(Нора)
Прошло всего несколько минут, а я уже снова чувствовала себя загнанной в угол. Я шла по школьным коридорам, окружённая плотным кольцом Калленов и Гардианов. Казалось, что я – особо опасный преступник, которого переводят в тюрьму особо строгого режима. Вот только при этом мои конвоиры непринуждённо болтали и громко смеялись. Они шли и наслаждались каждым мгновением, каждой секундой, каждым шагом. А остальные школьники наслаждались ими. Они восторженно замолкали на несколько мгновений и провожали нас взглядами, когда мы проходили мимо них. Но никто даже не догадывался, что между их кумирами скрываюсь я – маленькая, хрупкая девочка, ничем не выделяющаяся из толпы. Разве что, я стала единственной, кого они приняли в свой круг. И то, это скоро закончится. Через какие-то шестьдесят минут, когда они узнают обо мне всю правду, они испугаются и разорвут со мной все связи.
Да. У меня остался всего час в их обществе, в окружении людей, которых я действительно полюбила, которые стали моей семьёй. Честно говоря, меня совсем не радовало их желание узнать всё как можно скорее. Нетерпеливый Джейсон даже предложил сбежать из школы. И, к моему величайшему изумлению, все согласились! Хотя прошёл только первый урок!
- Ну же! Быстрее! Можем не успеть! – заволновалась Бриджит. – Не дай бог нас кто-нибудь заметит!
Пришлось поторопиться. Да я и не смогла бы поступить иначе! Меня просто понесло вперёд под напором огромной туши Эммета, которому хотелось услышать мою историю ничуть не меньше Джейсона.
Мы вышли из школы и быстро дошли до машин. Ещё по пути было решено, что я поеду с Гардианами, в машине Ричарда. Каллены за секунду укомплектовались в серебристую машинку Эдварда. Сразу видно – у них большой опыт в этом деле. Гардианы же довольно неторопливо рассаживались по своим местам. А когда мы, наконец, выехали на дорогу, я обнаружила себя в одной машине с Диком и Эшли, а справа от меня сидел Оливер. Что-то вздрогнуло внутри меня, когда наши взгляды встретились.
Раздались резкие гудки – сзади просигналил Эдвард. Я оглянулась и увидела его улыбающееся лицо. Он был явно рад тому, что я, наконец, пошла с ними на контакт. Натянуто улыбнувшись в ответ, я отвернулась и через лобовое стекло увидела мчащуюся впереди по пустой дороге яркую машину Бри.
Мда. Впереди машина, сзади машина. Кто я? Неизведанное опасное существо, подарок для сумасшедшего ученого? Или бесценный клад?
В машине стало душно и неуютно. Я мечтала о том, чтобы поскорее добраться до дома Гардианов и оказаться в более просторном помещении. Ричард и Эшли о чём-то тихо переговаривались на переднем сидении. Оливер угрюмо уткнулся в свой карманный компьютер. С каждой секундой мне всё больше хотелось покинуть салон автомобиля.

Через пять минут после одновременного исчезновения из школы одиннадцати учеников старших классов, три машины свернули с пустого шоссе на ухоженную дорогу, ведущую к дому одного из самых богатых людей города Форкса. Правда, о том, что она ведёт именно туда, знали совсем не многие. Ещё с минуту колонна автомобилей быстро двигалась вперёд, скрытая глубокой зеленью высоких древних деревьев, растущих с двух сторон от дороги, пока, наконец, не выехала к большому красивому дому. В нём было целых четыре этажа, что редко встречалось в этом городишке, и он обладал красотой не кричащей, как можно было бы это представить, а притягивающей и умиротворяющей. Это была красота по-настоящему великолепного дома, облачённого в современное одеяние, которое не в силах скрыть его настоящий возраст, но которое способно вызвать благоговейную дрожь в коленках от одного мимолётного взгляда на это величественное строение.
Машины остановились на асфальтированной подъездной дорожке. Из них тут же высыпалось одиннадцать человек. Самой последней, с явным нежеланием, перед домом оказалась девушка, имя которой – Элеонора Свон.

