь снять плащ. Я почувствовала его руки на своих плечах, которые задержались там на мгновение дольше, чем требовали приличия, а потом они потянули тонкую ткань вниз, сантиметр за сантиметром обнажая спину, и я услышала невольно вырвавшийся у бывшего мужа не то стон, не то свист.
Быстро скинув плащ, я повернулась к нему лицом и встретилась с восторженным взглядом, которым Эдвард жадно рассматривал мое тело, которое в платье было выставлено на всеобщее обозрение. Его глаза отметили обнаженные плечи, задержались у глубокого выреза на груди, а потом поднялись к лицу и нашли мои глаза. От его взгляда по моему телу пробежала волна мурашек, а к щекам прилила кровь смущения, но я не позволила себе отвернуться.
- Ты надела это платье, чтобы окончательно свести меня с ума? – поинтересовался он, даже не скрывая своего восхищения.
- Не понимаю, о чем ты говоришь, - ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.
Эдвард хрипло рассмеялся и наклонился к самому моему уху, так, что его дыхание опалило мне кожу, чтобы шепнуть:
- Я покажу тебе. Позже. А пока просто не выпущу тебя из поля зрения.
Эта фраза жарким обещанием повисла в воздухе и несколько секунд никто из нас не двигался, но Эдвард первый разрушил чары.
- Нам пора, - сказал он, отстраняясь. – Дерек Престон уже прибыл. Думаю, ты захочешь увидеть своего босса прежде, чем начнется официальная часть.
Вечер напоминал собой катание на карусели. Круговорот лиц, знакомых и незнакомых, ослепительные улыбки, бриллианты, дизайнерские наряды за тысячи долларов… В один миг мне показалось, что у меня даже закружилась голова и я пошатнулась, но твердая ладонь Эдварда в то же мгновение сильнее сжала мой локоть, предлагая опору, защиту и помощь.
Это был мой вечер. И хотя вчера я категорично отказалась от предложения Эдварда сопровождать меня, сейчас я была очень рада, что он оказался рядом.
Он был неотразим. Впрочем, в этом не было ничего нового. Но сегодня, я как-то по-особенному остро ощущала его присутствие рядом, чувствуя почти осязаемое притяжение между нами. Он был одет в черный смокинг и белоснежную сорочку с галстуком-бабочкой – но этот, привычный для подобных мероприятий, наряд на нем смотрелся в тысячу раз лучше, чем на любом мужчине в зале. И дело было не только в его ладной фигуре, в порочных, как грех, глазах, в улыбке, от которой у женщин от пятнадцати до семидесяти пяти учащался пульс – дело было в его природном очаровании, в харизме, в сексуальности, бившей наотмашь, которые делали Эдварда Каллена неотразимым, будь он даже одет в одежду из сэконд-хэнда.
И мне вдруг отчаянно захотелось забыть о прошлом. Насладиться обществом этого красивого мужчины. Почувствовать себя особенной. Избранной. Пусть только на один вечер отбросить обиды, предательство, боль, и просто пожить настоящим. А в этом настоящем Эдвард был на сто процентов мой. И это было невыразимо приятно.
Весь вечер он не отходил от меня ни на шаг. Использовал любую возможность, чтобы прикоснуться, обнять, невзначай провести рукой по спине. В какой-то момент, когда мы стояли в компании моих коллег, которые и без того бросали на нас любопытные взгляды, конечно зная, что Эдвард Каллен приходится мне бывшим мужем, я почувствовала, как его рука легла мне на поясницу, а потом двинулась ниже, презрев все рамки приличия. Я сверкнула на него глазами, но он продолжал как ни в чем ни бывало разговаривать с Дэйвом Кроули из финансового отдела, будто это не он вовсе соблазнял и заявлял свои права на меня в присутствии сотни человек. Но хотела ли я, чтобы он остановился? Не пело ли мое тело в предвкушении продолжения? Это были вопросы, на которые, если бы я была остаточно откровенна сама с собой, я легко бы нашла ответы.
