Теперь он пришел в кофейню, чтобы встретиться с Майком Дамбровски и какими-то его приятелями из Штатов, которые, как было заявлено, «стонуть и плачуть, молють прочитать им их шведскую грамоту».
Итак, Эрик вошел, кивнул девчонкам из обслуживающего персонала, оглядел маленький зал, заполненный посетителями, увидел в его центре Майка Дамбровски и…тут ему словно под ноги ударила молния. Обомлев от изумления, он замер на месте где-то посредине между входной дверью и столиком Старого Майки. Впился взглядом в сидящих. Надо сказать, что главное свойство Эрикова взгляда заключалась в том, что обыкновенно он взирал на окружающих как кот, из-под слегка опущенных век, из-под сени ресниц, что называется. У него была также привычка чуть прищуриваться на собеседника при разговоре, и даже если он совсем того не желал, глаза его казались холодными и очень пристальными. Так вот, когда он рассмотрел приятелей Майка, девушки за прилавком с десертами могли, наконец, заметить, что глаза у их постоянного посетителя не только «ах-какие-красивые-выразительные-ледяные», но еще и огромные.
У противной стороны тоже имелось две пары огромных округлившихся выразительно-ошеломленных глаз и одна немного отвисшая челюсть – в таком виде перед Эриком предстали те самые два бандита из парка. При свете дня они казались совсем уж обыкновенными парнями и могли легко сойти за студентов…из тех, что в университете держатся в основном благодаря своим спортивным достижениям. Тот, что был меньше ростом, с короткой стрижкой, с более правильными и, пожалуй, более преступными чертами лица, медленно опустил руку в карман – подозрительный жест. Второй, длинный и лохматый, уперся локтями в край стола. Оба явно не знали, что им делать.
…Быстрая молния!
Сегодня сверкнет на востоке,
Завтра - на западе…
Мало-помалу выйдя из состояния растерянности, Эрик шевельнулся и снял очки на всякий случай. Улыбнулся сидевшим, ощущая, как расходятся края свежего пореза на верхней губе. Натурально, улыбка у него вышла какая угодно, но только не благожелательная. Скорее походила на бесовскую усмешку, в которой по-волчьи угрожающе показались клыки. Затем он неторопливо двинулся к столику, и видно было, что движения его напряженны, но плавны.
- О! Вот и наша звезда кордебалета! – Майк, явственно чувствовал неладное и попытался снять напряжение, непонятного для него свойства. – Вы это…знакомы что ли?
- Нет, не имею чести быть представленным, - произнес Эрик, переводя взгляд то на одного бандита, то на другого.
- А, ну это Дин Винчестер, а это Сэм Винчестер, - зеленоглазый с досадой глянул при этом на Майка, и Дамбровски, испуганно сжавшись, нервно потеребил нос. Что-то происходило взрывоопасное, однако он, хоть убейте, не мог взять в толк, что.
Эрик грохнул на стол книжки, которые до этого прижимал к груди. Сэм, Дин, а заодно и Майк еле заметно вздрогнули от раздавшегося глухого звука. Эрик опять улыбнулся нехорошей улыбкой, с каким-то уж прямо совсем сатанинским огоньком в серых обозленных глазах.
- Эрик Стентсон, очень рад знакомству, - раздельно произнес он и провокационно протянул Дину руку в кожаной перчатке.
Тот рискнул ответить на приветствие. Несколько секунд оба пытались незаметно сломать друг другу пальцы и при этом сохранить хладнокровие. Хватка у молодого человека была чисто стальная. Дин стиснул зубы, но выдержал и тоже заулыбался змеиной ухмылкой, в которую понемногу стала просачиваться нерушимая винчестеровская продерзость.
С Сэмом Эрик Стентсон за ручку здороваться не изволил, хотя тот и сделал несмело какой-то жест, оставшийся без ответа. Эрик развернул стул спинкой вперед и сел на него верхом – так было легче вскочить на ноги и использовать его в качестве оружия, если начнется какая-нибудь экзотика. Заодно и поза угрожающая. Сложив кисти рук на спинке стула, Эрик выжидательно молчал. Сидел прямо, плечи отведены немного назад, красиво посаженную голову по-собачьи чуть-чуть наклонил вправо.