Я вышла из машины и испытала огромное облегчение – наконец-то я могу вдохнуть нормальный свежий воздух, избавленный от внутреннего напряжения Гардианов. Розали и Бриджит уже начали подниматься по лестнице, Джейсон галантно отворил перед ними дверь. Остальные тоже направились в дом. Изнутри до меня доносились чьи-то крики:
- Мам! Пап! Мы дома!
- Мы привезли с собой Нору!
- Мистер и миссис Гардиан! Спускайтесь! Мы вас ждём!
Они кричали что-то ещё, но мне не удалось всего расслышать: ко мне одновременно подбежали Эллис, Эшли и Кейт – мы успели хорошо с ними сдружиться за прошедший месяц.
- Ну же! Нора, идём! Что ты стоишь и смотришь на дом так, будто впервые увидела его?
Сёстры Гардиан взяли меня под руки и повели внутрь. Эллис бегала вокруг, то, подбегая к Оливеру и проверяя, хорошо ли он открывает нам дверь, то, возвращаясь и поторапливая нас. Наконец я сделала последний шаг и оказалась в огромной гостиной, в которой за последние две недели ничего не изменилось. Только пепел исчез с лестницы. Исчез и мой страх, который я испытывала, поднимаясь на крыльцо. Осталась только приправленная робостью уверенность в себе.
А между тем, посреди гостиной можно было лицезреть настоящий спринтерский забег с препятствиями. Гардианы и Каллены на бешеных скоростях носились туда-сюда с салфетками, стаканами, напитками и сладостями. В руках у одного из них я даже заметила коробку с сигарами. Двери в кухню не успевали закрываться – туда постоянно кто-то забегал. А через пару секунд уже бежал обратно.
Одновременно с этим в комнате происходила масштабная перестановка. Двигались кресла. Передвигались диваны. Откуда-то появлялись новые кресла и новые диваны. Оливер с Ричардом совместными усилиями разворачивали антикварный стол ручной работы. Скрип и визг при этом стоял такой, что мне пришлось зажать уши руками. Но даже это не спасало меня от шума, который производили эти трое.
Внезапно раздался такой грохот, что я подпрыгнула на месте и случайно столкнулась в воздухе с Эллис, которая, видимо, бежала за чем-то на кухню, и которую шум нисколько не напугал. Зато она ещё больше напугала меня своим внезапным появлением за моей спиной.
- Не волнуйся, Нора! – сказала она, наклонившись совсем близко ко мне. – Они скоро закончат, и мы сможем нормально поговорить.
После этого она снова куда-то унеслась, а я осталась размышлять над её словами.
Но не успела я даже начать размышлять, как вдруг раздался чей-то вопль:
- Поберегись!
Я обернулась. То, что я увидела, не поддавалось описанию. Прямо передо мной возник большой тяжёлый деревянный стол. То есть, это возник Эммет с большим тяжёлым деревянным столом в руках, с которого на меня таращилась, выпучив глаза, голова какой-то страшной мифической птицы. Но, я-то этого не знала! К тому же, я совсем не ожидала увидеть такое. Тем более меня иногда немного переклинивало, и я начинала вести себя совершенно неадекватно… Поэтому я не на шутку перепугалась и с воплем кинулась прочь. Ничего не видя вокруг и визжа во всё горло, я бежала и бежала вперёд, благо размеры гостиной позволяли мне сделать куда более пяти шагов, пока не налетела на диван, нашедший на моём пути своё новое место. Столкнувшись с таким непростым препятствием, я, не долго думая, перелетела через спинку дивана и оказалась на руках у Оливера, присевшего отдохнуть после перестановки антикварного стола. Его лицо без слов говорило о том, что он думает о таких летающих девицах, как я. Проще говоря, он был приятно удивлён моим неожиданным появлением у него на коленках.
- Привет, - наконец сказал он, довольно улыбаясь.
Вместо того чтобы ответить на этот элементарный жест вежливости, я с дикими глазами протараторила:
- Там…! Там…! Там такое!
Оливер не смог остаться равнодушным и посмотрел в указанном мною направлении. Когда он своими глазами увидел грозно надвигающийся на нас большой тяжёлый деревянный стол со страшной птицей на столешнице, он попытался вскочить с дивана, но так как на руках у него была я, его позорное бегство сорвалось. Ему оставалось только звать на помощь, что он и сделал:
- Эй! Кто-нибудь! – заорал Гардиан не своим голосом, крепко цепляясь за меня руками. – Остановите это!
