Вариация Гамзатти из балета Л.Минкуса «Баядерка»
Exile - Enya... потому что я по-настоящему нервничала (Прим.пер.: это слова автора).

---

Всё ещё тянулось утро. Перед экзаменом по пуантам мы с Элизой и Виолеттой сумели прокрасться в обеденный зал и прихватить там немного фруктов, поэтому от голода я не страдала. После пуантов был характерный танец, а между ними - короткий перерыв. На этих экзаменах тоже была пара разных внешкольных экзаменаторов и всегда присутствовали или мадам Эсми, или мастер Карлайл. Внешкольные экзаменаторы не пугали меня так, как они. Одно дело опозориться перед незнакомцами, которых ты больше никогда не увидишь, и совсем другое – перед людьми, которые учат тебя, знают твои возможности и твой характер и которых ты обязательно увидишь снова… это было тяжело. Тем не менее, они постоянно держали меня в форме…

Когда подошло время обеда, мне уже казалось, что моё лицо может отвалиться – настолько оно было напряженно-сосредоточенным. Я хотела просто свернуться в клубочек в своей постели и уснуть – желательно после растирания ступней и гидромассажной ванны – но этому не суждено было сбыться. «Кроме того, - подумала я, заметив Элис в конце очереди, - мне необходимы кое-какие ответы».

Извинившись, я отошла от Элизы и Виолетты и направилась к Элис. Странно было видеть её в простом чёрном леотарде и розовых колготках… но потом я посмотрела вниз – вместо обычных светло-розовых пуант на ней были пурпурные.

- Нравятся? – с улыбкой поинтересовалась Элис. – Потому что мистрис Эсми всерьёз их невзлюбила.

Я не смогла удержаться от смеха:
- Её можно понять.

Элис пожала плечами:
- Я пошла на компромисс, одеваясь «должным образом» в дни экзаменов, но она не может отказать мне в праве на крошечную демонстрацию моей индивидуальности. Но в любом случае, как дела? И не имеешь ли ты случайно отношения к тому, что Эдвард ворвался на экзамен с десятиминутным опозданием и мокрый, как мышь?

«По крайней мере, ему хватило времени принять душ», - с завистью подумала я.

- Наверное, имею, - призналась я.

- Ого! – воскликнула Элис. Ну вот, опять… – Так это значит, что вы?.. – она схватила меня за плечо и уставилась расширенными от волнения глазами. – Следует ли мне провести с тобой беседу «об этом», Белла Свон?

- Нет! Поздняя репетиция, уснули, никаких оснований для беспокойства, - протараторила я в телеграфном стиле. И почему буквально все приходят именно к этому скоропалительному выводу?

Элис приподняла брови, глядя на меня с подозрением, но потом успокоилась:
- Ладно… как бы то ни было, в чём дело?

Я немного собралась с мыслями:
- Ты ведь знаешь всю эту историю с Аро?

Глаза Элис вспыхнули:
- Ты сказала ему? Потому что, кажется, он воспринял это довольно хорошо…

- Нет, - призналась я смущённо.

Выражение лица Элис, всегда такое радостное, сменилось неодобрительным.

- Белла, ты должна ему сказать! Прошло уже две недели, а ведь ты не вернёшься после Рождественских каникул!

- Знаю, - ответила я. – Но я попыталась рассказать ему всё вчера вечером и как только упомянула академию Аро, он отреагировал… странно…

- А! – Элис прикусила губу и отвела взгляд. – Это понятно.

- Почему? – спросила я, обрадовавшись, что она знает.

Она провела рукой по волосам.
- Он… у него есть враги в этой академии.

- Враги? – повторила я.

Она кивнула, рассеянно взяв со стойки тарелку с салатом.
- Видишь ли, быть лучшим в стране танцовщиком-студентом означает, что все хотят победить тебя.

- Правильно, - сказала я. – Так у него там конкуренты?

- Более чем конкуренты, - ответила Элис. – В академии Аро Колаянни учится единственный человек, который когда-либо смог превзойти Эдварда Мэйсена в танце. Джейкоб Блэк.

- Никогда о нём не слышала, - сказала я, нахмурившись.

- Ещё услышишь, - заверила меня она. – Он невероятно хорош. И обучался у того же преподавателя, что и Эдвард, когда был в Чикаго.

- Правда? – переспросила я. – Но тогда они должны знать друг друга.

Элис кивнула:
- Так и есть, даже очень хорошо, насколько мне известно. Они дружили, пока не разъехались по разным академиям. И оставались друзьями до самых ЛСНФ по окончании их первого курса.

