Эдвард
Вот олух! Я так ждал начала занятия с Беллой и чуть не пропустил его из-за озабоченной миссис Хендерсон! После тог, как она пыталась приласкать меня своим костылем, мне до тошноты хотелось принять душ. Но времени на него не было. И почему сейчас, когда я больше всего хотел избежать сексуальных отношений с женщинами, они так и липнут ко мне? Без малейшего намека с моей стороны!

Уже подходя к палате мисс Свон, я услышал громкие голоса. Дверь была приоткрыта, и мне было видно, как подруга моей пациентки, миссис Клируотер, стояла над нею с тарелкой в руках.
- Белла, ну пожалуйста, еще немного.
Изабелла, как маленькая, отворачивала голову и вертела ею.
- Я больше не хочу! Нет!
Но Сью напирала:
- Ты ешь по две ложки супа в день! Ты умрешь с голоду!
Как раз плохое питание и могло быть причиной низкого содержания гемоглобина в крови Беллы. Но почему она так мало ест? В больнице отличная столовая. Больные никогда не жаловались, даже те, у кого была строгая диета.
Я два раза стукнул в дверь, а затем распахнул ее. Мой взгляд сразу устремился на Беллу. Уголки ее губ немного приподнялись, а голова слегка наклонилась. В ее взгляде было любопытство.
- Здравствуйте. Как вы себя чувствуете?
Я подошел ближе и только сейчас, при дневном свете, заметил, насколько бледной была ее кожа. Волосы Белла собрала в тугой пучок, поэтому сегодня я мог хорошо рассмотреть ее лицо. Передо мной была симпатичная девушка, с большими карими глазами, обрамленными длинными ресницами. На ней не было ни грамма косметики, и ее естественность завораживала. Я понимал, что неприемлемо долго ее рассматриваю, поэтому с трудом пошевелил языком:
- Есть жалобы?
Девушка качнула головой. Сью отошла от кровати и поставила тарелку на стол.
- Да, у меня есть. Белла практически ничего не ест.
- Сью!
Я сдержался, чтобы не улыбнуться. Лицо Беллы выражало такую наивную детскую обиду, словно ее только что предали. Конечно, я уже знал об этом, поэтому спокойно поинтересовался:
- Вам не нравится больничная еда?
Мисс Свон молча опустила голову. Мне не хотелось, чтобы она думала, будто я ее ругаю.
– Виктория шла у нее на поводу, - вмешалась Сью, - никогда не заставляла, если она отказывалась. Это же никуда не годится! Белла похудела на десять килограмм!
Я прекрасно понимал негодование подруги. Белла молчала, совсем опустив голову и почти вжав ее в плечи. Мне тоже хотелось знать ответ, но ее маленькая тоненькая фигурка заставила мое сердце сжаться. «В борьбе за здоровье пациента компромиссов быть не должно!» - вспомнил я наставление университетского профессора. Он бы наверняка назначил ей внутривенные питательные капельницы и отправил на прием к психиатру. Были бы на ее месте Рон, Стивен, миссис Хендерсон, да кто угодно, именно это я бы и сделал, но так поступить с этой девушкой я не мог. Ее хотелось укрыть ото всех и никому никогда не давать в обиду. Черт! Снова дают о себе знать мамины гены! Я думал, что с возрастом становлюсь черствее. Так оно, в принципе, и было. И вдруг появляется эта девушка, и стена, которой я пытался отгородиться ото всех, превратилась в мыльный пузырь. Почему?
В палате стояла тишина. Это было не правильно, что я и Сью выжидающе стоим над Беллой. А вдруг у девушки есть причины не есть, и она не хочет, чтобы об этом знала ее семья?
- Миссис Клируотер, вы не могли бы напомнить мисс Эдисон об оборудовании для палаты Беллы?
Губы Сью все еще были сжаты в полоску, она сердилась, но даже я, чужой им человек, чувствовал исходящую от нее заботу. Она кивнула и вышла, тихо прикрыв за собой двери.
Я пододвинул стул к кровати Беллы и сел так, чтобы наши глаза были на одном уровне. Мне очень хотелось, чтобы девушка доверилась мне. Нет, это было не просто желание, это была острая необходимость.
