— Привет. Это ты — Альбус Северус Поттер? — приветливо спросила молодая девушка со смешными коротко подстриженными волосами почему-то красного цвета. На ней была ярко-желтой блузка свободного покроя, а на ее шее, поверх новой и явно дорогой колдокамеры, болтались бусы невыносимо синего цвета.

Альбусу внезапно стало плохо от такого изобилия кричащих цветов. Он отвел глаза и вздохнул: видимо, беседы не избежать.

— Извините, мне плохо, — честно ответил Альбус, пытаясь отодвинуться от настырной журналистки. Но пятиться было некуда — Альбус и так уже впечатался спиной в каменную стену зала. Он даже и подумать не мог, что стена окажется такой гладкой. В коридорах стены шероховатые, кое-где камень влажный, и до них неприятно дотрагиваться. А здесь гладкий, и как будто даже немного теплый.

— Почему? Тебя кто-то обидел? Кстати, я — Вета. Вета Физер, — весело представилась она, — и мне выпала честь взять у тебя интервью, — она улыбнулась и забавно встряхнула головой, словно отбрасывая за плечи длинные волосы, которых у нее не было.

— Никто меня не обижал, — буркнул Альбус. Отец учил не доверять людям с колдокамерами в руках, он говорил, что газетчики обязательно переврут все твои слова и сделают жизнь невыносимой.

— Тогда давай просто поговорим, — Вета чуть щелкнула пальцами, и перо застыло над пергаментом, прямо в воздухе.

Альбус покосился на перо, которое показалось ему какой-то хищной птицей с острым клювом, нацеленным прямо на него, и вдруг широко улыбнулся:

— Конечно! Давайте поговорим. Вам тут удобно?

— Вполне, — Физер явно обрадовалась открывшимся перспективам.

— Я вас слушаю, — со стороны казалось, что Альбус изо всех сил старается быть галантным. На одну неуловимую секунду его глаза пересеклись со взглядом Скорпиуса Малфоя. Но ведьма, поглощенная нарисовавшейся сенсацией, этого не заметила.

— Расскажи, как это — быть сыном Героя, Главного аврора, быть сыном того самого Мальчика-который-выжил?

Альбус фыркнул и зажал рот ладонью — забавно было представить отца мальчиком…

— Офигительно, — ответил он, широко зевнув, — вы знаете, — Альбус перешел на заговорщицкий шепот, и ведьма наклонилась к нему, хлопая длинными накрашенными ресницами, — мне можно все… — слизеринец оглянулся, будто боялся, что его кто-нибудь может услышать.

— Да? — Вета явно растерялась от таких откровенностей.

— А вы чего ожидали? Что я скажу, будто мой отец равняет меня со всеми? Или что я такой весь из себя скромный? Нет.

— То есть ты считаешь, что тебе позволено все?

— Сыну Гарри Поттера и правда позволено все, — Скорпиус Малфой внезапно оказался рядом, — а самое главное — ему позволено быть хамом и просто уйти отсюда.

— Но ты же понимаешь, мальчик, что это будет на первой странице «Пророка» завтра же…

— А что там будет написано? — спросил Скорпиус и картинно развел руками. — Что сын героя отказался с вами говорить? Или что ему можно все? С первым пунктом, я думаю, солидарны многие, а про второе все и так давно в курсе. Так что с сенсациями вам крайне не повезло, мисс. Простите.

Скорпиус схватил Альбуса за руку и потянул к выходу.

— Но как же... Альбус! Альбус Поттер, стой! Ну расскажи хотя бы как ты себя чувствовал, когда упал на глазах у всех? Ты был расстроен, разочарован? Альбус…

Но Скорпиус ловко и быстро протащил друга сквозь толпу, и вскоре они были уже в коридоре.

— Спасибо! — Альбус улыбнулся и понял, что чувствует себя значительно лучше.

— Пойдем на воздух, — подмигнул ему Скорпиус.

Альбус молча пошел рядом. Уютное, спокойное молчание, когда никто не требует от тебя нужных слов и вдумчивых фраз. Такое молчание под силу только близким людям, которым достаточно чувствовать друг друга, просто довольствуясь присутствием.

