Авторские саундтреки:

Carter Burwell - Twilight Soundtrack
Radiohead - In Rainbows
Jeff Buckley - Grace
Kings of Leon - Closer
Van Morrison - Into the Mystic



Сначала я бродил по дому, хмурый и молчаливый, тем временем как они выгружали новые предметы мебели и иже с ними. Я не вызывался помочь, а они знали, что я ненавижу саму эту идею, знали, как ненавижу, что эта левая девушка вторгается в наш дом. Неужели они не понимают? У нее ничего не выйдет, так же как и у меня. Они со мной-то не смогли справиться, чем они, черт возьми, думают, принимая еще одного сломленного ребенка в этот дом?
Мебель была до отвращения помпезной. Огромная двуспальная кровать, как и у всех в доме, с коваными спинками в виде плюща. Еще была книжная полка, на которой ютилось несколько книг, но по большей мере она была пуста – они не знали, что она любит читать. Также были коробки и сумки с одеждой, которую прикупила для нее Элис, которые переносили в ее комнату, в новый гардероб. Эта девушка должна была начать новую жизнь, а значит ее должно окружать все новое. Мне это все виделось так, будто она пользуется Карлайлом и Эсме, довольно небедной парой, в которой один – врач, а другой – успешный архитектор-декоратор. Следующим в ее комнату внесли мягкий белый диван. Не знаю, почему я так бесился из-за всего этого, ведь в свое время то же они сделали и для меня. Возможно, именно это и было причиной моих возмущений. Они не понимали, насколько отвратительной казалась их щедрость; не осознавали, каким виноватым нахлебником ты можешь себя чувствовать, когда эти красивые вещи достаются тебе, притом что ты не заработал их.
Я отвернулся и прошел в свою комнату, закрывшись там, и хмуро взглянул на дверь ванной с противоположной стороны комнаты, и запер ее тоже. Ванная соединяла мою комнату с комнатой новенькой. Раньше там стоял рояль, но, чтобы разместить там новоприбывшую, его пришлось перенести вниз, в так называемую гостиную. Это была большая гребаная мудотень – разобрать рояль, спустить его вниз и снова собрать. Настройка до сих пор не была отлажена, и это адски раздражало меня, мои уши были довольно чувствительны к такого рода вещам. Теперь я должен буду держать дверь ванной на замке всегда, чтобы отстранить и сохранить нетронутой свое личное пространство от ее любопытных глаз. Эта комната была спроектирована давно для Элис и Эммета, когда те были помладше, так у каждого бы свой уголок, но в то же время их спальни были соединены. Ведь они брат с сестрой. Когда они повзрослели, Элис переселилась наверх, а Эммет занял подвальный зал, переоборудовав его в свои комнаты. Тогда я переехал в бывшую комнату Эммета. И, когда я был один, было вполне сподручно, что она была соединена с другим помещением, которое до этого дня пустовало, за исключением моего рояля, располагавшегося там. Все это спланировала Эсме, чтобы ее детям было удобно. Даже выход на балкон был из двух комнат. И я надеялся, что новенькая не будет пользоваться им. Это был мой личный свежий уголок без выхода из дома как такого, и именно там я курил. Карлайл с Эсме закрывали глаза на мою пагубную привычку, пока я не курил в доме и пока не снабжал сигаретами Элис и Эммета, но кто знает, не устроит ли из-за этого переполох новенькая.
Я услышал, как перед домом хлопнула дверь автомобиля, и подошел к лестнице, откуда можно было разглядеть центральный подъезд. Элис и Эммет вернулись домой из школы, новенькая же была трудно различима – не более чем темная серая тень ютилась на пассажирском сиденье черного джипа. Я следил за тем, как она выбирается из машины, и резко вздохнул, когда она подняла голову и взглянула прямо на меня. Я знал, что она не могла меня разглядеть, учитывая, где она стояла. Я же тоже толком не мог рассмотреть ее черты, да и не хотел ее видеть, поэтому вернулся в комнату, захлопнув за собой дверь. Я вытащил сигарету из смятой коробки на моем ночном столике, а затем вышел на улицу, щелкая зажигалкой и удовлетворенно затягиваясь. Взглянул на небо и удивился, насколько же оно соответствует моему настроению. Облака были затемненными, зловещими и угрожающими, будто буря вот-вот должна разразиться.
Я не пошел сегодня в школу с остальными. Меня на неделю отстранили после того «инцидента» с Майком Ньютоном на прошлой неделе в сочетании с тем, что меня поймали за курением на территории школы. Я ожидал, что Карлайл с Эсме придут в ярость от меня, на что имели полное право, но вместо этого они просто выглядели разочарованными. Я ненавидел это дерьмо.