- Белла, теперь я ваш врач, и мне нужно знать о вашем состоянии все. Иначе я просто не смогу вам помочь.
Девушка часто задышала, словно хотела возразить, но не произнесла ни слова.
- У вас проблемы с пищеварением?
Белла покачала головой.
Нет, ну я же не экстрасенс!
- Мисс Свон! К сожалению, я не могу читать чужие мысли, а времени на игру «угадай-ка» у нас нет. Доктор Джефферсон указал в истории болезни, что желудок и кишечник у вас работают нормально. Вы контролируете свои естественные потребности. Я не вижу причин для отказа от еды. Или они есть, но вы не хотите о них говорить со мной?
Белла снова покачала головой.
Я поднялся со стула. Девушка подняла голову и устремила на меня испуганный взгляд.
От меня как от врача еще никогда не отказывались, но, возможно, Изабелла хочет, чтобы ее физиотерапевтом была женщина?
- Если все дело во мне и я вас не устраиваю, вы можете потребовать себе другого доктора.
Неожиданно нижняя губа Изабеллы задрожала и она всхлипнула.
Вконец растерянный, я сел обратно. Девушка так плакала, что мое сердце дрогнуло. И я сделал то, что никогда не позволял себе с другими пациентами… Я наклонился и обнял ее. Белла, сотрясаясь от беззвучных рыданий, уткнулась головой мне в грудь.
Для такой истерики должна быть очень веская причина. Возможно, дав своим чувствам волю, она сможет раскрыться передо мной? Поэтому я не пытался ее успокоить, просто гладил ее волосы и плечи.
- Все дело во мне… Я устала…
Она пошевелилась в моих объятиях, и я отодвинулся от нее.
Было видно, что она опомнилась и испытывает неловкость. Скорее всего, она не позволяла себе раскисать при родственниках. Она растеряно смотрела на меня, а по ее щекам медленно растекался румянец.
Мне и самому почему-то было неловко. Обычно в моем присутствии женщины не плачут. Мои пациентки хихикают и болтают без умолку на занятиях. Может, меня тянет к этой девочке из-за того, что она не такая, как другие?
- Устала? Из-за плохого питания вы можете чувствовать усталость… Организм недополучает достаточное количество витаминов…
- Нет… - Белла тыльной стороной ладошки стала вытирать с щек слезы. – Я устала от себя. Устала быть обузой.
Сказав последнее фразу, она затихла. Только продолжала часто-часто дышать.
- Я понимаю, как вам тяжело…
- Неужели? – нервно усмехнулась девушка. – Вы когда-нибудь были парализованы? Вы понятия не имеете, как это унизительно! Мыться, одеваться, есть – все с посторонней помощью! Я уже молчу о туалете… Меньше буду есть, меньше будет хотеться в туалет!
Белла покраснела и замолчала.
Так вот в чем дело!
Я подождал, пока она окончательно успокоится, а потом сказал:
- Я никогда не был парализован, но моя работа – помогать парализованным людям. Конечно, очень тяжело и трудно смириться с тем, что всё, что вы перечислили, вы больше не можете делать самостоятельно. Поэтому у нас жесткий отбор сиделок, медсестер и медбратьев. Если вы неуютно чувствуете себя рядом с Викторией, вам нужно об этом просто сказать. Она не из нашего отделения. Здесь она только потому, что об этом попросили вы.
- Нет, я не хочу менять Викторию… Простите… Я очень хочу домой.
- Я здесь именно для этого – как можно быстрее поставить вас на ноги. Но при таком питании о выздоровлении можете забыть.
Белла, чуть склонив голову на бок, внимательно на меня посмотрела.
- Вы напишите о моей истерике в карточке?
Я улыбнулся.
- Нет. Будем считать это просто разговором. Но пожалуйста, в следующий раз, если вас будет что-то тревожить, не заставляйте меня вытягивать из вас по слову. Я врач. И вы можете мне полностью доверять. Договорились?
Белла вздохнула.
- Скажите, доктор, если бы у меня не было шансов заново начать ходить, вы бы сказали мне об этом?
- Да. – твердо ответил я. – Не вижу причин скрывать от пациента его диагноз. И если бы я не был уверен, что у вас есть шанс, я бы немедленно отдал вам выписку и отпустил домой.
