Бонус-глава. Часть 2

(от Элис)

Знание – сила, но также это и великая ответственность. Иногда немыслимо сложно взять на себя весь этот груз, еще хуже, когда те, с кем привык делить свою ношу, в силу твоих же знаний должны остаться в неведении.

До начала этого года была лишь одна вещь, о которой я старалась даже не думать и не вспоминать в первую очередь, чтобы не бередить своих же ран и иметь силы на продолжение легкой и беззаботной жизни, словно всё просто замечательно, будущее безоблачно, а на горизонте всё такое светлое и радужное. Однако с началом нового года я делала это уже преднамеренно, боясь что-нибудь испортить и потерять свой шанс. Однако это не изменяло того, что мне не нравилось что-либо скрывать от семьи. Мне не нравилось хранить секреты от брата. Ничуть.

В первый день, когда я только получила свои видения о будущем, и вплоть до знакомства Эдварда с Беллой я вынуждена была утаивать от него некоторые вещи в страхе, что Эдвард попросту уйдет от предстоящего рандеву, точнее, своим уходом отложит его на некоторое время. Вероятность этого была велика, узнай он не только о грядущей встрече с девушкой, которая волей судьбы станет для него вечной спутницей, но и то, что девушка эта окажется человеком и едва ли не подорвет непоколебимый самоконтроль брата.
Но позже, когда у меня появились некоторые домыслы и догадки, я была вынуждена скрывать их уже из-за Беллы. Не моя это тайна, чтобы я о ней рассказывала. К тому же я ничего не знала наверняка.

Это ужасно раздражало – не быть в чем-то уверенной на все сто! Но и сейчас, даже после самого откровенного и продуктивного разговора с Беллой за все то время, что мы друг друга знали, я все еще не была убеждена в правильности своих предположений. Все это казалось немного нереальным, но мне ли судить о невероятности мира, когда я и сама являюсь существом мифическим?

Но сейчас, когда Белла наконец-то заснула, а Эдвард был далеко, стало огромным облегчением отпустить свои мысли и позволить им течь своим ходом, а самой между тем немного расслабиться.

Впервые я заглядывала в отдаленное будущее без всякого страха. Впервые с момента обращения. Впервые с момента, как увидела Джаспера.

Едва разобравшись, кто я есть, я, познав великую силу любви, осознала, что бессмертие необязательно означает вечность наедине с возлюбленным. Потому что жизнь, точнее, существование (как принято говорить про наш род) необязательно будет длиться бесконечно. Всему есть свое начало и свой конец. Всему, кроме чувств.

Через несколько лет после встречи с Джаспером я заводила с ним этот разговор о своих видениях, рассказала о тех коротких, но ярких вспышках, но он лишь покачал головой и ответил, что не хочет ничего знать наверняка и предложил просто не думать об этом, раз ничего конкретного я не знала. Я и не думала. Старалась. Но невероятно больно понимать, что рано или поздно это случится. Хотя я даже не знала точно, что именно. Не понимала когда. Сколько времени осталось? Десятки, сотни лет? Или пара недель? Не видела где. Никаких деталей. Не было ни одной зацепки, чтобы это предотвратить – тот день, который навек разлучит нас. Меня и Джаспера. День, когда мой Джаспер, без которого я не представляла и дня, погибнет от группы неизвестных вампиров.

Я даже лиц их не видела, ничего, что могло бы помочь, дать хоть какую-то зацепку! В противном случае все предполагаемые виновники уже давно были бы мертвы. Но любимый предложил просто наслаждаться моментом, временем, отведенным для нас, и не зацикливаться, раз сейчас мы всё равно не можем ничего поделать. Быть может, когда-нибудь появится больше информации, тогда уже и будем решать, а пока Джаспер лишь пообещал не ввязываться в неприятности и вести себя тихо, никого не провоцируя даже на незначительные конфликты. Но я всегда, ежеминутно, ежесекундно боялась за него. Отвести в сторону от него все невзгоды, обезопасить пространство вокруг семьи стало моей основной задачей, моей целью.

И я старалась не зацикливаться. Старалась не поддаваться страху и мрачным мыслям, не впадать в отчаянье, наслаждаться жизнью. Старалась, хотя не имела ни малейшего понятия, как я смогу сдержать данную взамен клятву продолжать жить без него, единственного, ради кого и стоило существовать, что бы ни случилось. Это казалось невозможным! Это было невыполнимым. Но Джасперу об этом знать было необязательно. Я старалась быть как можно более убедительной в своей лжи.

