03 мая 2012 г., четверг



- Спасибо, Эмметт, – сказала Изабелла, принимая слегка трясущимися руками пухлый конверт.

Два дня назад в присутствии адвокатов Белла запечатала в пластиковые пакетики две стерильные ватные палочки, предварительно мазнув ими по внутренней стороне щеки, сначала дочери, а потом и своей. Малышка Кэт без каких-либо подозрений отнеслась к этой процедуре, поскольку её лучшая подружка Лилли всего час назад рассказывала, как они с папой точно также сдавали какой-то неведомый, но очень важный анализ. Кэтти даже высказалась, что она готова сдавать такой анализ хоть каждый день, ведь он не требует никаких жутких иголок и шприцов. Вечером того же дня они долго болтали с Лилл по Skype, делясь впечатлениями и хихикая.

И вот, благодаря связям Каллена, всего пару дней спустя Белла держала запечатанный конверт, внутри которого находилось то, что навсегда изменит судьбу двух семейств.

- Белла, ты волнуешься? – осторожно спросил Эмметт. – Ты думаешь, что результаты теста могут нас удивить?

- Нет, Эмм, я уверена в результатах, просто… Понимаешь, теперь, когда документы передо мной, все кажется чересчур реальным… И уже завтра нам придется идти в суд… И снова придется бороться с Калленом, а я совсем не уверена в своих силах… – устало проговорила Свон.

- Белла, не опускай руки раньше времени! Я сделаю все для того, чтобы тебе не пришлось вновь вступать в перепалку с Калленом, – пообещал Олстон. – К тому же, мне звонила Рози и сообщила, что по нашему делу назначена судья Локхард, а она очень справедливая женщина.

- Рози? Значит, тебе звонила знойная блондинка Розали-и-и… – хитро ухмыльнувшись, протянула Белла, умудрившись смутить мужчину.

- Ну… Мисс Аркелл… Да, она мне звонила… – промямлил Эмметт, проводя своей большой ладонью по коротким вьющимся волосам.

- Так-так, – подбоченилась Свон, находя стеснение своего адвоката-здоровяка очень забавным. – Мисс Аркелл, Розали, – очень красивая девушка, не правда ли? Чего только стоят её золотистые локоны и медовые глаза… А эти бесконечные ноги?.. А пухлые губки?..

- Белла! – не выдержал Олстон, понимая, что его миниатюрная клиентка, которую он воспринимал как сестру, открыто забавляется его очевидным проколом. – Перестань!

- А что такого, мистер Олстон? Разве вы не считаете, что мисс Аркелл обворожительно красива? – продолжала измываться Белла. – Да я многое бы отдала за такой шикарный бюст и не менее шикарный зад, как у… Рози.

- Свон! Говорю в последний раз: а ну, прекрати! – прорычал Эмметт, сжимая кулаки – он не мог позволить Белле и дальше разглагольствовать о прелестях блондиночки; в конце концов, ему и так сложно не думать о девушке с тех пор, как он впервые увидел её в офисе «Хэмптон Хардмэн».

- Хорошо, Эмми, сегодня я помолчу, но ты должен пообещать, что после всех наших разбирательств с Калленом пригласишь эту потрясающую девушку на свидание… И, конечно же, позовешь меня на вашу свадьбу.

- Белла, ты с ума сошла? Какая свадьба? – ошарашено отпрянул Олстон, взирая на Изабеллу так, словно у нее из ушей растут цветы.

- О’кей, может, со свадьбой я пока погорячилась, но только слепой не заметил, что между вами летают искры. Да и смотритесь вы вместе просто потрясающе. Да-да, не смотри на меня так! Даже восьмилетним девочкам это очевидно – они около получаса обсуждали, что мисс Аркелл похожа на прекрасную златовласую принцессу, а мистер Олстон – на её отважного принца, готового спасти возлюбленную из заточения в высокой башне, которую караулит злой дракон, пробудив её своим поцелуем.

- Чего? – пролепетал побледневший Эмметт.

