Каллен

– Вам нужно убрать оружие, мистер Каллен.
Я выгнул бровь. Хрен им.
– У меня есть разрешение на ношение оружия на виду.
– Да, но правила гласят…
– В жопу правила, – бескомпромиссно сказал я.

Напыщенная администраторша сдалась, осуждающе покачав головой. Хорошо, что она уже знала меня. Я не собирался прятать оружие – это моё законное право, согласно моей восстановленной лицензии детектива. И плевал я на дурацкие правила, по которым неприкрытое ношение оружия излишне пугало окружающих.

По мне, так от этого больше пользы, чем вреда, заодно отпугивало потенциальных хулиганов. Если сечёте, о чём я.

Следи-следи, дамочка.

Я потёр лицо, когда администраторша – нынче модно называемая сопровождающей, – начальной школы Ханны вышла из кабинета, нервно поглядывая на мой пистолет. Да на кольт, извращенцы. Теперь у меня было некоторое время пообщаться с Ханной до прихода директрисы.

Признаться, я был немного взвинчен. Я настолько приблизился к поимке психопата, отмывающего деньги, когда меня вызвали на ковёр с этой дамочкой. Вот вам и накладка по времени.

Вообще-то, не мой черёд ходить в школу на разборки.

Собственно, будь по-моему, мне вообще бы не пришлось заниматься такими делами. Свон лучше меня была подкована в психологии и разруливала подобное дерьмо. Недавно она предельно ясно дала понять: мне нужно взяться за ум и научиться улаживать конфликты.

«Это всё часть отцовства, Эдвард», – сообщила она как-то вечером, шикарно отсосав мне перед этим.

Это всё часть отцовства – ну-ну. А как же материнский инстинкт? Только не говорите Свон, что я ляпнул это.

В прорезях жалюзи на окошке директорского кабинета я встретился взглядом с ужасной администраторшей. Затем она скрылась из виду, а я повернулся к дочери, хреново скрывая своё сильнейшее раздражение.

Ханна – славная девочка. Как бы так выразиться, её просто недопонимали. Как и меня.

– Итак, – я силился совладать с голосом, – что, мать твою…

Ханна округлила глаза, предвкушая слово, которое норовило слететь у меня с языка, но я вовремя прикусил его и шумно выдохнул.

Ханна не была чувствительным ребёнком. Скорее, она не хотела, чтобы директриса в очередной раз пристыдила меня. Да-да, снова. Спасибо, что заметили, бля.

Помяни чёрта, и он тут как тут. Вовремя я спохватился насчёт ругани.

Вероятно, директриса не хотела, чтобы мы заболтали её, как в прошлый раз.

Беспристрастная натура Ханны вкупе с моей хитроумной логикой завели директрису в такие теоретические дебри, что под конец она не знала, как пикироваться.

Поглядывая на меня, в этот раз она решила присесть.

– Мистер Каллен, очень рада, что вы приехали.
Я усмехнулся: пиздит и не краснеет.
– Дилдо вам в помощь, – пробормотал я.
Что? Ханна не расслышала меня. Вроде бы.
– Прошу прощения?
Я прочистил горло:
– Я сказал – и вам того же, – осклабился я.

Улыбнись даме, Каллен.

Директриса молча испытывала моё терпение, бессердечно относясь к работе, которой мне приходилось заниматься за стенами её дражайшего храма науки.

Наконец, у меня лопнуло терпение.

– Попробуем ещё раз, – я повернулся к Ханне. – Не хочешь объяснить, почему тебя, бл…
Директриса выпучила глаза.
– Почему тебя, пятилетнюю, отстраняют от посещения подготовительной группы?
– Мистер Каллен, при всём уважении, характер Ханны…
Я вскинул руку, не сводя глаз с дочери.
– Хочу послушать её версию, если не возражаете.
– Непременно, – согласилась директриса с явными признаками недотраха.
В ожидании я смотрел, как Ханна пожёвывает нижнюю губу. Как её мама.
Дочка заглянула мне в глаза, беспокойно изогнув детские бровки.
– Выкладывай, малышка.
Затем Ханна окинула взглядом директрису, которая явно была против детей, высказывающих своё мнение.
– Она ударила одногруппника, мистер Каллен. Уже в третий раз.
Тут Ханну прорвало, она оборонительно закричала:
– Он сам напросился!
Директриса покачала головой и сняла очки:
– Ханна Каллен, ты знаешь правила. Нельзя…
«Плод чресел моих» вскочила на ноги:
– Вот если б вас за задницу схватили, вы бы тоже врезали!
Ничего себе дела.

