Название: Вслед за солнцем
Жанр: вестерн, романтика, экшен
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Белла/Эдвард
Саммари: Изабелла Свон - молодая искательница приключений, независимая и сильная натура. Но даже сильные порой нуждаются в крепком плече. Что будет, если сопровождать и защищать строптивую леди вызовется симпатичный священнослужитель, не признающий оружия и насилия?

Анонимные комментарии разрешены.

---

Уходящее за горизонт, усталое, огромное ярко-рыжее солнце окрасило теплым светом расположенные напротив голые скалистые горы. Ночная прохлада опускалась на грешную землю, сменяя дневную изнуряющую жару, от которой нигде невозможно было укрыться.

Едва переставляющая ноги, измотанная лошадь, понуро повесив голову, брела по каменистой местности, лишенной какой-либо растительности. Верхом на ней восседал мужчина, его обмякшая фигура при каждом шаге хаотично покачивалась из стороны в сторону, грозя, в конце концов, упасть, если всадник не удержит равновесия. Лицо несчастного скрывала опущенная до самого носа ковбойская шляпа. Рубаха из темно-коричневой плотной ткани была пропитана потом и кое-где прилипла к телу потемневшими пятнами. Черные штаны на талии были перетянуты тугим ремнем, который, по всей видимости, мешал при верховой езде, отчего мужчина неосознанно отклонялся назад. Поверх штанов были натянуты кожаные чапсы. Возможно, именно они, плотно соприкасаясь с седлом, позволяли мужчине крепко держаться на лошади, избегая соскальзывания. Штаны были заправлены в сапоги, голенища которых доходили практически до колен. Высокие, суженные к низу каблуки хорошо держали расслабленные ноги в стременах. Шпоры с репейком на сапогах ритмично постукивали по бокам лошади, не причиняя ей боли.

Окончательно измученное жаждой животное остановилось, неспособное сделать хоть шаг дальше. Мужчина, пальцем поправив шляпу, поднял голову и посмотрел вслед уходящему солнцу. Он спрыгнул с лошади и, сняв с ремня круглую, обтянутую кожей фляжку, встряхнул ею, отмечая, что на дне осталось совсем немного живительной влаги.

- Попей, - произнес мужчина охрипшим голосом. Сухое горло першило, отчего каждое произнесенное вслух слово доставляло сильную боль.

Конь жадно обхватил горлышко фляги и, перебирая сухими горячими губами, старался не проронить ни капли нагревшейся за день воды. Допив остатки и жалобно заржав, животное встряхнуло головой, явно жалуясь на недостаток такого сладкого, освежающего удовольствия.

- Прости, больше нету, - обреченно прошептал мужчина, погладив коня по морде, а потом, взглянув на фляжку, яростно отшвырнул ее в сторону.

- Ты мне больше не нужна, - выкрикнул он с горечью в голосе и прислонился лбом к вспотевшему боку лошади.

Тяжело дыша, мужчина сжал кулаки, словно испытывая физическую боль, и вдруг, резко развернувшись, кинулся за фляжкой. Упав перед ней на колени, он бережно взял ее в руки и, крепко сомкнув глаза, неожиданно безутешно застонал. Возможно, он плакал, только обезвоженное тело не было способно дать слез, но душа не могла смириться, справиться с необратимостью происходящего. Надрывно и громко дыша, он поднял лицо вверх, равнодушно принимая приносимую легким вечерним ветерком долгожданную прохладу.

Затуманенным взором мужчина заметил, что на краю утеса появился темный силуэт. Всадник на лошади. Резвое, молодое и горячее животное нетерпеливо переступало с ноги на ногу, не желая спокойно стоять на месте. Вновь подувший ветер растрепал длинные волосы всадника, и стало понятно, что это женщина. Знакомый наклон головы заставил мужчину вздрогнуть и, едва разлепив высохшие и потрескавшиеся от жажды губы, он недоверчиво прохрипел: «Изабелла?»

За шесть недель до этого

- Дьявол, - задыхаясь от паники, выругалась Белла, галопом летящая верхом на лошади.

