Я нетерпеливо дожидаюсь, когда же шатл доберется до места. Белла там, я это чувствую, и с каждой секундой в этом чертовом шатле я все ближе к тому, чтобы вернуть ее. Ноги подергиваются от предвкушения, когда я смотрю в окно, пытаясь понять, далеко ли еще ехать.

Шатл замедляется, и я подскакиваю с места, вставая у окна и получая еще больше странных взглядов от других пассажиров. Секунды тянутся как годы, я жду, пока откроются двери, и как только это происходит, я выбегаю из шатла, выкрикивая имя Беллы.

— Белла! — кричу я, расталкивая людей на своем пути к зданию, от которого отправляются частные рейсы. Я не знаю, какой самолет мне нужен. Добегаю до двери следующего здания и оказываюсь в очередном пункте отправления пассажиров.

Я все кричу ее имя, смотрю по сторонам, но ее нигде не видно. Проходя дальше, я вижу стоящую за стойкой женщину. Выглядываю в окно, за которым среднего размера самолет стоит параллельно зданию. Вижу, как к нему направляются трое, и вдруг ко мне поворачивается Белла.

Джеймс начинает идти быстрее, он тащит за собой Беллу, пока она старается не упасть. Третий человек оборачивается и тут же переходит на бег — дальше от самолета и меня. Асфальт заканчивается, и вот он уже несется по траве, а из-под его ботинок разлетаются ошметки грязи.

Я устремляюсь к открытой двери и, когда я пробегаю мимо нее, стоящая там женщина хватает меня за рубашку и тянет назад.

— Сэр, вам туда нельзя! — говорит она, но я лишь отмахиваюсь и продолжаю бежать к самолету, в котором, поднявшись по трапу, скрылись Джеймс и Белла. Солнце светит ярко, и я чувствую, как по лицу течет пот, когда добираюсь до верхней ступени трапа.
— Только шевельнись, и я, нахрен, сверну ей шею, — говорит Джеймс, как только я оказываюсь в проходе. Резкий переход от яркого солнечного света к полутьме самолета вынуждает меня сощуриться, чтобы увидеть Джеймса и Беллу. Глаза приспособились, и я вижу Джеймса, который держит Беллу спиной к себе, обхватив руками ее горло. Я все еще не отдышался, но спрашиваю Беллу, в порядке ли она. Она кивает, насколько позволяют руки Джеймса.
— Не разговаривай с ней! — кричит Джеймс, от чего Белла вздрагивает. Я перевожу взгляд на него и прищуриваюсь.
— Отпусти ее, Джеймс, — говорю я, сжимая руки в кулаки и пытаясь сохранить спокойствие. Делаю шаг вперед, он отступает, крепче сжимая шею Беллы и заставляя ее вскрикнуть.
— Клянусь, одно движение — и она умрет до того, как ты успеешь меня коснуться. — По щекам Беллы текут слезы, когда до нее доходит смысл сказанного. По ее виду можно понять — она считает, что с ней уже покончено, но будь я проклят, если она не уйдет отсюда со мной. Вообще, единственным, кого я хочу видеть мертвым — это Джеймса. Хочу, чтобы он страдал, хочу отнять жизнь собственными руками, потому что он надеялся забрать у меня Беллу. Надеялся забрать мою жизнь.
— Чего ты хочешь, Джеймс? — спрашиваю его, на что он лишь смеется.
— Что ж, Каллен. Я хотел отвезти эту сучку к ее новому владельцу. Затем получить оплату, возможно, трахнуть ее напоследок… — с улыбкой произносит он, в то время как с моих губ срывается рык.
— Что такое, Каллен? Не нравится, как я говорю о твоей маленькой шлюшке? Ну, я понимаю. Ее киска — это нечто, да? Клянусь, ощущение, будто она создана специально для тебя… И звуки, которые она издает…

По телу разносится жар, когда я слышу его слова. Я знаю, что мое лицо уже покраснело, в этот момент Джеймс наклоняется и втягивает мочку Беллы губами.

— Если ты трогал ее, я… — начинаю говорить, но Джеймс перебивает меня.
— О, я трогал. И не только, но не волнуйся… она не возражала, — усмехается он и целует ее в висок.
— Ты лжешь! Она бы не позволила притронуться к себе, — говорю я. Пальцы уже болят — так сильно я сжимаю кулаки. Он зловеще смеется и опирается подбородком о ее плечо.
— Скажи ему, Белла, — говорит он. Она несколько секунд молчит, он подталкивает и повторяет просьбу. Она поднимает на меня взгляд, новые слезы стекают по ее щекам и подбородку. Медленно качает головой и делает вдох.

Белла открывает рот, собираясь что-то сказать, но нас прерывает звук открывшейся двери. Мы поворачиваемся и видим мужчину, пистолет которого нацелен прямо на меня.



Я стою между Карлайлом и Феликсом, пока мы дожидаемся следующего шатла. Феликс зовет поддержку, Карлайл тяжело дышит и постоянно проводит рукой по волосам.
Я же стою, притоптывая ногой, или хожу туда-сюда.

Все, чего я хочу — вернуть дочь, и осознание того, что она уже та близко, но все еще так далеко, медленно сводит с ума.

Слыша звук приближения шатла, я подхожу ближе и жду, когда откроются двери, чтобы я мог войти. Феликс хлопает крышкой телефона. Повернувшись, я вижу, как он убирает аппарат в карман и смотрит на меня.

— Они в пути. Когда окажемся там и узнаем, где конкретно находится Белла, я скажу им, что можно идти. А до этого они будут в стороне, — поясняет он, на что я киваю. Подъезжает шатл, открываются двери, из которых выходят только прилетевшие люди. Я вхожу и занимаю место, нервно подергивая ногой в ожидании, когда же спасу свою дочь. Карлайл и Феликс тоже заходят и садятся напротив меня, мы ждем, когда займут места остальные, чтобы поехать.

Пытаюсь чем-то занять себя. Ковыряю запущенные ногти. Выдергиваю несуществующие нитки из рубашки и брюк. Делаю глубокие вдохи, пытаясь успокоить вырывающееся из груди сердце. Смотрю прямо перед собой, когда мы отъезжаем от терминала.