Примерно в середине приема с торжественной речью на сцену поднялся Дерек Престон. Поблагодарив своих партнеров и команду, он вдруг совершенно неожиданно для меня стал говорить о моей роли в реализации этого амбициозного проекта. Чувствуя, как щеки заливает волна смущения, ощущая на себе сотни взглядов, я невольно подняла взгляд на Эдварда. И то, какой гордостью горели в этот момент его глаза окончательно лишило меня способности противостоять ему.
И когда мистер Престон попросил меня подняться на сцену, Эдвард, видя мое замешательство, легонько подтолкнул меня в направлении ступенек. Уже стоя на сцене рядом с боссом, в компании руководителя строительных работ Зака Смита и генерального менеджера отеля Rooms, я нашла глазами бывшего мужа. Он улыбался и аплодировал мне. Никогда раньше он так открыто не признавал моих успехов. Никогда его лицо не сияло таким удовольствием. Никогда еще он сознательно не уходил в тень, чтобы в полной мере дать мне насладиться своим триумфом. И я вдруг поняла, что по-прежнему испытываю чувства к этому человеку. Не взирая ни на то, этот сложный, гордый человек не безразличен мне. И на этот раз эта мысль не вызвала во мне приступа паники.
Видимо, мои чувства так явно отразились на моем лице, что Эдвард все понял. Потому что легкая понимающая улыбка тронула его губы, а по моей спине побежали мурашки. На какое-то мгновение мне даже показалось, что в зале, кроме меня и бывшего мужа, больше никого нет. Его глаза засияли, тело напряглось, как перед прыжком, и когда я спустилась со сцены и вернулась к нему, он сжал мою руку так крепко, будто хотел больше никогда не отпускать и внезапно повел через толпу к выходу из зала. К счастью, на сцену в этот момент вышла модная поп-группа и никто не заметил нашего поспешного ухода.
- Куда мы идем? – выдохнула я, едва поспевая за его широкими шагами.
Но Эдвард молчал. Мы миновали одну из дверей, потом вторую, а потом вдруг оказались на улице прямо в объятиях теплых южных сумерек на заднем дворе отеля. Эдвард несколько грубовато толкнул меня к стене и, не выпуская мою руку, прижался ко мне всем телом.
Его рот накрыл мои губы. И я услышала вздох облегчения, смешанный с удовлетворением. Однако, я и под дулом пистолета не смогу сказать, кому он принадлежал – мне или Эдварду.
Его губы на вкус были как шампанское, которое я не пила сегодня. И как кофе, которое мне так хотелось выпить с самого утра. И как наркотик. И как страсть. И как пламя.
Наши языки встретились в танце, грозившем перерасти в отчаянную битву. Наше дыхание смешалось. Воздух стал одним на двоих. Все было как в тумане. В любую минуту сюда мог зайти кто-то из гостей или сотрудников, но нас это не останавливало.
Это было безумие. Самое настоящие безумие.
Не переставая целовать мое лицо, Эдвард спустил с моих плеч тонкие бретельки и стянул платье вниз, почти до пояса. Его губы беспорядочно касались сначала шеи, потом груди. Его глаза сверкали похотью, а сам он вел себя как безумный – ни следа того беспечного, насмешливого, все контролирующего и уверенного в себе бизнесмена, которым его знали люди вокруг. Очевидно, он тоже потерял над собой контроль. И это было удивительно прекрасно – видеть этого мужчину полностью захваченным желанием. Желанием обладать мною.
Обессиленно откинув голову, я закрыла глаза, полностью отдавая себя во власть нахлынувшей страсти. Я часто дышала, голова кружилась. Я шептала его имя, мои пальцы путались в его волосах, гладили широкие плечи, стальную грудь.
Шторм эмоций накрыл меня с головой. Шумное дыхание Эдварда, его жаркие поцелуи, жадные прикосновения… Он был повсюду. Я ощутила томление внизу живота и знакомое предвкушение. Почувствовала силу желания Эдварда, когда он прижался еще ближе ко мне. Я замерла от волшебного воздействия его прикосновений и будто растворилась в нем, прижавшись к нему что есть силы.