Ее вороной жеребец, начиная хрипеть от усталости, понемногу сбавлял темп. Сердце гулкими ударами отбивало ритм слов в голове, от которых на девушку опускалось мрачное осознание грядущего печального исхода. – Они… нашли… меня, больше от них… не скрыться.

Она истерично закричала, но не от понимания трагической неизбежности и страха, а скорее от желания подбодрить себя, заставить собраться и продолжать бороться.

- Господи, ты не можешь так поступить со мной, - бормотала она себе под нос. – Ты обязан, я молю о помощи. Я требую.

Белла оглянулась и через упавшие на лицо пряди волос увидела их. Три всадника все быстрее сокращали расстояние между ними. Чуть больше пары миль, при такой усталости коня догнать ее займет не более пятнадцати минут.

- Пожалуйста, милая, постарайся, - умоляла она свою лошадь, одновременно оглядываясь по сторонам в поисках какого-нибудь убежища, но вокруг простиралась лишь голая, высохшая, потрескавшаяся земля с торчащими кое-где редкими кустиками жухлых растений. Но вот впереди показался едва заметный пик какого-то строения с водруженными сверху, пересекающимися накрест, тонкими стальными прутьями.

«Часовня, - мысленно выдохнула девушка, почувствовав, как у нее открывается второе дыхание. – Должно быть, впереди деревня, и у меня есть шанс спастись».

Неожиданно за спиной раздалась громкая ругань.

- Проклятье, - орал мужской голос. – Только этого нам еще не хватало. Даю голову на отсечение, если ей удастся добраться до тех сараев, мы опять упустим ее.

- Не проще ли пристрелить эту нахальную воровку? – задыхаясь, прокричал второй голос.

- Ты идиот! Если мы пристрелим ее, то никогда не узнаем, куда она запрятала наше золото.

- Стреляй коню по ногам, - предложил третий. – Мы отстаем, наши лошади тоже на грани.

- Заткнитесь вы оба, - прорычал, по всей видимости, их главарь. – У нас одна пуля, и мы пустим ее девке в голову, как только выясним, где находится то, что ей не принадлежит.

Он ударил коня по бокам, заставляя его двигаться еще быстрее. Лошадь, подняв голову, недовольно заржала и чуть увеличила темп, двигаясь на пределе своих возможностей.

Еще немного! Белла с надеждой смотрела вперед. Теперь она уже видела, что впереди располагался небольшой городок, и до главной улицы ей оставалось каких-то четыреста футов.

Только она позволила себе облегченно вздохнуть, как вдруг через долю секунды почувствовала, что ее плечи и спину прожгла резкая, острая боль, которую мог причинить лишь удар кнутом. Вскрикнув и выгнувшись от пронзившего ее внезапного потрясения, девушка на секунду замерла, а потом рухнула на землю, покатившись по пыльной дороге.

Цепляясь за реальность краем затуманенного сознания, она успела уловить топот бегущих к ней ног, склонившееся встревоженное лицо. Усилием воли она заставляла себя выныривать из полузабытья, все еще пытаясь бороться.

- Отойди от нее, Отец, - грубо попросил жесткий голос. – Она наша.

- Одумайтесь, - ответил им приятный мягкий мужской тембр. – Я не могу отдать ее вам, ей нужен врач.

Цокот копыт заставил всех замолчать. Услышав звук взведенного курка и недовольное фырканье лошади, девушка чуть приоткрыла глаза и сквозь ресницы с трудом разглядела, как смуглый человек с длинными темными волосами, поправив широкополую шляпу, спрыгнул с лошади.

- Что тут происходит, Отец Эдвард? - спросил он громким властным голосом.

- Эта девушка наша, - зарычал все тот же хриплый баритон. – Мы сами разберемся с ней.

- Я шериф этого города – Билли Блэк. Здесь убийства категорически запрещены законом, - ровным голосом объяснил он. – Убирайтесь, или я арестую вас.

- Отдайте ее нам, и мы покинем город.