Подскакиваю с места, как только вижу, что мы почти приехали, и дожидаюсь у дверей вместе с Карлайлом и Феликсом. Едва двери открываются, мы выбегаем и ищем Эдварда в надежде, что он уже добрался до Беллы или хотя бы знает, где она. Мы бежим через здание, мимо путешественников и работников аэропорта, расталкивая всех на своем пути.
Мы проходим гейт и направляемся к терминалу частных вылетов. Наши шаги эхом отражаются от линолеумного пола в полупустом здании. Я иду за Феликсом, глядя по сторонам, когда мы проходим мимо стеклянных стен, за которыми видны самолеты. Мы не знаем, в каком из них Белла, но Эдварда нигде не видно, так что мы полагаем, что он в одном из них. Феликс останавливается и подходит к одной из стоек, за которой стоит мужчина, щелкая пальцами по клавиатуре. Я уже почти подошел к ним, когда замечаю бегущую к нам женщину.

— Малкольм! Что-то происходит в самолете в моем секторе! Мужчина только что забежал туда, оттолкнув меня с пути. А потом побежал еще один…— Я поворачиваюсь и беру ее за руку, глядя прямо в глаза.
— Как он выглядел? — спрашиваю я, чувствуя, как рядом встал Карлайл.
— Эм-м, высокий, рыжеватые волосы и зеленые глаза…

Больше мне ничего не нужно слышать. Я пускаюсь бегом, и как только достигаю двери, толкаю ее, но понимаю, что она закрыта.

— Почему эта дверь закрыта? — кричу я женщине. Она смотрит на меня и говорит, что двери закрыты всегда, если не идет посадка на самолет.
— Принесите ключи. Мы должны попасть туда сейчас же, — говорит Карлайл, но она отрицательно качает головой.
— Я не могу… — затем она начинает объяснять какую-то систему кодов, и, если честно, я ее не слушал. Мой взгляд оставался прикованным к самолету, я беспокоился, как там моя девочка.

Феликс достает телефон, сообщает подкреплению, где мы находимся, и говорит, что они прибудут через пять минут. Я киваю, не отрывая взгляда от самолета, после чего подхожу к стеклу и упираюсь в него руками.

— Пожалуйста, пусть моя девочка будет в порядке…



— Подними руки, — говорит пилот. Я выполняю приказ и наблюдаю, как он подходит ко мне. Остановившись передо мной, он наводит на меня дуло пистолета и наклоняется, чтобы посмотреть на Джеймса за моей спиной.
— Какого черта происходит? — спрашивает он у Джеймса. Тот улыбается и качает головой.
— Отдай мне пистолет, — говорит он. Пилот переводит взгляд с него на меня и качает головой.
— Нет, пока не разберусь, что здесь, черт побери, происходит, — отвечает он. Пистолет в его руке трясется, вполне возможно, он раньше никогда не держал оружия. Джеймс подходит ближе, выставив руки.
— Как тебя зовут? — спрашивает Джеймс, глядя на бейдж на пиджаке пилота.
— Мистер Дженсон. Вы же хотите получить деньги, правда? Отдайте мне пистолет и проваливайте отсюда, — говорит Джеймс. Пилот переводит взгляд с меня на Джеймса, затем выдыхает и протягивает пистолет Джеймсу, который тот принимает и говорит Дженсону проваливать. Мужчина разворачивается и быстро уходит, когда звук выстрела раздается в ограниченном пространстве. Я оборачиваюсь и вижу дым из дула пистолета и широкую улыбку Джеймса. Дженсон лежит в дверном проеме, а под его телом быстро растекается лужа крови.

Гляжу на Джеймса — его взгляд отрывается от убитого мужчины и останавливается на мне.

— Зачем ты это сделал? — спрашиваю его, на что он начинает неконтролируемо смеяться.
— Я не могу позволить ему уйти. Гребаные копы окружат это место в мгновение ока, если он выйдет и всем расскажет… — Он нацеливает пистолет на меня и сжимает Беллу свободной рукой. От осознания того, что жизнь Беллы и моя зависели от сумасшедшего с пистолетом, закружилась голова. Я наклоняюсь, опираясь о колени, и делаю глубокие вдохи, закрыв глаза.
— Так о чем мы говорили, пока нас так грубо не прервали? — Я выпрямляюсь и смотрю на него, а он будто вспоминает наш разговор до появления пилота. Дулом пистолета он почесывает висок, затем снова направляет оружие на меня с громким вздохом.
— Точно! Об узкой киске Беллы… Ну, она была такой, не уверен, осталась ли такой же после меня… — говорит он, прижимая ее ближе. — Не так ли, Белла? — спрашивает ее. Она смотрит на меня, ее губы дрожат, и она их закусывает, чтобы остановить дрожь, но теперь казалось, будто она ее откусит.
— Скажи ему! Сейчас же! — кричит на нее Джеймс и пихает в бок. Она вскрикивает и кивает.
— Да… — говорит она тихо, а затем опускает голову, избегая моего взгляда. Чувствую, как слезы щиплют глаза, и я надавливаю на них ладонями. Его смех заполняет комнату, и я слышу, как он взводит курок. Отвожу руки от лица и снова вижу перед собой дуло пистолета.
— Теперь, когда мы с этим разобрались, думаю, пора заканчивать. Я хотел сделать это с момента, как увидел тебя… Попрощайся, Изабелла, — говорит он и сильнее сжимает рукоятку.

По щекам Беллы текут слезы.

— Я люблю тебя, — говорю ей и закрываю глаза, не желая видеть ее испуганное лицо перед тем, как умру. В этот же момент слышу, как Белла кричит «НЕТ!», и ворчание Джеймса. Открыв глаза, я замечаю, что он согнулся пополам и стонет от боли. Белла стоит рядом с ним, пораженная. Она хочет подойти ко мне, я протягиваю ей руку, но Джеймс выпрямляется и отталкивает ее, отчего она буквально пролетает по проходу и падает на спину. Я использую эти несколько секунд, чтобы подбежать к Джеймсу и наброситься на него. Хватаю его за руки, пытаясь отобрать пистолет, но он направляет его в мою сторону, ударяя по голове. Я игнорирую боль, сосредоточившись на том, что нужно сделать.

Мне нужно отобрать его пистолет и спасти Беллу. Она — все, что имеет значение в данный момент.

Джеймс заносит руку для нового удара, но я перехватываю его руку и тяну на себя, стараясь вырвать оружие. Мы деремся, пистолет зажат между нами, я ищу глазами Беллу — она лежит на полу, следит за нами и плачет. Чувствую, как пистолет выскальзывает из рук Джеймса, поэтому снова тяну его, но вместо того, чтобы выпасть из пальцев, пистолет выстреливает.

