Авторские саундтреки:

Carter Burwell - Twilight Soundtrack
Radiohead - In Rainbows
Jeff Buckley - Grace
Kings of Leon - Closer
Van Morrison - Into the Mystic



Я нервно оглядела классную комнату, склоняя голову и отчаянно краснея, поскольку осознала, что каждая пара глаз направлена на меня; смотрит на меня, сквозь меня. Сегодня был мой первый день в Форксе по возращению в качестве постоянной жительницы – коей не была с четырех лет и не думала, что когда-либо стану вновь. Я не смотрела на одноклассников, делая вид, что их не существует, пока шла к парте, располагавшейся в задней части класса, чувствуя, как их взгляды следуют по пятам, прожигая маленькие дырочки во мне. Я ненавидела маленькие городишки. И в больших городах новеньких замечали, но они так часто приходили и уходили, что на них попросту не обращали внимания. Однако в небольших же городах – таких как Форкс – в новеньком ученике видели какого-то фрика, вторгшегося на их секретную территорию, которого воспринимали с крайней подозрительностью. Не то чтобы для меня это в диковинку, я всегда была изгоем в Фениксе, штате Аризона, который стал моим последним домом. Я на самом деле никогда не умела смешиваться с толпой, будучи «вещью в себе». Я была слишком тихой и слишком бледной, предпочитала проводить вечера за чтениями книг, вместо того чтобы напиваться на многочисленных оргиях, проводимых общественной школьной элитой.
Аризона. Мне не следует более думать о ней. Аризона оказалась нехорошим местом с нехорошими воспоминаниями, которые необходимо запихнуть в небольшую коробочку «Аризона», закупорить ее герметичной клейкой лентой, запереть в шкафчике «Аризона», потом взять и запечатать на веки вечные в огромном несокрушимом стальном сейфе, код которого позабыт давным-давно.
Я медленно добралась до стола и плюхнулась за него, вздохнув с облегчением, когда учитель обратил внимание передних рядов на себя. Властный голос заставил их с неохотой отвернуться от меня к запыленной доске, висевшей спереди. Я насупилась, поняв, что едва могу различать сделанные мелом записи. Они что, не слышали о белых досках? Во всех школах… ладно, забыли. Я подавила мысль прежде, чем она сумела сформироваться в полную мощь. Воспоминания преследовали меня, но они никогда не должны более вспыхнуть с новой силой. Это – новое начало, новая жизнь.
И эта новая жизнь будет нелегкой, я знала это. Притом, что я пока понятия не имела, какое место станет моим домом. Я не встречалась еще с людьми, у которых буду жить – правительственный работник улаживала с ними последние детали прямо сейчас, пока я была в школе. Я добралась сюда только сегодня утром, проторчав неделю в отеле Порт-Анджелеса, который расположился недалеко отсюда. Благодаря отелю «переходный период» должен был пройти легче, но в реальности же из-за этого мне просто хотелось убежать от всего. Она постоянно расспрашивала меня об аварии, о том, что я чувствую сейчас и что ощущала в тот день. Это был мой шанс взять «новый старт» и начать «новую жизнь» - но как я могла сделать это, когда она постоянно напоминала мне о старой?
Я осторожно вдохнула через нос, затаив дыхание на несколько минут, а после выдохнула через рот. Она уйдет сегодня вечером, и я останусь жить со старыми друзьями Чарли. Дыхание перехватило, когда я на секунду подумала, что эти люди были связаны с моим отцом. Не думай об этом. Все кончено. Вот твоя новая жизнь. Я вновь стала медленно вдыхать, обращая все внимание на преподавателя, пытаясь сбежать от собственных мыслей. Я нахмурилась, понимая, что список изучаемых романов тот же, что мы читали на уроках английского в прошлом году. Потрясающе.
Уроки медленно протекали на протяжении дня, а любопытные взгляды увеличивались с течением времени. Я безрадостно нахмурилась – внимание должно было уменьшиться благодаря постепенному привыканию ко мне. Почему в Форксе вечно все не так, как должно быть? Я ощутила давление в животе, понимая, что наконец-то кончился урок, о чем я уже давно мечтала. Наступил час обеда. В этой странной школе, где я никого не знала, пришло время двигаться в столовую и поесть, тогда как взгляд каждого стал бы обращен на меня, все подходили бы и пытались поговорить. И потекли бы вопросы, вопросы, о которых мне не хотелось думать. Откуда ты? Почему перебралась в Форкс? Что с твоими родителями? Я не могу, не могу столкнуться с толпой. Сегодняшний день и так был весьма непростым и без приступов паники и эпицентра общественного взрыва в кафетерии.
