Глава 27. Вина

Натянув через голову новый сарафан, я внимательно смотрю на своё отражение в зеркале, наблюдая за тем, как лёгкая ткань волнами колышется у моих ног. Он красивый, и будь материал хоть чуть-чуть посветлее, сарафан бы просвечивал. Но я купила его специально для сегодняшнего вечера, так что это именно то, что мне хочется видеть на себе.

Лея и Коллин обещали приехать пораньше, чтобы мы успели доехать до места и занять приличные места на газоне. Учитывая связи Коллина, мы легко могли бы заполучить и обычные сидячие места, но есть что-то особенное в том, чтобы тёплым летним вечерком расстелить одеяла прямо на траве и развалиться на них с пивом в руках.

Смена Эдварда немного затянулась, так что у него в запасе будет совсем мало времени, и это меня немного печалит.

- Я приеду сразу, как смогу, - пообещал он.

В последнее время мы не так уж часто видимся. Иногда он заходит на ужин или на завтрак, в зависимости от того, когда он уходит на работу или возвращается после неё. Эта рутина, более не включающая в себя Джейми, целиком затянула его, и я вижу, как его грусть постепенно превращается в смирение. Хотелось бы мне, чтобы был другой способ избавиться от печали, и иногда мы даже обсуждаем это, но сейчас приходится обходиться тем, что мы имеем.

И всё, что я могу сделать – это показать ему, что я в его распоряжении.

Всегда.

Я укладываю волосы, оставляя их распущенными, несмотря на уже приевшуюся сырость за окном, влезаю во вьетнамки и спускаюсь вниз.

- О Боже. Ты великолепна, - выдыхает Лея при виде меня. -Давай, пора идти.

Коллин обнимает меня в своей привычной манере; к этому времени я уже научилась не удивляться тому, насколько открыто он проявляет свои эмоции. Наблюдая за тем, как они с Леей добродушно подшучивают друг над другом, я улыбаюсь… кристально ясно, что у каждого человека существует идеально подходящая ему пара, и он является ею для Леи.

- Софи была не против ночёвки? – спрашивает она, изворачиваясь на переднем сидении так, чтобы видеть меня.

- Ты что, шутишь? Она обожает ездить туда. Мама определённо слишком её балует, и это уже становится нелепым. Мне не сходила с рук и половина того, что прощается Софи.

- Ох уж эти бабушки, - сочувственно произносит Лея, усмехаясь.

- Да, ну, скоро начнутся занятия в школе, так что пусть пока развлекается. - Я натянула платье на колени.

Всего лишь спустя три часа мы уже были в Gorge Amphitheatre, который Лея шутя называет «таким красивым на закате». Так приятно находиться здесь в компании друзей. Мало-помалу частички той, какой я была, возвращаются, занимают в моей душе своё законное место, помогая мне вспомнить, какова она - жизнь, не омрачённая постоянным чувством тоски или вины.

Когда мы направляемся к воротам, мне звонит Эдвард, сообщая, что он только выехал и позвонит, когда будет подъезжать.

Это яркий, солнечный день, и ясное голубое небо заполнено красивыми белыми облачками, которые так не похожи на те печально-серые, к которым мы привыкли. На парковке многие играют какие-то песни из альбомов групп, чьё выступление запланировано на сегодня, и Лея на ходу танцует, взяв меня под руку. Наконец мы находим свободное место на траве и, расстелив одеяла, отдыхаем, пока Коллин уходит за дорогущим пивом и другими товарами.

К тому времени, как на сцену выходит первая группа, запах марихуаны пропитывает воздух, а Эдвард так и не появился. Я всё равно закрываю глаза, желая в любом случае хорошо провести время. Моё счастье не зависит от него, но сейчас это в какой-то мере не так, и уже в миллионный раз я задумываюсь над тем, насколько всё происходящее похоже на то, что было в высшей школе, когда всё твоё существование сводилось к одному вопросу: «он здесь?»

