- Есть ли какое-нибудь лекарство от вампиризма?
Я не мог прочитать выражение лица сфинкса, когда она смотрела на эмпата, который умолял ее, сложив свои руки, словно в молитве.
Наконец, после глубокого вдоха, она ответила:

- Существует лечение.
Эммет резко втянул воздух.
- Скорее… раньше существовало.
Что-то внутри меня сломалось. Казалось, будто миллион воздушных шариков лопнул в одну секунду. За большой, восхитительной надеждой не последовало ничего, кроме темного, гнетущего вакуума… Пустота.
Акхарет послала грустную извиняющуюся улыбку. - Первый вампир был создан из тысячи природных ядов, - произнесла она. По крайней мере, она подтвердила нам историю о Лилит. - Лечение было достаточно простым, но сложным, как бы странно это ни звучало.
- Что это было? - спросил Эммет. Почему в прошедшем времени? Не понимаю.
- Для каждого яда было противоядие. Яд Василиска, например, требует слезы феникса. Чтобы превратить вампира обратно в человека, тысячи противоядий должны быть введены вместе, введены все сразу, прямо в сердце. Второе преобразование будет медленнее, чем первое, сердцу потребуется время, чтобы полностью поглотить сыворотку для реанимации. Трехдневный процесс начнется после двенадцати часов прелюдии. Боль была бы столь же мучительной — демонический холод, способный потушить жажду навсегда и вернуть смертность.
Мое дыхание стало быстрым и неглубоким. Лечение звучало логично. Кроме Беллы, я никогда не хотел ничего так сильно за всю свою жизнь.
- Единственная проблема, - пояснила сфинкс, - в том, что некоторые из растений и существ, которые предоставляли необходимые ингредиенты, давно вымерли. - Она покачала головой и вздохнула, ее блестящие глаза смотрели с жалостью. - Мне очень жаль, но ваш шанс на выздоровление умер вместе с ними.
Что ж, я бы очень не хотел быть Джаспером. Мое собственное горе ощущалось так, будто оно готово раздавить меня, хотя я действительно ничего не потерял. Каким же оно должно было быть для эмпата, который был обременен тройной нагрузкой? Я эгоистично старался не вторгаться в его мысли. Когда он согнулся под тяжестью нашего сожаления, я протянул руку и нежно сжал его плечо.
- Эй, у нас есть вечность с девушками.
Он кивнул, не вернув мой взгляд, но я могу сказать, что он почувствовал огромное облегчение от знания, что Элис никогда не покинет его.
Эммет сделал шаг вперед. Печаль сквозила во всем его виде: плечи поникли, руки безвольно висят по бокам. - Означает ли это, что... что нет никакой существующей магии, которая могла бы дать моей жене, вампиру, собственного ребенка?
Акхарет вдруг оживилась. - Ах, вот это уже интересней!
А?
- Абсолютно возможно для женщины-вампира зачать, пока применяется правильный метод.
…
ЧТО!
Эммет рванул вперед, его поза копировала Джаспера, ладони подняты вверх в мольбе. - Какой метод? - Его тон кричал об «отчаянии», за что я не мог его винить.
- Ах, но ты уже задал свой вопрос, Эммет.
- Да, а ты не дала мне полный ответ, - прорычал он сквозь блестящие зубы.
- Я думаю, ты обнаружишь, что я дала, - прошипела сфинкс.
Паника вторглась в мысли моего брата. Его обманули! Я хотел выйти вперед и отстаивать его право. Он задал прямой вопрос; сфинкс, невыносимо, дала ему прямой ответ, показывая столь мало, сколько могло бы сойти ей с рук в процессе.
Когда Эммет понял, что его единственный шанс найти решение проблемы Розали истек, он тут же повернулся ко мне. - Пожалуйста, Эдвард. Я умоляю тебя! Пожалуйста, спроси ее, как это сделать. Белла, возможно, тоже однажды захочет ребенка. Пожалуйста!
