Февраль закончился так быстро, что никто и заметить не успел. Летняя листва богато украсила зеленым ветки деревьев. Начали петь птицы. Воздух стал влажным, и зеленый цвет снова был повсюду.
Они еще толком не успели разглядеть всю эту летнюю красоту, как пришло время для большого проекта, заданного Эдвардом.
Белла постоянно репетировала. Каждый день после занятий их группа собиралась в доме Элис, чтобы отрепетировать пьесу, а несколько раз они резервировали сцену в университете, чтобы порепетировать там с реквизитом. Розали вела себя как безумная, и порой Белле казалось, что ее надо было бы приковать цепью к кроватному столбику. Элис стала командовать еще больше, чем когда-либо, и даже в вечно спокойной маске Джейкоба появилась трещина. Теперь его можно было застать только в одном виде: уткнувшимся носом в сценарий и тихо бормочущим себе под нос что-то неразборчивое. Теперь, каждый раз, когда Эдвард упоминал о проекте, Белла ощущала явное напряжение, которое испытывали все ее одноклассники. Февраль принес с собой сильное волнение.
Но также февраль принес невероятно страстное желание.
Прошло больше месяца с тех пор, как они навестили Рене, однако Белла все ещё слышала отголоски тех слов, которые были произнесены ее матерью в госпитале. Она была рада, что проект позволял ей не сидеть сложа руки. Но иногда ночью, когда дом погружался в полнейшую тишина, её мысли снова возвращались в ту палату в госпитале.
И тогда она снова вспоминала о своей одержимости.
Да, именно одержимости. Белла любила оправдывать себя, говоря, будто на самом деле все было не так. Но кого она старалась обмануть? Пристально смотреть на спящего человека в течение нескольких часов - это одержимость. Сидение за дверью его комнаты ночью только для того, чтобы услышать его дыхание – это одержимость. Бросать мимолетные взгляды в его сторону каждые пять секунд – это одержимость. Помнить каждое слово, которое он произнес за день – это одержимость. И желать его девушке смерти тоже одержимость.
Мда, Белла была одержима Эдвардом.
Поначалу все было не так. Когда она вернулась из Финикса, все, что Белле хотелось, это рассказать Эдварду обо всем, что сказала Рене. Все, что ей было нужно, это чтоб он её обнял и поцеловал.
Но все свои желания она держала под замком. Ей нужно было контролировать их. Все, что сказала Рене, до сих пор было свежо в её памяти, и, хоть она и обижалась на мать, все равно понимала, что та была права.
Её чувства к Эдварду были просто неправильными.
Но проходило время, и её желания менялись. Сначала ей нужно было только объятие. Затем, чтоб он прикоснулся к ней. Приласкал. Поцеловал.
Теперь ей хотелось чего-то гораздо большего.
Она наблюдала за Эдвардом. Наблюдала, не произнося ни звука. Ей нравилось смотреть на него, когда он готовил, и представлять, каким он будет на вкус. Когда она проходила мимо ванной комнаты и слышала, что кто-то мылся под душем, в её воображении всплывали волшебные картины Эдварда под струями воды.
Именно поэтому каждый раз, когда Эдвард к ней обращался, её щеки вспыхивали ярким румянцем.
Это было неправильно.
Белла тоскливо вздохнула, когда посмотрела в кухню. Эдвард разговаривал по телефону с Таней. По разговору Белла поняла, что актриса закончила сниматься в своем фильме и скоро приедет в Форкс. Это известие расстроило Беллу. Вздохнув снова, она со сценарием в руках потащилась в свою комнату. Пришло время подготовиться к её проекту.
Она плюхнулась на кровать и попыталась выбросить мысли об Эдварде из головы. Вскоре все, о чем она могла думать, была пьеса. Она смогла справиться со всеми частями постановки. Диалоги были так хорошо выучены, что она могла бы пересказать их во сне. В целом, практически все было готово.
Кроме одного.
