2024-4-20

17

0

0

Эдвард
– Люблю тебя, – услышал я в ответ, она словно эхом повторила мои слова, и мне как будто легче стало дышать.
Она все-таки любит. Несмотря на то, что я испугал ее, не смог вовремя справиться со своими звериными инстинктами. Я верил, что она простит меня, и я готов сделать все, чтобы у нее больше не было причин меня бояться.
– Эдвард, – требовательный голос Джаспера в трубке отвлек меня, – донорскую кровь закупили?
– Да, Карлайл об этом позаботился, – невпопад ответил я.
– Мы будем через два часа, – продолжал он, – вам лучше всем выпить по литру крови. И Олегу тоже.
– Я понял. Ждем вас.
Наконец-то они едут домой! Скоро я увижу, как она лукаво приподымает свою правую бровь и одаряет меня своей ободряющей, чуть насмешливой улыбкой. А я прижму ее к своей груди, впитывая ее такое родное тепло, и все вернется на круги своя, ад последних дней забудется, как нелепый сон.
Я перевел взгляд на стоящую рядом Элис. Что-то моя сестричка не нравится мне в последнее время. Вместо того, чтобы думать о скором приезде своего любимого Джаса, в голове у нее беспорядочно крутились какие-то шмотки из последних коллекций от известных дизайнеров. И у меня возникло смутное подозрение, что она отчаянно пытается скрыть от меня одно из своих видений.
– Элис, – окликнул я ее, – ты ничего не хочешь мне сказать?
– Эд, – она словно только заметила, что я уже какое-то время рассматриваю ее, – я просто скучаю по Джасу. Мы с ним еще никогда так надолго не расставались.
Как я им завидовал. Они действительно практически не расставались, а я прожил без своей любимой целых полгода, и никто не знает, сколько еще времени мне придется провести без нее.
– Они уже едут, – успокоил я сестричку, – хочешь со мной поохотиться?
– Нет, – испуганно замотала головой Элис.
И вновь платья, сумочки, туфельки и куча ярких, кричащих аксессуаров пестрой вереницей замелькали в ее воображении. Ох, нет, только не это, я не вынесу такой извращенной пытки, во избежание головной боли мне лучше отключиться от ее мыслей.
– Эдвард, – привлек мое внимание Карлайл, – Джаспер же сказал, что нам всем нужно выпить человеческой крови. И тебе лучше последовать его совету.
Да, Джаспер сказал. Мне бы конечно, лучше поохотиться и проветрить свои закипающие мозги перед встречей с ней, но раз Джаспер сказал…
Один из холодильников был под завязку забит бутылочками с донорской кровью. Мы пользовались ей крайне редко, по большим праздникам, все-таки инстинкт хищника требовал ощущения азарта охоты и страха жертвы, пусть даже это были дикие животные, а не люди. Но Джаспер прав. Сейчас, когда в доме будет постоянно присутствовать человек, лучше, если мы полностью перейдем на консерванты, хотя бы на первое время.
Лениво потягивая густую, но с несколько приторным привкусом, кровь из бутылочки, я погрузился в свои мысли. Она жива, она в пределах досягаемости, она не обиделась на меня и с ней рядом Джаспер. Хотя именно последний факт не давал мне расслабиться. Слишком подозрительным все выглядело. Почему она выбрала именно его, она ведь могла позвонить, например, Карлайлу, он врач, и, наверное, мог бы как-то ей помочь. Но скорей всего, тут Джаспер прав – она всегда знает, что делает. И кто, как не он, сможет успокоить ее и привести в порядок ее эмоции.
И почему Джаспер отключил свой телефон? Что они там делали столько времени, один на один? Как Джасперу удалось справиться со своей жаждой, ведь Элис видела, как он убивает Кетрин?
Черт, она же теперь уже не Кетрин, и надо было привыкнуть к ее новому имени. Таня. Теперь понятно, почему она так бурно среагировала на старшую Денали. Ей это имя очень идет, но Тэсс звучит даже лучше. В конце концов совершенно не важно, как ее зовут, лишь бы она была рядом и с ней все было в порядке.
