От лица Эдварда. (P.S. очень много ругательств от его лица :-), он тут не такой воспитанный мальчик, как в каноне)

Гребаные вечеринки по случаю выхода альбома. От всех этих дурацких «вечеринок по случаю» меня тошнит, но хуже всего вечеринки по случаю релиза нового альбома. Идеальное сочетание бездарных актеров и зацикленных на себе поп-звезд. По отдельности они не сахар, а вместе вызывают желание перерезать чертовы вены. И кто эта Тейлор Свифт? Какого дьявола я здесь делаю? - В точку. Это не моя идея. Джеймс хотел здесь встретиться. Без сомнений, он положил глаз на какую-нибудь свеженькую молодую и горячую секси-задницу и клеит ее.
Я еще раз внимательно осмотрел толпу в поисках засранца, но безуспешно. Трудно одновременно тщательно сканировать помещение и избегать зрительного контакта со всеми. Я действительно сегодня не в духе. Создается впечатление, что все в этом заведении ищут брешь в защите, стараются приблизиться ко мне, найти предлог для разговора. А я стою один одинешенек, стиснув в руке бутылку. Это плохо. Когда ты так знаменит, как я, люди находят странным, что ты один. Знаменитости всегда ходят стаями. Очень скоро народ подумает, что мне нужна компания, в то время как мне она определенно не нужна. Мне плевать, насколько вам понравился мой последний фильм, я не стремлюсь застрять в этом темном шумном рае для хиппи, выслушивая рассуждения о новом блестящем проекте и роли в нем, которая идеально мне подойдет.
Наверно мне следует слинять отсюда. Отправиться на прогулку или поехать прокатиться. Или вернуться к чертям домой и посмотреть телевизор. Не будет ли это оригинальным для меня времяпровождением? Тусить с Джеймсом - стопроцентно плохая идея, это всегда заканчивается неприятностями. Выпивка, наркотики, случайный секс – вот такими вот неприятностями. А единственная вещь, которая не нужна мне в настоящий момент – это подобного рода проблемы.
Я провел рукой по моей растрепанной шевелюре и сделал большой глоток пива. Дьявол, как я здесь оказался? Не на вечеринке Тейлор-е*аной-Свифт, а здесь, на данном этапе жизни? Все начиналось замечательно, и казалось, что так пойдет и дальше. Но каким-то образом все ушло в никуда.
В колледже я участвовал в студенческих спектаклях и влюбился в театр. Получив достаточно положительных отзывов от преподавателей, я захотел попробовать себя на настоящей сцене. Я дал себе один год, чтобы добиться успеха. А затем, если ничего не получиться, смог бы вернуться в медицинский колледж, на что питал надежды мой отец.
Итак, я переехал в Нью-Йорк, поселился у друга на кушетке и начал ходить на пробы. И знаете что, это произошло. Ну, не сразу, конечно. Была пара маленьких ролей в маленьких постановках небольших театров в центре. На свой спартанский образ жизни я зарабатывал обслуживанием столиков.
А затем я поймал крупную рыбу. Я сыграл Гамлета в одном крохотном авангардистском театре, пропитанном запахом марихуаны, на окраине Уэст-сайда*. Выложился на сто процентов. Небеса улыбнулись нам и Таймс* поместила рецензию на спектакль. Все сошли с ума. По мне.
В считанные дни были распроданы все 100 мест, весь зал, на каждое представление до конца сезона. Сезон продлили. Распродали билеты и на дополнительные спектакли. Спектакль начали играть в другом помещении, большем по размерам, билеты на дополнительные места опять раскупили. Спектакль стал событием сезона, из разряда «необходимо увидеть». Из-за меня. Меня окрестили великим дарованием моего поколения. Новым Брандо*. Ярче всего я помню чистый восторг, когда я нетвердой походкой уходил со сцены после выходов на поклон. Три часа, пока шло представление, я не был собой, я перевоплотился в другого, жил его мыслями и эмоциями. Это самый сильный наркотик, который я пробовал в свой жизни. И я принимал его каждый вечер, мне еще платили за это. Я чувствовал себя, как будто выиграл в гребаную лотерею.