- Ну, да, они, кажется, перемешали сказки про Рапунцель, Шрека и Спящую красавицу, но это не меняет сути, – ответила Белла, похлопав друга по плечу. – Поэтому, даже не думай сейчас отнекиваться, дружок. Я прекрасно видела, каким голодным взглядом ты на нее смотришь.

- О, Боже… – со стоном рухнул на стул мужчина. – Это, правда, так заметно, что она мне… нравится?

- Нравится она ему… – хмыкнула Свон. – Я бы назвала это преуменьшением года…

- И думаешь, она это тоже заметила? – перебил Олстон. – А я-то думал, что веду себя как настоящий профессионал…

- Ну, ты настоящий профи юриспруденции… когда не облизываешься, глядя на задницу мисс Аркелл.

- Что? Я… Ох, она, наверное, думает, что я полный извращенец!

- Ну-ну, не думаю, что все так плохо… – увидев полные надежды фиалковые глаза, девушка продолжила: – Мне показалось, что и мисс Аркелл украдкой бросает на тебя томные взгляды, вот только почему-то кажется при этом немного грустной… Ты ведь не успел её чем-то обидеть?

- Что? Чем я мог бы её обидеть? Да я все время боюсь что-нибудь не то при ней ляпнуть… Она кажется такой… недосягаемой… и гордой, независимой. И мне будто бы снова шестнадцать…

- Ох, никогда не поверю, что в шестнадцать ты был скромником, Эммет Олстон, – покачала головой Белла. – Уверена, что ты был капитаном какой-нибудь команды, а девочки дружно вздыхали при виде твоих ямочек.

- Не капитаном, а всего лишь тейлбэком, и только пока учился в Сиэтле… – буркнул Эмм. – И вообще, хватит обсуждать меня или Рози… то есть, мисс Аркелл, – и уже мягче добавил, приобняв девушку: – Давай уже вскроем конверт, Белли, а потом слопаем по порции шоколадного мороженого, о’кей?

- Хорошо… – прошелестела в ответ Белла, понимая, что шутки остались позади.

Она осторожно разрезала бумагу ножом и достала сложенные листы бледно-голубого цвета. Стоило ей развернуть их, как взгляд тут же наткнулся на главные строчки:

«Ребенок: Кэтрин Бейли Свон, 24.12.2003 г.р.

Мать: Изабелла Мари Свон, 13.09.1983 г.р.:

совпадение по 25 STR-маркерам отсутствует, материнство опровергнуто с точностью 100%

Предполагаемый отец: Эдвард Энтони Каллен, 20.06.1976 г.р.:

совпадение по 25 STR-маркерам 99,9%, отцовство практически доказано»

То же самое, но с точностью до наоборот, было написано на втором бланке, где ребенком была указана Лиллиан Элизабет Каллен.

- Как странно… – произнесла Изабелла после нескольких минут тишины. – Я ведь и так прекрасно знала, чего ожидать, но почему тогда я чувствую такую пустоту, читая, что Кэтти мне не дочь?..

- Белла, ты всегда будешь мамой Кэтти, что бы ни говорили анализы или Каллен, – Эмметт легонько сжал плечо девушки.

