Что-то было не так. Не открывая глаз навстречу льющемуся из окон свету, Гермиона сонно пыталась понять, в чём дело. Сначала она обнаружила вопящий будильник у своей головы и, протянув руку, отключила его, мечтая о дополнительных десяти минутах сна.

Затем девушка обратила внимание на запах мягких простыней под щекой. Он был странным — её простыни так не пахли. Однако это был знакомый аромат — приятный и успокаивающий. Гермиона глубоко вдохнула, уткнувшись носом в мягкую подушку.

Тёплая рука, лежащая на талии, окончательно её разбудила. Глаза распахнулись.

Драко.

Она находилась в квартире Драко, в постели Драко, в объятиях Драко… Гермиона оглядела себя… в трусах Драко. Она на минуту прикрыла глаза, убеждая себя, что всё не так плохо. То, что прошлой ночью ей было одиноко и больно и первое, что пришло ей в голову, — прийти сюда, к Драко, ещё ничего не значило. Если не считать того, что это значило многое, и девушка понимала это.

Гермиона не знала, чего ожидала от встречи, когда показалась в его дверях. Она помнила лишь непреодолимое желание находиться в объятиях, быть желанной и забыть всё, что в её жизни пошло не так. Девушка не ожидала, что испытает такое облегчение и спокойствие в руках Драко, и не предвидела всплеск эмоций, которые охватили её во время агонии их страстного свидания.

Вот вам и действие в рамках профессиональной этики.

Медленно, чтобы не разбудить его, если он всё ещё спал, она перевернулась на другой бок. Волосы у него были взъерошены и падали на лицо; Гермиона сдержалась и не стала смахивать пряди. Его глаза были закрыты, а на лице не было и намёка на несносную ухмылку. Всякий раз, когда он самодовольно ей улыбался, её внутренности сжимались. Девушка с удовлетворением вспомнила, как поцелуями согнала с лица эту ухмылку.

Бледно-серые простыни опутывали загорелые ноги Драко. Соблазнённая, Гермиона проследила за изгибом его ноги до бёдер, вокруг которых была обёрнута простыня. Тонкие бледные светлые волосы тянулись к пупку из-под резинки его тёмно-синих боксеров. Впервые она заметила тонкие белые следы, которые выделялись на загорелой груди. Шрамы, поняла она. Должно быть, он скрывал их под гримом, когда выступал на сцене.

Драко перевернулся на спину, и волосы, закрывающие лицо, упали. Он почесал нос и успокоился. Из него вырвался короткий тихий храп, а затем дыхание выровнялось. Гермиона опёрлась на локоть и посмотрела на него. Во сне его лицо выглядело умиротворённее, моложе и менее напряжённым. Ресницы, длинные и бледные, почти невозможно было увидеть без туши, которой он красился в клубе. Щёки разрумянились ото сна. Или от жары. Гермиона поняла, что в комнате душно — похоже, Дирборн все еще не починил кондиционер Драко.

Это безумие.

Несмотря на то, как ласково она улыбалась, глядя на его безмятежное живое лицо, Гермиона знала, что попытка продолжить это была безумием. Пришлось бы лгать ему, лгать её друзьям, лгать самой себе. Если его обнаружат, она потеряет работу — и это будет меньшим из её забот.

Гермиона страстно желала запустить руки в его волосы или поцеловать в пухлые приоткрытые губы. Это желание сильно испугало её. Она знала, что ей нужно было уходить; нужно было выбраться из постели, одеться и уйти, но не могла заставить себя. Впервые за много месяцев, ещё даже до того, как ушёл Рон, нашёлся человек, который хотел её, нуждался в ней, думал, что она невероятная. Гермиона понимала, что должна прекратить всё это, но ей не хотелось. Драко нравился ей так, как ей никогда не представлялось возможным.

Продолжать позволять этим чувствам развиваться было безответственно и жестоко по отношению к нему, сказала она себе. Для него — и для её собственного рассудка — было бы лучше, если бы она ушла сейчас. Сначала его это ранит, и она тоже будет сожалеть, но лучше так, чем то, что произойдёт в конечном итоге, если к нему вернутся воспоминания.

Двигаясь аккуратно и медленно, чтобы не разбудить его, Гермиона села и сонно потёрла глаза. У неё болело там, где не болело уже давно. Между бёдрами притупленно пульсировало, лопатки саднило из-за бурного секса у стены прошлой ночью. Когда Драко повернулся к ней спиной, она заметила отметины от их встречи. Багровые царапины пересекали его спину, и Гермиона задалась вопросом, что подумают женщины в клубе об их любимом стриптизёре, танцующем на сцене с её отметинами. Её затопило чувство глубокого удовлетворения.