Любовная сцена. Развязка всей истории. Не важно, как сильно она старалась изобразить это, у неё так и не полупилось изобразить правильные эмоции. На каждой репетиции, когда они сталкивались с этой сценой, Белла ни разу не смогла достичь желаемого результата. Она представляла себе, какие именно чувства человек должен испытывать в такой момент, но это не помогло. Как Элис, так и Розали видели, что игра Беллы не выражает удовольствия. А если это замечали Розали и Элис, Эдвард уж точно обратит на это внимание.
Она даже рассматривала вариант заняться любовью с Джейкобом для того, чтобы узнать, что это собой представляет. Но романтическая сторона ее натуры не позволила ей так поступить. Для Белла занятие любовью было священным, и это должно происходить только при том условии, если оба человека очень сильно влюблены друг в друга. Нельзя это делать ради проекта.
В общем, Белла не представляла, как должна играть в этой сцене.
Раздался стук в дверь, и показалось взъерошенная голова Эдварда.
- Чем занимаешься? – спросил он, улыбаясь. На Эдварде была белая майка и обыкновенные голубые джинсы. Простота его одежды делала его ещё более красивым.
- Репетирую роль, – ответила она и почувствовала, как сердце пропустило удар из-за его очаровательной кривоватой улыбки.
- Тогда, может, нужна помощь? – Он вошел в комнату и закрыл дверь. Её сердце неистово забилось.
- Ну, я думаю, будет не лишним, если мне поможет такой эксперт. – Улыбнувшись, Белла дала Эдварду копию сценария. Ей он был не нужен. Она уже и так все запомнила.
В тишине он прочитал сценарий. Затем улыбнулся ей: – Хорошо. С чем я могу тебе помочь?
- Я буду Бет. Ты не мог бы быть теми персонажами, с которыми Бет взаимодействует в этих сценах? – спросила она, зная, как нелегко ему будет выполнить ее просьбу.
- Окей. – Он кивнул, и немного погодя они с головой погрузились в игру.
Эдвард был великолепен. Она вдоль и поперек изучила Бет, так что для неё было просто её играть.
Но с Эдвардом было по-другому. Он играл всех остальных героев в пьесе. Для каждого у него был разный голос, разная манера поведения. Да он даже роли Элис и Розали играл отменно.
- В общем, ты отлично играешь свою роль, – подытожил он. – Есть ли ещё что-то, что ты хочешь отрепетировать? – спросил он любезно.
Лицо ту же порозовело, когда она подумала об его предложении. Была одна часть пьесы, которую она никак не могла сыграть правильно. Но это было настолько личным, что ей было неудобно просить.
- Ну, есть одна проблема… – проговорила она. Ее покрасневшие щеки заинтриговали Эдварда. Что же могло заставить Беллу почувствовать себя так некомфортно?
- Давай, я слушаю, – ободрял её он.
- Яхотелабыспроситьнасчетлюбовнойсцены, – пробубнила неразборчиво Белла.
- Прошу прощение? –переспросил озадаченный Эдвард.
Белла глубоко вздохнула. Собравшись с духом, она медленно повторила ещё раз:
- Я хотела бы спросить насчет любовной сцены, как именно мне её играть?
Эдвард покраснел: – Ч-что?
- Ты не должен мне помогать с этим, если не хочешь. Я отлично понимаю, что это довольно щекотливая и личная тема. – Взор Беллы был приклеен к полу. Ей не хватало сил посмотреть Эдварду в глаза.
- Нет, я помогу тебе, если это необходимо. Но я уверяю тебя, если ты вспомнишь свой собственный опыт, то этого будет вполне достаточно, – сказал Эдвард более высоким, чем прежде, голосом, в котором ясно слышалась горечь.
Она взглянула на него, ещё более смущенная, чем когда-либо.
- У м-меня н-нет никакого опыта, – ответила она, чувствуя себя маленькой и глупой.
Сказать, что Эдвард был в шоке, было бы преуменьшением века.
- У т-тебя н-нет? – спросил он недоверчиво.
Лицо Беллы снова загорелось предательским румянцем, когда она кивнула, подтверждая его слова. Она все ещё была девственницей, чистой как свежевыпавший снег.
