Глава 22

Не знаю, сколько я так просидела на полу, облокотившись о диван, но вдруг я услышала шорох у входной двери. Отложив ноутбук, я встала на колени и стала выглядывать из-за спинки, попутно ища средства защиты. Хорошо ещё не выложила мобильник из кармана. Руками я непроизвольно сжала ногу Эдварда. Надо его разбудить? Как мне это сделать?
Но все вопросы отошли на второй план, когда по квартире разнёсся знакомый женский голос:
— Эдвард! Я пришла! — крикнула Таня.

Эдвард даже не шелохнулся от крика, только тяжело вздохнул. «Что здесь забыла Таня?» — стучало в висках, сердце отбивало бешеный ритм, будто мама вернулась домой и застала меня за непристойным занятием. Оправдывались все мои худшие опасения. Я тихонько поднялась, но случайно задела одну из пустых бутылок. Она со стуком упала и прокатилась несколько сантиметров.
— Отлично, ты проснулся! — радостно сказала девушка, заходя в гостиную с двумя большими пакетами в руках. — Хоть бы встал и по…
Она замерла, остановившись на полуслове и увидев меня, неловко стоящую около дивана.
— Привет? — сказала я, но прозвучало скорее как вопрос.
— Белла? — удивлённо прошептала она. — Что ты здесь делаешь?
— Да вот, зашла к Эдварду. А ты? — уже увереннее спросила я. В конце концов, я не сделала ничего, чтобы мне можно было чего-то опасаться. Тогда почему же так скверно на душе?
— А я продукты купила… — На несколько мгновений воцарилась тишина, мы смотрели друг на друга, не зная, что делать дальше. Таня сообразила первая и предложила: — Пойдём на кухню?
Мне осталось лишь согласно кивнуть. Думаю, предстоит интересный разговор. Гектор, до этого сидевший на своей клетке, увязался за нами.
Сначала мы молчали, я наблюдала, как Таня машинально заполняет пустой холодильник различными продуктами, что-то ставит на полки и убирает в ящики.
— Эдвар-рд, Эдвар-рд, Эдвар-рд, — жако встрепенулся, сидя на моём плече.
— Неплохо, — усмехнулась девушка. — Ты научила?
— Нет, он сам. Я, собственно, поэтому и здесь. Думала оставить его здесь…
— Такого милашку? Брось, Эдвард о себе-то позаботится не в состоянии. Если бы не я, в холодильнике бы уже давно мышь повесилась, а он умер пьяной смертью.
Меня передёрнуло от её слов.
— И давно он… так напивается? — спросила я.
— Около месяца или больше. Я не считала.
Значит ли тогда, что всё это время они были вместе? Но наверняка Таня запомнила бы точно, ведь она давно мечтала заполучить Эдварда. И этот жутко неловкий разговор, кажется, зашёл в тупик. Девушка продолжала суетиться у плиты, а я бессмысленно водила пальцем по столешнице, не зная, что сказать и как себя вести.
— Прости, — выдавила я, наконец, — тебе, наверное, неприятно моё общество.
— Нет! — слишком поспешно ответила она, тут же поворачиваясь ко мне. — Я рада, что ты здесь.
— Рада? Но ведь…
Мой глупый мозг снова сочинил неверную версию?
— Всё не так. Я здесь только в качестве друга… помощника, как тебе больше нравится.
Я не отводила от неё недоумённого взгляда, поэтому она продолжила:
— Обычно Эммет или Розали приезжают к Эдварду, но вчера он позвонил мне из бара. Я помогла ему добраться до дома. Вообще он миролюбивый, когда пьян, у него всегда только одно желание — видеть тебя.
— Меня? — в шоке переспросила я. — Почему же он тогда не позвонил мне?!
Ах, если бы он вчера позвонил мне, а не Тане! Я была готова к этому.
— Ты просила его дать тебе время, не так ли? — напомнила девушка. Я поражённо кивнула, отводя взгляд. — И он ждал, Белла. Знаешь, каждый раз приходя к нему, я пыталась как-то отвлечь его, заинтересовать. Но каждую проведённую рядом с ним минуту, я осознавала, что он твой. Эдвард не думает ни о ком другом, кроме тебя. Я не смогла бы так жить…
— Я не знала… — растерянно прошептала я. Тот час захотелось ринуться в гостиную, растормошить Эдварда и сказать, как же сильно я его люблю.