Земля остановилась, директриса разинула рот, а я крепко зажмурился, прикрыв ладонью глаза. В кабинете стояла звенящая тишина. Пока я не переварил слова дочери.

Я болезненно наморщил лоб, отнимая руку от лица и переводя взгляд на Ханну. Вовсе не потому что она непечатно выразилась.

– Ханна, ты не можешь так разговаривать, – завелась эта идиотка.
– Что, бля, ты только что сказала? – обратился я к дочери.
– Мистер Каллен!
– Он схватил меня за задницу, папочка. Я сказала ему так не делать, но он счёл это забавным, а его друзья смеялись. Ну я и врезала ему прямо по яйцам, как меня научила мамочка.

Глаза Ханны пылали гневом, под стать ярости её матери, когда кто-либо лапал её без разрешения. Включая вашего покорного слугу.

Я пытался подавить своё веселье. Правда, пытался. Ладно, может, не совсем охотно.

Пара смешков всё-таки вырвалась из меня, и я поспешил проглотить остальные. Директриса же не обладала чувством юмора.

– Это вовсе не смешно, мистер Каллен. У бедного мальчика яички в синяках.
– Яйца, – спохватившись, я прикрыл рот ладонью.
Господь милосердный, разве остались ещё женщины, которые называют мужское достоинство яичками? Ханна по-детски хихикала, в то время как директриса пыталась сохранить самообладание, но я видел её насквозь. Ей не очень удавалось обойти мою тактику. Дилетантка.
– Как бы там ни было, нет ничего забавного в… – завелась она.
Я не выдержал:
– Неужели? – перебил я её заезженную пластинку.
А что тогда смешное?
– По-вашему, нормально, когда пятилетняя озабоченная сволочь лапает за задницу мою дочь?
Ханна вцепилась мне в куртку, а директриса нажала кнопку на телефоне, вызывая охрану. За что? Только потому, что я вспылил из-за пацана, пристававшего к моей дочери? Будто школьные охранники могли одолеть меня.
Ханна хмурилась.
– Что?
Она громко прошептала:
– Мамочка сказала, что ты не должен говорить «сволочь».
Ебать меня.
– Не произноси это слово, Ханна.
Она подбоченилась, склонив голову набок, чем живо напомнила Беллу.
– Ты же сказал.
Я слегка ощетинился, указывая на неё пальцем.
– Делай, как я говорю, а не как…
Да пошло оно всё. Я отмахнулся от дочери, раскрыв её приём.
– Не дури меня, малышка. Я мастер в этих играх.
Всезнайка директриса решила, что с неё довольно.
– Я прошу вас уйти, мистер Каллен. К сожалению, на этот раз вы заберёте Ханну с собой.
Я сердито посмотрел на неё. Она это всерьёз? Если здесь так обращались с пятилетками, то противно представить, какое образование те получали в этой школе.
– Где этот пацан? – обратился я к Ханне. – Я ему покажу, насколько это смешно.
Дочка указала в сторону главного входа, но не успела и слова вымолвить, как эта образованная сучка директриса заявила мне:
– Вы не тронете этого мальчика, мистер Каллен.
Мои брови взлетели ко лбу быстрее, чем она успела бы шлёпнуть крота в игровом автомате или, может, себя – той позолоченной линейкой. Я решил устроить ей разнос.
– По-вашему, это правильно?

Потом я пораскинул мозгами. Наверное, директриса права: оттаскав это пятилетнее ссыкло за уши, отцом года я не стану.

Пацан поступил гадко, и я пиздец как гордился Ханной, сумевшей постоять за себя.