Он снова попытался вскочить. И снова безуспешно.
Тут у меня возникла мысль – а кто ещё из нас испугался больше, я или он?
Получив от себя самой ответ на этот вопрос, я снова завизжала и, на этот раз, попыталась обратиться к столу:
- Дорогой стол! Не мог бы ты остановиться! Или хотя бы выбрать другой маршрут следования, а то тут мы сидим!
На мои слова последовала незамедлительная реакция. Причём, самая неожиданная! Стол начал сотрясаться всем корпусом, а по гостиной прокатился громогласный грудной смех. Услышав его, все на мгновение замерли там, где стояли, чтобы, наконец, посмотреть, что у нас происходит.
А происходило у нас что-то невообразимое: стол продолжало трясти, громоподобный смех продолжал заполнять собой комнату. Мне казалось, что это смеялась вырезанная на столешнице страшная птица, заставляя сотрясаться от своего смеха свой же стол, а так же наш диван, пару ближайших кресел и тот несчастный антиквариат, который только что усилиями Ричарда и Оливера подвергался перестановке. Выглядело это настолько жутко, что я, что было сил, вцепилась в Оливера и зажмурилась от страха. Он ответил мне тем же.
Между тем, смех не замолкал. Но в нём появлялись всё более истеричные нотки, и он всё больше начинал напоминать мне Эммета. Через пару мгновений стол с грохотом достиг пола, а нашим глазам открылся вид на малиновое от смеха лицо Эмма Каллена.
- Эммет! – взвыла я, вскакивая на ноги.
Мне так захотелось огреть здоровяка чем-нибудь тяжёленьким (этим самым столом, например), что я даже не обратила внимания на протесты Оливера, которому совсем не понравилось моё отсутствие на его коленках. Он попытался схватить меня и усадить обратно, но я уже была в зоне, недоступной для его рук.
В это время я с криками носилась за Эмметом вокруг стола, который он, как оказалось, нёс со второго этажа сюда, чтобы мы все смогли удобно разместиться. Однако сейчас меня это не волновало. Меня волновало то, что он ужасно напугал меня, что по его вине я оказалась на руках у Оливера, о чём тайно мечтала, но в чём никогда бы не призналась, и что он выставил меня полной идиоткой в глазах остальных членов двух семейств, так как к этому моменту в гостиной уже находились мистер и миссис Гардиан и чета Калленов.
Мы с Эммом так весело и бодро нарезали круги, что я даже не заметила, как начала получать от этой беготни настоящее удовольствие, и вскоре мы с Калленом увеличили радиус наших забегов. Теперь мы начали гонять по всей комнате, лавируя между диванами, креслами, столами и тумбами, запутываясь в занавесках и поскальзываясь на начищенных деревянных полах, попутно роняя лампы и вазы с цветами, спотыкаясь о подушки и сбивая высокие стулья у барной стойки, и смеялись не переставая. Вместе мы с ним составляли небольшой домашний ураганчик. Уже через минуту образцовому порядку в комнате пришёл конец.
И как мне только удалось не расшибиться во время всего этого безобразия??
Я уже и забыла, зачем гоняюсь за Эмметом, и почему мою руку так приятно оттягивает любимая мраморная ваза миссис Гардиан.
Вдруг, чьи-то холодные руки сомкнулись стальным кольцом у меня на талии, заставив остановиться, и я услышала вкрадчивый голос Эдварда:
- Может, оставишь Эммета для Роуз и составишь компанию мне?
Обернувшись, я заглянула в его весёлые глаза, в которых плясали озорные искорки, и, улыбнувшись, сказала:
- Ну, хорошо, пойдём.
И он повёл меня, крепко взяв за руку, к диванам. Постепенно успокаиваясь и в полной мере осознавая, что мне сейчас предстоит, я пробежала глазами по гостиной. Она была выполнена в тёплых светлых тонах и оттенках белого, жёлтого, розового и сиреневого цветов. Эта палитра сохранялась везде, кроме мебели, которая жила в своей неповторимой цветовой гамме. Комната была просто огромной; в ней одновременно могло со всеми удобствами разместиться человек сорок.