— Вот так, а ты говоришь: «Числа».
— Говорю, потому что так оно и есть. По всем гороскопам.
— Не всё в жизни поддаётся логике, — девушка пожала плечами, ставя передо мной тарелку с блинчиками. — Чаю?
— Да, пожалуйста, — на автомате ответила я. Интересно, только мне данная ситуация кажется немного абсурдной?
— Ваши отношения выше всяких там гороскопов, — наливая горячий напиток, продолжила Таня. — Ведь кто составлял их? Такие же люди, как и мы с тобой. А людям свойственно ошибаться. Может, это как раз тот случай?
Я смотрела на эту светловолосую девушку в простом ярком пуловере и свободных растянутых джинсах и не могла представить, что когда-то могла ненавидеть её. Сейчас мне показалось это невозможным.
— Но ты любишь его?
— Любила, — подтвердила она, — иначе меня бы здесь не было. — Она села напротив меня и сделала глоток из чашки, медленно, будто обдумывая правильность произносимых далее слов. — И не пошла бы на махинации с макетами.
— Ты всё-таки признаешь, что сделала это? — неосознанно повысив голос, спросила я.
— Да.
— Жалеешь теперь об этом? — поинтересовалась я и тоже сделала глоток чая, надеюсь, это немного успокоит мои расшатавшиеся нервы.
— Очень, — признала Таня и, опустив голову, стала размешивать сахар в чашке.
— Почему же на суде не признала вину?
— Белла, я считала тебя умной девушкой. Самовольно признаться в преступлении? Мне ещё дорога моя репутация.
— Но дело ведь не только в этом, не так ли? — спросила я. Вспомнилась вчерашняя сцена в кафе. Если бы Таня была настолько эгоистична, то стали бы парни обедать с ней, слушать её?
— И всё-таки умна, — она улыбнулась. — Всё дело в Джеймсе.
— Так и знала! — воскликнула я, Гектор слетел с моего плеча и уместился повыше, на шкафчике. — Джеймс шантажировал тебя?
— Я бы пережила, если бы меня просто уволили из «Cullen’s», Эммет не стал бы писать мне отрицательную рекомендацию, я его знаю. Но Джеймс пообещал, что если я раскрою его причастность к порче макетов, даже косвенную, я смогу распрощаться с работой. Меня бы больше вообще никуда не взяли, и не только в этом городе!
— Но мы могли бы противостоять ему вместе, ведь он один.
— Так только кажется, Белла. За ним огромная корпорация, с филиалами не в одном городе и стране. Куда нам тягаться с этими деньгами, связями? А я не хочу сводить концы с концами. Не для этого я столько лет потратила на учёбу, а потом вкалывала днями и ночами, чтобы добиться хоть какого-то авторитета в профессиональном кругу.
— Мне жаль, что ты оказалась в этой ситуацию, — с сожалением сказала я.
— Сама виновата, — отмахнулась девушка. — Я просто была так зла, когда застала вас с Эдвардом в кабинете! У меня же было столько планов, даже смешно сейчас представить.
— Это всё я тебе насоветовала?
— Ага.
Мы рассмеялись. Стало как-то легко на душе.
— А знаешь, — вдруг сказала Таня, — я не пропаду. Меня давно приглашали в один журнал арт-директором. А вот твой салон, я слышала, закрылся?
— Фактически да, а на бумагах уже на днях, — печально ответила я. — Но где наша не пропадала. Придумаем что-нибудь.
— Надо как-то приструнить этого Джеймса, — задумчиво проговорила Таня. — Я только ещё не придумала как.
— Если честно, я даже думать об этом больше не хочу, — сказала я. — Хватит с меня приключений, уже повоевала.
Девушка только загадочно улыбнулась и отрезала ножом кусочек блинчика. В этот момент Гектор слетел со своего места и уселся к ней на плечо.
— А ты ему понравилась, — с улыбкой сказала я.
— Правда? — девушка наколола блинчик на вилку. — Хочешь попробовать? — предложила она попугаю. Мой мальчик наклонил головку набок, а потом клюнул кусочек пару раз.
