Теплый летний ветерок ласкает мое лицо, и я, улыбаясь, открываю глаза. Красиво переливается перед глазами перламутровый потолок, который кажется мне очень знакомым. Я поворачиваю голову вправо, навстречу ветру. Вижу красивое окно на всю стену, кое-где занавешенное лиловыми шторами с белыми лилиями, открытая дверца, через которую и проходит ветерок, выводит на большой балкон, тоже мне знакомый.
Я принимаю сидячее положение и рассматриваю комнату. Все как-то неестественно ярко и светло. Лиловая постель, на которой я лежу, с белыми лилиями, такими же, как и на шторах, бледно-бежевые стены с большими лиловыми цветами, белая мебель и двери, пушистый лиловый ковер и всякая знакомая мне мелочь. Это же моя комната, значит я дома, в Лос-Анджелесе. Все как раньше.
И мама с папой, шепчет голосок в моей голове, хотя кажется, что его эхо до сих пор отскакивает от стен. Я вскакиваю с постели, выбегаю из комнаты, спускаюсь по стеклянной лестнице в огромный зал. Никого нет, и тишина кажется какой-то зловещей, я даже задерживаю дыхание, чтобы не прервать ее. На спинке дивана, стоящего ко мне задом, я замечаю почему-то очень бледную и совсем не шевелящуюся руку. Что-то внутри требует развернуться и бежать, куда глаза глядят. Но ведь никакой опасности нет, убеждаю я себя, это только мама, вон браслетик на руке, моя любимая мамочка. И наперекор внутреннему голосу и какому-то непонятному страху, я обхожу диван.
Крик ужаса застревает в горле. Не в силах даже пошевелиться, я стою и смотрю на маму, лежащую на диване в неестественной позе, рядом папа, оба необычайно бледные, с остекленевшими глазами, глядящими в потолок, в уголке губ засохшая струйка крови. Белоснежная обивка дивана тоже в крови. Слезы ручьями хлынули из глаз, руки затряслись, а дыхание участилось, но я все равно стою, смотрю на родителей и не хочу поверить, что они мертвы.
Неожиданно я срываюсь с места, бегу к лестнице, но не возвращаюсь в свою комнату, а забегаю в комнату к Джесс, без всякого стука, знаю, она этого терпеть не может, но мне надо убедиться... Сестра лежит на своей постели так же неестественно, такая же бледная, а стеклянный взгляд направлен прямо на меня. Ужас и паника захватили мою голову, не давая мыслить и соображать. Я попятилась назад, смотря в глаза сестры, пока не уперлась в стену.
Справа по коридору послышались шаги. Я неуверенно посмотрела туда и онемела от страха. По лестнице поднимались мои родители все такие же мертвецки бледные с наклоненными вбок головами, как будто шеи не в состоянии их держать. За ними к моему ужасу поднимались Эдвард, Элис, Джаспер, да вообще все Каллены, а замыкала процессию тетя Джейн, все, как и родители, мертвы. Как по команде они подняли руку и указательным пальцем показали на меня. Джесс тоже выплыла из комнаты, так же указывая на меня. Может быть это только сон, обычный кошмар или какие-то галлюцинации. Я хотела закрыть глаза руками, но, посмотрев на них, чуть не закричала. Они… они все в крови! В их крови! Я убила их всех!
- Убийца, - хором сказали мертвые, но в то же время самые дорогие мне люди. – Убийца.
Я смотрела то на них, то на свои руки, кровь капала с них на ковровую дорожку, а они все твердили и твердили это слово. Словно задурманенная голова кружилась, казалось еще чуть-чуть и я упаду. Слезы практически застилали глаза, а мои всхлипывания становились все более истеричными. Я не хотела в это верить, я не могла так поступить, я не…
- УБИЙЦА.
- Нееееет, - хотела, было прокричать я…
Крик так и не сорвался с моих губ, но проснулась я в холодном поту. Быстро пробежав по комнате взглядом, поняла, что я сижу на диване в гостиной, гостиной тети Джейн. Голова кружилась не давая понять что сон, а что реальность. Все было так реалистично, все, кроме мертвецов. Значит, это был сон, успокаивала я себя, только сон, обычный кошмар. Постепенно я стала приходить в себя, дрожь во всем теле прошла, сердцебиение, как и дыхание потихоньку нормализовались.
За окном еще темно, похоже, глубокая ночь, спать уже не хотелось, но я опять легла, укутавшись в плед. Из головы не выходил этот сон, такой странный, непонятный и жуткий. Я из-за него даже не сразу поняла, почему я нахожусь не в спальне.
- Как она могла такое сказать! – раздался до боли знакомый голос Эдварда, а затем удар кулака по столу.
- Тише! Ты ее разбудишь, - прикрикнул на него не менее знакомый голос Джаспера.