Что же они там делали три дня? Об этом я легко узнаю из мыслей Джаспера.

Ожидание было невыносимым. Я не сводил глаз с подъездной дороги к нашему дому, я прислушивался к каждому шороху, в надежде услышать мысли Джаспера. Я едва сдерживался, чтобы не сорваться с места и не побежать им навстречу.
И вот, наконец, мой острый слух уловил звук подъезжающей машины. Олег срывается с места, он хочет первый встретить маму, хочет, чтобы она первым обняла его. Все мы поспешно следуем за ним на крыльцо дома.
Джаспер выбирается с водительского сидения, ловко перепрыгивая через дверцу открытого порше, двигается со своей настоящей скоростью. Выхватив взглядом Элис, он улыбается только ей, но его улыбка выглядит несколько виноватой, словно у нашкодившего щенка. А Элис, вместо того, чтобы, как обычно, с разбегу кинуться ему на шею, даже не двигается с места, и на ее словно выточенном из мрамора личике застывает вымученная, совершенно неискренняя улыбка. Неужели она не рада встрече?
Открыв пассажирскую дверцу, Джас протягивает руку, помогая Тэсс выйти из машины. И я почти физически ощущаю, насколько напряжен сейчас мой брат. А она осторожно выставляет ногу, опираясь на ладонь Джаса, медленно поднимается и поворачивает к нам свое осунувшееся, измученное лицо. Я с жадностью впиваюсь взглядом в ее до боли знакомые черты, исследуя каждый миллиметр ее лица, попутно охватывая и ее стройную, ладную фигурку.
Она изменилась. Заметно похудела, черты ее прежде округлого лица резко заострились, под глазами появились фиолетовые пятна от постоянного недосыпания. Поменялось выражение глаз, стали более явственно проступать прожилки на ее черных как ночь зрачках, из бледно-желтых став более яркими, почти лимонными. Взгляд, как обычно, сильный, властный, но словно потухший, как будто она горько разочаровалась в чем-то, я очень надеюсь, что не во мне. И, все-таки, чуть тревожный. И по-прежнему хищный и опасный. Она словно осознала что-то новое в себе, что сделало ее сильнее и жестче, приподняло на новую ступень силы, дав еще большую независимость от окружающей нас действительности.
Ее губы трогает слабая, чуть заметная улыбка, но по-прежнему тревожны ее глаза. Вот она увидела Олега, и ее взгляд стал более мягким и теплым, а потом она перевела глаза на меня. Ее глаза, казавшиеся темными от густых ресниц, внимательно останавливаются на моем лице, их тусклость постепенно сменяется удивленно-радостным блеском, и вспыхнувший в них огонек отражает целую гамму эмоций, тревога, беспокойство, радость, грусть. И словно вспышка осветила меня от ее вмиг ожившего взгляда, словно тепло потекло по моим застывшим венам, словно я вновь вернулся домой после невыносимо долгого отсутствия. Как же я мог жить раньше без волшебного света ее глубоких, полных неведомых тайн и загадок глаз?
/Эдвард,/ – слышу я ее усталый, разбитый голос.
Но она же не шевелит губами. Неужели я слышу ее мысли? Наверное, только тогда, когда она сама этого захочет.
И тут, когда я уже делаю шаг к ней, предвкушая согревающее тепло ее тела в своих объятиях, резкий порыв ветра доносит до нас ее запах. Божественный аромат. Дурманящий аромат. Аромат, усилившийся в несколько раз с момента нашей последней встречи. Аромат, заставляющий забыть о потаенных глубинах ее столь соблазнительного для меня тела, аромат, заставляющий сосредоточить все свое внимание на чуть дрожащей жилке на ее грациозной шее. Аромат, заставляющий забыть обо всем том, что было так важно и необходимо для меня до того момента, как я ощутил его в полной мере.
Ад приветливо приоткрыл передо мной свои врата. Я безумно хотел человеческой крови. Ее крови. Крови моей любимой и единственной женщины. Крови матери моего сына.