Предрождественское небо было сплошь усыпано звездами.

— Красиво… — прошептал Альбус, задирая голову.

— На рассвете от этой красоты ничего не останется. Но ведь это будет значить рассвет…

— Это другая красота.

Альбус снова замолчал, вглядываясь в ночное небо.

Ему показалось. Ему же просто показалось, что в небе на мгновение вспыхнул смертный знак? Череп с выползающей змеей. Они проходили этот символ на истории, им еще рассказывали, что у бывших Пожирателей Смерти осталась темная метка на предплечье. Такая должна быть у мистера Малфоя, наверное. А, может, и нет.

В любом случае, просто показалось. Откуда взяться темной метке в радостном рождественском небе тихого и спокойного мира?

* * *

Альбус очень хотел, чтобы Скорпиус поехал к нему на Рождество. Он взахлеб рассказывал о своей семье, о подарках и вечерних посиделках в Сочельник. Он делал это так, что Скорпиус даже начал немного завидовать, потому что в его семье подобное не было принято. Поддавшись порыву после очередного красочного рассказа, Скорпиус решился и сказал: «Хорошо». Но предварительно он должен был обсудить все с отцом.

Тот нашелся в лаборатории. Он перебирал полку с зельями, потому что хотел взять кое-что в домашнюю лабораторию, чтобы поработать на каникулах. Портрет Снейпа ехидно комментировал все действия отца, одновременно давая дельные советы.

— Пап… — Скорпиус замер на пороге, не решаясь шагнуть внутрь без разрешения.

Профессор Малфой вздрогнул и уронил склянку с зеленой жидкостью, после чего выругался сквозь зубы, но так и не обернулся.

— Проходи, — бросил он через плечо, пытаясь при помощи палочки и нескольких странных заклинаний восстановить пролитое зелье.

— Поздно, Драко. Диффузия уже произошла. Зелье вступило во взаимодействие со внешней средой. Заклинания подобия и первичного восстановления структуры не помогут.

— Дементор тебя задери, Скорпиус! Прежде чем входить — постучись!

— Боюсь, отец, что эффект был бы тот же. Ты был слишком погружен в свою работу, — Скорпиус вежливо склонил голову, не смея перечить отцу.

— Зелье варилось две недели... у меня нет двух недель! Оно мне нужно сейчас.

— Лавка Робба в Косом переулке, — профессор Снейп сегодня был очень разговорчив.

— Робб… перекупщик. Вы думаете, профессор, что у него есть то, что мне нужно? Ладно. В любом случае, у него есть, если не зелье, то хотя бы ингредиенты. Но, черт, сколько же мне придется переплачивать... — Драко раздосадовано хлопнул рукой по полке, от чего все склянки на ней подпрыгнули на пару миллиметров.

— Снять бы с вас баллы, мистер Малфой, — язвительно сказал он Скорпиусу.

— Как вам угодно, профессор Малфой, — с достоинством ответил тот.

— Что ты хотел? — Драко со вздохом уселся в кресло возле камина, с уютом устроив длинные ноги на специальной скамеечке. Рука уже привычно потянулась за сигаретами, когда Драко вспомнил, что никогда не курит при сыне. Пришлось просто постучать пальцами по столику.

— Я хочу уехать на Рождество к Альбусу.

Драко поморщился и прикрыл глаза. Поттер неминуемо просачивался в его жизнь, словно пыточная капля воды, которая капает на лоб каждую минуту, сводя пленника с ума.

— Скорпиус, — устало сказал Малфой-старший, — я же уже говорил тебе, как важно выбирать окружение равное тебе и твоему статусу.

— Ал — слизеринец.

Драко приподнял бровь, словно подвергая сомнению этот странный факт жизни Поттеров.

— Он — равный.

Объяснять что-либо было бесполезно — это Драко понял сразу. Его сын был по натуре скорее Блэком, нежели Малфоем. Упрямый и своенравный.