— Эдвар-рд, Эдвар-рд, — защебетал жако, и мы снова рассмеялись.
В этот момент из гостиной раздался стон боли, и я тут же соскочила с места, забыв про свой чай. Я обнаружила Эдварда, сидящим на диване, он рукой старался пригладить свои торчащие в разные стороны кудри.
— Эдвард, — радостно прошептала я, и парень тут же обернулся, неверящим взглядом уставившись на меня.
— Я всё ещё сплю? — неожиданно спокойно спросил он.
— Нет, — я помотала головой и улыбнулась, наблюдая, как на любимом лице начала появляться широкая улыбка в ответ, а потом она резко исчезла. Будто кто-то щёлкнул переключателем. Эдвард быстро поднялся с места и поморщился, хватаясь за голову.
— Прости, я всё-таки позвонил тебе, да? Я не хотел тебя беспокоить, — быстро заговорил он, но смысл слов отходил на второй план. Только голос ласкал слух, самый любимый тембр на свете! Я отказывалась вникать в суть сказанного, а просто хотела прижаться к уже родному телу и не думать ни о чем. Но как только я собралась сделать шаг в желаемом направлении, в гостиную вошла Таня.
— Воды? — будничным тоном поинтересовалась она.
Я обернулась, на подносе она несла стакан воды и таблетку, видимо, болеутоляющее.
— Таня? — взволнованно произнёс Эдвард, смотря то на меня, то на девушку, наконец, останавливаясь на мне. — Белла, всё не так. Я… она…
— Всё в порядке, — мягко сказала я, беря стакан с подноса и протягивая его Эдварду. — Вот, выпей.
Он аккуратно принял его, кажется, боясь прикоснуться к моим пальцам, и сделал неуверенный глоток. Любимый не сводил с меня взгляда, будто я могла раствориться в воздухе в любую секунду, стоит только моргнуть. Эдвард медленно вернул стакан на поднос, который уже оказался на низеньком столике, и снова запустил руку в непослушные волосы.
Я боялась даже вздохнуть. Вот он стоит так близко — только руку протяни; не убегает, не кричит, только внимательно смотрит. Так же как и я. Кажется, Эдвард немного похудел, щёки совсем впали, заостряя скулы. В потускневших глазах всё те же боль, ожидание и капелька надежды. Последняя тихонько тлела, но я твёрдо решила расшевелить угли угасающего огня. Я сделала один уверенный шаг в сторону Эдварда и тут же была прижата к его твёрдой груди.
— Моя Белла, — сладко прошептал любимый и сделал удовлетворённый вздох.
Я закинула руки на крепкие мужские плечи и буквально повисла на нём, наслаждаясь долгожданной близостью. Наверное, я никогда не прощу самой себе, что это из-за меня мы были в разлуке. А Эдвард, видимо, не выдержал такого натиска или просто был физически не готов. Он упал на диван, утаскивая меня за собой, где я с радостью обвила его ещё и ногами.
— Ты пришла, — на выдохе прошептал он, щекоча своим дыханием мою шею.
— Пришла, — нежно отозвалась я.
— Не представляешь, как я рад тебя видеть.
Движения Эдварда были всё ещё аккуратными и какими-то неуверенными, и я могла его понять. После всех моих действий, он просто не знал, чего от меня ожидать. И я пообещала себе, что больше не буду настолько импульсивна и эмоциональна и никогда не сбегу от него, не поговорив! Я решила больше не распыляться на слова, которые не могли отразить всю силу моих чувств. Приподняв голову, я нашла любимые губы. Точно такие, как я и запомнила: мягкие, нежные, дарящие наслаждение.
Хлопнула входная дверь, отвлекая Эдварда от поцелуя. Его руки уже увереннее лежали на моей спине, поглаживая сквозь ткань футболки. Наши лбы соприкасались, и я с упоением дышала тем же воздухом, что и он.
— Нехорошо получилось… с Таней, — прошептала я.
— Да, я до сих пор не пойму, как так вышло.
— Наверное, мы должны сначала поговорить? — предложила я и чуть отстранилась, но ощутила сопротивление.
— Только, пожалуйста, не уходи, — быстро проговорил Эдвард с испугом в глазах.