Которое тут же исчезло. Ей не хотелось уходить — ей хотелось свернуться рядом с ним и вернуться ко сну. И она чуть было не поддалась порыву. Затем разум победил, и девушка напомнила себе, рядом с кем ей хотелось остаться.

Она была не такой. Она не использовала так людей — не важно, что он сделал ей, когда они были детьми. Одно дело — разок из мести в подвыпившем состоянии, но возвращаться снова и снова было неправильно. Не имело значения, что он начинал ей нравиться в своём нынешнем состоянии; то, что она знала о его прошлом, о котором он не помнил, было главным камнем преткновения. Нет, решила Гермиона, ей нужно было уйти.

Но прежде… Она перекатилась на край кровати и нашла свою сумочку на полу. Сильно потянувшись, девушка сумела схватить маленький, но тяжёлый предмет. Палочка лежала внутри — в кармане, который могла открыть только она. Быстро оглянувшись через плечо и убедившись, что он спит, Гермиона повернулась обратно к нему с палочкой в руке. Легилименцию было невозможно применить к спящему человеку, но она знала о другом заклинании, которое могло бы помочь.

Гермиона задержала над ним палочку и приступила к поискам намёков на магический остаток. Последнее применённое к нему заклинание было наложено человеком, который стёр ему память. Она в замешательстве нахмурилась, когда единственная магическая подпись на Драко принадлежала ей. А потом вспомнила, как на прошлой неделе наложила на него Остолбеней, и закусила нижнюю губу, чтобы не чертыхнуться.

Драко снова дёрнулся. Он вновь перевернулся на спину, тело изогнулось в её сторону. Его ресницы медленно затрепетали — Гермиона спрятала палочку и положила сумочку на ночной столик. Лучи раннего солнца, проскользнувшие сквозь занавески, упали на его лицо, и он, прищурившись, открыл глаза. Гермиона подвинулась, чтобы закрыть солнце. Слабо улыбаясь, Драко сонно моргнул.

— Привет.

— Привет, — ответила Гермиона.

— Иди сюда. — Драко поднял руку, приглашая её прижаться к его телу. Гермиона замешкалась. Ей не следовало оставаться. Это было неправильно, это было непрофессионально. Гермиона Грейнджер никогда бы так не сделала.

— Я должна идти.

— Почему? Тебе куда-то нужно? — Он растягивал слова, подавляя зевок.

— Я… нет… но мне не следует оставаться… — нерешительно слукавила Гермиона.

— Всё равно останься. — Драко ласково сжал её руку.

Она опустила взгляд на его руку, которая держала её, а потом посмотрела ему в лицо. Гермиона думала о том, как она чувствовала себя в его объятиях, как она чувствовала, когда он улыбался ей — прямо как сейчас. Ей хотелось этого. Чёрт, ей нужно было это.

Поэтому она осталась.



Он не задавал неудобные вопросы, не выпытывал и не подгонял. Когда они проснулись снова некоторое время спустя, Драко приподнялся на локте и поцеловал в щёку.

— Сегодня лучше? — только и спросил он.

Гермиона улыбнулась в подушку и утвердительно что-то пробурчала. У неё не было сил ни на что другое. Она сосредоточилась на настоящем, игнорируя прошлое и отказываясь признавать будущее. Девушка сконцентрировалась на ощущении прижатого к ней тёплого тела; аромате простыней, которые опутывали её ноги; тихих зевках Драко. Потом у него громко заурчал желудок, и он фыркнул.

— Голодный? — прошептала Гермиона.

— Ужасно, — признался он. Драко снова поцеловал её в щёку и выскользнул из кровати. Как только его тёплое тело перестало к ней прижиматься, она перевернулась на спину и томно потянулась. Спина хрустнула, и Гермиона облегчённо вздохнула.

Драко порылся в гардеробе и вытащил свежую одежду. Он бросил её на угол кровати и начал одеваться.

— Хочешь позавтракать? — Драко взглянул на часы. — Или пообедать?

Гермиона оценила своё состояние. Вчера она поела лишь немного.

— Есть идеи? — спросила она.

— Дальше по улице есть кафе, в котором готовят удивительный кофе. Блюда тоже довольно хорошие. — Он надел короткие брюки и потянулся за светло-голубой футболкой.