Я медленно брела к столовой, нервная и беспокойная, а пары глаз всюду следовали за мной. Народ шептался в коридорах при моем приближении, и мне казалось, что они треплются обо мне – или же я просто параноик. Живот крутило, а я не могла отогнать мысли, что, несомненно, причина их шушуканий - я. Это небольшой городок, а тут новый великолепный объект для исследования прямо у них перед глазами – о чем им еще шептаться. Я передернула плечами и опустила голову, чтобы лицо частично скрывали волосы, когда убыстрилась по пути в столовую.
Хоть я и не была голодна, но все же взяла себе бутерброд, яблоко и сок. Я проигнорировала горячие блюда, потому что даже школьная повариха на раздаче уставилась на меня. Я была точно под микроскопом, так что должна была действовать по возможности обыденно. Если бы я пропустила обед, они бы наверняка это заметили и стали бы судачить еще больше. У меня не было проблем с приемом пищи – ничего такого, просто, подверженной стрессу, мне редко хотелось есть. А сейчас я была определенно ему подвержена. Казалось, один стол стоял дальше основной массы столов, и так отодвинутых друг от друга. Никто не сидел там поблизости, поэтому мне подумалось, что это идеальное место, чтобы присесть. Я поспешила к нему, низко опустив голову, чтобы никто не заметил меня – или, правильнее будет сказать, чтобы я не заметила других.
Спешно садясь спиной к основному залу, я схватила бутерброд и пожалела, что не потратила побольше времени, выбирая его, а не хватая первый попавшийся. Ветчина и сыр… Ветчина – отнюдь не мой любимый вид мяса. Я решала, засунуть ли бутерброд в рот так быстро, как только могу, чтобы побыстрее покончить с этим обеденным сервитутом, или же растянуть «удовольствие», когда серебристый распевный голос прервал мои мысли:
- Изабелла Свон?
Я обернулась и с удивлением обнаружила очень маленькую девушку, похожую в какой-то степени на фею, с остриженными торчащими черными волосами и большими карими любопытными глазами, смотрящими на меня. Я была весьма поражена, увидев ее, и задалась вопросом, как ей удалось подкрасться ко мне так незаметно, когда увидела огромного парня с темными вьющимися волосами, который стоял за ее спиной. Он был внушительных размеров, как выверенный футболист с горой мышц, заметных даже сквозь рубашку, и сильной квадратной челюстью. Я съежилась за столом, совершенно запуганная темноволосым незнакомцем, который с таким интересом смотрел на меня.
- Да? – отозвалась я, съеживаясь от кроткого звука своего же голоса.
- Прелестненько; знала, что это ты, - выдала девушка с улыбкой. – Ну, я о том, что кто же еще сядет за этим столом?
За этим столом? Что такого чертовски особенного в нем?
- Это стол Эдварда, - пояснила она, и мне подумалось: мыслила ли я на самом деле слишком очевидно или все же задала вопрос вслух. – Никто не садится здесь. Именно поэтому я и подумала, что должно быть тут сидишь ты, ну, это потому, что, очевидно, что, кроме тебя, никто не сядет тут, потому как ты не знаешь, что это его стол, и его даже нет сегодня, так что по всему выходит, что это ты, верно?
- Элис, дыши, - прервал ее большой парень, легонько усмехаясь. Мне понравился его смешок. Он был теплым и искренним, хотя на самом деле менее пугающим парень от этого не стал. – Эдвард – наш брат.
Я попыталась улыбнуться, будто этой части информации мне хватило с избытком, а затем вернулась к своему бутерброду. Я надеялась, что эта подошедшая парочка поймет намек, но они, увы, были несколько непонятливее, чем мне бы хотелось, и оба оказались за столом с противоположной стороны. Я посмотрела на них с выражением лица, на котором явно читался вопрос «что?». Колитесь уже и оставьте меня в покое.
- Я Элис Каллен, а это мой брат Эммет, - представила девушка, в официальном жесте протягивая руку. Формальное представление приводит к вопросам – это я поняла за достаточно короткий промежуток времени после аварии. Проще просто игнорировать их и надеяться, что они отстанут. И отпрянула, поскольку их фамилия как-то отразилась в моей голове. Каллен. Каллен – такое имя носила семья, с которой я буду жить. Я подавила стон, когда поняла, что детки-малютки Калленов, которых я видела на фото, на самом деле мои ровесники. Я задумалась, почему у правительственного работника не было фотографий Калленов посвежее для того, чтобы показать мне, прежде чем она решила, что я буду жить с ними. Так было бы намного труднее избежать повзрослевших Калленов, с которыми мне теперь с завидным постоянством придется ходить в школу. «Ты будешь жить с ними. Они только получат вещи из твоей комнаты и оставшиеся подписанные документы».