Наши сердца бились в унисон. Мы находились так близко, всего в паре миллиметров друг от друга, что до окончательного слияния нам оставалось лишь избавиться от нескольких слоев одежды.
- Нам надо остановиться, - внезапно простонал Эдвард прямо мне в ухо. Его губы скользнули по волосам и прижались к виску. - Иначе я возьму тебя прямо здесь, у стены. И плевать, что кто-то увидит.
Он отстранился. А я ошарашенно уставилась на него, все еще не до конца осознавая реальность происходящего. Мои руки рефлекторно сжали его рубашку, не позволяя ускользнуть от меня.
- Это все твое гребаное платье, - пробормотал он, тяжело дыша, прислонившись своим лбом к моему лбу. – Я хотел стащить его с тебя, как только помог тебе снять плащ. И твой взгляд там на сцене... Я больше никогда тебя не отпущу.
Я была в таком шоке от случившегося, что не могла говорить. Я ни о чем не жалела, но сила и бескомпромиссность вспыхнувшей между нами страсти поставила меня в тупик.
- Ты как? – осторожно натянув верх платья, нежно взяв меня за подбородок и заглянув в глаза пробормотал Эдвард.
- Лучше, чем хорошо, - дрожащим голосом призналась я. – Но немного в шоке.
Он понимающе улыбнулся и звонко чмокнул меня в кончик носа. Потом помог мне привести в порядок платье и растрепавшиеся волосы. Быстро поправил свою одежду и, как будто минуту назад и не было этой яростной вспышки желания, предложил руку, и мы пошли обратно в зал.
Но что-то изменилось между нами. Менялось уже давно – с того самого момента, как я впервые увидела Эдварда на пороге своей квартиры, но сейчас словно мы оба приняли это. Будто бы все это было неизбежным. И вспышка страсти помогла нам примириться с неизбежностью.
Мы вернулись в зал как раз к началу ужина. Я волновалась, что мой внешний вид выдаст меня с головой, но никто как-то по-особенному не отреагировал на наше появление. Не было ни косых взглядов. Ни понимающих улыбок. И я успокоилась, особенно, когда почувствовала, как Эдвард ободряюще сжал мне руку. Он сдержал свое обещание и, действительно, за весь вечер не выпустил меня из своего поля зрения. И я уже давно не чувствовала себя такой защищенной и нужной.
Уже гораздо позже, когда закончился ужин и начались танцы, я вдруг заметила в толпе знакомое лицо. Одно мгновение – и я почувствовала, как похолодело все внутри. Как от противного страха вспотели ладони. Как темное бездонное прошлое накрыло меня с головой. Я подняла голову, чтобы взглянуть на Эдварда, но он был занят разговором с каким-то незнакомым мне бизнесменом. И вновь повернулась, чтобы встретиться лицом к лицу со своим прошлым. Наши взгляды встретились. Его карие глаза немного расширились, будто от удивления, а затем округлились, когда он увидел человека, который поддерживал меня за локоть.
Я едва заметно мотнула головой, предупреждая его, чтобы он не приближался. Не позволял моему бывшему мужу увидеть себя. Но было слишком поздно. По тому, как сжалась рука Эдварда на моем запястье и каким холодом повеяло от его напряженной фигуры, я поняла, что он уже заметил Джеймса. Джеймса, который сыграл свою роль в ту страшную ночь, когда я потеряла своего второго ребенка.
Наверное, я должна была сказать что-то, но слова застряли в моем горле.
И вот так за мгновение все изменилось.
Эдвард впервые за весь вечер отпустил мою руку.
Он не взглянул на меня. Не сказал ни слова. Он просто отвернулся и пошел прочь из зала.
А я осталась одна.

PS: следующая глава будет от лица Эдварда - так что на многие старые и новые вопросы найдутся ответы