— Звучит заманчиво. Нет, погоди, — вдруг вспомнила Гермиона. — Я не могу. Из одежды у меня только платье. — Не совсем правда: у неё в сумочке был сменный комплект одежды, но как она объяснит Драко, каким образом ей удалось уместить джинсы и блузу в свою крошечную сумочку?

— Так надень его. — Драко натянул футболку через голову, и волосы его беспорядочно взъерошились.

— Я не могу! Официальное платье? В кафе? — рассмеялась Гермиона, напуганная этой идеей. — Когда ты одет так?

Драко пожал плечами.

— Хочешь надеть что-нибудь из моей одежды? — Он повернулся обратно к гардеробу, Гермиона даже не успела возразить. — Наверное, у меня здесь есть что-нибудь твоего размера.

— Откуда?

— Три года назад я был очень худым. — Он вытащил пару тёмно-синих джинс и поло кремового цвета. — Полагаю, это подойдёт, если ты подвернёшь брючины.

Гермиона села и нерешительно подползла к краю кровати.

— Боюсь спросить, есть ли у тебя и нижнее бельё меньшего размера.

— Тут мне никогда не нужен был меньший размер, — ухмыляясь, заявил Драко.

— Тогда пойду без белья, — беззаботно сказала Гермиона. За свою дерзость она была вознаграждена округлившимися глазами Драко. Девушка потянулась к прикроватному столику, взяла сумочку и скатилась с кровати. Драко уставился на неё, раскрыв рот, и Гермиона выдернула одежду из его ослабевших рук и направилась в ванную, чувствуя спиной его взгляд.

Одежда была довольно подходящего размера. Ей не пришлось сильно уменьшать её, чтобы та хорошо сидела. Должно быть, Драко и впрямь был очень худым три года назад. В который раз её мысли вернулись к тому, что произошло за год между его предполагаемой смертью и появлением в стрип-клубе. Где он был? С кем? Что с ним случилось? Зачем прятать его год, а потом бросать в маггловском Лондоне?

Ей по-прежнему не удалось найти ответы на эти вопросы, но она всё ещё была решительно настроена получить их, хотя больше не была уверена, что будет с ними делать.

Когда Гермиона вышла из ванной, Драко выглядел возбуждённым, но быстро скрыл это.

— Сидит почти идеально.

— Мне пришлось немного подвернуть их, — заметила Гермиона, поднимая лодыжку.

— И не похоже, что на тебе надета мужская одежда.

— Не знаю, что это говорит о твоём выборе одежды, если уж на то пошло, — поддразнила Гермиона.

— Может, ты просто хорошо выглядишь в любой одежде, — с очаровательной улыбкой возразил он. Но эффект сошёл на нет, когда его живот протестующе заурчал ещё раз. Драко невозмутимо протянул ей руку, и она с радостью её приняла. — Пойдём?

Они пришли к тому же кафе, из которого Гермиона следила за зданием Драко. Внутри было полно народу, вереница тянулась по тротуару. Гермиона нашла тенёк под деревцем и прислонилась к стволу. Драко осмотрелся и нахмурился.

— Подожди здесь минутку. Я скоро вернусь. — Драко исчез в кафе.

Почти тут же он вернулся.

— Пойдём. — Парень повёл её к началу очереди.

— Что ты сделал?

— Потянул за кое-какие ниточки, — самодовольно ответил он.

Радуясь возможности уйти с солнца и жары, Гермиона решила проигнорировать малфоевскую природу его действий и принять привилегированное отношение. В начале очереди, внутри кафе с прекрасным кондиционированием воздуха, их поприветствовал лысый мужчина с густыми с проседью усами.

— Ах, мой мальчик! Приятно тебя видеть! — по-французски воскликнул он, похлопав Драко по спине.

— Мне тоже приятно вас видеть. Спасибо за это, — так же по-французски ответил Драко. Затем перешёл на английский: — Никогда не видел это место таким заполненным.

Провожая их к столику у окна, мужчина рассмеялся.

— Да! Но всегда найдётся местечко для нашего любимого клиента и его прекрасной спутницы.

— Спасибо, Амбруаз. — Драко кивнул, когда мужчина направился обратно к входной двери, и подвинул стул для Гермионы. Затем он сел напротив неё и дотронулся ногами до её лодыжек. Она склонила голову и улыбнулась.

— Так ты здесь постоянный клиент, — заметила Гермиона.