Дальше они еле слышно зашептались. Я осторожно встала и на цыпочках пробралась к кухне, в которой горел свет. Тонкий луч от приоткрытой двери скользил по полу. Эдвард и Джаспер о чем-то спорили. Остановившись у самой двери, я прислушалась.
- Да пойми же ты, ты ошибся в самом начале! – чуть повысил голос Джаспер.
- Я знаю, - обреченно вздохнул Эдвард.
О чем это они? Что произошло? Почему они вообще в доме тети Джейн? И где Джесс? Сон немного выветрился и куча вопросов разом заполнили мою голову. Так ничего и не надумав, я решила снова прислушаться, может что и вспомню.
- Я не хотел встречаться с ее сестрой, - прервал их короткое молчание Эдвард. – Я думал…
- Что она, как и все другие девчонки не устоит перед тобой, а твоя «как бы симпатия» к ее сестре пробудит в ней зависть и ревность, поэтому добиться ее будет легко, - закончил за него Джаспер. – Поздравляю братишка, ты ей приглянулся, но ты не учел ее удивительную жертвенность сестре. Даже попросив учителя биологии посадить к тебе Сэм, а я знаю, что ты это сделал, ты ничего не добился.
Эдвард тяжело вздохнул, встал и подошел к приоткрытой двери, возле которой стояла я. Мне пришлось посильнее вжаться в стену и затаить дыхание. Парень открыл дверь, но так и не вышел из кухни, вглядываясь в темноту.
- Какой же я все-таки дурак, - тихо прошептал он, но я была слишком близко и слышала все отчетливо. – Первый раз влюбился и вел себя как последний идиот!
- Все влюбленные такие. Вспомни хотя бы Эммета. Чего только стоит та жаба, подаренная Розали на день рождения.
- Да, Эммет отличился, - хмыкнул Эдвард и отошел обратно к столу. – Но он не совершил такую глупость как я. Я и не думал встречаться с Джесс, все как-то само получилось. Но я безумно хочу быть с Сэм.
- Пока ты нравишься ее сестре, она не будет с тобой, даже если ты бросишь Джесс, ты только расстроишь этим Сэм. Она любит свою сестру больше чем кого бы то ни было и готова ради нее на все.
- Даже после сегодняшних истеричных криков Джессики?
- Даже после них.
- Ну это же полный бред! Как Сэм может быть убийцей своих родителей, если те погибли на яхте!
- Я точно не знаю в чем дело, но Сэм чувствует себя виноватой в их смерти, виноватой перед сестрой.
Вот теперь я все вспомнила. Вспомнила слова Джесс, вспомнила, с какой ненавистью она их говорила. Я поняла, я ей не нужна, я ей мешаю… А этот странный сон... Это предупреждение… Все близкие мне люди пострадают, так же как родители. Нет, я не позволю этому случиться!
Не думая больше ни о чем, я зашла в кухню. Сказать, что парни были удивлены, значит не сказать ничего. Как будто привидение увидели, хотя может, просто я так плохо выглядела. Но потом на их лицах появилось смущение, что говорило о том, что они поняли, что я подслушивала. Мои щеки тоже задел легкий румянец, потому что я, наконец, поняла, чем занималась, подслушивать не хорошо, даже в собственном доме. Но я набралась решимости и подошла к Эдварду. Он сначала было улыбнулся, но, заметив мой равнодушный взгляд, нахмурился. Ох, как же тяжело мне дается это равнодушие! Но ничего, я справлюсь, я сильная, сильная ради сестры… которой я не нужна.
- Ты не должен бросать Джесс, - сходу сказала я ему. Он опешил от моих слов, явно думая, что речь пойдет о чем-то другом, а я продолжила: - Она тебя любит.
Эдвард долго смотрел на меня, пытаясь поймать мой взгляд, но я старательно его отводила, потому что не была уверена, что выдержу. Молчание затягивалось, а он все смотрел и смотрел.
- А ты? – наконец спросил он.
- Что я? – не сразу поняла я вопрос.
- Что ты ко мне чувствуешь?
Я люблю тебя дурачок. Разве это не видно. Только скажи, и я умру ради тебя. Я никого никогда так не любила, да и наверно не полюблю. Ты все, что есть в моей жизни. Ты и Джесс… Джесс… моя любимая сестричка… ты будешь счастлива.
- Ничего, - выдавила я, разглядывая кухонный шкаф за его спиной.
Как же я себя ненавижу! Мои слова, словно нож, вонзились в него, а он не ожидал такого удара, он не был готов к нему, он хотел другого. Прости, любимый, так будет лучше.
- Я тебе не верю, - хрипло прошептал он.
- Это твои проблемы, - и эти слова причиняют ему боль.
Я бы отдала все, чтобы больше никогда не видеть его настолько печальным и подавленным, чтобы видеть всегда его улыбку, чтобы знать, что он счастлив.
