Даже вроде бы смирившись, Изабелла не знала, как ей жить дальше и всё ждала изо дня в день письмо с сургучной печатью в виде циферблата.
«Хоть бы часик мне прислал, хоть минутку», — сжималось всё внутри у девушки, которая всю жизнь терпеть не могла отрубать хвост по частям.
Кстати, пропал и ежедневник. Будто в воздухе растворился. Перерыв всю квартиру и не найдя его, Белла наконец поняла, что игра окончена.
И вот тогда ей сделалось страшно по-настоящему.
Как это ни странно, но, будучи руководителем довольно внушительного коллектива и занимаясь серьёзным делом, мисс Свон всегда чувствовала себя взрослой, солидной девочкой. Иногда она так и говорила: «Я уже взрослая девочка, говорите прямо, я справлюсь».
«Глупенькая». — Покровительственно улыбалась финансовый директор, ибо сейчас осознавала, что по сравнению с собой нынешней тогда была наивной и смешной до горьких слёз.
Случались моменты, когда под настроение она принималась проклинать и эту «чёртову игру», и Эдди в придачу. Как же хорошо ей жилось в неведении, что такое любовь, какие они, эти чувства к мужчине. Как же крепко и сладко она спала.
Изабелла пыталась. Честно пыталась жить без него. Она ещё больше погрузилась в работу, по уши ушла в хлопоты окончания года, и какое-то время у неё даже получалось. День-два, не больше. За эти сорок восемь часов она действительно провела и индивидуальные переговоры, и совет директоров. Правда, всё происходило, как в тумане, будто фильм смотрела с собой в главной роли.
А потом наступило Рождество.
В сочельник мисс Свон чуть пораньше приехала с работы, пребывая в своём обычном состоянии сомнамбулы.
— Белла, отдохни хорошенько за каникулы, — напутствовал её мистер Кроули. — Ты похожа на собственную тень, а вы мне нужны после нового года свеженькими и отдохнувшими — у нас много работы.
— Да-да, конечно, — с готовностью кивала головой девушка и понимала, что её спасение и было как раз-таки в работе, а вот на отдыхе она очень сильно рискует сойти с ума окончательно.
И именно в таком настроении прибыла домой. Приняла душ, выпила чаю. Потом оглянулась вокруг и словно проснулась.
Пелена спала не то с глаз, не то с сердца, не то с мозгов.
— Хватит с меня, — спокойно сказала Изабелла и, даже не отодвинув чашку, встала из-за стола и направилась в спальню одеваться.
Надевала одежду, как готовилась лечь в гроб — спокойно, смиренно, безучастно.
Вышла из квартиры, не оглянувшись и не хлопнув дверью. Спокойно замкнула и всё.
С каменным лицом вошла в лифт.
Села в машину, как в танк, на котором собралась таранить Великую Китайскую Стену. Резко повернула ключ зажигания и вырулила со стоянки. Попробовала поискать в памяти навигатора тот самый адрес, но его не оказалось. Набрала вручную, но компьютер не смог проложить путь, сбрасывая данные и выводя на экран ненавистное слово «ошибка».
— А, чёрт! — выругалась девушка, отключила тупой прибор и решила действовать по памяти.
Направилась всё на то же западное шоссе. Дорогу запомнила не очень хорошо, но ей повезло — увидела знакомую ветеринарную аптеку и после этого начала в свете фар искать тот самый поворот к озеру.
И нашла его. Кажется, узнала.
«Он», — подумала Изабелла, снижая скорость и поворачивая вправо, в прогалину между стеной деревьев, стоявших вдоль дороги.
А дальше всё пошло сплошь незнакомое и почти неузнаваемое. Вроде бы и то, но может быть и нет.
Да, она подъехала к какому-то озеру, но, возможно, оно чуть меньше того, где они ловили рыбу с Эдди. И главное — на берегу нет никакого дома. Да и вообще, ничего нет, только причал.
Но он тоже кажется немного короче, того самого, с гирляндами.
Девушка не расстроилась, нет.
Она тихо умирала. Гибла.
Встала на самом краю помоста, опустила руки вдоль туловища, а голову подняла в звёздное небо. Вода под помостом не плескалась, а «дышала». Уровень поднимался и опускался словно грудь единого организма, огромного животного.
Слёз не было. Наоборот, глаза высохли подчистую и чувствовались стерильными стекляшками.
Но что-то определённо текло внутри. Да-да, нечто тягучее и тяжелое стекало вниз по нутру — не то мазут, не то горечь. Словно кто-то плеснул в душу чёрной краски.
Изабелле очень хотелось обратиться к тем, кто затеял с ней эту игру, но она не знала, кто они. Узнай она их имена, ох сколько бы высказала им в лицо — или что там у них — сколько бы смогла накричать упрёков и проклятий.