Я взглянула на них, когда поняла, что между фотокарточкой и людьми, что сейчас сидят передо мной, есть еще различие.
- У вас еще есть брат?
- Да, - ответила Элис, и я заметила, что она секунду колебалась, прежде чем улыбнуться. – Эдвард.

Я припомнила изображение семьи Калленов, которое мне показали, и могла поклясться, что там было только два ребенка, никак не три. Конечно, теоретически он мог родиться позже, но, если так, он был бы еще слишком мал, чтобы ходить в школу.
- Но вас должно быть двое: два ребенка Каллена и два родителя, - заспорила я. – Никто и не обмолвился про третьего.
- Да? – удивился Эммет, нахмурив брови. – Странно. Эдвард – часть семьи уже в течение четырех лет, они должны были тебе рассказать.
- Четырех лет? – выпалила я, удивляясь своей настырности в этом разговоре. Я догадывалась, что это гнев движет мной, заставляя говорить, а не покорно сидеть в сторонке, тогда как мир проходит мимо меня.
- Эдвард приемный, - пояснила Элис с долей вины, будто бы это был огромный секрет, которым никто и никогда не должен делиться. – Когда он переехал к нам, ему было тринадцать. Не могу поверить, что они не рассказали тебе, ведь ты же будешь жить с нами всеми и все такое.
Так у доктора и миссис Каллен было два свои ребенка в подростковом возрасте, приемный, а теперь еще и усыновленный? Четыре подростка в одном доме, двое из которых даже отдаленной родственной связи не имеют? Выглядит так, будто они подбирают брошенных судьбой детей. Я знала, что они были друзьями моих родителей, пока мы не уехали из Форкса, но никак не могла понять, почему они согласились взять к себе их дочь. Думаю, ничего бы не изменилось, будь я из любой другой семьи. Нас всегда было трое, живущих довольно не оседло до тех пор, пока мы не остановились в штате Аризона. Стоять. Запри это в своем сознании. Прошлое не имеет значения, существует лишь новая жизнь.
- Ты встретишь его позже, дома, - пролепетала Элис, когда я вновь обратила свое внимание на нее. – Он… э-э. Он не ходит в школу сейчас.
Я с любопытством взглянула на нее, она же продолжила, будто и не упомянула ничего об этом. По всей видимости, мой подразумеваемый вопрос проигнорировался, и я вернулась к своем бутерброду с ветчиной, надеясь, что до этих двоих намек дойдет и они оставят меня в покое. Не тут-то было. Элис с Эмметом поставили свои подносы на стол и принялись есть, устроившись на своих стульях. Я закатила глаза, держа голову так, что все мое внимание было сосредоточено на бутерброде.
- Мы заедем за тобой после школы, - выдала Элис после минуты молчания. – встретим тебя на парковке. У Эммета черный джип, единственный в округе.
- Ты сто пудов заметишь, - добавил Эммет.
Я кивнула, продолжая изгаляться над своим бутербродом. Через несколько же минут я поняла, что никто не представляется и не задает вопросов. Я оглянулась, посмотрев на макушки людей, занимавших другие столики. Народ со всей очевидностью глазел на меня, болтал и шептался друг с другом, но в то же время я абсолютно точно отметила, что никто не подходит и не беспокоит меня. Что еще хуже, чем я думала. Я весь день гадала, как бы отразить бомбардировку вопросами и как спрятаться ото всех. Но люди не задавали вопросов, они просто наблюдали. И это могло означать лишь одно – они уже знали... кто-то уже сказал им, кто я и почему здесь, а также велел оставаться в стороне, а не закидывать вопросами. Я неловко отвернулась, возвращаясь к своему бутерброду и пытаясь скрыться из виду.
Если бы я только присоединилась к программе по защите свидетелей, с горечью подумала я, прежде чем поняла, что и это не помогло бы. Никто не может спасти меня от себя самой. Никто не сможет защитить от кошмаров, что преследуют ночами, оставляя меня в состоянии полудрема большую часть времени, слоняющейся по жизни точно призрак. Нет никаких эмоций сильнее страха и тревоги. Я была лишь серой туманной тенью человека, просто дрейфующей среди людей из плоти и крови. И они довольно-таки скоро прекратят меня замечать, поняв, что я серая. Тусклое полое существо, походящее на человека, но не являющееся оным. Я была лунатиком жизни. Они потеряют интерес ко мне, и я снова смогу смешаться с полотном жизни. Что было бы особенно не трудно здесь, в извечно сером Форксе.