— Но Поттеры — это не только Альбус Поттер. Это гриффиндорцы. Много гриффиндорцев. Это Уизли. А ты никогда не проведешь ни дня в доме Уизли. Это я тебе гарантирую. Да и в доме Поттеров тебе делать нечего. Ты поедешь к матери, в Йокширское поместье. Она ждет тебя.

— Отец, — Скорпиус попытался возразить, но тут же умолк под тяжелым взглядом. Отец усмехнулся и сказал:

— Иди, Скорпиус, и собирай вещи, скоро уходим. Сначала камином отсюда, потом отправишься к Астории.

Скорпиус наклонил голову и прикусил губу. Возражать, как всегда, не решился. В конце концов, толпа рыжих гриффиндорцев и правда несколько пугала.

* * *

Астория Малфой, в девичестве Гринграсс, больше всего в этой жизни любила себя. Нет, когда-то давно, лет пятнадцать назад, ей казалось, что она без ума от одного человека. Но тогда их семья, полностью разорившаяся, лишенная прав после войны, нуждалась в поддержке. Как раз такую поддержку мог обеспечить брак с наследником древнего рода Малфоев, с которого были сняты все обвинения. Когда встал вопрос, кому из сестер выходить замуж за нелюдимого, высокомерного и хамоватого Драко, то обе заявили, что лучше утопятся в ближайшем пруду, чем проведут остаток жизни с этим… тут Дафна припомнила пару крепких словечек, за что получила пощечину от отца.

Однако сам Драко уверенно заявил, что его будущей женой будет Астория. С Дафной он учился на одном курсе и прекрасно знал ее склочный характер, способность раздувать сплетни из ничего и не хотел, чтобы она стала матерью его ребенка.

Астория — другое дело. Высокая, темноволосая, с яркими голубыми глазами, она выглядела просто великолепно. Драко, конечно, не был влюблен. После всех событий, выпавших на его долю, он считал, что способность любить его оставила навсегда. И была ли она когда-нибудь… Но Астория была достаточно красивой и здоровой, чтобы быть матерью его детей. Он просто не учел одного — еще она была достаточно своенравной.

Долг перед своей семьей Астория выполнила — она родила Малфою наследника. К ее разочарованию, мальчик родился настоящим Малфоем — с белокурыми волосами, тонкими чертами лица и, похоже, таким же вредным характером.

Вот только глаза Скорпиус явно унаследовал от Гринграссов, хотя тогда еще живая Нарцисса Малфой считала, что своими чисто голубыми глазами Скорпиус обязан именно ей и всей линии Блэков.

Отношения с Драко так и не сложились, хотя Астория была хорошей женой. На людях послушная, спокойная, понимающая и ведущая светские беседы. В ней было все и даже с избытком. К сожалению, равнодушия в ней тоже было с избытком.

После рождения сына эти тягостные для обоих отношения, протянулись еще несколько лет, пока не умерла Нарцисса. Теперь у Драко не было ни отца, ни матери, не перед кем было держать лицо.

Астория в один прекрасный день уехала навестить своих родителей, которые к тому времени перебрались в Йоркшир, где вполне уютно расположились в обширном поместье, и больше не вернулась.

Не сказать, чтобы Драко отреагировал спокойно — как никак, задета честь семь, рода. Ни одна жена в приличной семье не смеет покидать своего мужа, каким бы он ни был.

Он не кинулся вдогонку, но вопилер послал. И еще два. Грозя свести ее общение с сыном к нулю, если она не появится дома. Астория не появилась, а Драко вдруг понял, что испытывает от этого неимоверное облегчение. Он занялся воспитанием сына, который в одиннадцать лет, как и положено отпрыску из любой волшебной семьи, отправился в школу Чародейства и Волшебства.

Накануне его отъезда, Драко снова послал Астории послание. На этот раз не вопилер, а простое письмо, скрепленное фамильной печатью Малфоев. Он кратко и сухо изложил на бумаге свои пожелания, которые сводились к тому что, если Астория Малфой не прибудет провожать сына в Хогвартс, Драко ее убьет. Просто и без затей. Из-под земли достанет.

