- В основном мы используем третий этаж в качестве пристанища для одиноких путешественников, но в нем давно уже никого не было, поэтому простите за пыль.

Мы поднялись по бесконечным лестницам, мое бедро болело с каждым шагом. Воздух казался застоялым и насыщенным, в коридоре было темно. Все казалось бы необжитым, если бы не маленькие лучики света, пробивающиеся сквозь полы занавесок или из-под дверей, которых было достаточно по обе стороны от лестницы. Фонарь Чарли подсвечивал цветочные обои и перила, постепенно погружающиеся в темноту. Он остановился перед второй дверью справа и стал искать подходящий ключ, перебирая большую связку разных ключей, что вытащил из кармана.

Кожа покрылась мурашками, а волосы на руках встали дыбом, когда озноб прошелся сквозь кости. Я чувствовал себя необычно: было холодно, кружилась голова, и самочувствие, в общем, было странным. Я оглянулся на Элис, полюбопытствовав, чувствует ли она похожее, но было трудно понять по ее выражению лица. Она была уставшей, а я - бодр от заряженного воздуха, мои чувства была начеку, я был насторожен как никогда. Моя грудь равномерно вздымалась, а мышцы напрягались от каждого выдоха, покидающего легкие. И я почувствовал нечто, когда Чарли отпер замок и толкнул дверь.

Страх.

Но на выдохе он ушел, и тело восстановило прежнее тепло.

- Вот первая комната, - сказал Чарли. Свет пробивался сквозь прозрачные шторы, освещая комнату красновато-оранжевым оттенком. Это тот цвет, что создается лишь при закате или вблизи бушующего огня. Изнывая от необходимости, я оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что никто не идет за нами, но ничего не увидел, кроме пустого коридора. – Она небольшая, - произнес Чарли, и я обратил на него внимание, - но в ней есть кровать. Вторая комната в другой стороне. – Он указал на противоположную сторону лестницы.

- Одной комнаты будет предостаточно, - отозвался я, прежде чем он зашел.

Чарли шагнул одной ногой за дверь и заглянул, будто осматриваясь, не притаился ли там кто.

– Вы уверены? Кровать мала. Будет проблематично двоим с удобством улечься на нее.

- Да, все в порядке, правда. Я могу спать на полу. Мы не хотим причинять еще больше проблем, нежели уже принесли. - Истина бытия: мне было некомфортно спать в отдельных с ней комнатах - не тогда, когда мы находимся у мало знакомых людей.

Он пожал плечами.

– Как хотите, но мы рады предоставить вам и две комнаты. Это вовсе не проблема. - Он улыбнулся. - Ну, оставлю вас, обустраивайтесь. Дам воду и свет попозже. Ох! – Он повернулся, почти начиная спускаться по лестнице. – Еще одно: ванная позади и справа. И не забудьте взять свечу, а то можете и по лестнице скатиться.

Мы поблагодарили его, зашли в комнату и закрылись изнутри. Он сказал, что это небольшая комнатенка, но лучше так, чем ничего. К стене возле окна примыкала очень маленькая кровать. Добро пожаловать! Рядом тумбочка, большой комод неподалеку и квадратное зеркало на стене. Одна дверь слева. Элис проверила ее и обнаружила, что та ведет к длинному, но узкому гардеробу.

- Я могу и привыкнуть к этому, - сказала она, позволяя ремням сумки соскользнуть с плеч. Она опустилась одним коленом на кровать, чтобы раздвинуть шторы, осматривая вид, открывающийся на сад, сарай и навес.

Я кинул сумку рядом со шкафом.

– Не стоит слишком привыкать к этому. - Я хотел сесть рядом с ней на кровать, но был слишком грязен.

Ее пальцы отпустили материал, и она посмотрела на меня:
- Почему ты предложил разделить одну комнату?

Я покачал головой, опустившись на синий ковер в центре комнаты. Шипение просочилось сквозь сжатые зубы, когда задница коснулась пола.
– Было бы бессмысленно пачкать две комнаты?

Она присела на край кровати, разглядывая мое бедро.
- Что-то случилось?

Пальцами я расшнуровал ботинки, и невероятное облегчение окутало меня, когда они соскользнули с моих ноющих ступней.
- У меня плохое предчувствие касаемо того парня, Джаспера, - низким голосом ответил я.

- Таковое предчувствие у тебя всегда возникает.

- Тут другое, - сказал я, почесывая голову. – Он… терся… о Беллу.

Ее лицо исказилось.
– Он разве не ее брат?