- А что же было тогда в моей комнате, на моем дне рождения?! – почти прокричал он.
- Ничего, - опять блуждающий взгляд. Он не должен видеть, сколько боли причиняют мне мои же слова. – Временное помешательство.
- А тот поцелуй? Только не говори, что и он для тебя ничего не значил!
- Абсолютно ничего.
- Да посмотри же ты на меня! – вдруг выкрикнул он, обхватил мое лицо руками и приблизил вплотную к своему.
Печаль, недоверие, отчаянье и даже злоба в его глазах, все вонзалось в сердце, словно тысячи кинжалов. Как я еще не сошла с ума от такой боли. На какое-то мгновение мне хотелось признаться ему во всем, сказать, как сильно я его люблю, но перед глазами появилось лицо сестры бледное безжизненное со стеклянными глазами, и холодная маска опять накрыла мое лицо, не давая каким бы то ни было чувствам показаться на нем. Я видела ее в его печальных глазах как в зеркале, и еще сильнее ненавидела себя за это.
- Сэм, я люблю тебя, - прошептал он.
Ты не должен любить меня. Я приношу одни несчастья. Поэтому я оставлю тебя в покое. Тебя и Джесс. И вы будете счастливы.
- Уходи, Эдвард.
Слезинка скатилась с его глаза, оставив мокрую дорожку на его щеке, как же мне хотелось расцеловать его щеку, его глаза, его лицо, чтобы больше ни одна слезинка не посмела показаться на нем. Но он опередил меня, отпустил мое лицо, поспешно вытер глаза и вышел из кухни. Джаспер, который все это время был здесь и наблюдал за этой сценой, поспешно удалился вслед за Эдвардом.
Я опять осталась одна. Села на ближайший стул, облокотилась на стол и обхватила голову руками. Я даже не слышала, как они уехали, да и мне было все равно. Не было уже ни боли, ни слез, только всепоглощающая пустота и уверенность в своем решении.
А я хорошая актриса, криво и как-то болезненно улыбнулась я, раз они смогли мне поверить. Но мне еще нужно закончить начатое. Я медленно встала, обвела взглядом кухню в последний раз, потом и гостиную, надела свою куртку и вышла на улицу, где бушевал ветер. Но я совсем не чувствовала холода, мне было все равно. Красная красавица Ауди одиноко стояла перед домом и печально, будто прощаясь, смотрела на меня. Я приветливо ей улыбнулась и вышла на дорогу.
Я никогда раньше не задумывалась о смерти. Жизнь казалась мне настолько прекрасной и чудесной, что проститься с ней было бы большой глупостью. Сейчас же у меня ничего не осталось. Сестра меня ненавидит и презирает. Но я до сих пор считаю ее самой родной и любимой младшей сестричкой, требующей постоянного внимания, любви и заботы. Так же я поняла, что постоянно мешаю ей. В отношениях с Эдвардом, да и вообще всей своей опекой. Я то ведь хотела как лучше. Но… лучше уже никогда не будет.
Она больше не будет доверять мне самые сокровенные тайны, делится мнением о парнях, играть со мной в ненавистные ей шахматы, улыбаться мне своей лучистой и самой откровенной улыбкой, плакаться в мою жилетку, когда тяжело, приходить ко мне ночами и делиться своими страхами, таскать меня в модные бутики с целью пробудить во мне огромную любовь к моде и называть меня любимой старшей сестричкой…
Почему я сейчас думаю о смерти? Сама не знаю. Просто не хочется быть никому не нужной, не хочется никому мешать, ничего уже не хочется… Внутри пустота, такое ощущение, что органов вообще нет, как будто я робот, или даже кукла, которой кто-то управляет. Сама не знаю, да и не хочу знать. Ничего уже не хочу…
Вдруг меня ослепил яркий свет. Я оглянулась по сторонам, медленно так, как будто и правда мной кто-то управляет. Я шла по трассе, похоже, уже за городом, правда не знаю в какой стороне, а впереди ехала машина. Вот он, мой шанс. Я вышла ей навстречу, все медленней и медленней, каждая мышца напряжена до предела, время как будто остановилось. Я иду, иду на свет впереди, и такое ощущение, что он нисколько не приближается, не хочет принимать меня, говорит, одумайся, еще не поздно. Но машина уже совсем близко. Еще немного до столкновения и…
Я струсила. В самую последнюю минуту отскочила на обочину. Машина же, словно решив закончить задуманное, последовала за мной, то ли водитель был пьян, то ли он просто потерял управление. Все происходило, как в замедленной съемке. Я оцепенела от ужаса не в силах даже пошевелиться, тут то я и поняла, как сильно хочу жить. Машина резко завернула влево, избежав столкновения, но задев мое бедро. Я не чувствовала боли, я ничего не чувствовала, кроме страха леденящего душу.