Винчестеры тоже немотствовали. Их взгляды невольно блуждали от одной замазанной ссадины на лице молодого человека к другой. Почему ему был нужен этот грим по всей физиономии? Наложен предельно аккуратно и тщательно, но зачем? А что они видели вчера – Винчестеры и сами не знали. Кожа ровная, гладкая, даже неестественно гладкая. Только два симметричных шрама на щеках. Волосы жгучей черноты, как и показалось вчера ночью, а блестят, словно в рекламе шампуня. Опять водолазка, только сегодня серая – горло прикрывает. Черное дорогое пальто с атласной подкладкой. На руках перчатки…Ну и тип!
- Ну, эм… - Стентсон кашлянул и заговорил грудным голосом, - Может, вы тоже внесете свой вклад в развитие беседы? – глянул на Дина, потом на Сэма.
- Э-э…хм, - младший Винчестер заерзал на стуле, с трудом представляя, как может вообще развиваться беседа при данных обстоятельствах. Обыкновенно он с нежитью не разговаривал, он ее сразу умерщвлял. Только сейчас происходило что-то непонятное.
- Ребят, ну вы чего? Как-то даже неудобно получается…- вступил Майк, которому стало ясно, что трое готовы в любую секунду броситься друг на друга. – Вы же хотели…это…перевод сделать, все дела…- ему очень хотелось выпутаться из этой скверной истории.
- Майк, большое тебе спасибо, - вдруг мягко сказал Стентсон. – Ты, наверное, согласишься, что дальше мы как-нибудь самоорганизуемся без тебя. Ты не обидишься? Перевод для человека мирной профессии может показаться процессом долгим и отнюдь не зрелищным.
- Точно? – испуганно переспросил Дамбровски. – А то это…
- Точно.
Майк Дамбровски нерешительно встал из-за столика, помялся и со словами «Ну, давайте тогда…пока» отправился восвояси. Правда, выйдя на улицу, еще раз заглянул через окно в кофейню и знаками показывал Эрику, что может позвонить куда следует. Тот отрицательно мотнул головой, и обратился снова к братьям охотникам.
- Винчестеры, значит… Братья? Что ж, я жду объяснений, господа Винчестеры, - тихо сказал Эрик, но в его голосе звенел металл. – Что за херня, простите мой французский, имела место быть вчера ночью?
Нагловато-беззаботная маска слетела с лица Дина, а его зеленовато-карие глаза помрачнели и сузились. Немного перегнувшись вперед через стол, он тоже полушепотом процедил:
- Скажи спасибо, урод, что мы находимся в общественном месте, иначе я бы уже давно с тобой побеседовал, и тебе этот разговор точно бы не понравился.
При слове «урод» Эрика бросило в жар от гнева. Всю жизнь это слово было для него красной тряпкой, самым отвратительным и низким оскорблением, слыша которое, он, если судить по собственным его ощущениям, стервенел настолько, что переставал адекватно соображать. Самым большим его желанием было вскочить, перевернуть стол и снести Дину голову к той самой матери…
Сдержался. Угрюмо молчал несколько времени, чтоб не взорваться, после чего тоже придвинулся к столу и заговорил быстро, негромко, ледяным тоном:
- Единственная причина, по которой мы с вами до сих пор еще сидим тут и вежливо беседуем, это не неудобное место или время, а то, что у меня, - он стал подчеркивать каждое слово, - еще теплится робкая надежда на то что, вчерашний инцидент был каким-то кошмарным, чудовищным недоразумением. Я почти наверняка знаю, что вам не нужен был мой инструмент (хотя вы не преминули его утянуть). А если меня кто-то хочет убить, то я желаю знать, на каком, собственно говоря, основании он этого хочет. Возможно, у меня найдется пара весомых аргументов в свое оправдание! – на последнем слове он повысил голос, рявкнул. Покосился на посетителей – те начали уже притихать и украдкой посматривать в сторону троицы в центре зала. – Так, имеется предложение организовать небольшой promenade, - заметил он с французским прононсом. - Пока народ не успел настроить локационные системы, - сверкнул глазами.
