Молящиеся в сумерках / A Litany at Dusk. Глава 28. The nature of being / Природа бытия
EPOV Это неправильно. Это так неправильно. Белла ускользала от меня, а я совершено не знал, как ее удержать. Она принадлежала мне. Я должен быть с ней. Защищать ее, любить ее. Она тоже чувствует это. Я знаю, что чувствует. Я видел это в ее глазах, когда она вошла в мою комнату.
Но она не позволяет своему сердцу вести ее. Все дело было в ее вере; я знал, что так и было. Если бы я мог разжать ее разум своими пальцами – и я искренне сожалел, что не могу, – я был уверен, что нашел бы там множество изображений соборов, четок и распятий. Горячий укол ревности заставил мои руки сжаться вокруг руля. Мне было жаль, что я не мог воззвать к Христу на его троне и побороться с Ним за нее, потому что, по крайней мере, тогда я мог бы побороться за нее. Вместо этого я смотрел, как она ускользает прочь, словно отступающий прилив, и чувство беспомощности, что я испытывал, заставляло меня почти задыхаться.
Мы снова были в «Vanquish», неслись на юг к Форксу. Джаспер с Элис ехали за нами в «Camaro» Джаспера. Мы могли бы поехать с ними, но, будучи эгоистом, я хотел провести это время наедине с Беллой. Ее лицо было задумчивым, а тон кожи казался холодным от света, идущего от приборной панели. Дорога была темной за исключением очень редких фонарей. На этом участке Британской Колумбии шоссе выступало тихим и прямым, и я позволил «Vanquish» нестись через эту тьму, как брошенному ножу.
Я чувствовал, будто буквально разрываюсь на две части. Острая боль распространялась от груди вниз при одной только мысли, что у нас осталось только несколько часов. Мы принадлежим друг другу. Она должна быть моей. Я был в этом настолько уверен, как ни в чем другом за все свои сто девять лет.
Огламурь ее, шептала часть моего разума. Ох, я хотел. Соблазн сделать ее податливой моим желаниям был почти подавляющим. Это смешивалось с жаждой крови, которая начинала всерьез обжигать меня, пока непрекращающаяся необходимость в ней не стала превращаться в черную дыру в моей душе, втягивающей все в себя, за исключением того единственного, что я не мог получить.
Я посмотрел на девушку. Она повернулась лицом к стеклу и смотрела на темную границу леса, пролетающего мимо нас.
Ты мог бы убить снова. Разве она этого не стоит? Еще одно искушение. Я уже сделал так однажды, чтобы быть с ней. Но как я смогу держать ее в своих объятиях, зная, что из-за этого отнял жизнь человека? Я дал отцу Джерри обещание; я дал обещание себе. Если я нарушу это обещание, то только все дальше и дальше буду удаляться от того человека, которым хотел бы быть – человеком, которым должен был быть, – если хочу быть с ней. Я бы вернулся ко всем этих психам и социопатам, еще более бесполезному существованию, чем раньше.
Несчастный, я не смог справиться с собой.
- Должно быть, ты рада, что отправляешься домой, - холодно бросил я. – Подальше от монстров. – Вот, что я сказал. Если она ничего не скажет, тогда скажу я. Я был монстром – и не только из-за своей сущности.
- Нет, - тихо ответила она, не смотря на меня. – Нет, не рада.
- Да? И почему это? – спросил я пренебрежительно.
Но она знала меня лучше, чем я думал. Она посмотрела на меня глазами, блестящими от слез.
- Ты знаешь почему, - ответила Белла, ее голос дрожал.
Я ждал, что она продолжит. Она была той, кто сказал «нет». Ей нужно было встретиться с последствиями этого.
- Потому что, даже если ты и немертвый, - прошептала она, - когда я с тобой, то чувствую себя более живой, чем когда-либо раньше.
Я тихо простонал от режущей боли, что пронзила меня. То, что она признала это, вновь вернуло мне чувства отчаяния и разочарования. Мне пришлось отвернуться и посмотреть в мое боковое окно, где увидел ее отражение в стекле, от которого я не сумел отвести глаз.
