Вот она - обещанная глава для Вас, дорогие мои читатели. Надеюсь, что удовлетворила ваши ожидания.
Напоминаю, что дата публикации след. главы - 28-29 декабря 2013; Публикация Эпилога - 30-31 декабря


Машина останавливается около бензоколонки. Питер выскакивает из неё так быстро, что я вздрагиваю. Эдвард настолько напряжён, что даже не замечает этого. Его взгляд скользит по тому, что видно в окне с заднего сиденья.
Я сажусь, но не выпускаю его из объятий. Смотрю то на мужчину, то на безлюдную и тёмную заправку. Вдали мелькает какая-то лампочка. Тишина, словно перед бурей. Всё так угрожающе, что я снова вздрагиваю.
«Глупости, Мейсен, прекрати себя накручивать!» – злится подсознание. – «Здесь никого нет, ну и что? Сейчас половина первого ночи!».
Да уж, в этом подсознание право. В такое время на таких заправках – посреди поля и вдалеке от главной трассы народу – не бывает по определению.
Каллен дышит слишком тихо. Его дыхание сливается с этой давящей тишиной, заставляя меня чувствовать себя в опасности, даже внутри автомобиля и в объятьях Эдварда.
– Эй? – провожу пальцами по его шее. – В чём дело?
– Тише, Белла, – он отрывается от разглядывания заправки лишь для того, чтобы быстро чмокнуть меня в лоб. – Не бойся.
Решаю исполнить его просьбу и опускаю голову ему на грудь. Биение сердца мужчины немного успокаивает меня, и я сосредотачиваюсь на том, что считаю его удары.
Интересно, как там Энтони? Весело ли ему с Гарреттом? В безопасности ли он с Джаспером? Почему бензин оказался на нуле именно сейчас? Я понимаю злобу Эдварда на данную ситуацию, когда речь заходит о моём сыне. Мне хочется поскорее увидеть его и убедиться, что он в порядке. Но, с точки зрения логики, Эдвард прав, что отправил его отдельно. Если что-то случится, Тони лучше не быть рядом с нами.
Внезапно раздаётся какой-то громкий звук. Что-то с грохотом падает на землю. Даже в машине слышно. Мигом вскакиваю, вглядываясь в тонированное стекло.
– Не выходи из машины, – быстро приказывает Эдвард, протягивая руку к дверной ручке и собираясь выйти.
– Эдвард! – пробую остановить его, когда всё во мне начинает сгорать от страха.
«Успокойся, всё нормально!» – пытается уверить подсознание, но я ему не доверяю. У меня плохое предчувствие.
– Я сказал, сиди и не высовывайся! – повышает голос Каллен. – Это опасно.
Прикусываю губу почти до крови, когда он открывает дверь. Холодный ночной воздух проникает внутрь, и вместе с тем что-то свистит, проносясь мимо, а затем раздаётся громкий хлопок.
– Твою мать, – чертыхается Эдвард и быстро покидает салон. Дверь захлопывается прежде, чем я успеваю понять, что это была пуля.
Дёргаю ручку, стараясь выйти, но она не открывается. Видимо, блокировка.
Тогда буквально влипаю носом в стекло, смотря, что происходит. Почему-то сейчас я не вижу ни Эдварда, ни кого-либо ещё. Всё так же тихо и глухо.
Нажимаю на все возможные кнопки, попадающие в поле зрения, чтобы найти ту, что разблокирует двери. Это удаётся мне с пятой попытки.
Дёргаю ручку, уже не надеясь, что она поддастся, но всё происходит именно так. Опасливо оглядываюсь и покидаю салон машины. Дверь слишком громко хлопает в тишине.
– Белла, вниз! – громкий и отчаянный голос мужчины заставляет меня исполнить приказ незамедлительно. Прикрывая голову руками, падаю на асфальт. Наверняка разбиваю локти, но это ничто по сравнению с тем звуком, который слышится вскоре. Ответом на него становится очередной выстрел.
– В машину, быстро, – откуда ни возьмись, снова говорит Каллен и грубо хватает меня за разбитый локоть, поднимая на ноги.
Я оказываюсь у него за спиной слишком быстро и у меня в глазах темнеет.
– Белла, быстрее! – умоляюще, но в то же время нервно, произносит он.
Отчаянно пытаюсь сообразить, что нужно сделать.