Дин и Сэм посмотрели друг на друга. Старший, не говоря ни слова, кивнул. Встали, отдали деньги за не выпитые мужские и девчачьи напитки Винчестеров, гуськом вышли на улицу. Стентсон шел впереди, держа в правой руке стопку книг. Осанка прямая, словно аршин проглотил.
На улице Дин подошел вплотную к Эрику и на ходу рыкнул у него над ухом:
- Рыпнешься – урою.
Эрик слегка дернул головой, и, вскользь взглянув на него, ответил:
- Ой, мамочка!
Потом он ускорил шаг и продолжил разговаривать с не отстававшими Винчестерами, жестикулируя одной рукой и смотря исключительно вперед:
- Дин, возможно мысль, которую я сейчас выскажу, покажется тебе парадоксальной. Но все же…если я приму решение рыпнуться, то я осуществлю его, причем в самый неожиданный для тебя с братом момент и, увы, без всякого предварительного согласования.
- Какая ж ты…
- Лучше не отвечай, потому что твое мнение по данному вопросу меня не интересует, а новых оскорблений я не потерплю, - по голосу и по всему облику было видно, что Эрик чувствует себя весьма неуютно в компании двух дышащих ему в затылок Винчестеров, хотя держался он при этом отменно вызывающе и саркастически. Он был скорее собран и сосредоточен, нежели спокоен, причем его вежливая холодность с оттенком высокомерия была похожа больше на выработанную долгой тренировкой маску, нежели на природное свойство нрава.
- Куда мы идем? – задал вопрос Дин.
- В Олений Парк, - коротко бросил Эрик. – Там нас будут все видеть, но, надеюсь, никто не будет слышать. Мне, знаете ли, не нужно повторение вчерашнего происшествия.
Трое пересекли улицу, прошли немного к югу мимо средневекового здания Гисборн Корта, в некоторых местах скрытого зеленью от фундамента до верхних этажей, и через узкие старинные ворота проникли в огромный университетский сад. Там царила академическая тишь. Студентов в это время было мало. Несколько человек прогуливались по дорожкам, кое-кто сидел на лавочках и читал. Эрик сошел на газон и решительно отправился к деревьям. Шел он так быстро, что сильно хромающий Дин почти готов был попросить его сбавить скорость, но вытерпел, закусил губу почти до крови и шел, не отставая ни на шаг. Эрик, по-прежнему не оборачиваясь, махнул рукой и заявил как бы между прочим:
- Вы уже можете начинать рассказывать, я весь внимание…
- Борзый какой, - рыкнул в ответ старший Винчестер, морщась от боли в разбитой коленке.
Достигнув дуба стоявшего посреди необъятной поляны, Эрик внезапно остановился и развернулся на каблуках к Винчестерам.
- Ну? Не мучьте дитю! – сказал он, ядовито улыбаясь и опять демонстрируя клыки.
Дин Винчестер окинул его долгим оценивающим взглядом и неожиданно зааплодировал, толкнул Сэма локтем в бок, как бы приглашая присоединиться в выражении восторга. Потом он скривил рот, одобрительно кивая, и вытянул руки большими пальцами вверх.
- Ты Гамлета не играл, случайно?
- Я играл Рассказчика в постановке «Кентерберийских рассказов» на втором курсе, - серьезно ответил Эрик, пристально на него взирая. – Имел в данной роли некоторый успех. Вы именно это хотели обо мне узнать?
- Нет, вы посмотрите на него, я просто ни разу такого гада наглого еще не видел…
- Дин…- наконец-то в разговор вступил хранивший доселе молчание Сэм Винчестер. Он сдерживающим жестом хлопнул брата по руке и приблизился к Эрику на полшага. – Раз уж обстоятельства складываются таким забавным образом…
- Что ты будешь делать, курьез на курьезе! - вставил странный молодой человек.
- Можно не перебивать? – жестко сказал Сэм, и Эрик поджал губы, очевидно сдерживая раздражение, посмотрел в сторону.
- Так вот, раз уж такие обстоятельства, хотелось бы задать тебе несколько вопросов, - продолжал Сэм.
- Объясните сперва, почему я должен на них отвечать.