Но вот сейчас, наблюдая за тем, как Белла наконец отходит ко сну, я с долей облегчения проследила за блеклым, подернутым пеленой тумана видением. Оно не пропало окончательно, нет, но теперь я знала, что есть надежда, и не могла упустить шанс спасти мужа от неминуемой гибели.

И всё, так или иначе, благодаря знаниям, полученным от Беллы.

Я вспомнила тот первый день, когда увидела её образ так четко и ясно, словно по-другому и быть не могло. Белла должна была стать частью нашей семьи, парой Эдварда, но это было невероятно – видеть человека среди нас.

Я вспомнила, как умчалась из дома, едва получив это видение. Чувствовала, что будет правильнее, если я разберусь во всем сама, прежде чем расскажу брату. У меня не было уверенности в том, как он ко всему этому отнесется. Конечно, я предполагала, как он будет счастлив повстречать свою половинку, однако имела сомнения по поводу его реакции на то, что его избранница будет человеком. Близость с людьми была связана с рядом опасностей и предполагала в дальнейшем принятие непростого решения в вопросе о жизни и смерти.

Лишь один исход предполагал вечное счастье для брата, но при всем старании я не смогла увидеть девушку в обличии вампира до тех пор, пока не состоялась их реальная встреча. Лишь когда Эдвард фактически почувствовал запах её крови и был шанс на то, что он может не сдержаться. Я тогда смогла увидеть золотистые глаза вместо шоколадных, но и это не продлилось долго – брат взял под контроль свои хищные инстинкты, и я снова перестала видеть Беллу подобным образом.

"Человеческий опыт!" – фыркнула я про себя, между тем вспоминая, как, убежав достаточно далеко от дома, проглядывала будущее каждого из нас, открывая все новые и новые моменты и не переставая удивляться тому, что нас ждало. Вроде ничего особенного я не видела и все было как раньше, но атмосфера единения и счастья была различима невооруженным глазом. Казалось, встреча с девушкой сумеет благотворно повлиять на каждого из нас, а не только на Эдварда. Я видела громыхавшего смехом Эммета, искренне улыбавшуюся Розали, счастливых Эсми и Карлайла, которые были всецело счастливы за сына, влюбленного и словно окрыленного этой любовью. Я видела себя, вроде бы такую же, как всегда, но с каким-то непривычным огоньком в глазах, делавшим меня еще более легкой и беззаботной, чем обычно. Гадая, чем именно был вызван этот огонек: моей ли дружбой с девушкой или же радостью за брата, я даже не заметила, как, заглядывая в будущее Джаспера, перешла черту дозволенного, тот момент, за который старалась никогда не заглядывать, страшась снова увидеть гибель любимого. Я было постаралась скинуть пелену видения, не желая видеть этого снова, но кое-что в видении было не так, как обычно. Оно перестало быть яркой вспышкой, а стало мутным, едва различимым пятном.

Несколько часов я провела в ступоре, сидя в лесу, прежде чем осознала, что каким-то образом появление человека в нашей семье сможет повлиять не только на нас, но и на ход событий. Я лишь предполагала, что дело в знаниях, которые темноволосая девушка с красивыми карими глазами могла принести с собой. Но какими знаниями мог обладать человек?!

Мне нужно было все выяснить у неё, но я понятия не имела, как и где её найти. Прежде я видела девушку лишь в будущем своей семьи, но, не зная её лично, не могла предсказать её будущего непосредственно.

Я только знала, что она пока еще даже не жила в Форксе. Я не встречала её прежде, а значит, она могла находиться в любой точке земного шара – необъятные просторы для поиска даже с моим даром. Но просто терпеливо сидеть и ждать встречи я не могла.

И, казалось, фортуна была на моей стороне, когда я вдруг получила возможность узнать имя девушки – Изабелла Мари Свон. Оно было написано на белом конверте, попадавшем в неопределенно скором времени в мои руки.

Но почему-то после того я вовсе перестала ее видеть.

Я искала новые видения, но ничего, кроме обсуждений письма или, может быть писем, с семьей я не видела. Разве что некоторое время спустя поездку в Феникс, город, в котором жила Изабелла.

