Саундтрек Tom Waits - Russian Dance

19 июня 2009 г.
г. Москва

Душно. Жарко. Пыльно. Бодрость от прохладного душа после тренировки быстро испарилась, стоило мне окунуться в пекло московской улицы. Наша тренировка сегодня завершилась позже обычного. Русский дуэт согласился поменяться временем. И я проработал на два с половиной часа дольше. Завтра же они займутся постановкой своей программы в обычно мое время, пока я буду заниматься любимой девушкой.

Я даже мечтательно улыбнулся. Я не видел Беллу неделю и безумно скучал. Конечно, занятость — загрузка то на тренировках, то на очередных съемках — помогала отвлекаться, однако не слишком. Вечера-то были в моем распоряжении. И другой на моем месте мог бы отправиться в клуб, развлечься с очередной красоткой, но мне не хотелось. Совсем.

Мы даже с Ириной этот вопрос прояснили. От меня отстали с назойливыми намеками о том, с какой соблазнительной девушкой я буду сниматься в очередном ролике или какая интересная девочка появилась в группе другого тренера, работавшего в «Сокольниках». Мой агент вынуждена была принять факт — у меня есть Белла. Единственное ограничение, которое она настоятельно просила соблюдать, не появляться с ней в таких местах, где прицел объективов может оказаться направлен на нас — тусовки, клубы.

А нам это и не было нужно. Мне кажется, мы могли проводить сутки напролет, не отлепляясь друг от друга у меня в комнате. Еще мы много гуляли. И в Москве, и в Рязани. Сидели в каких-то кафешках, а потом снова гуляли. И целовались. И обнимались. И не обращали внимания ни на кого вокруг. И просто были счастливы. Пока не наступала пора попрощаться на автовокзале…

Этот момент становился тягостней раз от раза. Одинаково тяжело и провожать, и уезжать. Да, мы понимали, что скоро — как только сможем скоро — мы обязательно увидимся снова, а в промежутке между встречами будем часами разговаривать по мобильному. Но это не облегчало наше положение. Белла наконец-то устроилась на работу. И с одной стороны она стала спокойнее, увереннее, но с другой — теперь нам принадлежали только ее выходные. И то, к сожалению, далеко не все: порою мне приходилось в эти дни работать, да и у девушки тоже, конечно, имелись дела помимо работы и меня. Мне еще повезло, что мой день рождения выпал в этом году на субботу, а то, вероятно, Белла не смогла бы приехать.

От всех мыслей, от нетерпеливого ожидания встречи или хотя бы нежного разговора, я отвлекался лишь спортом. Июнь в фигурном катании — время подготовки будущих свершений. Все заняты отработкой новых элементов и постановкой новых программ. Именно в это время больше всего меняют тренеров, партнеров, разбиваются чьи-то надежды, а также создаются союзы, призванные обеспечить максимальный результат на предстоящих стартах. Впереди олимпийский год… Время распределения медалей четырехлетия и путевок на следующий цикл. И время урегулирования правовых вопросов, когда их возможно решить. До того, как это коснулось моих друзей, я даже не задумывался, насколько политика влияет на спорт.

Я не спешил домой, неторопливо прогуливаясь, раскладывая в голове всё по полочкам. В нашей с Джасом квартире, казалось, скопившееся напряжение можно резать ножом. Причем создавали его мы оба. И по многим причинам. И личным, и спортивным.

Со мной, конечно, всё было проще. Любовь к Белле и карьера вроде бы нашли некое равновесие. Всю неделю я занимался отработкой новых элементов и откаткой кусков будущей программы, а выходные — посвящал своей девушке. Всё оставшееся свободное время, к слову, его оказывалось совсем немного, с успехом заняла Ирина, создав массу вполне интересных в материальном плане возможностей для подработки. Оказалось, американец в России — настолько диковинный зверь, что пользовался спросом, как некая экзотика, особенно при соответствующей подаче. Впрочем, прошлый сезон — не такой уж неудачный для дебютанта — способствовал увеличению спроса и росту цены.