Несмотря на то, что я под завязку был заполнен донорской кровью, мое горло нестерпимо обожгло, мой желудок рефлекторно сжался, требуя утоления вмиг овладевшей мной жажды. Я всего за какое-то мгновение полностью утратил весь свой самоконтроль, бывший тайным предметом моей гордости, который я так упорно и настойчиво вырабатывал в себе в течение нескольких десятков лет.
Сколько раз я к ней принюхивался, в тайне мечтая ощутить ее настоящий, не искаженный защитой запах. Бойтесь своих желаний, они могут исполниться. И вот моя мечта осуществилась, но я оказался не готов к столь сильному потрясению. Кто же знал, что мои тайные помыслы могут быть услышаны, и обернутся для меня самым настоящим проклятьем?
Я как будто со стороны видел, как в замешательстве остановился Олег, не добежав до нее буквально пару шагов. Наверняка он тоже чувствует ее запах, мне надо было бы остановить сына, но мои ноги словно приросли к земле, а тело налилось тяжестью, не давая возможности управлять конечностями. Я видел, как замерли все в полной растерянности, я слышал их мысли о невообразимом аромате ее крови.
– Мама, – изумленно заявляет мой сын, сосредоточенно двигая носиком, – ты пахнешь, как еда!
– Оу, классный аромат, – потянул носом Эммет, и я слышал в его мыслях, что он еле сдерживается, разрываясь между желанием броситься на столь приятно пахнущего человека или удрать от греха подальше, в лес.
Задержала дыхание, для надежности прикрыв нос рукой, Элис. Растерялся Карлайл, Эсме сделала нерешительный шаг назад, в бесполезной попытке удалиться от источника запаха. Замерла в хищной стойке Розали, слегка подрагивая губами, обнажая ряд своих великолепных белоснежных клыков.
И я видел, как оскалился Джаспер, закрывая Тэсс собой от в момент потерявших всякое человеческое подобие вампиров. Во всех его движениях сквозила решимость защищать ее от нас, несмотря на то, что он тоже должен был хотеть ее крови. И я видел, как отступила назад она, сосредотачиваясь, готовясь к обороне, прикрывая свои наливающиеся кровью глаза густыми темными ресницами. Я уже видел раньше этот ее тяжелый, не предвещающий ничего хорошего взгляд исподлобья.
Но все это не имело значения, я сейчас был хищником, а она такой вожделенной добычей. И я был полон решимости разорвать своего брата, если он осмелится встать у меня на пути. Я должен добраться до нее первым, опередив своих родственников, ведь она принадлежит мне, и ее кровь тоже является моей личной собственностью, и я не намерен ни с кем делиться даже каплей этого вожделенного напитка.
/Мне очень жаль,/ – снова слышу я ее измученный голос в своей голове.
Конечно, она сразу оценила всю серьезность моего состояния, она прекрасно поняла, что я сейчас хочу сделать. И это в какой-то степени отрезвило меня, и я осознал, что мне нужно бежать отсюда, бежать как можно быстрее, пока я не сделал того, что мне сейчас больше всего хочется, того, чего я уже никогда себе не прощу. Но ноги были ватными, и я не мог заставить себя сдвинуться с места.
Как ни странно, первой опомнилась Розали.
– Олег, мама устала, – она решительно взяла за руку моего сына, – она отдохнет и пообщается с тобой. Пойдем пока поиграем на площадке.
И сестричка уводит его, а мой сын несколько раз недоуменно озирается, и непонимание отражается на его еще по-детски пухлом личике.
Все остальные продолжают стоять, словно истуканы, стараясь не дышать и не шевелиться. Но в голове Эсме уже начинают вертеться мысли, что неприлично вот так вот встречать долгожданную гостью, и другие тоже уже более или менее совладали со своими хищными инстинктами. Все, кроме меня.
– Ужас, что на тебе надето, немедленно сними это, – наконец, берет себя в руки Элис, стараясь разрядить обстановку, но приблизиться так и не решается.
Но моя любимая словно не слышит ее, она смотрит только на меня, не замечая больше никого вокруг, словно мы одни на этой лужайке перед особняком Калленов. Только я и только она. Хищник и его жертва. И пока не понятно, кто из нас какую роль сыграет.