- В моем городе беззащитные всегда найдут убежище. Уезжайте, девушка останется.

- Нет, - послышались звуки еще нескольких взводимых курков, - мы слишком долго искали ее, чтобы сейчас отпустить.

- Отец Эдвард, унесите девушку, - несгибаемым голосом приказал шериф, и Белла, почувствовав аккуратно прикоснувшиеся к ней руки, провалилась в темноту.

***

Лучи яркого теплого солнца щекотали лицо, из окна проникал приятный освежающий ветерок. Неожиданные воспоминания вдруг навалились тяжестью на сладко потягивающуюся девушку. Резко поднявшись в кровати, она натолкнулась взглядом на сидящего напротив симпатичного мужчину.

- Доброе утро, - улыбнулся он. – Как вы себя чувствуете, мисс?

Приоткрыв рот от удивления и неожиданного смущения, Белла кивнула. Мужчина непонимающе приподнял брови.

- Кхм… вроде все в порядке, - прокашлялась она. – Где я? Сколько сейчас времени?

- Вы находитесь в часовне Релаенс и проспали более двенадцати часов, - ответил он.

- Вы наблюдали за моим сном? – отчего-то злясь, поинтересовалась девушка.

- Что вы, нет, конечно, - снова улыбнулся он. – Сестра Анжела присматривала за вами. Сейчас я позову ее, она поможет вам привести себя в порядок, но позже мне хотелось бы поговорить с вами.

Мужчина поднялся, и только сейчас Белла заметила на его шее белый воротничок священнослужителя.

- Подождите, - быстро выкрикнула она ему в след, - что с теми… ну…

- У них не было выбора, в этот раз им пришлось отпустить вас, но они остались в городе. - Отец тут же понял, что заботило девушку. – Пока вы здесь, они не приблизятся к вам… - он вздохнул и вышел.

«Они остались в городе? – задумалась Белла. – Пока они думают, что я в часовне, у меня есть возможность убежать от них. Мне бы только узнать, где мой конь».

Быстро выбравшись из кровати, она подбежала к двери и прислушалась к шагам за нею – рядом никого не было. Внимание привлекло распахнутое окно. Быстро натянув сапоги и похватав свои немногочисленные вещи, Белла выпрыгнула в оконный проем, по-мужски выругавшись, когда растущий под окном куст какого-то растения сломался с треском.

Прижимаясь к стене часовни, она двинулась в сторону, испуганно оглядываясь по сторонам. В нескольких шагах от входа в здание она заметила человека, привалившегося к дереву. Присмотревшись внимательнее, Белла узнала в нем одного из своих преследователей. По умиротворенному сопению несложно было догадаться, что мужчина спит. Тень от дерева падала в стороне от него, должно быть, он дремал уже продолжительное время, полностью игнорируя возложенные на него обязанности – следить за девушкой.

«Если я проспала около двенадцати часов, - размышляла Белла, - то сейчас должно быть недалеко до полудня. В жару, опускающуюся на землю вместе с поднимающимся высоко солнцем, люди стараются не выходить из домов, поэтому у меня есть шанс выбраться из города незамеченной».

Стараясь не создавать шума, Белла оглядела главную городскую дорогу. Около одного из строений к жерди были привязаны три лениво переставляющие ноги лошади.

«Мне бы только уйти, позже я вернусь за своей лошадью», - уговаривала она себя, готовая удрать из города на любом первом попавшемся животном.

Вдохнув и решившись, Белла двинулась в сторону привязанных животных мелкими перебежками, останавливаясь возле каждой преграды. От волнения сердце гулкими ударами отдавалось в голове, а тяжелое дыхание готово было вырваться наружу громким всхлипом.

Подбежав к сонному животному, Белла непослушными дрожащими пальцами начала судорожно отвязывать коня от перил одноэтажного покосившегося мотеля.

Девушка едва не вскрикнула, когда чья-то рука неожиданно накрыла ей рот, а другая, обхватив за талию, поволокла за угол мотеля. Она сопротивлялась и пиналась, но человек, схвативший ее, был в разы сильнее.