Драко пожал плечами.

— Я умею готовить, но не очень хорошо, поэтому много ем в кафе или беру на вынос. — Он взглянул на закрытое меню и положил его на столик между ними. — Ты знаешь, что хочешь?

Гермиона рассмеялась.

— Мы только сели! — Она открыла меню и просмотрела его. Ей хотелось есть, и всё выглядело заманчиво. Гермиона положила меню и встретилась с выжидательным взглядом Драко.

— Ну?

— Какие-нибудь рекомендации? — спросила она.

Драко кивнул.

— Предоставь это мне.

К их столику подошла официантка.

— Месье Кинг! Бонжур, бонжур. Как обычно?

— Да, и то же самое для моей… подруги.

Гермиона уловила лёгкую заминку, когда Драко решал, как обратиться к ней, и в животе возник приятный трепет. Она была почти уверена, что он хотел назвать её своей девушкой.



Три дня спустя Гермиона поджидала Луну в «Дырявом котле», чтобы выпить после работы. Она взглянула на часы: Луна опаздывала, как обычно. Вздохнув, Гермиона глотнула сливочного пива и уставилась на номер «Придиры», лежащий перед ней на столе. Он был открыт на статье о финальной битве группы реконструкторов — или «Новолуньевцев», как они сами себя называли.

По мнению Гермионы, статья вышла очень вовремя — долгожданная возможность отвлечься и сосредоточиться на том, чтобы не поддаться совести, которую она продолжала игнорировать, когда дело касалось Драко.

Драко… Гермиона думала о нём со смешанными эмоциями. За эти три дня, с тех пор как она проснулась в квартире Драко и решила остаться, случались мгновения, когда она сожалела о данном решении. Например, она проснулась в понедельник утром и не смогла посмотреть на себя в зеркало. Но потом Драко обращал на неё свой взгляд, наполненный неприкрытой любовью, или накрывал её руку своей и нежно выводил круги на её коже, или втягивал в дискуссию о символизме в «Алисе в Стране чудес» — и Гермиона отмахивалась от своей совести, пытаясь игнорировать тонкий голосок в голове, который кричал, что это неправильно. Как это могло быть неправильно? Всё казалось таким правильным.

Поэтому Гермиона была рада отвлечься. Изучение группы реконструкторов займёт её на некоторое время. Сьюзен не понимала, в чём было дело, но она охотно соглашалась с руководством Гермионы. В прошлом чутьё Гермионы не раз окупалось.

Гермиона снова бегло просмотрела статью. Следующее новолуние было через две недели, и она намеревалась проследить за группой. Луна согласилась пойти с ней вместо Сьюзен, которая в это время собиралась в отпуск. История — типичный материал для «Придиры» — была не столь информативной, как надеялась Гермиона: после короткого описания реконструкции указывались только дата и место следующей встречи.

Запыхавшаяся и взъерошенная Луна появилась в дверях, ведущих во внутренний двор и Косую аллею. Присев на стул напротив Гермионы, она извинилась. Гермиона не могла припомнить, когда в последний раз видела Луну такой взволнованной.

— Меня неожиданно задержали, — сказала Луна, — пришлось приложить некоторые усилия, чтобы уйти.

Гермиона заметила опухшие губы Луны и сдержала улыбку.

— Как поживает Дин?

Луна покраснела.

— Он в порядке. — Гермиона ухмыльнулась. Когда Луна пришла в себя, то заметила лежащую перед Гермионой «Придиру». — А, у тебя последний номер. Папа так усердно над ним работал. Тебе понравилась история о «Новолуньевцах»?

— Она… содержательная. — Гермиона опустила взгляд на короткую заметку в последний раз. — Но думаю, испытать это непосредственно на себе будет более информативно.

— О, я согласна, — кивнула Луна. — С нетерпением жду этого.

Гермиона подавила желание узнать почему. Она была встревожена: пережить финальную битву один раз было более чем достаточно. Пройти через это снова будет мучительно — и даже больше, зная, что случится потом.

— Ты рано ушла в субботу, — спокойно заметила Луна.

Гермиона моргнула. Ей понадобилось мгновение, чтобы осознать смену темы разговора, и затем она пожала плечами.

— Я устала, — солгала она.

— Ты пропустила бросание букета Джинни.

— Ты его поймала?

Луна с неприязнью сморщила нос.

— Нет, Ромильда Вейн поймала.