- Я попыталась попросить у Элис с Роуз помощи. Но они отказались, сказав: «А почему бы тебе не попробовать самой?», так что теперь никто не может мне помочь, - объясняла она, отводя этим внимание от её отсутствия опыта по этой части.
- Ага, я понимаю, – произнес Эдвард, потирая переносицу. Хм, это было неловко. Затем он посмотрел на Беллу и сказал таким бесстрастным голосом, на который только был способен: – Я помогу тебе.
Белла кивнула, благодарная за то, что он не посмеялся над ней. Потому что она была уверена, что Эмметт с Джаспером так и поступили бы.
- Каждый это воспринимает по-разному, я думаю, – произнес Эдвард с расстановкой. – Лучший способ изобразить некое чувство, это испытать его в реальной жизни. Секс доставляет удовольствие, и, на мой взгляд, ещё больше удовольствия, если ты с тем партнером, к которому ты испытываешь чувства. Однако, я не знаю различно ли это у мужчин и женщин.
Белла ощутила, что её сердце забилось быстрее. Он вел себя очень профессионально, но её чувства все равно были взбудоражены.
- Я понимаю, что это доставляет удовольствие. Но я не могу представить такие насыщенные чувства. И я не знаю, как выразить то, что будет делать Эдмунд и как будет себя при этом ощущать Бет.
Эдвард на несколько секунд закрыл глаза, будто что-то обдумывая. Когда он открыл их, они горели огнем.
- Ну, согласно твоему сценарию, Эдмунд вампир, правильно? И он замер в своих семнадцати годах, так? Если я не ошибаюсь, то его молодость, а точнее то, что касается подростковых гормонов, все ещё с ним, не так ли? – Белла кивнула, а он продолжил:
- Так что под сущностью вампира скрывается парень. И он всегда там был, просто хорошо спрятан. Когда он повстречал Бет, его желания, если это можно назвать так, выбрались наружу. И секс с ним будет, как бы это сказать, животный и дикий, ведь он все-таки вампир. Ты понимаешь, что я хочу тебе сказать?
- Да, я это понимаю. Но что насчет Бет? Как мне играть её?
- Хм, я не могу это объяснить тебе, потому что я не знаю, каким представляется секс для женщины. Но я могу сыграть Эдмунда, и ты сможешь понять, что чувствуешь в ответ на его действия, хорошо? – спросил Эдвард, прожигая её темным взором.
- Хорошо, – пропищала она.
Он нагнулся – очень близко, но все же недостаточно.
- Сначала Эдмунд будет очень мягким и нежным, – сказал он.
И нагнулся еще ближе, чтобы поцеловать ее. Очень легко его губы прижались к губам Беллы, и, обхватив руками её лицо, он приблизил её к себе. Их губы двигались в идеальной гармонии, сливались в единое целое. Затем до того, как она успела сообразить, он уже посасывал её губы. Обвив руками его шею, и не теряя ни секунды, ее пальцы вплелись в его взлохмаченные локоны, и она крепче прижалась к нему. М-м-м, Эдмунд хорошо целуется, подумала она.
Его рот раскрылся, и его язык стал нежно поглаживать её. Она словно попала в рай: его запах, его вкус... В какой-то момент они отступили к стене, и он так сильно прижался к Белле, что она еле-еле могла дышать. Поначалу его язык ласкал её очень нежно, но затем он стал более настойчивым, и стон сорвался с её губ. Теперь его руки были на её талии.
- М-м-м, – застонала она, не в силах сдержать себя.
- Видишь, помни это… ощущение, - сказал Эдвард, задыхаясь и отрывая от нее свои губы, несмотря на то, что она была против. – Вот именно… так Бет… будет… отвечать… Эдмунду… - Он не успел закончить предложение, так как её рот уже был на его губах, и языком она заставила его замолчать. Ох, она точно не забудет это ощущение, можно не сомневаться.
- Ах… - Эдвард снова её остановил. – Я думаю… Эдмунду действительно понравится… нюхать её шею… так как он вампир… в конце концов, – часто дыша, проговорил он, и охотно сдался, когда Белла откинула голову назад, чтобы он лучше смог рассмотреть её лебединую шею.