Когда группа начинает своё выступление с громкой и вульгарной песни, под которую мы с Леей сотни раз танцевали, я совсем падаю духом. На самом деле, она снова танцует, радостная и лёгкая, и я даже могу разобрать её голос, несмотря на то, что вся толпа вокруг меня поёт. Бросив на меня сочувственный взгляд, Коллин предлагает мне ещё одно пиво.

Которое я беру в руки, но не делаю ни глотка.

Звучат первые аккорды одной из моих любимых песен, и в то же мгновение в моей руке вибрирует телефон. Эдвард прислал смс; услышать друг друга мы сейчас точно бы не смогли.

- Я пойду, встречу его у туалетов, - пытаюсь я перекричать музыку, показывая друзьям телефон.

В толпе не протолкнуться, но я наконец умудряюсь выбраться оттуда и иду к нашему месту встречи, немного пошатываясь: трава даёт о себе знать. Мгновения спустя из моря людей выбирается Эдвард, и его лицо озаряется улыбкой, как только он видит меня. Мне же кажется, что я нашла свою вторую половинку.

Не говоря ни слова, я беру его за руку и отвожу обратно к Коллину и Лее, которая приветствует его и предлагает напитки на выбор. Солнце скрывается за горизонтом, на небе появляются звёзды, и музыка продолжает разливаться в тёплом воздухе. Он стоит позади меня, обвивая мою талию руками, и наши тела сливаются в одно.

А потом они начинают играть песню - ту, что он играл мне той прохладной ночью целую вечность назад, и тогда он, наклонив голову, целует моё ухо, потому что мы оба помним об этом.

---

На обратном пути мы должны были бы чувствовать себя уставшими, но это не так.

Вместо этого он слушает и смеётся, пока я возбуждённо болтаю о своих любимых моментах, о песнях, что понравились мне больше всех. На самом деле, я, скорее всего, всё ещё немного под кайфом из-за пассивного курения марихуаны.

Когда мы добираемся до дома, я прошу его немного посмотреть со мной на звёзды. Нам вечно не хватает времени, а сейчас, когда мы вместе, я не хочу тратить его на сон. Сбросив туфли, он садится за столик на веранде, ну а я располагаюсь прямо на его поверхности, надеясь, что мне повезёт, и я увижу падающую звезду.

Но скоро я перестаю обращать внимание на небо, потому что мне не удаётся заставить себя перестать касаться его руками (или губами), так что я притягиваю его к себе, и он встаёт у меня между ног, прижимаясь ко мне изо всех сил.

Мы лениво целуемся, тихонько смеясь, пока лёгкость между нами не превращается в потребность, и поцелуев уже недостаточно, и, обернув мои ноги вокруг своей талии, он дразнит меня пальцами, пока я не становлюсь влажной, пока я не начинаю до боли желать его.

Несмотря на приведшее мои мысли в бессвязность желание, я пытаюсь озвучить их.

- Люби меня прямо здесь.

- Тебе нравится заниматься этим на открытом воздухе, - смеётся он, задыхаясь, но опускает меня на стол, притягивая за бёдра к его краю.

- Мне нравится заниматься этим с тобой, - говорю я, снимая свои трусики, наблюдая за тем, как он расстёгивает ширинку, затем избавляясь и от брюк, и от боксеров.

- В моей кровати было бы лучше, - упрекает он. Его пальцы скользят внутри меня, но в конце концов он заменяет их тем, что на самом деле хочу почувствовать я, тем, что на самом деле хочет он.

---

Утром мы стоим под душем, когда я решаю доставить ему удовольствие, и как раз во время этого начинает звонить телефон. Его трели разлетаются по дому, пока не включается автоответчик, и лишь тогда снова наступает тишина, лишь вода бьёт по керамике, лишь задыхающееся дыхание Эдварда сопровождает её шум.

Сейчас он дрожит, запустив пальцы в мои волосы, и я слышу, как мой мобильный телефон начинает звонить. Это мелодия, которую я поставила на маму.