- Думаете, я, - Белла стукнула ладонью по одеялу, - снова буду их чувствовать, смогу ходить?
- Сегодня я показывал ваши снимки другим докторам. Все они согласились со мной, что отек стал меньше. А значит, все возможно. Но для начала вы должны начать нормально есть.
И снова я сделал то, чего никогда раньше не делал. Я взял тарелку и поднес к губам Беллы ложку с супом.
- Я могу есть самостоятельно.
- Конечно.
Я пододвинул прикроватный столик поближе к девушке.
Белла долго смотрел на тарелку, потом взяла у меня ложку и начала есть. И сразу стало видно, насколько она проголодалась. После первой ложки она жадно набросилась на еду, ложка так и мелькала в воздухе.
Это потешило мое самолюбие. Похоже, я нашел общий язык с Изабеллой Свон.
Мне очень не хотелось прерывать процесс пережевывания и глотания пищи, но я все-таки поинтересовался:
- Пока мы одни, я кое о чем вас спрошу…
- Доктор, знаете, я в больнице уже месяц, а все никак не привыкну. Сюда заходят незнакомые люди, осматривают меня, о чем-то спрашивают, уходят. Нет, меня не обижают, но все словно роботы. Интересуются моим самочувствием только потому, что это их рутинная работа. Выкая мне, вы словно отгораживаетесь от меня. Мы будем общаться каждый день, поэтому мне хотелось бы, что вы называли меня на «ты».
Странно устроен мозг этой девушки. Я всегда считал, что, называя человека на «вы», тем самым показывают свое уважение к нему, а не презрение. Эх, я сегодня уже нарушил столько своих правил… Так почему не позабыть еще об одном? Тем более со стороны этой девушки я не чувствовал ни малейшего намека на флирт. Наоборот, мне казалось, что она меня побаивается. А выполнив эту ее просьбу, я бы мог стать к ней немного ближе. У меня так и чесался язык попросить ее о том же, но я вовремя заткнулся. Такой фамильярности мне в больнице точно не простят.
- Хорошо, - кивнул я. - Во время занятия здесь могут быть родственники или друзья. Это не запрещено. Сиделка требуется только в экстренных случаях. Но иногда пациенты не хотят, чтобы кто-то из них присутствовал.
Белла закончила с едой и отодвинула тарелку.
- Папа и Сью делают для меня так много всего хорошего… Если я скажу, что не хочу, чтобы они здесь были, вы будете считать меня неблагодарной?
- Мне нужно, чтобы ТЫ чувствовала себя комфортно.
- Понимаете…
- Ты не обязана ничего мне объяснять.
- Папа очень беспокоится, когда меня осматривают доктора. Он уже столько из-за меня натерпелся. Виктория говорила, что то, что вы будете со мной делать, может быть болезненным. Не хочу, чтобы он переживал. А у Сью маленький ребенок. Вместо того, чтобы быть дома с сыном, она сидит здесь со мной…
Неожиданно дверь резко распахнулась, и в палату влетела Виктория.
- Доктор Каллен! - И снова это ее приторное лепетание. – Я задержалась, потому что Стенли был занят. А ящики с оборудованием очень тяжелые, не могла же я их нести сама?
Она пропустила парня, и тот внес в палату несколько коробков. Когда он ушел, она села на диванчик, закинув ногу на ногу, и играя локоном, начала снова меня разглядывать.
Сью вернулась вместе с отцом Беллы. Тот сразу же стал ходить вокруг ящиков и подозрительно их осматривать.
- Доктор, что это? – спросил он.
- Это оборудование, необходимое Белле на первое время. Затем, когда она пересядет в кресло, мы перенесем занятия в зал с тренажерами.
- Нет! – воскликнула Изабелла, и мы повернули головы в ее сторону. Ее плечи начали трястись, и она разрыдалась. – Я ни за что на свете не сяду в него!
Лицо Чарли исказила гримаса боли.
- Конечно, дочка. Этого не будет…
- Белла, пожалуйста, не плачь!
Сью подбежала к подруге и обняла ее. Затем она развернулась и взглянула на Викторию. Та, в свою очередь, скучала, и даже не скрывала своего презрения к разыгравшейся перед нею драме.
