Тишина сопровождала меня с того момента, как я, наконец, набралась храбрости войти в здание и спросить очень злую на вид женщину, где я могу найти Элис. И вот я стою перед дверью, не осмеливаясь постучать и размышляя о том, что я тут делаю. Элис всегда была моей лучшей подругой, и, пока я стояла в грязном коридоре, то думала обо всем, что произошло. Обычно подруги без проблем разговаривают друг с другом о парнях, но не в нашем случае. Я всегда скрывала от нее свою влюбленность – страсть, одержимость, называйте как хотите – к ее старшему брату. Мы должны были поговорить об этом, научиться открываться друг другу.
Я поняла свою роковую ошибку в этот неизмеримо долгий момент, пока смотрела на дешевую деревянную дверь. Наверное, я не разговаривала с ней так, как должна была. Всегда, когда она нужна была мне, она была рядом, и я привыкла принимать нашу дружбу как само собой разумеющееся. Хоть она и не винила меня за это, я знала, нам нужно поговорить об этом, и, что еще более важно, ей нужно было поговорить со мной. Я знала Элис лучше остальных, я знала, что ей больно, что она склонна все преувеличивать, действовать необдуманно, повинуясь сиюминутным решениям. Но я точно знала, что она не поступила бы так, если бы не случилось что-то очень серьезное. И у меня есть некоторые подозрения относительно того, что произошло.
Когда дверь, наконец, распахнулась, я немедленно поняла, что мои мысли недалеки от истины. Это была все та же девчонка, которую я знала всю жизнь, но, в то же самое время, она полностью изменилась. Это не моя Элис, не моя лучшая подруга. Даже ее непослушные, торчащие во все стороны волосы, кажется, стали более тусклыми. В ее темных глазах была мука, когда она провожала меня в квартиру. Она казалась сломленной. Я не знаю, кто сделал это с ней, или что, я хотела, чтобы она не чувствовала больше этого никогда. Маленький задорный эльф, девочка, которая была моей лучшей подругой…эта печальная незнакомка, что стоит в дверном проеме, не она.
За те годы, что я знаю Элис, ее отличительной чертой всегда была организованность и аккуратность. И я никогда не видела ее такой. Я никогда не видела ее в поношенных трениках , разве что она иногда надевала их как пижаму. Обычно она носила дизайнерские джинсы, а ночные рубашки больше походили на шелковые лоскутки. Victoria’s Secret, разумеется. Она никогда не надевала растянутые футболки даже в кровать. Но сегодня, очевидно, именно тот день, когда ад все-таки замерз. Апокалипсис. Иначе как объяснить то, что Элис стоит передо мной в футболке, которая велика ей на несколько размеров. А может, это не ее футболка…
- Элис, - пробормотала я, раскрывая свои объятия, и она тут же оказалась в них. Она всхлипывала, ее маленькая хрупкая фигурка тряслась, и я тоже заплакала. Так много нужно сказать, но я не могла найти слов. Я хотела отчитать ее за то, что она уехала, за то, что заставила нас волноваться, за то, что не поговорила с нами, но я не смогла – только не сейчас, когда она плачет в моих объятиях.
- Ты пришла, - просто сказала она, но это больше прозвучало как вопрос, на который я не знала, как ответить. Я только кивнула, немного отстраняясь от нее, чтобы взглянуть в ее лицо, которое сейчас покрывала поплывшая косметика.
Я не знала, что сказать, но вопрос, который мучил меня все эти недели, сам сорвался с губ, и прозвучал гораздо резче, чем я ожидала.
- Почему ты уехала, Элис? Мы все так волновались за тебя. Твои родители просто разбиты, они несколько недель не перестают плакать и задаваться вопросом, может это их вина, и они не так тебя воспитали. Эдвард едва ли разговаривает теперь, все, что я могу вытянуть из него это несколько слов. Мне приходится вытаскивать его из дому силой. А я? Боже, Элис, я даже не…Почему…
Она прервала меня, его похожий на колокольчик голос звучал очень удивленно, хотя я не понимала, почему.
- Вы все волновались? Мама и папа волновались? – ее глаза расширились, и она закусила губу. – И Эдвард тоже?
- О, я тебя умоляю, Элис! - нежно вздохнула я, мой голос смягчился, руки сильнее сжали ее. Потом я выпустила ее из объятий, я хотела видеть ее лицо. – Ты что, не понимаешь, как сильно мы любим тебя? Твои родители думают, что неправильно тебя воспитали. Они ужасно чувствуют себя. Сейчас они проводят больше времени с Эдвардом, боятся, что он сделает то же, что ты. Без тебя все так ужасно. Вокруг словно стало темнее. Ты для нас как маленько солнышко, Элис. Ты освещаешь наши жизни. Неужели ты не понимаешь, как много значишь для нас?
Наступила тишина, Элис отвернулась, казалось, что ей стыдно.
- Я не заслуживаю вашей любви, Бэлла, как ты не понимаешь?
Я уже хотела наорать на нее, но она остановила меня. Когда она подняла на меня глаза, я увидела, что они полны слез, несколько слезинок катилось по щекам.
- Я беременна, Бэлла.
**
После этого разговора все стало немного сложнее. Кажется, Элис была уже готова рассказать родителям о беременности. Все постепенно стало приходить в норму. Хотя все уже никогда не станет прежним, проблемы стали потихоньку разрешаться. Но жизнь такова, что постоянно приходиться решать новые проблемы.