— Я теперь никуда не уйду, пока сам не выгонишь, — улыбнулась я. — Хотя, знаешь, когда я увидела Таню, то была готова оставить здесь Гектора и убежать. Снова.
— Ты принесла Гектора? — удивился он. Наконец на любимых губах снова появилась улыбка.
— Конечно.
— Почему?
Наверное, мой мальчик услышал своё имя и решил-таки выплыть из тумана, а точнее, вернуться с кухни.
— Эдвар-рд, Эдвар-рд, Эдвар-рд, — заверещал тот, усаживаясь мне на плечо.
— О, понятно. Ты научила?
Я уже было хотела ответить так же, как и Тане, что это он сам, но потом вспомнила одно одинокое утро, пригоревшие оладушки и мой маленький урок для этого пернатого негодника.
— На свою голову, — покраснев, ответила я.
Эдвард нежно заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо, и я прикрыла глаза, прильнув к его руке.
— Я так долго ждал этого дня, а теперь даже не знаю, что сказать.
— Тебе и не нужно, — грустно заметила я. — Мне необходимо извиниться.
Любимый хотел возразить, но я приложила палец к его приоткрытым губам.
— Должна, и не перебивай меня, пожалуйста, — попросила я.
Он кивнул в знак согласия и оставил поцелуй на моём пальчике. Я подставила Гектору руку, и когда тот пересел на неё, переместила его на спинку дивана. Мне нужно было полностью сосредоточиться.
— Я была настолько поглощена собственными ощущениями, убеждениями и верой в числа, что совершенно не воспринимала советы близких мне людей. Оставалась в своём коконе, думая, что он сможет уберечь меня от боли. Душевной боли. Но сделала только хуже, заставила страдать не только себя, но и друзей. И тебя, Эдвард. — Он снова хотел возразить, но я строго напомнила: — Ты обещал. И если бы только я тогда дала тебе шанс, чтобы ты узнал меня ближе, чтобы хоть попытался понять мои убеждения… Но я такая глупая трусиха — просто убежала. Правильно говорит Роуз!
— Маленькая моя, ты совсем не глупая, — всё-таки прервал меня Эдвард. — Ты просто такая, какая есть. И я люблю тебя за это!
— О, Эдвард. — Глаза защипало, но я сдерживалась из последних сил. — Мне так жаль, что в моей речи так много всяких «бы». Я сделала так много ошибок… Прости меня!
— Я давно простил тебя, любимая!
Эдвард снова притянул меня в крепкие, но нежные объятия, и я дала волю чувствам, всхлипывая и сжимая в руке его рубашку. Вскоре слёзы кончились, и я просто нежилась в окутывающем меня счастье. Я так истосковалась по этому ощущению, что боялась спугнуть мгновение. Руки Эдварда осторожно блуждали по спине, а я постепенно начала осознавать, что этого становится мало. Сейчас, я хотела чувствовать его повсюду, поселиться в новом коконе по имени Эдвард Каллен.
Будто прочитав мысли, любимый вновь нашёл мои губы. Его нежное прикосновение полностью перенесло меня в другую реальность, которая была для нас общей. Мой поцелуй становился более настойчивым, я переместилась на его шею, лаская её губами, не оставляя ни единого миллиметра без внимания. Пальцами Эдвард задрал край футболки и начал исследовал каждый сантиметр моей спины, рассыпая по коже чувственные мурашки удовольствия.
Я и не заметила, как стала расстёгивать рубашку, желая коснуться его, кожа к коже, сердце к сердцу. Губами я оставляла влажные поцелуи на груди Эдварда, а он, кажется, улавливал каждое моё желание и уже тянул мою футболку вверх. Обе вещи приземлились на пол. Теперь уже его губы блуждали по обнажённой коже. Я вцепилась мёртвой хваткой в мягкие волосы любимого, притягивая ближе, остро нуждаясь чувствовать его всем телом, всем своим существом. Я хотела отдаться ему без остатка, прямо здесь и сейчас, но, не разрывая поцелуя, Эдвард поднялся с дивана.