- Надеюсь, – тихо ответила Белла.

~~~

Розали Аркелл ехала на своем автомобиле в один из престижных спальных районов Сиэтла, на часах было 18:03. На пассажирском сидении рядом с сумочкой лежал конверт с результатами медико-генетической экспертизы. Сегодня вместе с Олстоном они забрали два одинаковых конверта, чтобы отвести своим клиентам, и теперь блондинка направлялась к дому Калленов.

При мысли об Эмметте сердце девушки снова пропустило удар – так происходило каждый раз, стоило ей вспомнить о нем. Розали разрывалась между противоречивыми чувствами, терзающими её душу и тело. В его присутствии она буквально плавилась, каждой клеточкой ощущая его близость, жаждая коснуться этого мужчины – ей было далеко не пятнадцать, а потому робкие романтические порывы юности, ничуть не угасшие за эти годы, перевоплотились в осознанное чувство, подпитываемое физическим влечением. Да, черт возьми, она снова влюбилась в Эмметта Олстона – а может, никогда и не переставала любить? – только теперь все чувствовалось в миллионы раз острее: её то затапливала бесконечная нежность при взгляде в добрые голубые глаза, то охватывала страсть, растекаясь пламенем по венам. Вот только что со всем этим делать она не знала… О, она мечтала свернуться клубочком на его широкой груди, мурлыча от удовольствия, пока он будет чесать ей за ушком!.. Но могла лишь вежливо улыбаться при встрече и довольствоваться сухими обсуждениями текущего дела. А еще Розали страстно ждала и также отчаянно боялась того дня, когда дело «Каллен-Свон» будет завершено. В общем-то, это могло случиться уже завтра, и что тогда? Она вроде и нравилась ему, но будет ли этого достаточно, чтобы перейти с официальных мисс Аркелл – мистер Олстон на личное Розали и Эмметт? Но даже в этом случае, не может же она броситься ему на шею, вопя о том, что влюбилась в него еще в старшей школе и так и не смогла забыть! «Бред!» – фыркнула про себя блондинка. Да, их взаимное влечение было очевидным, но этого ей было, к сожалению, не достаточно – пожалуй, впервые Роуз мечтала увидеть в глазах мужчины любовь и обожание, ведь это было бы отражением её собственных чувств. Но до сих пор у них не было ни единой возможности перекинуться хоть парой слов, помимо приветствий, не относящихся непосредственно к драме клиентов, и во время их профессионального общения он всегда был подчеркнуто любезен и не слишком многословен, что заставляло Розали терзаться снова и снова…

Устав от этих изматывающих мыслей, Роуз обрадовалась, подъехав к особняку семьи Каллен – хотя бы на какое-то время ей удастся переключиться на дело её клиента.

Не прошло и нескольких секунд после того, как Аркелл нажала на звонок, как дверь перед ней распахнулась. На пороге её встречала Эсми Каллен – отошедшая от экономической журналистики два года назад, но не утратившая за это время ни элегантности, ни живого блеска в глазах. Вежливо улыбнувшись, хозяйка спросила:

- Добрый вечер, чем могу помочь?

- Здравствуйте, – улыбнулась в ответ Розали. – Могу я увидеть мистера Каллена?

- Которого? – осторожно уточнила Эсми.

- Мистера Эдварда Каллена. Меня зовут Розали Аркелл, я его адвокат, – представилась блондинка.

- Очень приятно, мисс Аркелл, а я мать Эдварда, Эсми, – ответила миссис Каллен, удивляясь про себя, зачем сыну потребовался адвокат, но предпочитая не выказывать своей неосведомленности. – Проходите, пожалуйста.

- Эмм… Вы не могли бы сообщить мистеру Каллену, что я пришла? – войдя в холл, снова обратилась Роуз.

- К сожалению, Эдвард еще не приехал с работы, наверное, застрял где-нибудь в пробке. Но вы можете его подождать.

