Я прижалась к нему, вдохнула любимый аромат, закрыла глаза и расслабилась. Я не боялась упасть, прекрасно зная, что он не позволит такому случиться. Мы тихо стояли посреди парковки, он положил холодный подбородок мне на повязку, рана перестала тянуть, и я готова была замурлыкать от удовольствия.

- Белла, - прошептал Эдвард.

- Ты обещал, - перебила его я, поднимая на него свои глаза.

Тёмно-золотистый блеск заставил мою голову кружиться, а колени трястись.

- Я помню, - улыбнулся мне он, убирая с виска непослушную прядку моих волос и заправляя её за ухо. Его прикосновения были лёгкими, прохладными и невыразимо приятными. – Поехали домой, - он чуть коснулся губами моей щеки, я шумно выдохнула, сердце застучало, набирая обороты.

- Да, конечно, - я с трудом отлепилась от него, это было физически тяжело, но я справилась. Он был прав, мы уже достаточно потешили местную публику. Я повернулась в сторону больницы и обомлела. Почти изо всех стеклянных окон на нас смотрели люди, у меня замельтешило в глазах от синих ночнушек больных, белых халатов врачей и тёмно-зелёной формы медицинского персонала. Наверняка, шоу, которое они только что лицезрели, нравилось им больше чем «Бои без правил» по телевидению. Боже мой! Но, самым страшным было то, что около входных дверей ярко горел крашеным рыжим великолепный начёс вездесущей миссис Маршал с вечным телефоном. А она тут как оказалась? Малоинтересно - как, главное, я чётко поняла, что тесно прижатый к её уху мобильный недвусмысленно свидетельствовал о том, что всё происходящее транслировалось на весь Форкс в режиме он-лайн, удовлетворяя ненасытное гипертрофированное любопытство её подружек.

- О-о-о, - простонала я, моё лицо медленно, но верно стало покрываться красными пятнами.

- Тебя это беспокоит? – он вопросительно приподнял одну бровь.

- Ну, а как ты думаешь? Знаешь, что будет завтра в школе?

- Догадываюсь, - он улыбнулся, золотистые глаза лукаво блеснули.

- Говоришь так, словно тебя это забавляет, - упрекнула я, садясь на переднее сиденье его «Вольво», дверцу машины он по-джентльменски открыл для меня.

- Меня это радует, Белла, - он чуть наклонился, чтобы наши лица были почти на одном уровне, я снова восхитилась точёными чертами его лица, с упоением наблюдая, как движутся его губы, так и хотелось броситься к нему в объятья, - если честно, я просто счастлив!

- Что?

Мой вопрос потонул в звуке захлопывающейся двери. Эдвард медленно обошёл машину, уселся на водительское кресло, завёл мотор и продолжил:

- Я счастлив, Белла, потому что сегодня ты оказала мне великую честь, позволив совершенно незаслуженно присвоить себе официальный статус «твоего парня», - я открыла рот от удивления, что он говорит! – да, причём, полицию ты уведомила лично и в первую очередь, - он снова улыбнулся.

- Боже мой, - простонала я.

Он молчал всю дорогу до дома. Я украдкой наблюдала за ним, ища на его лице следы недовольства. Но всё, что я смогла заметить, это улыбка, не сходившая с его губ ни на секунду. Неужели он и вправду рад?

- Эдвард, - тихо прошептала я почти у подъездной дорожки.

- Да?

- Спасибо тебе, что спас меня, я знаю, что тебе было очень нелегко…

- Это было почти смертельно, - грустно вздохнул он, - я думал, что не удержусь, понимаешь?

- Но ты смог, ты сильный, ты смог, спасибо…

Говорить о том, что вариант со смертельным исходом меня тоже бы устроил, я не стала. Он обещал подарить мне настоящий вечер, всё остальное я решила отложить на завтра.

- Останови здесь, - попросила я, когда он начал сворачивать.

- Почему? – он удивился.

- Потому что у дома стоит мой пикап, кабина которого забрызгана моей… - я замялась, не желая произносить слово «кровь», чтобы лишний раз не ранить его, - ты мне лучше скажи, если я залью её отбеливателем, это поможет?

Он ошарашенно уставился на меня:

- Белла, не стоит…

- Эдвард, не спорь, я всего лишь хочу максимально облегчить твою жизнь, тебе и так нелегко приходится, так что, просто скажи!