Рассмеявшись, Гермиона попыталась представить лицо Рона, когда Ромильда предстала перед ним с букетом. Она почти пожалела, что её не было рядом, чтобы увидеть это. Почти.

Два напитка спустя она проследовала за Луной в проход под аркой в Косую аллею. Луне нужно было заскочить в офис «Придиры», а Гермионе хотелось зайти во «Флориш и Блоттс». Когда они разошлись, Луна пожелала ей удачи в исследовании. Наблюдая за тем, как уходит изящная блондинка с развевающимися вслед волосами, Гермиона задумалась, знала ли она, какой была странной.

Книжный магазин кишел заскочившими в последнюю минуту покупателями, измученными родителями и возбуждёнными болтающими детьми, которые покупали учебники для Хогвартса. Гермиона улыбнулась и облокотилась о перила на верхнем этаже, наблюдая свысока за разворачивающимися событиями. Поезд отправится с вокзала Кинг-Кросс всего через несколько дней, и она преисполнилась чувством ностальгии, наблюдая за маленькой девочкой, которая несла высокую стопку книг на кассу.

Как взволнована она была, когда узнала, что оказалась волшебницей. Чувство чего-то недостающего в первые десять лет жизни неожиданно обрело смысл. Именно Макгонагалл привела её во «Флориш и Блоттс» в первый раз. Гермиона помнила, как стояла в дверях и изумлённо смотрела на бесконечные ряды стеллажей, которые тянулись до высокого потолка. Такое обилие книг впечатляло возможностями — так много предстояло выучить, и ей хотелось прочитать каждую книгу, которую она могла достать. Макгонагалл улыбалась её энтузиазму.

Девушка вспомнила, что Макгонагалл обошла стороной тему предубеждения по отношению к чистоте крови магглорожденных, когда рассказывала её семье о магическом мире. Если бы только Макгонагалл предупредила её, подготовила лучше, возможно, она была бы не так шокирована в первый раз, когда кто-то дразнил её из-за того, что она не была чистокровной волшебницей. И этот кто-то был Драко Малфоем.

Гермиона взглянула на часы. Драко должен был выйти на сцену через час, поэтому, наверное, он только сейчас подходил к клубу. Она решила, что сегодня пойдёт пешком, а не аппарирует. Это даст ей шанс выбросить из головы сомнения перед встречей с Драко.

Прежде чем покинуть «Флориш и Блоттс», девушка купила две тяжёлые книги о Чарах памяти.



Несмотря на то, что Драко внёс её в список гостей на эту ночь, Гермиона решила, что посмотрит на его первый номер с другой стороны сцены. Прошло уже некоторое время с тех пор, как она видела его не через щель в занавесе из лавсана, и Гермиона подумала, что из-за этого эффект немного теряется.

Приятно удивлённый вышибала помахал ей.

— Привет, мисс Джейн, — поприветствовал он, открывая для неё дверь.

— Здравствуй, Брюс, — ответила она. — Я же не пропустила его?

Брюс покачал головой и поднял руку, не пропуская двух женщин.

— Ещё нет, — сказал он, поворачиваясь к ней. — Он выходит через… — мужчина взглянул на часы, — пятнадцать минут.

Идеально, подумала Гермиона и направилась к бару, где заказала колу. Она осмотрела авансцену в поисках свободного места и заметила одно за столиком во втором ряду. Девушка пробралась к столику и присела. Клуб был заполнен наполовину, и она окинула взглядом помещение. Гермиона едва обратила внимание на двух стриптизёров, которые выступали в эти пятнадцать минут перед выходом Драко. Она заметила, что один был жеманным и заносчивым мерзавцем с галстуком-бабочкой, и решила, что он и наполовину не был таким хорошим стриптизёром, как Драко.

Наконец Гермиона услышала знакомые звуки заигравшей музыки Драко и представила, как он стоит в темноте, запрокинув голову, и безмолвно шевелит губами, повторяя одну и ту же таинственную мантру перед выходом на сцену.

Задний свет стал ярче, вырисовывая неподвижный силуэт Драко. Гермиона тут же почувствовала тёплую волну, опустившуюся вниз живота, и рассмеялась. Она вела себя как одна из собак Павлова: одного вида тускло освещённой фигуры Драко было достаточно, чтобы возбудить её.

Неожиданно включился прожектор. Драко медленно повернулся на пятках и приблизилась к краю сцены. Сегодня на нём были чёрная рубашка на пуговицах, облегающая его мускулистые руки и грудь, и низкосидящие серые брюки, которые свободно удерживались ремнём. Достигнув авансцены, он завёл руки за голову, согнул их и обольстительно завращал бёдрами. Лукаво улыбаясь, Драко облизал губы, проводя руками по своей груди. Он потёр пах, двигаясь в такт медленной страстной песни.