Когда я впервые оказалась здесь, то в глаза мне сразу бросилась форма комнаты: она не была квадратной или прямоугольной, она была сделана в форме угла, что оставляло хозяевам огромное пространство для творческих фантазий. При этом в самом помещении не было ни одного прямого угла – все они были сглажены, что создавало иллюзию отсутствия потолка как такового. Когда же гость находил-таки потолок у себя над головой, он казался ему неимоверно далёким, даже, несмотря на его, изначально большую высоту. Но такая форма была достигнута только стараниями Гардианов. Строя этот дом, они сделали так, что на первом этаже кроме гостиной находилась ещё только одна комната, в которой располагались кухня и столовая.
Войдя в дом, ты сразу натыкаешься глазами на расположенные почти в самом центре комнаты диваны и кресла, разделяемые красивыми ультрасовременными тумбами. Они образовывают собой круг,…или квадрат,…или…замкнутую форму, в общем, в центре которой стоит небольшой, но тяжёлый столик. Сейчас весь этот ансамбль увеличился в размерах раза в два. К привычным мягким ярко-алым диванам, добавились черные, сделанные из холодной кожи диваны с алыми подушками. Кроме того, появился притащенный Эмметом стол, который помог нам разрядить напряжённую обстановку.
За диванами, на возвышении, стоял купленный специально для Эдварда рояль. Там же в небольших нишах стояло три гитары, на полке лежала скрипка. С обеих сторон от этого хранилища музыкальных инструментов располагались большие колонки и два микрофона.
Посмотрев направо, ты видишь лежащий на полу толстый пушистый ковёр цвета топленого молока, разбросанные по нему пёстрые подушки и валики, а так же старинные резные сундуки, также усыпанные сверху пуфиками. Место для игр маленьких детей? А вот и нет! Среди этого всего можно найти несколько низеньких столиков. Это – место для распивания чая. Ковёр, аккуратно подогнанный к стенам и обращённый неровным, хаотично оборванным краем в центр гостиной, занимает собой довольно большое пространство, почти от самой входной двери до двери кухонной в правой от входа стене.
Следом за этой дверью идёт большая барная стойка. Она занимает собой всё оставшееся пространство этой стены и выходит другим своим концом к стеклянной стене. В ней, параллельно входной двери, располагается выход во двор.
Самым грандиозным сооружением в гостиной является, разумеется, лестница, ведущая на второй этаж. Она выполнена из массивных деревянных частей, что делает её особенной среди остальных лёгких и воздушных деталей комнаты. На стене вдоль лестницы висят полки с книгами, чем-то всегда напоминавшие мне домашнюю библиотеку.
Сама же библиотека находится в левом от входа углу. Это большие, высотой до потолка, стеллажи со старыми и современными книгами, небольшие изящные тумбы с журналами и газетами последних годов. Для большего удобства в этой зоне стоит несколько аккуратных плетёных кресел и столиков, на некоторых из которых и сейчас лежат раскрытые книги.
Лестница – не только главное украшение гостиной, она ещё и разделяет её на две части. В этой второй части расположена ещё одна диванная зона, центром которой, на этот раз, является огромный плазменный экран. За диваном стоит огромный рундук, который должен бы выполнять функции дивана, но который чаще всего используется Гардианами как склад не нужных в данный момент предметов интерьера, одежды или посуды.
А точно за лестницей находится танцевальная площадка и всё то, что к этому прилагается: пульт, колонки, цветные лампочки и фонарики - всё, чтобы устроить настоящую вечеринку.
Противоположная стена выходит во двор, и она тоже стеклянная. И в ней также имеется выход наружу.
Больше всего меня всегда поражало то, как все многочисленные предметы интерьера, выполненные в абсолютно разных стилях от модерна до классики, идеально сочетаются в этой большой гостиной, и как одна зона незаметно для человеческого глаза плавно перетекает в другую.
Эта комната была, как мне кажется, мечтой любого дизайнера. И сейчас, когда Эдвард медленно вёл меня к так быстро разросшейся главной зоне гостиной, я, как и каждый раз до этого, любовалась этим замечательным творением миссис Гардиан и её дочек.
