- Негодница! Зачем вы сломали трость вашего отца? – вознегодовала Мария, застав Изабеллу с обломками. Та сидела в саду на скамейке, безуспешно пытаясь соединить отколовшиеся кусочки.

- Она ему все равно не нужна! – отпарировала проказница, оставив напрасные попытки.

- Знатные господа все ходят с тростью. Так принято…

- А мне не нравится эта мода, – надула губы Изабелла. – Мужчины напоминают калек.

- Не по-христиански вы говорите, госпожа, – покачала в расстройстве головой Мария. - Калеки немощны и нуждаются в нашей заботе и опеке. И сравнивать с этими беднягами господ нехорошо.
Изабелла понурила голову.

- Прости, кормилица. Мне просто не нравится, как отец выглядит с ней.

- Это еще не причина ее ломать. – Мария подошла и села рядом с ней.

- Я не хотела… я только подняла ею доску, чтобы пролез щеночек.

- Щеночек? Какой щеночек? – вскинулась кормилица и пристально воззрилась на девочку.

- Маленький такой… беленький… ни одного пятнышка… - затараторила Изабелла, понимая, что выдала себя.

- Миледи! Вы что, ходили на конюшню?!

- Нет, что ты… что мне делать на конюшне… - Изабелла небрежно пожала плечами.

- Тогда откуда щенок?

- Я и сама не знаю… увидела его в кустах и помогла… - последовало очередное пожатие плеч.

- Опять кусты! Да что же это такое… Госпожа, на вас же не напасешься платьев! А ваши манеры! Вот увидит кто-нибудь из гостей, и скажут потом какая дочь у графа Свона! – Мария, разволновавшись, стала размахивать руками и колыхать всем телом.

- Подумаешь, увидят… - легкомысленно заметила Изабелла.

- Не подумаешь…. Репутация женщины – это самое дорогое, что у нее есть!

- А я думала, состояние и красота…

- Боже мой… миледи… - покачала головой кормилица. – Когда-нибудь вы вспомните мои слова. Женщина должна быть добродетельной и сострадательной. «Длань свою она открывает бедному и руку свою подает нуждающемуся… Миловидность обманчива и красота суетна; но жена, боящаяся Господа, достойна хвалы». Что толку в красоте и состоянии, когда сердце черство, как камень на дороге. Если ты не можешь дарить любовь и тепло ближним своим, то как они должны к тебе относиться? Всегда помните об этом, госпожа, и счастье не обойдет вас стороной...



- Я одного не понимаю. Судя по вашему рассказу, леди Тания уже… Я хочу сказать… - Изабелла покраснела и искоса взглянула на мужа, который сидел рядом у камина и задумчиво смотрел на огонь.

После того откровенного разговора им было довольно неловко какое-то время, но потом все стало как раньше, но появился оттенок определенной близости, не испытываемой ранее. Взгляды, бросаемые друг на друга, прикосновения невзначай – все это сопровождало нашу пару по пути к обеду и после него. И только обосновавшись за чашечкой кофе в библиотеке, они смогли продолжить разговор.

Эдвард, казалось, снова погрузился в себя, и Изабелла поспешила задать вопрос, чтобы не дать ему опять углубиться в самоедство. Муж взглянул на нее и чуть нахмурился, обдумывая ответ.

- Полагаю, так.

- Но Эдвард… тогда я не понимаю ее мотивов. Вы такая завидная партия… во всех смыслах…

- Уже нет…

- Эдвард… - упрекнула она его.

Он улыбнулся и пожал плечами.

- Знаете, если принять во внимание ее окружение, думаю, среди них это считалось незазорным…

- Какой ужас…

Затем воцарилось молчание. Потрескивал огонь в камине, иногда раздавался тяжелый вздох Джорджа, разменивающий тишину.

- Изабелла… - тихий голос заставил ее поднять глаза и посмотреть на мужа. – Вы… вы не думаете уйти от меня?

- Уйти? – недоуменно переспросила она. – Но почему?
Эдвард потупил глаза.

- Но ведь я ничего не могу дать вам. Я бесполезен, как треснувший кувшин.

- Трещину можно заделать, – возразила Изабелла.

- Но он все равно будет протекать.

- Я буду внимательно следить за прорешинами и латать их каждый раз, как обнаружу непорядок.

- Вы смелая и мужественная женщина.

- Пока еще нет, - покраснела Изабелла, но глаз не отвела.
Эдвард печально покачал головой и вздохнул.