- Ты! – Сью выставила указательный палец и двинулась в строну мисс Эдисон. – Это ты во всем виновата!
- Я? – усмехнулась рыжеволосая.
- Если бы ты должным образом исполняла свои обязанности, доктор Каллен знал бы об отношении Беллы к инвалидному креслу и не стал бы о нем упоминать при ней. Ты довела Беллу до состояния истощения, потакая ей в отказе от еды!
- О да, конечно, вам нужно найти крайнюю во всех ваших бедах, и вы решили, что нею буду я? Черта с два! В мои обязанности входит следить за приемом лекарств пациентом, прибираться за ним и помогать ему в случае необходимости. А что в это время делали вы? Звали меня, когда ей нужна была утка, выбегали из палаты, как только начинался осмотр. Почему вы не следили за ее питанием, а забили тревогу только сейчас, после утреннего взвешивания?
Белла прекратила плакать. Ее глаза округлились, и я увидел в них отчаяние. Чарли, побледнев, гладил ее руку, нашептывания ласковые слова.
Брови Сью сошлись на переносице. Ухмылка Виктории стала жестче – она знала, что права.
Крики из палаты точно было слышно на весь коридор и скоро на помощь «приплывет» Мэри. Но ждать ее времени не было. Еще секунда – и здесь разразится скандал. Изабелла услышит то, чего не должна слышать, и будет еще больше ненавидеть себя, ее подруга и сиделка будут горлать друг на друга, а может, и подерутся, а ее отца хватит инфаркт.
- Вон отсюда! – заорал я. – Все!
Дерьмо! Я ни разу в жизни не кричал на родственников моих пациентов или на медперсонал. Если Карлайл узнает, я мигом потеряю работу. Но извинятся мне почему-то совершенно не хотелось. Для меня важно не только физическое, но и душевное состояние Беллы. Если она каждый день подвергалась такому психоэмоциональному напряжению, то я вообще запрещу ее навещать.
В палате повисла гробовая тишина. Белла, белая, как стена, часто дышала и моргала. Чарли и Сью переглянулись и потихоньку вышли. За ними, плавно виляя бедрами, прошествовала Виктория.
Белла кусала губы, сдерживая всхлипы.
Так дело не пойдет. Жалость никогда ни к чему хорошему не приводила. И как бы мне не хотелось быть с Беллой мягким, я знал, что сейчас ей нужна другая тактика.
- Изабелла Свон! Послушай меня внимательно: я запрещаю тебе в моем присутствии реветь. Ты поняла? И не зацикливайся на том, что происходит вокруг тебя. Это не твои проблемы. А если захочешь выяснять отношения или решать чужие проблемы, - пожалуйста. Но только после того, как я тебя выпишу!
Возможно, мой тон был резким, но на Изабеллу он подействовал.
Она вытерла слезы и, схватив стакан с водой, быстро его осушила.
Я открыл один из принесенных ящиков. В нем был раскладной алюминиевый стол для массажа. Отрегулировав нужную высоту, я накрыл его простыней и подошел к кровати Беллы. И снова я нарушил правило – переносить Беллу должен был медбрат. Но мои руки жили отдельной жизнью.
Белла оказалась намного легче, чем я предполагал. Она обхватила мою шею правой рукой, взглянула мне в глаза, и сразу в смущении опустила голову. Ее волосы вкусно пахли клубникой, и я на мгновение закрыл глаза, наслаждаясь любимым запахом моего детства – клубничным вареньем бабушки Розали.
Сегодня она надела синюю спортивную волейбольную форму, которая, по идее, должна была облегать ее фигуру. Но она была ей велика. Под нею явно проступали ребра.
- Изабелла, ты оголодала до смерти! Я назначу тебе специальную диету. И не вздумай урезать порции. – Белла открыла рот, но я не дал ей меня прервать: - Послушай, ты и так уже ослабела от недоедания. Из-за атрофии мускулов и костей у тебя возник отрицательный азотный баланс, а это очень плохо. Либо ты подкормишь свой организм протеинами, либо — питание через трубку. К тому же, если ты нарастишь немного мяса на костях, то они не будут так выступать и ты не будешь страдать от пролежней на заднице.