Я не мог смотреть ему в глаза. Я не мог спокойно смотреть на отчаяние, которое, я знал, будет отражаться в каждом сантиметре его лица. С одной стороны, он был прав: Белла может захотеть ребенка однажды, так же как моя мать и сестра жаждали собственных детей, а с другой стороны, если действительно существовала огромная угроза в скором времени для девушки, которую я люблю, я должен был узнать, как защитить ее. Какой смысл был мечтать о детях, если у Беллы не будет достаточно времени, чтобы их завести?
Эдвард, пожалуйста. — Он схватил меня за руку в молчаливой просьбе. Пожалуйста.
- Эммет. - При звуке своего имени мой брат повернулся лицом к сфинксу. Ее золотистые глаза выражали сочувствие, когда она смотрела на него свысока. - У Эдварда есть собственный вопрос. Кроме того, тебе не нужна его помощь, чтобы найти ответ. Ты обнаружишь его раньше, чем ты думаешь... после того, как Венера пройдет свой путь мимо Солнца.
Аргх! Довольно уже загадочных комментариев! — думал я, серьезно рассматривая идею разбить свою голову об одну из колонн.
Было странно видеть, как усталость вдруг одолела моего брата. Эммет был подвижным по своей природе, наполненный весельем, которое бурлило, как горный поток, набирающий силу, пока не становится мощной, стремительной рекой, текущей с силой. Сегодня вечером, его активность сошла на нет.
- Ты не можешь знать этого, - прошептал он. Он стоял, опустив взор, истинный признак его текущего подавленного настроения.
- Конечно же, могу, - промурлыкала сфинкс, сочувствие превратилось в широкую ободряющую улыбку. - Ваша семья породила довольно много разговоров на астральном плане несколько месяцев назад, раньше все речи были о Гарри Поттере; сейчас о Калленах. Вы популярная тема.
- Почему? - быстро спросил я.
Акхарет подавила смешок. - Это твой вопрос?
Мои глаза стали больше от паники. - Нет! Нет, это не так.
На этот раз она рассмеялась, звук тягучий, как карамель. Ее хорошее настроение, должно быть, сделало ее щедрой, поскольку, когда она повернулась к брату, она посмотрела на него вызывающе и произнесла: - Знаешь что? Я тащусь от ямочек. Я предполагаю, что не мешало бы дать тебе небольшую подсказку.
Я предпочел бы, чтобы ты дала мне прямой ответ, — подумал Эммет, - но если это все, что я могу получить...
После нескольких минут тревожного закусывания нижней губы — плохая привычка, которую он приобрел после долгого времени, проведенного в обществе людей — он кивнул, глядя на сфинкса из-под ресниц.
Акхарет склонилась к земле, как возбужденный подросток, собирающийся шепнуть что-то скандальное на ухо другу. - Вы попали в ловушку времени, - произнесла она медленно, - никогда не двигаетесь вперед. Таким образом, время — это ваша проблема. Оно так же и решение. Вещь, которую ты ищешь, живет внутри стеклянного колпака, спрятанная глубоко в животе Лондона.
- Лондона?
Акхарет кивнула.
Мы с Джаспером обменялись недоуменными взглядами. Эммет, тем временем, выглядел приемлемо умиротворенным. По крайней мере, теперь у нас была отправная точка.
Вдруг воспоминания о сне наполнили мою голову: крошечный мальчик с кожей вампира и фиолетовыми глазами, машущий рукой с высокого холма золотоволосой женщине — моей сестре - которая находится в ловушке из цепей и часов на противоположной стороне долины, не в состоянии пересечь реку, чтобы добраться до него. Однажды, в далеком будущем, возможно ли разорвать эти цепи? Я никогда полностью не понимал, как кто-то может обладать достаточным воображением, чтобы создать образ таким прекрасным и совершенным. Возможности ударили меня сейчас, как тонна кирпичей, и я резко втянул в себя воздух, задыхаясь от шока.