Но Эдвард так близок, и я продолжаю губами и языком выражать свою любовь к нему, пока он не кончает. Мы ещё ненадолго задерживаемся в душе, моя друг друга, разговаривая и просто бездельничая.

Телефон снова звонит, и на этот раз в груди что-то неприятно сжимается, так что я вылезаю из душа, быстро оборачиваю волосы одним полотенцем и тело – другим.

- Мама? – отвечаю я.

- Белла? Слава Богу. Послушай, я не хочу, чтобы ты беспокоилась, но мы в больнице. Софи сломала руку…

- Что? – практически визжу я и чуть не падаю, метнувшись в спальню Эдварда. - Что ты имеешь в виду? Что произошло?

- Белла, - теперь моя мама использует этот ничего-не-случилось голос, который мне слишком хорошо знаком ещё с детства, - я знаю, что это просто лишь на словах, но успокойся. Она в порядке. Она просто прыгала на батуте и свалилась с него.

- Что она делала на батуте?

- Мы заехали домой за её купальником, - объясняет она, - ей хотелось искупаться, и ваш дом был как раз по пути…

Я закрываю глаза, пытаясь успокоить бешеный стук своего сердца. Она в порядке. Она в порядке.

Она
в
порядке.

Софи и этот чёртов батут.

- Мы будем через десять минут. - Я смотрю на Эдварда, который внимательно прислушивается к нашему разговору и уже натягивает одежду на свою всё ещё влажную кожу.

- Что случилось? – спрашивает он, как только я вешаю трубку.

- Мама заехала в наш дом на пять минут, и Софи умудрилась сломать руку на батуте, - говорю я, натягивая на себя потрёпанные джинсы и футболку.

Его глаза расширяются.

- Она в порядке?

- Я не знаю… То есть, да. Давай просто…

Он уже держит в руках ключи.

- Понимаю. Идём.

Плакать я начинаю в машине. Уколы вины пронзают меня, хотя разумом я и осознаю, что не смогла бы ничего изменить. Софи так же легко могла сломать свою руку, и когда я была в доме вместе с ней; одному Богу известно, скольких нервов мне стоил этот батут.

Но всё же.

Рука Эдварда опускается на моё колено.

- Знаю, тебе кажется, что ты должна была быть рядом, - говорит он, останавливаясь на красный свет. – Я понимаю. Прекрасно понимаю, что ты чувствуешь. Но с ней всё будет хорошо.

Одним из плюсов отношений с доктором является возможность парковаться везде, где душе угодно. Когда мы заходим в больницу, Эдвард показывает дорогу, пока я звоню маме, пытаясь выяснить, где именно они находятся.

Небольшой гипс на руке Софи ярко-розового цвета. Я со слезами на глазах смеюсь, когда вижу это, вспоминая, как однажды в детстве мне загипсовали запястье точно таким же.

Моя мама, видимо, тоже помнит это, потому что она улыбается, качая головой.

- Яблочко от яблоньки недалеко падает.

- Или с батута, - говорю я, осторожно садясь рядом с Софи. - Как ты, малышка?

Она пожимает плечами. На её щеках чётко видны следы от дорожек слёз, но, если не обращать на них внимания, кажется, что она в порядке.

- Можно мне мороженое?

Я обещаю ей купить его и оставляю её с Эдвардом, чтобы заполнить все бумаги и страховку. Мы с мамой вместе идём по коридору.

- Прекрати выдумывать что-то, - предупреждает она меня, взяв за руку, - она в порядке.