- ЛСНФ?

- Летние сборы Национальной Федерации балета, - объяснила Элис. – Это те самые летние сборы для лучших студентов страны и, зачастую, представителей зарубежных стран. Несколько недель вы репетируете большой спектакль, а потом едете в турне по всей стране. Их проводят раз в год на базе одной из лучших академий – то есть Force, Аро или USB. Когда Эдвард и Джейкоб Блэк были первокурсниками, сборы проходили здесь, в Force.

- Меня здесь не было, - она улыбнулась. – Не все мы суперзвёзды, а кроме того, Джаспер тогда пригласил меня на каникулы в Россию… - она мечтательно посмотрела мимо меня, но через секунду вернулась к теме своего рассказа. – Как бы то ни было, Джейкоб получил роль, за которую они соревновались, но потом был травмирован и Эдварду пришлось заменить его, а Джейкоб, вероятно, почувствовал себя преданным и разозлился из-за того, что Эдвард присвоил его роль и всю славу. Честно говоря, Белла, я не знаю, что произошло на самом деле – Эдвард не рассказывает об этом – но догадываюсь, что там, должно быть, было что-то большее, чем просто замена при травме. Они ненавидят друг друга. Мне известно только то, что с тех самых пор Джейкоб пытается победить Эдварда на конкурсах и кастингах – везде, где только можно.

- Но не побеждает?

Элис отрицательно покачала головой, подавая мне стакан грейпфрутового сока.
- Не-а, пока ни разу. Но когда я говорю «пытается», я имею в виду использование всех существующих грязных приёмов, чтобы вырваться вперёд. Подкуп, слухи, всё, что в его силах.

Я нахмурилась:
- Разве он танцует недостаточно хорошо? – Мы направились к нашему пустому сейчас столу.

Элис пожала плечами:
- Одному богу известно, что происходит в голове у этого парня. Эдварду всё же удаётся сохранять первенство, но они ненавидят друг друга. И мне кажется, Эдвард чувствует себя в некотором смысле преданным, потому что когда-то Джейкоб был ему действительно хорошим другом, а теперь превратился в полного ублюдка.

- Отсюда и такая реакция на разговор об академии Аро, - кивнув, пробормотала я.

Мы сели за стол. Я вздохнула:
- Отлично. Получается, мне нужно сказать ему, что я не только ухожу из Force, но и собираюсь учиться в одной школе с его заклятым врагом.

- Белла, то, что ты переходишь в академию Аро, не имеет большого значения. Ну правда, это же не означает, что ты волшебным образом превратишься в женскую версию Джейкоба Блэка. Эдвард не рассердится, - Элис похлопала меня по руке. – Но он обязательно рассердится, если ты не скажешь ему, что уходишь. Если ты не объяснишься с ним.

Я приложила пальцы к вискам.
- Скажу, как только увижу…

- Лучше сделать это после экзаменов, - посоветовала Элис. И, помедлив, добавила: - Он может… плохо отреагировать.

- Ладно, - сказала я.

Остаток обеденного перерыва мы провели за обсуждением экзаменационных ужасов, хотя мои мысли всё ещё крутились вокруг того, что рассказала мне Элис. Я всегда воспринимала Эдварда как лучшего… никогда даже не задумывалась о том, что у него поблизости может быть соперник. Или о том, что этот соперник может быть таким… ну, конкурентоспособным.

Вскоре пришёл Джаспер и сказал нам, что Эдвард и Эммет распределяют свои па-де-де с Розали перед последним этапом. Несмотря на плохое настроение, я чуть не улыбнулась: хотя наше с Эдвардом партнёрство разваливалось на кусочки, он недвусмысленно заявлял, что танцевать с Розали всё равно что «вальсировать с мотком колючей проволоки: одно неверное движение – и она впивается».

Когда раздался звонок, возвещавший об окончании обеденного перерыва, я прихватила свои вещи и направилась на следующий экзамен – по репертуару.

Торопливо сбегая вниз по главной лестнице, я пыталась загнать все мысли об Эдварде, и об этом парне, Джейкобе, и об академии Аро в дальний уголок сознания и сосредоточиться на предстоящем экзамене.

У меня была дополнительная причина для волнения, потому что на этом экзамене мы должны были танцевать по одной, без одноклассниц, выполняющих рядом те же самые связки. Это означало, что нельзя было даже подсмотреть у других, если ты забыла следующее движение… «Не собираюсь ничего забывать», - решительно подумала я.