- У меня нет пролежней на заднице! – покраснев, возмущенно воскликнула Белла.
- Сейчас нет, но если все так будет продолжаться, они обязательно появятся.
Она насупилась и молча наблюдала за мной из-подо лба, пока я устанавливал пару металлических стоек со второго ящика рядом с ее кроватью. Меня забавляло, как она пристально следила за каждым моим шагом, не совсем уверена в том, чего можно от меня ожидать.
Я опустил ниже висящую над кроватью трапецию.
- Используя трапецию, ты сможешь менять положение тела, облегчать давление на некоторые его части. При помощи металлических стоек ты сможешь тренировать руки и верхнюю часть туловища в любое время, когда тебе захочется. И все ради двух вещей. Во-первых, когда ты начнешь заниматься, ты будешь уставать и станешь лучше спать. А во-вторых, если ты будешь лучше спать и тренироваться, у тебя появится аппетит.
- Все это такая ерунда, - пробубнила Белла.
Я рассмеялся.
- Посмотрим, что ты скажешь потом.
Собрав упаковочный материал обратно в ящики, я вымыл руки и, улыбнувшись, подошел к столу.
- Начнем?
- Что вы собираетесь со мной делать? – осторожно поинтересовалась девушка.
- Собираюсь размять суставы пассивными упражнениями, вращая каждый из них.
- И все? – разочаровано переспросила Белла.
- Пока да, - рассмеялся я. – А ты думала, что я буду лечить тебя электрошокером?
- Нет, но я думала, что это будет что-то… более действенное…
- Пока будет достаточно и пассивных упражнений. Вскоре мы перейдем к упражнениям стоя, а затем переведем тебя на специальный стол.
- Упражнения стоя?
- На наклонном столе.
- Звучит ужасно.
- Да, веселого в этом мало. Но ты же не хочешь застоя крови, верно? А потом, упражнения стоя помогают опорожнить мочевой пузырь. Мне очень не хочется, чтобы тебе пришлось снова пользоваться катетером, пока ты лежишь. Это может привести к возникновению инфекции, образованию камней в почках и циститу.
- Мы не могли бы поговорить о чем-нибудь другом? – засмущалась девушка.
- О чем ты хочешь поговорить?
Я взял правую ногу Беллы и начал вращать сустав. Я сразу обратил внимание на изменения, произошедшими с ее ногами. На прошлом осмотре они не были такими гладкими. Она сделала депиляцию? Хм, кто-то ожидал наши занятия даже больше, чем я.
- Не знаю. Но не о больнице и не о болезнях.
- Хорошо. Ты занималась волейболом? – спросил я, кивнув на ее одежду.
Неожиданно Белла разразилась смехом. Таким искренним и заразительным, что я рассмеялся вместе с нею.
- Простите, - успокаиваясь, хихикнула девушка. – Если бы вас услышал мой учитель физкультуры мистер Клапп… Нет, я не волейболистка. Я вообще никогда не занималась спортом.
- Ты шутишь? Чувствуешь что-нибудь?
- Нет.
Я обошел стол и принялся за вторую ногу.
- Я такая неуклюжая, - начала рассказывать Белла. Хорошо, что она смогла расслабиться. – В спортзале со мной постоянно случались несчастные случаи. А я и мяч – вещи вообще несовместимые. Папа всегда ругался с учителем. Он никак не мог смириться с тем, что дело во мне. А бабушка моего друга Джейка посоветовала ему купить новый спортивный костюм и «заговорить» его. Представляете?
Нет, я ничего не представлял. В моих ушах до сих пор стояло эхо «моего друга Джейка». И почему это, собственно говоря, меня так задело? Изабелла симпатичная девушка, и то, что у нее есть друг, парень, вполне закономерно. А потом я вспомнил, что этот друг ни разу не навестил Беллу в больнице. Меня бы не остановили ни ее запреты, ни расстояние.
– Так появилась эта форма. Но вскоре меня вообще освободили от физкультуры, и она лежала без дела. До недавнего времени.
- Твой отец не похож на человека, который может с кем-то ругаться, - удивился я.