- Я знаю, - говорю я, - это просто… сложно, понимаешь? Я должна была находиться рядом, а вместо этого болталась где-то вместе с Эдвардом, как будто у меня нет никаких обязанностей. Это просто нелепо…

- Ты можешь быть хорошей мамой и при этом весело проводить время, Белла. Господи Боже, тебе же ещё даже не стукнуло тридцать… - её слова теперь бегут непрерывным потоком, как будто они копились в ней, не имея возможности излиться, - я знаю тебя. Как только это произошло, я знала, как ты отреагируешь – даже говорила об этом Чарли. - Она останавливается, не давая мне идти по этому коридору дальше. - Я хочу, чтобы ты была счастлива, чтобы ты жила своей жизнью и перестала терзать себя чувством вины. Твоя любовь к кому-то ещё, твоё желание быть с ним – всё это не делает тебя плохим человеком, и уж точно не делает тебя плохой матерью.

Простые слова, сказанные так просто, но мне было необходимо услышать их, особенно от кого-то вроде моей мамы. Она обнимает меня, пока я плачу, и параллельно подаёт мне бумажные салфетки, доставая их из стоящей на стойке рядом с нами коробочки.

---

В палате, Софи сидит на коленях у Эдварда, тихо хихикая над какими-то его словами.

Они сидят спиной ко мне, так что я немного наблюдаю за ними, с удовольствием глядя на то, как она играет с волосами на его затылке своими маленькими пальчиками.

---

---

Глава 28. Вертушки.

Вертушки на палочке игриво крутятся под непрерывным ветерком и тускло светятся, отражая иногда мелькающие лучи солнца. Оставаясь верным себе, Форкс выбрал именно день рождения Софи для того, чтобы быть пасмурным и серым, лишь изредка даря нам всплески солнечного света.

Когда мне стукнуло восемь, мама украсила весь наш задний двор вертушками. Я всё ещё помню, как проснулась и увидела их из окна, эти двадцать или тридцать вспышек ярких цветов. Фотография, сделанная в тот день, до сих пор висит в доме моих родителей, и Софи всегда ей восхищалась.

Выражение лица Эдварда, пока он нёс в охапке эти вертушки, безумно меня веселило.

- Это всё только ради тебя, - сказал он, пока мы пытались равномерно расставить их.

Когда Софи видит их, выражение её лица вызывает у меня слёзы.

Я разрешаю ей помочь мне со всем остальным. Мы вешаем розовые и жёлтые ленты на нижние ветки деревьев. Украшаем шариками почтовый ящик, входную дверь и мебель на веранде.

Софи родилась в сентябре, как и я, и на улице прохладно, так что на ней одето платье, подаренное Эдвардом – прямо поверх джинсов.

Это платье очень милое, простое и ярко-розовое - точно такого же цвета, как её гипс.

Сегодня смена Эдварда началась после полудня, так что он ушёл, как раз когда гости начали приходить, неся подарки для моей именинницы. Ему жаль, что он не может остаться с нами, но мы уже привыкли к его отсутствию.

Возможно, это не так уж и хорошо, но сейчас оказалось очень кстати.

К середине дня дети уже пресытились сахаром и играми, а взрослые устали даже просто наблюдать за ними. Мой папа чистит гриль, пока мама с Эсми помогают мне убираться, а затем все уходят, и остаёмся лишь мы с Софи, которая не хочет ни умываться, ни ложиться спать.

Чем сильнее ребёнок протестует против сна, тем сильнее он устаёт, и моя малышка засыпает, как только её голова касается подушки, несмотря на то, что, по её словам, спать не хочет.

Я тоже устала, но не собираюсь бороться со сном. Закрыв дом на все замки, я тут же иду в душ: совершенно вымотанная (но эта усталость – приятна), думая о прошедшем дне, уже с нетерпением ожидая фотографии. Джейкобу всё бы понравилось; он постоянно устраивал вечеринки на открытом воздухе, собирая всех друзей, когда был дома. Это была первая серьёзная вечеринка, затеянная мною с тех пор, как его не стало, и так приятно осознавать, что от неё остались лишь хорошие впечатления.

Через неделю меня ждёт мой собственный день рождения, и мне становится интересно, что же он принесёт.