Я поднял руку и, не дожидаясь появления «элитной» школьной охраны, сказал директрисе:
– Слушайте, – я перевёл дух, – я принимаю последствия поступка Ханны сегодня только из-за дерьмового правила, запрещающего драки в школе. Однако заявляю вам, дамочка, что если этот пацан ещё раз прикоснётся к моей дочери, играя в салки и тому подобное…
Я перегнулся через её стол, предвкушая следующий ход. Где я серьёзен, как сердечный приступ, и все окажутся в выигрыше, если сделают по-моему. Этот приём никогда меня не подводил. Спросите Малдона.
– То я засужу его, его родителей и, может даже, школьный совет за нарушение судебного запрета.
– Таких запретов для детей нет.
– Сегодня появятся, дамочка. Не сомневайтесь в этом.

Я протянул руку всё ещё встревоженной Ханне, которую она приняла. Дома, вдали от психопатов, возглавляющих её школу, я объясню ей, как всё устроено.

Возле школы стоял Эмметт, прислонившийся к своей полицейской машине. Его плечи подрагивали, руки он скрестил на груди, солнцезащитные очки задвинул на нос.

Господь ебуче всемогущий, весь день у меня без продыху. Я закатил глаза.

– Они вызвали тебя?
– Всегда вызывают, когда ты на горизонте, – сообщил Эм, наклонился и раскрыл объятия для моей дочери. – Что стряслось, козявка?
Врезавшись в здоровяка и повиснув на его могучей шее, Ханна заговорила:
– Джонни Теннор схватил меня за з… – взгляд дочери переметнулся с меня на Эмметта, – попу на детской площадке, хотя просила его так не делать. Вот и ударила его по яйцам, попав в неприятности, потому что его стошнило. Затем папочка сказал «сволочь» мисс Пирсон раз десять. Наверное, его тоже хотят отстранить.
– Ну не десять раз, – оправдывался я под зорким взглядом брата, мнящего себя чуть ли не богом. Затем обратился к дочери: – Ханна, не произноси сво… не повторяй это слово, понятно?
Она понурила голову, водя мыском обуви по земле.
– Понятно.
Чёрт меня дери, я обожал и ненавидел, когда она выкидывала типичные для пятилеток фокусы.
Мы с Эмметтом встретились глазами. Я мотнул головой, молча веля ему помалкивать.
– Для протокола, Джонни Теннор заслужил ушибленные яйца за выходку с моей племянницей.
Ханна посмотрела своему дяде в глаза и улыбнулась, а Эмметт добавил:
– Однако тебе стоило сообщить об этом сначала своему учителю, чтобы отстранили мальчишку, а не тебя.
Ханна перекривила губы:
– Наверное, стоило. – Затем дочкины глаза озорно блеснули, и она воодушевлённо воззрилась на меня. – Значит, теперь я могу ездить с папочкой на задания, да?
Я выгнул бровь:
– Я так не думаю, Ханна.
– Но, папочка!..
Я присел на корточки, оказываясь на одном уровне с дочкой.
– Послушай, малышка. В последнюю очередь мне надо, чтобы кто-то из моих врагов узнал о самом важном человеке в моей жизни. Хочешь узнать, что станет с плохими парнями, которые хоть пальцем тебя тронут? Аналогично с мудаками, которые полезут к Свон.
Ханна нежно обхватила ладошками моё лицо.
– Ты убьёшь их.
– Верно, и где папочка окажется?
– В тюрьме.
– И снова верно. А что мы говорим о тюрьме?
– Ей заправляют грязные копы, для которых закон всё равно что жопа – везде грязно.
– Эй! – возмутился Эмметт, но я поднял руку.
– Слушай, малышка знает своё дело, – пояснил я, а брат укоризненно качал головой.
Ханна потёрла ладошками мою щетину.
– Папочка, тебе нужно побриться.
– Нашей мамочке нравится, когда я не бреюсь. – Я потёрся своей порослью о её личико. – Папочка, щекотно!
С минуту мы смеялись, затем послышался школьный звонок, отпуская спиногрызов с занятий. Ханна сощурилась, увидев группку детей, выбежавших из боковых дверей школы.
– Кто из них, коротышка?
Она указала на обидчика, и мы с Эмметтом присели, следя за её взглядом. Мальчишка хромал. Я ухмыльнулся. Хер малолетний.
– Ты думаешь о том же, о чём и я, Эм?
Эмметт встал, и я следом.
– Знаешь, что да.
– Ханна.
– Да, папочка?
– Подожди в машине, – она послушно побежала к Элеанор.