Я в шоке смотрю на Джеймса, от резкого выстрела звенит в ушах, а живот разрывается от боли.

На руку капает какая-то жидкость, и, переведя взгляд вниз, я почти лишаюсь чувств от того, что вижу.

Кровь.



Я сжимаюсь и закрываю глаза, когда слышу звук выстрела в самолете. Пилот, Дженсон, падает. Его безжизненное тело упало с глухим стуком, от которого у меня все переворачивается в желудке. Слышу, как Эдвард спрашивает Джеймса, зачем он это сделал, а затем по помещению разносится маниакальный смех, от которого по спине мурашки. Чувствую, как Джеймс поднимает руку с пистолетом и направляет ее на Эдварда.

— Так о чем мы говорили, пока нас так грубо не прервали? — спрашивает Джеймс и почесывает висок дулом пистолета, будто на самом деле не помнит, о чем шла речь.
— Точно! Об узкой киске Беллы… Ну, она была такой, не уверен, осталась ли такой же после меня… — Он прижимает меня ближе, и от этого мне становится еще хуже. — Не так ли, Белла?

Я поднимаю голову и встречаюсь взглядом с Эдвардом, едва сдерживая рыдания. На лице Эдварда выражение боли, поэтому я не хочу отвечать на этот вопрос. Я не хочу, чтобы он знал, что мы с Джеймсом начали заниматься сексом, который обернулся изнасилованием.

— Скажи ему! Сейчас же! — кричит Джеймс и пихает меня локтем, отчего с моих губ срывается крик.
— Да… — отвечаю я, потому что если промолчать, он просто продолжит делать мне больно, пока не скажу, как он хочет. Я отворачиваюсь, потому что не могу смотреть на Эдварда после такого признания. Краем глаза замечаю, что он прикрыл лицо руками. Он расстроен. Слышу, как Джеймс взводит курок, и смотрю на него с ужасом, когда он направляет пистолет на Эдварда.
— Теперь, когда мы с этим разобрались, думаю, пора заканчивать. Я хотел сделать это с момента, как увидел тебя… Попрощайся, Изабелла. — По моим щекам текут слезы, я смотрю на Эдварда как раз в тот момент, когда он говорит, что любит меня. Он закрывает глаза и выглядит таким беспомощным, таким уверенным в том, что это конец, что я не могу этого выносить. Я не хочу, чтобы Эдвард так думал.
— Нет! — кричу я и, извернувшись, умудряюсь ударить Джеймса в пах, от чего он кричит и сгибается пополам. Я поражаюсь тому, что сделала, особенно учитывая, что меня накачали наркотиками и тело меня не слушалось. В конце концов я прихожу в себя и бегу к Эдварду, в этот же момент меня сильно толкает Джеймс, и я падаю, вскрикивая от боли. Подняв взгляд, я замечаю, как совсем рядом дерутся Эдвард и Джеймс, пытаясь отобрать друг у друга пистолет. Джеймс поднимает руку и бьет Эдварда рукоятью оружия по голове. Видно, что Эдварду больно — он морщится, но продолжает пытаться отобрать пистолет. Чтобы спасти нас.

Их руки переплелись в борьбе за кусок блестящего металла. Он исчезает где-то между ними, и вдруг я слышу громкий хлопок. Резко вдыхаю, не зная, кого из них задело, и замечаю одинаковые выражения удивления на лицах Эдварда и Джеймса. Эдвард смотрит вниз, поднимает руку, которая была зажата между ними, и я вижу, что на ней кровь.

— Эдвард! — кричу я, поднимаясь на ноги и пробегая мимо Джеймса прямо в руки к Эдварду.
— Эдвард… Куда он попал? Мы должны позвать на помощь… — говорю я, обнимая его и пытаясь потащить к выходу, но он останавливает меня.
— Это не моя кровь, Белла, — объясняет он, поднимая рубашку и показывая, что под ней нет раны. Я поворачиваюсь и вижу, как побледнел Джеймс, как широко он раскрыл глаза. Он поднимает рубашку трясущейся рукой и видит рану, из которой струится кровь. Джеймс зажимает ее ладонью и падает на колени, сжав зубы и покраснев. Пистолет лежит перед ним, и я быстро пинаю его в нашу с Эдвардом сторону.

Кровавое пятно быстро расползается по рубашке Джеймса, несколько капель уже падают на пол.

— Пожалуйста… Помогите мне, — выдавливает он. Я замечаю, как сильно выделяются вены на его шее, когда он говорит.

Внезапно туман в мыслях расходится, и его заменяет гнев. Несколько дней он держал меня в заложниках, пытал меня, а теперь смеет просить о помощи. Вот он, прямо передо мной, просит, нет, умоляет помочь ему…

Я отхожу от Эдварда и делаю шаг в сторону Джеймса, наклоняюсь к нему и смотрю прямо в глаза.

— Пошел ты, — выговариваю я и впечатываю кулак ему в челюсть прежде, чем успеваю осознать. От удара его голова запрокидывается назад, и он падает на бок. Я хочу продолжить, хочу избить до такого состояния, чтобы он захлебывался собственной кровью, хочу заставить его страдать так, как страдала я, но не успеваю — Эдвард обхватывает меня за талию и прижимает к своей груди.
— Белла, подожди меня снаружи, — говорит он, на что я отрицательно мотаю головой, не желая оставлять его с этим ублюдком. Я хочу сама заставить его страдать, но посмотрев в глаза Эдварда, впервые вижу там боль и понимаю, что он, должно быть, с ума сходил, пока искал меня. Он смотрит на меня, обхватывает ладонями лицо и прижимается ко мне губами. Знакомая искра проскакивает между нами, как только наши губы соприкасаются и начинают двигаться в унисон, жар усиливается и пульсирует по всему телу — от кончиков волос до пальцев на ногах.
— Я так по тебе скучал, — выдыхает он мне в губы. Я киваю и шепчу, что тоже скучала. Он отстраняется и смотрит мне в глаза, после чего улыбается и говорит выйти из самолета. Я снова киваю и провожу ладонями по его спине, чувствуя под пальцами мышцы и понимая, как скучала по прикосновениям к нему.
— Я скоро буду, — говорит он, и я направляюсь к выходу, оказываясь под ярким солнечным светом. Спустившись по трапу, я останавливаюсь и жду Эдварда. Осмотрев себя, я замечаю, что платье практически не прикрывает задницу. Я тяну его вниз, чтобы хоть немного прикрыться, когда вдруг раздается звук еще одного выстрела.

