Название: Nightside of wishes. (Темная сторона желаний)
Автор: Replikeite
Жанр: мистическая драма.
Саммари: Погружаясь в крепкий сон, никогда не знаешь, что тебе присниться: твое прошлое или прошлое твоих будущих жертв.
Мы все жертвы зависимостей своих слабостей - своих желаний.

Nightside of wishes.

* * *
Погружаясь в крепкий сон, никогда не знаешь, что тебе присниться: твое прошлое или прошлое твоих будущих жертв.
* * *
Мы все жертвы зависимостей своих слабостей - своих желаний.

Глава 1: Закон или совесть?

Близился майский звездный вечер. На просторные поля нехотя сползал с гор густой туман, окутывая землю, словно теплым пушистым одеялом. Солнце, как уставший младенец после насыщенного эмоциями дня, лениво, почти без сил катилось за горизонт, оставляя за собой приятный оранжево-розовый оттенок на небе, как будто прощаясь с ним, в страстном поцелуе до следующего утра.
На веранде довольно хорошо и спокойно. Эдвард, лежал в гамаке с бутылочкой пива, придаваясь воспоминаниям трехдневной давности о разговоре со знакомым копом.
Оба они находились по разную сторону баррикад, однако только один из них знал об этом. Стив был необходим Эдварду, а дружба лишь была его прикрытием, о чем коп даже не подозревал. Стив любил трепать своему «другу» о работе и частенько болтал лишнего.

-Эй, Стив, здорова! Как сегодня улов, много злодеев поймал? – Эдвард умело изобразил дружественную улыбку, подходя к барной стойке, приветствуя друга.
-Эй, по тише, я тут в засаде сижу, ты мне все дело завалишь! – С ехидным серьезным лицом ответил Стив. Друзья пожали друг другу руки и похлопали по плечу.
– Привет, дружище! Сам-то много старушек перевел через дорогу за последнюю неделю? Давно не виделись. – Стив улыбался в ответ, радуясь долгожданной встрече с другом.
-Да уж, давненько. А старушки то ничего, – подмигнул Эдвард Стиву. - Может ко мне переметнешься? Ну ее, эту работу в полиции. У нас и не только старушки, поверь. У социальный работников куда больше приятных рабочих моментов, чем у копов, – с сарказмом, все так же фальшиво улыбаясь, подыгрывал Эдвард.
«Ты не знаешь всей правды! Ненавижу старушек». Добавил про себя Эдвард.
Парни заказали по бутылочке пивка.
- Это ты говоришь об утках и памперсах для стариков? – Стив не унимался.
- Неет, это я говорю о сногсшибательных внучках, которые есть у этих весьма не бедных старых кляч, – продолжал Эдвард в том же духе.
Друзья разговаривали о последних новостях на работе и личной жизни Стива. Эдварду нечего было сказать, вернее было что, и он сочинял свою придуманную жизнь на ходу, умело изображая порядочного гражданина.
- Знаешь Эд, я уже 3 года работаю младшим инспектором в долбанном отделе убийств. И знаешь что? За все мое время работы раскрываемость совершаемых убийств сократилось в двое,- изрядно подпив, бормотал с гордостью Стив. - И слава богу тому, кто придумал законы что бы карать таких ублюдков, иначе я бы был безработным. Понимаешь? – на лице копа появилась хищная усмешка. - Мне это нравиться, черт побери! – изливал душу Стив, осушая пятый стакан скотча.
Эдвард не отставал, заказав обоим по шестой.
- По моему, тебе хватит, – с усмешкой говорил Эдвард, глядя на друга. Последний держался куда достойнее, но не подавал вида.
- И потом не всех же сажать за убийства, руководствуясь только законами, вместо того что бы по совести и мотивам распознать, что некоторые из них приносят пользу убивая всякую мразь. – без задней мысли выпалил Эдвард.
- Что? По совести? Ты явно прикалываешься надо мной, дружище. Каждая такая вторая мразь говорит, что оно не виновно или, что произошло случайно, и он жалеет о содеянном. Только я не введусь на такие сопли. И законы придуманы для того что бы такие как мы ставили таких как они на место. А то тебя послушаешь, так всех «праведников» надо отпускать без зазрения совести? А может им еще денег на такси и на шлюху, что бы снял стресс? – от этих слов лицо Стива переменилось, оно уже не выглядело дружественным как пару мгновений назад, напротив, в нем капелла, ненависть и непонимание по отношению к словам своего «друга». Стив посчитал это как оскорбление.
- Расслабься, Стив. Ты меня пугаешь. – Эдвард пытался успокоить друга, хотя по правде его это очень забавляло. – Не хотел тебя задеть подобным. Я ни в чем не обвиняю наше правосудие, я его даже поддерживаю – слукавил он, - но ведь никто кроме убийцы до конца не знает всех обстоятельств, которые сподвигли его на преступление?
- К черту обстоятельства! – не унимался Стив, его голос становился громче и настойчивей, - Совершено убийство! Это античеловечно, антиморально. Не законно, в конце концов! – почти сорвался на крик голос Стива. - Понимаешь? – в упор смотрел Стив в глаза друга, в его глазах кипела ярость. – А я кто? Я закон! – стукнул кулаком коп по барной стойке. - И я его соблюдаю…и что бы все соблюдали… - Стиву явно было достаточно.
Даже узнай Стив о настоящей «работе» Эдварда, последний сомневался, что когда-либо коп сможет стать на сторону «совестного» убийцы.
«И все твой сраный патриотизм, который тебя же и погубит». В тайне насмехался над копом Эдвард. Он ликовал, что присутствовавшее к тому времени в Стиве количество виски, так повернуло их разговор. Убийца еще долго измывался над копом.
- А знаешь Стив, ты прав! Твою мать! – убедительным тоном говорил Эдвард, так же в упор, смотря в пьяные глаза друга. – Да! Ты прав, Стив! – не переставал лгать Эдвард. - За это и выпьем!
После последнего выпитого стакана Эдварду пришлось тащить Стива домой. Можно было посадить друга в такси, но Эдвард все же надеялся, что пьяный коп разболтает ему какую нить нужную информацию об очередном серийном убийце.
Сидя на переднем сиденье Феррари, Стив еле промямлил:
- Какого черта? Ты же пьяный! Вызови мне такси.
Но Эдвард уже завел мотор, алкоголь не так действовал на него, он всего лишь приглушал чужие воспоминания, поэтому он был вполне трезв, что бы вести машину.
- Не боись, я меня в машине коп в заложниках, они мне ничего не сделают! – шутил Эдвард, подъезжая к дому друга.
«А может прямо сейчас разогнаться и на полной скорости вылететь с обочины?!» - свирепствовали мысли в голове у Эдварда. Убийца ликовал. На его лице играла озорная ухмылка.