- Почему вы так уверены во мне… Я не думаю, что я… на что-то годен…

Она посмотрела на него и взяла за руку.

- Сердце мне говорит об обратном. Я верю в вас и… в нас тоже…

Она опять очаровательно покраснела и отвела глаза. Эдвард, чуть поколебавшись, выпрямил спину и чуть дрожащим голосом проговорил:

- Тогда, полагаю, нам стоит попробовать…

Изабелла робко улыбнулась. Ее сердце затрепыхалось в уже знакомом ритме ожидания чуда. Эдвард посмотрел на нее с таким беззащитным выражением лица, что ей хотелось прижать его к своей груди и утешить. Она чуть вздохнула и сжала его ладонь в поддерживающем жесте.

Их глаза встретились и обменялись той долей надежды, что дает людям силы жить и верить в будущее. Эдвард поцеловал обе ее руки, а потом прижался к ним лицом, ощущая себя так, будто живительная сила побежала по его венам, пробуждая от длительного сна.

Эта женщина, что отказывалась оставлять его, несмотря на все трудности и препятствия, стала для него дороже всего на свете. Эдвард и раньше задумывался, что такое любовь и как она ощущается. Он полагал, что она, скорее всего, в груди, там же где и душа человека. Но сейчас он не был в этом уверен. При мысли об Изабелле, ее губах, волосах, ее коже и смехе, как переливе колокольчиков, все его тело начинало покалывать с головы до ног, а дыхание сбивалось напрочь. Живот скручивало от неясных ощущений, и до смерти хотелось прикоснуться к своей жене… хоть пальцем, но подтвердить ту связь, что всегда незримо присутствовала между ними.

Изабелла приложилась щекой к его голове, и они так замерли на какое-то время, прислушиваясь друг к другу и выравнивая дыхание. Умиротворение накрыло их, как мягкая перина, укутав от всего мира. Были только они вдвоем, их сердца и души.

Осторожное покашливание вернуло их в реальность.

Слуга с извиняющимся выражением лица стоял у двери и держал в руках поднос.

- Прошу прощения, сэр. Вам доставили письмо. Это от вашего отца, милорд.

Эдвард со вздохом выпрямился и, поцеловав руку Изабелле, принял письмо.

Взломав печать и распрямив хрустящие страницы, он сначала бегло пробежал по строчкам, потом, заинтересовавшись, внимательно прочитал содержимое письма. Затем поднял глаза на жену и ровным голосом произнес:

- Отец пишет, что Розалинда хочет вернуться к нам обратно.

- Ммм… - замешкалась Изабелла, осознавая сказанное. - Oна приезжает к нам? Когда?

- Он спрашивает моего мнения, стоит ли ей разрешать опять сюда приезжать. Она вела себя очень грубо с вами, все это заметили. Отец очень недоволен ее поведением.

- Эдвард, она ваша сестра. Может быть, все постепенно наладится. Но я немного беспокоюсь…

- О чем?

- Мне показалось…

- Да? – Эдвард вопросительно посмотрел на нее.

Изабелла помешкала, но так и не решилась.

- Нет, ничего.

- В чем дело, дорогая?

Его заботливый тон тронул ее почти до слез, но она так и не решилась озвучить свои опасения.

Женская стыдливость не дала ей возможности высказать возникшее подозрение. Она покачала головой и проговорила:

- Просто она резка со слугами. Думаю, ее стоит предупредить.

- Я это возьму на себя. И знаете что?

- Что?

- У меня есть план, - улыбнулся Эдвард. – Давайте завтра поедем в Лондон – посмотрим достопримечательности, погуляем в Кью Гарденс, отобедаем в Челси, соглашайтесь! А потом, уже по приезде, я отвечу своему отцу. В конце концов, нам надо отвлечься от дома и гостей, побыть вдвоем…

Изабелла рассмеялась.

- Хорошо, я согласна. Но при одном условии.

- Каком?

- Вы напишите ему сейчас, чтобы он не думал, что его зловредная невестка не дает вам возможности вовремя ответить.

Эдвард мягко поцеловал ее в губы.

- Он так не подумает. Но… воля ваша. Отвечу сейчас, но потом вы моя.

Изабелла рассмеялась снова.

- Я и так уже ваша, не сомневайтесь.

Глаза Эдварда потемнели.

- Вы ведь знаете о чем я…

- Знаю… - Изабелла смущенно улыбнулась и потупила глаза. Она была настолько мила, что Каллену хотелось сорваться с места и тут же ее утащить в спальню, чтобы, наконец, прикоснуться к ней и, так или иначе, сделать своей.