В своей комнате я выключаю свет и выглядываю на задний двор. Мы с Софи оставили вертушки на месте, так что теперь они сверкают, отражая лунный свет, светясь при этом даже ярче, чем днём.

---

Проснувшись, я нахожу Эдварда на кухне, где он жуёт кусочек праздничного торта, запивая его кофе.

Его волосы в полном беспорядке, лицо покрыто щетиной, под глазами – круги, и я думаю, что он, скорее всего, является самым сексуальным мужчиной из всех, что мне когда-либо попадались.

- Привет, - говорю я, отрезая немного торта и себе.

Мы целуемся, и у меня на языке остаётся вкус сахарной пудры и сентиментальной привязанности.

- Ты когда-нибудь думала о том, чтобы завести ещё детей? – ни с того ни с сего спрашивает он, касаясь липкими пальцами моего бедра.

- Когда-то да, постоянно, - признаюсь я, - мне хотелось мальчика. Даже сны снились об этом.

Он кивает.

- Мальчики классные. Как ты думаешь, он появился бы, если бы?..

Я понимаю, о чём он спрашивает.

Пожав плечами, я облизываю пальцами и наливаю себе чашечку кофе.

- Возможно.

Мы сидим несколько минут молча, а потом он начинает рассказывать мне случаи из больницы, какие-то из них весёлые, какие-то – душераздирающие.

- А ты хотел ещё детей? – спрашиваю я, когда в разговоре возникает пауза.

- Нет.

Его уверенность пугает меня.

- Почему нет?

- Это было бы неправильно. - Он опускает взгляд, будто пристыженный чем-то. - Мы не… в конце наших отношений нас даже не влекло друг к другу, Белла. Мне и так тяжело переносить тот факт, что Джейми нет рядом; и я даже не могу представить, что было бы, будь у меня ещё один ребёнок, по которому мне бы пришлось скучать.

Это звучит разумно, и я киваю, задумчиво делая маленькие глоточки кофе.

А потом, потому что я привыкла говорить ему всё, что хочу, я решаю рассказать ему о тех тайных вещах, что заполняют мои мысли поздней ночью, когда я остаюсь одна или когда он засыпает.

- Если мы останемся вместе…

Он подходит ко мне, широко распахнув полные ожидания глаза.

- Если?

- …я была бы не против того, чтобы, возможно, родить от тебя ребёнка.

Мой желудок сжимается, потому что эти мысли безумны, и мы встречаемся всего лишь на протяжении трёх с половиной месяцев. Но когда ты знаешь что-то – от этого никуда не денешься, и если мы будем вместе – когда мы будем вместе – эти месяцы ещё успеют превратиться в года.

Он кивает, отставляя чашку.

- Я очень много работаю.

- Значит, ты не…

- Эта мысль у меня возникала.

Мы пристально смотрим друг на друга.

- Ты сказала, если мы будем вместе, - продолжает он, - у меня… это не вызывает сомнений. Я не хочу быть ни с кем, кроме тебя.

- У меня тоже нет никаких сомнений. Просто… я просто сказала так. Всё меняется, - объясняю я. Одна мысль о том, что его не будет рядом, причиняет боль.

- Не всё, - говорит он, нежно прижимая меня к столу и целуя уголки моих губ. - Есть столько всего, что я должен исправить. Иногда я задумываюсь о том, что перейти на частную практику.

- Правда?

- Да. Я не могу вечно работать хирургом. Мне хочется чего-нибудь менее глобального, частного.

- Например?

Он качает головой.

- Я не знаю, но мы с отцом уже обсуждали это. Может… я не знаю. Возможно, к весне.

Я не могу ничего поделать с расцветающей у меня в груди надеждой.

- Это было бы замечательно. Я ненавижу видеть тебя таким уставшим.

- Я всё равно буду уставать, - смеётся он, - просто не так сильно. Я не хочу позволять жизни проходить мимо, пока я дни и ночи провожу на работе. Когда Джейми здесь, мне хочется уделять ему как можно больше времени. - Эдвард замолкает и широко улыбается. - Он, кстати, приедет на день Благодарения.