- Так, Нора, с чего это вдруг такое мечтательное выражение лица? – спросил меня Джейсон с подозрительно хитрым выражением лица.
- Да так. Просто опять залюбовалась вашей гостиной, - улыбнулась я миссис Гардиан.
- Нора, Эдвард, идите быстрее! Мы уже все вас ждём!
Наконец Эд посадил меня на диван и сел рядом. С другой стороны от меня удобно расположилась Кейт. Холодная кожа дивана и поддержка друзей не давали мне удариться в панику, которая снова начала наступать мне на горло. Ну, зачем я решилась всё им рассказать?
Над нашими головами поднялось тяжёлое молчание. Я, казалось, возвела вокруг себя толстенную стену, сквозь которую не проникали ни звуки, ни мысли. Вскоре Кейт встала со своего места и куда-то ушла. А ещё через пару минут мне в руки всунули горячую кружку с какао. Машинально я сделала глоток и все преграды растаяли. Я вновь оказалась дома у Гардианов, в окружении дорогих моему сердцу людей.
- Нора, дорогая, ты готова рассказать нам всё? – Эсме, сидящая напротив, подалась вперёд и заглянула мне в глаза.
Да. Пожалуй, я, наконец, готова всё рассказать.
- Да, миссис Каллен.
- Опять ты из меня делаешь великовозрастную даму, Нора! – она с укором посмотрела на меня. – Я ведь всего на шесть лет старше тебя. Пожалуйста, называй меня просто Эсме.
- Хорошо, - мои губы сами растянулись в улыбке.
- А теперь, пожалуйста, рассказывай. Мы все очень внимательно тебя слушаем, - она откинулась обратно, удобнее устраиваясь на диване.
Я же наоборот подалась вперёд, собираясь с мыслями и машинально крутя горячую кружку в руках. Как же начать? Какими словами? Как забыть о страхе и просто рассказать всё как есть?
Задумавшись, я откинулась назад и сделала глоток обжигающего, но очень вкусного напитка. Я ощущала на себе их тяжёлые взгляды. Надо что-то сказать, как-то начать рассказ. За окном резко потемнело. Солнце, радостно освещавшее наше баловство всего пару минут назад, позорно сдавало свои позиции. Оно как будто не желало участвовать при том разговоре, который должен был сейчас произойти. И правильно. Нечего ему здесь делать. Тёмные истории должны рассказываться в темноте. Проводив глазами последний солнечный лучик, ещё блуждавший по гостиной, я сделала ещё глоток, а затем глубоко вздохнула.
- Знаете, это началось ещё в детстве.
Я быстро обвела взглядом пятнадцать внимательно смотревших на меня лиц. Никаких эмоций. Только пристальное внимание и заинтересованность. Я ожидала хоть какой-то реакции на свои слова, но её не последовало. Пришлось продолжить.
- Мне было лет восемь, когда это случилось первый раз. Тогда пострадала моя первая в жизни подруга. Она временно лишилась речи. Почти год ни с кем не разговаривала. В тот раз нам впервые пришлось переехать. Родители увезли меня и сестру прочь из родного нам Лос-Анджелеса в какой-то зелёный благоухающий городок неподалёку.
Я замолчала, погружаясь в воспоминания и давая всем возможность осмыслить сказанные мною слова. Сделав глоток какао и почувствовав, как успокаивающее тепло разливается по моему напряжённому телу, я продолжила:
- Следующей стала соседская собака Лайза. Бедное животное было настолько напугано, что у неё отнялись ноги. Соседям пришлось её усыпить.
Я судорожно втянула воздух. Для меня это был не просто разговор. Это был краткий экскурс по моим ночным кошмарам из реальной жизни.
- Но подожди-ка, - вставила вдруг миссис Гардиан, - девочка тоже потеряла дар речи от страха?
- Да. Это так, - я сделала ещё один небольшой глоток, чтобы собраться. – Это были те первые разы, когда мои жертвы отделывались только сильным испугом.
- А временная немота и паралич стали результатом сильного стресса, - сказала миссис Гардиан задумчиво и как бы себе под нос.
- Жертвы? – встрепенулся Ричард.