При том, что работа с элементами происходила достаточно насыщенно и плодотворно — можно уже было с уверенностью ставить четверной и новое вращение в программу, всё же оставался повод для нервов. Мне категорически не нравилась музыка, которую выбрала Белова для короткой программы. «Русский танец» Тома Уэйтса. Я ни за что не выбрал бы это сам! Мне хотелось чего-то современного, соответствующего моему характеру и стилю. А рваный ритм этого произведения, под который я вообще не видел вариантов для красивого и сильного катания, меня раздражал, равно как и ощущение, словно играют на полностью расстроенных инструментах. Но Белова была непреклонна, утверждая, что тематика и характер, идеально мне подходящие. В этом с Анной трудно: она безусловный диктатор. И поскольку в большинстве случаев она права, то спорить с ней почти невозможно. Но я пытался. Даже ругался. Разумеется, безуспешно. Тренер всерьез размышляла над тем, чтобы и показательный номер этого сезона сделать на эту музыку. Ну вот уж это я не позволил! Ни за что!

Слава богу, что в произвольной всё было по обоюдному согласию. Если бы и с ней мы не сошлись во мнениях, то сезон заранее следовало считать провальным, всё равно правильного настроения катать эти программы не было бы. Но Анна предложила сделать постановку под комбинацию из саундтреков фильма «Интервью с вампиром». И это мне определенно понравилось! Можно создать оригинальный, запоминающийся образ, передать настроение, характер.

Программы в этом сезоне мы решили усложнить. На самом деле усложнить. Не только добавить четверной прыжок и новые для меня вращения и спирали, но и усилить знакомые элементы. Увеличить число каскадов до трех и их сложность, довести до максимального уровня дорожки, увеличить количество оборотов и темп программ. Это, конечно, сверхзадача. Однако я всерьез намеревался ее воплотить в жизнь. Правда, Белова заявила, что у меня есть лишь один шанс на это — работать как проклятый.

Впрочем, к Олимпиаде в Ванкувере готовился не я один. Каждый спортсмен имел свои виды на главный старт четырехлетия. Для кого-то это последний шанс на олимпийскую медаль, для кого-то — заявка о себе на следующий цикл, для кого-то — попытка нового триумфа. Мир мужского одиночного катания лихорадило от слухов. Действующий олимпийский чемпион, серебряный призер предпоследних олимпийских игр восстанавливал статус любителя и планировал выступать в Ванкувере. Что от него ожидать, каков его современный уровень, как его вмешательство изменит существующий расклад сил — никто не знал. Наверное, даже сам Плющенко. Для всех спортсменов был только один рецепт успешного выступления — выступать на максимуме возможностей. Или, как говорит Белова, прыгать выше собственной головы.

И ей тоже приходилось так прыгать. В переносном значении, конечно.

Какое-то запредельное количество спортсменов в этом сезоне обратились к Анне за помощью в постановке программ. Оно и понятно, ради Олимпиады выкладывались все: не только физически, но и материально. И, конечно, постановками программ своим спортсменам Белова всегда занималась сама. С этого сезона она взялась за русский спортивный дуэт, в котором тоже, несомненно, видела будущее вида спорта. И она не отказалась от работы с новоявленным британским дуэтом — Джаспером Хейл и Мари Фоминой.

И это одна из двух главных причин, почему Джасу жилось крайне несладко.

С одной стороны, всё сложилось на удивление гладко. По приезде в Россию я узнал новость: Денис решил сменить тренера и встать в пару с другой партнершей. Причин я так и не понял, потому что девочка явно проигрывала ему в мастерстве. Я сначала подумал, что дело в личном — нередко такое случалось именно из-за любовных отношений, но нет, Орлов не встречался со своей новой партнершей. Хотя, возможно, это просто очень хорошо скрывалось.

Тренер Мари без Дениса не поддержал, вероятно, понимая отсутствие перспективы. Так спортсменка оказалась в том же положении, что и Джаспер. В поиске партнера. И очевидно, что это были половинки двух равноценных дуэтов. И даже если не обращать внимания на их личные отношения, то вполне логично возникшее желание встать в пару. Лишь потом возник вполне очевидный юридический вопрос — они имели гражданство разных стран. Решение, за какую страну выступать, конечно, лежало на поверхности — Великобританию. Вообще, если посмотреть биографии многих дуэтов, то создается впечатление, что Россия — поставщик талантливых партнерш для всей Европы. А самих в спортивных парах представляет японка…