Резко разворачиваюсь в сторону двери и вижу, как Эдвард выходит и спускается по ступеням. Как только он сходит с трапа, его глаза находят меня, и я не могу ничего другого, кроме как широко улыбнуться. Бегу к нему в объятия, он ловит меня и поднимает вверх.
А я не могу сдержать слез.

— Я думала, что больше никогда тебя не увижу… — говорю я, на что Эдвард вынуждает меня замолчать и просто поглаживает мои волосы.
— Я бы не прекратил поиски, Белла. Я бы искал тебя до тех пор, пока не вернул… несмотря ни на что, — отвечает он, отчего я начинаю рыдать. Моя любовь к Эдварду всегда была сильной, но его слова о том, что он все равно бы продолжил искать меня, сказали мне все, что я должна была знать.

Он любит меня так же сильно.

— Пойдем. Здесь люди, которые очень хотят тебя увидеть, — говорит Эдвард спустя пару минут наших объятий. Я киваю, беру его за руку, и мы направляемся к зданию, где за стеклянными стенами стоят и наблюдают за самолетом папа, Карлайл и мужчина в форме. Беспокойство в их взглядах сменяется облегчением, когда они замечают нас с Эдвардом. У них на глаза наворачиваются слезы, и я вижу счастье на лице папы, когда он делает шаг в нашу сторону. Женщина за стойкой вскидывает руку, чтобы остановить его, но он отводит ее руку и проходит мимо. Дверь с шумом открывается, но он все равно распахивает ее и бежит к нам.

Я отпускаю руку Эдварда и бегу навстречу отцу, мы оба плачем, когда, наконец, оказываемся в объятиях друг друга, я зарываюсь лицом в его рубашку, а он сильно сжимает меня.

— Папочка, — выдыхаю я между всхлипами и чувствую, как он тоже трясется от рыданий.
— Ты в безопасности, милая… слава богу, что ты в безопасности, — шепчет он, а у меня снова вырывается всхлип.
Не знаю, сколько мы стоим вот так обнявшись, но лучше этого нет ничего.
— Белла, — слышу, как кто-то зовет меня, и замечаю Карлайла, стоящего рядом с улыбкой на губах.
— Карлайл! — приветствую его и тоже обнимаю.
— Мы так рады, что ты в порядке, Белла, — шепчет он. Карлайл всегда был мне как второй отец, и то, что он искал меня вместе с папой и Эдвардом, многое значит. Мы отстраняемся, и мужчина в форме с улыбкой подходит к нам. Папа встает рядом и представляет нас друг другу.
— Белла, это детектив Феликс Уитт, он помог найти тебя. — Детектив Уитт протягивает руку и пожимает мою, но я делаю шаг к нему и обнимаю. На мгновение он замирает, наверное, удивленный тем, что я творю, но затем расслабляется и обнимает меня в ответ.
— Спасибо, — благодарю я, на что он лишь кивает. С улыбкой я отхожу от него и перевожу взгляд на здание, откуда выбегают полицейские и направляются к самолету.
— Где Джеймс? — спрашивает детектив Феликс, и я поворачиваюсь к Эдварду. Улыбка сменяется пустым выражением лица при упоминании этого имени, и он отвечает:
— Он мертв. — Феликс кивает и уходит к полицейским. Я же снова перевожу взгляд на свою семью, которая проделала такой длинный пусть, чтобы найти меня, от этого сердце переполняется чувствами.

На глазах снова появляются слезы, и я вытираю их, все подбегают ко мне и спрашивают, все ли в порядке.

— Мы можем убраться отсюда? — спрашиваю я. Они переглядываются, а потом папа улыбается и обнимает меня.
— Конечно, милая. Все, что захочешь.



Глаза Джеймса преследуют меня.

Он нависает надо мной, прижимает к постели, и мне приходится моргать, чтобы избавиться от слез и увидеть его лицо. Мои всхлипы и его рваное дыхание — единственные звуки в комнате. Он тянется, чтобы снять мои штаны, и я кричу.

Просыпаюсь в темной комнате, в поту и на смятых простынях, и на какой-то момент думаю, что я все еще в подвале. С губ срывается громкий крик, и тут же меня обхватывают две сильные руки. Я брыкаюсь и пытаюсь освободиться, но слышу голос Эдварда, говорящий мне успокоиться.

— Белла! Это я, малышка, все хорошо, — говорит он, и я щурюсь в темноте, пытаюсь увидеть его. Он наклоняется надо мной и включает лампу, свет которой озаряет комнату. Как только глаза привыкают к свету, я фокусируюсь на Эдварде, который лежит на кровати рядом со мной. Осмотревшись, я понимаю, что обстановка мне не знакома.
— Где мы? — спрашиваю я. Эдвард улыбается и проводит пальцами по моему лицу.
— Мы все еще в Неваде. Полиции нужны были показания, поэтому нам пришлось задержаться. Но мы все им рассказали, и утром отправимся домой, — отвечает он, не отрывая рук от моего лица.

Я смотрю на свои руки на коленях, а затем снова на него. Кажется, Эдвард мало спал в последние пару дней. Под глазами у него темные круги, а одежда изрядно помята. Я отрываю руки от колен и тянусь к волосам Эдварда, проводя по мягкому бронзовому беспорядку, и он издает тихий стон, прикрывая глаза.

— Я тебя люблю, — шепчу я, наклоняясь ближе к нему. Он открывает глаза и смотрит на меня, а после мягко целует меня в ответ. Мы отстраняемся друг от друга, и я устраиваю голову на его плече, пока он успокаивающе поглаживает меня по спине.

Он здесь из-за меня. Если бы я не была настолько глупой и не пыталась использовать Джеймса для того, чтобы сделать Эдварду больно, ничего этого не случилось бы. Чувствую подступающую тошноту и сдерживаю позыв при мысли о том, как я все испортила.

— Эдвард… Мне так жаль, — говорю я. Его рука все еще касается моей спины. Он слегка отклоняется, обхватывает мои руки своими и встречается со мной взглядом.
— За что ты извиняешься, Белла? — спрашивает он. Я лишь качаю головой, пока по щекам текут слезы. Эдвард осторожно вытирает их, не давая упасть.
— Это все моя вина… Если бы я не была с Джеймсом… — Эдвард прижимает меня к груди и вынуждает замолчать, он снова начинает поглаживать мою спину.
— Не надо, Белла. Это не твоя вина. Совсем не твоя, и я больше не хочу слышать, как ты коришь себя за то, что этот ублюдок с тобой сделал, понятно? Это НЕ твоя вина. — Я киваю, и он целует меня в макушку. Я обнимаю его, чувствую под пальцами теплую кожу и понимаю, как же мне повезло с этим парнем.