– Назад! – Каллен отталкивает меня и делает шаг вправо. Новый свист и хлопок.
– В нас стреляют? – почти беззвучно спрашиваю я. Колени подгибаются от ужаса.
– Сядь в машину, – не отвечая на мой вопрос, приказывает Эдвард. – У тебя три секунды, чтобы открыть дверь и оказаться внутри!
С этими словами он делает два шага вперёд, заслоняя меня и позволяя открыть дверцу. Несколько хлопков раздаётся в тишине. Видимо, теперь стреляет он.
Я уже почти внутри, когда чья-то сильная рука вытаскивает меня оттуда.
– Ну, куда же ты, Изабелла? – приторно-сладкий голос слышится над ухом. Он тихий, и вряд ли за выстрелами его слышно. – Останься со мной!
Узнаю запах парфюма, который предпочла бы больше никогда не слышать, противный голос и грубые руки с бледной, туго натянутой кожей.
Поднимаю голову вверх и вижу лицо Вольтури. Его глаза пылают огнём победы, а костлявые пальцы сильнее сжимают меня.
– Не упрямься, будь умницей, – просит он, и я наблюдаю, как в его руке поблёскивает что-то чёрное.
– Феликс, заканчивай обстрел! – командует Аро, заставляя выстрелы прекратиться, а Эдварда, по-прежнему стоящего к нам спиной, мгновенно обернуться.
На лице мужчины застывает страх и недоумение, но всего на секунду. Он мигом приходит в себя, и теперь я не могу разглядеть в любимых чертах ничего, кроме ненависти и презрения.
Пистолет в его руке автоматически нацеливается на итальянца.
– Осторожнее, Эдвард, – Аро мило улыбается, и я ощущаю, как что-то холодное касается кожи у моего виска. – Иначе Изабелла может пострадать.
Изумруды вспыхивают, но пистолет покорно опускается. Зажмуриваюсь, пробуя освободиться, но в ответ дуло пистолета Вольтури лишь сильнее вжимается в меня.
– Зачем она тебе? – в голосе Эдварда полно холода. Но я-то знаю, что таится за этим ледяным тоном.
– Вопрос совершенно логичный, думаю, стоит ответить, – будто за чашкой ароматного кофе в уютной кофейне рассуждает Аро. – Но сначала избавимся от угроз, Эдвард.
Многозначительный взгляд итальянца переводится на оружие в руках Каллена.
Тот напрягается, стискивает зубы, но пистолет бросает на землю.
– Дальше, Эдвард, – дружелюбным тоном просит Аро.
Мужчина прожигает его убийственным взглядом и со всей силы ударяет ногой по лежащему на земле револьверу. Тот отлетает метров на десять и теряется в густой траве вокруг заправки.
– Доволен? – Каллен делает шаг в сторону Вольтури, и тот, ухмыляясь, прикладывает руку к курку пистолета.
– Доволен, Эдвард, вполне. Только стой, где стоишь, – голос итальянца такой спокойный и расслабленный, словно и не происходит всей этой истории, а мы мило беседуем у него дома, на веранде, где благоухают розы, растущие на клумбе за резным заборчиком. Иными словами, его приказы похожи на советы доброго друга, но уж никак не садиста и извращенца.
Каллен замирает, и его напряжённый взгляд скользит с меня на Аро.
– Итак, – начинает тот, делая шаг в сторону и заставляя меня следовать за ним. – Тебя интересует, почему мне нужна Белла.
– Раньше ты отдавал предпочтение мужчинам, что же изменилось сейчас? – яд в голосе Эдварда самый настоящий. На миг мне становится страшно, вдруг Аро выстрелит в него? Или даст знак Феликсу, сидящему где-то в кустах?
Моего умоляющего взгляда Каллен, кажется, и вовсе не замечает.
– Ты прав, – Аро, немного подумав, соглашается. – Она вовсе не мужчина, она очаровательная женщина, – с этими словами его пальцы грубо запрокидывают мою голову, чтобы посмотреть в глаза.
– Un tal gentile, una talat trazione, una tale caramella, – похоже, он говорит на итальянском. Смысла фразы я не понимаю, а Эдвард, видимо, как раз наоборот. Когда смотрю на него после сказанного, вижу, как на бледном лице ходят желваки.
– Оставь её в покое! – требует мужчина.