Однако, несмотря на протекцию федерации фигурного катания Британии, с гражданством — а оно нужно срочно, чтобы Джас и Мари смогли представлять страну на Олимпиаде — возникло немало сложностей. Ребята должны были находиться в Москве, чтобы тренироваться, но в то же время нужно было быть в Лондоне, чтобы получить хотя бы право претендовать на гражданство. Мало того, что срока проживания на территории этой страны у девушки, разумеется, не было, так еще и возможность постоянного нахождения там тоже не представлялась. А это обязательное условие для получения гражданства даже спустя несколько лет жизни в этой стране… Конечно, Джас и Мари смогут выступить на чемпионатах Европы и мира, но Олимпиада… Если не удастся получить гражданство, то они пропустят этот старт. И что самое обидное, даже врозь они оба его пропустят. Потому что у любой другой спортсменки возникла бы та же самая проблема в Великобритании, поскольку равной Джасу девочки там просто нет. Равно как и нет достойного партнера для Мари в России. Вариант с получением русского гражданства Джаспером они не рассматривали из-за бешеной конкуренции в российской сборной. Даже если в этом сезоне они смогут занять третье место в сборной, которое ранее занимали Мари и Денис, то это вовсе не значит, что в следующем четырехлетии местная федерация станет поддерживать импортного спортсмена, а не, например, весьма талантливых юниоров.

Второй изматывающей парня головной болью оставалась по-прежнему его сестра. Но даже я вынужден был признать, что Роуз не специально изводила брата. И дело вовсе не в ее ужасном характере. Да, конечно, Розали та еще эгоистка, однако она приняла и что Джаспер встал в пару с Мари, и что они остались тренироваться у Беловой, и даже факт их отношений. Проблемы были у нее самой.

Уже шел пятый месяц беременности. После тура она ненадолго приехала с братом в Москву. Но лишь для того чтобы собрать вещи. Розали вернулась к родителям в Лондон. Смысла в тренировках, даже щадящих, для нее уже не было. Но до сих пор она держала в тайне, кто же отец ее ребенка. Девушка всё больше замыкалась в себе и плакала. И она уже совсем не была похожа на хорошо нам знакомую искрящуюся, веселую и раздражающую Розали! И слишком сомнительно, что это состояние было полезно для малыша.

Я видел, как из-за всего переживал Джаспер. Даже Белова сказала ему, что если он не успокоится, то сезон лучше даже не начинать. Мари вопреки ожиданиям его не слишком поддерживала. Понятно, конечно, что она тоже переживала и физически уставала не меньше. Но у нее же не было таких проблем в семье. Да и по-женски могла бы понять Роуз. Но девушка только сильнее давила на Джаса, чтобы он «что-нибудь придумал с гражданством», как будто это вообще могло от него зависеть, и настаивала на постоянно повышенном ритме тренировок. Как она однажды заявила, что, оказывается, все спортсмены Беловой — лентяи и бездельники, у ее бывшего тренера они занимались намного больше. Анна на это усмехнулась и подмигнула своим давним спортсменам. Мы-то хорошо знали, когда и как Белова выжмет из нас всё возможное. Уж что-что — а работать с формой фигуристов и подводить к важным стартам в правильной стадии физической готовности наш тренер умела исключительно.

Я тряхнул головой, прогоняя ненужные мысли… Слишком много думать — тоже плохо. Порой мне казалось, что я собирал в себе всё и вся и за всех. Однако Анна говорила, что наблюдать людей, их жизнь, поступки полезно. Тогда у тебя есть собственное мнение, тогда видишь чужие ошибки и делаешь собственные выводы, тогда тебе есть что сказать. В том числе на льду.

Спустившись с жаркой поверхности в кондиционированную, неестественную прохладу метрополитена, я привычно осмотрелся. Люди. Уставшие и веселые. Разряженные и безликие. Куда-то спешащие и бесцельно убивающие время. Счастливые и одинокие… Да, мне всегда нравилось наблюдать за людьми. Мне нравилось понимать их. Мне совсем не нравилось, когда с проблемами сталкивались мои близкие, а я не мог понять их и помочь.

Но самое главное: порою я не знал, что происходит с самым важным для меня человеком. Улыбнувшись, я обвел взглядом вагон метро. Вот точно также в прошлом году я случайно заметил ее. Как же страшно, что я мог ее не заметить, увлечься настолько трескотней тех пустышек и пропустить этот озорной взгляд глубоких омутов. Теперь я не мог даже представить своей жизни без Беллы, это было бы невыносимо.

Я точно знал, что сделаю, как только доеду до Бауманки. Всё остальное опять перестало меня заботить. Когда в моих мыслях снова поселялась Белла, она вытесняла оттуда всех остальных и все проблемы. Я спешил по переходам, перемещался по вагону, уже вовсе не обращая внимания на других пассажиров. Вверх по эскалатору бегом… И вот он, очередной глоток душного московского лета.