Астория отозвалась. Насмешливое письмо заставило Драко побелеть от злости: жена насмехалась над ним. Она писала, что, конечно, проводит сына, а своими угрозами он может пугать кого-нибудь другого: ее это нисколько не впечатлило.

Но Драко было не занимать хладнокровия и выдержки, и он степенно встретил Асторию на пороге менора, пригласил на чашку утреннего кофе и позвал Скорпиуса.

Скорпиус никогда особо не вникал, что там происходит между родителям. Его приучили быть сдержанным и не проявлять ненужного любопытства. Но по матери он не мог не скучать. И, увидев ее в то самое утро, когда он должен был отправиться в школу, маленький Малфой, забыв обо всех правилах хорошего тона и сдержанного приветствия, бесцеремонно повис у Астории на шее.

Драко смотрел на это спокойно — сын останется только с ним. Сначала Астория пыталась возражать и порывалась забрать сына с собой, но получила недвусмысленное предупреждение, что если решится на это — лишится всех благ, которые достались ей вместе с малфоевскими деньгами. Драко пообещал, что на ее счет каждый год будет поступать немалая сумма. И Астория согласилась.

Драко все устраивало: официально они не развелись, Скорпиусом мать занималась в строго отведенное время. А одиночество? Что же, ему не привыкать. К тому же новая должность как нельзя лучше помогала держать себя в тонусе и быть рядом с сыном.

* * *

Скорпиус сидел в кресле у окна и читал книгу. Руны были его самым любимым предметом, и сейчас, сидя вот здесь, в йоркширском поместье, он с удовольствием посвятил свободное от общения с бабушкой и дедушкой время любимому предмету.

Книга была древней, из легендарной библиотеки Гринграссов. Ей было несколько веков, по-видимому, потому что, если бы не Сохраняющие чары, она бы давно рассыпалась в пыль. Именно этим книга и привлекла Скорпиуса.

Раскрыв следующую картинку, он невольно отшатнулся и уронил фолиант на пол. Книга жалобно всхлипнула, чары не позволили ей упасть, но все же защита дала трещину.

Скорпиус увидел вязь тех самых рун, которые были высечены на Зеркале Истины. Он не мог ошибаться, он хорошо запомнил ту надпись в надежде когда-нибудь прочесть и познать все смысловые слои этих рун. И вот теперь ему предоставилась такая возможность.

Провозившись около часа, Скорпиус понял, что шестой слой прочитан. Но вот зачем ему это нужно — Скорпиус не знал. Однако, он знал, с кем ему непременно захочется поделиться сногсшибательной новостью.

На вызов каминной сети откликнулась Лили.

— Привет. Где Ал? — спросил Скорпиус, стараясь не выдавать волнения.

— Он… где-то в доме, — Лили улыбнулась, — я его позову, если надо.

— Надо, — ответил Скорпиус. Пока Поттер убежала искать неугомонного, Скорпиус смог рассмотреть гостиную Уизли. Изобилие красного и золотого показалось чересчур ярким, но это выглядело по-настоящему празднично. Похоже, здесь никто не заботился о том, чтобы все было стильно и соответствовало выбранной цветовой гамме, как это всегда было в домax Малфоев и Гринграссов.

К тому же, сложно было оценить обстановку, когда в гостиной одни гриффиндорцы. Много гриффиндорцев. Они все играли во что-то увлекательное, сидя вокруг невысокого столика в центре комнаты.

Многих из них Скорпиус знал. Рыжая Уизли с приложением-братцем сидела на ковре, подтянув колени к подбородку, ее карие глаза светились озорным блеском. Скорпиус еще никогда не видел такую Розу. Роксана Уизли держала в руках колоду карт, помешивая ее с хитрым видом, ее брат, Фред Уизли, тоже сидел рядом, подперев голову рукой и наблюдая за сестрой с полуулыбкой. Луи Уизли, смеясь, отбивался от Джеймса, который пытался наградить его внушительным щелчком по носу за проигрыш. И еще несколько человек, которых Скорпиус не знал, вели себя так же непринужденно и на взгляд слизеринца весьма странно. Неудивительно, что в этой честной компании нет Ала.