Эту черту она точно не от матери унаследовала. Слава богу.

Несмотря на разногласия об управлении нашим городом, нас с братом объединяло то, что никто – никто не уходил от возмездия, решив докопаться до наших женщин.

Даже пятилетний сопляк, который однажды станет двадцатилетним. Если доживёт до этого возраста.

Мы по-тихому порешали дела на детской площадке и пулей вернулись обратно к нашим машинам. Эмметт направился в участок. Я повёз Ханну домой, где Свон поджидала нас, колдуя на кухне.

– Привет, – я поцеловал её.
Ханна прошмыгнула сквозь кухню, по пути сбросив на пол рюкзак, и сразу пошла к себе в комнату. Белла чуть отстранилась от меня, наблюдая стремглав удаляющуюся дочь, и повернулась ко мне.

Я пожал плечами. Глаза Беллы сузились. Я схватил пригоршню виноградин, закинул парочку себе в рот и протопал к холодильнику.

– Чего директрисе надо было?
– Да как обычно голову дурят, – отмахнулся я.
– Что стряслось с Ханной?
Я отхлебнул из последней бутылки мексиканского пива «Dos Equis». Вкуснота.
– Пустяки.
– У неё неприятности?
Я фыркнул:
– Волноваться не о чем.
– Каллен.
– Что?
Свон пристально посмотрела на меня. И о чём я только думал, пытаясь утаить от неё информацию? Она всё равно узнает. Как и всегда.
– Свон, это пустяк. Ханна, – я махнул рукой, – засадила одному сопляку по яйцам за то, что тот хватанул её за задницу. Директриса отстранила её от занятий до конца недели.
Вот и он. Конец домашнему спокойствию. Свон побагровела лицом, сжала кулаки.
– Какой-то пацан лапал мою малышку? И они отстранили её занятий?
Она пошла за своей сумочкой и ключами, несомненно, намереваясь отправиться на разборки. Я перехватил Свон за талию и притянул к себе, гася её порыв. Обнял и поцеловал разок-другой. Ладно, три раза, пока она не угомонилась.
– Согласен, администрация тоже в чём-то права. Драки в школе запрещены. Она нарушила правило и понесла наказание.
– Почему ты так спокойно говоришь об этом? – Свон заподозрила неладное.
Я лишь улыбнулся и чуть приподнял бровь:
– Свон, я обижен, раз спустя столько лет ты считаешь меня неспособным решать проблемы нашей дерьмовой школьной системы.
Она фыркнула, улыбнувшись, и опять поцеловала меня.
– Знаешь что? Ты прав. Я очень горжусь тобой. – Минуту спустя Свон добавила: – Ханна молодец, что ответила тому мальчишке. Моё мнение не изменится, повторись подобное.
– Я целиком на твоей стороне, Свон.
Тут зазвонил телефон. Я допил пиво, а Белла сняла трубку.
– Здравствуйте, миссис Пирсон.
Да чтоб меня. Эта директриса обожает совать нос в чужие дела. Я ведь прав?
– Да, я только что переговорила с Эдвардом и, честно говоря…
Свон глянула на меня, пока женщина на том конце говорила. Я улыбнулся. В отличие от Свон. Ханна украдкой выглядывала из-за коридорного угла. Я прогнал её, кивая, чтобы бежала в укрытие.
– Уверена, это не он. Нет, на него это не похоже. Знаю, миссис Пирсон, но послушайте. Может, если бы вы больше обучали своих мальчиков, как обращаться с девочками, то их бы яички не сморщивались, как курага. Да, и кстати, они зовутся яйцами.

Свон повесила трубку. Я изо всех сил старался не расхохотаться, но плотину прорвало, когда Свон повернулась ко мне. Это затыкало меня. Обычно. Если понимаете, о чём я.