Элис рассказала Джасперу о ребенке через неделю после того, как вернулась домой. Я помню лица семьи, когда она впорхнула в дом с сумкой на плече. Я сидела на диване с Карлайлом и Эдвардом, мы смотрели игру – мне нравилось наблюдать за тем, как крепнет связь между ними. Они дурачились, как будто действительно были отцом и сыном, Карлайл наконец стал вникать в подробности жизни Эдварда. Эдвард сказал мне, что я нравлюсь его отцу, хотя я не могла понять, почему. Он рассказал мне о том, что они с Карлайлом разговаривали о наших отношениях, и его отец сказал, что «эта девушка действительно особенная, Эдвард. Умная, сильная, красивая. И то, как ты смотришь на нее…видно, что это искреннее чувство, такое нечасто встретишь сейчас. Между вами такое доверие и понимание, которое некоторое люди ищут всю жизнь. Когда я смотрю на вас, то вспоминаю нас с твоей мамой».
Тот факт, что нас сравнили с Карлайлом и Эсми, которые жили в счастливом браке уже столько лет, сделал меня невероятно счастливой. Хотела бы думать, что мы с Эдвардом будем вместе так долго, но то чувство незащищенности, что я всегда испытывала, удерживало меня.
Все очень скучали по Элис, поэтому ее возвращение все восприняли как нечто правильное и естественное. Та дыра, что образовалась в наших жизнях во время ее отсутствия, постепенно начала заполняться. Просто возникло несколько осложнений. Она больше не была такой неудержимой, и я не винила ее за это. В тот день, когда она позвонила Джасперу, я проходила по коридору к комнате Эдварда и нечаянно услышала ее шепот «Я жду ребенка, Джаспер». Я знала, что эти слова дались ей невероятно тяжело. Она всхлипывала, и я быстро побежала дальше по коридору, пытаясь игнорировать то, что услышала и ее реакцию.
Прошло совсем немного времени после этого, и мы услышали, как зазвонил дверной звонок. В дверном проеме стоял он, высокий и мускулистый, с копной светлых медовых волос. Эдвард сердито взглянул на него и придержал его за талию.
- Что ты здесь делаешь?
Элис сбежала вниз по лестнице и теперь смотрела на него со слезами на глазах, в которых было столько боли и обожания.
- Джаспер? Ты же должен быть…
- Прости меня.
Я не была уверена в том, что понимаю их молчаливый диалог. Они просто смотрели друг другу в глаза, но у меня было такое чувство, словно я вторгаюсь во что-то личное, даже интимное. Я схватила Эдварда за руку и оттащила его от двери, чтобы дать им возможность поговорить. Но, похоже, им не нужны были слова.
Окончание школы как-то неожиданно настигло нас. Я знала, что Эдвард скоро уедет от меня в колледж, но я не могла до конца осознать это. Все события этого года промелькнули перед глазами. Свадьба Лии и Джейкоба состоится летом здесь, в Форксе – в месте, где они родились и выросли. Конечно, я была приглашена. Джейкоб, мой своенравный, бестолковый Джейкоб, скоро станет отцом. Он собирается осесть и завести серьезные отношения. Я знала, что он всегда хотел этого, и он заслуживал счастья.
Мои мысли снова вернулись к собственной персоне. К Бэлле. Изабелла Мари Свон, дурнушка, серая мышка…Теперь у меня серьезные отношения с красавчиком, Мистером Популярность, Эдвардом Калленом. Я надеюсь, эти отношения достаточно крепки для того, чтобы пережить долгую разлуку. Когда я подумала об этом, то слова Карлайла снова всплыли в голове, и я улыбнулась.
Мы с Эдвардом знали друг друга лучше остальных. Мы понимали друг друга, мы доверяли друг другу. Такое ищут все. Наши отношения прошли через очень много испытаний, мы уже и не думали, что все срастется, но вот…мы вместе, все уладилось. Мы подходили друг другу как кусочки одного пазла. Музыкант и Бэллз, Бэллз и Музыкант – Эдвард и Бэлла, Бэлла и Эдвард. Их место рядом друг с другом. Теперь он был гораздо больше для меня, чем тот парень, в которого я когда-то влюбилась – тогда я видела мускулистого, высокого красавца с бронзовыми волосами. Да и я уже была не той, что раньше, лучшей подругой его сестры. Я не знаю, почему, но я уверена: все так, как должно быть. Я просто знаю это своим сердцем. Так правильно.
Просто невероятно, как мы с Эдвардом изменились. То, как все постепенно приходило в норму, было просто прекрасно. Эдвард и Элис никогда раньше не были так близки, а отношения в семье Калленов становились крепче с каждым днем. Эсми и Карлайл проводили дома гораздо больше времени, стараясь наверстать упущенное и узнать как можно больше о жизни своих детей. Они снова стали мне вторыми мамой и папой.
Наконец все начало налаживаться.
Конечно, все далеко не совершенно. Несовершенный хэппи-энд. Ребенок Элис всегда будет напоминанием о том побеге, о неверных решениях, но мы справимся с этим. Как-нибудь все образуется.
Все не может быть совершенным. Но иногда, чтобы собрать пазл, нужно отыскать недостающий кусочек, который все время как будто прячется от вас. Нужно проявить упорство.
**
Я засмеялась, когда посмотрела на монитор, и покачала головой. Теперь это моя жизнь. Все на своих местах. Я многому научилась, повзрослела, многое пережила за последний год. И я нашла то, что многие ищут всю жизнь, а некоторые так и не находят.
Я нашла любовь.
М: Забавно, а ведь все начиналось с сообщений в чате. Как считаешь?
Б: Да, но это были довольно занимательные сообщения.
М: Для записи: я тоже так считаю. Хотя, судя по твоим словам, можно подумать, что мы не просто разговаривали…
Б: Ну, может, в твоем случае, так и было.
М: Хм. Правда? Что-то я не припоминаю. Не напомнишь? Что заставило тебя так подумать?
Б: Эмм…
М: Ты покраснела?
Б: Ты будешь издеваться, если я отвечу да?
М: Вовсе нет. Просто это значит, что выполнил свою миссию сегодня.
Б: Я помню, как всегда бежала к компьютеру проверить, не пришел ли от тебя e-mail и в чате ли ты. Когда во входящих я видела письмо от тебя, я так волновалась. А если случалось что-то плохое – я сразу искала тебя.
М: Как и я. Помнишь, что я сказал тебе недавно? Что впервые зашел в чат, чтобы выговориться, но нашел нечто иное?
Б: Помню, а что?
М: Проверь свой e-mail.