– Я ещё не закончил свой рассказ, перебивать нехорошо, – Вольтури смешно хмурится и строит обиженную гримасу. – Verità dopotutto, il mio fioretto di paradiso?
Растеряно смотрю на итальянца, не зная, что ответить. Он обращается ко мне?
– Аро назвал тебя райским цветком, Белла, – переводит Эдвард и Вольтури кивает, подтверждая его слова. – И спросил, верно ли поступает.
– Я…
– Не нужно слов, дорогая, я ведь знаю, что ты на моей стороне, – Аро широко улыбается, останавливая меня, но в глазах зияет такая опасность и безумство, что мне хочется вырваться и сбежать. Жаль, что не получится. Иначе я получу пулю в голову и больше никогда не увижу Энтони, не смогу помочь Эдварду.
– Вернёмся к нашему разговору, – по-деловому произносит итальянец. – Вот как насчёт твоего мнения, Белла? Та женщина, что выходит замуж, принадлежит своему мужу?
– Аро! – голос Эдварда громкий и наполнен ненавистью.
– Тише, – извращенец шикает на него. – Я общаюсь с дамой, а не с тобой.
Мой взор переводится из стороны в сторону, и я всеми силами стараюсь не замечать того целенаправленного взгляда, коим взирает на меня этот человек. Моя голова по-прежнему запрокинута, а его пальцы больно впиваются в кожу. Холодное дуло всё ещё у моего виска. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. И что мне ему ответить?
– Я не знаю, – наконец произношу в ответ.
– Зато знаю я, Изабелла, – Аро смеётся, но смех выходит скованным и угрожающим. – Ведь это правда. После свадьбы лишь муж вправе полноправно владеть женой. Она его, и ничья более.
– Ты мстишь мне за Дидиму? – голос Эдварда появляется в нашем диалоге внезапно. Смотрю на него и вижу самодовольную насмехающуюся улыбку на его лице. Глаза горят, но в них вовсе не веселье. В них такая жесткость и гнев, что мурашки табунами проносятся по моему телу.
– Не смей произносить её имя! – голос итальянца мигом становится злобным и повелительным. Он, словно король, восседающий на троне. Монарх, чьи приказы следует немедленно исполнять.
– Значит, ответ: «Да»? – не унимается Эдвард. Я снова прикусываю губу. Что последует за этим его поведением? Он играет с огнём.
Но в то же время в моей голове складываются кусочки головоломки. Получается, все наши догадки относительно Аро были ошибочными. Единственное его стремление – отомстить. За свою жену.
«Дидима была моей любовницей. Между нами был прекрасный секс, но ничего кроме удовлетворения мы не испытывали. Ни грамма чувств», – вот что когда-то сказал Эдвард в ответ на мой вопрос о жене Вольтури. Получается, этот садист собирается мстить любовнику своей жены? Но ведь она его выбрала, а не он её!
«Аро женился на дочери крупного нефтяного магната. Это ещё больше укрепило его позиции на мировом рынке».
Этот брак состоялся не по воле Дидимы. Получается, она была несчастна и лишь поэтому искала забвения в сексе с Эдвардом.
Чёрт, вот и ещё одна тайна раскрыта. Теперь всё кажется проще простого, но на самом деле сложнее некуда. Мы ведь попали в ловушку. Я и Эдвард. И нужно как-то выбираться из неё, пока не стало слишком поздно.
– Она была моей! Ты не имел на неё никакого права! Когда я принял тебя на работу, кем ты был? Всё, что у тебя есть ты получил благодаря мне. И именно тем, что переспал с моей женой, отблагодарил меня?
– Она тебя не любила, – Эдвард хмыкает, и его губы превращаются в тонкую полоску. – Так что я ничего у тебя не отбирал.
– Откуда тебе знать: любила или нет? – срывается Аро и крепче сжимает меня, заставляя приглушённо зашипеть от боли. – Ты вообще не способен испытывать эти чувства!
Слышу это и хмурюсь. Вот откуда эта парадоксальная уверенность Эдварда. Если Аро постоянно убеждал его в этом…
– Ошибаешься, – немного хрипло отвечает Каллен. Его взгляд автоматически переводится на меня. Пытаюсь показать, что всё более-менее нормально, но не знаю насколько хорошо мне это удаётся.
– Ах, тогда прекрасно! – Вольтури снова улыбается, и в его глазах тот безумный огонёк разгорается сильнее. – Значит, я сделал правильный выбор и мне стоило подождать столько времени, ради сегодняшнего дня.