Не понимая, зачем бы я туда отправилась, но радуясь, что еще накануне положила в свою куртку и наличные, и документы, я решила не откладывать поездку до момента получения письма, а постараться все выяснить как можно скорее.

***

Я сидела в аэропорту Сиэтла, ожидая прибытия своего рейса, когда наконец-то решилась включить телефон и позвонить Джасперу. За размышлениями время пролетело действительно незаметно.

- Элис! – с облегчением выдохнул он в трубку. - Куда ты делась? Все беспокоятся, – стараясь не выдавать своей тревоги, спросил он.
- Извини, я видела, что мне срочно нужно уехать, - я была счастлива, так как, отвечая, мне не пришлось стоять лицом к лицу с Джаспером.

- Куда?

- В Нью-Йорк, - ответила я молниеносно. - Модное агентство, помнишь, я отправляла им свои эскизы? У них есть пара вопросов по некоторым моделям, и они хотят согласовать со мной условия контракта. И если переговоры о последнем я могла бы организовать удаленно, то одежда… Ты ведь знаешь, как много это значит для меня? Что если они все сделают не так? Это может быть ужасно! – протараторила я на одном дыхании. Конечно, идея иметь свою линию одежды, как и легальный заработок, была приятна, но сейчас она волновала меня меньше всего.
Девушка из видений, так же неожиданно пропавшая из них, как и появившаяся, беспокоила меня куда больше. Кто она? Как случилось или, скорее, случится, что она так гармонично впишется в нашу семью? Зачем она написала эти письма? И почему вдруг видения с ней исчезли? Она передумала ехать? Отложила переезд?

- Надолго? Мне приехать к тебе? – предложил Джаспер, отвлекая от размышлений.

- Нет, все нормально, - заверила его я. – Лучше сходите с ребятами на охоту, хорошо проведите время, я пробуду там всего неделю, - стараясь придать голосу оптимизма, заверила я. Будто неделя вдали от него – полная ерунда. Не думаю, что прежде мы когда-либо расставались более чем на сутки или двое. - Что ж, мне пора идти на посадку, люблю тебя!

- Люблю тебя сильнее. Не задерживайся и удачи, - услышала я, прежде чем Джаспер отключился.

Я не знала, зачем решила сохранить происходящее в тайне и солгала, но это казалось правильным, хоть и крайне неприятным.

Договориться с модным агентством о запуске собственной линии одежды не составило большого труда – деньги, особенно большие деньги, творили чудеса. И мне действительно предстояло теперь решить ряд вопросов в Нью-Йорке, в том числе подготовить презентацию будущей коллекции, но на протяжении всего перелета до Феникса я не могла на этом сосредоточиться.
Все, что я была в силах сделать, это попросить у стюардессы справочник и уточнить адрес.
Меня беспокоило, что видение счастливого будущего пропало. Хотя, к моему облегчению, на видение о Джаспере это никак не повлияло – оно так и осталось туманным и расплывчатым. Очевидно, информации из писем было для этого достаточно, но мне хотелось, чтобы и новогодние пророчества вступили в силу. Мне хотелось видеть свою семью полной. А без Изабеллы Мари Свон, кем бы она ни была, теперь это казалось невозможным.

***

Восточная Блумфилд-стрит, сорок восемь двадцать один – дом, в котором жила Изабелла и куда я прибыла поздним вечером первого января. Найти нужную комнату не составило большого труда. В доме проживали всего три человека, и девушка, к которой у меня были сотни вопросов, спала, свернувшись калачиком на своей постели.

Только вот сон её никак нельзя было назвать спокойным: растрепанные волосы разметались по подушке, девушка постоянно всхлипывала, теснее прижимая колени к груди, а по её щекам текли ручьи слез.

Задержав дыхание, я приблизилась к изголовью её кровати, чтобы получше разглядеть черты лица. Припухшие веки, покрасневший нос, растрескавшиеся губы. Это определенно была та самая девушка из моих видений, только в отличие от них Изабелла, представшая перед моим взором, ни капли не выглядела счастливой. Что же такого могло случиться в жизни у этой девушки? Произошло ли что-то накануне моего приезда сюда? Поэтому вдруг видения с ней пропали?