Этот невероятный парень весь мой.



Я жду, пока Белла заснет, после чего перекладываю ее с себя на кровать, медленно вылезаю из постели и направляясь в ванную. Стою перед раковиной и смотрю на себя в зеркало в первый раз за несколько дней — вид у меня безумный. Мешки под глазами исправит только сон длиной в месяц, на голове — бардак, хотя он там всегда, но в этот раз он еще и немытый. Со вздохом я достаю из шкафа полотенце и включаю горячий душ.

Снимаю боксеры и встаю под воду, чувствуя, как бьют по телу горячие струи.

День выдался сумасшедший. Начался он с того, что я гадал – успею ли вовремя, смогу ли спасти ее и вернуть, и закончился тем, что я лежал в постели с любовью всей моей жизни.

Я выдавил шампунь на ладонь и вспенил его в волосах, вспоминая события сегодняшнего дня, которые изменили все. Мы с Джеймсом боролись за пистолет, мой палец соскользнул и нажал на курок, пуля попала Джеймсу в живот. От шока и звука выстрела меня на мгновение парализовало, я подумал, что ранен, но потом понял, что меня не задело. Когда Белла подбежала ко мне, и я посмотрел на Джеймса и увидел его бледное лицо, то понял, что ранен именно он.

Когда согнувшийся на полу Джеймс попросил помощи, я совершенно серьезно собирался подойти и прикончить его хотя бы за то, что он надеялся на сочувствие после того, что сделал…

Но Белла меня опередила.

Она наклонилась и ударила его прямо в лицо, а я наблюдал, как запрокинулась его голова, будто у куклы-болванчика. Мне пришлось оттащить Беллу, я знал, что она злилась, как и я, если не больше, но я не мог позволить ей убить Джеймса. Я отправил ее дожидаться меня на улице и наблюдал, как она спускается по всем двенадцати ступеням, после чего наклонился и подобрал пистолет. Через пару шагов я оказался перед Джеймсом. Там, куда его ударила Белла, уже образовывался синяк, и я улыбнулся при мысли, что он умрет с этой отметиной. Я поднял пистолет и направил на него, он поднял на меня взгляд и улыбнулся. Снова по моему телу прошла волна злости, и я не сдержался.

— Давай, трус. Сделай это, — сказал он, улыбаясь все шире.

Я не хотел ничего говорить. В тот момент мне просто нужно было знать, что он больше не вернется и не навредит Белле, поэтому я сделал то, что мог, чтобы обеспечить нашу безопасность.

Я убил Джеймса.

Я спустил курок и наблюдал, как жизнь покидает его тело, рухнувшее на пол. Его смерть принесла облегчение, я знал, что он не сможет больше навредить ни одной девушке, не только Белле. Мне казалось, что я помог не только ей, но и всем, кого когда-либо похищали или подвергали насилию.

Я выключаю воду и выхожу из душа, оборачиваясь полотенцем. После этого возвращаюсь в комнату, где в постели спит Белла. Ее каштановые волосы разметались по подушке, одна рука прикрывает лицо, а другая вытянута вдоль тела. Подойдя ближе, я наклоняюсь и с улыбкой оставляю поцелуй на ее щеке.

— Я так тебя люблю, Белла, — шепчу я.



— Белла, поторопись, если не хочешь опоздать, — кричит папа из гостиной. Смотрю на себя в зеркало — все ли в порядке с прической и макияжем, после чего беру голубое платье. Расстегнув замок, я надеваю платье и кручусь перед зеркалом, проверяя, нет ли нигде пятен или помятостей, которые испортят вид на фотографии. Удостоверившись, что все идеально, я беру академическую шапочку и прикрепляю к ней кисточку.

С момента моего возвращения прошло несколько месяцев, и каждый день становился лучше предыдущего. Мне все еще снились кошмары о подвале, или о комнате Джеймса, но самыми страшными были те, в которых Эдвард не успевал спасти меня. Мне снилось, что Джеймс и Лоран усадили меня в самолет и после приземления передали меня кому-то другому, моему владельцу. Но Эдвард почти всегда рядом, он заставляет меня проснуться, а после обнимает, пока я вновь не усну. Когда же он не может быть со мной, потому что папа дома, Чарли сам успокаивает меня каждый раз, как я просыпаюсь.

Со временем кошмары стали реже, но уверена, что до конца своих дней меня будут преследовать воспоминания о тех часах, что я провела в подвале, боясь и молясь, чтобы увидеть свою семью снова. Когда я вернулась в Форкс, все хотели услышать мой рассказ, узнать, что со мной произошло, но даже спустя три месяца единственными, кто знал всю историю, были те, кого я считала своими друзьями. Элис, Джаспер, Розали и Эммет оказались настоящей поддержкой, и я знаю, что без них мне было ба гораздо сложнее вернуться к прежней жизни. В день нашего возвращения, они ждали нас у меня дома, и стоило мне переступить порог, как они кинулись ко мне. Я всех обнимала, радуясь, что снова увидела их.

— Белла! — слышу крик Чарли. Он поднимается по лестнице, а я выбегаю из комнаты, встречаясь с ним в коридоре.
— Ты прекрасно выглядишь, Белла, — говорит он, и я замечаю, как его глаза начинают блестеть от слез.
— О-о, пап, какой ты чувствительный, — смеюсь я и обнимаю его.
— Не могу поверить, что ты уже выросла и через пару месяцев уедешь от меня. — Я закатываю глаза, а потом целую его в щеку.
— Я буду всего лишь в паре часов езды и обещаю приезжать каждые выходные, — отвечаю я, хихикая над его хмурым выражением.

Пару недель назад я получила письмо из Вашингтонского университета, хотя несколько месяцев назад я не была даже уверена, что хочу поступать в колледж, но заполнила заявления, чтобы порадовать отца. Однако пережив то, что со мной случилось, я поняла, что хочу жить и испытать все, что едва не было отнято у меня.

Поэтому я поступаю в колледж.

Но сначала нужно закончить школу.



— Мам, ты не видела мою кисточку? — кричу я из комнаты маме, которая, наверное, сидит у себя и плачет из-за того, что ее мальчик вырос.