– Ты выбрал Беллу для мести? – Эдвард говорит эти слова с таким гневом, что я ёжусь. – Мне?
– Я понял, что она небезразлична тебе ещё там, на приёме, когда ты бросился защищать её. Помнится, к другим пассиям такого у тебя не возникало. Вот с того самого момента я и решил, что она мне подойдёт.
– Почему бы тебе было просто не убить меня? – не унимается Каллен. Я вздрагиваю, смотря на него отчаянным взглядом. Что он несёт? А если этот ненормальный согласится?
– Нет, это было бы слишком просто, – мило сообщает итальянец. – Да и не уверен я, что тебя можно убить. Слишком много раз ты выходил сухим из воды.
– Что ты от неё хочешь? – Эдвард теряет терпение, и я тоже. Боль становится сильнее.
Кажется, лишь Вольтури остаётся таким же непоколебимо спокойным, справившись со своей недавней вспышкой ярости.
– То же, что ты хотел от Дидимы, – мужчина отпускает, наконец, мою голову, и я снова могу видеть в нормальном ракурсе. – Только это я сделаю у тебя на глазах. Я хочу, чтобы ты увидел и прочувствовал всё то, что когда-то я.
Мои глаза распахиваются от страха и изумления, когда смысл произнесённых Аро слов доходит до сознания. Он собирается изнасиловать меня? Прямо здесь? На глазах у Эдварда?
Нет, только не это.
– Ты не посмеешь! – предостерегает Каллен и снова делает шаг вперёд. – Иначе тебе конец!
– Посмотрим, – Вольтури одним быстрым движением прижимает меня к себе, не оставляя между нами ни миллиметра свободного пространства. – Посмотрим, на что ты способен без пистолета, Эдвард.
Аро щёлкает пальцами, и с северной части заправки появляется высокий мускулистый человек. В руках у него тот же револьвер, каким угрожает нам извращенец.
– Один шаг, Эдвард, и Феликс остановит тебя, – в подтверждение слов босса пришедший кивает и нацеливает оружие на Каллена.
Немой крик застывает у меня в горле. Та самая картинка из прошлого – жуткая и страшная – предстает перед глазами в новом свете. Она настоящая – это вовсе не сон. Всё реально, и совсем скоро мир может потерять для меня значение. Если Эдварда не станет…
– Я убью тебя, Аро! – обещает любимый, смотря лишь на меня. В изумрудах глазах проскальзывает бесконечное сожаление и преданность. Он смотрит на меня, будто в последний раз. Этот взгляд вовсе не вяжется с интонацией, которой он говорит.
– Всему своё время, – ухмыляется итальянец. – Ну а теперь, настала пора кульминации, Эдвард.
С этими словами Вольтури отбрасывает пистолет себе за спину и принимается покрывать грубыми, доставляющими дискомфорт поцелуями мою шею, а руками следовать по груди. Стискиваю зубы до такой степени, что они скоро треснут. Прикрываю глаза, чтобы не видеть лица Эдварда. Если я сейчас посмотрю на него, эта боль останется со мной навсегда и будет преследовать меня в кошмарах.
Мне жутко страшно за себя, но даже этот страх меркнет перед тем, что я чувствую по отношению к Эдварду. Каково ему будет увидеть всё это? Если бы такое увидела я, мне бы наверняка не захотелось жить. Я не знаю, что будет после этого, и останусь ли в живых после подобной «мести». Наверняка будет больно. Очень больно. Но эта боль ничтожна, перед тем, что я испытаю позже. Как буду себя ненавидеть и проклинать. Каждый божий день на протяжении всей жизни.
Отчаянье захлёстывает меня, а слёзы подступают к глазам. Мне придётся смириться с судьбой, раз у неё на меня такие планы.
Зажмуриваюсь сильнее, опускаю руки по швам и готовлюсь к худшему, но внезапно пальцы упираются во что-то твёрдое.
Ответ приходит быстрее, чем следовало – кобура.
Кобура с пистолетом!
У Аро нет оружия, и у Эдварда нет. Есть лишь у здоровяка Феликса и у меня. Если я смогу попасть в него раньше, чем меня остановят…
Шансы ничтожно малы, но этот вариант единственный.
Просовываю руку под блузку и обвиваю пальцами пистолет. Немного дрожу, но стараюсь сосредоточиться, отвлекаясь от поцелуев Аро.