- Правда? – ахаю я, обнимая его. - Но как?..

- Мы с Таней очень долго обсуждали это и… решили, что он будет проводить со мной определённые праздники. Постоянно. Например, Рождество он будет отмечать не здесь, зато приедет после него и останется на Новый Год. Она понимает. Понимает, что то, что мы с Джейми столько времени проводим порознь – это неправильно.

- Я так рада, - вздыхаю я с облегчением. Новости просто великолепные. Мы все явно не против того, чтобы больше времени проводить с Джейми.

- Я тоже.

На улице начинает моросить лёгкий дождь. Слава Богу, что вчера не упало ни капли.

- Хочешь, я приготовлю тебе что-нибудь на завтрак? Что-нибудь более существенное? – Я со значением киваю на торт.

- На самом деле, думаю, мне лучше прилечь, а то отрублюсь прямо здесь.

- Тебе составить компанию?

- А ты дашь мне поспать?

Проводя большим пальцем по торту, я собираю им глазировку и затем слизываю её.

- Когда-нибудь, да.

- Тогда пойдём, - говорит он низким и игривым голосом.

Забравшись под одеяло, мы обнимаемся и целуемся, разговаривая, если нам есть что сказать. Софи в любую секунду может забежать в мою комнату, так что мы стараемся не делать ничего, что было бы выше рейтинга PG-13.

- Эй, - шепчет он, обводя большим пальцем мой сосок прямо через ткань.

- М-м-м. - Я пытаюсь отодвинуться, но он крепко прижимает меня к себе.

- Просто чтобы ты знала… я тоже не против.

Я не сразу понимаю, о чём он, но потом вдруг вспоминаю. И, осознав его слова, улыбаюсь.

---

---

Глава 29. Резинка.

Невидящим взглядом я смотрю на монитор. Смотрю уже на протяжение долгих часов; в словах, кажется, нет ни капли смысла.

Это второй черновик моей рукописи, и, честно говоря, я так устала от этой тупой штуки, что с трудом подавляю желание всё удалить и начать заново.

Но не делаю этого. Слишком много времени и даже любви было в неё вложено.

Плюс к этому, редактор прикончил бы меня.

Телефон вибрирует, показывая, что у меня есть ровно тридцать минут, прежде чем нужно будет забирать Софи из школы.

И хотя мой мозг после всей этой редактуры кажется полумёртвым, я всё равно медлю, не желая уходить. Мне хочется всё закончить и подготовить рукопись к повторному рассмотрению до четверга.

Ведь в четверг День благодарения.

Небо кажется глянцево-серым, умудряясь быть одновременно ослепительно ярким и пасмурным. Я скучаю по лету, по его тёплым цветам, но в окружающем мире хотя бы начинает отражаться осень, радуя взгляд вспыхивающими тут и там листьями.

Софи стоит, прислонившись к стене, повесив рюкзак на одно плечо. Какой-то мальчик стоит рядом с ней, что-то говоря, и я поражена тем, насколько… кокетливыми они выглядят.

Ей же восемь, во имя всего святого.

Припарковав машину, я выглядываю из неё, сложив руки рупором.

- Софи!

Я чётко вижу её румянец, даже с такого расстояния. Мальчик быстро уходит.

- Привет, мам, - говорит она, закидывая рюкзак на переднее сидение и залезая следом за ним.

- Привет, милая. - Мы целуем друг друга в щёку. - Кто это был?

- Остин Кроули. Он из третьего класса.

- А. Мы с его отцом были знакомы в высшей школе.

- Правда?

- Ага.

Она кивает, играя с маленькими сапфировыми серёжками, вдетыми в уши. Сапфир – её камень.

- Мама?

- Что такое?

- Джейми приезжает домой?

- Он прилетел сегодня. - Я быстро кидаю на неё взгляд, удивляясь румянцу, окрасившему её щёки.