- Я так и думал, но после того, что я увидел, надеюсь, что нет.

Ее взгляд опустился на пол. Казалось, что ее глаза остекленели. – Так вот почему ты предложил ей поехать с нами?

- Да.

- Это единственная причина?

Я выдохнул:
- Я испытываю жалость к ней, Элис.

- Потому что она девушка?

- Потому что она не может защитить себя. Боже, ты что, ничего сегодня не заметила?

Она шикнула на меня:
- Помалкивай, а то кто-нибудь нас услышит.

- Извини, - прошептал я. – Я просто, - я спрятал лицо в ладонях, - устал, вот и все.

- Ну, тебе повезло, ведь у нас есть кровать, и ты можешь отдохнуть.

- Забирай себе. Мне и тут будет хорошо.

- Ты такой упрямец, - зарычала она. Она помолчала, прежде чем продолжила: - Мы всегда можем разделить ее вместе.

Я лишь слегка улыбнулся.
– Не самая отличная твоя идея.

- Почему нет? Будет прекрасно, если мы оба ляжем на бок. Я обещаю, что не буду много двигаться.

Мой взгляд упал на ковер, и я фыркнул лишь от этой мысли.
– Я знаю, что ты этого не сделаешь. – Я спал с ней рядом в течение последних нескольких недель, забившись под одеяло. Она тихо спала, но кровать дарила нечто большее, нежели просто сон. Я посмотрел на старый ковер, думая о нем, как о своем будущем матрасе. Пол был холодным и пах листвой. Это был бы не самый лучший мой сон, но не такой уж плохой, нежели обычно. – Брось мне плед, что под тобой.

Она это и сделала. Он не был не слишком толстым, но зато розового цвета и был пригоден для сна. Я вытащил наше одеяло из сумки Элис, чтобы свернуть его и использовать его в качестве подушки.

Послышался стук в комнату.

Элис открыла дверь и увидела Рене, держащую в руках небольшой поднос с кувшином воды. Когда она вошла в комнату, чтобы поставить его на комод, я заметил, что там были и принадлежности для стирки, свечи, спички и нечто, похожее на мыло. У них было все.

Рене повторила слова Чарли:
- Вы не обязаны делить одну комнату на двоих.

Я настоял, что так будет удобнее.

- Хорошо, - сказала она, - если вам что-нибудь еще понадобится, то обращайтесь, не стесняясь.

Она вернулась в темный холл, включив фонарь и закрыв за собой дверь. Я осторожно встал, чтобы избежать боли, которую, как я знал, должен почувствовать, и посмотрел на свое отражение.

Морщины усеивали мой лоб, даже больше, чем я помнил. Я нахмурился. Я не узнаю этого человека в зеркале. Он был странником, старым и волосатым незнакомцем. Я шагнул вперед для детального изучения. Темные круги под глазами и морщинки вокруг незнакомого лица. Руки прошлись по бороде. Я гладил нее, не веря, что я это я. Этот кто-то не похож на меня. Неужели я такой старый? Я уже в преклонном возрасте?

- Ты выглядишь испуганным. – Поверх моего плеча рядом показалось лицо Элис. – Что случилось?

- Ничего. Я выгляжу совсем другим. Стариком.

Она повернула мое лицо к себе и осмотрела.
– Несмотря на внешность, это еще ты. - Она подергала меня за бороду и улыбнулась. – Если захочешь, всегда сможешь сбросить несколько лет. Но прежде чем начнешь, позволь мне умыться и прополоскать рот.



Край ножа скользнул по моей щеке в последний раз, прежде чем я смахнул мыльную пену в коробку, что нашел в шкафу. Я брызнул водой на щеки последний раз, ополаскивая их. Взглянул на себя.

Лучше. Чище. Узнаваемо.

- Что думаешь?

Элис лежала поперек кровати и выглядывала сквозь занавески в непроглядную тьму, но повернулась ко мне и сказала: - Выглядишь хорошо, Рыжий.

Я потер щеки. Они казались по странности обнаженными. – Ты с веселостью поглядываешь на меня. Что такого странного?

- Нет, это не так. - Занавески снова опустились, и она улеглась на подушку.- Спокойной ночи, - сказала она. Какая-то шальная мысль пронеслась в ее голове, но я не собирался сейчас задумываться об этом. Я был слишком уставшим.

- Спокойной ночи. - Я должен отдохнуть, но чувствовал импульсивные заряды в своих мыслях и страх, резонирующий в грудь. Я лежал на ковре, лежа головой на нашем одеяле и прикрываясь покрывалом, пытаясь успокоиться после событий этого дня. Нож лежал возле моего бока, готовый в любой момент действовать, если что-нибудь прервет мой сон.