Гермиона сглотнула. Сердцебиение ускорилось; она почувствовала лёгкое пульсирование в кончиках пальцев.

Руки Драко пропутешествовали вниз к бёдрам, а потом поползли к груди. Его глаза закрылись, и женщины на стульях ответили ободряющими криками. У Гермионы перехватило дыхание, когда его рука скользнула в волосы, а потом спустилась к скуле, очертила губы и прошлась по шее и груди к пупку, где и замерла. Он открыл глаза и бросил из-под ресниц чарующий взгляд на толпу. Губы изогнулись в полуулыбке.

Женщины в клубе захлопали, когда его рука снова приблизилась к паху. Драко приспустил пояс штанов, показывая край подстриженных густых светлых завитков волос, спрятанных под ним. Гермиона поёрзала, изнывая от желания. Ей хотелось подняться и пробиться к краю сцены, но она сжала руки на подлокотниках стула и заставила себя остаться на месте.

Драко упал на колени и начал расстёгивать облегающую чёрную рубашку. Как только рубашка распахнулась, она увидела, что под ней была белая майка. Драко изогнулся и медленно снял рубашку с плеча. Женщины одобрительно закричали, и Драко изобразил непонимание. Он снова натянул рубашку, поднёс руку к уху и произнёс:

— Что?

— Сними её! — Гериона хлопнула рукой по губам, удивлённая своим поведением.

— Оставить? — спросил он, едва услышанный из-за музыки и криков.

Женщины в толпе скандировали:

— Сними! Сними!

Хитро ухмыляясь, Драко ещё раз стянул с плеча рубашку. Женщины восторженно закричали, и Гермиону не волновало, что она была среди них. Он снял рубашку и лениво покрутил её над головой. Драко перебросил её через плечо, растянулся на животе и оттолкнулся грудью от сцены, прижавшись бёдрами к полу. Он облизал губы и приоткрыл рот. Гермиона задрожала и сильнее сжала подлокотники стула влажными ладонями.

Драко плавно встал на колени, качая бёдрами. Он щёлкнул пальцами по ремню. Гермиона прикусила губу, сдерживая стон. Ловкие пальцы расстегнули пряжку, и Драко проворно вытянул ремень из петель. Высвободив его, он наклонился вперёд и с его помощью заарканил женщину. Парень приблизился к самому краю сцены и поднял её со стула. Она жадно на него посмотрела и провела руками по его груди вниз к талии. Гермиона подскочила со своего места, задыхаясь и желая вырвать женщине все волосы.

Взгляд Драко неторопливо скользнул в её сторону — и она поняла: он знал, что она была там всё время. Он отпустил женщину и поднялся на ноги. Драко кивнул кому-то за кулисами, и мгновение спустя Марлон, рабочий сцены, вынес стул, бутылку воды и микрофон. Он передал микрофон Драко, поставил стул и бутылку воды на середину сцены.

— Мне сказали, что сегодня среди нас есть именинница, — произнёс Драко в микрофон. — Кто знает, что случается с именинницами?

Женщина позади Гермионы завопила:

— Их шлёпают!

Драко махнул микрофоном в её сторону.

— Их шлёпают, — повторил он и указал на Гермиону. — Поднимется ли мисс Грейнджер на сцену?

Гермиона разинула рот.

— Нет, — выдохнула она.

— Не стесняйся, именинница, — пропел Драко, поманив её пальцем.

Она безумно покачала головой и повторила:

— Нет.

— Похоже, её нужно уговорить, — заявил Драко аудитории. Он спрыгнул со сцены и пошёл через толпу женщин, которые, как ни странно, держали дистанцию.

— Это не мой день рождения, — выпалила она, когда Драко поднял её со стула.

— Сегодня — твой, — выдохнул он ей в ухо и подтолкнул к сцене. Дрожа как осиновый лист, Гермиона почувствовала, как Драко поднял её на сцену, а затем забрался сам. — Присаживайтесь, мисс Грейнджер.

Гермиона рухнула на стул и заморгала, когда огни сцены ударили ей в глаза. Драко опустился на колени рядом со стулом.

— Сколько тебе сегодня исполнилось? — спросил он и поднёс микрофон к её губам.

— Это не...