Я молча встала из-за стола, стараясь не смотреть на Эммета и Элис, и направилась к выходу, положив свой поднос к горе других, не обращая внимания, что на нем еще осталось полбутерброда, яблоко и половина баночки сока. Идти еще на два урока. Я не могла понять, по душе мне это или нет. Я могла бы уже вырваться из ада, коим была школа, но тогда бы я должна была пойти в свой новый «дом» и встретиться с новой «семьей».
Биология была первой и вполне сносной. Я села за стол в углу и была избавлена от постоянно пялящихся на меня учеников. Судя по всему, никто не учил их, что смотреть в упор не очень-то вежливо, подумала я с гримасой. Физкультура была следующей, что было абсолютно отвратно. Не было места, в котором бы я могла укрыться – все смотрели на меня постоянно – кошмар для такой полной недотепы, как я. К счастью, после нескольких неудачных мячей, пасованных мне в баскетболе, народ понял, что лучше оставить меня спотыкаться у стеночки наедине с собой.
Лишь один парень, спортсмен-блондин Майк Ньютон, пытался вынудить меня продолжить игру, подбадривая и улыбаясь мне. Он продолжал попытки, страхуя меня с мячом, но бросил это дело, когда я не выказала и толики заинтересованности.
Наконец пытка закончилась, и я могла пойти «домой» на совершенной новый уровень пыток. Я медленно тащилась к парковке, не желая покидать место, откуда вот уже в течение шести часов желала сбежать. Оглядевшись, я поняла, почему Эммет сказал, что я непременно замечу его джип. Это не был обычный джип, коей я ожидала увидеть, вместо этого перед моим взором стояло нечто, напоминающее чертов гибрид из семейного джипа и хаммера: огромные внедорожные колеса, невероятных размеров черные полосы на решетке радиатора, а также большущие противотуманные фары на крыше. Это нечто больше походило на военное транспортное средство, нежели на автомобиль подростка. Я с сомнением посмотрела на черный чудовищный джип и нерешительно шагнула к нему. Эммет уже сидел на водительском месте, а Элис ожидала меня. Заметив меня, она широко улыбнулась и помахала рукой. Я подошла к ним все с той же опущенной головой. Она открыла заднюю дверцу для меня, когда я подошла к ним, и я тут же замерла, мое сердце бешено застучало, а дыхание застряло в горле. Я буквально чувствовала, как цвет отступает с моего лица, и медленно шарахнулась от автомобиля.
Элис шокировано приоткрыла рот, заприметив мою реакцию, а затем в смятении покраснела, поняв, что сделала. Она тут же захлопнула заднюю дверцу и жестом пригласила на переднее сиденье. Я неуверенно подошла и медленно забралась в автомобиль, неуютно поерзав на черной кожаной обивке.
- Прости, - услышала я шепот Элис, когда та залезала назад. – Я забыла.
- Ничего страшного, - прошелестела я, слегка съежившись от шуршащего звука своего же голоса. Я с силой зажмурилась, пытаясь отогнать вспышки, которые невольно проявлялись в сознании. Искореженный металл, битое стекло, в ловушке, не могу дышать, кровь. Слишком много крови. Я вздрогнула и открыла глаза, пытаясь все снова загнать в ту коробочку, пытаясь вновь стать серой. Серый – нейтральный, спокойный, нормальный. Серый – совершенство. И я смогу снова стать таковой, нужно только сосредоточиться.
Поездка до дома Калленов была долгой и молчаливой, и я делала вид, что не замечаю взгляд Эммета, то и дело возвращающийся ко мне, изучающий меня, пока я сидела, вжавшись в кожаное кресло и пытаясь спокойно дышать. Я ненавидела поездки, ненавидела автомобили. Я ненавидела каждое место, куда мне хотелось пойти, но до куда пешком было далековато. Все молчали, а я просто смотрела на зелень, мелькающую за окнами. Я глубоко вдохнула и задержала дыхание, когда мы въехали на подъездную дорожку. Я узнала машину правительственного работника, стоящую перед большим современным деревянным домом. Большие стеклянные окна были повсюду, и я нахмурилась. Как я смогу скрыться, тогда как тут ты как на ладони?

_________________________________