- Да вы что! Мой отец – начальник полиции Форкса. В городе начинают дрожать от одного его взгляда. Это он здесь стал таким… чувствительным.
- Твой отец – полицейский? – удивленно воскликнул я. – Вот почему он так подозрительно рассматривал ящики с оборудованием, словно в них была спрятана взрывчатка!
Белла улыбнулась. Некоторое время она молча наблюдала за моей работой.
- И сколько это займет времени?
- Возможно, недели, а может быть, и месяцы.
- Я имела в виду то, что вы делаете сейчас.
- Сорок минут.
- Проклятье!
- Тебе больно? – я остановился и обеспокоенно посмотрел на девушку.
- Нет, но мне бы хотелось хоть что-нибудь чувствовать.
- Всему свое время. Твой позвоночник избежал переломов. Я знаю людей, которые его даже ломали, но сейчас они работают, имеют семью. Все зависит от твоего собственного отношения.
- Вы всем читаете такие лекции? – усмехнулась Белла.
Я чуть наклонился к ней.
- У тебя очень хорошие перспективы для выздоровления, хотя, возможно, до него еще далеко. Но ты должна понимать, что твое желание встать играет тоже немаловажную роль. Можно загружать ноги работой и учиться ходить. А можно вечно сидеть и хныкать, жалея себя, до тех пор, пока мышцы не атрофируются. Это твой выбор.
Белла громко сглотнула. Кажется, я снова ее напугал.
Я перешел к ее левой руке. Движение в кисти было затрудненным.
- Думаю, папа вскоре устроит вам допрос. И я заранее прошу у вас прощение за это.
- Сразу видно, что ты единственный ребенок в семье.
- Почему? – удивилась Белла моему утверждению.
- Были бы у тебя братья и сестры, ты бы не была такой… заботливой.
- Говорите со знанием дела.
- У меня есть старший брат и младшая сестра.
- Так здорово иметь большую семью! – искренне воскликнула Белла.
- Ты так думаешь? Тогда не буду тебя разочаровывать.
Сорок минут пролетели, как одно мгновение. Я переложил Беллу на кровать и укрыл одеялом. Она больше не цеплялась здоровой рукой за мою шею – она доверяла мне и не боялась, что я могу ее уронить.
Сложив стол и отодвинув его к стене, я чувствовал странное опустошение. Мне совершенно не хотелось уходить, к тому же других пациентов у меня сегодня уже не было. Но у меня ночное дежурство, и вечером я смогу еще раз зайти к Белле.
- Надеюсь, ты все-таки воспользуешься этими приспособлениями, - сказал я на прощание, указав на трапецию и металлическую стойку.
- Обязательно, доктор! – пообещала мне Изабелла.

Я ожидал, что возле палаты Беллы меня будут караулить ее отец и подруга. К счастью, их не было. Иначе я бы просто не сдержался и, позабыв о врачебной этике, высказал им все, что о них думаю.
Внезапно в кармане сработал виброзвонок моего телефона.
- Эдвард?
- Да, Элис, это я.
Интересно, кто должен ответить, если она звонит мне?
- Дай я, - громыхнул в трубку Эммет.
- Отстань, - вскрикнула Элис.
Следующие несколько секунд я слушал, как мои брат и сестра выхватывают друг у друга телефон. Это сопровождалось хохотом Эммета и громким визгом Элис. Из личного опыта я знал , что забрать что-нибудь из цепких пальцев сестры невозможно, поэтому и не удивился, когда в трубке снова раздался ее голос.
- Эдвард Каллен, немедленно иди в мой кабинет, и в твоих интересах это сделать так, чтобы случайно нигде не столкнуться с папой!
______________________________________________________________________________________

Ну вот и очередная главка!
Думаю у вас появилось не мало вопросов, впрочем как и всегда!
Кто такой друг Джейкоб и почему кроме Сью и Гарри к Белле никто не приходит?
Как вы думаете, по какой причине Элис и Эммет звонили брату и просили, срочно явится в ее кабинет, да так, что бы не встретить Карллайла?
Что на этот раз натворил Эдвард? Неужели причина в том, что час назад он накричал на сотрудника больница и родных пациентки? Или причина в другом?
Жду ваши предположения на ФОРУМЕ!