Джаспер берет ее за локоть, и она послушно следует за ним, но боком, так и не отрывая от меня своего напряженного взгляда. Он ведет ее к дому, и все слишком поспешно расступаются, давая им дорогу.
– Прости, – одними губами шепчу я, но я уверен, что она меня поймет.

Я, словно жалкий трус, отсиживаюсь на улице, вдыхая чистый прохладный воздух. Я даже не могу представить, как я теперь зайду в дом, ведь наверняка уже вся обстановка пропиталась ее неповторимым, своеобразным запахом. При одном воспоминании о нем я ощущаю странную смесь вожделения и жажды, никогда еще эти два чувства так причудливо не переплетались в моем сознании. Я ловлю себя но мысли, что мне нестерпимо хочется быть в ней, двигаться в ней, и одновременно вцепиться клыками в ее шею, пить ее кровь. Я тщетно пытался понять, какое же из этих двух желаний сильнее. Ответа не было, и я постарался переключиться на что-нибудь другое.
Что же мне показалось подозрительным? Конечно же, Джаспер. Я не услышал ни одной его мысли за все это время. Сосредоточившись, я понял, что слышу мысли всех наших, кроме Джаспера. И я начал нервничать. Сколько можно не думать?
Я увидел его через мысли Элис. Они сидели на заднем дворе, лицом к лицу, Элис умостилась на его коленях. Они молча обнимались, уткнувшись друг в друга носами, и Джас виновато поглаживал спину моей сестрички. Было такое впечатление, что между ними случилось что-то ужасное, потому что Элис в мыслях все время отчаянно повторяла, что любит его больше жизни, и согласна на все, лишь бы только ему было хорошо.
А с чего это ему вдруг плохо? Элис вампир, он не хочет ее крови, они вместе уже несколько десятков лет, и впереди у них целая вечность. Не то, что у меня, мне приходится урывать, выпрашивать у судьбы кусочки счастья, словно подачки.
Так почему же ему вдруг плохо? И почему я не слышу его мыслей? Он что, разучился думать? Вопрос был настолько важным, что я решился прервать их уединение. Ничего, у них еще будет куча времени, чтобы помиловаться друг другом.
– Джас, – требовательно позвал я.
Он нехотя отстранился от Элис, взял ее лицо в свои руки и нежно коснулся губами ее лба, а сестричка погладила его по щеке, словно подбадривая перед тяжелым разговором.
– Все будет хорошо, – прошептала она, и выскользнула из его объятий, оставляя нас наедине.
Он приближался ко мне медленно, очень медленно даже для человека. И чем ближе он был, тем спокойней становился я, и это мне совсем не нравилось.
– Джаспер, прекрати меня успокаивать, – потребовал я.
– Как хочешь, – он неопределенно пожал плечами, и волна бешенства снова накрыла меня.
– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – поинтересовался я, сжимая кулаки от ярости.
– Включи мозги, ты вроде умный, – огрызнулся Джаспер.
– Я хочу услышать, о чем ты думаешь, – я старался говорить спокойно, но слова больше походили на рычание, – я хочу знать, почему ты не реагируешь на ее запах. Я хочу знать, черт возьми, что произошло между вами за последние дни. Я считаю, что имею на это право!
– Конечно, – неожиданно легко согласился Джаспер.
Его такое быстрое согласие нисколько не успокоило меня, скорей даже наоборот, заставило еще больше напрячься.
– Расскажи мне все, – потребовал я.
– Она что-то сделала со мной, – выражение его лица стало задумчивым, даже скорей мечтательным, – я не знаю, что именно. Но я реально ощутил вкус ее крови. Эдвард, – он наклонился ко мне, пристально глядя в мои глаза, – я выпил ее всю, до последней капли. Это было… это было что-то. Я никогда не испытывал такого наслаждения, а ты знаешь, что я убил немало людей. Она показала мне это, она заставила меня прочувствовать это до мельчайших подробностей в своем подсознании. И я подумал, как нам всем будет плохо без нее. И я понял, что никогда не смогу это сделать на самом деле. Я не монстр. Я не хочу возвращаться в свое исходное состояние, слишком долго я боролся за то, что имею сейчас.