Эдди-младшенький очнулся от дневной дрёмы. Я пытался придумать, как умыкнуть мать моей дочери в нашу спальню, запираемую на замок, и отыметь Свон как следует. В то время как наша дочь находится через две комнаты от нас. Белла же неспешно подкралась ко мне.

– Эдвард?
– Свон?
Я выкрутил свою харизму на максимум, но ни фига.
– Это вы с братом вывесили трусы того пятилетки на школьный флагшток, прикрепив к ним знак «бабник»?
Я засмеялся: это ж полный атас.
– Нет.
Я пытался убедить Свон, но её сощуренные глаза буравили меня.
– Может и мы, но никто не видел нас. Пацан ничего не докажет.
Она тряхнула головой:
– Ты неисправим.
– Наверное, но в свою защиту…

Свон заткнула меня. Поцелуем в губы, и вцепившись в Эдди-младшенького. Она гладила его через джинсы, свободной рукой зарывшись мне в волосы. Движения её языка передали мне то, что Свон, заслуженному члену родительского комитета школы Ханны, неприлично было бы сказать. Когда ласки закончились – временно, – Свон посмотрела мне в глаза со словами:
– Ханне повезло с отцом.

В груди у меня защемило, брови собрались в кучу. Несколько секунд мы так и стояли.

Затем я поднял Свон на руки и пошёл к спальне, чтобы потрахаться средь бела дня, пока Ханна не решит заявиться к нам.

Мои пальцы были глубоко в вагине Свон, и я наяривал её клитор языком, когда до нас донёсся стук в дверь нашей спальни. Мы даже разогреться перед полуденным сексом толком не успели.

Я прекратил все стимулирующие оргазм движения, а Свон прижала ладонь ко рту, глуша сексуальные стоны в ожидании, когда Ханна уйдёт. Но не-ет, та вся в мать. Упрямство – это у неё в крови. Дочь постучала снова.

– Мамочка?
– В конце концов, она уйдёт, – прошептал я, но Свон шлёпнула меня по лбу: – А если это срочно?

Ага. Будто Ханна к нам побежала бы в таком случае. Этот ребёнок вызубрил телефон спасательной службы. На полном серьёзе. Копы ездят к нам домой как на работу с тех самых пор, как Ханна взяла телефон в руки и стала тыкать в его кнопки. Со слов Эмметта, Малдон грозил вычеркнуть наш адрес из городских баз, если такое продолжится.

Как бы там ни было, я дотошная сволочь: что бы ни начал – всё заканчивал. Я проигнорировал стук в дверь и полез дальше лизать Свон между ног, когда из-за двери раздалось:
– Вы там? – громко прошептала Ханна, легонько дёргая дверную ручку.
Я усилил ласки.
– Эдвард, – как можно тише простонала Свон.
Только я решил, что Свон кончает, дверь открылась, а меня накрыло одеялом.
– Ханна! – на грани истерики завопила Свон.
– Почему мне никто не отвечал?
– Я думал, ты завязала со взломом замков.
– А ты сказал мне, что повторенье – мать ученья.
Я хмыкнул. Будь я проклят, но эта малышка – точная копия своей матери в некоторых делах.
Свон заехала мне коленом по лицу.
– Ой.
– Папочка?
Вот дерьмо.
– Ханна, иди делать домашку. – Свон предприняла слабую попытку отвлечь дочь, но не тут-то было. Этого Ханна явно от меня нахваталась.
Я ухмылялся от уха до уха. Потом нашёл, как нам выпутаться из крайне неловкой ситуации. Пульт от телека. Схватив его, я прополз под одеялом. Подтянулся к Свон и, высунув голову, показал устройство.
– Нашёл.
Свон прикрыла рот ладонью, маскируя непрекращающееся хихиканье. Ханна внимательно следила за мной.
– Папочка, ты сказал, что сегодня мы могли бы навестить Сета.
Стрелять-колотить, ну почему этот ребёнок никогда не забывает мои обещания?
– Точно. Однако твоя мама так хотела посмотреть один фильм. Я подумал…

Плечи Свон тряслись от смеха, я силился не заржать, а Ханна?.. Она учуяла неладное, но, к счастью, пощадила нас. И не стала стягивать одеяло, едва прикрывавшее могучего Эдди-младшенького. И сиськи Свон. Налившиеся сиськи, которые так и просили облизать их.