- Ну, да, - я затравлено посмотрела него, до боли в пальцах вцепившись в кружку. – А как ещё можно назвать этих несчастных?
Он задумчиво кивнул мне в ответ и медленно вернулся в своё прежнее положение.
- После этого мы вернулись в Лос-Анджелес. Но поселились далеко от того места, где жили до первого…, - я сглотнула, - до первого…случая. Мне тогда исполнилось десять лет. И вскоре я впервые оказалась у психиатра.
Увидев вопрос в глазах моих слушателей, я решила пояснить:
- Родители решили, что раз это случилось во второй раз, то должно быть и разумное объяснение тому, что со мной происходило.
- И что? Врачи смогли найти объяснение? – спросил меня Оливер со скептическим выражением лица.
- После первого сеанса, родителям сказали, что у меня очень тяжёлое психическое расстройство, находящееся на пике своего развития, и что мне нужно ежедневно посещать врачей этой клиники, чтобы всё нормализовалось, - я замолчала, вызывая в памяти тот день. – Моего мнения, разумеется, никто не слушал. А ведь на самом деле я была абсолютно здорова! Во всяком случае, я за собой ничего такого не замечала. Да и как позже выяснилось, у меня действительно не было никаких психических отклонений.
Наклонившись вперёд и оперевшись руками о колени, я добавила:
- Но врачи сказали, что я очень больна, и родители с лёгкостью им поверили. Они решили, что раз мне только десять лет, то я не пойму ничего из того, о чём они будут говорить. Не правда ли, странное поведение для врачей психиатров? – я наконец-то расслабилась и поняла, что могу спокойно рассказать им всё. То, что я прятала в себе столько лет, нашло своих слушателей.
- Но зачем они так поступили? Зачем обманули твоих родителей? Не понимаю, - Моргана покачала головой.
- Всё просто. Я, по мнению моих родителей, была тяжело больным человеком. Иногда мне кажется, что они были готовы сдать меня в сумасшедший дом, - говоря это, я смело заглядывала в глаза каждому из пятнадцати сидящих со мной на диванах людей. – А врачи решили не переубеждать их. Тут они точно подметили – Рене и Фил ни за что бы им не поверили. Они просто были готовы услышать именно эти слова и засомневались бы, если бы врачи попытались убедить их в обратном. К тому же, за каждый сеанс нам приходилось платить немалые деньги.
- Для меня начались тяжёлые дни: постоянные походы в клинику, постоянные глупые упражнения и задания. Они действительно пытались вылечить меня! От всех болезней сразу, - губы растянулись в грустной улыбке. – Постоянные головные боли, нервные срывы. Иногда даже обмороки. С тех пор меня начали мучить кошмары. Они и сейчас мои частые ночные гости. Я нигде не могла от этого спрятаться.
После секундной паузы я продолжила:
- Так всегда бывает. Когда тебя лечат от болезни, которая тебя не беспокоит, она действительно появляется. Мой случай не стал исключением. Целый год я посещала эту клинику. Каждый день, невзирая на выходные и праздники. Для меня двери кабинета доктора Стэффолда были открыты всегда. Мои родители оставили там целое состояние. Они как будто не видели, что с каждым месяцем мне становилось всё хуже и хуже. Иногда мне приходилось так тяжело, что я просто каталась по полу, схватившись за голову, и кричала, звала на помощь. Мне казалось, что моя бедная головушка может разлететься на маленькие кусочки от дикой боли, которая молниями била у меня внутри.
Холодная рука легла поверх моей. Эдвард предлагал мне свою помощь и поддержку. И я приняла её. Сжав покрепче его ладонь и получив от него одобряющую улыбку, я с новыми силами продолжила свой рассказ.
- Единственным спасением была моя сестра Белла. С ней все мои боли проходили. И вместе с ней мне часто являлся какой-то голос.
- Голос? – Николас резко подался вперёд. Кажется, его это очень заинтересовала.
- Да, голос. Он звучал у меня в голове, рассказывая, что мне надо сделать, чтобы не было ни болей, ни кошмаров, ничего. Сейчас я думаю, что именно доктор Стэффолд помог мне найти эту свою ипостась внутри себя. И я благодарна ему за это – голос стал моим спасательным кругом.