Все оказалось слишком просто. Она влазит в мозги, заставляет понять. Интересно, что помешало ей сделать то же самое со мной?
– Слушай, так может, она и мне внушит, что я ее попробовал? – спросил я у Джаспера.
– Думаю, она не станет, – Джаспер покачал головой, не спеша объяснять мне свою мысль.
Я снова занервничал. Это было слишком непривычным для меня – не знать, о чем думает Джаспер. Я привык воспринимать его целиком, со всеми его постоянными терзаниями и переживаниями. А сейчас все изменилось, как будто у меня забрали часть моего друга, моего брата. И меня мучили смутные подозрения, что она закрыла его мысли именно от меня.
– Почему? – я хотел знать ответ.
– Ей не очень нравится это делать, – нехотя пробормотал Джаспер, – тем более с тобой. Это нечестно по отношению к тебе.
– Да какое это имеет значение, если от ее запаха у меня просто крыша съезжает? – возмутился я.
– Я готов поспорить, что она не будет лезть в твои мозги, – возразил мой брат, – так что тебе самому придется бороться со своей жаждой.
Взгляд Джаспера вдруг стал несколько напряженным, в нем мелькнул проблеск тоски. Повернув голову в сторону дома, я увидел, как качнулась занавеска на окне ее комнаты, открывая нашему взору ее ладную фигурку. Тэсс внимательно смотрела на нас какое-то время, словно стараясь понять, о чем же мы говорим, потом обессилено прикрыла глаза ресницами и резким, решительным жестом снова плотно зашторила окно. И мне было нестерпимо тяжело осознавать, что спряталась она именно от меня.
– А если у меня не получиться, если я убью ее? – я снова повернулся к Джасу.
Он все так же тоскливо пялился на ее окно, и только мои слова заставили его перевести рассеянный взгляд на меня. А ему-то чего расстраиваться? Крови ее он теперь не хочет, он может спокойно находиться с ней рядом, не испытывая невыносимой жажды, в отличие от нас всех.
– Ну, я очень сомневаюсь, – усмехнулся Джаспер после некоторой, по мне так слишком уж затянувшейся паузы, – тут тебе скорей за себя переживать надо.
– В смысле? – не понял я.
– Потому что скорей все будет наоборот. Если ты сорвешься, то она убьет тебя. Так что будь осторожным, братик, – Джаспер насмешливо хлопнул по моему плечу, – а то она потом будет страдать, что ей пришлось расправиться с собой. А ты ведь не хочешь, чтоб она страдала, правда?
Он был прав. Я был в полном тупике. Если я убью ее, то буду страдать я. И Олег. Если она убьет меня, то они с сыном, да и вся семья тоже будет страдать. Если я уйду, опять же плохо будет всем. Если я останусь, то я не смогу просто любоваться на нее издалека, мне нужно будет больше. Выхода не было. Или просто я его не видел?
– Джас, – обратился я к нему, – а что бы ты сделал на моем месте? Что бы ты сделал, если бы ты хотел крови Элис?
Джаспер задумался, напряженно хмуря брови. Какое-то время он стоял, слегка раскачиваясь, а потом уверенно скрестил руки на груди.
– Знаешь, я бы, наверное, обратил ее, – наконец, выдал он.
Черт, как я сам до этого не додумался? Такое простое решение, оно расставляло все по своим местам. Я не буду хотеть ее крови. Она станет неуязвимой. И она будет со мной вечно.
От раздумий меня оторвал радостный визг Элис. Сестричка чуть не сбила меня с ног, с разбегу запрыгивая мне на шею.
– Я видела это! – она даже задыхалась от счастья, – я видела, Тэсс станет одной из нас!
Спрыгнув с меня, она переключилась на Джаспера, тиская его в своих объятиях. В ее голове промелькнуло видение, где у Тэсс были красные глаза и поистине звериный оскал. И что-то идея Джаспера перестала мне так сильно нравиться.