С трудом удержавшись на месте, он поспешил к бюро¸ чтобы побыстрее ответить отцу. Изабелла, сдерживая улыбку, наблюдала, как Эдвард бешено скрипел пером, разбрызгивая чернила, и, чертыхаясь, комкал одну бумажку за другой, торопясь покончить с досадным обстоятельством. Наконец, в рекордное время написав несколько строк, Каллен свернул бумагу в конверт и скрепил ее печатью. Сияя удовлетворением, он обернулся к жене и стушевался, когда она звонко расхохоталась.

Подойдя к нему, она достала платок и с умилением стала вытирать чернила на его носу. Эдвард сначала с недоумением смотрел на нее, а потом осторожно сжал ее талию, придвинув поближе. Изабелла тщательно вытерла его лицо и поцеловала в губы.

- Вы такой милый. Но вам не обязательно было так торопиться. Все время в нашем распоряжении.

Он наклонился и показал всю силу своей потребности в ней мягким и нежным поцелуем. Изабелла обняла его за шею, и они отдались своей страсти, позабыв обо всем. Губы цеплялись, дегустировали, впивались и поглощали друг друга… Искры этого действа разливались по их телам покалыванием и теплой волной, уносившей их все дальше и дальше от бренности этого мира и повседневных забот. Хоть ненадолго, но они были абсолютно счастливы.

Позже ночью, у себя в комнате, они с некоторой неловкостью подошли друг к другу и замерли в нерешительности. Они понимали, что с этого момента их жизнь станет другой. Это уже не будет ожидание или томление перед неизведанным и непознанным. Это будет союз тел, как до этого они себя связали духовным союзом.

Изабелла робела перед своим мужем, но понимала, что и он чувствует себя ненамного смелее, учитывая все обстоятельства. И когда он аккуратно приподнял ее голову за подбородок, она не стала прятать глаз и смело посмотрела на него. Она любила его, да, любила и больше не могла отрицать это. Особенно самой себе.

Она нежно провела руками по его плечам, а потом скользнула ими по груди, ощущая твердость мускулов и шершавую структуру ткани. Эдвард стал покрывать ее шею легкими поцелуями, и она зажмурилась от нахлынувших чувств. Как лепестки цветов были мягкими его губы, вызывая в ее естестве полыхающий жар, что разливался по телу, будоража все мысли и чувства.

Теперь Изабелла могла думать только об одном. Отодвинув подальше мысли о поведении
благородных дам и освященном брачном ложе, она откликнулась на призыв своего мужа и разрешила себе отдаться наполнившим ее ощущениям.

Через какое-то время она осталась в одной сорочке, и ее охватило чувство, будто все повторяется. Но теперь она не боялась. Теперь она жаждала этого, как путник глотка воды. С нетерпением и болью от неистового желания.

Когда он взял ее за руки и подвел к кровати, она последовала за ним без тени сомнения. Они легли рядом и какое-то время смотрели друг на друга. Оба в сорочках и немного смущающиеся. Но вот Эдвард протянул руку и погладил ее волосы, убирая непослушную прядь от ее лица. Потом провел ладонью по тонкому батисту сорочки, спустившись к ее грудям, что просвечивали сквозь ткань.

- Вы такая красивая, - прошептал он, накрыв рукой ее грудь. Мягкие чаши с затвердевшими вершинами с нетерпением подались ему навстречу, заполнив ладонь. Он сминал их со всевозрастающей уверенностью, с удивлением, а затем с удовлетворением слушая срывающиеся с ее губ стоны. Непередаваемое чувство гордости охватило его и заставило поверить в себя чуть больше.

- Боже, Эдвард, - еле выговорила Изабелла, откинувшись на спину и позволив себе чувствовать.

Он провел рукой по гладкой коже ее ног, чуть приподняв сорочку и скользнув к вершине бедер. Изабелла дернулась, задохнувшись и, почему-то, испугавшись. Она чуть сжалась, приподняв ноги. Внезапно нахлынувшие острые ощущения ошеломили ее.

Эдвард убрал руку и, тяжело дыша, прислонился лбом к ее плечу.

- Это было слишком? – проговорил он.

- Нет, - неуверенно ответила она, сверяясь со своими внутренними ощущениями.

- Я могу продолжить?

- А как вы себя чувствуете? – поинтересовалась она, немного забеспокоившись.