Улаживая Стива на кровать, Эдвард вслушивался в неразборчивый бред своего друга.
- А знаешь Эд, ты единственный кто меня понимает…. и не считает за «мусора». Ну ты понимаешь меня. – И через некоторое время добавил. – Спасибо тебе, дружище.
- Эй, Эд, - бормотал на последок Стив, - Будь аккуратнее… вокруг начали умирать люди… очень странным…. – и тут Стив засопел, а вскоре и захрапел.
«Ничего интересного. Ну хоть поразвлекся» - убийца был раздосадован, тем что ничего не узнал.

Эдвард ехал на полной скорости домой. Уже несколько дней у него не было видений и это очень раздражало. Он жаждал новых ощущений, запаха свежей крови, убийства мерзких тварей. Такое бывало. Но сегодня у него было предчувствие, что наконец ему покажут, и оно его не обмануло.

Глава 2: Утоление желания.

Придя домой, не раздеваясь, Эдвард рухнул на кровать и моментально погрузился в сладкое забвение. Темнота поглотила его сознание. Сны больше не приходили к нему, лишь только одни видения. Подсознание не вело счет времени, и иногда он мог проспать пару суток подряд.
Внезапно после бесконечной темноты вспыхнула яркая мерцающая картинка. В приемной была напряженная тишина, секретарша пыталась хоть что-то услышать о ее будущем, прижимаясь ухом к замочной скважине. Возле рецепшна стояло несколько человек в предвкушении каких-либо новостей. Тем временем, за дверью проходило совещание между директором заведения и Дюком Ван Ховертом, преуспевающем богачом, владельцем крупного капитала, а так же несколькими заводами на севере страны и нефтяной вышкой в тихом океане. Миллиардер с искренним желанием так и норовил помочь проблеме без пяти минут бывшему владельцу приюта. Но директор не имел ни малейшего представления об истинных намерениях магната. Пожимая руку директор, Ховерта наполняло приятное возбуждение и волнения оттого, что означал для него данный жест.....
Картинка резко сменилась. В маленькой комнате с тусклым светом и зашторенными окнами слышались голоса, вздохи, детские всхлипы и изредка детский истерический смешок.. Мистер Ховерт тяжело дышал, робко постанывая, его голос, становился тверже, но не громче, в предвкушении новой волны наслаждения.....
Картинки начали меняться, быстрее углубляясь в прошлое Дюка, показывая все его черные и грязные деяния, совершенные им в его жалкой никчемной жизни....
Последнее что увидел Эдвард, как Ховерт умирает, мучаясь от боли и захлебываясь в собственных конвульсиях.
Видения закончились, стало темно. "Голова раскалывается - значит, я просыпаюсь" Эдвард нехотя открыл глаза. Наконец он узнал последнюю деталь – имя жертвы. Тут же, как обычно, после ведений в виски врезалась головная боль. Теперь не было никаких сомнений - видение в маленькой комнате окончательно утвердило смертный приговор Ховерта.
"Он умрет сегодня ночью, и я сам вынесу ему вердикт".
За окном солнце медленно катилось за горизонт. На часах было начало восьмого. "Надо собираться". С этими мыслями Эдвард пошел на кухню за поздним завтраком, затем в душ. Отыскав в Интернете адрес жертвы, Эдвард натянул джинсы, накинул плащ на голый торс и отправился прямиком Бартон-Сити на Сторн Стрит. Это находилось всего в сутках езды от Сансет-Сити.
Прокравшись в дом жертвы, Эдвард обнаружил его хозяина в своем рабочем кабинете. Жена с детьми развлекались в бассейне. Зная из видений, что в кабинет никто никогда не заходит, Эдвард решил не становиться изобретателем, а совершить задуманное прямо в этой комнате. Громкая музыка у бассейна была ему на руку.
Ховерт даже не успел сообразить, что его оглушили, и он потерял сознание. Очнувшись, Дюк тут же осознал, что он раздет до нижнего белья, связан и сидит с завязанными глазами.
И тут он услышал негромкий ласковый и одновременно зловещий голос, пробирающий до мозга костей.
- Здравствуй Ховерт. Ничего не бойся и не говори, а только послушай, – начал не спеша Эдвард, смакуя поминутно происходящие события.
- Что происходит? Кто вы такой? Я ничего не вижу! Развяжите меня. Вы за это поплатитесь. Помогите! – завопил Ховерт.

Мгновенно разум Эдварда приказал своей жертве молчать, от чего у того онемел язык и почти пропал голос. Ховерт испугался еще больше. Он пытался говорить, молить о пощаде, но не выходило. Он затрясся от ужаса с ним происходящего, по щекам побежали слезы отчаяния.
- Я же попросил молчать! – резко рявкнул на Ховерта Эдвард и в туже минуту его голос снова стал прежним.
- Я твоя смерть, твой палач. Я пришел за тобой. – Он снял повязку с лица Ховерта, от чего тот отпрянул, Эдвард посмотрел в глаза жертвы журящим родительским взглядом. – Дерьмовые твои дела, Хови, сынок. Ты напроказничал очень сильно и теперь тебя надо наказать. Тебе не место в этом мире, – голос Эдварда становился безумным и еще более зловещим, а взгляд стал устрашающим.
И тут Эдвард рассмеялся.
- Забавно, Ховерт, я чувствую, что ты знаешь, почему я здесь, и ты, мразь, даже не раскаиваешься за то, что сделал? За то, что погубил столько детских уродливых душ? Ты самый гнусный урод, который тиранил себе подобных и за это ты умрешь. Сегодня! Сейчас! – голос Эдварда становился все громче, в глазах бушевала агония, а Ховерт захлебывался в истерике от ужаса, от услышанного, от грядущего.
- Пожалуйста… нет… - промямлил последнее Ховерт, и начал биться в конвульсиях.
Разум Эдварда уже взялся за дело, не спеша, вытравливая душу из тела маньяка-педофила. Все длилось около 20ти минут, но для Эдварда это показалось вечностью, он все глубже и глубже проваливался в эту пьянящую его бездну, насыщая каждую клеточку своего мозга неповторимыми ощущениями. Все закончилось, но Эдвард еще некоторое время ласкал свою жертву взглядом, одаривая благодарственным взглядом.
Эдвард шел к машине, когда пошел дождь. Он ненавидел дождь, ведь тот беспощадно смывал с него сладкий вкус приближающейся к концу ночи.