Вслед за Элис к нашей беседе присоединилась Розали.
– Вы не учли одной вещи, – Роуз надменно свела брови к переносице, и, выдержав эффектную паузу, добавила: – она не захочет стать вампиром.
– Почему ты так думаешь? – удивился я.
– Потому что никто по собственной воле не захочет быть монстром, – отрезала Розали.
– Ну ты должен хотя бы попробовать, Эд, – заскулила Элис, – хочешь, я поговорю с ней?
– Не надо, Элис, – Джас нежно обнял свою жену, и готов поспорить, что он сейчас успокаивал ее своим даром, – Эдвард должен сам с ней поговорить.
А я снова занервничал, ведь для того, чтобы ее обратить, кто-то должен ее укусить. Смогу ли я это сделать самостоятельно, или придется просить более опытного в таких делах Карлайла?
– Я не уверен, смогу ли я остановиться, – засомневался я, – меня слишком привлекает ее кровь. И я никогда никого не обращал.
– Если будет нужно, ты можешь рассчитывать на меня, – успокоил меня Джаспер, – уж я-то знаю, что делать с новообращенными вампирами.
– Ой, какие мы все грамотные, – всплеснула руками Розали. – Ты эгоист, Эдвард. Ты хочешь это сделать для себя. А что думает она, тебе наплевать.
– Роуз, ты не права, – мягко возразила ей Элис, вступаясь за меня, – Эдвард думает о всех нас. И об Олеге в первую очередь.
– Олег будет любить Тэсс в не зависимости от того, кем она будет, – зло отрезала Роуз, – да и мы постепенно привыкнем к ее запаху, разве что придется почаще охотиться и пить донорскую кровь. И в данный момент Эдвард заботится только об удовлетворении собственной похоти.
– Не драматизируй, Роуз, – прервал ее Джаспер, – так будет лучше для нас всех.
– Ой, только не говори, что ты тоже ее хочешь, – оскалилась Роуз, – или чем вы там три дня занимались?
Не надо было читать мысли Джаса, чтобы понять, что он был в ярости от глупого заявления Розали. Они всегда друг друга недолюбливали, но старались сдерживать свои чувства и избегать открытых столкновений. Но только не сегодня.
– Заткнись, глупая курица, – оскалился Джаспер.
– Если ты еще раз назовешь меня курицей, я снесу твои яйца, – совершенно серьезно пообещала ему моя злобная сестричка.
– Роуз, иди к черту, – уже более миролюбиво огрызнулся Джаспер, – если вы с Эмметом пара сексуальных извращенцев, это еще не значит, что все остальные думают только о сексе.
– Ой, подумаешь, девственник нашелся, – и Эммет уже был тут как тут, ну как же, намечалась драка, и без него!
– Не твое дело, – взревел Джаспер, надвигаясь на него, – лучше следи за своей стервой!
Эммет сжал кулаки. Ну прямо как в старые добрые времена, когда Джаспер с Элис только присоединились к нашей семье. Первое время мои братцы постоянно ссорились и устраивали побоища, так что Эсме регулярно приходилось менять обстановку в доме.
– Ну давай, братик, – поддразнивал Джаса Эммет, несказанно радый возможности размять свои конечности, – покажи, на что ты способен.
И они уже наскакивали друг на друга, словно два петуха. Может, и мне поучаствовать в драке, надо же как-то отвлечься и снять разрывающее меня напряжение?
– Не надо прыгать друг на друга, драки не будет, – вмешалась наша провидица, – их остановят родители.
И в подтверждение ее слов к нам присоединились Эсме и Карлайл.
– Дети, прекратите ссориться, – строго сказал Карлайл. – Тут все ясно, нужно просто поговорить с Тэсс, никто не имеет права принимать решения за нее. И Джаспер прав, говорить должен Эдвард.
Мне не нравились слова Роуз, но в какой-то степени она была права. Я действительно не имел права принимать решение за Тэсс. Но я мог бы просто предложить ей такой вариант, в тайне надеясь, что она согласиться. Вот только как мне найти силы приблизиться к ней, чтобы хотя бы поговорить?