Как делала на протяжении уже нескольких дней.

Только я собираюсь снова ее позвать, как она заходит в комнату. Ее глаза покраснели, а на щеках видны следы от слез.

— Мам, ты опять плакала? — Она отрицательно качает головой, и я смеюсь. Подойдя ближе, я крепко обнимаю мою плачущую маму. Она достает из кармана кисточку, с цифрой десять в начале, и прикрепляет ее на шапку, после чего забирает ее из моих рук и смотрит на меня. С улыбкой она надевает шапку мне на голову, а потом отходит на шаг назад, чтобы оценить вид.
— Я так горжусь тобой, Эдвард, — говорит она, и я обнимаю ее еще раз.
— Спасибо, мам. — Как раз в это время, будто он дожидался подходящего момента, чтобы спасти меня, входит отец.
— Отлично выглядишь, сынок. Мы готовы ехать? — Мы с мамой отстраняемся друг от друга и киваем.
— Хорошо, тогда я жду в машине, — говорит он и выходит из комнаты. Мама смотрит на меня, целует в щеку и выходит вслед за отцом.

Последние несколько дней мама грустила, зная, что совсем скоро я надену академическую шапочку, мантию и пройду по сцене, чтобы получить диплом. Она знает, что после этого я проведу дома месяц и перееду в Сиэтл.

Беллу приняли в Университет Вашингтона, и я еду с ней.

Я не подавал туда заявление, но папа смог потянуть за нужные ниточки, и меня приняли на медицинский факультет, так что через месяц мы переезжаем в квартиру рядом с кампусом в том же доме, где живет Эммет.

Прошло три месяца с тех пор, как мы с Беллой вернулись из Невады, и вот уже месяц, как все вернулось в более-менее прежнее русло.

Через пару дней после нашего возвращения я пошел в школу, но Белла еще не была готова. Ее отец договорился с директором, и мне разрешили носить ей домашние задания, поэтому она все выполняла дома. В конце концов она тоже пошла в школу и вела себя так, будто ничего не произошло, хотя, конечно же, я знал, что ей все еще больно. По ночам я обнимал ее, пока она кричала во сне, каждый раз пробуждая ее от кошмаров и возвращая в реальность. В реальность, где ей не нужно было бояться Джеймса.

Примерно в то же время нашли Лорана. Он собирался сесть на самолет в Южную Америку или еще куда-то, но, к счастью, его поймали раньше, и теперь он в тюрьме дожидается суда. Алек и его прихвостни признали свою вину, они уже вряд ли когда-либо увидят свободу.

— Эдвард! Мама и папа уже ждут в машине. Идем, а то опоздаем! — зовет Элис, врываясь в мою комнату. Я с улыбкой киваю ей, надеваю мантию и поправляю шапочку. Я буду скучать по сестре, но знаю, что они с Джаспером тоже приедут в Сиэтл в следующем году после окончания школы. Я прижимаю ее к себе, мы идем к машине и садимся на заднее сидение.

Мы останавливаемся у школы, и мама просит нас красиво встать, чтобы сделать фото. Приходят Джаспер и Розали с родителями и фотографируются вместе с нами. И как раз когда мы с Розали делаем фото в шапках и мантиях, появляется Белла с шерифом Своном. Она спешит к нам и сначала обнимает моих родителей, потом Роуз и Джаса. Наконец она подходит ко мне и практически прыгает в объятия, что мне приходится придержать ее за бедра.

— Я скучала, — шепчет она мне в губы, и я мягко ее целую, после чего ставлю на ноги.
— Мы виделись прошлой ночью, — смеюсь я, а она лишь пожимает плечами. — Я тоже скучал, — говорю ей и получаю в ответ широкую улыбку. Мама говорит, чтобы мы попозировали ей, на что я закатываю глаза и обнимаю Беллу за талию. Уверен, как только церемония вручения закончится, мама снова заставит нас фотографироваться, но уже с дипломами, к концу дня у нее будут тысячи наших фото.

К нам подходит директор и сообщает, что скоро начнется вручение, поэтому мы прощаемся с родителями и направляемся через черный вход в зал, пока родители вместе с Элис и Джаспером заходят через главный вход. Нас ждет миссис Коуп, она называет наши фамилии и выстаивает по порядку.

Начинается церемония, родные и близкие встречают нас оглушительными криками, пока мы проходим к нашим местам. Сначала произносит речь директор, затем лучший выпускник этого года, а я все это время смотрю на Беллу, которая так же не отрывает от меня взгляда. Шепотом я говорю ей, что люблю ее, она посылает мне воздушный поцелуй, я делаю вид, что ловлю его, а потом мы смеется, когда Роуз начинает нас передразнивать, направляя поцелуи во все стороны и засовывая пальцы в рот. Подходит время вручения дипломов, и я первый из нашей компании в списке.

— Эдвард Каллен, — называет мое имя директор, и я подхожу к нему. Он пожимает мне руку и отдает свернутый диплом, а я в это время слышу, как кричат моя семья и друзья. С улыбкой я подхожу к ним и чуть не слепну от вспышки камеры, когда мама делает очередное фото. После этого я спускаюсь по лестнице и возвращаюсь на свое место. Вызывают Роуз, и теперь уже я вместе со всеми кричу поздравления, когда она идет по сцене. Директор вручает ей диплом, и громкий голос Эммета слышно во всем зале.
— Да, Рози! Я люблю тебя, детка! — Я поворачиваюсь и вижу в дверях только что пришедшего Эммета. Он не был до конца уверен, сможет ли приехать, и я знаю, что Роуз сильно на него злилась из-за этого, но вот и он, исполняющий ее желание. Окинув взглядом зал, он замечает нас, я киваю ему, а он поднимает руку в приветственном жесте и улыбается. Он идет туда, где сидят родители, прямо к свободному месту рядом с ними, и вдруг мама нападает на него с камерой, ослепляя вспышками.

Я смеюсь и снова поворачиваюсь к сцене, как раз когда называют имя Беллы.

— Изабелла Свон, — говорит директор, и я встаю, чтобы похлопать ей. Слышу, как Роуз тоже подбадривающе выкрикивает и хлопает в ладоши, а потом замечаю, что вся моя семья тоже стоит и аплодирует так же, как и ее отец, который украдкой вытирает слезы. Белла получает диплом и возвращается к своему месту. Когда она проходит мимо меня, я беру ее за руку, говорю, что люблю и целую тыльную сторону ладони. Она с улыбкой идет дальше и садится.