Ничто не могло предвидеть такого поспешного приближения собственной смерти Дюка Ван Ховерта как утро сегодняшней среды с ее прекрасной солнечной погодой и потрясающем сексом с недавно "приобретенной" красавицей женой. В свои 45 он ворочал солидным капиталом и мог позволить себе практически все. И сделка на этот день намечалась очень важная и долгожданная для Ховерта по приобретению приютского дома, в котором жили около пятисот бездомных. И судьбы у этих детей были предопределены, поскольку все они были с ужасными отклонениями, начиная от аутизма и заканчивая СПИДом. Общество отворачивалось от таких детей, от такого будущего и Ховерт знал, что только он им сможет помочь, спасая это заведение от его закрытия путем удачного финала сегодняшней сделки. Но вот только наш благодетель таил в этом далеко не просто благотворительный умысел, считая, что во всем должна быть взаимная отдача. От таких сирот ничего нельзя было взять кроме их собственной плоти. И Ховерт уже долгие месяцы, подкупая начальство приюта его дальнейшим приобретением, а обслуживающий персонал пустяковыми для него суммами, пользовался детской плотью, оскверняя их больные, никому ненужные души.
Даже у такого как Эдвард, щемило в груди при мысли о том, что бы стало с этими душами, "позаботься" эта мразь о них после приобретения прав на владение приютом.

Дождя уже не было в воздухе пахло блаженством и предвкушением утренней свежести. Эдвард шел по северной улице от дома Ховерта, не спеша, покуривая TREASURER*, неся в сумке через плечо компенсацию, взятую из дома уже покойного хозяина. Уже через несколько часов все богатство, принадлежащее пидафилу-миллиардеру отправиться на настоящую благотворительность, которая принесет нуждающимся истинное благо, а не то которое мечтал подарить Ховерт сиротам. «Подонок!» От этих мыслей и от сделанного у Эдварда словно вырастали крылья. Ведь он делал это без зазрения совести и никакая утрата и раскаяние никогда не мучили его по этому поводу. Он делал то, что должен, то, что считал правильным. А правильным и было избавление от этого мира такого как Ховерт и ему подобных.
Солнце уже вставало из-за горизонта, когда он сел в свой Ferrari 599 GTB Fiorano**, небрежно швырнув сумку на заднее сиденье, и завел мотор. Машина сладко промурлыкала ему в ответ и понесла его навстречу восходящему солнцу.

*элитная марка сигарет, изготовленных английской компанией Chancellor Tobacco Company.

Глава 3: Темная сторона.