Мастер Карлайл снова сидел на центральном месте за столом для экзаменаторов, держа наготове свою авторучку. Рядом с ним я увидела женщину с резкими чертами лица, которая присутствовала на моём экзамене по характерному танцу, и мастера Хайнда, снова восседающего по правую руку от директора. Стоявшая в углу мадам Кокс кивнула мне, когда я вошла в студию.

Хотя мы танцевали в индивидуальном порядке, на экзамен вызывали группами по три человека. В дальнем углу разминалась Селена, а сразу за мной в студии появилась девушка из класса мастера Родригеса.

Как и на всех остальных экзаменах, нам дали десять минут для подготовки и разминки. Почувствовав, что мышцы достаточно разогреты, я надела пуанты и свою синюю тренировочную пачку. Потом повторила несколько вращений и port de bras(Прим.пер.: движения рук с поворотами или наклонами головы и корпуса). Разметила шаги, напоминая себе все указания мадам Кокс – когда необходимо обеспечить лучшую опору, выше прыгнуть, расслабить ногу…

Сама вариация продолжалась меньше двух минут, но она не была простой, несмотря на очаровательную музыку, которая наводила на мысли о радостном беззаботном дне, проведённом на лугах – или возле дворца индийского раджи, где и происходило действие. В ней было множество прыжков и несколько вращений, требующих идеального исполнения. Но у меня эта вариация получалась хорошо – мадам Кокс отлично меня обучила. Это не было душераздирающим соло, но я знала, что экзаменаторы будут оценивать в первую очередь технику танца, а мадам Кокс тщательно проработала её со мной и заверила, что я должна справиться великолепно.

- Достаточно, дамы, - сказал мастер Карлайл, глядя в свои бумаги. – Порядок будет следующим: номер двадцать восемь, семь и затем тринадцать. Итак… мисс Гудвин, будьте любезны, займите исходную позицию.

Ученица мастера Родригеса вышла на середину студии, её пачка подпрыгивала при каждом шаге. Мы с Селеной встали в сторонке, чтобы посмотреть. Девушка выглядела взволнованной. Она кивнула мадам Кокс, и та нажала на кнопку плейера. Эта студентка танцевала хорошо, правильно выполняя все движения. Было несколько неуверенных моментов, когда она не довела до конца вращение, но в целом исполнение было отличным, с улыбками во всех нужных местах.

Она закончила, эффектно подняв руку, и мастер Карлайл кивнул:
- Спасибо мисс Гудвин. Теперь мисс Беггс.

Я коротко улыбнулась Селене, когда та, сняв свою накидку, на носочках пробежала на середину. Она уже собиралась кивнуть мадам Кокс, когда дверь студии распахнулась.

- Карлайл! – в дверях стоял высокий, пугающего вида мужчина в элегантном сером деловом костюме с тёмно-синим галстуком. Он был среднего возраста – возможно, слегка за пятьдесят. Морщины на его лице не могли скрыть того, что в молодости он был хорош собой. Но испугало меня то, что я увидела в нём что-то до невозможности знакомое…

- Энтони? – мастер Карлайл встал. – Что ты здесь делаешь?

- Отец, прекрати это! – Эдвард влетел в студию и схватил мужчину за руку. Его лицо выдавало ярость, которую до этого я видела только в редких случаях.

«Энтони, - словно прошептал мой разум. – Энтони Мэйсен…»

Отец Эдварда рассеянно выдернул у него свою руку.
- Замолчи, Эдвард, - он посмотрел на Карлайла. – Мне нужно поговорить с тобой, сейчас же.

- Это полностью нарушает установленный порядок, Энтони, - ответил мастер Карлайл. – Экзамен в разгаре.

- Нет, Карлайл. Что действительно полностью нарушает установленный порядок, так это партнёрство моего сына с какой-то стремящейся к самоутверждению первокурсницей.

Мне захотелось прямо здесь и сейчас забиться в какую-нибудь нору. Эдвард виновато посмотрел на меня. Я с усилием сглотнула и продолжала наблюдать.

- Энтони, - сказал Карлайл, пытаясь понизить голос. – Это вряд ли приемлемое время и место. Буду рад обсудить это с тобой позже, наедине.

Но мистер Мэйсен покачал головой:
- Ты меня не понимаешь. Я проделал весь путь от Чикаго, чтобы разобраться с этой чёртовой проблемой. Я трачу десятки тысяч долларов в год не для того, чтобы мой сын понапрасну терял время, танцуя со столь неопытной партнёршей!

- Ты даже не видел, как она танцует! – воскликнул Эдвард.