Вопрос был весьма дельный. Все свои основные аргументы ad baculum, Сэм и Дин сдали на хранение в арсенал Бобби Сингера, еще когда покидали просторы родной страны. Новыми же у мистера Купера они пока не обзаводились, потому как экономили деньги. При подобной ограниченности средств допрашивать нечисть и вправду казалось задачей наисложнейшей. Ну что за ситуацию создал Майк Дамбровски, в самом деле!
И все же Сэм проговорил сурово:
- Потому, что мы такими, мягко говоря, феноменами, как ты, вплотную занимаемся. Это значит, что мы вполне готовы применить самые жесткие меры. Однако мы по возможности учитываем и тот факт, что среди вас есть такие, кто придерживается нестандартных убеждений.
По лицу молодого человека пронеслась какая-то тень, хотя потом он снова растянул губы в деревянной полуулыбке.
- Слово «такой» мне ни о чем не говорит, - отчеканил Стентсон.
- А я вижу, что говорит.
- Зрительная иллюзия.
- Мне все признаки, по которым мы тебя засекли, перечислить? Хорошо, мистер Стентсон, я перечислю: у тебя клыки в полдюйма длиной…- начал, было, Сэм.
Но Эрик его сразу же прервал возгласом:
- Monsieur, vous êtes fou! Вы безумны! Кто же я, по-вашему, после этого? Носферату? Лорд Рутвельн? – поинтересовался он сатирическим тоном.
- Кажется, ты неплохой актер.
- Я неплохой чтец, а актер из меня довольно посредственный, - отрезал Эрик. – Так, ладно, я уже все понял. Господа, я вам скажу следующее: если бы не вчерашний incidentus, я бы сейчас плюнул вам в рожу, развернулся бы и ушел, потому что, как говорит один мой знакомый, «я психолог, а не психиатр, я не работаю с очень больными людьми». Однако вчера ночью, вы немного, немало, а разбили мне башку, чем доказали, как глубину своих заблуждений, так и серьезность намерения от них не отступаться. Тем самым - можете себя поздравить - вынудили меня сейчас дать вам некоторые разъяснения, так что слушайте внимательно, повторять два раза не буду… И конкретно для тебя, Сэм…- Стентсон посмотрел на него сощурившись, - Сэм? Правильно? Касательно жестких мер… в следующий раз упадешь и больше не поднимешься… подобно Бертрану дю Фуа. Церемониться я больше не стану, - Дин едва не сорвался, слыша в адрес брата подобные слова, но Эрик сразу же продолжил: – Видите ли… вы, наверное, согласитесь с тем, что испытания судьбы, - произнес он и иронической ухмылкой, - в той или иной степени отражаются на внешности? У меня таких испытаний было количеством два: после первого я попал в ожоговый центр, после второго – в челюстно-лицевую хирургию, - Стентсон смолк на некоторое время, достал сигарету и закурил. – Не курите? В этом есть рациональное зерно…Так вот, ни первое, ни второе привлекательности мне не прибавило… причем не прибавило до такой степени, что на пляж я, извините, теперь не хожу. И ни одна из моих знакомых не проводит перед зеркалом столько времени, сколько провожу я. Что же касается зубов, по всему видать, окончательно взорвавших ваше воображение, так это руины юношеского бунта, остатки прежних форм самовыражения, - он грустно улыбнулся, но Сэму и Дину при этом показалось, что в глазах Стентсона грусти не было, а был холодок и, пожалуй, что-то слегка лукавое. – Это все, что я имею вам доложить. La fin. Титры. Я надеюсь, вы сможете пережить разочарование? Кстати… наверное, я тоже должен извиниться, потому что вчера вас спровоцировал. Прошу меня великодушно простить, - произнес он с наиядовитейшей язвительностью и слегка поклонился.
- Извинения принимаются, - только и сказал Сэм.
- Ну, а…- вступил Дин, и Эрик быстро перевел на него настороженный взгляд. – Зачем ты сейчас с этими протезами ходишь? Вид, честно тебе сказать, очень странный.