- Ты заставил меня понять, что я прячусь, - произнесла Белла.
- Прячешься? – потребовались определенные усилия, чтобы мой голос звучал спокойно.
Она кивнула.
- От жизни, которая была у меня. От всех, кто знал меня. От боли.
Я повернулся к ней.
- Я сделал это?
Ее глаза казались огромными; в этом тусклом свете ее зрачки были огромными и черными, такими же, какими были и мои.
- Твоя молитва, - сказала она. – У нас всех есть причины горевать.
Я не понимал, как она связала себя с моим списком, который, казалось, был вырезан на моем сердце. Это было моим личным покаянием, и я почувствовал спазм гнева, что она стала свидетелем этого.
- Ты и сейчас прячешься, понимаешь, - изрек я, как ни в чем не бывало. Я ненавидел себя за то, что говорил эти слова, даже когда они вырывались из моего рта. Неужели я действительно собираюсь быть настолько безжалостным с ней? – Что ты делаешь в церкви все время? Ты молодая женщина. Ты должна жить, а не проводить всю жизнь в молитве о ней.
- Так безопасней, - прошептала она.
- Жизнь не должна быть безопасной. Она должна быть волнующей, напряженной и полной страсти. Но не безопасной. – Я покачал головой презрительно, задаваясь вопросом, могло ли что-то из этого помочь продолжить наше с ней общение. – Какой тогда смысл жить?
Она вскинула подбородок, жест, в котором я распознал предупреждение, я задел ее слишком сильно.
- Твоя молитва, это волнующе?
- Туше, - признался я.
- Мы все прячемся, - сказала она. – Иногда мы прячемся от боли, которая, знаем, придет и поразит, не глядя.
Я посмотрел на Беллу и увидел ее огромные, как жидкий янтарь, глаза, смотрящие на меня. Она узнала мои слабые стороны, я должен был признать это. Как кто-то мог знать меня настолько хорошо, будучи знакомым со мной так недолго?
Я вновь повернулся к дороге, яростно думая.
Думай, Эдвард, думай! Как я могу изменить ее решение? Каковы были ее мотивы сказать мне «нет»? Это был просто страх перед миром вампиров? Это была диета вампира? Она знала, что кровь животных может питать нас. Да, она была испугана нашей природой, и она имела на это полное право. Но я не думаю, что дело было в этом. Белла удивила меня больше, чем единожды, своей силой. В ней было достаточно мужества и решимости, и она использовала их, чтобы преодолеть свой первоначальный страх. Этого было достаточно, чтобы заставить ее разум заработать и возбудить любопытство понять меня лучше.
Конечно, моя природа беспокоила ее. Я нес нелегкое бремя.
- Если бы я был просто мужчиной, обычным мужчиной, все было бы по-другому?
- Конечно, - ответила она, вздыхая.
- Даже если бы я убил стольких людей?
- Даже тогда, - с чувством произнесла она. – Прощение есть для всех.
Я перегнулся и провел пальцем по ее щеке. Это было похоже на прикосновение к сердцу звезды.
- Для тебя тоже есть прощение.
Она подтянула колени к груди и обняла их руками.
- Мы хорошая пара, не правда ли? – спросила девушка, ее голос был приглушен, так как она положила лоб на колени.
- Да, - ответил я, пытаясь заставить ее понять. – Мы пара, Белла. Верь в это. Я верю.
- Я не знаю больше, во что я верю, - прошептала она сквозь волосы, которые упали ей на лицо.
- Тогда верь в это. Никогда для меня не будет никого, как ты.
- Как и для меня никого не будет кроме тебя, - молвила она, не поднимая глаз.
Я протянул руку и взял теплую ладонь Беллы в свою, не в силах удержаться от физического контакта с ней. Мы оба хранили молчание, зная, что у нас больше не будет времени, которое мы могли бы провести вместе. Мы ехали многие мили, держась за руки, пытаясь найти утешение и силу в прикосновениях друг к другу.
- Поговори со мной, Белла, - наконец-то взмолился я. – Расскажи мне о чем-то, что ты любишь. – Я посмотрел на нее, увидев, что ее глаза полны слез.
