- О’кей, Белла, так Белла, - красавец-брюнет приветливо улыбнулся, - я забыл представиться. Меня зовут Жоффрей Флэйц. Мне доверено сопровождать Вас до агентства Анабелль.
О господи! Ну что это такое?! Почему всем представителям мужского пола, которые мне нравятся, даны имена, которые были модными пару веков назад?! Что-то здесь не то!
Между тем Жоффрей обворожительно улыбнулся и галантно открыл для меня дверцу глянцевого чёрного купе «Ягуара», а чемодан положил в багажник. Движения его были лёгкими и грациозными. В салоне пахло дорогим табаком, мятой и кошеными травами. Сидения были обиты дорогой кожей цвета нежных сливок.
- Белла, я отвезу Вас сначала в Вашу квартиру, вы там останетесь, а завтра утром я отвезу Вас к Анабелль. – его голос лился точно мёд, с ним было легко и комфортно, даже, несмотря на то, что я не знаю его и пяти минут.
- А нельзя ли обращаться ко мне на «ты»?
Жоффрей посмотрел на меня так, точно я сморозила какую-то ужасную глупость, и сказал абсолютно невозмутимым тоном:
- Пожалуйста, как хочешь. Только не смей мне выкать, - и опять улыбнулся так, что в желудке свело. – Мы приехали.
Жоффрей вышел из машины, я же осталась ждать, когда он откроет мне дверь, неожиданно вспомнив, как бесился Эдвард, если я выбиралась из автомобиля самостоятельно. Так и оказалось. Жоффрей открыл мне дверцу и призывно протянул руку, которая оказалась очень кстати – из низкого купе не так уж и просто было бы выбраться самостоятельно.
Мы зашли в подъезд элитного дома, покрытый дорогой светлой плиткой и поднялись на лифте на двадцать четвёртый этаж и в руках молодого мужчины блеснули ключи, которыми он быстро открыл тяжелую деревянную резную дверь. Мы оказались в крохотной прихожей.
- Квартира однокомнатная, бельё в шкафу, продукты в холодильнике. Немного тесновато, но думаю, на первое время будет достаточно. Располагайся. Да, кстати, телефон на кухне, есть выход в интернет, правда, компьютера нет. Справочник на тумбочке около кровати, под телефоном, кстати, держи мою визитку, - Жоффрей протянул мне серебристую ламинированную карточку, на которой красивыми витиеватыми оранжевыми буквами было написано «Жоффрей Л. Флэйц, «Annabelle’s Model Agency», профессиональный ценитель женской красоты».
- Да, спасибо. Я позвоню, если что-то понадобится. – уверенным голосом сказала я этому профессиональному ценителю женской красоты. Хах, оригинально.
- Не забудь, пока. – он улыбнулся так, что эти паразитки-бабочки внизу моего живота моментально встрепенулись и я улыбнулась в ответ.
- Пока, - пробормотала я и закрыла за ним дверь.
Оставшись наедине с самой собой, я достала телефон и сразу же набрала номер Рене, она опять верещала, как ненормальная, очень радуясь тому, что я хорошо добралась, я принялась рассматривать квартиру, попутно в красках описывая её маме.
На кухне была глянцевая барная стойка, ярко-красного цвета, на полу чёрная, как смола плитка, вся мебель на кухне была ослепительно белой, а плитка на стенах выложена в шахматном порядке, белая и красная. Определённо, недурно, но очень ярко и атмосфера давит… В единственной, но довольно большой комнате, стояла посередине огромная двуспальная кровать, а около её рамы – диван с высокой спинкой, напротив – гигантская плазменная панель, на стенах жёлтые в белую полоску обои, на полу – ковёр с высоким ворсом. В углу у окна стояла высокая полка, на которой теснилось достаточно внушительное количество книг, но, к сожалению, одну половину составляли те, которые я уже читала, другая была мне не интересна…
Платяной шкаф же спрятался в прихожей и был воистину огромным. Ванная я же была самой обычной. Классическая круглая ванная, стеклянный умывальник, унитаз и душевая кабина.
Сегодня я была одета в очень узкие чёрные джинсы и белую майку на тонких лямках и крупной вязки ярко-жёлтое пончо, длиной почти до колен. Мне не пришлось долго думать, чтобы набрать полную ванну и, скинув одежду понежиться в пене.