За время моего отсутствия на поверхности солнце скрылось, но желаемой прохлады это не принесло. Воздух казался осязаемым, густым и серым то ли от нависших облаков, то ли от пыли. От раскаленного асфальта, казалось, шел пар. А прохожие ускоряли и без того быстрый шаг, словно спасаясь от чего-то.

Не обращая внимания на суету узкой улочки и призывные выкрики промоутеров, которые, казалось, круглосуточно дежурили около метро, я выхватил мобильный из кармана и набрал номер любимой. Мне было жизненно необходимо услышать ее голос.

Спустя два гудка Белла сбросила вызов…

Я в неверии уставился на дисплей. Такого давненько не происходило. Даже если Белла была занята — а в это время она наверняка еще была на работе, то она обычно отзывалась и сообщала об этом, по возможности добавляя несколько ласковых слов. Мне казалось, моя девушка понимает, что мне это нужно!

Надо ли говорить, что настроение испортилось окончательно…

Домой я брел медленно. Не глядя по сторонам. Ни о чем не думая. В мыслях темнело, сгущалось, словно грозовая туча нависла… Уже у подъезда я понял, что дело не только в моем мрачном настроении. Также серо стало и в городе. Жар и духота оказались предвестниками грозы, уже зачинающейся где-то вдали. Еще не упало ни капли, еще не слышны раскаты грома, но она близко настолько, что всё живое замирает в ожидании. И в страхе.

Сорвавшись с места, я взбежал по ступеням на седьмой этаж, проигнорировав лифт, ворвался в квартиру и, не сбавив темпа, влетел в свою комнату, хлобыстнув дверью и якобы не замечая окрик Джаспера. Лишь бухнувшись с размаху на кровать, я попытался успокоиться, отдышаться, прочистить мысли от беспорядочно кишащего пессимизма.

Я еще раз набрал номер Беллы. Электронный голос безызвестной девушки сообщил, что аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети.

Вздохнув, я зажмурился и попытался отогнать навязчивое дурное предчувствие.

Не получалось…

— С чего истерика? — спросил Джас, зайдя ко мне в комнату. Видимо, друг решил не ждать, когда я сам соизволю пояснить, что произошло.
— Ни с чего, — пробурчал я в ответ недовольно.
— Я уже ухожу, всё в порядке? — уточнил он.
— Да… — отозвался я отвлеченно.
— Точно? — всё же уточнил Джаспер.
— Проваливай, — собрав все силы, я попытался показаться уверенным.
— Если что, я не буду выключать телефон, — сдержанно сообщил друг.
— Угу…
— Эдвард? — позвал он уже у двери.
— М?
— Повеселись.
— Постараюсь, — сказал я уже в пустоту, слыша, что друг запирает замок входной двери.

Мы договорились, что Джаспер уйдет к Мари, чтобы я мог провести весь уикенд с Беллой. Я не захотел устраивать никаких вечеринок, таскаться по клубам или что там еще могло входить в стандартную программу дня рождения. Для меня лучшим праздником было провести как можно больше времени вдвоем с любимой.

Я снова набрал номер Беллы. Снова услышал, что выключен.

Не сдержался от пары комментариев в свой адрес. Если бы она включила мобильник, то я бы уже получил об этом СМС.

Стараясь ни о чем не думать, я просто лег на спину и уставился в потолок. Но мысли, словно назойливые мухи, лезли и лезли ко мне…

Год назад двадцатого июня у нас была весёлая вечеринка. Мы еще только знакомились друг с другом, но языковой барьер, который не так-то просто преодолеть заставлял нас держаться вместе. Тогда мы вчетвером завалились в клуб. И, в отличие от Штатов, никто не интересовался, сколько нам лет. У нас имелись деньги, и мы говорили между собой на английском. Этого было достаточно. Даже малютка Элис, которой и по российским законам нельзя ни алкоголь, ни в клубе находиться, пила шампанское за мой день, и это никого не смущало. Ну, разве что Джаспер позерски морщил нос. Хотя, возможно, и вправду был обеспокоен. Но тогда я об этом не подумал бы. Да и сама Элис вряд ли уже была по уши влюблена в Хейла… Нам всем просто было хорошо, легко и весело вместе.