Я втянула побольше воздуха в лёгкие, чтобы продолжить свой рассказ.
- Однако проблема состояла в том, что родители разлучили нас с сестрой. Мы даже в школы разные ходили. Они не пускали ко мне Беллу – боялись, что она может пострадать. Но, тем не менее, я продолжала учиться, посещать разные секции и кружки. За остальных детей, рядом с которыми я находилась, они не волновались. Только за Беллу. А зря. На следующий день после очередного особенно длинного и тяжелого сеанса в клинике у меня случился приступ. Таких ещё никогда не было. Я даже не кричала, я выла от боли! И голос внутри меня впервые пробудился в критический момент и пытался спасти нас. Она говорила, что надо срочно что-то делать, иначе случится нечто ужасное! И это случилось. Мой кузен Фрэнк, учившийся со мной в одном классе, попал из-за меня в кому, а потом ещё месяц пролежал в реанимации. А в это время, в нескольких километрах от меня, моя сестра слёзно молила своих учителей отпустить её ко мне, или позвонить родителям и рассказать, что мне очень плохо. Но ей никто не верил, её просьбу не выполнили. Родители узнали обо всём только в больнице, куда отвезли меня и Фрэнка.
- Вы с Беллой близнецы? – спросила Эшли. – Как мы с Оливером? Мы всегда чувствуем, когда со вторым из нас что-то не так.
- Нет, Эшли. Белла младше меня на год.
У Эшли было такое удивлённое лицо, что мне даже стало немного смешно.
- Но мы, как и вы с Оливером, родились в один день – тринадцатого сентября, - я улыбнулась. – И даже в один час. Но я всё же на минуту раньше.
- Интересно, - медленно и тихо проговорил мистер Гардиан. Хм, опять он обращает внимание на всякие мелочи и забавные совпадения. Надо будет его потом расспросить хорошенько об этом.
- А что дальше? Со времени инцидента с соседской собакой прошёл год, тебе уже одиннадцать, ну, или около того. Сколько продлилось затишье после третьего раза? – Эммету не терпелось услышать продолжение моей истории.
- А дальше была новая школа. Та, в которой уже училась Белла, и новая клиника, где врачи обнаружили у меня уже реальные проблемы с психикой. Раз в две недели мы посещали нового врача, и после каждого занятия мне становилось только лучше. С Беллой мы были неразлучны. Она даже перешла на экстерн, чтобы новый учебный год начать со мной в одной параллели. Она была необходима мне, она была моим щитом от всех и вся, помогала найти общий язык с одноклассниками. После всего того, что мне пришлось пережить, я стала необщительной и замкнутой. Белла была для меня глотком свежего воздуха в моём закрытом ото всех мирке.
Эдвард пошевелил рукой, привлекая к себе моё внимание, и улыбнулся, когда я посмотрела на него. Силы снова наполнили меня до краёв. Аккумулятор. Да. Он – мой личный душевный аккумулятор.
Я ответила улыбкой на улыбку.
- Вместе с сестрой мы пошли в среднюю школу. Эта была какая-то элитная школа, и нам даже пришлось переехать, чтобы мы смогли там учиться. Затишье, как выразился Эммет, длилось целых три года. Три года счастливой безмятежной жизни. Меня ничего не беспокоило, хотя мы и продолжали посещать клинику. Я появлялась там примерно раз в пол года. Всё было хорошо. Но мой внутренний голос не ушёл вместе с болями. Он остался и всегда помогал мне в трудных ситуациях. Я даже иногда контрольные писала только с помощью моего второго «Я». К концу третьего года это «Я» стало настолько развитым и самостоятельным, что я уже не всегда понимала, где я, а где – внутренний голос. Видимо, это и стало моей роковой ошибкой – я предоставила своей внутренней сущности слишком большую свободу. В конце учебного года - мне четырнадцать тогда было – это произошло опять. Пострадали сразу двое – мои одноклассники Брэндон и Кристина. Врачи, наблюдавшие их в больнице, удивлялись, как они вообще смогли выжить. Нам пришлось переехать. А Белла уговорила родителей сменить и школу тоже. Мы обе с ней понимали, что это необходимо, но именно к ней родители всегда больше прислушивались – я же всё-таки человек с «психическими отклонениями».