- Да, этого вполне будет достаточно, - ответил он, качая головой.

- Тогда жду тебя дома, дверь я запирать не стану…

- Нет, ты закроешь дверь, поверь, для меня попасть в дом не проблема, но я не хочу волноваться о том, что к тебе может кто-нибудь ворваться, пока меня нет рядом.

- Хорошо, - улыбнулась я, вылезая из машины. Надо говорить, что внутри у меня всё пело, а сердце лихо отплясывало джигу? Он переживал за меня, и это было чертовски приятно!

Первым делом я поставила разогревать ужин, затем нашла в кладовке химикаты и щедро полила отбеливателем пол и приборную панель своей машины, вытерла тряпкой руль. От сильного концентрированного запаха меня слегка подташнивало, а голова кружилась, но я стойко терпела эти муки ради Эдварда. Когда я закончила, в салоне воняло так, что мне в голову пришла мысль о том, что минимум неделю мне придётся ездить с открытыми окнами.

Я поужинала, проверила уроки, славно, что ничего из сложного не задали, а сочинение по литературе я смогу написать и позже, сходила в душ, предварительно нацепив на голову шапочку для душа: Карлайл попросил не трогать повязку до завтрашнего дня, надела свою синюю пижаму и пошла в комнату.

- Эдвард? – позвала я, когда забралась под одеяло.

- Я здесь, - ответил он из угла комнаты, он сидел на кресле-качалке, - как ты себя чувствуешь?

- Хорошо, - ответила я, поморщившись, рану чуть саднило.

- Где у тебя аптечка? – поинтересовался он, неужели не знает?

Он тихонько рассмеялся. Я что, опять сказала вслух?

- Сейчас принесу таблетки, - он стоял в дверях комнаты, свет от уличного фонаря освещал его идеальную фигуру, он был великолепен, я невольно сглотнула от захватившего меня чувства восхищения, хотелось броситься на него, обнять и никуда не отпускать.

Он вернулся очень быстро, держа в одной руке стакан с водой, а во второй большую белую таблетку.
Я протянула руку, молча взяла и то и другое, проглотила белую пилюлю и запила водой.

Всё это время он рассматривал меня с удивлением и интересом.

- Ты даже не спросила, что это, - покачал он головой, словно никак не мог поверить в мою покладистость.
- Эдвард, - вздохнула я, - во-первых, я уверена, что ты не горишь желанием меня отравить, а во-вторых, я доверяю тебе. Напомни, сколько у тебя степеней по медицине? Две? Думаю, твоих знаний достаточно, чтобы я случайно не отправилась на тот свет от медикаментозного отравления.

- Ты бываешь иногда такая смешная, Белла, - признался он, усаживаясь рядышком на кровати.

Он подоткнул под меня одеяло, а потом прижался сам. Я положила голову ему на плечо, обняв его одной рукой. Мы лежали тихо, мои пальцы выводили на его груди замысловатые узоры, я вдыхала его запах и наслаждалась неожиданной близостью.

Не хотелось думать ни о чём, ни о завтрашнем дне, который всё расставит на свои места, ни о том, что я, как последняя сволочь, обидела лучшего друга, и теперь не знаю, что с этим делать. Нужно найти способ извиниться перед Джейком, он не заслужил такого к себе отношения. Он искренне и нежно любит меня, а я оттолкнула его таким жестоким образом. «Мы в одной лодке», - эту фразу я повторяла про себя десятки раз. И что? Его лодка разбилась вдребезги об острые камни моей непроходимой тупости и эгоизма, а я лежу с любимым мужчиной, наслаждаюсь тишиной и спокойствием…

Я вздохнула, моё наслаждение такое призрачное, такое мимолётное. Слёзы снова чуть не навернулись на глаза, я пару раз вздохнула, уткнувшись носом в рубашку Эдварда.

Он чуть погладил меня по волосам и опустил голову:

- Что случилось? Почему ты вздыхаешь? Тебе больно?

- Нет.

- Белла, пожалуйста, скажи, - умоляющим тоном зашептал он, - это так мучительно, не слышать твои мысли…
- Зато ты слышишь мысли всех остальных, - парировала я, врать ему не хотелось, но и говорить о Джейкобе с ним я тоже не могла.