Я докурил сигарету и бросил ее в небольшую пепельницу, что держал на перилах, и затем вернулся в комнату, запахивая за собой большую стеклянную балконную дверь в деревянной оправе, прошлепал к кровати и врубил стерео. Обрадовавшись, что CD, что я слушал до этого, по-прежнему подходит моему настроению – сложные вариации ритмичных барабанов с нечетким временным диапазоном, характерные гитарные вставки мелодичного мотива с едва различимыми словами – то, что нужно именно сейчас.
Я услышал, как группа людей вошла в соседнюю комнату и принялась там возиться. До меня дошло, что, вероятнее всего, они вскоре постучатся ко мне, желая представить незнакомку, комната которой теперь была смежной с моей. Незнакомкой, с которой я теперь должен делить ванную. Я на самом деле не хотел видеться с ней, поэтому накинул шерстяное темно-серое пальто на черную футболку и преспокойно вышел из комнаты, оставив стерео включенным, чтобы они думали, что я все еще там. Я с легкостью прокрался мимо них, в совершенстве владеющий навыком тихого бегства, тем более что в данный момент они были полностью загружены поселением новенькой в особняке Калленов. Я прошел вниз по скрытой лестнице, что привела прямиком на кухню. Эсме была довольно своеобразной, когда проектировала этот дом, и в частности это во всем великолепии отражалось в скрытой лестнице. Со стороны это казалось не более чем кладовым шкафом на кухне и деревянным буфетом наверху. Деревянная отделка выпирала достаточно, чтобы за нее ухватиться – и вуаля: дверь.
Я быстренько пересек кухню, избегая любых шансов столкнуться с другими членами семьи, и вышел на задний двор, перед которым раскинулась зеленая местность, лес и речка. Ландшафт представлял собой чертово великолепие, и я предпочитал проводить больше времени на природе, нежели внутри, пусть большую часть времени и шли проливные дожди.
Я быстро прошел к лесу, к своему излюбленному месту, где вскарабкался на большое дерево и расслабленно сел, облокачиваясь на ствол, одна нога спокойно висела в воздухе, другая же упиралась в массивную ветвь. Это место было моим убежищем, куда я сбегал от всего мира. Это место, где я расслабляюсь, когда утомлен, и просто сливаюсь с природой. Я знал, что это кажется невероятно дурацким и даже сопливым, но от этого не любил это место меньше.
Я следил, как свет постепенно сходит на нет вокруг меня, а темнота повисает над деревьями. Я знал, что Карлайл с Эсме будут немного раздражены оттого, что я пропустил первый ужин с новенькой, но мне действительно нужно было взять тайм-аут от всего ныне происходящего. Будет в любом случае еще немало таких ужинов. И немного успокоившись, я почувствовал к своему раздражению, как кто-то схватил меня за ногу и стянул мой башмак.
- Верни, где взял, сученок, - пробормотал я, не глядя; по моему голосу было ясно, что я не в восторге.
- Слезь и забери, если хочешь, - насмешливо выкрикнул голос.
- Нахер, Джаспер. Перестань быть таким ебланом и отдай обувь, - проворчал я, будучи не в настроении сейчас для шуток Джаспера. Джаспер был моим лучшим другом – самым лучшим из всех тех, кои у меня когда-либо были. Он прошел со мной через огонь и воду, и через такую чертовски засасывающую вниз воду, что не представить, но это не значит, что я вечно буду мириться с его дерьмом.
Я ловко спрыгнул с дерева, осторожно приземляясь на обутую ногу, не касаясь босой грязной земли.
- Если ты вынудишь меня подойти и забрать обувь, я тебе накостыляю. Жестко, - пригрозил я стальным голосом. Джаспер лишь закатил глаза и бросил ботинок мне.
- Прекращай уже быть чёртовой девчонкой, - примирительно бросил он. – Что заставило тебя натянуть трусишки на этот раз?
- Новенькая девчонка, - пробормотал я, медленно бредя к дому, зная, что Джаспер следует за мной. Обычно я был рад его приходу, но сегодня меня неслабо все задрало, и я на самом деле надеялся побыть лишь в обществе деревьев.
- Видел ее? – спросил Джаспер, без труда подстраиваясь под мой шаг. Он не пренебрегал спортом, так что корявые корни и торчащие ветви не стали проблемой. Он преуспел бы, будь одним из моих друзей из прошлой жизни в Чикаго.
- Нет, - отрывисто ответил я, по-прежнему не чувствуя тяги к общению.
- Она не так уж и плоха, - продолжил Джаспер, не обращая внимания на мою грубость. – Длинные каштановые волосы, светлая кожа, несколько пухлые губы, худенькая фигурка – и все же большую часть времени ходит с низко опущенной головой.
Я рассеянно кивнул, тем временем как мы подходили к месту. Меня действительно не волновало, как она выглядит, она все еще была нежелательным гостем тут – то же я мог сказать о ком угодно. Я также не считаю, что и сам должен жить с семьей Карлайла и Эсме. Я был просто еще одним неудачником, а их щедрость лишь напомнила мне, что я всего этого недостоин.