Альбус появился спустя несколько секунд: в одной руке он держал блюдо с аппетитными пирожными, в другой — графин с соком. Зажатой под мышкой палочкой он одновременно пытался левитировать перед собой поднос с разнообразными сладостями. И получалось это не очень успешно: поднос опасно накренился и грозил опрокинуться на пол.

От увиденного Скорпиус на мгновение потерял дар речи. Альбус Поттер, слизеринец. Человек, которого он считал своим другом, прислуживает гриффиндорцам в гостиной Уизли?

Альбус меж тем сгрузил принесенные припасы на стол, где они тут же были расхватаны проворными руками Уизли и Поттеров всех мастей.

Скорпиус ждал презрительной гримасы на его лице или хотя бы недовольства подобным обращением, но Альбус только весело рассмеялся и, наконец, повернулся к камину.

— Скорпи! — похоже, он был действительно рад.

— Привет! — откликнулся Малфой, все еще пребывая в недоумении от увиденного.

— Пойдем к нам! — Альбус, открыто улыбаясь, протянул ему руку.

Скорпиус невольно оглянулся через плечо, словно опасаясь, что мать зайдет в комнату. Но с ней он пообщался утром, и до вечера она его не побеспокоит, если он сам не захочет. Порядки семьи — каждый имеет право на свободное времяпровождение. Предложение Поттера было заманчивым с одной стороны и пугало с другой. Оказаться среди гриффиндорцев — вряд ли это то, чего может и должен хотеть настоящий Малфой; но в то же время хотелось понять, что значит вот так просто сидеть в разношерстной компании и не думать о том, как нужно себя вести, не продумывая каждый ход и каждое слово, как это необходимо у слизеринцев.

— Скорп… ну же… потом вернешься. Никто не узнает.

— Скорпи, давай уже, — в поле зрения появилась Лили, она смешно тряхнула рыжими волосами и тоже протянула руку.

И Скорпиус решился. В конце концов, и правда, никто не узнает.

Спустя секунду Скорпиус Малфой шагнул в гостиную семьи Уизли.

Казалось, никто даже не заметил его присутствия. Все были увлечены игрой, лишь Роза немного подвинулась, давая Скорпиусу место на диване рядом с собой и Алом.

И тут Скорпиуса заметил Джеймс. Он замер на секунду, будто не веря своим глазам. Его взгляд выражал одновременно недоумение, понимание, досаду и злость.

— А это что тут делает? — Джеймс чуть сощурился и усмехнулся.

Все, как по команде, уставились на Скорпиуса.

— Это мой друг — Скорпиус Малфой, — твердо произнес Альбус, незаметно сжав ладонь Скорпиуса.

— Привет. Скорпиус, — вежливо улыбнулась полная девушка в очках, — я — Люси Уизли.

— Очень приятно, — Скорпиус галантно склонил голову, чувствуя себя, по меньшей мере, неуютно.

— Приятно… ты не ошибся камином, Малфой? — насмешливо сказал Джеймс, — здесь, знаешь ли, не место заносчивым слизеринцам.

Альбус вдруг поднялся на ноги и окинул Джеймса странным взглядом. Казалось, еще секунда, — и он ударит брата.

— Ты прав, Джим, здесь не место слизеринцам. Пошли, Скорп.

— Джейми! — взвизгнула Лили. — Не будь идиотом, извинись!

— Ни за что! Пусть катится. Вместе со своим недоноском Малфоем.

Гриффиндорцы настороженно наблюдали за разыгрывающейся сценой, но вмешиваться никто не решился.

— Я домой. Передавайте бабушке привет, — горько усмехнулся Альбус и, схватив Скорпиуса за руку, шагнул в камин:

— Гриммуалд плейс, 12.

* * *

— Это ликaнтропное. Дашь крестничку и сам выпей.

Драко устало потер лоб и бухнулся на диван, скрестив ноги. Огонь в камине чуть дрогнул, но вызова так и не последовало.

Гарри Поттер, не менее вымотанный, сел в кресло напротив и залпом выпил содержимое пузырька.