— Не стесняйся, — сказал Драко, возвращая к себе микрофон. — Мы никому не скажем, правда, девочки? — Зрители хором пропели отрицательный ответ. — Итак, сколько?

Гермиона облизала губы и опустила взгляд на микрофон.

— Двадцать два, — ответила она. Что было довольно близко к правде. Ей исполнится двадцать два без малого через три недели.

— Двадцать два, — протянул Драко. — Это двадцать два шлепка. Готова получить подарок? — спросил он.

Она покачала головой. Драко рассмеялся и бросил микрофон Марлону, который стоял за кулисами. С дьявольской улыбкой он подошёл к стулу, схватил безвольные руки Гермионы и прижал их к своей груди.

— Зачем ты делаешь это со мной? — прошептала сгорающая со стыда Гермиона.

— Делаю это с тобой? — спросил Драко, изображая недоумение. — То есть ты не наслаждаешься?

— Нет, — заявила Гермиона. — Больше нет.

Драко крутанулся и прижался пахом к её груди. Она почувствовала эрекцию, спрятанную в его штанах.

— Расслабься. Забудь обо всех. Здесь только я. — Он взял её руки и провёл ими по своему телу. Гермиона сглотнула, когда под её влажными ладонями возникли формы бёдер и задницы Драко. — Сожми, — приказал он. Она подчинилась, и женщины в клубе одобрительно закричали.

Драко снова взял её за руки и ловко повернулся — теперь её руки оказались между его ног. Гермиона уставилась на его спину — которая покраснела от огней, светящих позади них, — на белую майку, на чётко очерченные плечи. Драко прижал её руки к его промежности. Она поперхнулась стоном желания, который зародился в горле. Он отпустил её руки, и Гермиона оставила их там, не видя ничего, кроме его спины; не чувствуя ничего, кроме твёрдой плоти под её ладонями; не в состоянии думать.

Драко отклонился назад и развёл колени. Он взял её руки и положил их себе на бёдра, а потом сел на край стула и прислонился к ней. Ощущая его прижатое тело, она задрожала от желания и почувствовала, как вспыхнуло её лицо, когда увидела сотни лиц, смотрящих на неё. Как раньше, Драко взял её руки, провёл ими по своему телу и прижал к груди.

— Сожми мою рубашку и потяни её вот так. — Он сымитировал действие.

— Что? — еле выдохнула Гермиона.

— Сорви мою рубашку, — пояснил Драко.

Пальцы девушки схватили хлопковую рубашку, и она почувствовала биение его сердца под ладонью.

— Тяни, — указал Драко.

Гермиона потянула и почувствовала, как рубашка разорвалась по центру. От звука рвущейся ткани по телу пробежала нервная дрожь: она зародилась между ног и поднялась по позвоночнику к голове. Девушка дёрнула ещё раз — сильнее — и почувствовала, как ткань разошлась. Она выпустила рубашку и провела руками по гладкой ароматной коже его груди.

— Надеюсь, у тебя дома много таких рубашек, — выдохнула она ему в ухо, когда он откинул голову на её плечо.

Драко рассмеялся и избавился от рваной одежды. Он встал и, наклонившись вперёд, потряс перед её лицом своей задницей.

— Шлёпни, — сказал он, и она с радостью подчинилась. Руку слегка обожгло ударом, и Драко бросил на неё через плечо тлеющий взгляд.

— Так тебе нравится пожёстче, — заключил он.

Словно вспомнив об аудитории, Драко повысил голос, перекрикивая музыку:

— Так не пойдёт, именинница! Не ты меня шлёпаешь, а я — тебя! — Тут он развернулся и поднял её со стула. Гермиона покачнулась от неожиданности и упала бы, если бы не твёрдая рука Драко.

Не успела она опомниться, как Драко опустился на край стула и усадил её себе на колени.

— Пришло время тебя отшлепать! — громко произнес он, и его рука опустилась на её ягодицы. Гермиона ахнула от смеси боли и удовольствия. К двадцатому шлепку покалывание, зародившееся ниже поясницы, распространилось по всему телу, и она безвольно обмякла на его коленях, дрожа от сдерживаемого желания. — Двадцать один и двадцать два, — закончил Драко. — И ещё один — расти большой. — Последний шлепок превратился в поглаживание, и зрители одобрительно взревели.