Каждый раз, возвращаясь домой, Эдвард словно ощущал как стены принимают его в свои объятия, как они укрывают его и его неповторимый мир, окружают его заботой, уютом и теплом со всей любовью и нежностью на которую только способна настоящая семья. Так было и в этот раз. Дом был его семьей. За долгие годы совместной жизни они неплохо прижились и прекрасно дополняли друг друга: дом своей неприметностью, тайным кровом каждой заблудшей души, а Эдвард наличием той самой души, которую так необходимо было прятать от внешнего мира, во благо последнего.
На часах было пятнадцать минут седьмого вечера 14 мая 2005 года. Всего лишь небольшая часть фермы была обустроена Эдвардом. Пару комнат: холл, спальня, кухня, санузел и веранда, выходившая прямо на восток. А большего было и не надо его заблудшей душе. О своей прошлой жизни, жизни до прихода на ферму Эдвард никогда не вспоминал, он просто знал что помнил, а придаваться воспоминаниям, считал пустой тратой времени.
Вот только помнил он далеко не все. Самое раннее воспоминание было связано с тем, как впервые проявились его способности. Эдварду было 12 лет, и он уже знал, что он бездомный, живет на улице и зарабатывает на еду в переулке, играя на скрипке. Он не помнил не одной детали, как он тут оказался и откуда у него такие хорошие навыки игры на инструменте, но он отчетливо помнил, как к нему подошли две дамы бальзаковского возраста. Они были хорошо одеты и от них пахло дорогими духами и не менее дорогим алкоголем. Они глумились над бедным бездомным оборванцем, крича, что так на жизнь не заработаешь и что вообще он обречен, потому что никогда не сможет подняться выше чем он есть сейчас. Мальчика вдруг неоткуда окутал гнев к этим языкастым дамам. Затем так же неожиданно вспыхнула ненависть и в голове, словно произошел взрыв, наружу выбралась его спящая доселе темная сторона разума и словно вспышки показывала ему видения.
Эти видения показывали ему то, что было скрыто в потаенных уголках душ этих женщин. Они всю жизнь прожили вместе в одиночестве, занимаясь лишь одним, обворовывая богатых стариков, разбивая им сердца и лишая жизней. Вот они смеялись так надменно после каждой победы, думая, что им не воздастся. Но пришел и их черед.
Эдвард кипел от злости, он настолько их возненавидел, что так сильно желал им немедленной смерти, представляя все это в своей голове. И как только мысли об этом начали появляться, вместе с ними старушки упали и начали задыхаться. Невидимая сила душила им глотки, то был темный разум Эдварда.
После того как все кончилось, он ничего не чувствовал кроме блаженства и широкая улыбка сверкала на его лице. От чего ему стало страшно, поначалу он растерялся, затем испугался и возненавидел себя и с этого момента всячески избегал людей, старался работать по ночам. Работа распространителя ему подходила. Не в силах контролировать это, вскоре Эдвард он сам начал употреблять и понял, что у него нет зависимости к наркоте, она только лишь заглушала на время видения. Это успокаивало, но ненадолго. Вскоре видения возвращались вновь с новой силой, он чувствовал зло на расстоянии, всю ту черноту в головах людей, которая съедала в нем человека.
Он стал уродом, человеческим отродием, похожим на комок зла всего живого который воплотился в его маленьком тельце, когда он только вышел из утроб матери на белый свет. Мысли о самоубийстве стали приходить все чаще, но подавленный дух, неуверенность ни в себе ни в окружающем его мире ломали все надежды на получение вечного покоя. Он чувствовал себя ничтожеством, от того что не мог избавить мир от самого себя.