— Спасибо, — он вгляделся в лицо Малфоя, словно пытаясь найти ответ на какой-то вопрос. Драко усмехнулся:

— Пожалуйста, Герой… — протянул он, — ну как, чесотка не донимает, шерсть не прорезается? — невинно поинтересовался он.

— Радуйся, что я ослаб, звереныш, иначе получил бы сейчас...

— И это твоя благодарность… — Драко горестно всплеснул руками.

Пламя в камине снова дрогнуло, впуская гостей. Малфой напрягся, подбираясь, но тут же расслабился, вспомнив, что доступом в гостиную аврора обладают немногие.

Когда незваные гости шагнули из камина, то Драко захотелось курить. И ругаться. И, может, приложить кого-нибудь парочкой непростительных.

— Ал… — укоризненно произнес Гарри, — ты снова поругался с Джейми…

— Твой Джейми сказал, что слизеринцам там не место, и я вынужден с ним согласиться, — с достоинством ответил Альбус.

— Добрый вечер, профессор, — степенно поздоровался он с Драко.

— Не сказал бы, — машинально ответил тот, прожигая взглядом виновато выглядывающего из-за спины Альбуса Скорпиуса.

— Пап, — пискнул тот.

— Ты… ты должен быть в Йоркшире.

— А ты в меноре… — Скорпиус вызывающе посмотрел на отца, голубые глаза (чертова блекова порода!) смотрели из-под светлой пряди лукаво, он склонил голову набок, в точности повторяя отцовский жест.

Драко почувствовал, что, если эта сцена продлится еще пару минут, он надерет отпрыску уши прямо при Поттерах. Поттер-старший, по-видимому, испытывал похожие ощущения, потому что он весь побагровел, только что дым из ушей не валил, и рыкнул:

— Альбус Северус, изволь объясниться.

— Он же Северус… — фыркнул Драко, — каких объяснений ты ждешь?

Альбус посмотрел на своего отца, перевел взгляд на другого и… сделал первое, что пришло ему в голову: дернул друга за рукав и с воплем: «Бежим!» кинулся прочь из гостиной прямо во двор. Скорпиус по инерции ломанулся за ним: от осознания нелепости поступка что-то сжалось в животе, а дыхание перехватило. И тут же накатил восторг, неуместный, но такой ликующе радостный.

Альбус утащил его за дом, там они забежали в сарай для метел, и Альбус, выхватив палочку, тут же сплел сеть на хлипкую дверь. Скорпиус осмотрел его старания скептическим взглядом:

— Эту дверь легче выломать.

— Отец не будет ломать, — возразил Альбус.

Они перевели дыхание и уставились друг на друга. После чего начали хохотать так, что на глазах выступили слезы. Скорпиус попятился к стене и зацепил старые метлы, которые со стуком полетели на пол, незадачливый авантюрист сполз следом, вытирая глаза рукой.

Альбус согнулся пополам и попытался протянуть руку Скорпиусу, но снова расхохотался и сел на пол:

— Нет, ты вспомни, как они на нас смотрели…

Новый приступ хохота скрутил обоих.

Отсмеявшись, Скорпиус стал серьезен:

— А как же магия вне школы до совершеннолетия?

— Брось, — отмахнулся Альбус, — ты же в доме Главного аврора. На такие мелочи он просто не обращает внимания.

— Понятно. Что дальше?

— Чердак, — Альбус заговорщицки подмигнул Скорпиус и прошептал короткое заклинание. Тут же стала видна лестница, ведущая наверх.

— Тайное убежище.

— Насколько тайное? — деловито осведомился Скорпиус.

— Ну… Лили, Джим, Рози и Хью, конечно, в курсе… мы здесь сидели все вместе раньше. Еще до Хогвартса.

— Так и знал, в вашей семейке «тайное» — это значит известное, как минимум, трем Поттерам и многочисленным Уизли.

— Какая разница! Их же здесь нет. Идем!

Мальчишки поднялись по скрипучей лестнице наверх. Чердак оказался на редкость уютным. Альбус тут же одним взмахом палочки разжег небольшой камин, и в комнате сразу стало теплее. Скорпиус уже порядком продрог: он был только в свитере и брюках, так как уходил из теплой комнаты йоркширского поместья.