Агенты названивали, поступали предложения. Я принял участие в еще двух коротких постановках, обе роли получили еще больше восторженных отзывов. Затем последовал звонок из Голливуда. К этому времени мне казалось, что деньги дадут мне возможность реализовать себя в тех ролях, которые я страстно желал сыграть. Потому что, как бы потрясающим ни был «Гамлет» и как ни здорово было получить чек за эту роль, это был чек на смехотворно маленькую сумму. А Нью-Йорк – дорогой город. Гениальные роли в крошечных театрах не прокормят меня. Я подумал, если я сделаю все правильно, то смогу сняться в лучших фильмах, в стОящих ролях. Это же тоже игра, только формат другой.
В итоге, меньше чем через год после переезда в Нью-Йорк, я отправился в Лос-Анджелес и попал в другой мир. Снялся в одном-двух небольших фильмах, чтобы встать на ноги и засветиться. Шумиха, начавшаяся в Нью-Йорке, продолжилась и в Лос-Анджелесе. Все хотели заполучить меня. Я ловил кайф от этого.
Затем вышел фильм, который изменил мою жизнь, «И пала тьма» - боевик, ставший летним блокбастером. Конечно, роль международного наемного убийцы, избавляющего мир от террористов и русской мафии, чертовски отличается от роли Гамлета; но серьезно, вот вы сможете отказаться от охренительной суммы денег с доставкой на дом? И если говорить начистоту, это было весело. Мне исполнилось 22, я был дьявольски сексуален (да, я признаю это), и не смог устоять перед возможностью воплотить в жизнь фантазию двенадцатилетнего мальчишки, мечту с большими пушками, быстрыми тачками, горячими цыпочками и огромными взрывами. На какое-то время жизнь, казалось, не может быть лучше.
Позже вышел в прокат неизбежный сиквел фильма «И пала тьма», и я выучил термин кинофраншиза*. Последовали другие большие роли в кассовых фильмах. Я соглашался на все. И пошел вразнос. Весь этот город лег на спинку и раздвинул передо мной ноги, и я утонул в нем. Каждая ночь – пьянка, тусовка. Я даже не пытался ухаживать за девушками, стоило мне только посмотреть на нее – и она готова. Хреново, что это было так легко. Хреново, что все было так легко.
Но после стольких ночных вечеринок и побудок в 5 утра, что-то должно было измениться. Я начал опаздывать на съемки, а иногда не приходил вовсе. Люди долгое время терпели от меня дерьмо, что только заставляло меня продолжать в том же духе; я знал, что могу себе это позволить. По городу пролетел слух, что я стал «проблемным актером». На меня повесили ярлык «трудный» - в результате чего я взбесился и начал хулиганить еще больше. Пошли все на хер! Потом я врезался в ограждение, разбил в хлам машину и загремел в больницу на 3 недели с диагнозом «открытый перелом бедренной кости»; фильм, в котором я на тот момент снимался, из разряда «временно приостановлен» перешел в разряд «съемки отменены». Они свернули производство всего долбаного фильма по причине того, что инвесторы вышли из себя из-за аварии и пошли на попятную. Теперь же я большой ходячий риск. Я, кого называли надеждой нового поколения актеров. Никто не хочет связываться со мной. Режиссеры все еще разглагольствуют о моем поразительном таланте, еще не до конца раскрытом, о том, с каким удовольствием они увидели бы меня в том или ином проекте. Но продюсеры видят мое имя и паникуют. Я дорого стою. Они видят меня и видят мои опоздания, поздние подъемы и перерасход средств и они вынуждены включать в райдер* специальную страховку, на случай если облажаюсь настолько, что угроблю весь фильм.