Было досадно не иметь возможности что-то выяснить сию же минуту. Дар Эдварда был бы как нельзя кстати сейчас. Однако стоило мне всерьез задуматься, чтобы позвать его сюда и помочь во всем разобраться, как новые видения наполнили мой разум. Я прикрыла рот ладонью, шокированная увиденным. Жестокая расправа, которую учинял Эдвард, едва пробравшись в окно спальни девушки, никак не вязалась с тем обожанием и трепетом в его глазах, что мне доводилось лицезреть в видениях суточной давности.

Я тотчас отбросила затею позвать брата до тех пор, пока во всем не разберусь сама.

Мысль о том, что нечто в разуме девушки заставило Эдварда действовать подобным образом, я откинула сразу – чтобы уничтожить кого-то, являющегося угрозой, необязательно пить его кровь, всё можно сделать чисто, не пачкаясь и не оставляя улик. Здесь же было нечто другое. Дикий, совершенно безумный огонь в наливавшихся свежей кровью глазах брата внушал отвращение не только мне, но и ему самому.

Отойдя к раскрытому настежь окну, я глотнула свежего воздуха и попыталась снова разглядеть это видение. Смятое и обескровленное тело на руках у Эдварда, ужас на его лице, когда он, казалось, лишь спустя некоторое время осознавал содеянное. Нет, дело точно не в нечистых помыслах Изабеллы.

Но тогда зачем он убьет ту, с кем мог быть счастлив? Казалось, он и сам не понимал, что натворил.

В голове крутились сотни вопросов, на которые ответов я так и не нашла. Но вспомнив про то, как я оказалась здесь благодаря видениям о полученных от Изабеллы письмах, и, снова предположив, что девушка была каким-то образом в курсе грядущих событий, я сделала осторожный шаг в её сторону. И я уже вытянула руку, чтобы попытаться мягко разбудить её и задать свои вопросы, раз уж она и так обо мне знает, но новая вспышка видений буквально ослепила меня.

Цепкие объятья девушки, которая ничуть не испугалась вампира, без спроса проникшего в её комнату, содрогающееся от рыданий тело, море слез, впитавшихся в мою блузку, и невнятные фразы о том, что я действительно существую и о какой-то там угрозе.

Я встряхнула головой, стараясь заглянуть дальше этой истерики, и остановилась, опустив руки. Всё, что я видела – девушка, словно призрак, поднимается с постели, доходит до письменного стола и передает мне письмо, адресованное моему брату Эдварду, а после возвращается обратно в кровать и отказывается о чем-либо говорить, просто смотрит в пространство невидящим взором.

Я постаралась заглянуть еще дальше, но ничего не менялось. Лишь проблеск о моем возращении, разговоре с семьей и… и все, как всегда! Возможный переезд. Никакой Изабеллы в нашем будущем. Монотонные будни.

Я зарычала от разочарования. Это походило на прогулку по минному полю: один неверный шаг – и все рушилось!

Развернувшись, я резко метнулась к столу и выдвинула ящик, тот самый, в котором она хранила два белых конверта, на них значился адрес нашей семьи в Форксе, а также… Я несколько раз моргнула, совершенно не ожидая увидеть координаты нашего семейного… адвоката, Джейсона Скотта. Они следовали за небольшой припиской о том, что в случае смены места жительства адресата требуется передать письмо ему до востребования мистером или миссис Каллен.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Как много знала о будущем Изабелла Свон?

Я не успела об этом подумать, письмо вывалилось из моих рук, когда я услышала пронзительный крик, заполнивший пространство душной спальни. Я в ужасе оглянулась, но с удивлением увидела, что мокрые ресницы девушки лишь слабо трепетали, а глазные яблоки под плотно сжатыми веками бешено метались, пока она видела свой кошмар.

Но отчего-то я не испытала должного облегчения, осознав, что осталась незамеченной, а девушку напугало не присутствие постороннего в собственной спальне её дома, а кошмарный сон. Людям просто так не снятся плохие сны. Тем более не настолько плохие, как, очевидно, снились ей.

Подхватив конверты, я выскочила за окно и прыгнула на крышу близстоящего дома за мгновенье до того, как карие глаза девушки широко распахнулись и она приложила руки ко рту в попытке унять свои крики и рыдания.