- Тише, - прошептал он ей на ухо, и Белла услышала топот сапог.

Доволочив Беллу до высокого окна мотеля, мужчина остановился и замер под ним.

- Она сбежала, - сообщил взволнованный, возбужденный голос внутри.

- Что? Тебя, ублюдок, для чего там оставили? - заорал разъяренный баритон. Из окна донесся звук удара, а потом стон боли. – Если мы сейчас не догоним ее, то ты покойник, - угрожающе прорычал голос.

- Джеймс, она просто испарилась, - жалобно выл провинившийся.

Во дворе послышался топот копыт, и все смолкло.

Руки, удерживающие Беллу, ослабили хватку, и она тут же резко развернулась, готовая драться до смерти, защищая себя. Ее взгляд упал на черный костюм с белым воротничком, и девушка, не поднимая глаз выше, отступила назад, безвольно опуская руки.

- Вы должны помочь мне уехать из города, Святой Отец, - сообщила Белла. – Мне нужна моя лошадь. И не пытайтесь удерживать меня, у вас ничего не выйдет.

- Тебе нельзя уезжать сейчас, - мягким голосом заговорил он, делая шаг назад от девушки и потирая шею. – Они рядом и обязательно найдут тебя. Думаю, они обшарят всю округу. Не знаю, зачем ты им понадобилась, но они настроены очень категорично.

- У меня нет выбора, возможно, мне удастся проскочить мимо них. Я не могу прятаться в часовне постоянно, кроме того, у меня мало времени. – Отвернувшись от Отца, Белла направилась в сторону дороги, готовая немедленно покинуть город. – Вы можете отдать мне мою лошадь?

- Нет, - покачал головой священник и, предвосхищая возмущение девушки, тут же добавил: - Она у шерифа. Я бы посоветовал тебе не выходить из укрытия, они могут вскоре вернуться в город, не напав на твой след. Наверняка они заметили, что твоя лошадь все еще здесь.

Словно в подтверждение его слов раздался громкий выстрел. Белла вздрогнула и, развернувшись в сторону резкого звука, прикрыла рот рукой.

- Они застрелили его, - пискнула она и попятилась назад, снова упершись спиной в грудь Святого Отца.

Он подхватил ее под локоть и быстро повел в противоположную от часовни сторону. Белла не сопротивляясь, почти бежала, едва поспевая за широкими шагами священника. Сейчас в эту минуту она была согласна подчиниться Отцу, принять его помощь, но позже она все равно поступит так, как считает нужным, - сбежит из города.

- Куда вы меня ведете? - задыхаясь, поинтересовалась она.

- К шерифу Блэку, - коротко бросил он.

- Но какой от него толк? Шериф не сможет остановить их, в этом городе они не сделали ничего, за что он мог бы их арестовать.

Священник резко остановился.

- Не сделали? – задумчиво произнес он, потирая подбородок. – Тогда они должны будут…

- Что? – Белла недоверчиво посмотрела на священника. – Вы предлагаете спровоцировать их, Отец? Вы уверены, что это не идет в разрез с вашей верой? Разве это не грех?

- Грех – позволить бандитам совершить злодеяние. Знать о вероятности убийства, - голос священника стал на тон тише, - и не предотвратить его. Кроме того, - уже громче добавил он, - если не ошибаюсь, только что прозвучал выстрел?.. Они потенциально опасны для каждого в этом городе.

***

В доме шерифа стоял полумрак. В попытке спастись от лучей раскаленного солнца окна наполовину прикрыли ставнями, но судя по тому, как моментально одежда прилипла к спине Беллы, это мало помогло.

- Как тебя зовут и откуда ты родом? – с порога спросил шериф.

- Мое имя - Изабелла Свон. У меня нет постоянного места жительства. Кочую из одного города в другой, - с вызовом ответила девушка, готовая с гордостью принять любые неодобрительные взгляды и восклицания, но шериф лишь усмехнулся и широкими шагами прошел в комнату, кивком головы давая понять, чтобы священник и его спутница следовали за ним.