- Я не могу, - прошептала она, ее голос был хриплым от слез. Она позволила своим волосам опасть между нами как занавес.
- Пожалуйста, - взмолился я. Я откинул ее волосы за плечо, чтобы видеть девичье лицо. – Представь, что мы едем домой к Чарли.
Она громко всхлипнула. Я открыл бардачок, где держал бумажные полотенца на случай, если придется проверять масло в машине, и протянул ей одно.
Белл громко высморкалась. Затем она сжала полотенце в кулаке и посмотрела на меня с дрожащим подбородком.
- Я просто пытаюсь следовать словам Христа. Пытаюсь быть хорошей христианкой.
- Я знаю, Белла, я знаю, - я чувствовал, как мое лицо закаменело от горя. Я ненавидел, что стал причиной ее боли. Не важно, что я делал, я, кажется, причинял ей боль. С другой стороны, она также сломила меня своим «нет», и хотя я пытался сделать наши последние часы вместе комфортными для нас обоих, не позволяя погрузиться в колодец страданий, похоже, я не особо преуспел в этом.
- Люди должны стареть и умирать. Затем они отправляются на небеса к Господу. Это естественный порядок вещей.
- Да, согласен, - сказал я, вздыхая. – Тебе не нужно напоминать мне о том, насколько я неестественный.
- Так почему я чувствую, будто делаю самую большую ошибку в своей жизни? – воскликнула она, начиная душераздирающе рыдать.
Я остановил машину на обочине. Похоже, только лишь держать ее за руку не поможет справиться с этими рыданиями. Я вышел из машины, обошел ее и стянул Беллу с сиденья почти мгновенно. Я обнял ее, прижимая к груди, пока она рыдала.
Джаспер свернул с дороги позади нас и выключил огни. Мы с Беллой стояли, обнимая друг друга, в темноте на обочине дороги где-то в западной части Канады.
- Тише, - сказал я, прижимая ее крепче и поглаживая по волосам. Я не знал, что еще сказать. Как бы сильно я не хотел ее – не нуждался в ней, – это было то решение, которое должна была принять она. Это был бы единственный подарок, который я мог преподнести ей. Без сомнений, самое сложное решение, которое я когда-либо предоставлял кому-то принимать.
- Почему? – рыдала она у меня на груди. – Я не понимаю… почему, почему Господь делает это.
Я посмотрел в ночное небо, звезды мерцали над нашими головами.
- Я знаю, Господу плевать на меня, - произнес я сквозь зубы, - но меня убивает то, что и к тебе Он относится также.
- Конечно, он заботится о тебе, - всхлипнула она.
- Я не верю в это, - тихо сказал я.
Она откинулась назад, чтобы посмотреть мне в глаза.
- Что ж, я верю. Почти, - протянул я, - ты почти заставила меня хотеть верить в это. Но как я могу, когда Он свел нас вместе только затем, чтобы разлучить?
- Это ты, это ты, - рыдала она. – Ничто из этого не имело бы значения, если бы это был не ты.
- Я знаю, - прошептал я, пока ее теплые слезы заливали мою рубашку. – Я не могу просить тебя бросить твоего Бога. – Образ ее в церкви, молящейся, вернулся, чтобы преследовать меня.
Было что-то такое чистое, такое безмятежное в ее лице тогда. Я не мог просить ее отказаться от Бога ради меня. Я не мог просить ее отречься от всего, что она знала и любила, или все же мог? Неожиданно тяжесть того, что я просил ее сделать, опустилась на меня, и я почувствовал себя раздавленным своей же собственной корыстностью. Она имела полное право вернуться к своей жизни. Было ясно; я не заслуживал ее.
Белла постепенно стала успокаиваться.
- Вампиры плачут? – спросила она, ее голос был приглушен моей рубашкой.
- Не могут. У нас не осталось слез.
- Вот так сейчас и мои глаза чувствуются, - произнесла девушка. Она подняла лицо, и я увидел, какими опухшими оказались ее глаза. Ее нос был красным, а кожа лица покрылась пятнами. Такой красивый человек. Я потянулся к окну машины и схватил бумажное полотенце, промокая ее слезы.