- О… – девушка взглянула на часы, задумалась на пару секунд, а затем продолжила: – Думаю, будет достаточно, если вы передадите ему вот это… – она протянула Эсми конверт. – Это результаты медико-генетической экспертизы, – добавила она. – Как адвокат мистера Каллена, я ознакомилась с заключением – все так, как и предполагалось… Миссис Каллен, вы можете сказать мистеру Каллену, что судья Локхард ждет нас завтра в 12:00? Хотя… я лучше сама ему позвоню чуть позже, просто передайте ему документы, хорошо?

- Конечно, – ответила Эсми, принимая конверт.

- Ну, тогда я не буду больше вас задерживать и пойду. До свидания, миссис Каллен, – попрощалась Аркелл и отправилась к своему автомобилю.

Закрыв за девушкой дверь, Эсми перевела недоумевающий взгляд на конверт. На нем был штамп Медико-генетической лаборатории Сиэтла. Первой мыслью женщины было, что это как-то связано с работой Эдварда, но она тут же вспомнила, что красавица мисс Аркелл несколько раз подчеркнула, что она является не коллегой, а адвокатом сына. Обычно Эсми даже не подумала бы лезть в дела Эдварда, но сейчас её охватило какое-то не слишком приятное предчувствие, и рука сама потянулась, чтобы вынуть пару втрое сложенных листов бледно-голубого цвета. Эсми быстро пробегала глазами строчки, инстинктивно отмечая важные детали и отсеивая второстепенные – этому её научила многолетняя работа в качестве выпускающего редактора. Сначала было много медицинских терминов и расшифровка содержимого диаграмм с изображением спиралей цепочек ДНК. Но затем она увидела имя внучки и прочла заключение о том, что Эдвард Каллен со стопроцентной точностью не является отцом девочки, а вот некая Изабелла Мари Свон – напротив, признается родной матерью Лиллиан Элизабет… В первое мгновение это показалось ей какой-то нелепой и особенно жестокой шуткой – кто вообще такая эта Изабелла? Откуда она появилась, и какое отношение имеет к её семье? А затем она решила проверить второй листок. Это был практически идентичный первому бланк, испещренный множеством неизвестных слов и обозначений, и даже картинки были на месте, как будто бы ничем не отличаясь от предыдущих. Но вот в заключении было указано, что все та же Свон не может быть матерью некой девочки с такой же фамилией, но зато Эдвард Каллен признавался её отцом… Эсми охватил шок, и она в оцепенении смотрела на листки в своих руках. Это было… невозможно! Справившись с горечью, подступившей к горлу, она снова, более тщательно стала сравнивать документы. Она даже заставила себя медленно, внимательно прочитать медицинскую часть заключения, хотя не понимала и половины из написанного. И только спустя пять минут пристального изучения увидела самое главное и, пожалуй, самое шокирующее – у обоих детей в документах была указана одна и та же дата рождения – двадцать четвертое декабря две тысячи третьего года. Эсми тут же прижала руки к пропустившему удар сердцу, и голубые листы разлетелись по полу. Сделав несколько глубоких вдохов, женщина подобрала бумаги, сложила все в конверт и медленно поднялась на второй этаж.

Заглянув в комнату внучки и убедившись, что Лилли увлеченно разучивает новую пьесу на гитаре, Эсми тихо прикрыла дверь и спустилась в кабинет. Запустив интернет-браузер на компьютере, она набрала слегка дрожащими пальцами в поисковой строке «Изабелла Мари Свон Сиэтл» и нажала «Найти». Через пару секунд на мониторе появилось несколько ссылок. В следующее мгновение Эсми уже щелкала по ссылкам в порядке убывания; открыв одну из последних на странице, она прочла статью с обзором новых модных заведений Сиэтла. Среди прочего в тексте пара абзацев была посвящена небольшой кондитерской «Sweet Dreams». Автор статьи, не жалея эпитетов, описывал свое восхищение интерьером, меню и, наконец, милой хозяйкой заведения. Чуть ниже он разместил несколько красочных фотографий кафе, на одной из которых присутствовала и сама Изабелла. Увеличив изображение, насколько позволяло разрешение, Эсми Каллен пристально всматривалась в фото молодой женщины, пока в её голове не сложились все кусочки головоломки.