Если сон Беллы был больше, чем просто сон, поскольку они обычно такими и являлись, то... маленькая девочка... с бронзовыми вьющимися волосами... и глазами, как шоколадные пуговки...
!
Идея была подобна непобедимому вирусу. Она заразила каждый уголок моего сознания, порождая лихорадочное желание, которое распространилось ниже, к моему сердцу, где оно быстро начало поглощать давно мертвый орган.
Я хотел эту маленькую девочку. Я хотел узнать ее, услышать тысячу раз ее звонкий смех и зафиксировать его в памяти. Я хотел ее избаловать: угощать ее вафлями и мороженым, когда она будет спускаться из своей комнаты по утрам, все еще одетая в пижаму, и рассказывать ей истории о феях, принцессах и смелых рыцарях на белых конях каждый раз, когда я буду укладывать ее спать.
Однако это было слишком заманчивым, чтобы быть правдой. Это должно было быть совпадением, большим и жестоким совпадением. Мне просто не повезло! Именно этим был сон, понял я отчетливо.
Когда мне, наконец, удалось освободиться от своих бессмысленных мечтаний, я понял, что, неудивительно, взгляд сфинкса был устремлен на меня. Явный вызов читался в ее взоре. Она по-прежнему ожидала моего вопроса, но я в огромной степени боялся того, что могу услышать, как только открою свой рот.
Наконец, с тяжелым вздохом, я стиснул зубы. - Белла Свон...
- Ах, да... Белла Свон, - повторила Акхарет таинственно. - Увлекательное создание.
- Неужели. Совсем недавно провидица из Махуямы сделала... интересное предсказание.
- Чиёко, - кивнула сфинкс.
- Довольно, - сказал я сквозь зубы. Даже одно ее имя заставляло мою кровь кипеть. - Она сказала, что у Беллы есть предназначение... важное дело, которое она должна выполнить, прежде чем любой из нас сможет обрести мир. Мне было просто интересно... Что она имела в виду, что конкретно?
Из-за серьезности моего вопроса, я отказался отступать под пристальным взглядом огромной египтянки, даже когда казалось, что тот способен сжечь мою кожу, как огонь.
- Это потребует немного контекста, чтобы ответить. Скорее всего, придется скопировать и группе поддержки, я думаю, - нахмурилась она.
- Просто дай мне прямой ответ.
- Как тебе будет угодно.
По обе стороны от меня братья напряглись. Мое тело тоже, захотелось опуститься на пол, готовясь к худшему.
- Все очень просто... Изабелла Свон будет самым сильным и смертельно опасным вампиром в истории Вселенной.
…
- Прошу прощения?
- Я не буду повторять, - заявила Акхарет со скучающим видом. Ее внезапное отсутствие сочувствия заставило меня крепко сжать руки по бокам. Была ли она биполярна, или что-то еще?
- Это своего рода шутка? - фыркнул Эммет, скрещивая руки на груди. - Я имею в виду, конечно, мы все знаем, что Белла, как вампир, будет приравниваться к чему-то удивительному, но, на самом деле, я думаю, что «самый сильный вампир в истории Вселенной» - это преувеличение.
Я склонен был согласиться со своим братом. Альтернативу было слишком трудно принять — моей нежной, очаровательной невесте суждено было стать кровожадным вместилищем невероятной силы. Возможно, я ожидал, что сфинкс откажется от предсказания — разразится в истерике и подтвердит, что все это было ее странной версией плохой шутки. Когда этого не произошло, естественно, я заволновался.
Эммет снова и снова качал головой в недоумении. - Нет. Просто... нет. Этого не может быть. Мы же говорим о Белле. Ты ошиблась.