- Ну и где же она? – спросил его отец. – Потому что ты говоришь это уже не первый месяц, но я по-прежнему не получил никаких доказательств.

Эдвард только мельком взглянул на меня – я поняла, что он сделал это непреднамеренно, - но мистер Мэйсен уже обернулся. Теперь его суровый взгляд был направлен прямо на меня. Мне хотелось убежать от него – я уже почувствовала, что прижимаюсь спиной к станку, вцепившись пальцами в дерево перекладины. Отец Эдварда медленно оглядел меня с головы до ног, затем сказал:

- Её телосложение не идёт ни в какое сравнение с Таниным, - он даже не потрудился посмотреть мне в лицо.

- Господи! – закричал Эдвард. – Ты же ничего не знаешь о балете, отец!

- Зато я знаю, что разговаривал вчера вечером с Хелен Фортескью и она сказала, что это совершенно неприемлемо.

Эдвард отшатнулся:
- Хелен Фортескью? Ты разговаривал с этой стервой?!

- Она понимает, что важно для тебя, - ответил мистер Мэйсен.

Я почти сразу вспомнила, кто такая Хелен Фортескью. После того как Эдвард повредил ногу – ещё на первом курсе – именно она по просьбе его отца пришла в больницу и сказала, что Эдварду не следует думать о балете как о чём-то страстном и эмоциональном, иначе он никогда не станет выдающимся танцовщиком. Он всегда говорил об этой женщине с такой же ненавистью, как сейчас.

- Я сам понимаю, что для меня важно! – отрезал Эдвард, его глаза горели. Эдвард был высок, но отец не уступал ему в росте. И из них двоих мистер Мэйсен был, несомненно, более внушительным. – Я могу принимать собственные решения.

- Совершенно ясно, что не можешь! – прорычал в ответ Мэйсен-старший. – Иначе ты не выбрал бы ее…

- Ты ещё не видел, как мы танцуем, - закричал Эдвард.

- Так танцуйте! – ответил его отец. А потом его взгляд вернулся ко мне. – Вперёд, танцуйте. Покажите мне, зачем я трачу на вас тысячи долларов.

Я застыла, неспособная ни говорить, ни двигаться. Он хочет, чтобы я танцевала? Прямо сейчас?

- Энтони, - снова заговорил Карлайл. – Это совершенно неприемлемо, ты должен уйти.

- Нет, Карлайл, - сказал мистер Мэйсен, не спуская с меня глаз. – Если эта девушка достойна моего сына, то сможет станцевать прямо сейчас.

Эдвард покачнулся. Он переводил взгляд с меня на своего отца и обратно.

- Я имел в виду танец в паре, отец.

- Нет, - возразил мистер Мэйсен. – У неё не будет возможности спрятаться за тебя, Эдвард. Ты способен заставить выглядеть приемлемо любую танцовщицу. Она должна танцевать одна.

- Это абсурд, - сказал Карлайл. – Нельзя ожидать этого ни от одной танцовщицы.

- Почему нет? – парировал отец Эдварда. – Это экзамен по репертуару, не так ли? Она может показать то, что и так собиралась танцевать.

- Смысл не в этом, Энтони. Ты не можешь ожидать, что Белла будет в состоянии танцевать под таким давлением, чувствуя себя в твоей полной власти. Это абсолютно неприемлемо и…

- Я сделаю это.

Мне едва удалось вытолкнуть эти слова из своего рта, но теперь они повисли в воздухе и наступило молчание.

- Белла… - начал Карлайл.

- Нет, - сказала я, а потом заставила себя быстро выйти на середину студии, чтобы никто не увидел, как я нервничаю. Эдвард недоверчиво посмотрел на меня, но я взглядом попросила его довериться мне.

Я должна сделать это. Потому что отец Эдварда прав: так можно доказать свою состоятельность. Только так. Я должна танцевать… без Эдварда, который мог бы подстраховать меня. Не было другого способа доказать что-то его отцу… ему… и себе самой. Эдвард всё время говорил именно об этом: если бы только его отец мог увидеть, как я танцую, он всё понял бы.

Связь между мной и Эдвардом сейчас казалась сильной, и он согласился. Медленно кивнул, словно говоря, что знает, почему я вынуждена сделать это.

Я моргнула, набрала полную грудь воздуха и встала в исходную позицию. Выворотность, прямые ноги, опора... Я посмотрела на мадам Кокс. Кивнув, она нажала на кнопку воспроизведения.

Музыка застала меня врасплох. Она была весёлой и подвижной. Я пропустила первую сильную долю и неуклюже нагнала мелодию, рывком подняв руку.