~~~

Эдвард действительно застрял в пробке и смог добраться домой только в начале восьмого. Пока его автомобиль медленно двигался со скоростью черепахи, ему позвонила Розали Аркелл и сообщила, что результаты генетического анализа готовы, и они полностью подтверждают то, в чем по сути никто не сомневался. И уже завтра в двенадцать им предстояло явиться к судье Локхард для рассмотрения ходатайства Каллена об установлении отцовства и последующей опеки, которое было подано в понедельник.

После событий последних двух недель и особенно после недавнего, далеко не приятного разговора с сестрой Эдварду хотелось, чтобы все это уже поскорее закончилось. На самом деле, он и сам начал сомневаться в правильности своего решения обратиться в суд. Но Каллен был слишком упрям по своей природе, привыкнув доводить любое свое действие до конца, и уже не мог передумать – это бы означало признать свою ошибку, а Эдвард Каллен не привык ошибаться. Поэтому он до сих пор ничего не рассказал родителям – под напором всего семейства ему стало бы еще сложнее гнуть свою линию. Ничего, завтра все станет понятно, и тогда он сдержит данное сестре обещание и расскажет Эсми и Карлайлу обо всем на выходных. А пока ему нужно сосредоточиться на своей цели и добиться решения в свою пользу, и тогда… тогда, возможно, он подумает о том, как решить проблему общения детей с Беллой… Да, про себя он всегда называл её по имени. Бе-е-е-лла… Ему нравилось растягивать это слово, смакуя на языке. Оно очень шло этой маленькой красивой женщине. О, да, несмотря на все их противоречия, Каллен не мог не признать, что Белла Свон прекрасна – её красота была такой нежной и хрупкой, но в тоже время в ней чувствовалась огромная сила. И зная, каково это воспитывать ребенка в одиночку, мужчина не мог не проникнуться к ней уважением, ведь она ко всему прочему сумела еще и открыть собственное дело, которое, судя по его последнему визиту, очевидно процветало. Эдвард не понимал, что на самом деле вся его агрессия была основана на страхе – он боялся, что может потерять детей, ведь как бы он ни кичился своей состоятельностью, Свон была успешной женщиной и без сомнения могла обеспечить воспитание дочерей, но самое главное – она была мамой. «Вы можете осыпать их бриллиантами или купить Диснейленд, но как насчет любви матери?» – эта фраза часто всплывала в его мыслях, так же, как и воспоминание о том разочаровании, смешанном с горечью и гневом, которые отражались тогда в её красивых карих глазах. Именно видение этих глаз каждый раз отрезвляло его и придавало необходимой решимости. Да, он будет бороться до конца, и, только добившись своего, станет думать о дальнейшем.

В целом вечер шел как обычно – Лилли встретила папу радостным криком и крепкими объятиями, затем они поужинали – пусть и поздно, но все вместе, что случалось не так часто в будни, поскольку или Эдвард, или Карлайл могли задержаться, – и Лилл, не переставая, щебетала о завтрашней вечеринке у тети Элис. Вот только улыбки Эсми и Карлайла казались несколько натянутыми, а выражение их лиц – напряженными, и Эдварду отчего-то стало не по себе…

Перед тем, как Эдвард с малышкой поднялись наверх для традиционной сказки, Карлайл остановил его и сказал:

- Сын… Зайди потом в кабинет, нужно кое-что обсудить, – дождавшись кивка, он сжал плечо сына и ушел на кухню к Эсми.