Эдварду было 20, когда обычной, как и все до этого в его жизни, январской ночью как всегда валяясь в переулке уже несколько часов в полном блаженстве от очередной дозы героина, ласкающего его кровь, его тело, проникнувшего в каждую клеточку мозга, растворяя все видения и даже мысли о нем самом, вдруг его перебил режущий слух, умоляющий о помощи женский крик. В тот момент, когда крики дошли до сознания мозга, наступило моментальное отрезвление, словно этой сладкой дешевой дозы и никогда не было в нем. Крик начинал давить на виски. Внезапно возникшая злость заставила Эдварда подняться и устранить источник раздражения, что бы продолжить свое падение в бессознательное. В переулке было темно, и лишь свет полной луны освещал улицу. Эдвард шел на звуки, полностью поглощенный мыслями о том, что за тварь помешала ему. В тупике виделись две черные фигуры, они, то сливались, то вновь ненадолго отдалялись друг от друга. Одна фигура сопротивлялась другой, более сильной. Женские крики не унимались, только становились все громче, изредка проскакивал и мужской голос, он был довольный, зловещий и очень возбужденный. «Значит это ты мразь!» Свирепствовало у Эдварда в голове.
- Да как ты посмел?! Ты, ничтожество! – сорвалось с губ Эдварда. – Сейчас я тебя уничтожу, ты пожалеешь, что родился на свет!
От этих мыслей разум Эдварда показал хозяину всю суть этой мрази, насильника-убийцу женщин и детей, детство которого прошло в унижениях и избиениях со стороны родителей его ровесников. Злоба на весь мир, отчаяние и желание мстить не были для Эдварда оправданием поступков этой мрази, а наоборот были его приговором.
-Я избавлю тебя от этого мира! – Эдвард почти вплотную приблизился к насильнику, и разум его показал, как убийца гибнет от собственных рук.
- Нет, ты сам себя избавишь! – и тут же невидимые силы оттолкнули насильника от женщины, которая тут же забилась в угол. Прижатый к стене убийца приставил нож к горлу, которым ранее угрожал своей жертве, шокированный, он сопротивлялся собственной руке. Эдвард сделал усилие и его разум нажал на руку насильнику, перерезая тому горло. Эта мразь умерла так быстро, что даже не поняла, что произошло. Женщина от увиденного негромко забилась в истерике. Она смотрела на Эдварда, в ее глазах читался страх и неизбежность собственной смерти. Она ждала, что будет следующей, уже смирилась, но страх смерти не покидала ее не на секунду. Ее глаза отчаянно молили о пощаде.
Эдвард развернулся и пошел прочь. Еще не осознавая, что только что произошло, он словно очнулся и испугавшись, того что натворил, обратился в бег. Лицо женщины и насильника стояли у него перед глазами. Он бежал без цели очень долго, не отдавая отчет времени, просто бежал вперед, словно в надежде, что воспоминания о происшедшем должны выветриться. Теперь он сам себе не доверял, ужасаясь тому, что сделал и тому, что все-таки способен на убийство другого человека. При этой мысли в голове словно щелкнуло и он тут же остановился как вкопанный. «Это был не просто человек, а тварь, которая за свои деяния по праву заслужила смерть» - шептал голос. «Значит я не убийца! Не такой как он» - с облегчением вздохнул Эдвард.
А самое главное он больше никогда не увидит его преступлений и эти видения не будут убивать его, он сам будет убивать таких как эта мразь.
Внутри повисла тишина и через пару мгновений раздался приятный взрыв, который в ту же секунду изменил все. Эдвард понял, что испытывал неописуемое удовлетворение от убийства этой мрази.
Теперь он знал, как выключить видения, как прекратить свою боль и страдания.
Приведя в порядок мысли в голове, Эдвард осмотрелся. Оказывается, он находился за городом, неподалеку виднелась старая заброшенная ферма между лесом и пустырем. «А вот и новый дом». Уверенным шагом Эдвард шел в направлении заброшенного дома, оставляя позади свою старую жизнь, навстречу своей судьбе.