Как только она закрыла глаза, то сразу же почувствовала его нежно скользящие по своей шее руки. Его губы сразу же последовали за руками, ощупывая её пульс. Его губы остановились на ложбинке под горлом, и на мгновение Белла перестала дышать. Что же он будет делать?
- Ох… - застонала она, когда он провел языком по ее ложбинке, пробуя ее на вкус. Боже, как же ей нравилось, когда он так делал.
Его руки спустились ниже, к ее груди, и очертили низкую линию выреза. Эдвард прошелся рукой по ее левой груди, но не задержался там надолго, а продолжил путь дальше, к ее бедрам. Обе его руки нырнули под ткань ее рубашки, и как только его холодные руки коснулись её голой кожи, она почувствовала, как сладкая боль внизу живота начала распространяться, и все ее тело стало приятно покалывать. Он слегка покусывал её шею, посасывал и целовал. Без сомнения завтра на шее будут красоваться серьезные засосы. Его губы коснулись местечка у нее за ухом, и когда его язык нырнул в это углубление, она громко застонала – он нашел её слабое место. Он сделал это снова. И снова. Затем его губы оказались на её ухе, и языком он провел по ушной раковине, посасывая мочку уха и заставляя её трепетать в его руках.
- Я хочу тебя, Белла, - хрипло прошептал он низким страстным голосом. – Я хочу тебя так сильно, так сильно. Уже очень, очень долго. – Он посмотрел на неё из-под своих длинных ресниц, в его глазах - тлеющая страсть и бушующее желание. Столько любви, и столько похоти. И в тот момент, как она взглянула на него, она поняла, что его слова правдивы, она поверила, что он действительно хотел её.
Так же сильно, как и она его.
Она убрала руки из его волос и провела ими вниз по его груди на грудь. Когда руки Беллы достигли его бедер, она запустила их под майку Эдварда, и едва не застонала от ощущения его крепкого сильного тела под своими пальцами. Она провела по контору твердых мышц его пресса, чувствуя, как они содрогались под её прикосновениями. Он глядел на неё широко раскрытыми и удивленными глазами, не смея пошевелиться. Она двинулась дальше – к его груди, и, коснувшись большими пальцами его сосков, стала наблюдать за тем, как его рот слегка приоткрылся, глаза потемнели, и услышала, как он глухо застонал. Она нагнулась, чтобы вдохнуть его непередаваемый запах, и Эдвард шумно выдохнул. Она поцеловала его в шею, очень мягко, а затем и в губы. Уверенная, что он сможет увидеть, какая страсть горит в ее глазах, Белла посмотрела на него.
- Тогда возьми меня, – как можно соблазнительнее прошептала она до того, как потянула его майку, чтобы стянуть её через голову и открыть своему взору тело истинного бога.
Облизывая губы, она осмотрела его тело. Широкие плечи, хорошо развитая грудь, накаченный пресс – все было таким прекрасным. Душераздирающе прекрасным. Её глаза проследовали ниже – узкие бедра и восхитительная дорожка из светлых волос, которая вела только самому Богу известно куда. Джинсы сидели очень низко на бедрах, тазовые кости выпирали, а его желание к ней гордо выпирало, натягивая ткань джинс. Она снова облизала губы.
- Белла, – мягко прошептал он, коснувшись двумя пальцами ее подбородка, чтобы она подняла голову. Она не смогла ответить, потому что как только подняла глаза, его губы тут же с силой впились в её.
Это не было медленным поцелуем, как раньше. Он был неистовым и неуправляемым. Их языки танцевали в танце обольщения, его руки поднялись выше, лаская ее живот, и Белла тут же покрылась гусиной кожей. Его пальцы остановились у нее под грудью, едва коснувшись ее, и Белла громко застонала, когда большой палец забрался под лифчик и стал ласкать там чувствительную кожу.
- О Боже… - пробормотала она, откинув голову назад и опираясь о стену, пока он проводил губами по её шее.
Его руки задержались на краю её футболки. Затем, в одно мгновение, он стянул её с Беллы.