Я быстро спустилась на карниз и через узкое оконце проникла на пыльный чердак, который станет для меня убежищем в солнечный период дня. Не было времени переживать об испачканной одежде или о том, что я буду чувствовать себя не лучше летучей мыши, затаившейся от солнца под мрачной сенью крыши. Все мои мысли занимала тревога о девушке. С расстояния в несколько десятков метров я вглядывалась в черты её бледного лица, гадая, отчего такая большая разница между моими видениями и тем, что вижу сейчас. Возможно, это было её естественным, привычным состоянием? Возможно, знакомство с нашей семьей также благотворно повлияет на неё, как и на нас? А, может, она переживает именно из-за этого? Боялась ли она переезда в Форкс, если предполагала, какое знакомство там её ожидает? Я снова подумала о том, что могла бы попытаться встретиться с Изабеллой, возможно, следующим вечером, после захода солнца, но исход короткой беседы оставался прежним.

Словно увидев меня, она убеждалась в каких-то своих предположениях и считала дальнейший переезд нецелесообразным. Словно встречи со мной было достаточно для того, чтобы безоговорочно удовлетворить все её интересы.

Это вернуло меня к мысли, что Изабелла знала о возможном будущем, о грядущей встрече. Не для этого ли она и написала – чтобы убедиться в нашем существовании? Быть может, она считала все это шуткой собственного разума, а увидев меня, убеждалась в истинности происходящего и… решала не рисковать собой? Ведь встреча с семьей вампиров для человека была весьма рискованным занятием. Однако и это предположение не казалось правильным, так как в видении она меня не боялась, лишь была удивлена и счастлива видеть в первые минуты.

Я простонала от разочарования, не в силах разобраться в ситуации, и из своего убежища продолжила наблюдение за девушкой. Смахивая со лба капли проступившего пота, Изабелла покосилась на дверь, прислушиваясь, не разбудила ли родителей. К счастью, она не обратила внимания на то, что я не успела задернуть шторы так, как они висели прежде. Обхватив колени руками, она сжалась калачиком, лежа на боку, и словно в ступоре уставилась в пространство.

Глядя на неё, я и сама оцепенела на некоторое время, и лишь когда она снова погрузилась в беспокойный сон, вспомнила о письмах в своей руке. Одно запечатанное и готовое к отправке – для Эдварда, второе и как мне показалось из того, что конверт пока еще оставался не заклеенным, незаконченное – для меня. То, что она не дописала именно мое письмо, стало досадным разочарованием.

«Здравствуй, Элис!
Это я, Белла. Ты уже знаешь, что мною написаны два письма: тебе и твоему брату. Вероятно, именно ты узнала о них первой, и, надеюсь, это позволило тебе получить чуточку уединения для чтения.

Все ключевые моменты я уже изложила ранее в письме для Эдварда, поэтому не стану повторяться, всё, что необходимо, ты сможешь узнать от него. А еще я знаю, что ты знаешь, что я не знаю, знаешь ли ты меня. Классно закрутила, не правда ли?

Мне известно одно – раз письмо в твоих руках, должно быть, что-то пошло не так… и, очевидно, меня больше нет в живых. Любопытно все же, мы уже успели познакомиться к этому моменту или нет?

Но в любом случае, пожалуйста, не грусти по этому поводу! Что бы ни случилось, всё еще наладится, я верю. Я прошу тебя, позаботься об Эдварде и, в случае необходимости, убереги его от принятия необдуманных и поспешных решений. Не позволь ему совершить глупости.

Элис, дорогая, если всё-таки я успела встретиться с вами, прошу тебя, поддержи его, помоги ему пройти через это. Будь рядом, ведь только ты сможешь найти те слова, что ободрят и придадут ему сил.

А я лишь надеюсь, что всё зашло не слишком далеко и он не будет терзать себя вечность, а спустя некоторое время обретет свое истинное счастье.

Но у меня есть к тебе еще одна просьба, пожалуйста, уничтожь мои записи и сохрани в тайне их существование. Не думаю, что для тебя станет сложным их разыскать. Никто не должен знать того, что там написано, Элис. Особенно Эдвард».

А дальше письмо обрывалось. Вероятно, Изабеллу или Беллу, как она назвала себя в приветствии, кто-то или что-то отвлекло, и она отложила написание на некоторое время. А, может, продолжала обдумывать, о чем написать помимо того, что в случае чего я должна удержать Эдварда от разного рода глупостей.
Раньше я бы посмеялась над подобной просьбой. Эдвард и глупости – да где это видано? Но видение ужасной расправы, посетившее меня совсем недавно, не оставляло места для шуток. Эдвард мог сделать нечто, о чем бы жалел впоследствии. И складывалось впечатление, что Белла предполагала нечто подобное… Если так, тогда понятно почему она не решалась на переезд в Форкс.

