Разговор состоялся в Нью-Йоркском филиале компании. Каллен-старший был вежлив и даже приветствовал Чарли стоя.

- Уважаемый мэр Свон, – он протянул своему гостю тощую, испещрённую рисунком сосудов, руку.

- Бывший мэр, – усмехаясь, поправил Чарли, садясь в предложенное кресло, весьма и весьма, надо сказать, неудобное. – Как там поживают молодые? Я слышал, вы отправили их в Париж на пару месяцев.

- Я решил, Эдварду и Белле не повредит обновить, так сказать, старые чувства, – Каллен неприятно усмехнулся. – В их годы слишком уж тянет на приключения, а в наших с вами интересах приключений, подобных произошедшему, избегать. Поэтому я и организовал им этот романтический тур. Не волнуйтесь, - поспешил добавить старик, отвечая на вопрос, тут же возникший в глазах бывшего мэра. - Всё идёт превосходно.

- Вы уверены?

Каллен-старший плеснул себе из графина минералки и только после продолжительной паузы ответил:
– Уверен. Всё и дальше будет идти гладко. Главное - не забывайте наших договоренностей.

- Об этом я и хотел с вами поговорить, – Чарли замялся, не зная с чего начать. – Видите ли, Изабелла беременна.

- Я знаю. Ну и что? – вскинул брови будущий прадедушка.

Чарли нервно забарабанил пальцами по столешнице, словно бы сейчас решалась его собственная участь, а не участь Беллы и нерожденного ребенка.

– Нет ли сомнений в надежности и… в общем… в общем, я хочу сказать, что в препарате я уверен, но Изабелла, она… не скажется ли это на ребёнке?

- Уважаемый Свон, не сомневайтесь.

- Я волнуюсь, – перебил собеседника Чарли и тут же в ужасе замолчал. Но Каллен-старший лишь снисходительно посмотрел на бывшего мэра, сделав вид, что волнение за собственного ребенка и внука ему понятно.

- Препарат надёжен, в ходе испытаний побочных эффектов не выявлено. Если хотите, я предоставлю вам тестовые данные. Это, разумеется, секретная информация, но вы отец и имеете право знать, чем пичкают Беллу, – Каллен улыбнулся ещё шире.

- Нет-нет-нет, – Чарли отчаянно замотал головой. – Я вам полностью доверяю.

- Вот и отлично. Тогда просто помните о необходимости каждый год возить Беллу на «лечение». Между приёмами препарата не должно быть больших интервалов. Иначе память может вернуться.
- Я не понимаю всего механизма, но вдруг память все равно вернется?

- Нет. Или вы думаете, я готов был рисковать столь необдуманно? – старик покачал седой головой. И в этом странном жесте было столько превосходства, что Чарли почувствовал себя болваном. – Все просчитано.

Некоторое время они молчали. Первым не выдержал гнетущей тишины Свон:
- «Наезд на пешехода» тоже был просчитан.

- Видите ли, дорогой мой Свон, тот человек в машине, который сбил Беллу, все делал правильно. Проблемы возникли с Эдвардом. Во всем виноват он. Он специально, и я этого не отрицаю, толкнул Беллу чуть позже. Но всё предвидеть невозможно. Мы действительно не учли некоторых факторов. И вам ли не знать, что иного выхода у нас все равно не было. Белла должна была попасть в больницу, так или иначе. Ее потеря памяти обязана выглядеть именно последствием автотравмы.

- Ладно. Главное, что вы гарантируете безопасность ребёнка.

- Разумеется, - вздохнул старик. - Это в моих же интересах - получить здорового наследника.


Решение съездить в Париж принял Эдвард. Он вообще любит путешествовать. Это соответствует его натуре. Нет в Америке человека, более жадного до новых впечатлений и более увлекающегося, чем мой муж. Я на его фоне - серая и невзрачная. Поэтому мы идеальная пара. Пара, состоящая из противоположностей. Эдвард любит кофе, я - зелёный чай. Эдвард ненавидит рано вставать, а я боюсь ночной темноты, засыпаю только с включенной лампой и только если он рядом. Говорю же, что мы идеальное сочетание. И мы никогда-никогда не расстанемся. Пускай у нас нет той самой, воспетой в песнях, любви, зато есть нечто большее, что не разобьется так же легко о трудности.