- Я НЕ ОШИБЛАСЬ! - вдруг взревела Акхарет. Комната содрогнулась и затряслась, будто пойманная в ловушку землетрясения, съежившись от пыла ее голоса. Ее глаза горели, как драгоценные искрящиеся топазы, а ее большие белые клыки сверкнули, когда она скривила свои губы. Очевидно, сфинксы были гордой, эгоистичной расой. Ранить их эго влекло за собой опасность.
- Любой дух сказал бы вам это же самое, если бы вы обладали способностью слышать их! Степень магического арсенала Беллы будет беспрецедентна, почти безгранична, - проворчала она. - С ее силой, увеличившейся в тысячу раз, вампирская кожа окажется бесполезной защитой.
- Что ты имеешь в виду? - уточнил Джаспер.
- Вампирская магия заключается в основном в разуме. Хотя Белла все еще будет в состоянии пользоваться волшебной палочкой обычным способом, став одной из вас, ее силы будут развиваться, как и предполагается. Представьте ее вновь в борьбе с Джейн Вольтури.
Дрожь непроизвольно прошлась по моей спине. Я уже знал, что сила Джейн не может проникнуть сквозь окклюменцию Беллы, но это не значит, что я хотел бы думать о сражении между ними. Это далеко не так!
- Хоть способность Джейн бесполезна против Беллы, - объяснила Акхарет, вторя моим мыслям, - обратная ситуация имеет совсем иной исход. Круциатус против вампирской кожи абсолютно неэффективен; если же спроецировать его в мысли, однако...
- Тогда Джейн, наконец, почувствует вкус собственного лекарства, - закончил Эммет, злая ухмылка играла на его губах.
Данная картина была прекрасна. Семя проросло в стране чудес менее чем за секунду. После лицезрения ее яростных попыток подвергнуть пыткам любовь всей моей жизни, в двух отдельных случаях, идея, что сила Джейн зеркально будет направлена на нее же, была эквивалентом лежания на кровати из облаков сахарной ваты, под небом из множества радуг, в центре которого светит улыбающееся солнце, надевшее пару солнцезащитных очков, чтобы оградить себя от собственного блеска.
- Точно, - усмехнулась сфинкс. - Кроме того, она сохранит свою анимагическую способность в бессмертной жизни. Она будет быстрее и сильнее, чем все, кого вы когда-либо видели прежде.
Я не видел гнева Эммета, потому что мой взгляд уже был прикован к Акхарет, но я слышал вздох разочарования. - О какой скорости мы здесь говорим? - проворчал он.
- Быстро. Соотношение скорости льва-вампира и гуманоида-вампира будет таким же, как и у смертных. Думаю, "новый рекорд скорости на суше".
- ЧТО! - крикнули мои братья и я в унисон.
- Но текущий рекорд — семьсот шестьдесят три мили в час!* - протестовал Эммет.
Сфинкс усмехнулась. - Как я уже говорила: быстро.
Эммет яростно покачал головой. – В среднем, максимальная скорость для вампира составляет около ста пятидесяти миль в час.* Это соотношение один к пяти! Соотношение же человеческой и львиной скоростей только один к трем! Я думал, ты сказала, что они подобны!
Акхарет захихикала, рассекая своим хвостом воздух из стороны в сторону. – Хорошо, может быть, не так уж и подобны.
- Насколько быстро? - спросил я категорично, боясь ответа. Если у меня не разовьется комплекс неполноценности к концу ночи, это будет чудо.
- Семьсот пятьдесят,* - предположил неуверенно Эммет.
- Восемьсот,* - последовало от Джаспера.
Взгляд Акхарет вернулся ко мне, ее полные губы улыбались в веселье. Как жених Беллы, я чувствовал, что должен сделать ставку выше, чем мои братья, оба из которых смотрели на меня со знающим выражением на лице. Я не мог представить себя победителем. Скорость в восемьсот пятьдесят миль в час* казалась не такой уж простой для любого существа.
Когда я поделился своим ответом, сфинкс усмехнулась. – Ты должен иметь больше веры, Эдвард. Фактический показатель составляет немногим более девяти сотен*, я уверена.