Она покраснела, когда его голодные глаза стали исследовать её обнаженное тело. Ее сердце билось так громко, что он, наверняка, сам мог это услышать. Лицо горело жаром. Она нервно взглянула на него, когда его дыхание внезапно остановилось, а затем из груди вырвались два резких вздоха.
Эдвард отвел взгляд с её тела и посмотрел ей прямо в глаза. Голова кружилась, дыхание участилось. Почему он не двигался?
Затем он резко подхватил её на руки. Взор все ещё был прикован к ней, когда он нес её к кровати. Он бросил её на кровать, а затем упал сверху. Она чувствовала весь его вес на себе, и эта тяжесть заставляла её извиваться от удовольствия.
- Ты такая красивая. Такая изящная. Такая опасная, - пробормотал он, целуя женственные холмики её грудей, покрытые кружевным лифчиком, который ничего не оставлял для воображения. Он поднялся на руках, чтобы снова разглядеть женственную фигуру, которая лежала под ним – узкая талия, плоский живот, округлые бедра. Белла следила за его взглядом, чувствуя, как румянец, покрывавший ее лица, распространяется на шею, а затем и на грудь. Её дыхание было неровным и прерывистым.
Он посмотрел её в глаза, и она затаила дыхание. Это странно, что его взгляд возбуждает ее сильнее, чем его тело? То, как он смотрел на неё… было похоже, будто он хотел съесть её живьем, поглотив все её тело. Она вздрогнула. Он ослеплял её, как это часто бывало.
Его рука, которая покоилась на кровати рядом с неё, теперь двигалась вдоль её живота. Она прекратила дышать, ожидая его дальнейших действий. Сердце отбивало такой сумасшедший ритм, что казалось, оно вот-вот выскочит из груди.
Перестав смотреть ей в глаза, он проследил за всеми изгибами её тела. Он изящно спустился вниз, пока его лицо не оказалось напротив ее талии. Он мягко провел руками по ней.
Когда он указательным и средним пальцем провел под поясом её юбки, Белла часто задышала. Пальцы неспешно двигались по её бедрам, вдоль всего пояса, высекая волны дрожи из ее тела. Он чуть приспустил её юбку и поцеловал те места, к которым только что прикасались его пальцы.
- М-м-м, - застонала Белла от ощущения его губ, которые были так близко к тому сокровенному месту.
Живот горел от новых ощущений, и она чувствовала, как между ног у неё становилось влажно. Мучительно долго его рука спускалась южнее, пока не остановилась у неё между бедер. Большим пальцем он провел там дорожку, нежно лаская теплую влажность.
Её живот дрожал мелкой дрожью, она специально закрыла глаза, полностью окунаясь в ощущения. Это была пытка. Он притрагивался к ней, а затем резко убирала руку. Этого было недостаточно. Ей хотелось большего. Она нуждалась в большем.
Подняв её левую ногу, он, не торопясь, начал целовать ее, поднимаясь все выше. Достигнув пупка, он языком обвел весь его контр и начал целовать её живот страстным французским поцелуем. Невероятные искры, которые, покалывая, доходили до груди, разгорались в ней от ощущения его холодного языка на теле. Ее соски затвердели. Ловкие пальцы Эдварда быстро занялись её юбкой, и вскоре она оказалась где-то вместе с их рубашками на полу. Она осталась лишь в нижнем белье.
Теперь он снова находился с ней лицом к лицу, его горячее, тяжелое и сладкое дыхание обдувало ей лицо. Руками она вцепилась ему в волосы и приблизила к себе, чтобы ещё раз поцеловать.
- М-м-м… Белла… Я… я… - еле дыша, промычал он, его губы были слишком заняты тем, что терзали её сладострастными поцелуями в то время как зубами он слегка покусывал её язык. Он отчаянно водил руками вверх и вниз по бокам её жаждущего тела, затем положил ладони ей на спину. Она выгнулась дугой, прижимаясь к нему, а он расстегнул застежку лифчика. Одно стремительное движение, и лифчик был отброшен в сторону. Приникнув к нему голой кожей, она почувствовала, как заряд электричества пробежался по всему её телу. Ее пылающая кожа теперь прижималась к его, такой же горячей.