Кажется, я его недооценила.

- Ты думаешь о нём, так?

- Как ты узнал? – выпалила я, и тут же поняла, что сама себя выдала, - да. Он мне как брат, понимаешь? Он – мой лучший друг, а я… Я обидела его так жестоко…

- Белла, - он вздохнул, отчего его грудная клетка чуть приподнялась, но я не убрала голову с его груди, - он относится к тебе не как друг, он…

- Я знаю, Эдвард, знаю, ему кажется, что он меня любит. Я говорила с ним об этом, сказала, что ничего не могу ему обещать, что для меня он всегда будет только лучшим другом, не больше. Но я обидела его! Оттолкнула! Я легко могу поставить себя на его место, Эдвард. И как только представлю, что ты на моих глазах вот так спокойно уходишь к другой, - предательская слеза скатилась по щеке, я захлюпала носом, плохо, очень плохо! Да, что там говорить? Просто ужасно! Что я несу? Я с ума сошла?

- Белла, - он легко приподнял меня, уложил на постель и навис надо мной на руках, в лунном свете, пробивающемся сквозь незашторенное окно, его кожа казалась совсем бледной, черты лица заострились, губы чуть подрагивали, - Белла, - простонал он, наклоняясь ближе.

Моё сердце затрепыхалось от счастья и страха. Мне хотелось, просто до жути хотелось, чтобы он поцеловал меня, и в то же время я боялась, что он, наконец, озвучит все мои тайные страхи, и моё сердце разлетится на куски. Я как загипнотизированный кролик с восторгом пялилась на удава, готовая смириться со своей нелёгкой участью…

- Ты никогда не будешь на его месте, - моё сердце забилось ещё сильнее, - потому что у меня никогда не будет другой, - он тяжело сглотнул. Я тоже, но совсем по другой причине: у меня во рту пересохло от страстного желания, и я понимала это, а вот он в тот момент вынужден был бороться со своей жаждой. Я смотрела на него во все глаза, и даже таким, измученным, он казался мне самым прекрасным существом в мире. – Я люблю тебя, - выдохнули его губы, холодок его дыхания едва коснулся покрасневшей кожи моих щёк, как по всему телу побежали мурашки.

Что?

- Я люблю тебя, - и мурашки побежали обратно, поднимая уже тёплую волну от самых кончиков пальцев ног, которые рефлекторно сжались, по икрам, внутренней стороне бедра, заставляя сжаться низ живота в тянущий тугой узел, по груди, с мигом затвердевшими сосками, по шее до вспотевшего лба, по которому уже стекала маленькая, но такая горячая струйка пота.

- А-ах, - моё тело выгнулось дугой, я потянулась к нему, жадно ища спасения в прохладе его губ.

И он не разочаровал моих ожиданий, поцеловав меня. Это уже не был наивный и невинный поцелуй, это был поцелуй, когда жар, пылавший внутри меня, встречался со льдом его языка, и от этого приятное тепло разливалось по всему телу, заставляя дрожать, трепетать и вздрагивать, хватать ртом воздух и снова погружаться в сладостную эйфорию чувств.

- Эдвард, - задыхалась я от восторга, - я люблю тебя…

Я никогда, никогда не была так счастлива, как в эту ночь. Мы целовались долго, страстно и нежно.

И мне хотелось, чтобы это продолжалось вечно. Но, увы. Мой уставший и окончательно добитый стрессами организм дал о себе знать, да, и выпитое лекарство, видимо, подействовало. Я с трудом боролась со сном, силой заставляя себя держать глаза открытыми, но тщетно. Было так обидно – заснуть вот так, но поделать я ничего не могла.

- Засыпай, - Эдвард вовсе не желал мне помочь, он ласково гладил меня по волосам, словно ребёнка и уже тихо начал напевать колыбельную.

- Не хочу спать, - прошептала я.

- Надо, Белла, ты устала, тебе нужно отдохнуть, - заботливо шелестел любимый голос, унося меня в далёкие и неподвластные ему заоблачные миры.

- Не уходи, пожалуйста, останься, - я схватила его руку, пытаясь придвинуться к нему поближе.

- Я не уйду, обещаю охранять твой сон до самого утра, - ласково ответил он, накрывая меня ещё одним пледом сверху.