Лица всех несчастных пронеслись у меня перед глазами – я вздрогнула. Эдвард обеспокоено сжал мою ладонь. Сделав последний глоток уже почти остывшего какао, я поставила пустую кружку на стол перед собой, а в моей освободившейся руке тут же оказалась ручка сидящей с другой стороны от меня Кейт. Почувствовав такую поддержку, я продолжила:
- После переезда всё снова наладилось. Я начала потихоньку выползать из своего футляра, приступов тоже не было. Но счастье снова было не долгим. Последний приступ, который вы не видели, закончился летальным исходом. Это случилось всего около трёх месяцев назад. В этот раз под мою тяжёлую руку попал мой парень, единственный человек который смог пробиться через мою стену отчуждения за все эти годы. Кроме Беллы, конечно. Я настолько сильно переживала, что недёлю не выходила из дома, ничего не ела и ни с кем не разговаривала. А потом уехала сюда, в Форкс. Джейкоб – племянник хорошего друга моей мамы. И он согласился приютить меня на время.
Все молчали. Никто ничего не говорил. Все обдумывали мои слова.
Голос Бриджит разрушил хрупкую тишину:
- Нора, ты не рассказала нам, как всё это происходило и по какой причине, - её пристальный взгляд заставил меня почувствовать легкий дискомфорт.
- Хорошо. Я постараюсь. Каждый раз это случалось по-разному. Сама я видела только, как это произошло в последний раз. Кайл, так звали моего парня, сгорел заживо. Только он один. Даже кровать, на которой мы сидели в тот момент, не пострадала. Ни одна искорка не упала на покрывало.
Слёзы навернулись мне на глаза. Я снова увидела перед собой его глаза цвета золотистой ржи в сентябре. Глаза Калленов чем-то напоминали мне Кайла всё это время.
Кейт, почувствовав моё состояние, крепко обняла меня, успокаивая. Эдвард при этом не выпустил моей руки. Только слегка сжал пальцы, утешая.
Высвободившись из объятий Кейт и снова взяв её за руку, я продолжила:
- В остальных случаях мои жертвы говорили то об электрическом заряде, то о каких-то волнах. Но я не могу подтвердить их слова – не видела. А вот причины всегда были схожи. Обида, злость, ярость, страх. Каждый раз одно и то же, только в разных масштабах. С каждым следующим разом эмоции и повреждения увеличивались в геометрической прогрессии…

(Оливер)
Напротив меня, на черном кожаном диване сидела самая загадочная девушка, которую я когда-либо встречал. Она только что раскрыла нам свою душу, дав тем самым много пищи для размышлений. Я знал, она боялась рассказывать свою историю, но смогла перебороть страх, и футляр, в плену которого она находилась многие и многие годы, выпустил её из своей темницы.
Сейчас рядом с ней сидел Эдвард. Что-то внутри меня противно шептало о том, что это я, а не он, должен сидеть рядом и держать её за руку. Но разумом я понимал, что именно Эдварду сейчас по праву принадлежит это место. Он стал ей настоящим другом за время моего отсутствия. И я был рад, что они смогли подружиться. После того, как Каллен спас мне жизнь, я уже не боюсь оставлять Нору рядом с ним.
Нора Свон – это главная загадка моей жизни, которую я люблю всем сердцем, и которую обязательно разгадаю.
__________________________________________________________________________________________________

Это, наверное, была самая тяжелая для меня глава из всех. Она далась мне совсем не просто. И я очень долго её писала. Это, также, очень важная глава. Как для сюжета фика, так и для меня лично. Буду вам всем очень признательна, если вы скажете, понравилась вам глава или нет. Мне это очень нужно услышать. Пожалуйста, скажите о каждой запомнившейся вам детали.
Меня немного пугает ваше безразличие к тому, что в читаете. Это же совсем не сложно - положить руки на клаву и написать "Спасибо. Мне понравилось"... или "не понравилось". Если вы сами не пишете, то наверно не понимаете, что это совсем не просто - писать, не зная, хочет ли хоть кто-то увидеть продолжение.
Пожалуйста... Хоть пару слов...