Сегодня вечером дома было довольно таки тихо. Эдвард, Эммет и Розали уехали на охоту около девяти часов, а Карлайл был в больнице. Эсме я тоже давно не видел. Наконец-то мы были одни! Бросив книгу, которую читал, на журнальный столик, я нетерпеливо поднялся наверх, в предвкушении времени, которое я собирался провести с Элис. Уровень сексуальной напряженности и неудовлетворенности Беллы и Эдварда начинал истощать меня, и я нуждался в разрядке прежде, чем я бы взорвался.
Когда я проходил мимо лестницы, ведущий на третий этаж, мимо нашей комнаты, меня настиг неожиданный аромат, из-за которого мой рот наполнился ядом. Какого черта?
Я разрывался между Элис и моим желанием исследовать аромат. Мое любопытство взяло вверх, и почти бездумно я направился к комнате Эдварда.
Я знал, что это был за запах. Я узнал его. Но я не понимал его, то есть, я не понимал, почему он настолько силен здесь, сейчас, когда никого не было вокруг.
Я медленно приближался к комнате Эдварда, как будто внутри была неизвестная угроза, которую я собирался застать врасплох. Когда я достиг дверного проема, я остановился. Аромат был теперь настолько концентрирован, что опьянял. Яд в моем рту тек в безудержном потоке. Боже, а я думал, что ее кровь хорошо пахла.
Аромат затуманил мой мозг желанием и жаждой. Мне было тяжело сосредоточиться. Я протянул руку влево и щелкнул выключателем. За секунду мои глаза приспособились к свету, все мои чувства манили меня к центру кровати Эдварда.
Словно в тумане я двинулся с места и остановился, прижавшись бедрами к краю кровати, полностью загипнотизированный голубой кружевной тканью, очевидно, абсолютно умышленно разложенной по центру кровати. Арр, я не могу и представить, как он собирается противиться этому!
Я подавил улыбку. Моя маленькая сестренка грозит стать силой, с которой нельзя не считаться.
Теперь тайна была раскрыта, и я тряхнул головой, стараясь рассеять туман, который окутал мой мозг. Теперь одна мысль доминировала над всеми другими: Элис.
Немедля, я пробежал по дому в нашу комнату, едва контролируя силу, с которой я открыл дверь в спальню. Стена аж завибрировала, когда я хлопнул дверью, закрывая. Элис лежала на спине в центре кровати с заведенными за голову руками в позе полного расслабления. На ней были только синие кружевные трусики. Ее взгляд проследил за моим, сосредоточенным на маленькой кружевной части дамского белья. Она медленно раздвинула свои ноги, чтобы показать главную особенность трусиков: они были без ластовицы.
Матерь Божья!
Через секунду моя одежда уже лежала бесформенной кучей на полу возле кровати. Я застонал от осознания того, что Элис уже была полностью готова принять меня. Я вошел в нее одним сильным толчком, и она прокричала в ответ мое имя. Я полностью обнажил перед ней свои эмоции, накрыв ее морем страсти, чувственности и первобытного желания. Она застонала и выдала мне непрерывный поток пошлости и тарабарщины, которые только усилили мою потребность в ней.
Элис возвращала мне эмоции: желание за желание, потребность за потребность. Я упивался звуками, которые она издавала – криками в течение ее первых двух сильнейших оргазмов( второго мы достигли с ней вместе ) и затем мурлыканьем на третьем, когда я вылизывал ее киску, полную наших соков. После того, что я учуял раньше, эта ночь не могла закончиться для меня без этого вкуса.
Час спустя мы лежали в обнимку на кровати, наше дыхание полностью восстановилось, а эмоции устаканились. Элис первая обрела дар речи и заставила меня рассмеяться - как всегда в своем репертуаре.
Она поцеловала меня в губы, проведя рукой по моим волосам несколько раз, а затем прошептала:
- Напомни мне завтра поблагодарить Беллу.

Эдвард

Мы вернулись домой около 4:30 утра, так что у меня было предостаточно времени, чтобы принять душ и переодеться перед тем, как отправиться к Белле. Это была отличная охота. Мы пошли дальше, а не, как обычно, в Канаду, что позволило нам насладиться большой игрой.
Покинув гараж и войдя в гостиную, мы обнаружили Элис с Джаспером, лежащих на диванчике и наблюдающих за пламенем в камине. Джаспер устроился между ног Элис, положив голову ей на колени, а она мягко поглаживала его волосы. Эти простые действия, которые излучали любовь, усилили мою потребность в Белле.
Но тут мое внимание привлекли их мысли. Обычно в такие моменты их мысли можно охарактеризовать бессвязным потоком, поскольку они позволяют себе полностью расслабиться. Вместо этого Элис прокручивала в своей голове названия цветов (в основном, оттенки синего, включая королевский синий, небесно-голубой, бирюзовый, темно-синий, полночно-синий …), а Джаспер в голове руководил маневрами Федерального бронированного судна «Вирджиния», более известного как «Мерримак».
У меня был порыв разузнать, в чем дело, но тут Элис повернула ко мне свое полурасслабленное, полуудивленное лицо, дав понять, что я ничего не добьюсь.
Я покачал головой и повернулся к лестнице, перескакивая через три ступеньки за раз, пока не очутился в коридоре перед своей комнатой. Я оцепенел. Что за... Неужели... где? Оказавшись внутри, я толкнул дверь, захлопывая ее за собой. Моя кровать была пуста. Итак, почему же я чувствую ее запах? Я сглотнул яд, наполнивший мой рот, и щелкнул выключателем.
Двумя этажами ниже раздался смех.
Внезапно я понял, что это было. В центре кровати Белла оставила мне сувенир, напоминая о вчерашних действиях на лугу. Голубая полоска ткани манила меня, и я стал тихо продвигаться по комнате. Я поднял правую руку и положил ее сверху кружевной ткани, которая, казалось, обжигала меня. Не задумываясь, я сжал трусики в кулак. Моя свободная рука тоже сжалась в кулак. Я чувствовал изменение в своих глазах, поскольку обсидиан скрыл топаз.
Я поднес голубую ткань к лицу и глубоко вдохнул.
Fuck.
Я застонал. Мысли наперебой проникли в мой мозг:

Эта женщина желает моей смерти.

Эта женщина собирается стать моей ЖЕНОЙ.

Эта женщина делает меня самым счастливым человеком из всех, живущих на земле.

Я нуждаюсь в этой женщине так, как никогда ни в ком не нуждался и никогда не хотел признавать, что могу нуждаться, и так, как любой мужчина нуждается в женщине.

Эта женщина. Эта женщина. ЭТА ЖЕНЩИНА.

Я должен был добраться до Беллы. Сейчас же.
Моя Белла... Моя Белла оставила свои трусики на моей кровати, чтобы я нашел их. Что, во имя всего святого, нашло на нее?!
Внезапно меня осенило: Когда прошлым вечером я отвозил ее домой, на ней не было трусиков!!! Я чертыхнулся в мыслях.
Я должен был отправиться к Белле, но я был настолько возбужденным, настолько нуждающимся в ней, настолько полным жажды, что не был уверен, что не накинусь на нее, только увидев. И я был взволнован и испуган силой своего желания. Я не могу причинить ей боль. Она - моя жизнь.
Я все еще стоял, словно окаменев, закрыв глаза в попытках вернуть концентрацию. Я думал обо всем, что мог себе представить, чтобы отвлечься. Ничего не работало. Нужно было что-то предпринять.
Я вошел в ванную и включил душ. Сняв свою одежду, я бросил ее в кучу в углу. Только когда я вошел в душ, я выпустил трусики из своих рук, повесив их на вешалку для полотенца за пределами стеклянной двери.
Я тщательно вымыл свои волосы и тело. Но я не отрывал взгляда от трусиков.
Я вышел из-под прямых струй воды и открыл дверь душа. Высунувшись наружу, я взял трусики в свою руку. Я преднамеренно поместил свой большой палец в район промежности. Сила ее возбуждения была очевидна под моим большим пальцем. Я застонал и оперся головой о плитку.
Я бросил трусики на пол и снова закрыл дверцу душа. Я посмотрел вниз на свое тело. Мое возбуждение было очевидно. Не спуская глаз с опасной кружевной ткани, я взял свой член в правую руку. Небольшое облегчение, что обеспечил контакт, заставило мои глаза на мгновение закрыться.
Я не был склонен к самоудовлетворению, но, идя к Белле, я должен был освободиться, чтобы не взорваться рядом с ней.
Тем не менее, я знал, что сегодня вечером меня не хватит надолго.
Я заскользил сжатой ладонью по всей длине члена, то ослабляя хватку, то сжимая с такой силой, в которой нуждался. Я позволил своему большому пальцу дотрагиваться до головки в конце каждого движения. При этом я не сводил глаз с трусиков Беллы. Я сжал челюсти, приближаясь к желанной разрядке – Джаспер, вероятно, уже знает, чем я занимаюсь, надеюсь, он не станет делиться своим открытием с другими. Я достиг конца, подключив еще и левую руку, двигая ею в том же ритме, полностью охватывая свой орган нагретыми душем ладонями.
Прикрыв глаза, я откинул голову на плитку, вода каскадом струилась по моей спине. Через время вода стала прохладной, поэтому я повернул кран, выключая ее. Еще в течение минуты я оставался в душе в легком оцепенении. И когда я открыл глаза, первой вещью, которую я увидел, были все те же голубенькие трусики.
Открыв дверцу душа, я взял большое белое полотенце, висящее на крючке. Предприняв небольшую попытку вытереться, я откинул полотенце и вошел в гардеробную. Там я схватил пару черных джинсов и серую футболку с коротким рукавом. Надев носки и обув туфли, я вернулся в ванную. Оглядев себя в зеркало, я безуспешно попытался пригладить свои волосы.
Наклонившись, я поднял трусики, аккуратно свернул их, будто они были драгоценностью, и положил в правый передний карман.
Изабелла Свон только что заставила меня удовлетворить себя, даже не присутствуя при этом. Я ехидно улыбнулся. Кому-то придется кое-что объяснить.
Я поспешил к выходу, пробегая через дом, поскольку солнце уже поднималось. По пути я уловил дразнящие мысли моих родных братьев, но мне сейчас было не до них. Первоначально я подумывал поехать на машине, но утренние события поменяли мои планы, я весь горел, мне нужно было остудиться. Я разогнался и побежал через лес.
Я должен быть в комнате Беллы, когда она проснется.