В то время как она возилась с пуговицей на его джинсах, Эдвард покусывал её шею, проводя носом по подбородку. Каким-то загадочным образом она смогла стянуть с него джинсы. Не без его помощи, естественно. Она провела по его нежной, как шелк, коже, обняла за шею, но он опять отодвинулся назад. Она захныкала, когда он отдалился от неё.
- Ш-ш-ш… Я хочу посмотреть на тебя, - прошептал он ласково.
Он пристально оглядел её, вбирая каждую черточку её тела. Порозовевшая голая грудь поднималась и опадала с каждым её неровным вздохом. Твердые, вишневые соски ярко контрастировали с молочного цвета холмиками грудей. Глаза закрыты, рот приоткрыт, растрепанные волосы обрамляют лицо. На мгновение он замер, будто впечатывая в память эту чудесную картину. Желание и инстинкты взяли верх, и он издал животное рычание.
За плечи он прижал её к кровати, не разрешая притрагиваться к себе, пока сам настойчиво целовал ее. Он не останавливался даже тогда, когда ей было нечем дышать. Затем он начал покрывать поцелуями её шею, пока его руки бродили по ее бокам, но ни разу не прикасались к тем местам, прикосновения к которым она жаждала так сильно, будто от этого зависела ее жизнь. Южнее, ещё южнее. Грудь так напряглась, что ей было трудно сделать хоть один полноценный вздох. Губами он прошелся по вершинкам её грудей, целуя их до тех пор, пока розовый и затвердевший сосок не оказался в его голодном рту. Она выкрикнула что-то нечленораздельное и отбросила голову назад на подушку, предлагая ему себя, когда его язык обводил её сосок, посылая ощущения восхитительного блаженства по всему телу. Языком он прошелся по ее отвердевшему соску – это было так сладко. Одной рукой он массировал вторую грудь, а другую положил на ее спину и притянул к себе, чтобы она ясно смогла ощутить доказательство того, как сильно он её хотел. И она почувствовала это - твердую выпуклость, упирающуюся в шелковые боксеры. Её сердце, если это вообще возможно, забилось раз в десять быстрее, когда своим умелым языком он снова заставил её застонать. Она схватила подушку, которая лежала рядом, и укусила её, чтобы заглушить звуки.
- Что ты делаешь? – Он убрал подушку с её лица и взглянул на нее темными от желания глазами.
- Я… я слишком шумлю, - с заиканием призналась она к своему стыду. Она была такая неопытная.
- Не надо. Я хочу слышать, какие звуки ты издаешь, когда я буду доставлять тебе удовольствие. Ты звучишь так соблазнительно, - сказал он, глаза прикрыты тяжелыми веками. Затем приблизившись к ней до того, как его губы оказались около её уха, он прошептал хриплым голосом: - Мне это нравится. И я собираюсь слушать твои стоны и крики всю ночь напролет.
Дыхание её перехватило, когда он произнес это. О, Боже. Всю ночь.
Она хотела его, хотела так сильно, что могла ощутить это желание на своем собственном языке. Разум затуманился, тело её подчинилось только первобытным инстинктам. Вся её скромность куда-то испарилось, и она стала играть с поясом его боксеров. Он издал глухой стон. Ему понравилось то, что она только что сделала. Ободренная его ответом на её действия, она бесстыдно двинулась дальше, нащупывая дорожку курчавых светлых волос, которые вели…
- О… Боже! Белла… - выкрикнул громко Эдвард, теряя весь свой самоконтроль. Голова его была откинута назад; глаза плотно закрыты, брови нахмуренно сошлись на переносице. Капелька пота стекла с его виска.
Она была восхищена. Она снова погладила его, ощущая нежную кожу под пальцами. Немного жесткую, но в тоже время очень мягкую. Она держала его плоть в своей руке… длинный, твердый и пульсирующий... Ее рука осторожно двигалась вверх и вниз. Потом она сжала чуть сильнее, прилагая больше усилий. С его губ сорвался всхлип, вызванный ее прикосновениями, и он резко открыл глаза. Улыбка играла на его лице, дьявольская и мрачная.