— Подожди, Белла. На этот раз я буду любить тебя долго и нежно, — сладко прошептал он мне на ухо. И я была согласна на всё. Я переместила губы на его шею, давая парню возможность видеть, куда он идёт. Но, видимо, слишком отвлекала его, потому что Эдвард всё-таки на что-то наткнулся и еле удержал равновесие, я посильнее обхватила ногами его за бёдра.
— Ты сама сюда клетку дотащила?
— Угу, — не отвлекаясь от своего занятия, промычала я.
— Сумасшедшая, — усмехнулся он, обходя препятствие.
— Стараюсь соответствовать.
Я смотрела только в любимые зелёные глаза, когда ощутила прохладу покрывала обнажённой кожей спины. Эдвард нависал сверху, выполняя своё обещание. Он действительно любил меня нежно и мучительно медленно. Кажется, я вся горела, нетерпеливо ёрзая под ним, руки непроизвольно потянулись вниз к ремню брюк, но были перехвачены на полпути и заведены наверх. Ласковыми и аккуратными движениями Эдвард освободил меня от стесняющего лифчика, и его губы начали своё восхитительное путешествие по моему телу. Из груди вырвался рваный вдох наслаждения, будто воздуха катастрофически не хватало. А ласки спускались всё ниже, окончательно стирая из головы все мысли, кроме необузданного желания обладать этим великолепным мужчиной.
Я помогла Эдварду освободить себя от остатков одежды и тут же ощутила прикосновение к центру своего желания. Я не могла представить, что возможно испытывать такое наслаждение без участия губ. Только руки. Только его тонкие пальцы. Моё тело выгибалось от удовольствия, руки с силой сжимали ткань. Я готова была поклясться, что если отпущу её, то взлечу до небес. Сильные руки Эдварда надёжно обнимали меня, когда сознание рассыпалось на мириады частиц.
Только звуки нашего тяжёлого дыхания заполняли спальню. Я прижималась к любимому, и сейчас не существовало ничего, кроме меня и моего мужчины. Тело буквально купалось в нежности и любви, исходящих от каждого прикосновения Эдварда, и я была готова находиться в этом положении целую вечность, если бы она у нас была.
— Я люблю тебя, — пошептала я, пытаясь передать этими тремя словами хоть частичку испытываемых мною чувств.
— Я люблю тебя, моя Белла, — будто эхом повторил Эдвард.
Наверное, теперь мне всегда будет его мало, я всегда буду хотеть ещё и ещё. Поэтому, взяв инициативу в свои руки, я возобновила поцелуй. Мы перевернулись, и теперь я была сверху, получая полный контроль и свободу действий. А на Эдварде было непозволительно много одежды, мешавшей мне любить его. Мои ласки спускались ниже, пока я не провела языком по краю его брюк.
— Это лишнее, не находишь? — улыбнувшись, спросила я и потянула ремень, не дожидаясь ответа. Любимый рассмеялся над моим нетерпением и приподнялся, позволяя мне стянуть с него ненужную вещь прямо вместе с ещё одной.
— Всё для тебя, любимая, — усмехнулся Эдвард, а я не могла оторвать взгляда от моего мужчины. Да, теперь уже полностью и безоговорочно моего. Оставалось только… Я не успела додумать, потому что он сел и посмотрел прямо мне в глаза, заглядывая, кажется, в самую душу. А потом притянул к себе, и я снова оказалась на спине.
— Ну, и кто теперь нетерпеливый? — засмеялась я.
— А потому что хватит надо мной издеваться, — многообещающе прошептал он и, прикусывая мочку уха, медленно вошёл в меня.

Я не знаю, сколько мы провели в кровати, даря друг другу наслаждение, делясь своей любовью, нежностью и лаской. Да это и не важно, потому что в эти мгновения существовали просто Белла и Эдвард. Никаких «но», никаких «бы» и «может быть». Весь окружающий мир отошёл на второй план, тревоги и сомнения спрятались в самый дальний угол сознания, становясь совершенно пустыми и блёклыми. Важными стали только наши прикосновения и поцелуи, стоны и вздохи, смех и слёзы от переизбытка чувств. И лёжа на груди любимого мужчины, слушая, как мягко бьётся его сердце, я смогла легко поверить в то, что всё у нас получится. И мы будем самой счастливой парой на свете!

---