Мой рот открылся с громким хлопком, в то время как мои глаза выкатились из орбит.
Без варианта! – подумал Эммет. – Без чертового варианта! Я не буду в это верить! Я отказываюсь!
- Возможно, больше, - добавила Акхарет, - но я не хочу полностью испортить сюрприз. Теперь, отвечая на твой вопрос, есть те, кто будет стремиться уничтожить Беллу из страха, не говоря уже о ревности.
Слова были как спичка, брошенная в цистерну с бензином. Под холодной внешней оболочкой, огромное беспощадное пламя лизало мои внутренности, как тысяча адских языков, разжигая гнев, которому суждено было стать адом.
- Кто? – прошипел я.
Сфинкс невесело рассмеялась. – А ты никого не можешь представить?
- Могу, но если мы думаем об одних и тех же вампирах, что непосредственно влекут смерть Беллы, которую я полностью отказываюсь принимать… – Я проигнорировал своих братьев, когда их головы повернулись в мою сторону.
Акхарет вернула мой взгляд со всей серьезностью. – Ты хотел знать об опасности, окутывающей будущее твоей невесты, так вот оно: Белла Свон была рождена, чтобы свергнуть Вольтури.
- Не может быть! – спорил Джаспер.
Мои руки безвольно упали по бокам. Слова сфинкса не имели смысла.
- Так ли? – бросила она вызов, раздраженная нашими сомнениями. – Всю свою жизнь она вела бой, я говорю о погружениях в невзгоды снова и снова, которые мысленно готовили ее к тому, что она должна сделать.
- Это единственный способ для нее. Вольтури не позволят ей жить, как только они обнаружат степень ее власти. Запрещено создавать вампиров из ведьм или колдунов. Аро однажды сам создал такого, но вскоре он назвал свое творение мерзостью, после того, как он понял, что человек обладал властью узурпировать его. К несчастью, для нового вампира, он не был окклюментом, как Белла. Они быстро расправились с ним, когда Алек лишил его чувств.
- Три лидера вели переговоры с волшебниками с просьбой, чтобы все магические области в значительной степени были защищены от вампиров. Министры заверили Аро, Кайя и Маркуса, что маскировка уже есть на тех районах, и только глаза волшебников могут видеть сквозь нее.
- Как же тогда мы смогли получить доступ в Улуру? – спросил Джаспер.
- Заклинания в Улуру, в частности, заглушает звук, поскольку никто не ожидает, что торговый центр может быть скрыт под гигантской скалой.
- А Косой переулок?
- Вы попали в Дырявый котел через каминную сеть, я уверена, а не через входную дверь.
- Да.
- Ну что ж, вот вам и ответ, - сказала Акхарет, словно это должно было быть очевидным.
Неожиданно я ударил себя по лбу, разочарованный малозначительным обсуждением Джаспера и сфинкса, в котором в настоящее время они принимали участие.
- Забудьте заклинания. Что о Белле? – Я шел вперед, движимый отчаянием, пока не подошел так близко, что должен был вытянуть шею. – Как я могу остановить это?
Лицо египтянки дало слабину. Это ничего не значило, когда она произнесла: - Ты не можешь. Вселенной скучно с Аро, Кайем и Маркусом, Эдвард. Она стремится их заменить.
- Заменить? Она просто девушка, с ума сойти!
- А Гарри Поттер просто мальчик, но он стал Хозяином Смерти и Покорителем Воландеморта, все в один день…Ты не можешь остановить это, - подчеркнула она, глядя прямо в мои глаза. Тон ее голоса был почти умоляющим, словно мое принятие данного факта имело первостепенное значение. – Ты не должен даже пытаться. Я обещаю, что это только навредит Белле, если ты так сделаешь.
Я зашипел от ее предложения. – Если ты говоришь о планетарном перетягивании каната, я…
Акхарет хмыкнула от отвращения. – Пожалуйста! Предсказания Чиёко, возможно, были точными, но она была не права во всем!