На секунду Эдварду вновь показалось, что отец чего-то недоговаривает, но предпочел отмахнуться от навязчивой мысли и думать лишь о следующих минутах с дочерью.

~~~

Пожелав Лилли сладких снов, Эдвард зашел ненадолго в свою комнату за телефоном, и уже потом, не спеша, стал спускаться вниз – что-то на уровне подсознания подсказывало ему не торопиться.

Зайдя в кабинет, он увидел не только Карлайла, но и Эсми, Элис и даже Джаспера. На письменном столе лежал конверт со знакомым штампом, который он почему-то так и не потрудился за весь вечер забрать… Определенно зря.

Он уже был готов выпалить оправдание за то, что не сразу сказал родителям про девочек, но его опередила Элис:

- Значит, ты мне соврал, Эдвард? – в её голосе было столько злобы, что Каллен отпрянул. – Ты сказал, что результаты будут только на следующей неделе, и до этого ты все расскажешь маме и папе! Как ты мог, Эдвард?

Эдвард мгновенно ощетинился и сложил руки на груди. Глядя на сестру сверху вниз, он жестко произнес:

- Я не врал тебе, Элис. Я планировал рассказать все на выходных. Да, я подключил свои связи, но не думал, что результаты будут уже сегодня. В любом случае, что это меняет?

- Видимо, уже ничего, раз завтра состоится суд… – проговорила Элис, чувствуя себя преданной, и отошла к Джасу.

- Сынок, – вмешалась Эсми, – я не понимаю, зачем нужно решать это через суд?

- Потому что я так решил! – рявкнул в ответ Эдвард, и в комнате повисла напряженная тишина.

В это время Лилли Каллен вертелась в своей постели – она была настолько воодушевлена предстоящей пижамной вечеринкой, что никак не могла уснуть, хотя обычно сразу засыпала, как только уходил папа. Она решила спуститься и выпить молока – бабушка всегда говорила, что это помогает успокоиться.

Девочка как раз проходила мимо кабинета, когда вдруг услышала имя подруги:

- Кэтти – моя дочь! – это был голос папы. Но почему он так громко и сердито кричал? И почему сказал, что Кэтти – его дочь?

- Ну, а Лилли? Что, если Изабелла Свон захочет забрать у нас Лилли? – на это раз говорил дедушка.

Девочка знала, что нехорошо подслушивать разговоры взрослых, но дверь кабинета была закрыта не плотно, а голоса родителей были слишком громкими, но главное, они говорили такие странные вещи… И почему мисс Свон, мама Кэтти – такая добрая и красивая – должна забрать её у папы?

- Лилли носит фамилию Каллен, она всегда была и всегда будет моим ребенком! – тем временем ответил Эдвард.

Услышав это, малышка Лилл на секунду расслабилась – наверное, остальное ей только послышалось, но уже следующие слова тети Элис (а почему здесь тетя Элис?) вновь заставили девочку испугаться:

- Но разве Лилли виновата, что из-за чьей-то ошибки она стала Каллен? Ты не должен её наказывать, лишая матери! Ведь Изабелла её мать! Родная мать! И следуя твоей извращенной логике, она с таким же успехом может требовать вернуть ей Лилли. И ты, как юрист, должен понимать, что она имеет на это полное право!

- Она не заберет у меня моих детей! – снова закричал папа Эдвард, от чего Лилли вздрогнула.

- Конечно, нет, ведь всемогущий Эдвард Каллен сам заберет их у нее, так? – злобно спросила тетя Элис, и это было так ужасно, ведь Лилли никогда не слышала, чтобы папа и тетя ругались.

- С меня хватит! Это мои дети, и я сам со всем разберусь! Я не желаю больше ничего слышать!

Лилли услышала шаги и в последнюю секунду успела спрятаться под лестницей перед тем, как папа вылетел из кабинета, громко хлопнув дверью, а потом также быстро выбежал из дома, подхватив ключи от машины.

Девочка тут же бросилась наверх, забежала в свою комнату и спряталась под одеялом. Её сердечко в этот момент стучало быстро-быстро, и она совсем не понимала, что произошло внизу. В своих мыслях она снова и снова слышала сердитые слова: «Кэтти – моя дочь!.. Лилли виновата… Не должен наказывать… Что, если Изабелла Свон захочет забрать у нас Лилли?..» Это было так ужасно, и страшно, и так больно, и совсем не понятно… Она ни разу не видела, чтобы родители ссорились и так друг на друга кричали, и теперь чувствовала себя виноватой – ведь они ругались из-за нее. Как же ей хотелось позвонить Кэтти и обо всем рассказать! Но было уже поздно, и Лилли боялась, что её могут услышать… А еще ей хотелось, чтобы пришел папа и обнял её, и сказал, что все хорошо… но папа ушел. Она хотела бы пойти к бабушке или дедушке, но боялась сознаться в том, что подслушивала, ей было очень стыдно. Поэтому малышка осталась в своей кровати, накрывшись с головой одеялом и уткнувшись мокрым от слез личиком в подушку…

Она еще какое-то время вздрагивала от беззвучного плача, пока усталость не заставила её забыться тревожным сном.

---

Большое спасибо за историю и одариваем плюсиками : bliss_