Глава 4: Поворот судьбы.

Прошло 10 лет. Чувства притупились и со временем видения перестали приносить боль, но все же Эдвард продолжал видеть. И теперь он мог их контролировать и когда нужно попросту отключать.
Главная причина грехопадения этого мира – зависимость, а ее адское отродие – одержимость. И конечно же корень этого зла наши желания. И Эдвард стал рабом своих желаний. Ему уже не столько хотелось очистить этот мир от зла и нечисти, сколько вновь и вновь испытывать удовольствие от убийства своих жертв, от боли и страданий, которые он им причинял. Что сделало его очень одержимым и зависимым.
НО в последние несколько месяцев Эдвард начал видеть повторяющиеся видения и во сне, словно его кто-то направлял, просил исполнить приговор, указывая на конкретную цель. Эдвард ни сколько не удивился, ему наскучило одно и то же уже много лет, а это выглядело в новинку. Он послушно следовал за своим разумом, всецело подчиняя ему свое тело.

На улице была весна 2005 года. Середина мая.
«Ничто так не возбуждает так, как гроза!»
Раскаты грома и сверкание молнии все усиливались. Глаза Эдварда заблестели. Он не отпускал педаль газа, машина мгновенно откликалась на его желание и сладко мурлыкая, мчала вдаль по мокрому асфальту ночного шоссе. Сладостное чувство адреналина в крови нарастало и придавало еще больше красок к его воспоминаниям о сегодняшней ночи. Эдвард растерзал очередную жертву, к которой привел его разум. Сегодня он избавил мир от Джамеля Кавуне, который продал женщин и детей в рабство за границу, успев за долгие годы хорошо обосноваться и замаскироваться среди фирм которые реально предлагали работу за границей.
Черный Феррари мчал Эдварда, приближая к родным местам. Скоро он окажется дома. И никто не помешает ему наслаждаться воспоминаниями о прошедшем встрече. В этот раз его сознание показало ему изысканное ничтожество, при убийстве которого он за долгое время получил истинное удовольствие. От этих мыслей улыбка на лице Эдварда становилась еще шире и еще коварнее.
Сильный дождь лил густой пеленой, практически сводя видимость дороги до нуля. Но это нисколько не волновало Эдварда, а наоборот подогревало азарт не отпускать педаль газа. Терять ему все равно было нечего. И даже свою душу, которую он неосознанно продал дьяволу, лишь только стоило ему появиться на свет.
Эдварда всегда восхищало, насколько природа может быть невинно устрашающей. В этом он находил сходство и самим собой. Природа совершенно невинно поступила, создавая такое существо воплоти Эдварда, приносящее смерть и разрушения. Она дарила миру его спасителя, избавляющего от неправедных, заблудших душ, а все для того, что бы поддержать вселенское равновесие. Это было просто восхитительно.
Зловещий смех вырвался из груди убийцы. Он в очередной раз торжествовал над очередной победой в борьбе с истинным злом. «Жаль, Стив, что ты никогда меня не поймешь». Смех тут же стих. Наступила полная тишина в голове и в ту же секунду в нее ворвался шум дождя и раскаты грома за окном. Зрение обострилось, первая волна эйфории прошла, и Эдвард сосредоточился на дороге.
Эдвард немного сбавил скорость и свернул с федеральной автострады на второстепенное шоссе, которое являлось объездной дорогой Сансет-Сити, а на следующем перекрестке прямо на северо-запад вела к его заброшенной ферме.