Но есть одна проблема: за сном невозможно угнаться. Я не мог призвать его и продолжал слушать шум и эхо из коридоров и комнат. Этажом ниже что-то скрипело и стонало, будто дом был живым и подвижным. До меня доносились и звуки за дверью, что заставляли меня беспокойно вздергивать голову, боясь что-то упустить.

Шаги и стук были слишком частыми, и с каждым звуком напряжение в груди становилось все сильнее. Сверчки щебетали на улице, но прерывались криками и скрежетом. Дыхание Элис стало тяжелым, и голоса стали смешиваться в один сплошной поток, пока я погружался в ночь; голос окружал меня, был рядом, доносился из коридора и возле моего уха. Когда я услышал в глубине дома стук, меня словно тряхнуло. Он раздался снова и снова, несколько раз, будто кто-то стучал по стене в попытке к бегству.

Но прекратился также резко, как и начался. Я ухватился за рукоять своего ножа, готовый к нападению того, что скрывалось по ту сторону запертой двери, но кто бы или что бы это ни было, оно уже находилось у нас в комнате. Чья-то тень медленно задвигалась во тьме. Она имела неоформленные очертания, и я не мог понять, кто же это. Вездесущая тень двигалась в поле моего зрения, но я чувствовал, что она следит за мной, и знал, что мы не одни в комнате.

Тепло прижалось к моему плечу, щеке.

Мне пришлось открыть глаза, хотя ночь еще не кончилась. Вечная тень.

Что-то склонилось надо мной, дышало мне в лицо!

Одним резким движением я вынул нож и схватил фигуру, нависающую надо мной. Я был в преимуществе!

Шаткий вдох коснулся моего лица.
– Эдвард, это Элис.

Элис.

– Что ты делаешь? – ахнул я, убирая нож. – Я мог убить тебя.

- Ты разбудил меня, - сказала она.

- Разбудил?

- Да. Ты наделал много шума. Тебе приснился кошмар?

- Я… я не знаю. - Так ли это? Ощущения казались реальными, и я мог поклясться, что видел нечто около своей головы. И тяжесть в груди. Мои глаза весили по сотне фунтов, а голова раскалывалась от ужасной боли. Может быть, это и правда был кошмар, а не реальность. – Прости, что разбудил тебя.

- Все нормально. Ты не единственная причина. Я заснула на некоторое время, но продолжала слышать шум.

- И я тоже, - сказал я, немного боясь того, что не один я слышал этого.

Я почувствовал ее движения подо мной и понял, что практически сидел на ней.
– Я найду спички. Так что это было?

- Кошмар? Я не знаю. Все казалось реальным. Я был здесь, - я указал на пол, - и что-то двигалось вокруг меня. Я слышал голоса.

Появились очертания стен, когда Элис зажгла спичку. Она нашла свечу и подожгла фитиль.
– Голоса были реальны. Кто-то говорил ниже этажом. Казалось, это был Джаспер. - Она села рядом со мной, подобрав ноги под себя. – Ты вспотел, - сказала она, убрав волосы с моего лба. Я чувствовал прохладу, хотя был горячим и липким. – Хочешь, я спущусь вниз и наберу воду?

- Нет, все нормально. - Я снова стер влагу, убирая нож. – Просто это было странно.

Моя рубашка была задрана и что-то щекотало мою кожу. Элис нервно теребила низ моей рубашки.
– Я удивлена, что ты не проснулся еще раньше.

- Было очень много шума?

- Да. - Она поморщилась, - Джаспер кричал раз или два, но голос был приглушен, и я не расслышала, что именно. Еще я слышала стук по стенам и шаги.

- Мне уже он не нравится. Он кажется мудаком. Ах, остановись! – Мышцы живота дернулись, когда ее пальцы задели кожу над штанами. Я обхватил ее пальцы и застонал: - Щекотно!

- А мне казалось, ты говорил, будто не боишься щекотки? – Она улыбнулась, водя своими пальцами по моим.

- Я могу бояться, могу - нет, - сказал я, подпирая рукой голову, чтобы лучше рассмотреть ее.

- Я в этом уверена. - Ее улыбка стала шире, и смех почти сорвался с губ.

Я улыбнулся в ответ, почти раненный ее замечанием.
– Ты сегодня в хорошем настроении.

- Сегодня хорошая ночь, я отъелась до отвала, сплю в кровати и с тобой. Это совершенный момент.