- Потрясающе… - заверил ее муж.

- Правда? – улыбнулась она и, чуть приподнявшись, осмелилась возвыситься над ним и занять господствующее положение.

Ее рука заскользила по его коже, виднеющейся в разрезе сорочки. От этих нежных прикосновений его тело напряглось как натянутая струна. Он еле сдержал стон и, придвинувшись к жене, стиснул ее в объятиях. Она обмякла и прижалась к нему, впитывая тепло, которого ей так недоставало все это время.

Повернув голову, она сначала нерешительно, а затем уже чувственно стала целовать его плечи, грудь, одновременно поглаживая живот. Эдвард сначала лежал, прислушиваясь к своему телу, потом резко поднялся и сдернул с себя сорочку. Его голая грудь сначала смутила Изабеллу, но потом она с интересом стала рассматривать ее, поглаживая и очерчивая кругами рельефные выступы. Спустившись к кальсонам, ей очень стало любопытно, что же скрывается под ними, и она просунула под них свой тонкий пальчик, проведя им по животу. Его мышцы задрожали, не выдержав накала приливших ощущений.

Он наклонился к ней и впился в ее губы неистовым поцелуем, заставив забыть, как дышать и думать: мысли разбегались, воздуха не хватало. Она судорожно обхватила мужа за плечи и ответила ему с не меньшим пылом.

То, что произошло потом, напоминало ураган и смятение. Они целовались, обнимались и ласкали друг друга, отдавшись страстной волне и позабыв обо всем. Руки горели, губы болели, а плоть саднило от так и не удовлетворенного желания.

Тяжело дыша и дрожа телами они прижались друг к другу, пытаясь осознать произошедшее. Изабелле нестерпимо хотелось зайти дальше, а Эдвард пытался усмирить расходившееся сердце и зуд в ладонях, понимая, что только разбередит чувства своей жены, а утолить ее жажду не сможет. Его плоть пока не отвечала на присутствие женского тела рядом.

Засыпая, крепко обнявшись, они верили, что звезда счастья хоть краешком своего света, но задела их жизнь, чтобы дать им возможность найти друг друга и обрести то, что может быть названо только любовью и никак иначе.

Во сне они витали в облаках, и то воспаряли к ним, то жестоко падали вниз, чтобы вновь подняться и испытать восторг и счастье от полета. Крылья радостно хлопали за их спинами, расправляясь и изгибаясь, следуя за изменениями ветра.

А утром, опять получив подтверждение, что все возможно наладить, пара возликовала: тонкие кальсоны Эдварда не могли скрыть довольно внушительный бугор. И хотя он при довольно смелой ласке Изабеллы опять сошел на нет, они все равно уверовали в успех.

Поцелуи и уверяющий шепот на весьма радостной ноте завершили это чудесное пробуждение. Однако, эйфория длилась недолго. Утро, вместе с возродившейся надеждой, принесло и довольную собой Розалинду, которая появилась на пороге их дома с чемоданами и компаньонкой.

Как ни в чем не бывало, она расположилась в гостиной, спокойно созерцая запутанных родственников.

- Розалинда… И что это значит? – осведомился озадаченный Эдвард.

- Я приехала, - заявила его сестра, явно полагая, что это объясняет все.

- Но я только отправил письмо отцу…

- А разве ты не ответил согласием на мой приезд? – приняв ангельский вид, спросила Розалинда.

- Ты уехала, не получив разрешение отца? – ответил вопросом на вопрос Эдвард и нахмурился.
Розалинда пожала плечами и проговорила:

- Я сказала матери, что от тебя пришло письмо и ты совсем не против моего приезда. Я ведь совсем немного разминулась с этой бумажкой. Что за формальности, братец?

- Это не просто формальности, это правила приличия, которые ты постоянно нарушаешь!

- Так, ты меня выгонишь из дома? – захлопала ресницами сестра. – Только за то, что я просто немного раньше твоего разрешения приехала?
Эдвард стал внутренне закипать и уже собирался резко ответить, как вмешалась Изабелла:

- Добро пожаловать, Розалинда. Вещи уже в твоей комнате. Располагайся.

Брат и сестра удивленно на нее посмотрели. Она чуть улыбнулась и произнесла, обращаясь к
Эдварду:

- Думаю, не имеет смысла спорить, ведь Розалинда все равно уже приехала. Вы еще раз напишете отцу и скажете, что она здесь и с ней все в порядке.