- Белла, дорогая ты готова? Самолет через час.

- Да, милый, вещи собраны. Я проверила, как будто всё на месте. Документы в моей сумочке. Знаешь, я так соскучилась по Нью-Йорку.

- Думаю, рабочие уже должны закончить ремонт в квартире иначе придётся съездить ещё куда-нибудь.

- Как ты считаешь, они оставят те прелестные витражи в столовой?

- Тебе они разве не надоели? Они же там сто лет торчат, - Эдвард обнимает меня. – Теперь у нас будет новая столовая и, может быть…

Звонит телефон.

Смотрю на дисплей. Надпись: «Неизвестный». Кто же это? Ошиблись?

- Да?

- Изабелла, – звучит издалека, сквозь страшные помехи.

- Простите, я вас не узнаю, плохо слышно. Не могли бы вы представиться.

- Как обычно, не мог бы. Пусть это уж станет традицией.

- Что за чушь вы говорите? Вы ошиблись номером.

- Кто это? – Эдвард нежно целует меня в губы. – Какой подлец посмел нам помешать?

- Не знаю, какой-то пьяный, он говорил абсолютную чушь.

- Этот засранец тебя расстроил?

- Да нет, просто он знал моё имя, – вздыхаю и пытаюсь что-то такое вспомнить. Что-то из той жизни, которая была у меня когда-то до. И которая так навсегда и осталась за непроницаемой пеленой.

Но время поджимает, и я оставляю все неприятные разговоры в Париже, а сама возвращаюсь в Нью-Йорк, готовый удивить меня новым ремонтом. И не только.

В квартире толкутся рабочие в синих спецовках. Один из них, по имени Ганс, смущен. Я перебираю в уме даты - уж не приехали ли мы раньше назначенного срока? Нет, всё вроде бы правильно. С головой у меня не всё в порядке, но эти проблемы относятся к прошлому, а не к насущным вопросам и проблемам. Тем более что ремонт мы обсуждали и продумывали с тщательностью, с какой другие и детей-то не планируют. Все расходы и все сроки были расписаны ещё за год до начала самих работ. Но, кажется, что-то у строителей пошло не так. Я огорчаюсь. Я в последнее время очень легко впадаю в уныние или же, наоборот, ржу без видимой причины.

- Добрый день.

- Привет, Ганс. Что-то не так? - интересуюсь я у рабочего.

- Да есть кое-что, – Ганс задумчиво чешет заросший щетиной подбородок. – Мы кое-что нашли. Кхм, в спальне.

Что можно найти в спальне? О нет! Они, наверное, отрыли кое-что из наших с Эдвардом «личных» вещей, приобретённых в одном специализированном магазинчике. Чёрт, наверное, эти самые вещи случайно завалились за кровать или ещё куда-то. Мои щеки заливает краска стыда. Даже думать стыдно. Рабочие, небось, потешались тут всей бригадой – мужики это любят.

- Там под паркетом был тайник, – Поясняет Ганс. – Когда мы вскрыли полы, чтобы переложить их, то нашли выемку. И в ней кое-что было, – туманно продолжает прораб. Его слова не проясняют ситуацию, как следовало бы ожидать, а только всё запутывают – в голове винегрет.
- Что же?

- Ну, сами посмотрите. В полицию мы пока не сообщали.

- В полицию? Что вы несёте?! – возмущаюсь я. – Какая, к чертям, полиция? Мы приличные люди. У нас просто не может быть ничего такого…

Всей кучей перемещаемся к двери в спальню. Рабочие остаются на пороге, а мы с Эдвардом протискиваемся в комнату. В полу, как раз в том месте, где раньше стояла кровать, действительно темнеет дыра. А в дыре лежит несколько пакетиков с белым порошком, пачки банкнот, паспорта, документы, пистолет и винтовка.

Винтовка под моей кроватью. Я знаю – это месседж.



Автор: Bad_Day_48 (не забываем говорить спасибо автору)

---

---