Его руки перемещаются на мои бёдра, подбираясь к поясу джинсов, и в этот момент я достаю оружие из чехла.
Те тренировки с Эдвардом прошли успешно. Я кое-чему научилась, но до профессионала мне ещё очень далеко.
Впрочем, то ли от бешенной дозы адреналина в крови из-за страха перед будущим, то ли по счастливой случайности, а то ли благодаря помощи Всевышнего, я мигом нацеливаю дуло на Феликса и спускаю курок.
Ошарашенный Аро выпускает меня, а здоровяк со стоном падает навзничь. Из его груди течёт кровь.
Эдвард, не растерявшись, быстро подхватывает выпавший из его рук пистолет и подбегает ко мне.
– Замри, Аро! – приказываю я, когда чувствую, что Каллен появляется рядом. Итальянец повинуется, хотя почти добрался до того места, где лежит его оружие. Похоже, он тоже не терял времени.
– Ты не посмеешь навредить моей семье, – подступая к нему и отодвигая меня к себе за спину, произносит Эдвард. – Никогда!
– Ну, давай же, – подстрекает его Вольтури. – Выстрели. Покажи свою сущность.
– Она такая же, как и твоя, – не моргнув глазом произносит Каллен. – Если я убью тебя, никому хуже не станет, скорее, наоборот.
– Пустые разговоры, – отмахивается итальянец. – Питер!
Эдвард оборачивается, заслышав знакомое имя, и этого хватает Аро. Я даже не успеваю поразмыслить о том, что телохранитель Каллена оказался предателем. Я машинально стреляю в стоящего с пистолетом мужчину, но вслед за моим выстрелом раздается ещё один. Питер падает на землю, подгребая оружие под себя. По асфальту растекается красноватая жидкость.
– Тебе не сравниться со мной, Эдвард, – Аро ухмыляется, показывая, что пистолет всё ещё у него. Из дула тонкой струйкой вырывается дым. Получается, он выстрелил. Но я ведь не слышала хлопка!
От ужаса, пробравшего меня, не сразу понимаю, что пиджак Эдварда стремительно намокает в пространстве между его правой рукой и грудью.
Вольтури попал!
– Чёрт, – Каллен прикладывает руку к ране и, видя кровь, переводит злостный взгляд на итальянца – Теперь тебе точно конец!
– Ты не попадёшь в меня левой рукой, – усмехается Аро. – А вот я смогу!
И целится. Не успеваю ничего толком понять, молясь лишь о том, чтобы он промазал. Если пуля опять попадёт в Эдварда, ему несдобровать.
Но нам снова помогает Творец. Потому что у Вольтури кончаются патроны, о чём свидетельствует его досадное разглядывание револьвера, будто от этого он снова станет заряжен.
Каллен, злорадно улыбаясь, направляется к нему. Итальянец отступает, но вскоре упирается спиной в колону. Я боюсь лишь одного – чтобы в руках этого ненормального не оказалось ещё какое-нибудь оружие.
– За всё, что ты собирался сделать с Беллой, я готов убить тебя прямо сейчас, – сообщает Эдвард, нацеливая пистолет на горло Вольтури. – Но прежде хочу, чтобы ты знал. Дидима никогда тебя не любила и не любит по сей день. Она не была твоей ни разу!
– Ублюдок! – выкрикивает Аро и через секунду Каллен оказывается на асфальте. Его пистолет отлетает на несколько метров. Похоже, он выбил его из рук мужчины.
– Эдвард! – ору я, до сих пор сжимая в руках свой револьвер. Чёрт, он же не может защититься, одна его рука полностью обезврежена.
– Ты пережил девять моих покушений, Каллен, – Аро припечатывает Эдварда к асфальту снова и снова. Я слышу те удары, которые раздаются из-под тёмного навеса, пока бегу туда. – Но десятое точно не переживешь!
Едва я оказываюсь у той самой, подпирающей навес, колоны, вижу занесённый над Калленом предмет. Он выглядит гладким и отсвечивает серебром. Нож. Если Аро сейчас опустит руку, то точно убьёт Эдварда. Одной левой рукой он не способен остановить его, несмотря на все попытки, что предпринимает, а вот я могу.
Остаётся лишь маленькая проблема – в темноте я плохо различаю очертания мужчин. Если я попаду не в итальянца, а в любимого?