- Ты должна рассказать, почему они преследуют тебя, - ставя перед девушкой стул, потребовал шериф.

Несмотря на страшную жару, на шерифе был надет черный жакет из плотной ткани, с правой стороны которого блестела звезда. Он сел напротив девушки и, опершись одним локтем на стол, выжидающе смотрел на нее.

- Я забрала у них то, что им не принадлежит и никогда не принадлежало, - уверенно произнесла Белла. – И думаю вернуть это настоящему владельцу.

- Ты решила, что можешь в одиночку справиться с грабителями? – подал голос священник, в его тоне чувствовалось порицание.

- До сих пор у меня это неплохо получалось. - Белла повернула голову, многозначительно глядя на священника, а потом быстро перевела взгляд назад. – Шериф, я намерена покинуть город сегодня же. Вы не имеете права задерживать меня, я уеду в любом случае.

- Ты права, - вздохнул шериф. – Ты вольна двигаться в любом направлении, только тебе стоит дважды подумать…

- Полагаю, мне уже поздно думать об этом, дело сделано и Джеймс со своей компанией в любом случае будут преследовать меня. Прячусь я в этом городе или отправлюсь в дорогу, они будут неподалеку. Мне следует быть хитрее и изворотливее.

- Даже если тебе удастся вернуть украденное истинному владельцу, ты не сможешь отделаться от них.

- Это уже мои заботы. Об одном прошу вас, задержите их. Мне нужна фора, - взгляды шерифа и священника пересеклись. Казалось, между ними шел молчаливый диалог.

- Я поеду с тобой, - неожиданно объявил священник. – Не могу позволить себе, чтобы женщина оказалась одна перед лицом опасности.

Белла потрясенно и одновременно с этим возмущенно подняла глаза на Святого Отца. Преодолев минутный шок, она подскочила со стула и отрицательно закрутила головой.

- Это исключено. Мне не нужны спутники. Я в состоянии сама постоять за себя. Отец, оставайтесь лучше в часовне и несите свет людям. Не надо вам портить карму из-за меня.

- Отец Эдвард, вы уверены, что принимаете верное решение? - не обращая внимания на гневные восклицания девушки, поинтересовался шериф.

- Более чем. Мы отправимся в дорогу, как только сумерки опустятся на землю, и у меня есть план, как мы можем сделать это незаметно.

***

Почтовый фургон быстро двигался по ночной дороге. Полусонный извозчик-почтальон, укутанный в серый плащ, вяло держа поводья, покачивался на облучке, время от времени подпрыгивая на кочках. Ему не требовалось управлять парой лошадей, за годы езды туда и обратно они хорошо запомнили дорогу и сами двигались в нужном направлении.

Из фургона показалась худенькая фигура и села рядом с извозчиком. Он посмотрел на нее и, не сказав ни слова, снова перевел взгляд на дорогу, покрепче перехватывая поводья.

Они не разговаривали. По всей видимости, каждый был занят своими мыслями, ведь впереди их ждало длительное и, возможно, опасное путешествие.

Узкая полоска чуть посветлевшего на горизонте неба, выступающего из-за невысоких скалистых гор, говорила о том, что приближается рассвет. Мужчина, управляющий фургоном, выпрямился и, потянувшись, размял затекшую спину.

- Нужно бы остановиться, - негромко произнес он хриплым после долгого молчания голосом. – Мы ехали всю ночь, лошадям нужна передышка.

- Скоро должен быть форт, там мы напоим их водой, - отозвалась девушка, сидящая рядом с ним. – Вы бы легли, поспали, Отец Эдвард. Я в состоянии держать поводья без вашей помощи.

- Еще не время, - качнул он головой. – Шерифу Блэку не удастся надолго задержать Джеймса. Думаю, они быстро догадаются об обмане и вскоре нагонят нас.

Белла печально покачала головой, соглашаясь.

- И все же, думаю, вам надо поспать, пока нам ничто не угрожает. Потом будет поздно, и у вас не останется сил. В любом случае, я разбужу вас, если к нам кто-нибудь начнет приближаться.