— Спасибо, — вместо всего этого сами собой прошептали бесчувственные губы. — Спасибо, что… спасибо за это чудо, ой! — девушка подскочила, потому что посреди оглушающей тишины, откуда-то со стороны леса послышался не то треск веток, не то скрип снега. — Кто здесь, — встала она в оборонительную позу, искоса поглядывая на свой Лексус.
Тишина. Звук не повторился, новых не прозвучало.
— Эдди? Эдди, ты здесь? — в принципе, глаза привыкли к сумеркам, освещаемым только белизной снега, поэтому Изабелла храбро двинулась в сторону звука — ей очень-очень хотелось, чтобы это оказался Эдди.
Было страшно и жутко, но мисс Свон шла вперёд, отодвигая ветки елей и вынимая сапоги из сугробов.
Идти пришлось недолго. Шагов через двадцать-тридцать, она различила на небольшой поляне трепыхающегося в силках зайчонка.
Не раздумывая ни мгновения, кинулась освобождать, попутно пытаясь рассмотреть, уж не те ли это силки, что ставил Эдди. Но ничего не поняла — нитки растрепались, проволока заржавела.
Наверное, поэтому заяц высвободился довольно легко, но вместо того, чтобы дать стрекача, отбежал футов на десять-пятнадцать и остановился, потирая лапки и посматривая искоса на девушку.
— Что… — не поняла Изабелла — ей показалось, что он что-то хочет ей сказать или дать понять. — Что… — сделала она шаг на зайца. Тот отбежал ещё дальше и остановился опять. Мисс Свон пошла за ним смелее. Животное побежало вперёд уже быстрее, увлекая девушку в чащу.
Они шли и бежали весьма долго. И почти изнурительно. Изабелла понимала, что это путь в один конец — обратно ей просто не выбраться.
«Плевать. Мне всё равно», — вытирала она пот со лба и сопли под носом.
И каково же было её удивление, когда еловая чаща внезапно поредела, потом вообще расступилась, и перед ней предстал железнодорожный путь со стоявшим на нём одиноким вагоном. Рельсы как вышли откуда-то из лесу, так в нём и скрылись, а на них неподвижно застыл самый настоящий вагон, только очень старый. Даже старинный. Чугунный, крашенный не то битумом, не то самой нефтью. С фонарями на углах, как у карет, и с красивыми витыми перилами вдоль ступенек.
«Time wagon» — красовалась на его боку надпись огромными буквами.
— Вагон времени, — еле прочитала (неудобно же с отвалившейся нижней челюстью) мисс Свон и чуть не свалилась в сугроб — именно таким шрифтом был написан текст в ежедневнике. — Что… это… — моргала она глазами уставшая и обескураженная.
Но это ещё не всё.
Заяц куда-то делся, будто приснился и исчез, а на ступеньки вагона вышел…
— Джас! — подпрыгнула Изабелла и ринулась к нему, как к дорогому сердцу человеку. Как к Эдди. — Джас, это ты!
Да, то же самое рваное левое ухо и полосатый окрас. Котяра уселся на самой верхней ступеньке и начал вылизываться как ни в чём не бывало.
— Джас, откуда ты здесь?! — подлетела к нему Изабелла и хотела было взять на руки, но хитрюга заскочил в вагон. Она — за ним.
Вошла и осмотрелась. Внутри старинные лавочки, деревянные неокрашенные полы, небольшие прямоугольные окна со стёклами.
«Приветствуем вас в Вагоне Времени» — шла строкой надпись на настоящем современном электронном табло над противоположным выходом.
Это было, как последний айфон на вершине пирамиды Хеопса, как космический шаттл в центре Стоунхенджа, будто Бугатти Вейрон в джунглях Амазонки.
— Чудеса-а-а… — выдохнула мисс Свон, а Джас уже вылизывался на одной из скамеек.
Она примостилась напротив, не сводя с него квадратных глаз и не поднимая с пола челюсть.
И тут вагон тронулся. Девушка попыталась выглянуть в окно, не появился ли там паровоз, но не разглядела.
— Мы едем к Эдди, Джас, да? Мы едем к Эдди? — попыталась заговорить с котом Изабелла, но тот свернулся клубком, накрыл хвостом нос и сделал вид, что заснул.
«Угу, — туго соображала мисс Свон. — Я тоже должна спать, так получается? — она поёрзала на неудобном твёрдом сидении. — Легко сказать».
Но только закрыла глаза, как провалилась куда-то в бездну другой реальности.
А открыла их будто от удара. Вагон времени очень сильно дёрнулся. Так бывает, если перецепляют локомотивы.