- Ты плачешь за нас обоих, - изрек я. Я поднес свою руку к ее лицу и поцеловал ее закрытые веки нежно, пробуя солоноватые слезы и борясь с желанием до хруста в костях прижать ее к себе. Поцеловав Беллу, я прижал ее голову к своей груди, слушая девичье сердце, каждый удар напоминал мне, что время уходит, и что у нас осталось его совсем немного.
Мы пересекли границу Штатов поблизости от Суррея, чтобы обойти таможенный контроль, и когда приблизились к Сиэтлу, Белла начала беспокойно вертеться в кресле.
- Так ты думаешь, что все это только ради того, чтобы убедиться, что я в порядке, именно поэтому квилеты хотят видеть меня?
- Это то, что… как Элис и Джаспер слышали, Сэм говорил Карлайлу.
- Сэм? Сэм Улей?
- Он – Альфа, глава стаи.
Она покачала головой, вздыхая.
- Я понимаю. Конечно же, теперь все становится понятно.
- Что?
- Сэм – глава волчьей стаи. Спорю, Пол также часть этого. Они всегда звали Джейкоба, вытягивали его куда-то поздней ночью. Он приходил домой, и от него доносился запах скошенной травы и леса, к тому же он заваливался в кровать только перед рассветом.
Еще одна причина ненавидеть квилета. Его глупость, ведь он позволил Белле ускользнуть сквозь пальцы, и это только укрепило мое уже отчаянно низкое мнение нем.
- Мы покажем им, что ты в порядке, и пусть они опять спрячутся в своем доме, - проговорил я, пытаясь быть обнадеживающим. – Хотя я надеюсь, что Карлайл заставит их принять кое-какие дисциплинарные меры. Они нарушили договор, в конце концов. Мы никогда никому не причиняли вреда на их территории, но Джейкоб нарушил все правила.
- Дисциплинарные меры? Против кого? Джейкоба?
- Он тот, кто нарушил договор, - заметил я. – Он рисковал твоей жизнью, хотя и понимал, что это его совершенно не касается. О чем он думал, превращаясь перед тобой?
- Думаю, - протянула Белла, веря в него больше, нежели он заслуживает, - он просто пытался защитить меня.
- Что ж, это было неправильно, - заметил я, не желая слышать, как она защищает его. Он не нуждался в защите, на мой взгляд. – У этого будут последствия, серьезные последствия.
- По крайней мере, он сказал мне правду, - прошептала она.
Неожиданный спазм гнева пронзил меня.
- Правду, Белла? Ты хочешь правду? –
Правда в том, Белла, что я не хочу идти дальше без тебя. – Правда в том, что он опрометчиво подверг тебя опасности, сделал то, от чего я пытаюсь оградить тебя.
- И теперь ты собираешься оставить меня, лишь бы я не оказалась в опасности, - сказала она.
Нотки грусти прозвучали в ее голосе, и я почувствовал, что они опустились на мои плечи как Атлас.
- Да.
Выражение ее лица было серьезным, когда она посмотрела на меня.
- Все так плохо?
Я глубоко вдохнул через нос, неожиданно осознавая аромат, признавая наконец-то, что возможно часть моей раздражительности сегодня была связана с тем, что мне постоянно приходилось сражаться с тем, чего он требовал от меня. Этот запах вновь становился всеподавляющим, мое горло, все мое тело начало болеть, оно жаждало попробовать эту кровь. Ее сердце билось спокойно, напоминая мне – как будто я нуждался в напоминании – о красном экстазе, текущем по ее венам. Мысли начали проноситься у меня в голове о том, чтобы свернуть с дороги, остановить машину, заманить ее в лес или даже просто усадить на переднее сиденье и прижаться носом к ее шее, где дрожал ее пульс. Я оттолкнул эту мысль от себя, признавая, что это становится все сложное.
- Да, - ответил я ей спокойно, - все так плохо.
Была уже почти полночь, когда мы приехали в Форкс. Мы свернули на изогнутую подъездную дорогу, и дом появился перед нами. Я услышал, как сердце Беллы забилось быстрее, а ее дыхание ускорилось.