Давай, Белла! Сосредоточься… раз-два-три, раз-два-три… Я прыгнула и ощутила ступнёй всю жёсткость своего приземления… И вращение… Я встала на пуанты и снова опустилась, поворачиваясь на ходу. Руки… и потом developpe… Моя нога пошла в сторону движением, больше похожим на пинок, чем на балетное па. Давай… Я легко пробежала несколько шагов и снова прыгнула.

Почувствуй ритм… ты сбилась с такта, сбилась с такта… теперь шаги назад, одна ступня позади другой… Я выполнила вращение на пуанте, неуверенно отведя ногу назад. И бег… Я скованно поспешила на другую сторону условной сцены. Хорошо, а теперь… теперь цепочки… Сглотнув, я начала вращения. Шаг, поворот, шаг… Я вращалась, пытаясь зафиксировать взгляд на каком-нибудь участке стены.

Но вместо этого увидела там мрачное лицо мистера Мэйсона.

О Боже! Я споткнулась, свалившись с пуант на всю стопу. Взмахнула руками, пытаясь удержаться на ногах. Но теперь я отстала от музыки. Казалось, что я танцую уже целые часы, а не какие-то секунды, и я стояла там, пытаясь сохранить равновесие и понять, какое движение нужно выполнить, чтобы нагнать аккомпанемент. Наконец мне удалось уловить окончание такта. Правильно… Я снова прыгнула, ещё раз с жёстким звуком приземлившись на деревянный пол.

А теперь… теперь… Я снова сбилась, сделав несколько пируэтов вместо чего-то другого. Но я всё ещё не могла вспомнить… просто импровизируй… продолжай вращения… Услышав, как мне показалось, знакомую музыкальную фразу, я прыгнула. Но без подготовки этот прыжок получился ещё более неточным, чем остальные, и меня бросило вперёд при приземлении. Давай! Окончание… это уже конец! Я встала на пуанты, подняв ногу назад… руки вверх!

Прозвучали заключительные аккорды, и я опустилась на всю стопу, одна нога позади другой, и неуверенным, побеждённым движением подняла ладонь для окончания.

Я держала её так в течение секунды, не зная, что делать. В студии стояла мёртвая тишина. Никто не захотел сказать что-нибудь. Да и не стоило ничего говорить.

Мистер Мэйсен откашлялся.
- Моя правота доказана.

Его слова как будто прорвали плотину молчания.

- Ты не мог ожидать, что она покажет себя с наилучшей стороны под таким давлением! – рявкнул Эдвард.

- Это было несправедливо, Энтони, - согласился Карлайл. – И совершенно непрофессионально. Здесь не место подобным поступкам…

Я обернулась, почувствовав прикосновение чьей-то руки к моей спине, и увидела рядом с собой мадам Кокс.

- Я всё испортила, - прошептала я безучастно.

Она ничего не ответила, просто отвела меня из центра к станку. Мои руки сейчас же вцепились в перекладину, и я уставилась в окно. Снаружи падал снег. Подошедшая Селена похлопала меня по плечу:

- Это было хорошо, Белла.

Но и я, и она, и мадам Кокс, и все в этой чёртовой студии знали, что это было ужасно.

- Спасибо, мисс Беггс, - поблагодарила Селену мадам Кокс, прозрачно намекая, чтобы она оставила меня в покое. – Белла, - сказала она тихо, но так напряжённо, что я не могла не посмотреть на неё. Её глаза в лучиках морщин глядели умоляюще. – Сейчас тебе необходимо выглядеть сильной – больше, чем когда-либо.

Я скованно кивнула. Она была права. Резко вдохнув, я повернулась к людям, которые пытались отрицать очевидное: что я недостойна Эдварда.

Выглядеть сильной… сильной… просто будь сильной…

Я попыталась выпрямиться, но в этот самый момент дверь снова открылась.

Это была мадам Коуп, администратор академии, которая остановилась у входа с безумным выражением лица. Это выглядело почти комично, поскольку прядь рыжих волос выбилась из её причёски и теперь свисала на глаза. Но её это, похоже, не волновало.

- Мистер Каллен! - сказала она.

- В чём дело, Шелли? – встревоженно отозвался Карлайл. Все снова замолчали, удивлённые этим вторжением.

- Простите, сэр, но звонил Кайус Вольтури… насчёт зачисления мисс Свон в академию Аро Колаянни.

______________________________________________________________

Перевод: O_Q (Ольга)
Редактирование: partridge (Анна)