- Единственного, чего не хватает, так это пары стопок текилы.

- Я никогда не любила текилу. Я была девушкой, любившей коктейль Pink-Panty-Dropper.

Я рассмеялся:
- Что это за хрень?

- Это действительно хороший напиток! Я, правда, забыла, как он делается.

- Печально. Каждый человек из моего окружения всегда имел в руках по девушке и текиле, - поддразнил я. Она ткнула меня в бок.

- Как и ты? Да, Эдвард Каллен?

Может быть, в былые времена мне не нужно было особо трудиться, чтобы затащить девушку себе в постель, но если бы выбор стоял между двадцатью мужчинами после войны, я бы, наверное, был выбран последним.
- Пять лет назад? Не сегодня? Мне пришлось бы потрудиться.

Ее ладони пробежались по моей груди.
- Ой-ой, - дразнилась она. – У тебя все еще есть я. И тебе не придется спаивать меня, чтобы переспать.

- Утешительная мысль, - высказался я с сарказмом. – Я запомню, - пытался я пошутить, но она нахмурилась. Тени поползли по ее лицу. – Я шучу, Эл.

Я сжал ее пальцы.
– Нет, ты бы так не сделал. - Она попыталась встать с пола, но я усадил ее обратно. – Стоп. Это так.

Я отпустил ее, ощущая тяжесть в воздухе.
– Что ты имеешь в виду, я бы не сделал? – спросил я, когда она заползла обратно на уютную кровать под одеяло.

- Ничего, - ответила она, повернувшись ко мне спиной, лежа на боку.

Господи. «Ничего» - это не ответ. Я чуть не закричал. «Ничего» всегда означает нечто, связанное со мной. Я пересел на край кровати, опираясь на ноги, поддерживая себя рукой.

– Скажи мне, о чем ты подумала.

- Если ты не понял, то тебе это и не нужно знать.

- Вот что я терпеть не могу в женщинах. Вы держите все в себе, даже когда мы делаем что-то не так и пытаемся исправить. Затем вы злитесь на нас и несколько дней зовете нас дураками и сволочами, хотя это вы, как идиотки, не говорите нам, как все исправить. Поэтому, пожалуйста, скажи мне, чтобы мы могли избежать утренних оскорблений, когда проснемся.

Молчание затянулось. Я не знаю, как долго смотрел в окно, ожидая ее ответа. Я сказал что-то не так, и мое сердце билось как бешеное. Я всегда ненавидел конфликты с друзьями. Мне стало дурно, ведь дело касалось Эл. Меня пугала мысль о нашей ссоре. Часть меня ждала того, что она когда-нибудь покинет меня. Она соберет вещи и уйдет, не желая иметь ничего общего со мной. Я был уверен, что стал бы похожим на своего отца, если она уйдет, бесстрастным, пустым существом. Моя мама не хотела, чтобы я стал похож на него.

Я думаю, что она была не в состоянии понять: когда она бросила его, он разочаровался в себе. Я до сих пор помню день, когда она забрала меня с шестого урока по математике. Я до сих пор помню слезы на щеках, когда она стояла рядом, ожидая момента, чтобы сказать, что мой отец мертв, и я не пойду в школу на следующей неделе. Я помню, что она не сказала мне, как он умер. Я не знал этого до тех пор, пока не стал старше, но закрытый гроб на похоронах уже говорил о многом. Это было ужасно.

- Почему ты не хочешь спать со мной? – спросила она.

Что? Я посмотрел на нее, ожидая встретиться взглядом, но она не смотрела на меня. Ее глаза были прикованы к окну.
– Что? – спросил я.

Она встретилась со мной взглядом. Ее губы были сжаты, и на них не было видно ни тени улыбки.
– Почему ты не хочешь спать со мной?

- Кровать слишком мала, Эл.

- Нет, не так. Я имею в виду, почему ты не пытался… ну знаешь… заняться со мной сексом? Ты всегда чем-то занят. Ты будто машина с промытыми мозгами, думая лишь так, как научили тебя в армии.

Ауч.

– Я не машина, Элис. Как ты могла вообще такое сказать? – Ее слова привели меня в ярость, но грусть на лице сломила меня. Слезы покатилась из ее глаз, по носу. Некоторые люди зовут это слабостью, но я использовал термин «понимание». Было больно видеть плачущую женщину. Моя мама очень часто в своей жизни плакала. Нет ничего хуже слез матери. Слезы были моей слабостью, и это повлияло на меня.