Затем вышла третья часть трилогии «И пала тьма» и какой-то неизвестный двадцатилетний козёл получил мою роль. Какого. Хрена? Вот тогда я понял, что в нахожусь в полной заднице.
И вот я здесь. Я знаю, что сам испортил себе репутацию. Я знаю, что должен все исправить. Но я не знаю как. И какого хрена я делаю? Я стою в дурацком клубе и жду Джеймса, ублюдка, который несет ответственность за большинство моих отвязных ночей.
Я не должен был отвечать на звонок, когда увидел его имя на дисплее. Следовало отправить его на голосовую почту. Но я лежал дома на диване и пил, размышляя как хреново все получилось и каким беспомощным я себя чувствую. За неимением лучшего, Джеймс - чертовски хороший отвлекающий фактор. Я надеялся, что у него есть планы на сегодня, потому что я точно не собираюсь отираться в гребаной «Гейше» всю ночь.
Одним большим глотком я допил пиво и еще раз окинул взглядом толпу.
Срань. Господня.
Она вышла из темного вестибюля; в своем черном платье она как будто материализовалась из мрака. Длинные локоны цвета красного дерева ласкают бледные обнаженные плечи. Тонкое шелковое платье подчеркивает изгибы тела, скользит по пленительным округлостям впереди.
А ее лицо…
Глаза, скорее всего, темные, в этой адской дыре невозможно различить цвет. Большие и слегка подчеркнуты тенями.
Нежные черты бледного лица, высокие скулы и самые роскошные полные губки, слегка мерцающие в барном освещении.
На полпути она оглянулась через плечо, и я увидел ее спинку. Я резко втянул в себя воздух. Зашибись. У ее платья не было спины – оно держалось на лентах, завязанных вокруг шеи. Ленты перепутались с длинными волосами, оттеняя кремовую кожу. Спина была обнажена полностью, практически был виден изгиб ее попки.
Я пришел в себя от боли в руке, которой я стиснул бутылку.
Хочу. ЕЕ.
Это было даже не осознанной мыслью, я просто знал, что хочу заявить на нее права и унести отсюда. Мне даже не пришло в голову, что я не смогу ее получить. Потому что я могу получить любую. Это не хвастовство – это правда.
Пристроив пустую бутылку на ближайший столик, я повернулся, чтобы пойти и взять ее, когда увидел его. Е*аного Джеймса. Клеющего мою девушку.
Он отвоевал место в баре, она присела рядом с ним, повернувшись к нему. Ее лицо выразило удивление и то, что она сказала, заставило Джеймса откинуть голову и рассмеяться.
К черту это! Будь я проклят, если е*аному Джеймсу удастся украсть ее у меня из-под носа. Я первый ее увидел; по крайней мере, думаю, что первый. К черту все! Кто такой этот Джеймс? До съемок в своем первом фильме прошлой зимой, он участвовал в двух сезонах какого-то молодежного сериала. Я Эдвард-чертов-Каллен и я сделаю Джеймса Картера.
Подойдя к ним, я встал к ней ближе, чем, наверное, следовало.
- Так вот что тебя задержало, Джеймс.
Вздрогнув, он обернулся. Она тоже, ее карие глаза расширились от удивления, когда наши взгляды встретились.
- Эдвард! Вот ты где! Извини, приятель. Я встретил очаровательную Беллу и потерял счет времени.
Я повернулся к ней и выдал самую ослепительную улыбку из своего арсенала. Меня уверяли, что она ослепительна.
- Белла, вот как?
Она моргнула и секунду помолчала. Рассеяно подняла руку и дотронулась до своих губ. Ослеплена. Видите? Я вам говорил. Затем она обрела голос.
- Белла Свон.
- Приятно познакомиться, Белла. Я Эд…
- Ты Эдвард Каллен. Я знаю, кто ты.
Конечно, знаешь. Все знают.
- Твоя репутация бежит впереди тебя, приятель, - Джеймс ухмыльнулся, хлопнув меня по плечу, чуть веселее, чем нужно.