- Белла, ты дразнишь меня, играешь со мной, - нашептал он ей на ухо, пока его язык играл с мочкой. Он поймал её за запястья, не позволяя пошевелиться. Сильная дрожь захватила её тело, когда она услышала его темный, невероятно возбуждающий голос:
- Ты даже представить себе не можешь, на что я способен. Поверь мне, Белла, я знаю, как любить женщину. Когда я закончу с тобой, ты даже не вспомнишь своего имени.
Она взвизгнула. Как это вообще возможно, чтобы кто-нибудь буквально за минуту превратился из добычи в хищника?
Он легонько провел руками по её телу, от грудей и ниже, южнее. Губы были изогнуты в прекрасной небрежной улыбке, будто он витал где-то далеко, в своих мыслях. Длинные пальцы пианиста остановились между её ног, обжигая её. Последняя деталь её одежды исчезла. Теперь она была абсолютно обнажена.
- Ты хочешь узнать, что я сделаю с тобой? – прошептал он. Она кивнула, не способная выдавить из себя хоть словечко. – Я сделаю то, что ты сделала со мной. Но не только руками. – Он легко погладил её, но этого было совершенно недостаточно. – Мой язык может заставить тебя содрогаться от дрожи. – Чтобы подтвердить свои слова, он провел языком от основания её горла к подбородку. Она стонала, её руки тряслись. Эдвард и его слова. Скоро она самовоспламениться, если он продолжит говорить таким образом. – Я оближу каждый сантиметр твоей кожи, поцелую каждую частичку твоего волшебного тела. Пальцами он раздвинул ее складочки и провел вверх и вниз по ее входу. Тело Беллы пробила дрожь, она укусила себя за нижнюю губу, чтобы сдержать рвущиеся наружу постыдные звуки в себе. – Я покажу тебе, что такое истинное удовольствие. – Он поцеловал ее шею, слегка касаясь языком. – Я доведу тебя до таких высот, о существовании которых ты даже не имела представления. – Сердце гулко билось в её груди, и она больше не могла контролировать дыхание. Голова кружилась; она не чувствовала ничего, кроме пальцев, которые ласкали ее влажную плоть. Последние его слова были едва слышны: - Я заставлю тебя кричать. – И его палец погрузился в нее.
И она закричала. Громко.
- Ох… Господи! Эдвард… ох… - выкрикнула она, выгибаясь на кровати. Теперь то покалывающее чувство стало во стократ сильнее. Оно шокировало. Белла откинула голову назад, пока он пировал над ее шеей.
- Боже, Белла… ты такая… горячая… внутри… - пробормотал он ей в шею, наслаждаясь тем, как её лихорадочные пальцы царапали его спину. – М-м-м… и такая отзывчивая.
Его палец сильнее и глубже вошел в нее, и Белла закричала.
- Ах.. Пожалуйста, Эдвард, еще! – взмолилась больше. Вздохи вырывались из груди короткими и резкими толчками. Он добавил ещё один палец и продолжил двигать ими в ее теле. Когда он слегка согнул пальцы, Белла вскрикнула от острого удовольствия. Тем временем Эдвард стал потирать ее клитор большим пальцем, лаская и посылая волны пламени по ее телу.
- Ты такая красивая, - раздался шепот Эдварда, отнимая свои пальцы и оставляя Беллу на грани . Он медленно их, наслаждаясь выражением лица Беллы. Шокированное лицо с широко раскрытыми глазами, в которых горел благоговейный трепет и безумная страсть: - И на вкус ты такая сладкая.
Ее глаза распахнулись еще сильнее, когда его стройная фигура скользнула вниз по её телу. Он поднял одну её ногу и положил ее себе на плечо. Губами он прошелся по всей длине ноги, шаг за шагом поднимаясь к внутренней стороне бедра. Затем его рот приоткрылся, буквально чуть-чуть, и она почувствовала, как его язык начал выводить круги на мягкой коже её бедра. Перед глазами у нее все поплыло, возможно, из-за недостатка кислорода, и из её груди вырвался наполовину судорожный вздох, наполовину стон. Она надеялась, что он только пошутил, когда сказал, что его язык заставит ее тело содрогаться от дрожи, потому что если она будет дрожать ещё сильнее, чем сейчас, то это будет похоже на припадок.