- Не терпится увидеть его?

Она пожимает плечами.

- Ну да.

- Софи?

Она выжидательно смотрит на меня, и её пальцы теребят уже потёртый шов джинсов.

- Тебе нравится Джейми? – Я уже давно хотела спросить её об этом, но это всегда казалось неуместным, особенно сейчас, когда мы с Эдвардом вместе.

Она хмурится, и румянец становится ещё ярче. Бедный ребёнок! Она стала уже почти пурпурной.

- Я не знаю. Разве он теперь не… ну, почти как мой брат?

Кивнув, я сворачиваю на нашу улицу.

- В каком-то плане, думаю, да.

- Значит, это странно.

- Я знаю, но нравится ведь? Это нормально, если да.

- Немного. То есть, он мой лучший друг. Среди мальчиков. Натали и Крисса мои лучшие друзья, но если говорить только о мальчиках – то Джейми, - горячо бормочет она, и её взгляд мечется по сторонам.

- Всё в порядке. Вы ведь уже давно дружите.

- Ты выйдешь замуж за его папу? – спрашивает она. Краем глаза я вижу, насколько внимательно она смотрит на меня.

- Не знаю, - я пожимаю плечами, - возможно… Думаю, мне бы хотелось. Если он предложит.

- А он собирается предложить?

- А тебе не понравится, если он это сделает?

Она пожимает плечами.

- Не знаю. Нет. Нам придётся переехать?

- Я не знаю, Соф. Не стоит так серьёзно задумываться над тем, что может вообще не произойти.

Не так я представляла себе этот разговор, но он у нас состоялся и, думаю, пока что этого достаточно.

- Я не очень хочу переезжать, мам.

---

Теперь Джейми уже не тот дружелюбный ребёнок, которым я его помню.

Мы с Софи едем к Эдварду, чтобы потом всем вместе поехать на ужин, и Джейми практически не смотрит на меня. Неужели Таня что-то ему наговорила?

Он не грубит мне и даже не ведёт себя холодно, лишь… отдалился.

В конце концов я оставила попытки втянуть его в разговор, позволив общаться только с Софи. Я рада, что эти изменения не затронули и его отношение к ней. Это бы разбило ей сердце, а возможно, и ему самому.

Эдвард, словно извиняясь, улыбается мне, обхватывая своей ладонью мою руку под столом. Почему-то мне хочется заплакать.

- Мне жаль, - беззвучно говорит он.

Сглотнув, я киваю.

- Я люблю тебя, - одними губами произносит Эдвард.

Сжав его руку сильнее, я пальцем вычерчиваю буквы на широкой ладони. Я люблю тебя.

---

Для ноября, погода на День благодарения просто зверски холодная. Я закутываю Софи в яркую, тёплую одежду: гамаши поверх леггинсов, толстый свитер сверху на кофточку, а также перчатки, носки и красивые ботиночки.

Если бы я могла натянуть на себя её запасные гамаши, я бы так и поступила, но, учитывая, что это невозможно, мне остаётся довольствоваться джинсами и несколькими свитерами.

В этом году мы пораньше приехали к моим родителям, чтобы помочь с приготовлениями к празднику. В этом году на праздничный ужин придёт меньше людей, но те, кто придут – это самые близкие друзья нашей семьи.

Выйдя на улицу, я сажусь на качели и думаю о Гаррете. Интересно, чем он сейчас занимается? Думает ли обо мне хоть иногда?

Эдвард с Джейми сейчас у своих родителей. Я звоню ему, лишь чтобы напомнить, как сильно я люблю его. Может быть, в следующем году мы проведём этот день вместе.

Он приезжает чуть позже, удивляя меня не только своим появлением, но и тем, что Джейми хвостиком следует за ним, держа в закрытых перчатками руках коробку.

- Дополнительный пирог, - подмигивает мне Эдвард.