- Но дорогая…

- Не стоит поднимать шум из-за того, что уже и так разрешилось.
Розалинда поднялась с дивана и, подойдя к Изабелле, нарочито расцеловала ее в обе щеки.

- Спасибо, дорогая Изабелла, ты просто чудо.

И с этими словами она направилась к двери, сдерживая рвущуюся с губ улыбку.

Супруги этого так и не заметили, больше занятые переглядыванием. Как только Розалинда вышла, Эдвард недовольно произнес:

- Почему вы вмешались? Розалинда позорит всю семью!

- Она ваша сестра. И ваш отец очень сильно разбаловал ее, позволив делать многое, что делать не следует. Разве можно это в одночасье исправить? А скандал при слугах – это самое последнее, что нам нужно.

Эдвард согласно покачал головой.

- Да, вы, пожалуй, правы.

- Напишите еще раз отцу и все объясните. Она же все равно бы приехала. Единственное…

- Что?

- Ваш план, поездка в Лондон... Нам придется все отложить, ведь так?

Эдвард задумался, сделал пару шагов по комнате, потом остановился и повернулся к ней.

- Конечно, не хотелось бы оставлять Розалинду в одиночестве, но, думаю, нам стоит поехать, как мы и планировали.

- Но как же…

- Ничего с ней не случится! А нам стоит поехать. И вам и мне… В конце концов, мы это заслужили.
Изабелла улыбнулась и, подойдя к нему, положила руку ему на грудь.

- Как скажете, мой дорогой лорд.

Он наклонился и нежно поцеловал ее. Все мысли о сестре и ее поступке у него моментально вылетели из головы. Теперь его раздумья были направлены на то, чем же порадовать в столице Англии свою жену, которая непонятно почему к нему так относится. Когда она так прикасалась к нему, он чисто физически ощущал ее власть над ним, и отдавался ей всецело, и телом и душой, потому как не признавал иной любви, чем принадлежать каждой клеточкой своего тела своей избраннице.


Розалинда расхаживала по комнате, то сцепляя руки в замок, то расцепляя. Она вынашивала план, от которого у ее брата случился бы припадок. Хорошо, что он ничего не подозревает.

Правда, ей показалось, что Изабелла подозрительно смотрит на нее, но эту серую мышку можно не бояться. Она слишком мягкая, хотя и показала свои коготки в споре с ней. Ну да ладно. Она все равно ничего не может сделать, это не в ее власти. И теперь никто не препятствовал в осуществлении задуманного. Надо только как-то отвязаться от несносных родственников.

Ее компаньонка, мисс Говер, зашла в комнату, чтобы помочь переодеться своей госпоже.

Розалинда, сцепив зубы, терпеливо ждала, пока та возилась с ее шнурками, в то же время развлекая местными сплетнями. Она слушала болтовню вполуха, пока последняя новость не привлекла ее внимание.

- Что вы сказали?

- О чем, миледи?

- Что вы там говорили про моего брата и Лондон?

- А… Ну, мне сказал Томас, которому рассказала Доротея, что милорд и миледи собираются завтра поехать в Лондон чуть ли не на весь день.

- Да что ты… - задумчиво проговорила Розалинда, внутренне торжествуя. Поистине, сам Господь благоприятствует ей в ее задумке. Теперь все было в ее руках. Только надо вести себя осторожно, пока они не уехали, а не то все могло рухнуть. А ей очень хотелось совершить задуманное, иначе, зачем ехать сюда и терпеть нотации брата и его жены.

Дождавшись, пока мисс Говер не упаковала ее в тесное платье, Розалинда отпустила ее взмахом руки и села у окна, обдумывая все еще раз.

Итак, игра началась. И она предвидела исход, уже предвкушая свой триумф. Теперь ей предстояло упросить брата об одной мелочи, и все. В остальном дело за ней.

Она широко улыбнулась, глядя на оживающую под солнцем природу. Чудесная погода для прогулки.

Откликнувшись на приглашение служанки к завтраку, она легко поднялась и пошла за ней, чувствуя себя почти счастливой. Теперь Эмметту будет несдобровать. Она сделает все от нее зависящее, чтобы превратить его жизнь в ад.

____________________________________________________________________________________

Несомненно, у вас появились вопросы в связи с физическим состоянием Эдварда. Все подробности вы можете узнать здесь - Состояние Эдварда.
Супруги будут продвигаться вперед постепенно, но я вас долго мучить не буду. А Розалинда вынашивает план, который обернется против нее самой. Оставайтесь с нами и скоро все узнаете.