Я попрощался с Джаспером, когда мой дом показался в поле зрения. Он не проходил, но заглядывал поздороваться. Думаю, немалой причиной, почему он стал регулярно захаживать, было то, что они с Элис как бы вместе. Они пытались скрыть это и держать все в секрете, но я знал точно. В конце концов, Джаспер был моим другом, а Элис – сестрой. От всего этого неслабо мутило. Взгляды, улыбки «украдкой» - я понятия не имел, почему они считали, что это незаметно. Но мог, однако, понять, с чего они хотели, чтобы так было. Карлайл и Эсме на сто процентов на самом деле не были уверены в Джаспере. Они не знали точных деталей, но были в курсе, что мы с ним нахапали в свое время немало дерьма вместе, включая крупный арест на вечеринке прошлым летом и последующее помещение в кутузку для исправления. Все из-за меня, и я сказал им об этом, но они были убеждены, что я его покрываю. Добавление к этому послужного списка проступков и правонарушений Джаспера было далеко не на руку. Этот парень большую часть времени был растрепанным, что походило на то, что он только что спаривался с кем-то на заднем сиденье автомобиля или в кладовке. Зачастую эти предположения были не так далеки от истины. И то, что парень с такой репутацией, как у Джаспера, встречается с их невинной малышкой Элис, вероятно, не воспримется на ура. Эммет в прямом смысле таскался за юбкой Розали – близняшки-сестры Джаспера – в течение последних двух лет. Их отношения, скорее, походили на безумное потакание Эммета капризам Розали, а его отчаянные планы по привлечению ее внимания к себе сбивали с толку. Парень начисто забивал на понятие собственного достоинства, добиваясь Розали, но в конце концов они показали себя как довольно крепкую пару. У меня тоже была романтическая история, но вместе с тем не та, коей бы следовало гордиться. Особенно после того, как закончились мои последние отношения. Я по-прежнему желал девочек и все такое, но действительно не замечал никого в Форксе после того, как Таня бросила меня, забив на нашу беспорядочную интрижку.
Когда я вошел в дом, то понял, что уже гораздо позднее, нежели я предполагал. Почти везде свет был потушен, за исключением основного освещения в зале. Эсме оставила его для меня, зная, что я все еще не пришел. Она была действительно мила и внимательна в таких вещах, и я знал, что должен быть более благодарным за то количество свободы, что они с Карлайлом дают мне. Я поднялся по лестнице и прошел по коридору, чуть притормаживая у порога новенькой, чтобы взглянуть, но дверь была закрыта. Я вошел к себе, прошел в ванную, чтобы почистить зубы перед сном, заметив попутно, что дверь в ванную с ее стороны также заперта. Я быстро управился с чисткой и осторожно вышел, закрывая за собой дверь. Я не уморился особо, поэтому убавил звук стерео до действительного минимума и просто плюхнулся на поверхность кровати в боксерах и белой футболке – моей обычной спальной одежде.
Я пролежал так около часа, когда впервые услышал что-то. Я дотянулся до стерео и вырубил музыку, прислушиваясь. Не заметив ничего необычного, я уже вновь нащупал кнопку, как вновь услышал этот звук. Он был болезненно задыхающимся, будто человек, испускающий его, вообще не мог дышать.
Я щелкнул кнопкой стерео и тихо подошел к ванной комнате. Если я и умел что-то делать хорошо, так это перемещаться бесшумно и незаметно. Я осторожно открыл дверь ванной, зная, что та не заскрипит, потому что я смазывал все петли маслом. Я ненавидел скрипучие двери – они зачастую рушили тщательно продуманные планы. Карлайл и Эсме не были в курсе, что на весь дом скрипучими были лишь двери их спальни. Я был хорош в бесшумном передвижении, но это не значит, что мне помешает сигнализация в виде скрипа родительской двери. Это пару раз спасало мою задницу.
И так я прошел в ванную, где звуки было расслышать гораздо легче. Новенькая задыхалась между рыданиями. Я почувствовал, как мой желудок болезненно сжался, по мере того как я слушал ее рыдания и затрудненное дыхание. Я знал, как это – плакать вот так. Таковыми были слезы и рыдания тех, кто потерял всех; кому незачем теперь было жить.
Я взглянул вниз на черный кожаный манжет, что носил всегда на левом запястье. Под ним были старые шрамы, запечатленные глубоко в плоти продольными линями на внутренней стороне руки. Они появились там тогда, когда я рыдал в последний раз так же, как эта новенькая сейчас. Я вздрогнул от воспоминаний и тут же затолкнул их обратно вглубь. Это было пару лет назад, это было в прошлом. Теперь все стало лучше.
Я просидел там часы, слушая задыхающиеся рыдания. Я слышал, как они постепенно затихли, а сон, наконец, помог ей вырваться из цепких лап боли. Когда из комнаты новенькой перестали доноситься звуки, я забрался в кровать и провалился в темную бездну сна.
Без сновидений. Всегда без них.