Боже правый.

Наш ребёнок многое знал, но вот о сексе и обнажёнке мы пока не говорили. И будь я проклят, если мне придётся вести этот разговор голым – в попытке заняться этим самым сексом. Понимаете весь каламбур ситуации?

– Сету скоро на работу, а я хотела показать ему…
– Ханна, – резче обычного сказал я.
Она моргнула. Я выдохнул:
– Мы отправимся к Сету через… – Я глянул время. Если сосредоточусь, Свон будет кричать моё имя через… – Дай мне пятнадцать минут. Я подготовлю маму к просмотру фильма и сразу приду к тебе.
– А какое кино ты смотришь, мамочка?
Просто уйти для Ханны не судьба, бля.
– Э-э, – Свон замешкалась, но я спас положение: – Это документальный фильм, как наказывать своих непослушных детей.
Тут дочь точно должна была уйти. Свон выгнула идеальную бровь, сексуально фыркнув.
– Эдвард, сколько раз мне нужно умолять: не матерись при Ханне.
Та хихикнула, а я закатил глаза и спиной повалился на кровать. Вот какой тут секс? Конечно, дело не только в этом. Точнее, в этом, но чтобы потрахаться только со Свон. Что? Ну не насытиться мне матерью своего ребёнка. Засудите меня.
– Сейчас выйду, Ханна, – сдался я, усталый как чёрт.
Не прекращая хихикать, Ханна повернулась уйти.
– Хорошо, папочка!

Она ускакала, и несколько минут в спальне было тихо. Мы со Свон переглянулись и расхохотались. Добро пожаловать в мой чёртов мир.

Свон наклонилась и поцеловала меня в губы, отчего захотелось отыметь её жёстко. Потом она шепнула:
– Не волнуйся, Каллен, мы продолжим начатое ночью, когда Ханна уснёт.
– Похуй на свет. Хочу смотреть, как ты реагируешь на меня.

Я поцеловал Свон и силком выбрался из кровати, по пути схватив джинсы и одеваясь. Нужно довольствоваться фантазиями, потому что Ханна всегда будет у меня на первом месте.

Это не было осознанным решением. Чёрт подери, остальным тянуться и тянуться до нашего уровня семейных отношений. Тем не менее наша дочь всегда будет в приоритете.

Она была для нас всем.

Идя по улице повидаться с её любимым потешным дядей – моим братом, – я смотрел, как Ханна напевает песенки, которые я ещё не выучил наизусть. Через каждые пару шагов она останавливалась поиграть с червями или сорвать яркие цветы, которые были обычными сорняками. А я всё думал: почему меня так пугала идея завести детей? Особенно со Свон.

Отцовская жизнь хороша – вопреки всякой хуйне.

Чертовски хороша.

---

Всем привет! Вот уж не верится, что в этом переводе я ставлю точку спустя... 11 лет. Столько всего было пережито: мы смеялись над шуточками Дикварда, распутывали сложные интриги, восхищались страстью Свон и Эдварда, умилялись их своеобразному дуэту и его выходу в оригинальную книгу. И всё это невозможно было бы без вашей поддержки, дорогие читатели. Вы лучшие. И конечно, не без помощи Иры, которая в своё время нашла эту дивную историю и доверила её мне, дав старт нашей многолетней дружбе. Ценю её безмерно. Варе, за помощь в редактуре вначале истории. Я многому научилась у тебя. А также большое спасибо всем невероятным художницам, воплотившим героев в жизнь. Этот фандом свёл вместе многих людей, чему я сердечно благодарна.

А чтобы вам было интереснее и легче читать, я сделала полную редактуру обеих частей Дикварда, а также собрала аудио- и кинотеку из этого фанфика. Они доступны в шапке истории. Особенно рекомендую к просмотру бессменный фаворит Эдварда «Двойной просчёт».

До встречи в других проектах, на просторах сети или жизни.

С удовольствием жду вас напоследок в комментариях и на форуме. Удивились такому дитю этой неугомонной парочки?

Предыдущая глава