Только сильнее запутавшись от этого послания и изнывая от желания хотя бы немного разобраться в происходящем, я тут же вскрыла конверт Эдварда. Запечатать его снова не станет большой проблемой.

Мне пришлось перечитать письмо трижды, чтобы написанное мало-мальски улеглось в голове. Во-первых, Белла совершенно точно знала о нас. В принципе, у меня уже было немало тому подтверждений, но теперь стало совершенно прозрачным и очевидным, что Белла знала и про нас, и про тот вариант будущего, который я увидела в канун Нового года. А во-вторых, я убедилась, что Белла, вероятно, знала даже больше, чем видела я. Она предупреждала всех нас держаться подальше от Италии и предлагала попросить помощи у Элезара, чтобы лучше разобраться и понять. Что-то мне подсказывало, что именно в этом и таился ключ к спасению Джаспера.

А еще девушка предполагала свою смерть. Возможно, даже от рук Эдварда. Я не была в этом уверена, но пришла в ужас оттого, как много было открыто этой юной человеческой девушке. И в ужасе я пробыла вплоть до того, как первые лучи солнца начали окрашивать горизонт в нежные оттенки розового и голубого. Грядущий рассвет быстро привел меня в чувство, и мне пришлось вернуть конверты на место, прежде чем Белла проснулась.

***

День взаперти тянулся медленно и утомительно. Единственное, чем я смогла себя отвлечь, так это переговорами с Нью-Йоркским агентством.

День Беллы казался не менее мучительным. Она также сидела взаперти своей спальни, хоть и делала это по собственной воле, и весь день что-то писала. Иногда она сортировала свои записи, вставляя очередной исписанный лист куда-нибудь в середину, словно вразнобой, не по порядку, писала главы какой-то книги. Иногда она тихо плакала над той или иной страницей, прижав бумагу к груди, а затем, успокоившись, подолгу сидела, задумчивая и неподвижная, словно живое изваяние.
От желания выяснить, что же именно она там пишет, пребывание на чердаке делалось совершенно невыносимым. Еще хуже было оттого, что Белле совсем не удавалось заснуть в эту ночь. Едва это происходило, она подавляла очередной свой вскрик, и её уставшие покрасневшие глаза распахивались и начинали метаться по сторонам, будто Белла не могла понять, где находилась. Лишь спустя несколько секунд, привыкнув к темноте, она тяжело вздыхала, не испытывая при этом большого облегчения, но хоть немного успокаиваясь и, откинув слипшиеся пряди волос с лица, пыталась снова заснуть.

***

Бессонная ночь давала о себе знать: Белла выглядела еще более изможденной и обессилившей, чем прежде. В очередной раз проснувшись, она, опираясь о стену и стараясь передвигаться тихо, чтобы не разбудить родителей, проковыляла вдоль по коридору к ванной. Там, умывшись прохладной водой, она несколько минут безучастно смотрела на собственное отражение в зеркале на дверце навесного шкафчика. Её губы сжались в тонкую линию, и, распахнув створки, Белла принялась долго копошиться в коробке с медикаментами, прежде чем взять оттуда рецепт на лекарство. Этот листочек был словно наделен магической силой – едва Белла нашла его и приняла решение позже днем зайти в аптеку, череда видений проскользнула в моем сознании. Несколько расплывчатых образов из пока еще не до конца определенного, но тем не менее вероятного будущего Беллы, связанного с её переездом в Форкс, снова фрагменты, увиденные мной ранее, и еще одно видение обо мне и аптеке. Это было странно, но я не могла нормально на этом сосредоточиться, слишком довольная тем, что будущее, то самое, которое я видела под Новый год, снова начало возвращаться. Если для этого мне придется помочь Белле с покупками – не беда!

***

Только к середине ночи мне удалось беспрепятственно влезть в её окно и вскрыть закрывавшийся на ключ ящик письменного стола, куда Белла перед сном сложила все свои бумаги.