Подняв девушку со своих колен, Драко встал и прижал её к себе спиной — Гермиона охотно подчинилась. Он вжался пахом в её бедра, и у неё закружилась голова. Драко посадил её обратно на стул и наклонился ближе:

— Молния, — сказал он, и Гермиона послушно расстегнула застежку на его брюках. — И пуговица. — Гермиона подчинилась. Драко крутанулся, качнув бедрами, и продемонстрировал зрительницам её работу. Затем повернулся обратно к девушке и начал стягивать штаны. Он спустил их к лодыжкам, стоя спиной к залу. Выпрямившись, Драко отшвырнул брюки, и Гермиона увидела его серебристые стринги.

Он оперся коленями о подлокотники стула, расположившись промежностью прямо напротив её лица. Зная, что зрители этого не видят, Гермиона подалась вперед и уткнулась носом в выпуклость его трусов. Драко задрожал и схватил её за волосы. Она подняла взгляд и увидела в его глазах удивление и страсть.

— Прибереги эту мысль на потом, — вполголоса сказал он. Вернувшись к своим обязанностям, Драко сел на её колени и закинул ноги ей на плечи. Он поднялся, удерживая свой вес на руках, и качнул промежностью ей в лицо.

Гермиона застонала, вдохнув его мускусный аромат и почувствовав плоть подбородком. Но не успела она по-настоящему насладиться моментом, как Драко кувырком скатился с нее. Он приземлился лицом к ней и опустился на колени между её ног. Закинул их на свои плечи и поднял её. Подпрыгнул три раза, и после третьего прыжка она сидела на его плечах, уткнувшись ноющей промежностью в лицо Драко. Зрители восторженно закричали, когда он развернулся, чтобы они получше разглядели, что происходит.

Драко ещё раз опустился на колени и стал наклоняться вперед, пока спина Гермионы не коснулась сцены. Он вытянулся поверх девушки, сохраняя расстояние между ними, и вжался в неё бедрами.

— Я хочу тебя, — одними губами произнесла Гермиона.

— Встретимся в переулке через пять минут.

Драко поднял её на ноги и передал бутылку воды.

— Вылей её на меня, — наказал он, становясь перед ней на колени лицом к зрителям. — Медленно.

Гермиона с щелчком открутила крышку на ледяной бутылке и занесла её над Драко. Он выгнул спину и поднял на неё взгляд серых глаз, в которых плескалось озорство. Она наклонила бутылку, и Драко подставил струе свою грудь. Он потер соски и опустил руки к промежности. Оттянул стринги, и Гермиона увидела, как уменьшилась его эрекция под действием холодной воды. Драко поднял лицо навстречу струе, и волосы, намокнув, потемнели. Крошечные капельки воды зависали на черных ресницах и скатывались с верхней губы. Гермиону охватило невероятное желание слизать воду с его губ.

Сцена стала скользкой от влаги, и Драко извивался на её поверхности. Гермиона расстроилась, когда вскоре бутылка опустела. Он открыл глаза и подмигнул ей. Поднялся — капли побежали по его телу — и повернулся к ней спиной.

— Стринги, — сказал он, дальнейших указаний Гермионе не потребовалось: она подцепила пальцами резинку. — Сделай это медленно, — добавил Драко. Девушка кивнула и начала стягивать трусы, по ходу дела чмокнув его обнаженную ягодицу, когда опустилась к его коленям. Толпа женщин захлебнулась в оглушительной истерике. Она больше не слышала музыку сквозь этот шум и стук собственного сердца.

Гермиона снова поднялась, сжимая в кулаке серебристые стринги, и Драко встал в позу. Он взял её руку, поцеловал её и подвёл к краю сцены.

— Пожелайте мисс Грейнджер счастливого дня рождения! — крикнул он. Женщины охотно ответили, и, оглушенная их пожеланиями, Гермиона спрыгнула со сцены. Драко придержал её за руку и произнес одними губами:

— Пять минут.

Она кивнула. Драко отступил вглубь сцены, вращая бедрами. Сделав финальный выпад, он запрокинул голову, и сцена погрузилась во тьму. Дрожа и полыхая, Гермиона привалилась к своему столику.

Несколько мгновений спустя она направилась к выходу из душного клуба и оказалась в атмосфере такого же тёплого ночного воздуха. Гермиона нырнула в переулок. Пара минут ожидания у задней двери — и та открылась. Показалась рука, и Драко втянул её внутрь. То, что на нём было только одно полотенце, оказалось её последней связной мыслью.

Переводчик: Alice_Green
Редактор: Shantanel

Предыдущая глава || Следующая глава