– Прощай, Эдвард Каллен, – с улыбкой в голосе говорит Аро, и в этот момент я понимаю, что другого выбора у меня нет. Либо пан, либо пропал.
Понадеявшись на милость Всевышнего и его очередную порцию помощи, я спускаю курок, выстрелив в темноту.
Хлопка не раздаётся. Значит, я попала.
Вот только вопрос: в кого?
В ответ мне снова раздаётся тишина. Та же, что и в начале.
Мои руки дрожат, а дыхание совсем сбилось. Я очень хочу броситься к ним и посмотреть в порядке ли любимый, но до безумия боюсь, что увижу его мертвым.
– Эдвард? – наконец решаюсь я, вглядываясь в тёмное место.
– Я жив, Белла, – доносится оттуда. Не могу передать того облегчения, что проходит через меня, словно ток, после этих слов. Он жив. Эта фраза заставляет всё во мне восстать из руин страха. Я попала в Аро. Я убила его. Убила нашего мучителя.
Откидываю пистолет в сторону и подбегаю к Каллену. Бледное лицо отчётливо выделяется в темноте на фоне всего чёрного. Мужчина сбрасывает с себя бездыханное тело итальянца, когда я оказываюсь рядом.
– Эдвард! – слёзы, так долго сдерживаемые, текут по щекам. Они от облегчения и счастья.
– Тише, Белла, – он протягивает ко мне здоровую руку, и пальцы касаются моей щеки. – Не плачь, родная, всё хорошо.
Наслаждаюсь его прикосновениями, а потом сжимаю руку в своей, целуя её.
– Тебе очень больно? – не вижу его раны, но это не мешает мне о ней помнить.
– Нормально, бывало и хуже, – отвечает он, а потом приглушённо стонет, тем самым опровергнув свои слова.
– Тебе нужно в больницу. Пойдём, я отвезу тебя.
Встаю на ноги, протягивая к нему руку, как снова слышу сдавленные стоны в ответ.
– В чём дело? – приседаю, пытаясь понять ситуацию.
– Голова, – шепчет Эдвард.
– О, боже, – мои глаза снова распахиваются, когда я вспоминаю те удары, что слышала пока бежала по заправке. Наверняка Вольтури что-то повредил Эдварду.
– Ничего, просто помоги мне, – старается успокоить меня мужчина.
– Хорошо, давай, обопрись, – подставляю ему руки, помогая подняться на ноги, и пытаюсь сосредоточиться. Адреналин всё ещё бурлит в моей крови, помогая делать всё нужное в этот момент.
Эдвард поднимается, но на ногах стоит не уверенно.
– Потерпи чуть-чуть, – прикусываю губу, обнимая его за талию и делая вместе с ним несколько небольших шагов к светлому пятну, где невдалеке припаркована наша машина.
Он тяжело и хрипло дышит, ничего не отвечая, но тем не менее передвигая ноги.
Мы двигаемся слишком медленно, и поэтому лишь спустя десять шагов, на освещённой части заправки, я вижу весь ужас представившейся передо мной картины.
Эдвард полностью запачкан кровью. Своей собственной и Аро, скорее всего. Она даже видна на его лице, на котором помимо крови имеется и несколько ссадин. Его бежевая рубашка превратилась в тёмно-красную, пиджак вымок насквозь.
И даже волосы. Бронзовые локоны запачканы кровью. Она стекает по ним, попадая на лоб.
– Родной, как же ты… – моё дыхание обрывается, и Эдвард вымученно улыбается, стараясь успокоить меня.
– Всё хорошо, – повторяет он. – Я жив.
– Да, правда, – соглашаюсь я. Он прав. Главное, что мы живы.
Мы достигаем машины спустя пару минут. Я открываю дверцу перед Эдвардом, который для опоры держится за крышу машины.
На переднем сиденье разбросаны музыкальные диски, и мне приходится в спешке убирать их, чтобы усадить в салон Эдварда.
Я уже почти заканчиваю с этим, собираясь помочь ему сесть внутрь, как что-то сильное ударяет меня в спину заставляя упасть на кожаные сиденья.
И в тот же момент слышу, как раздаётся выстрел. Быстрый и громкий.
Я бы не успела ничего сделать, даже если бы очень захотела. А вот он бы успел. Наверное, именно поэтому и толкнул меня внутрь.