- Не надо, - мне не хотелось, чтобы нас разделяла ещё одна дополнительная преграда, наоборот, всё моё естество жаждало быть рядом с ним, раствориться в нём.

- Ты можешь замёрзнуть, Белла, - тихо ответил он, потом глубоко вздохнул и добавил, - я не могу согреть тебя, это, наверное, единственное, в чём я абсолютно бесполезен.

Интересно, что за таблетку дал мне Эдвард? Потому что картинки, которые возникли в моей голове, в трезвую и здравомыслящую голову точно не полезут. Я хихикнула, глупо, по-детски.

- Что? – полюбопытствовал он.

- Ничего, - я ещё раз прыснула.

- Белла, пожалуйста, прекрати меня мучить, скажи, – уже умолял он.

- Не единственное, - я уже уткнулась носом в его плечо.

- Что не единственное?

- То, в чём ты абсолютно бесполезен.

- Пожалуйста!

- Ну, хорошо, только обещай, что не будешь смеяться, - протянула я.

- Обещаю, - ответил он, - поправляя мне подушку.

- В этом году мы с мамой ходили за покупками перед Днём Святого Валентина…

- Ты любишь шопинг?

- Нет, конечно, не перебивай, - сделала вид, что обиделась, я, - так вот, мы зашли в один из Торговых Центров в Финиксе за подарком для Фила, это новый мамин муж, - пояснила я. - Отделы мужской одежды занимали весь второй этаж, а в центре большого зала, ну, там где обычно стоят диванчики для посетителей, знаешь? – он кивнул. – Так вот, в центре на этих диванах сидели мужчины, молодые и не очень, с разной фигурой, худые и высокие, маленькие и с большим пузиком, но все одетые только в трусы и майки.

- Зачем? – о-о-о, я могу удивить Эдварда Каллена? Есть что-то, что ему не известно в этом мире? Я снова хихикнула.

- Они работали моделями, понимаешь, мужчины не так уж любят ходить по магазинам, очень часто именно женщины покупают всю их одежду…

- Это точно, я даже знаю такую дамочку, - улыбнулся он.

- Эдвард, - укоризненно вздохнула я, чувствуя, что могу свалиться в сон в любую секунду.

- Прости…

- Мама выбрала парня, по фигуре похожего на Фила, он померил пару вещей, и она их купила.

- Забавно, - улыбнулся Эдвард, - неплохой маркетинговый ход, - и что?

- А то, - надулась я, удивляясь, как он такой умный, и не может понять моей логики, - это же очевидно! Ты был бы абсолютно бесполезен там.

- Почему? – искренне изумился он, - ну да, вряд ли я бы решился дефилировать в нижнем белье в Торговом центре.

- Эдвард, я не об этом! Просто таких мужчин как ты больше нет! Ты сидел бы без дела, потому что не нашлось бы женщин, которые попросили бы померить тебя какую-нибудь рубашку для своего мужа, ты – идеальный, понимаешь?

- Зря ты меня идеализируешь, я вполне обычный, разве что с вампирским обаянием, но, это уже не от меня зависит, - очень грустно сказал он.

- Обычный? – я тут же захотела начать спор, сказать ему, что он и «обычность» никогда не стояли рядом, но тут мне в голову пришла сумасшедшая мысль, я даже покраснела от того, что собиралась у него спросить в следующий момент. Нет, не буду! Стыдно!

Он заметил эти перемены, и, конечно же, от него совсем не укрылся мой румянец.

- Белла? – требовательно попросил он, - скажи!

- Обычный? Ты и вправду устроен, как обычный мужчина?

- Ты о чём, Белла?

Я не ответила, потому что стала просто пунцовой, я чувствовала, что горю, у меня полыхало не только лицо, но и руки, ноги и даже копчик. Какой стыд! Если бы можно было провалиться от стыда, я бы провалилась. Но кровать была крепкой, а руки Эдварда – холодными, когда он приподнял меня за подбородок.

- Ах, вот ты о чём, - он снова вздохнул, - да, я устроен точно так же, но…

- Не сейчас, - застонала я, - только не сегодня, давай оставим все «но» на завтра, ты обещал…

- Спи, Белла, - он поцеловал меня в висок, - пусть тебе приснится красивый сон, - он начал напевать, мои глаза закрылись, стало тепло и спокойно.

И всё-таки, надежда есть, ведь так, любимый?