Машин не было, «Видимо дождь всех запугал». Эдвард уже было немного расслабился, блеснув торжественным оскалом от последней мысли, и в это мгновение произошло следующее. Он поздно заметил силуэт, выбежавший прямо из густого леса, который овивал шоссе с двух сторон. Фигура бежала навстречу Феррари, отчаянно размахивая руками в просьбе остановиться. Вывернув руль до упора, только теперь Эдвард возненавидел всю эту погоду, весь этот дождь с громом и проклятую бешеную езду. Машину тут же закрутило по мокрому асфальту, унося вперед на встречную прямо к обочине. К счастью механизм его Феррари не зря был отлажен как часы и машина, сделав пару оборотов вокруг своей оси, остановилась, слегка задев передним бампером небольшое дерево на обочине. Двигатель зашипел и задымился, из-под капота пошел пар, упорно поднимаясь вверх, сквозь густую пелену дождя. Эдвард, не думая о том цел ли он, выскочил из машины и бросился к фигуре, лежащей посреди шоссе. Было темно и поначалу ему показалось, что это ребенок, но подбежав ближе, он понял это девушка лет 28. Она была такая бледная, вся в синяках и ссадинах, одежда на ней была изорвана и вся в крови, на ногах не было обуви.
Эдвард наклонился над ней, что бы проверить пульс, но внезапно девушка открыла глаза и, глотая ртом воздух, прохрипела:
- Помориге…. умоляю вас! Спа..сите… - глаза девушки отчаянно молили о помощи.
Эдварду внезапно захотелось помочь несчастной. Неожиданно для самого себя он взял ее на руки и понес в машину. Разум не показывал никаких зловещих деяний, душа девушки была чиста как горный кристалл. Эдварду от этой мысли еще больше полегчало, и на какое-то время предало немного уверенности в правильности его действий. Он аккуратно уложил ее на пассажирское сиденье. «В багажнике есть одеяло». Радуясь тому, что ему иногда приходилось подолгу караулить свою жертву, словно играя в детектива, он на всякий случай запасся одеялом. Бережно укутав девушку, Эдвард быстро уселся за водительское сидение, развернул Феррари и, уже разогнавшись, выскочил на ночное шоссе.
«И что дальше?» Замер Эдвард, глядя на девушку. «К себе домой ее везти нельзя» Эдвард был в замешательстве. «Какого черта? Ты не герой, ты злодей!» Кричал демон внутри него. Эдвард постарался сосредоточиться и отбросить в сторону эмоции. «Она жертва. Ей нужна моя помощь». Говорил в нем здравый человеческий смысл. «Что? Моя? Почему «моя»?»
Нужно было выяснить, где она живет.
- Э-э.. простите мисс. Вы меня слышите? – девушку знобило, но видимо не от холода, а от пережитого этой ужасной для нее ночи. Она не обращала внимания на Эдварда.
- Мисс?! Послушайте. – Эдвард собрал волю в кулак и подключил свою настойчивость. – Вы можете мне сказать, где вы живете, ваш домашний адрес, мисс? – девушка не отвечала.
«Какой к черту домашний адрес? Может выкинуть ее на ближайшей заправке?» Но как только Эдвард вновь взглянул на девушку, ответ нарисовался сам собой. Она выглядела беспомощной, изнеможенной, потерянной, хрупкой и все такой же испуганной.
- Черт! – Нечаянно вырвался рык из груди Эдварда.
Тут же в салоне повисла тишина. Девушка повернулась лицом к своему спасителю.
- Что? – словно про себя спрашивала она. – Что? Нет! Везите меня в больницу на 142ю Оливера Стоуна, – почти шепотом проговорила она и отключилась.

ПРОДОЛЖЕНИЕ