Похоже, Поттеры использовали чердак для хранения старых и ненужных вещей. Чего здесь только не было: старые наборы для метел, аккуратно разложенные по полочкам, мебель со старомодной узорчатой обивкой, груды каких-то книг в углу, и небольшое окно под самым потолком.

— Чувствуй себя как дома! — Альбус улыбнулся и бухнулся во одно из кресел, которое при этом жалобно скрипнуло.

Скорпиус устроился на диване, подогнув ноги и облокотившись на спинку.

Они помолчали. Здесь было необыкновенно хорошо молчать, это Скорпиус понял сразу.

— После каникул второй тур, — сказал Альбус и поежился.

— Откуда знаешь? — встрепенулся Скорпиус.

— Знаю, — пожал плечами Альбус, — Кошка предупредила всех участников. Но не сказала, что именно будет.

— А я прочитал шестой слой… ну, тех самых рун на Зеркале. Помнишь? В библиотеке Гринграссов есть древняя книга. Там я нашел такие же.

— Ну и? — Альбус подался вперед и замер в ожидании ответа.

— Я ничего не понял, — пожал плечами Скорпиус, — но перевод примерно такой: «и на седьмом замкнется круг.»

— И все? — в голосе Альбуса прозвучало разочарование.

— Да. Если мы соединим шестой и седьмой слои, то получим…

— И на седьмом замкнется круг. Да будет так...

* * *

Драко вскочил на ноги и кинулся за сыном, но был остановлен властным окриком Гарри:

— Стой. Ты куда?

— За сыном, — лаконично ответил Драко, остановившись.

— Куда? Они уже в сарае для метел, если мы сейчас кинемся вдогонку, то они наделают кучу глупостей. Например, рванут на метлах. А погода сейчас не очень. А в сарае есть чердак, там тепло и уютно. Пусть посидят. Успокоятся. Потом и наказание.

Драко не мог не признать, что в словах Поттера есть определенный резон.

— Хорошо, — пробурчал он, — когда появятся, отправь Скорпиуса домой. Немедленно. А мне нужно в Косой переулок к Роббу.

— Зачем? — Гарри встрепенулся и окинул Малфоя долгим взглядом. Как аврор, он не мог не среагировать на это имя.

— За зельем, которое разлил… по неосторожности.

Как бы там ни было, но он в жизни не признается, что в этом виноват сын.

— Оно нужно срочно. Снейп говорит, у Робба есть.

— Ладно. Но я тоже наведаюсь к старине Роббу. У меня есть к нему пара вопросов.

— Не переусердствуй, у него и правда редкие компоненты, которые не достать. Включая ингредиенты для ликантропного.

— Я просто кое-что выясню, — упрямо повторил Гарри, — иди, я пойду следом.

— Мне все равно, — пожал плечами Драко и шагнул в камин.

* * *

Жажда. По-другому это не назвать. Жажда, которая мучит уже так давно. Чтобы ее утолить, надо просто снова взять в руки нож и послушать, что нашептывает тьма. Тьма давно разговаривает с ним. Здесь, в стенах приюта, он научился одному — никому не верить. Но он верит тьме.

«Убей!» — шепчет она, и он не смеет ослушаться. Он знает, что произойдет, если этого не сделает. Он знает, что будет с миром. Кошмарные сны снятся каждую ночь.

И сегодня он идет по сумеречным улицам этого странного места. Здесь ходят странные люди в мантиях, словно из средневековой сказки. Эти люди заняты своими делами, они не обращают на него никакого внимания.

Его цель. Он чувствует. Вот этот высокий блондин в темной мантии, глухо застегнутой у самого ворота. Воплощение зла. Он ударит ножом и оставит послание, как всегда. Он вырежет эти два слова на щеке. Только дождется, когда они окажутся одни в переулке. Хватит ли у него сил, чтобы убить взрослого мужчину? Тьма поможет. Ей зачем-то нужны эти два слова.

Всего два.

«Он придет».