Я чуть не погибла. Вот так, такой нелепой смертью на незнакомой дороге. Чуть не оставила всех родных мне людей, даже не попрощавшись. Чуть не оставила Джесс совсем одну. Я жуткая эгоистка.
Не успела я придти в себя, как услышала сзади шаги. Ко мне шел молодой человек в очень нетрезвом состоянии, за ним следовал другой, такой же пьяный.
- Какого черта ты лезешь под колеса?! – начал орать на меня первый, но, подойдя ближе, улыбнулся, как-то зло и коварно. – Да у нас тут красавица.
- Малышка наверно ищет приключений, - заржал второй.
- Ну так мы ей их устроим, - подхватил первый.
Они приближались все ближе и ближе, а я еще не до конца понимала, что они от меня хотят. Но что-то в голове кричало и просило меня бежать и как можно быстрее. Я дернулась, было в сторону, но тут же почувствовала боль в ноге и чуть не упала, выругавшись, присела на одно колено.
Поняв, что добыча собирается бежать, хищники набрали скорость и через мгновение схватили меня за обе руки и подняли. Тут появилась эта машина, водитель которой, похоже, оставался за рулем, и они запихнули меня на заднее сиденье, я оказалась зажатой между двумя парнями. Я ничего не понимала, все происходило словно во сне, словно какой-то дешевый фильм.
Паника накрыла меня своими черными крыльями, не желая отпускать, как только машина выехала на обочину.
- Выпустите меня! – начала биться в истерике я.
Но они не то, что не выпускали меня, они стали приставать. Их грязные лапы залезали под одежду, и каждое прикосновение вызывало приступы тошноты и ужаса. Я пыталась убирать их руки, а мне так хотелось проснуться, и понять что это только кошмар, но судьба была настроена иначе.
Поняв, что я так и не проснусь, я как будто сошла с ума, потеряла над собой контроль. Было одно желание, одна цель – выбраться и бежать куда глаза глядят. Я кричала и извивалась как кошка, но это только забавляло этих подонков. Они издевались надо мной как над беззащитным котенком, пойманным на улице. Зачем? Для чего? Я не хочу быть тут! Пожалуйста, помогите кто-нибудь! Но моих криков о помощи так никто и не услышал. Да и найдется ли такой дурак, который забредет на эту дорогу поздно ночью.
Кое-как я умудрилась поцарапать одного из них, за что получила такой удар по лицу, что искры посыпались из глаз, голова пошла кругом, и я на время прекратила свои действия, почувствовав вкус крови во рту. А он достал нож, его сталь сверкала в лунном свете, но мне не было страшно, наоборот, сейчас я хотела смерти. Убей же меня мерзавец!
Новая атака не принесла успеха, я порезала руку, казалось бы, обычный порез, но вся рука словно онемела. Я не могла ей пошевелить, чтобы не почувствовать невыносимой боли, и мне, наконец, скрутили руки, и стали разрезать одежду. Не надо, я не хочу, мои мольбы пропускались мимо ушей. Пожалуйста, пожалуйста, пусть это окажется всего лишь сном. Господи прошу тебя… Нееееееттт…
Жуткая боль пронзила мое тело. Все… они получили свое… и я сдалась… Слезы ручьями покатились из глаз. Ну что, довольны?! Как же больно и противно одновременно. Господи, за что? Ты так решил меня наказать? Какой же ты жестокий! Какой же жестокий этот чертов мир!!!
У нас с Крисом, как и ни с кем другим, не было серьезных отношений, он не очень и настаивал, а я просто не хотела. Почему? Даже не знаю. Да и думать об этом сейчас глупо.
Этот мерзавец наклонился на меня всем телом, запах перегара заставил меня передернуться. Слезы заливали мое лицо, и уже практически ничего не видела. Хотелось умереть, не видеть, не чувствовать всего этого. Уже нет сил терпеть эту боль, вызываемую беспрерывными толчками. Когда же это все закончится? Когда же им надоест?
Поганец наклонился к моему уху, я укусила его за щеку, и получила еще один удар по лицу. Сначала я почувствовала боль, потом все поглотила темнота, в которой не было ничего и никого. Я думала это все, конец. Но тут все посветлело, и я увидела двух людей, которые направлялись ко мне из ниоткуда.
- Мама! Папа! – хотела броситься я к ним, но не могла пошевелить ни руками, ни ногами, как будто их и не было.
Рыжие волосы мамы развевались, словно на ветру, она была еще прекраснее, чем обычно, папа обнимал ее за талию, и они оба улыбались. Мама, папа, заберите меня, мысленно молила я их, я хочу к вам, пожалуйста. Они лишь покачали головами, все так же улыбаясь, и снова пропали. А меня окутала темнота, убаюкивая меня и забирая в свои глубины.