Девушка качнулась, распахнула глаза и тут же завизжала, как ненормальная — перед ней напротив на лавочке сидел Эдди Каллен собственной персоной.
— Эдди! — прыгнула она на него дикой пумой и приросла, как к спасительному плоту — утопающий. — Эдди, любимый!
Слёзы хлынули Ниагарским водопадом и Вселенским Потопом вместе взятыми.
— Ну-ну-ну… — улыбался Каллен, и они в четыре руки принялись собирать влагу с её лица.
— Всё, больше я от тебя не отцеплюсь! — в жмени гребла его незнакомую кожаную куртку, на ощупь напоминающую бронежилет. — Слышишь? Не бросай меня больше!
— Нет-нет, больше мы не расстанемся. У нас с тобой впереди времени — вагон.
Она задумалась, и после они вместе дружно расхохотались.
Только немного просмеявшись и очнувшись, Изабелла посмотрела в окно и поняла, что на улице уже вообще-то день.
«Только вот какой… день», — в замешательстве закусила нижнюю губку девушка, потому как вдоль пути уже не мелькали высокие ели.
Вагон времени шел посреди открытой прерии. Пока Эдди рассказывал, как здесь очутился, вдалеке они видели и лагеря индейцев с их вигвамами и дымом костров, и стоянки кочевых старателей. Чуть позже начали мелькать небольшие городки с цехами и фабриками, и Изабелла поняла, что они движутся по годам вдоль двадцатого столетия.
— Скоро должны появиться первые автомобили времён сухого закона.
И точно. Парочка таковых, с огромными, похожими на велосипедные, колёсами, пропускала их на переезде.
— Давай спрыгнем! — загорелись глаза у мисс Свон. — Останемся и не в твоём времени, и не в моём, а где-то посередине.
И тут где-то за её спиной раздалось конское ржание.
— Нет, прыгать мы не будем. Идём, — взял её ладонь Эдди, поднялся и направился к выходу.
Там, прямо рядом со ступеньками, как в лучших классических вестернах, бежал Вольво. Но удивляться сил уже не осталось. Белла оглянуться не успела, как Каллен сидел в седле.
— Иди ко мне! — протянул он к ней руки, стараясь перекричать шум вагона, который двигался не очень быстро, но громыхал, как порядочный и уважающий себя скорый поезд.
Она чуть подалась к нему, он крепко схватил её за талию и рванул на себя. Девушка умостилась перед мужчиной, и Вольво тут же отвернул в сторону.
А Вагон времени поехал себе куда-то дальше вдоль двадцатого века.
Чуть проскакав по степи, конь замедлил галоп, а потом Эдди и вовсе его остановил.
— Кажется, я вижу небольшое ранчо. — Ссадил он сначала девушку, а потом ловко спрыгнул сам и повёл коня в поводу. — Пойдём, спросим, не нужны ли им работники.
— Пойдём, — взяла его за руку мисс Свон, как дочь отличница — любимого отца, и послушно пошла рядом.
Первыми, кого они увидели, были три мужчины в поле. Они жали рожь и вязали рядки. Пока с ними разговаривал Эдди, девушка успела скинуть пуховик, потому как ужарилась.
Она совершенно ни о чём не волновалась и не жалела. Где-то там, в двадцать первом веке, безвозвратно осталась квартира и машина, и наверняка мама будет плакать, да и папа с сестрой тоже, но жить без Эдди…
«Бр-р-р… только не это!» — все потери вмиг померкли перед такой перспективой.
Работники им показали, где сейчас командует хозяин ранчо.
— Идите туда, — махнул рукой один из них в направлении, откуда раздавался стук молотков и резкие окрики людей. — Мистер МакКартни сейчас дом Эммету строит, ему умелые руки обязательно пригодятся.
Когда они подошли к стройке, им навстречу вышел молодой человек возраста Эдди, только жгучий брюнет с синими глазами и выразительными ямочками на щеках.
— Вы хозяин? — спросил его Каллен.
— Нет, я его сын. А что вы хотели?
— Мы ищем работу с жильём. Я умею обращаться с животными, — продолжил Эдди солидным голосом и интонациями.
— Оу, это вы хорошо зашли. Отец! — обернулся куда-то себе за спину молодой человек. — Сейчас он подойдёт. У нас тут сестра с мужем уехали жить в город, освободилось правое заднее крыло. Думаю, отец вам его отдаст. — Он посмотрел на Изабеллу, как бы предлагая рассказать, что умеет и готова делать она.
Бывший/будущий финансовый директор встрепенулась, поджала губки, вздёрнула носик, распрямила плечи, выставив немного грудь вперёд, только что не поправила на носу несуществующие очки, и произнесла привычным, деловым тоном:
— А у вас здесь всё застраховано?

Предыдущая глава