Хвала небесам, мне не требовалось много времени, чтобы прочитать и запомнить слово в слово все написанное – Белла снова проснулась меньше чем через два часа и больше так и не заснула, лишь несколько раз проваливалась в дремоту. Но за это короткое время я успела все не единожды изучить и вернуть на место, и позже, сидя на своем злополучном чердаке, обдумывала то, что мне довелось узнать. Не так-то уж много, честно говоря. Все записи походили на обрывочные описания тех видений, что я видела раньше. Многие из них были явно не закончены, а и иной раз и вовсе обрывались буквально на полуслове.

Но теперь я совершенно точно знала: Белла в курсе того, что видела и я. Видела всех нас, то счастье, ту теплую дружбу и любовь. Это было похоже на увлекательный и в то же время немного смущающий экскурс в будущее, описанный от её лица, и я задавалась вопросом, являлось ли предвиденье даром девушки или же это знание было получено ею единожды? Но теперь, достигнув хоть какого-то прогресса и снова начав видеть, я уже не хотела рисковать будущим ради удовлетворения своего любопытства.

Второе, что мне удалось узнать, это причину, по которой меня посетило видение о безжалостной расправе Эдварда над Беллой. Потенциальные догадки у меня появились с первых страниц, где я прочитала описание их встречи на совместном уроке биологии, ледяного взгляда угольно-черных глаз брата и того, какое напряжение испытывал Эдвард, отодвигаясь на безопасное, если так можно выразиться в случае вампира, расстояние: "подальше от меня… морщась, будто от дурного запаха".
Но окончательно я во всем убедилась, лишь пролистав несколько обрывочных разговоров, которые мало что дали мне понять, однако, очевидно, чем-то запомнились Белле, и, перейдя к моменту описания импульсивной беседы Эдварда и девушки на поляне, куда он привел, ну или приведет ее в первый раз.

Было просто поразительно то, как ярко и детально был описан этот эпизод – должно быть, так же подробно, как и первая встреча: каждая эмоция, жест, мысль – все находило свое отражение на бумаге.

Но помимо тайны крови здесь открылась и ещё одна удивительная особенность Беллы – её закрытый разум, недоступный Эдварду:
"О чем ты думаешь?.. Так странно – не слышать мыслей другого!" Я нервно хихикнула, вспоминая описанные ранее диалоги и теперь уже понимая, почему прежде Эдвард задавал столько вопросов. Обычно, чтобы узнать чей-то любимый цвет или причины того или иного поступка, он и вовсе мог не произносить ни слова. Белла же была способна поставить Эдварда в тупик, и за это я её сразу полюбила.

Она была идеальной спутницей для Эдварда. Здесь не оставалось никаких сомнений. И лишь на миг во мне закрались подозрения – человек, столько всего знающий и полностью закрытый от воздействия дара брата – это могло привести к огромным неприятностям. Что если причиной тому заговор? Козни, учиненные против Калленов? Но уже спустя пару секунд я могла бы с уверенностью заявить, что Белла не принимала участия ни в каком сговоре. То, какой искренностью и доверчивостью светились её глаза, когда я видела нашу встречу, и как она буквально кидалась в мои объятья – все это делало очевидным её добросердечие и бесхитростность. И если не верить человеку со столь открытым сердцем и душой, то кому же тогда верить?

Это было сложным и ответственным решением, но я чувствовала, что так и должно быть, это будет правильно, знала – мы не можем упустить своего шанса. Я уже с нетерпением ждала момента, когда Эдвард впервые осознает, что неспособен прочитать её мысли. Это сулило стать увлекательным зрелищем!

Я пролистнула страницу записей Беллы и продолжила чтение. Даже несмотря на вполне объяснимое смятение брата, который впервые в жизни ничего не знал наверняка, я всё же была поражена столь несдержанным его поведением, в то время как сам он, казалось, не мог понять, чего хочет больше. Чтобы Белла испугалась и больше никогда не искала с ним встречи, как в тот момент, когда он сломал дерево. Или же, наоборот, доверяла ему и любила безоговорочно, как было, когда он пытался объяснить свои поступки, раскрыть ей самого себя.

"Знаешь, у каждого свои вкусы. Кому-то нравится шоколадное мороженое, кому-то клубничное… Прости за аналогию с едой, лучшего объяснения не подобрать", – именно после этих строк не осталось никаких сомнений и стало предельно ясно, отчего вдруг мне привиделось, как Эдвард, словно настоящий монстр, иссушает вены Беллы и почему он был так близок к этому в день их первой встречи. Её кровь непревзойденно вкусно пахла для него. Мне требовалось побольше узнать об этом феномене, потому как казалось невероятным, что какая-либо кровь могла спровоцировать Эдварда, который всегда превосходно контролировал себя, но факт оставался фактом. Я продолжила читать строки, в которых нашла ответ на еще один немаловажный вопрос: как с этим бороться.