***

Эту ночь я спала ужасно, на огромной кровати были натянуты черные шёлковые простыни, и моя сорочка, по иронии судьбы, тоже оказалась шёлковой, и я соскальзывала полночи на пол. Потом я психанула, и решила спать без сорочки. Но сон всё равно не желал приходить. Я выпила на кухне стакан тёплого молока и наконец-то мои веки сомкнулись.
Разбудил меня звонок в дверь. Он был не долгим, и Жоффрей открыл дверь своим ключом. Когда я услышала его голос, я так и подскочила с кровати, забыв, что я не одета.
- Белла, доброе утро, я привёз свежие фрукты, йогурты, сыр и творог. О, прости… - он театрально закрыл глаза, пока я судорожно натягивала на себя простыню, и прошёл на кухню.
Вот же дерьмо! Какого чёрта, я вскочила голая с постели! Ну и идиотка!!!
Чертыхаясь, я прошлёпала к шкафу и явила на свет божий пластиковый пакет с одеждой на сегодняшний день и в ванной стала переодеваться. В пакете были тёмно-синий хлопковый лифчик и такие же трусики, чулки с гладким поясом и тёмно-бордовое платье с плиссированной юбкой длиной до середины колена. Волосы я расчесала и оставила распущенными, почистила зубы, а вот краситься не стала. Только немного румян и светлая помада.
На кухне Жоффрей варил кофе и смущённо улыбнулся мне, когда я зашла.
- Привет, мне очень неловко… - его голос звучал чертовски притягательно.
- О, глупости, это ты меня извини. Мне следовало проснуться пораньше и не заставлять тебя ждать.
Мы бы и продолжали так друг перед другом извиняться, если бы кофе не убежал…
- Кстати, мне тут сорока на хвосте принесла… - будто бы невзначай бросил Жоффрей.
- Что же она тебе принесла? – спросила я, облизывая ложечку после творога.
- Что у тебя сегодня день рождения, а ты нагло умолчала об этом факте! – парировал Флэйц.
- Да я и сама, если честно, забыла…

***

За столом сидела женщина без возраста, со светлыми, почти цвета спелой пшеницы волосами, собранными в изысканную причёску. Она встала из-за стола и подошла ко мне. Как оказалось, женщина была одета в чёрные безумно широкие от бедра брюки и чёрный шелковый корсет. Экстравагантно!
- Вы Изабелла Свон? – у блондинки оказался удивительно красивый голос и интонация.
- Белла, - опять машинально поправила я, женщина рассмеялась.
- Ах, очень приятно. Мы почти тёзки с Вами, милая Белла. Я Анабелль, но для Вас просто Белла.
Её рука потянулась к моей и сжала её в рукопожатии.
Из её краткого рассказа, я поняла, что они собирают девушек отнюдь не модельной внешности для серии фотосессий как в экстремальных и непривычных условиях, так и в роскошных дворцах и с красивыми мужчинами. Так же в планах была подготовка показа одежды для женщин с нестандартными фигурами. Важна была идея. Идея бросить миру моду вызов. Вызов, который заключался в том, чтобы сломать стереотипы и разрушить стены непонимания. Чтобы показать, что каждая женщины по-своему красива. Обязательно красива.
Я была довольна предложенными мне условиями и воодушевлена идеей. И подписала контракт на три года. В тот момент, когда всё было готово, в кабинет Анабелль зашёл Жоффрей.
- Мам, у Беллы сегодня день рождения, и я хотел бы её у тебя похитить. – радостный голос Жоффрея вернул меня на землю. О святые угодники, уму не постижимо! Жоффрей сын Анабелль?! Сколько же ей тогда лет?
В ответ она лишь довольно улыбнулась и, кивнув, оповестила нас о том, что она не возражает.