Она чуть покачала головой и прижалась к подушке.
– Я не знаю. Я просто… Я надеялась, что ты сделаешь шаг, но ты этого не делал. Это трудно, ты знаешь? Я же почти последняя женщина на Земле. Мы вместе все время и спим рядом, - она вздохнула. Это почти походила на сдавленный смех. – Что со мной не так? Чего у меня нет? Я отвратительна я? Слишком худая?

Я наклонился к ней поближе.
– Не думай так. Знаешь, я же думаю о тебе.

- Если думаешь, то почему ты не со мной?

- Я не могу. Это не так просто.

- Почему нет? – Ее глаза закрылись и новая слеза стекла по ее щеке.

Я вздохнул.
– Эл, последнее, что я хотел бы сделать, так это заставить тебя чувствовать себя плохо, и я понимаю, что мне не удалось этого избежать. Ты мой лучший друг. Просто скажи мне, что ты хочешь услышать, и я это скажу.

- Я так не хочу, - мягко сказала она.

- Тогда скажи мне, что я могу сделать. - Я хотел, чтобы напряженность прошла.

Она села и сказала:
- Я хочу, чтобы мы были вместе, когда доберемся до Флориды. Я хочу построить жизнь с тобой. Я хочу от тебя детей. Я хочу состариться вместе. - Она становилась все печальнее с каждым словом. – Вот что я хочу, но ты не можешь дать мне этого или можешь? Это слишком сложно, не так ли?

Я не смог обработать всю информацию сразу. На самом деле, это испугало меня, так что я отшатнулся от нее. Конечно, я любил ее. Я отдал бы жизнь за нее, но было трудно определить любовь, ведь вся жизнь стала серой полосой, как и мир.
– Эл, я бы стал не очень хорошим мужем. Я даже не думаю, что хочу детей. Как в этом мире растить ребенка?

Она откинулась на подушку и уставилась в потолок.
– Значит, со мной что-то не так, - заплакала она.

- Иисус, Элис, с тобой нет ничего неправильного! – Упрямая женщина! Как я мог убедить ее, что она красива? Я приблизился к ней, склонился над ее телом, чтобы заглянуть в глаза. – Это не ты, это я! Ты заслуживаешь большего, чем я могу предложить. Я просто потрепанный жизнью мужчина, который умеет только бороться. Неужели ты этого не видишь? Ты найдешь себе парня лучше, и я отдам тебя ему, но ты не должна быть с кем-то вроде меня. Я не столь хорош.

Ее зубы стучали, плечи дрожали, когда она потянула меня за рубашку к себе.
– Ты хороший, и я хочу тебя! Пожалуйста.

Холодок прошел по моему телу, моя кожа отозвалась на ее слова. Я сглотнул большой комок, что застрял в горле.
– У меня не так уж и много всего, что я могу тебе дать.

- Я возьму все, что ты предложишь мне.

Она тянула меня к себе, сжимая везде, где можно, чтобы прижаться к моим губам. Она хотела секса, и я не понимал почему. Стало ясно, что она долго думала об этом. Ее действия теперь открылись с другого ракурса. Но я не мог дать ей этого. Это было опасно. Я оттолкнул ее, касаясь губами ее лба, раз, второй и третий, поглаживая ее волосы на голове, что прижималась к моей щеке.
– Подвинься, - прошептал я ей на ухо.

Я перенес свечу с комода на тумбочку вместе со спичками. Нож положил у подсвечника, потушил свечу. Нас снова окутала темнота, но когда мои глаза привыкли, то я стал различать знакомые очертания в лунном свете.

Мне удалось влезть на кровать, прижимая к груди покрывала и кладя руку ей на талию. Я удобно улегся на подушку и посильнее притянул Элис к себе. Она с радостью легла рядом. Контур ее тела прижимался ко мне, почти руша мою решимость не заниматься с ней сексом.
– Тшш. Молчи, - прошептал я. – Попробуй поспать.

Вскоре ее нежные рыдания стихли, и дыхание стало спокойным.

Моя последняя миссия заключается в обещании женщине, которая спасла меня, когда я не смог спасти себя сам. Я сделаю все, что смогу, чтобы удержать ее в безопасности. Как говорится в старой поговорке: жизнь за жизнь. Но я не думал, что придется защищать ее от того, кто сможет испортить все.

От меня.

Перевод - Lemis
Редактура - Sensuous - спасибо ей огромное!

Вот мы и узнали что же тревожит Элис, но пока прикрытой тайной становиться жизнь семьи Свон, как думаете, что они скрывают, да и что же делать Эдварду в такой непростой ситуации? Жду всех на Форуме