Картина происходящего появляется в моей голове спустя минуту.
– ЭДВАРД! – кричу я, видя его распростёртое тело на асфальте перед машиной. Кровь течёт рекой.
План действий появляется в голове достаточно быстро. Хватаю пистолет из-под переднего сиденья и выглядываю из машины в поисках стреляющего.
– Белла, – шепчет мужчина, и я перевожу взгляд на него. Его левая рука, запачканная кровью, указывает на дальний угол заправки. Машинально выстреливаю и слышу в ответ громкий стон.
А затем тишину. Видимо, я убила стреляющего.
Прислушиваюсь пару секунд и лишь затем покидаю салон.
– Эдвард, куда он попал?
– Не важно, – Каллен хмурится, но затем вымученно улыбается. Его здоровая рука притягивает меня к своему обладателю, давая ему возможность поцеловать меня.
– Ты же умрёшь, – давлюсь сдерживаемыми рыданиями, отрываюсь от него и ищу рану. Мой взгляд цепляет её на груди.
Прижимаю руку ко рту, боясь закричать.
– Белла, не надо, пожалуйста, – просит он, и его пальцы гладят мою спину. – Побудь со мной. Мне страшно.
Слышу последнее слово и пытаюсь совладать с эмоциями. Крепко прижимаюсь к Эдварду, целуя его шею, щёки – всё, до чего могу дотянуться.
– Не бойся. Я здесь, я люблю тебя, – шепчу в ответ, не прекращая целовать его.
– И я люблю тебя, – в его голосе снова грусть. Вселенская тоска. – И Энтони тоже. Скажешь ему, ладно?
– Ты сам ему скажешь, – поджимаю губы и выпутываюсь из его рук, ища в кармане своих джинсов мобильник. – Сейчас я вызову скорую. Ты будешь жить, слышишь? Не смей умирать!
– Моя Белла, – на его лице снова улыбка, несмотря на ту страшную боль, что он испытывает. – Моя оптимистичная Белла.
Смотрю то на него, то на дисплей телефона. Дрожащими пальцами набираю номер, надеясь, что они ответят и приедут как можно скорее.
– Алло? – слышу голос диспетчера в трубке и начинаю тараторить и звать на помощь. Они записывают адрес и обещают вскоре прибыть на место.
– У нас мало времени, полежи со мной, – устало просит Каллен и умоляюще протягивает ко мне руку.
– У нас его полным-полно. Не смей говорить так, – захлёбываюсь слезами, но всё же исполняю его просьбу, не обращая внимание на текущую кровь. – Ты выживешь.
– Белла, послушай меня, пожалуйста, – останавливает мою тираду Эдвард и гладит пальцами мои волосы. – Ты подарила мне счастье. Подарила мне семью. И будь уверена, что я готов отдать все те тридцать восемь лет за четыре месяца с тобой. Наши четыре месяца. Не кори себя в произошедшем, здесь нет твоей вины.
– Не умирай, пожалуйста! – слёзы каскадами льются по моим щекам. – Не оставляй меня одну! Ты обещал всегда быть рядом!
– Я буду, моя хорошая, – он приподнимает моё лицо, собираясь подарить поцелуй. – Я всегда буду рядом, буду оберегать тебя и Энтони, что бы ни случилось, и где бы я ни оказался.
С этими словами он целует меня. Его губы дарят мне последний поцелуй, которым я наслаждаюсь.
И вот, через мгновенье он уже останавливается. Замирает.
– Эдвард? – зову я, не веря в происходящее и поднимая голову. Его глаза закрыты, но губы по-прежнему освещает та самая ласковая, любимая и такая нежная улыбка.
– НЕТ! – ору я, ударяя кулаками по асфальту и пачкая их в крови. – НЕТ! НЕТ! НЕТ!
Вдали слышатся мигалки скорой помощи, полиции, пожарных.
Но для меня мир остановился. Всё вокруг замерло и погрузилось во мрак.
Я лишь крепко обнимаю Каллена, прижимаюсь к его груди и кладу щёку поверх той раны, которая его убила.
– Я люблю тебя, – шепчу я, и рыдания угасают, позволяя слезам молчаливо катится по щекам. Чувствую тёплую кровь у себя на лице, но меня это не волнует.
Уже всё потеряло значение.
Для меня уже ничего не важно.
Если нет Эдварда, нет и меня.
Нет Беллы Мейсен.