Я адресовал ему убийственный взгляд. Нужно от него избавиться. Немедленно.
- Я ничего не знаю о твоей репутации, - сказала Белла, - просто я смотрела фильмы с твоим участием. Все знают кто такой Эдвард Каллен.
Проклятье, в этой девушке нет ни капли хитрости. Ни следа расчетливости. Должно быть, она только что приехала в Лос-Анджелес.
- Мы с Беллой только-только познакомились поближе, Эдди, а я терпеть не могу останавливаться на полпути. Ты же не будешь возражать, если я отменю наши планы на вечер, правда? – Джеймс придвинулся ближе к ней, уставившись на меня своими глазами-бусинками.
Какого хрена? Он же не думает, что выдернет ее прямо из-под меня, ведь так?
- По-твоему, я могу оставить девушку с таким неудачником как ты, в то время как она может провести время со мной? – усмехнулся я, лишь слегка пошутив. Я тоже шагнул к ней ближе, склонил к ней голову и улыбнулся.
Взгляд Беллы метался от меня к Джеймсу и обратно во время нашего маленького противостояния.
- Спасибо вам обоим, но, по правде говоря, я не собираюсь сегодня оставаться ни с кем. И, кажется, мне нужно найти друзей. Уверена, они уже меня ищут. – Белла выпрямилась и отодвинулась от нас обоих.
Она меня отшила? Джеймса тоже, что замечательно. Но меня? Она собирается зависнуть со своими скучными подругами вместо того, чтобы провести время с кинозвездой? Кто так поступает?
- Беллз? Хей, вот ты где, детка. Я подумал, что потерял тебя.

*Уэст-сайд – west side (традиционно Вестсайд) Часть нью-йоркского района Манхэттен к западу от Центрального парка между 58-й и 100-й улицами. Район начал застраиваться в 1870-е, последним на Манхэттене, когда ввод в строй линии надземки вдоль Девятой авеню упростил сообщение Уэст-сайда с центром и деловой частью Нью-Йорка. В этот период были построены многие здания, ставшие достопримечательностью города: Музей естественной истории и планетарий Хейдена, отель "Ансония" (1899) на Бродвее между 73-й и 74-й улицами, престижные жилые дома "Дакота", " Сенчури апартментс", " Сан-Ремо" (башни-близнецы на Сентрал-парк-уэст) и другие. После Великой депрессии район пришел в упадок, стал местом, где селилась городская беднота и этнические меньшинства. В 1960-х началось обновление района; в частности, на том месте, где снимался фильм "Вестсайдская история", построен Линкольновский центр сценических искусств. До сих пор район отличается пестротой застройки: от памятников архитектуры конца XIX - начала XX вв. и ветхих ординарных построек первой половины XX в. до современной архитектуры
*Таймс - The New York Times (русск. Нью-Йо́рк та́ймс) — одна из наиболее влиятельных американских газет. Как и основная часть американских газет, The New York Times создана как региональное издание. Однако, концепция регионального СМИ не помешала ей стать одной из влиятельнейших газет мира.
*Брандо - Ма́рлон Бра́ндо (англ. Marlon Brando; 3 апреля 1924, Омаха, Небраска — 1 июля 2004, Лос-Анджелес) — выдающийся американский актёр театра и кино. Дважды лауреат премии «Оскар», на которую номинировался в общей сложности восемь раз.
*кинофраншиза – франшиза (фр. franchise — льгота) — право на создание коммерческой фирмы, продажу товаров и оказание услуг в порядке коммерческой концессии. Франшиза в кино – это серия фильмов, объединенные одной темой, права на которые принадлежат определенной кинокомпании. Например, «Человек-Паук», «Пираты Карибского Моря», «Терминатор» и т.д.
*райдер - это список требований, предъявляемых артистом (или группой) организаторам гастрольных выступлений. Фактически, это перечисление всех тех условий, при которых артисты будут чувствовать себя комфортно до, во время и после выступления.