- Они мне дороги, как память, - отрезал тот. - Я не хочу далее развивать тему моей внешности, - раздельно сказал Эрик в прежней суховато-высокомерной манере. – С вашего позволения, я уже давно так полно не удовлетворял ничье безудержное любопытство относительно своей персоны. Впрочем, ничья любознательность еще ни разу не была вооружена армейским ножом. По-моему я вас просветил по всем пунктам, и можно с этим разговором покончить, нет? Да, кстати, а входит ли в ваши планы вернуть законному владельцу то, что вам не принадлежит?
- Хорошо, - произнес Сэм, раздумывая над чем-то. – Похоже, действительно вышла какая-то фигня…- он многозначительно посмотрел на Дина. - Только давай услуга за услугу, - Эрик поднял брови. – Мы тебе гитару, ты нам – перевод.
- Как филолог могу заявить, что подобное предложение называется, не «услуга за услугу», а чистой воды шантаж, - иронически ответствовал Эрик. – Но я, конечно же, согласен. Я так предполагаю, что у вас текст с собой, раз уж вы шли на встречу с переводчиком, хотя нарвались вместо того на меня?
Сэм расстегнул куртку и вынул из внутреннего кармана стопку мятых отпечатанных на принтере снимков манускрипта мистера Купера.
- Сколько здесь листов? – спросил Эрик, принимая их из рук Сэма и перебирая пальцами, как колоду карт. И тут же задал новый вопрос: - Вам как нужно, точно и с соответствующей стилистикой, или основной смысл?
- Скажем так, требуется точный смысл, как в инструкции, стилистику можно отбросить…
- …за ненадобностью, - проговорил Эрик. – Если уж на то пошло, стилистика является одной из ключевых составляющих точного смысла, но…не будем об этом. Книжки подержи, - Эрик довольно-таки бесцеремонно вручил свою стопку старшему Винчестеру. Дин промолчал, повернул их к себе корешками и прочитал. На них значилось: «Средневековая исландская сага и устная традиция: дискурс и метод», «Синтаксис исландского языка», «Истоки исландской литературы», «Сага о Вёльсунгах», «Сага об Эйрике рыжем», еще какой-то «Ко…»
- А что такое «конундрум»? – поинтересовался он у Эрика. В названии звучало что-то подозрительно чернокнижное.
- Головоломка, загадка, иногда каламбур,- ответил тот, не глядя на него. – Но учиться читать лучше с более простых слов, - сказал так, словно дельный совет давал.
- Знаешь, какая разница между такими, как ты, и такими, как я? – злясь, Дин решил поддеть Стентсона относительно его школярства.
- Знаю, - Эрик не отрывался от бумаг.
- Какая же?
- Ты посредством головы соображаешь, а я конципирую.
Эрик надел свои очки в стиле Роя Орбисона, которые сидели у него на носу как большая чернокрылая бабочка. С ними классические строгие черты его лица приобретали мальчишескую старомодную мягкость. Он быстро пробегал взглядом по фотографиям с рукописных листов, на одну страницу у него уходило не более тридцати секунд. Заложив руку за спину, он двинулся вокруг дуба, обогнул его и, выглянув из-за дерева, как бы между прочим предложил:
- Может быть, кто-нибудь из вас сгоняет за гитарой, пока я распеваюсь?
- Обойдешься, - огрызнулся Дин.
- Едва ли, - рыкнул Эрик ему в ответ и вернулся, приблизился почти вплотную, с удивлением и недоверием смотря на Винчестеров. – У нас договор, а pacta, между прочим, sunt servanda.
После недолгого препирательства Винчестеры решили, что в университетском саду вместе с распевающимся, как он сам это назвал, Эриком останется младший. Дину, конечно, было тяжело с его травмированной ногой идти до отеля и обратно, но Сэм намекнул ему, что в случае какой-нибудь неожиданности со стороны Стентсона, Дин может не справиться. Дин, недовольный, обеспокоенный, что-то ворча себе под нос, передал Сэму эриковы книги и посеребренный спецназовский нож, который ему удалось провезти через границу. После чего отправился обратно в сторону колледжа. Около самых ворот Дин обернулся. Издалека он мог видеть две фигуры около старого дуба. Его брат и этот странный молодой человек стояли на почтительном расстоянии друг от друга и подчеркнуто делали вид, что друг друга не замечают. Эрик углубился в чтение рукописи мистера Купера, содержателя эзотерического магазина.