Называют имена других выпускников, потом директор произносит короткую речь о нашем будущем и прочей ерунде, а затем объявляет выпуск 2010 года, и все дружно подкидывают свои синие шапочки вверх, но я держу свою в руках и иду к Белле, которая сидит несколькими рядами выше. Увидев меня, она улыбается, и я крепко обнимаю ее, шепча на ухо «Я люблю тебя», пока все остальные радостно кричат и хлопают.

После официальной церемонии мы едем к нам домой на ужин. Мама приготовила все самое любимое, и мы садимся за обеденный стол, где всегда собираемся по праздникам и особым случаям. Белла садится между мной и своим отцом, и каждый раз, когда я смотрю на них, замечаю, что они ведут какой-то безмолвный диалог взглядами.

После ужина мы проходим в гостиную, чтобы насладиться десертом, и вскоре Чарли поднимается, чтобы поехать домой.

Но прежде он зовет меня пройтись с ним до машины.

Белла ободряюще улыбается, я встаю с дивана и следую за ее отцом на улицу. Он скрывается за входной дверью, но она не успевает закрыться: я придерживаю ее и тоже выхожу. Он идет, не оборачиваясь, и останавливается у машины Беллы. Позже я завезу ее домой, а так как ему нужно с утра на работу, то он уезжает раньше.

Он поворачивается ко мне, я стою напротив, убрав руки в карманы, и смотрю на шерифа Свона, ожидая, когда он скажет, что хотел.

— Я знаю, что через месяц вы с Беллой уедете в Сиэтл, и у меня, наверное, еще будет время поговорить с тобой, но я хочу сделать это сейчас, — говорит он, глядя на меня. Я молча киваю, пока он большим пальцем поправляет усы.
— Я всегда думал об этом дне, когда Белла закончит школу, — говорит он, и уголки его губ чуть приподнимаются. — Представлял, как буду наблюдать за тем, как она идет по сцене… — Он шмыгает носом, и я замечаю, что его глаза блестят от непролитых слез. Не знаю, стоит ли мне подойти ближе и сказать что-то, или же стоять на месте и ждать, когда он продолжит.
Но я не успеваю принять решение, он говорит дальше:
— Я думаю о том, как чуть не лишился всего этого… как я бы оплакивал ее, вместо празднования выпускного… Если бы не ты. — Я начинаю мотать головой и поднимаю руку.
— Чарли. Вы бы нашли ее. Если бы меня не было, ее нашли бы вы. — Он качает головой и смотрит на меня.
— Ты никогда не сдавался, Эдвард. Были моменты, когда я понятия не имел, что делать, но именно ты подталкивал нас вперед. Ты запрыгнул в тот шатл, ты оказался в самолете, ты спас мою малышку, — говорит он и кладет руку мне на плечо.
— И я никогда не смогу отблагодарить тебя за то, что ты сделал. — Теперь он уже плачет, и я чувствую, как по моим щекам тоже текут слезы. Он сжимает мое плечо и неловко обнимает меня. Отстранившись, он снова шмыгает носом и поворачивается к машине, а я собираюсь вернуться домой. Но он зовет меня по имени, и я оборачиваюсь.
— Когда будете в Сиэтле… позаботься о ней, — говорит он.
— Я всегда буду заботиться о ней, Чарли, — отвечаю я. Он кивает, машет мне рукой и садится в «вольво» Беллы. Стоя на ступенях дома, я провожаю его взглядом, после чего возвращаюсь к семье, которые смотрят на меня обеспокоенными взглядами.
— Что случилось? — спрашивает Элис, взволнованно подскакивая ко мне. Я качаю головой и встречаюсь взглядом с Беллой, которая, посмотрев на меня, тут же успокаивается.
— Ничего, мы просто поговорили, — отвечаю я, подхожу к Белле и протягиваю ей руку, чтобы поднять с дивана. Мы уходим в мою комнату, где я закрываю дверь, а после мы падаем на кровать, глядя друг на друга.

В голове отзываются слова Чарли, когда я смотрю на нее. Ее карие омуты пронизывают меня насквозь, она улыбается и прижимается к моей груди.

Чарли не нужно было благодарить меня. Я сделал то, что было нужно, я должен был спасти Беллу. Я люблю ее и сделаю все для нее. Я уже сделал все: оказался в том самолете, нашел ее, вернул домой. Признаться, я бы горы свернул и пересек моря, чтобы вернуть ее, если бы понадобилось.

Потому что я ее люблю.



— Да, мам… Через час мы выезжаем и приедем до восьми часов. Ладно, я тоже тебя люблю. Пока. — Я нажимаю «отбой» на телефоне и кладу его на стол по пути в спальню, чтобы проверить, как там Бела.

Наши сумки на кровати, Белла бегает от шкафа к кровати и обратно, складывая вещи.

— Нужна помощь, детка? — спрашиваю я, и она с улыбкой смотрит на меня.
— Ага, можешь взять из ванной зубные щетки, шампунь и прочие мелочи? — говорит она. Я киваю и иду в ванную, где начинаю собирать все, что нам может понадобиться.

Мы с Беллой уже второй год живем в Сиэтле и учимся в колледже. Мы переехали сюда через месяц после окончания школы и с тех пор живем вместе в нашей квартире с двумя спальными недалеко от кампуса. Каждая минута, проведенная не на занятиях — это время, которое мы проводим вместе, и пусть многие устают от своих половинок, это точно не про нас. Мне хочется быть с Беллой каждый день до конца наших жизней, и я готов сделать следующий шаг на пути к этому.

Мы собираемся домой в Форкс на зимние каникулы, и на Рождество я планирую сделать ей предложение.

Конечно, я попросил благословения у Чарли, и в конце концов он мне его дал. Поначалу он сомневался, не желая, чтобы брак мешал учебе Беллы, но я знал, что на самом деле он боялся, как бы она не повторила судьбу матери. Я заверил его, что подожду, если того захочет Белла, но я люблю ее и хочу на ней жениться.

Я хлопаю по карману джинсов, как делаю уже на протяжении десяти минут, проверяя, на месте ли кольцо, и улыбаюсь, нащупывая коробочку.

Возвращаюсь в спальню с расческой Беллы, нашими зубными щетками, ее шампунем и кондиционером для волос и передаю все ей. Она с улыбкой благодарит меня и убирает все в сумку.