В этом году такого не вышло бы, даже если б я собрался закатить вечеринку по случаю двадцатилетия. Элис в США и почти не разговаривает с нами. Даже при встречах отзывается односложно на вопросы, а сама не проявляет никакого интереса. С Джаспером по-прежнему не разговаривает вовсе. Да и он, похоже, уже оставил попытки наладить с девушкой отношения. Если она решила порвать все отношения — это ее право.

Роуз из Лондона наверняка позвонит, съязвит что-нибудь, а потом от души поздравит и скажет что-то меткое и правильное.

Джаспер… Он уже сделал мне самый лучший подарок. Оставил наедине с любимой. Но если бы я решил как-то иначе провести этот день, уверен, что мой английский друг поддержал бы это.

Белла… Мы еще за месяц договорились, что она приедет ко мне накануне дня рождения. Но точный расклад с моей девушкой никогда не был известен заранее. Это нервировало. Время близилось к вечеру… Белла должна была бы уже позвонить и сообщить, на каком автобусе выезжает. Однако от нее по-прежнему не было известий.

Попробовал набрать ее номер.

Результат тот же.

Я метался по комнате, словно загнанный зверь в клетке. Это ужасное чувство — когда ты ничего не можешь изменить, решить, придумать, ты только ждешь.

В моей голове разыгрывались сотни сценариев. От самого оптимистичного, что Белла решила просто сделать мне сюрприз и приехать без предупреждения, раньше, и вот-вот должен раздаться звонок домофона… До самого жуткого, что с ней что-то произошло и это… необратимо.

Когда уже прошло время отправления последнего автобуса, я всё еще надеялся…

Где-то в двухстах километрах прозвучал сигнал отправления экспресса. Я всё еще верил.

Время двигалось к ночи. Я просто ждал, что дальше…

За окном всё потемнело. Гроза словно ходила вокруг да около, но никак не прорывалась. Первые крупные капли упали на землю еще вечером, где-то вдали громыхнули первые различимые раскаты… Но само грозное действо природы по-прежнему не начиналось. Будто выжидая.

В душе творилось то же, что и на улице.

Темень.

Ожидание.

Лишь поздно вечером мой телефон ожил.

Пришло СМС-сообщение от оператора о том, что Белла включила телефон.

Я смотрел на дисплей и не знал, что же сделать. То ли скорее звонить девушке, узнавать, что произошло. То ли дожидаться, когда она сама соизволит сообщить, почему всё еще не рядом со мною.

В попытке проветрить голову и, может быть, среди сотен тысяч мыслей найти одну — правильную, я вышел на балкон.

Воздух звенел напряжением, долгожданная вечерняя прохлада не принесла легкости, а темнота была отнюдь не обволакивающей ночной, а мрачной и опасной.

Мобильный из рук я не выпускал. Ждал. Всё еще ждал. И даже, кажется, снова начинал надеяться… А может, я и не прекращал.

Я нажал на кнопку «Открыть сообщение» раньше, чем успел прозвучать звуковой сигнал.

«Эдвард, прости меня. Я не могу приехать. Ни сегодня, ни завтра. Не могу говорить. Позвоню позже. Завтра. Прости меня. Я тебя очень люблю. Прости».

Вот так…

Осветив всё вокруг, сверкнула молния, несколько мгновений спустя сильнейший раскат грома сотряс стекла домов и заставил заработать сигнализации машин. И наконец-то хлынул ливень. Нескончаемой стеной. Закрыв весь мир пеленой. Визг запоздалых прохожих потонул в какофонии грома и возмущений автомобилей. Сила водяного потока трепала листья на деревьях, сбивала бумажную рекламу на столбах, превращала дороги и тротуары в каналы… Природа подавляла своей мощью и неизбежностью.

Впервые за много лет мне захотелось заплакать…

Я взглянул на часы.

Полночь.

С днем рождения, Эдвард…

---

За редакцию благодарим чемпионскую бету Rara-avis.
Высказаться о прочитанном и погадать о загадочности русской души барышни Лебедевой можно на ФОРУМе.
Переживаем несильно. Клятвенно обещаю приступ романтичности в главе с счастливым номером, а также, что так долго ее ждать не придется.

Ну и раз уж у нас такая тема. С огромным удовольствием поздравляю российских болельщиков фигурного катания. Золотой дубль в танцах, золото в парах, две медали у девочек на чемпионате Европы - это круто! А еще знаете что?.. Похоже, надо менять кое-что в дальнейшем сюжете. Потому что теперь я верю, что у российской сборной есть мальчик, способный выиграть золото родной Олимпиады.