***

- Белла, ты ведь совсем не знаешь Нью-Йорка? Думаю, ты не будешь против экскурсии и меня в качестве гида?
- Разумеется, я согласна.
Весь оставшийся день мы исколесили все наиболее важные места города, то и дело, останавливаясь около какого-нибудь музея или очень интересного магазина. Жоффрей оказался изумительным экскурсоводом, он очень интересно и доступно рассказывал об историческом значении того или иного места, временами добавляя рассказы о курьёзных историях в его жизни. Слушать его было таким безумным удовольствием, хотя бы только из-за его божественного голоса.
- Вот в этом кинотеатре я впервые поцеловался, совсем молодым был, глупым, а она со мной только из-за карьеры встречалась…
Я засмеялась.
- Совсем молодым? Сколько же тебе лет? – я и на самом деле не могла точно определить его возраст. Когда он смеялся, он выглядел моим ровесником, когда серьёзно о чём-то говорил, ему с лёгкостью можно было дать лет пятьдесят…
- Мне? Ну, скажем, что через четыре года мне будет вдвое больше, чем тебе сейчас, - он ответил как-то грустно, но продолжал улыбаться.
- Тебе тридцать два? – от удивления отвисла челюсть.
- Ну да. Что, староват для тебя? – сказал Жоффрей и опять невесело рассмеялся.
Я лишь ошарашено покачала головой.
- Фантастика! – только и смогла выдохнуть я.
- Да нет, детка, всё очень реально.

***

Завтра, 18-го мая мы с другими моделями вылетаем в штат Вашингтон, сниматься в его вечно зеленых, покрытых мхом лесах. Жоффрей вышел из душа, после утренней пробежки и привычно поцеловал меня в висок.
Вот уже неделю я жила в квартире, которую снимала за собственные деньги. Заработанные потом и кровью, практически в буквальном смысле. Последняя фотосессия проходила в Аризоне, под палящим солнцем, в мехах и бикини, я получила тепловой удар и Жоффрей уже третий день жил у меня, ухаживая как за маленьким заболевшим ребёнком. С ним было хорошо и удобно. Он, наверное, любит меня, а я ему благодарна за это. Любовь не всегда приходит в удобной упаковке.
Сегодня ночью мне не приснился Эдвард, и у меня поднялось настроение. Значит, у него всё хорошо. Господи, я больше всего на свете хочу, чтобы он был счастлив.
Жоффрей приготовил мне апельсиново-ванильный чай и творог со сливками. Ужасно хочется лазаньи, утки по-пекински и пасты!
Вчера звонила Элис. Я попросила её скупить все последние журналы из Форкса с моей фотосессией и выбросить – не хочу, чтобы по Форксу поползли грязные слухи. Сказала так же, что скоро у них в школе выпускной и Эдвард даже пригласил девушку. Так что заряд хорошего настроения я получила ещё вчера.
Как ни странно, но за всё это время со стороны Жоффрея не было ни малейшей попытки затащить меня в постель, я уже стала сомневаться в его нормальности, а девочки в гримёрках бросали на меня косые взгляды время от времени.
Хотя нет, пожалуй, однажды мы были близки к этому. Вернее это чуть не случилось. Романтика, гостиничный номер, свечи, в воздухе витает аромат гиацинтов, сирени и ландышей, и Жоффрей такой нежный и сосредоточенный… И тут меня прорвал просто безумный приступ истерического смеха, когда я увидела выражение его лица в зеркальном отражении… Момент был упущен, я билась в истерическом смехе почти до утра, потом ещё минут сорок икала и обессиленная уснула. Жоффрей почти обиделся, и попыток больше не предпринимал. Я как-то и не расстраивалась особенно по этому поводу.

Джереми растёт, об этом я узнаю по оживлённому голосу мамы из трубки или из её статей в журнале. Чарли и Миранда собираются пожениться, да вот только со сроками всё тянут…
Оп-па, Жоффрей идёт, надо притворится, что я сплю…
Нет, наверное, я его люблю. Вот сейчас подойдет и нежно-нежно припадет к губам… Точно!.. Он восхитительно целуется! И пахнет от него всегда очень здорово! Люблю, люблю… Правда, люблю.

Хорошенькие мои!) Это последняя глава фика. Знаю-знаю, многое непонятно, многое вообще не так, как вам бы хотелось... По сему, приглашаю вас на ФОРУМ