- Не бойся, Белла. Никто не навредит тебе.
Она пожала плечами.
- Ох, конечно, это же обычное дело, встретиться и познакомиться с целым кланом вампиров.
Я был воодушевлен ее сарказмом. Это означало, что ее разум вновь острый… и работает.
- Пожалуй, они предпочитают, чтобы их называли семьей. Вот кто мы.
Карлайл и Эсми спустились по ступенькам, когда мы вышли из машины. Я обнял Беллу, защищая.
- Карлайл, Эсми. Это Белла. Белла, ты знакома с моим отцом. А это Эсми.
- Очень приятно познакомится с тобой, Белла, - сказала Эсми, добрейшая из хозяек, учитывая обстоятельства. – Мы очень благодарны, что ты согласилась прийти.
- Приятно видеть тебя, Белла, - сказал Карлайл.
Белла сглотнула и кивнул.
- Привет.
Карлайл проигнорировал небольшое колебание Беллы, но его глаза переместились ко мне.
Как она справляется со всем этим? Белла не видела, как я пожал плечами, говоря:
«Не очень хорошо». «Camaro» Джаспера припарковался позади моей машины, когда Эммет и Розали вышли из дома.
- Привет, Белла, как ты? – спросил Эммет, широко улыбаясь и спускаясь по лестнице. – Так что ты думаешь обо всем этом? Довольно круто, да?
- Эммет, - отчитала его Роуз, спускаясь по ступенькам за ним. – Дай девушке минутку придти в себя, хорошо?
- Да ладно, Роуз, - сказал он. – Белла может справиться с этим. Она всегда казалась мне крепкой девушкой.
- Не слушай его, Белла, - произнесла Розали. – Мы понимаем, что все это слишком для тебя.
- Это даже преуменьшение, - с сожалением ответила Белла, отчего Эммет и другие засмеялись.
- Что ж, мы должны поблагодарить тебя за то, что пришла, - изрек Карлайл. – Мы пытаемся нормализовать отношения с квилетами, и что ж, когда они посчитали, что ты оказалась в опасном положении, понятно, захотели убедиться в твоей безопасности.
- Ты уверен, что это все, чего они хотят? – спросил я у Карлайла так быстро, что слова были непонятны для человеческого уха.
Они понимают, что один из них нарушил договор. У них особые отношения с Беллой. Вслух Карлайл добавил:
- Если все в порядке, мы направимся к оговоренному месту через несколько минут, тогда Белла сможет показаться, и мы закончим с этим.
Она готова измениться? - спросил Карлайл у меня.
Я повернул лицо в сторону, чуть-чуть покачав головой.
Ох, сын, мне так жаль. - Белла, не хочешь войти внутрь? – спросила Эсми. – Уверена, после дороги ты, вероятно, хочешь попить и немного освежиться.
- Спасибо, - сказала Белла. Она посмотрела на меня.
- Я сейчас буду, - заверил я ее, когда Эсми взяла ее под руку.
- Итак, - произнесла Эсми, ведя ее вверх по лестнице в дом, - слышала, что ты училась в одной школе вместе с Элис и Джаспером.
- Они учились в одном классе со мной, - ответила Белла, когда Эсми придержала дверь для нее. Я обнадеживающе улыбнулся ей, зная, что у Эсми есть дар заставлять людей чувствовать себя желанными гостями, чувствовать себя непринужденно рядом с ней.
- Я была так уверена, что ты уже обратил ее, - сказала мне Розали, когда Белла была вне досягаемости, чтобы слышать нас. – Тогда ситуация была бы действительно дерьмовая.
- Я с трудом переношу ее запах; ты действительно думаешь, что у меня достаточно самоконтроля, чтобы обратить ее? - с горечью спросил я. Если бы я чувствовал, что это реальный вариант, я бы рассмотрел его.
- Похоже, что ты больше чем нюхал ее, когда мы приехали, - бросил Джаспер, когда они с Элис присоединились к нам.
- Это вы о чем? – поинтересовался Эммет, улыбаясь и смотря на меня, выгнув брови.
- Так каков твой план? – спросил Карлайл. – Если она не хочет быть обращена.