- Победа духа над плотью, - улыбаясь, повторил он, и белоснежные зубы сверкнули в темноте.
- Видишь, как все просто!
Эдвард искренне рассмеялся.
- Просто для тебя, - поправил он, легонько щелкнув меня по носу. А в следующую секунду посерьезнел. - Я очень стараюсь. Если станет совсем невмоготу, уверен, что смогу уйти. - Прекрасное лицо исказила гримаса боли. - Прости, что подвергаю тебя такой опасности.
Я нахмурилась – разговоры об уходе мне совсем не нравились.
- Завтра будет сложнее, - продолжал Эдвард. - Сегодня я наслаждался твоим запахом целый день и стал менее восприимчивым. Однако стоит нам расстаться хотя бы на час, и все придется начинать снова. Ни дня без борьбы!

Я улыбнулась, думая о том, что для того, чтобы обезопасить жизнь Беллы, Эдварду придется проводить с ней как можно больше времени. Главное, не дать ему сбежать на неделю, как это описывала Белла в своем пророчестве, если так можно выразиться.

Было описано множество удивительных моментов: как они общались, узнавали друг друга, знакомство с семьей и игра в мяч…

Я хмуро посмотрела на Беллу, все еще не выяснив, чем её так расстроила поездка на бейсбольное поле сегодня днем. По тому, как она описывала это на бумаге, с каким восхищением отзывалась, казалось, Белла пребывала в восторге от игры, хоть в ней и не участвовала. И я не думаю, что эпизод со встречей кочевников, о котором я узнала чуть позже, уже после приезда Беллы в Форкс, мог настолько всё омрачить. Но для того чтобы это выяснить, мне не придется слишком уж долго ждать. Завтра все станет известно. Я надеялась.

Снова вернувшись мыслями в прошлое, я вспомнила и о других записях, явно из более отдаленного будущего: немного о свадьбе, то, как она волновалась, осознавая всю важность и величественность этого дня, а затем…

Яхта с картинной точностью причалила к выбеленному лунным светом деревянному пирсу. Эдвард заглушил мотор, и мир погрузился в непривычно глубокую тишину. Только плеск волн за бортом и шелест бриза в пальмах. Воздух теплый, влажный и напоен ароматами — как в ванной после горячего душа.
- Эсми? - я переспросила вполголоса, но в ночной тишине вопрос все равно прозвучал чересчур громко.

…человеческий опыт. Я не смогла не улыбнуться, думая, что именно повторения этого опыта и хотела Белла. А то я уж не на шутку начала переживать, что она и вовсе не хочет обращения и планирует оттягивать решение до бесконечности, ну или до конца, вернее сказать.
Было большим облегчением узнать, что для расставания со своей человечностью ей требовалось всего лишь испытать близость. Но теперь я подозревала, что не все так просто. Кажется, и это действительно звучало невероятно, у Эдварда мог появиться ребенок, мой племянник. Это было бы просто удивительно! Ребенок вампира, рожденный человеком. И судя по тому, как в моих видениях, на которых присутствовали те пробелы, слепые пятна, все радовались и были счастливы, держа на руках… малыша. Да, я с уверенностью могла сказать, что это будет действительно чудесный ребенок, и уж всяко не монстр, коим можно было бы представить бессмертное дитя. Но между тем я беспокоилась о судьбе ребенка, ведь из рассказов Беллы выходило, что все кончилось плачевно. Эдвард и Ренесми погибали.

Я лишь предполагала, что за всем этим стояли Вольтури – не зря ведь в своих письмах она просила их остерегаться.

Если так, то опасность действительно была велика, но зная, откуда ждать беду, будет несложно её предотвратить. Предупрежден – значит, вооружен. Тем более спасение ребенка казалось и ключом к спасению Джаспера.

---

Вот и первая из двух глав от имени Элис. Спасибо вам, дорогие читатели, за то, что подарили мне это вдохновение!
И конечно же за оказанную поддержку и помощь в редакции главы сердечно благодарю tatyana-gr!