- Например! – настаивал Эммет.
- Ее интерпретация соединения Венеры и Марса была романтизирована. Речь вообще не идет о торжестве любви над войной. Речь идет об одной точке равновесия, где они отказываются от своей власти. Что касается земных условий, если Белла Свон хочет жить жизнью, где доминирует любовь, она должна повернуться спиной к Марсу, а единственный способ сделать это – вручить ему головы вампирских королей. Если она не уничтожит их, со временем – возможно, не сразу - они уничтожат ее. Это так очевидно!
Путы отчаяния обернулись вокруг моего тела, создавая невыносимое давление, особенно вокруг моего сердца, которое, несмотря на свою неподвижность, решительно протестовало, крича, что просто не может этого допустить. Я качал головой снова и снова. Моя грудная клетка вздымалась, когда я втягивал в себя серию быстрых, глубоких вдохов, отчаянно пытаясь бороться с нахлынувшими отрицательными эмоциями.
- Если я не превращу ее, у них не будет причины, чтобы убить ее, - сказал я, мой разум быстро работал.
- Ты забываешь, что они обещали в Вольтере, - напомнил мне Джаспер, пряча свою голову в ладонях. Эммет застонал рядом с ним.
Мое сердце упало. Он был прав. В любом случае, Вольтури придут за нами – за Беллой. Они не позволили бы ей жить как смертной; они не позволили бы ей жить и как бессмертной. Мое дыхание продолжало ускоряться, хотя стало неглубоким, когда мое беспокойство достигло максимума. Мне нужен был выход для сокрушительной тоски, что засела внутри меня. Если я не выясню, как справиться с ней, то она в скором времени разрушит меня на множество кусочков.
Сфинкс пригнулась еще раз, прижав подбородок к земле в процессе, поэтому ее взгляд был как можно ближе к «уровню» с моими глазами, насколько это для нее возможно. В последний раз свет, похожий на патронуса, закрыл радужную оболочку ее глаз, маскируя их естественный медовый оттенок. Он был даже ярче на этот раз и ослеплял мои глаза так, что я не видел ничего вокруг себя, в том числе и гигантского сфинкса, таким способом он [свет] соединял один мысленный поток с другим.
Секунда, я стою в золотом холле с колоннами, а в следующую - снежный пейзаж врывается в мое поле зрения. Я узнал поляну, где волки и моя семья сражались с новорожденными.
У меня в ушах звенели звуки сражения, но не было боевого клича громче или разъяренней, чем у девушки, на которую надвигались Вольтури. Ее бешенные глаза были красными, как рубины, зрачки сузились от ненависти, когда она в одиночку пошла в атаку, навстречу надвигающейся силе.
Я развернулся на месте, отчаянно ища поддержки для нее от союзников, и был встречен картиной, к которой я никогда не смог бы подготовиться и за миллион лет – моя семья, в окружении десятков знакомых лиц: волки, мои кузины Денали, Ирландский клан и многие другие. Здесь же был тот, кого я видел раньше, но не своими глазами… до этих пор. Это был образ, которого еще не было, но он был настолько неописуемо красивый, что он никогда не сможет быть воссоздан с помощью простого воображения: маленькая девочка с бронзовыми волосами, которая сидела в колыбели моих рук.
На ее лице были две блестящие дорожки от слез, когда она вцепилась в меня – в будущего меня, - ее маленькие пальчики сомкнулись вокруг моей рубашки. Вместе мы наблюдали за той же сценой с соответствующими выражениями ужаса, сквозь высокие огненные барьеры.
- Папа, - всхлипнула девочка. Я едва мог описать эмоции, которые родились от одного этого слова. Печаль в ее голосе вызвала глубокую, резонирующую боль, и я был уверен, в тот момент, что я всецело понял страдания эмпата; само же слово наполнило меня концентрированной, бесконечной радостью. Мое сердце ощущалось, будто оно сейчас взлетит и утянет меня за собой в небо, как воздушный шарик, где я хотел бы вечно оставаться, невесомым.