Хорошо для нее, подумала Розали, немного вскинув подбородок, зная, что я услышу ее.
- Я не знаю, - ответил я, бросая взгляд на Розали. – Ей нужна защита. К сожалению, она сказала своему духовнику, что знает.
- Духовнику? – спросил Джаспер.
- Своему католическому священнику.
Карлайл со свистом втянул воздух сквозь зубы.
- Это не хорошо.
- Да, и он связан с Волтури, - добавил я.
- Ей придется убежать, - проговорил Джаспер.
- Ей придется убежать довольно далеко, чтобы сбежать от Волтури, - встряла Элис.
- Это волки создали этот беспорядок, - сказала Розали. – Почему бы им не защитить ее?
Я открыл рот, чтобы запротестовать, но закрыл его, когда мысли Карлайла донеслись до меня.
Это имеет смысл. Очевидно, они заботятся о ней. Они единственные, кого я видел, кто сможет удержать кое-каких стражей Волтури, если они будут искать ее. - Никогда, - прошипел я.
- Кажется, что ты рассмотрел уже все варианты, - произнес Джаспер
- Просто дайте мне немного времени, - заявил я. – Давайте отправимся на эту полуночную встречу, а затем я что-нибудь придумаю.
Я повернулся и поднялся по ступенькам, другие последовали за мной.
Волки. Это, должно быть, будет весело. Это был Эммет.
Серьезно, Эдвард. Тебе нужно быть более осторожным. Спасибо, Розали.
Семнадцать сорок четыре. Одна тысяча семьсот сорок четыре. Это остановило меня. Я отошел в сторону и придержал дверь, позволяя всем войти передо мной. Элис оказалась последней, и выражение ее глаз было отсутствующим, так что я понял, ее посетило видение. Я проник в ее мысли, чтобы узнать, что она видела. Волки снова мешали, но были и слышны эти цифры, с другой стороны.
Это стало не хорошим знаком, учитывая, что моя последняя жертва была тысяча семьсот сорок третьей. Мы с Элис остановились, мгновенье смотря друг на друга, прежде чем войти в дом. Я не спрашивал ничего, да и она тоже. Бессмысленно, но какая-то часть меня надеялась, что если эта мысль не обретет своей завершенности, то я смогу отрицать ее существование в принципе.
Мы пробыли внутри несколько минут. Джаспер вышел из гардеробной в коридоре и протянул дождевики, говоря, что скоро начнется дождь.
Это прозвучало как пророчество.
- Элис? – спросил я у него, надевая до пола черный дождевик, что он дал мне.
- Канал погоды, - он усмехнулся, прежде чем протянуть Белле дождевик желтого цвета.
Эммет и Розали отвезут меня и Беллу на место встречи на джипе. Остальные побегут туда; расстояние было не такое уж большое.
Мы подскакивали на неровной трассе какое-то время, прежде чем приехали на поляну. Я открыл дверь Беллы, и она медленно вышла.
- Тут так темно, - сказала она, почти прошептав. – Я едва вижу собственную руку перед лицом.
- Включи фары обратно, - бросила Розали Эммету, и фары вновь зажглись в ночи. Их свет, казалось, создал стену из тумана перед нами; влажность была очень высокая, да еще и дождь начался.
Карлайл и Эсми, Элис и Джаспер вышли из линии деревьев, которая ограждала поляну с востока. С надетыми на голову капюшонами они выглядели как уличные головорезы, и я почувствовал, как Белла задрожала под моей рукой, когда я обнял ее за плечи.
Карлайл снял капюшон и подошел к нам.
- Как у тебя дела, Белла? Держишься?
Она сжала губы и кивнула. Эсми похлопала ее по руке.
- Ты делаешь все замечательно, дорогая.
За барабанящими звуками дождя, ударяющегося об деревья, раздался шорох из кустов с западной стороны. Десятки пар глаз отразились в фарах автомобиля.
- Волки здесь, - прошептала Эсми.
Конец 28 главы
Автор: duskwatcher2153
Перевод: Teo
Бета: LanaLuna11
Почтовый голубь: RouzKallen