По всей вероятности, он не шутил. Нет, совсем не шутил.
Его язык нашел местечко, где соединялись ее бедра, и, поцеловав курчавые волосы вокруг ее интимного места, глубоко вдохнул ее запах. Ее пальцы запутались в его бронзовых кудрях, молчаливо умоляя дать ей больше. К этому моменту ее колени дрожали, а бедра словно по собственному желанию приподнимались, ища его прикосновений. Ее нога скользнула по его спине, и Эдвард усмехнулся. Она так сильно хотела его, что больше не чувствовала боли между бедер, потому что она распространилась по всему телу, сжигая ее. Кровь кипела и пульсировала в жилах.
- Ох! – закричала она, почувствовав его горячий язык у своего входа. – Оххх…- его язык двигался вверх и вниз, дразня ее.
- Эдварддд…пожалуйста… - она металась по кровати, хватаясь руками за синие простыни. Он застонал, и его язык стал порхать над чувствительным комком нервов. Белла кричала, стоило его языку лизнуть эту сверхчувствительную точку. Ее тело сжималось, пытаясь вырваться из его рук, избежать этого мучительного наслаждения. Но сильные руки Эдварда сжали ее бедра, не давая избежать его ласк, и его язык продолжил медленно изучать ее, в то время как она поднимала бедра и выгибала спину навстречу его прикосновениям. Она стала кричать его имя, и Эдвард застонал. Эта вибрация прошила насквозь ее тело, и он пил ее соки, доставляя наслаждение и себе, и ей.
Она была близко, так близко…и понятия не имела, что должно произойти дальше. Она просто знала, что то напряжение, что бурлит в ней, не сможет накапливаться вечно. Ее голова начинала кружиться, и Белла приготовилось к тому, что будет дальше. Его искусные губы, язык.
-О…Э-эдвард…- простонала она, зная, что развязка уже близко.
Но он ещё не закончил. Совсем нет. Ему хотелось, чтобы она все видела. Наблюдала за тем, что он делает. Наблюдала за тем, как он доставлял ей непередаваемое удовольствие.
- Посмотри на меня, Белла, - приказал он, его мрачному голосу просто невозможно было противиться. Она собрала все свои силы, чтобы раскрыть глаза и посмотреть вниз на его голову, которая была между её ног. – Смотри на то, что я делаю с тобой, Изабелла.
И затем его язык снова был на ней. Он посасывал ее очень нежно, но все же достаточно сильно, чтобы заставить ее стонать. А его язык…боже, его язык.
Он проник в ее тело, и стал двигаться в эротической имитации самого слияния.
Больше она не могла себя сдерживать. Её тело тряслось. И, когда она взглянула вниз, вид его головы между бедер и стоны, которые он издавал, пока она любил её языком, были последней каплей.
Ее тело сжалось, и напряжение, копившееся в нем, взорвалось огненной вспышкой. Еще одно движение языка, и она испытала пик наслаждения. Ей казалось, будто она падает, казалось, будто каждая клеточка тела взрывается. Она чувствовала это наслаждение во всем теле – даже в пальцах и на кончиках сосков.
Она издала отчаянный вскрик.
И, прерывисто дыша, открыла глаза.
Яркий свет ослепил её.
Она закрыла глаза, и чувство непередаваемого отвращения к себе растеклось по её венам.
Между ног все еще было влажно и тепло.
Она спрятала лицо в ладони, стирая оставшиеся капельки пота.
Она не могла в этом поверить.
Ей только что приснилось, как она занималась сексом с собственным дядей.

Примечание автора: Наверное, я сейчас самый ненавистый человек на сайте. Но серьезно, разве можно меня винить? Вы же не думали, что Эдвард вот так влетить в комнату Беллы и займется с ней диким сексом!

Эту главу мы с Дашей ну оооочень долго мучили, поэтому, надеемся, вам она понравилась))
ФОРУМ: РОДСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