From: Музыкант
To: Бэллз
Subject: You Got Love!

Посылаю тебе свою любовь.
Люблю тебя, Бэллз.
- Музыкант, Эдвард… называй меня как угодно. Это не имеет значения, пока ты любишь меня, так ведь?

To: Музыкант
From: Бэллз
Subject: RE: You Got Love!

Я тоже люблю тебя.
Спасибо за любовь, я посылаю тебе частичку своей. В моем ящике с входящими сообщениями ее слишком много. Я думаю, в один прекрасный день, в ящике просто не хватит места, чтобы удержать ее, как и в моем сердце…и тогда оно просто…взорвется, может быть.
Хотя, мне всегда будет мало твоей любви. Так что беру свои слова обратно: свободного места еще много.
Просто не забудь прислать мне ее обратно. Это не как «письмо счастья», хотя я полностью поддерживаю их…Кстати, любые остроумные комментарии об этом, что ты уже заготовил, не покажутся мне смешными, так что не напрягайся.
Ты все еще иногда бываешь ослом. Но я все равно люблю тебя.
Будь осторожен с моим сердцем, оно очень хрупкое. Но ради тебя я готова сделать с ним что угодно. Ну, разве ты не счастливчик?
- Бэллз, Бэлла, Изабелла, Хулио, называй меня как угодно – все это не имеет абсолютно никакого значения, пока ты любишь меня.

КОНЕЦ

Если читали, с вас коммент:) :Тема на форуме