- Не смотри, Ренесми, - произнес будущий я.
…
Ренесми.
Он – точнее я – отвернул ее личико от разворачивающейся битвы, так что теперь оно было похоронено против его шеи, защищая ее невинные шоколадные глазки, точная копия ее мамы.
Я был так обезоружен видом «будущего Эдварда» и… и его… моей дочери – я с трудом сглотнул, не в силах сделать вдох – настолько поглощен тем, что изменило мою жизнь в один миг (потому что я уже был не тем Эдвардом, каким был десять секунд тому назад), что на мгновение забыл про ужасающую сцену, разворачивающуюся за моей спиной.
Громкий крик боли, который превратился через десятую долю секунды в ужасный звук разрыва, вернул мое внимание обратно.
Беллы нигде не было видно, и, тем не менее, Вольтури все еще продолжали свое вампирское наступление, выражения их лиц были смесью гнева, паники и полной растерянности.
Вдруг впередиидущий вампир, один из низших чинов гвардии, в буквальном смысле разделился на две части, будто невидимый меч разрезал его прямо посередине живота. Когда его ноги безвольно упали на землю, его мускулистая верхняя часть тела полетела вверх, приземлившись через долю секунды позже на голову еще одной жертве Вольтури.
Напротив меня, на самом краю поля, находились Джейн, Алек и тройка лидеров, каждый из которых, за исключением Маркуса, смотрели на драку, нося маски ненависти и ярости, смешанных с неверием. Некогда мрачный вампир производил в тот момент совсем иное впечатление.
Выражение лица Маркуса было живым, чего я не видел никогда прежде. Оно было убийственным, а его бешеный взгляд был устремлен на монстра, которого он называл «братом».
Аро.
Другой высокий визг отвлек мое внимание, возвращая его к центру поля, где вдруг материализовалась Белла. Отряд несся к своей цели, обнажив зубы и кровожадно улыбаясь. Когда оставалось расстояния не больше, чем в шесть футов*, Белла подняла свою руку, крепко сжав кисть в кулак, и с громогласным ревом львицы обрушила ее… на заснеженную землю.
Видение прекратилось через секунду, прежде чем у меня была возможность увидеть эффект удара кувалды. Шум, однако, еще долго звенел в моих ушах, после того как золотая комната вновь появилась вокруг меня. Это было само определение силы. Воплощение магии.
И грянул гром.
Я моргнул, возвращаясь к реальности. Единственным свидетельством правдивости увиденного – доказательством того, что это не результат моего бурного воображения – было то, что мои братья начали воспроизводить это в своих собственных мыслях. Они тоже это видели. Они видели ведьму-воительницу в атаке против неприятеля. Они видели падение бойцов Вольтури, один за другим, легко, как скошенные слабые травинки. Они видели ребенка… Моего ребенка… Мою дочь…
Мою Ренесми.
Сфинкс, тем временем, выполнив свою часть сделки, вернулась в свою величественную позу и устремила взгляд в космос, ее глаза стали слепы, а тело вновь превратилось в камень.

---

* 763 мили в час = 1228 км/ч
* 150 миль в час = 241,4 км/ч
* 750 миль в час = 1207 км/ч
* 800 миль в час = 1287 км/ч
* 850 миль в час = 1368 км/ч
* 900 миль в час = 1448 км/ч
(Для сравнения, скорость звука ~ 1225 км/ч)
* 6 футов = 1,83 м

---

От автора: Это странно, что я придумала данную сцену еще год назад в Египте? Никогда не думала, что мне потребуется целый год, чтобы воплотить идею в жизнь. Надеюсь, что вам понравилось. Итак… эх. Эдвард, наконец, знает. Недостатки? Он не может сказать Белле! *злодейский смех* До следующих встреч, красотки.