— Сколько времени? — спрашивает она, я смотрю на часы и отвечаю, что половина четвертого.
— Нам пора выезжать! Где Эм и Роуз? — спрашивает она, и словно по команде раздается звонок. Я спешу ответить, открываю дверь и встречаюсь с братом и Роуз с улыбкой. Роуз проходит в спальню, чтобы помочь Белле, а Эммет идет мимо меня на кухню, где открывает холодильник и пытается что-то стащить.

Роуз переехала к Эммету примерно в то же время, что и мы приехали в Сиэтл. Она так же учится в университете Вашингтона, только изучает она искусство и дизайн интерьеров. В прошлом году они с Эмметом поженились, устроив небольшую свадьбу, на которой мы все, конечно же, присутствовали. Они не хотели пышного торжества, и мы все это приняли, лишь Элис и мама немного дулись, так как они хотели бы спланировать грандиозное событие.

— Ты говорил с мамой? — спрашивает Эммет, откусывая сэндвич с ветчиной.
— Да, я сказал, что мы приедем до восьми. — Он кивает и открывает банку колы, делая несколько глотков, а потом выпуская громкую отрыжку, от которой, кажется, затряслись картины на стене.
— Эммет! Неужели нельзя вести себя прилично, — говорит Розали, выходя из спальни с двумя сумками. За ней следует Белла, которая тянет чемодан и над чем-то смеется.

Эммет пожимает плечами и снова откусывает сэндвич. Она лишь с улыбкой качает головой и протягивает нам одну из сумок.

— Это все? — спрашивает она, и я киваю, забирая у нее сумку. — Возьми у Беллы и пойдем. Эммет, — говорит Роуз, доставая ключи, свисающие из кармана Эммета. Он доедает сэндвич, допивает колу и выбрасывает банку в мусор, после чего тоже берет сумку и выходит.

Белла вскидывает руку и убегает в спальню. Через несколько секунд она возвращается с сумочкой и ключами и жестом показывает мне выходить за дверь, чтобы она смогла закрыть квартиру.

Мы спускаемся к машине, Эммет и я убираем вещи на заднее сидение, так как багажник забит рождественскими подарками для семьи, и там нет места. После этого Эммет закрывает дверь и берет у Роуз ключи от их машины.

— Мы поедем за вами, ребята, — говорит он. Я иду к своей машине и сажусь за руль. Белла машет Роуз и тоже занимает свое место, закидывая сумочку назад, а потом пристегиваясь ремнем безопасности.
— Готов? — спрашивает она. Я улыбаюсь.
— Да. Я готов, — отвечаю и трогаюсь в путь.

Канун Рождества выдается суматошным. Девушки проводят целый день на кухне, готовя праздничный ужин, а парни делают все, чтобы им не мешать. Когда настает время еды, мы садимся за обеденный стол и наслаждаемся видом изысканных блюд, которые приготовили наши дамы.

Ужин очень вкусный, после него мы все садимся вокруг елки. Это семейная традиция — возможность открыть один подарок в канун Рождества, поэтому мы передаем друг другу по одному подарку и смотрим, кто что получил.

— Розали, ты первая, а затем пойдем по кругу, — говорит мама. Розали, зная традицию, смотрит на упаковку и громко говорит, от кого подарок.
— От Элис, — читает она и улыбается моей сестре. Разорвав золотистую бумагу, она громко вздыхает, когда видит, что внутри.
— Как красиво! Спасибо огромное, Элис! — благодарит она, подходит к Элис и крепко ее обнимает. Она достает подвеску из коробочки, и все вокруг восхищенно охают и ахают.
— Пожалуйста, — широко улыбается сестра.

Мы продолжаем и доходим до шерифа Свона, рядом с которым сидит Белла. Он берет подарок и улыбается, когда видит, что он от Беллы. Раскрыв длинную упаковку, он с радостью обнаруживает, что это новая удочка.

— Тебе она нужна уже давно, та, которой ты рыбачишь сейчас, уже вся перемотана скотчем, — со смехом объясняет Белла. Он целует ее в лоб и говорит, что подарок прекрасен.
— Белла, твоя очередь! — объявляет Элис и вручает ей маленькую коробочку, которая стояла дальше всех. Та, что от меня.
— Нет! Не этот, — выкрикиваю я. Белла берет коробку у Элис и смотрит на меня.
— Почему? — недоумевает она. Я судорожно пытаюсь придумать причину, а когда понимаю, что не могу, просто пытаюсь забрать у нее коробку. Белла встает, чтобы я не смог дотянуться, а потом отходит на пару шагов и, повернувшись к нам спиной, разворачивает упаковку.

Когда ей это удается, и она открывает коробочку, то делает резкий вздох.



Я срываю оберточную бумагу, пытаясь добраться до подарка, пока его не отнял Эдвард, а сделав это, резко вздыхаю. Там коробочка.

Для кольца.

Я медленно открываю ее. На секунду меня ослепляет блеск, сфокусировав зрение, я вижу кольцо.

Обручальное кольцо.

Я поворачиваюсь, чтобы спросить у Эдварда, действительно ли это то, о чем я думаю, но не сразу понимаю, что его там уже нет, он стоит передо мной на одном колене и улыбается. В полном шоке я открываю рот и не могу подобрать слов.

Эдвард вынимает коробочку из моих рук, достает кольцо и, глядя мне в глаза, берет за левую руку.

— Изабелла Свон, я люблю тебя с момента нашей встречи и буду любить всю оставшуюся жизнь. Ты выйдешь за меня? — спрашивает он. Я смаргиваю слезы, капли текут по моим щекам.

Эдвард. Мой Эдвард только что сделал мне предложение. Сердце бьется в бешеном ритме, когда я понимаю, что он серьезно, все это по-настоящему.

Я киваю и тихо говорю «да», он надевает кольцо мне на палец и встает, прижимая меня к груди.

— Я люблю тебя, — шепчет он, а я лишь улыбаюсь. Повернувшись, я смотрю на нашу семью: они сидят вокруг празднично наряженной елки и наблюдают за нами. Не могу поверить, что мне так повезло.

У меня прекрасная семья, невероятные друзья и мужчина моей мечты, который оказался не только моим спасителем, моим рыцарем в сияющих доспехах, но и моим лучшим другом.

— Я тоже тебя люблю, — отвечаю я, глядя ему в глаза, а после крепко целую в губы. Я готова. Готова быть с ним до конца жизни и готова стать Беллой Каллен.

Я готова любить его вечность, именно это я планирую сделать.