- О, у нас их и так достаточно. - Я быстро целую его. - Но мне нравятся пироги.

- Мне тоже. Особенно на завтрак.

Джейми стряхивает снег с ботинок.

- Пойдём внутрь. Софи будет очень рада, когда узнает, что ты приехал, - говорю я, улыбаясь ему.

Он пожимает плечами и кивает, легонько улыбаясь.

Где-то между входной дверью и комнатой, где сидит Софи, я останавливаюсь. Эдвард зашёл на кухню, чтобы поздороваться с моей мамой, так что мы с Джейми наедине шли по дому.

Наклонившись, я беру его за руку и молюсь, чтобы он услышал меня. Почувствовал, что я говорю правду.

- Я скучаю по тебе, - говорю я, понимая, насколько эти слова соответствуют действительности.

Он внимательно смотрит на меня, своими глазами, так похожими на глаза Эдварда.

- Я знаю… иногда, находясь рядом со мной, ты чувствуешь себя странно. Я понимаю. Правда, понимаю. Но мне лишь хочется, чтобы ты знал: я никогда не буду тем, кого ты не хочешь видеть. Ты один из лучших друзей Софи, и ей так повезло, что вы до сих пор хорошо общаетесь. И ещё ты сын Эдварда, а мне не безразличны вы оба. Я просто… не хочу, чтобы ты расстраивался, когда я рядом. Или чтобы чувствовал себя неловко. Я сделаю для этого всё, что потребуется, хорошо?

Протянув руку, он стирает слезу с моей щеки и хмурится.

- Всё хорошо.

- Уверен?

Его хмурый вид тает, и он легонько улыбается мне.

- Уверен.

Именно в этот момент Софи решает зайти за угол.

- Джейми! Это правда ты?

И он уходит.

Я же продолжаю стоять на месте, немного дрожа, делая глубокие вздохи, чтобы успокоиться, прежде чем вернуться к Эдварду.

- Ты в порядке? – спрашивает он, его пальцы осторожно обхватывают ножку бокала с вином.

Я нахожу пустой чистый бокал и для себя.

- На самом деле, да. Мы немного поговорили с Джейми. Всё прошло неплохо. Думаю, в конце концов мы поладим.

Он удивлённо приподнимает брови.

- Хорошо. И я знаю, что вы поладите; не сомневался в этом ни секунды.

Позже, когда все расходятся по домам или засыпают, мы сидим на полу у камина в гостиной моих родителей, допивая бутылку вина и ведя бесконечный разговор обо всём на свете. Это напоминает мне высшую школу, когда мы точно так же сидели на этом же самом месте, проводя часы просто разговаривая.

- Как ты думаешь… мы когда-нибудь поженимся? – Вино развязало мне язык.

Он поворачивается ко мне и тянет меня за локоть, пока мы оба не оказываемся лежащими на полу. Жар огня в камине так приятен, и я протягиваю к нему свои ноги в носках.

- Ты выйдешь за меня?

Дыхание перехватывает.

- Ты имеешь в виду гипотетически или на самом деле?

- В обоих планах. Хотела бы ты?.. Выйдешь?

- Да. - Моё лицо горит.

- Вау. - Перекатившись чуть ближе ко мне, он обхватывает меня руками. - Никогда не думал, что услышу это.

- В следующем году. Когда все проблемы решатся.

- Это никогда не произойдёт. Но, думаю, было бы неплохо сделать это следующей весной, - смеётся он, целуя меня.

- Ты официально попросишь моей руки следующей весной или тогда мы уже поженимся? – спрашиваю я, радостная и немного испуганная.

- Не знаю. - Порывшись в карманах, он вытаскивает наружу обычную цветную резинку. Берёт меня за руку. Несколько раз оборачивает её вокруг моего безымянного пальца и целует меня.

- Если ты примешь меня, на этот раз я сдержу все свои обещания.

---

Перевела: Aelitka
Отредактировала: Sensuous

>> Форум <<