На этот раз священник послушался, молча передал поводья и скрылся в фургоне.

Уже через пару часов солнце нещадно светило. Покрытый серой пылью почтовый фургон продолжал двигаться по пустынной дороге, с обеих сторон от которой простиралась лишь коричневая, потрескавшаяся от обезвоживания земля. Белла, чувствуя, что тело покрывается испариной, скинула жаркий сюртук и осталась в одной блузке, открывающей плечи. Она пошевелила ступнями, мечтая снять сапоги с затекших ног, и, стащив с головы шляпу, начала обмахиваться ею как веером.

Посмотрев назад в фургон, девушка окинула взглядом спящего священника. Она с трудом признавалась самой себе, что он был довольно привлекательным мужчиной. Высокий рост, стройное подтянутое тело, правильные, четкие, словно высеченные из камня черты лица. Одетый сейчас в ковбойские штаны и рубашку, снявший свой белый воротничок, он выглядел крайне притягательным.

Тяжело вздохнув, Белла отвернулась и сердито надела на голову шляпу.

«Что заставило его выбрать именно этот путь? - не понимала она. – Красивый мужчина мог просто наслаждаться жизнью, у него не было бы отбоя от девушек. Наверняка он принял обет безбрачия. Целибат. Среди священников это весьма распространено. А ведь он мог бы завести семью. Неужели ему никогда не захочется иметь детей?»

Белла снова повернулась к спящему мужчине.

«Обет безбрачия предписывает соблюдение целомудрия, нарушение которого рассматривается как святотатство, - размышляла она. – То есть никаких женщин на всю жизнь? Это ужасно», – констатировала она, переводя взгляд на дорогу.

Сзади послышался шорох, и Отец Эдвард, присаживаясь на облучок, широко зевнул, прикрывая рукой рот.

- Как дела?

- Все спокойно. - Белла посмотрела на священника, перевела взгляд на его притягательно взлохмаченные волосы и усмехнулась. – Ни одной души вокруг.

- Что? – не понял он. – Что-то не так?

- Нет, - девушка пожала плечами, - все как всегда.

- Тогда почему ты смеешься?

- Это нервное, - отшутилась она и, стараясь придать лицу серьезное выражение, отвернулась к дороге.

Священник еще некоторое время смотрел на девушку, а потом, не дождавшись необходимых объяснений, тоже направил взгляд на дорогу. Время шло, солнце стояло в зените. Невыносимая жара изнуряла путников, а от слабого ветра, время от времени перегонявшего жаркий воздух, не было никакого толку. Лошади, также измученные солнцепеком, понуро повесив головы, медленно плелись, с трудом таща за собой фургон.

Отстегнув от пояса фляжку, Белла откупорила ее и сделала большой глоток.

- Воды? – она протянула сосуд священнику и вопросительно приподняла бровь, он не отказался.

- Если в ближайшее время нам не встретится какое-нибудь пристанище, боюсь, наши лошади лягут, - удрученно констатировал мужчина. – Нам следовало взять больше воды с собой.

- Ночью мы двигались очень быстро, думаю, скоро должен быть населенный пункт, - предположила Белла.

Согласно качнув головой, священник вернул флягу девушке.

Не прошло и получаса, как на горизонте сверкнул солнечный блик, отразившийся от окон низких строений. Путники облегченно выдохнули и заметно приободрились.

- Думаю, тебе нужно укрыться в фургоне, - предложил мужчина.

- Зачем это? – возмущенно посмотрела на него девушка. – Прятаться? Вы предлагаете мне спрятаться?

- Так будет лучше, - спокойно произнес он в ответ, устало вздохнув. – Меньше свидетелей, меньше шансов найти нас. Я одинокий почтальон, и нет со мной никакой спутницы. Это может заставить разбойников отправиться искать нас в другом направлении.

Недовольно зарычав, девушка все же бросила поводья на колени священнику и скрылась в фургоне.

- Так действительно лучше, - через минуту подала она голос. – Я буду настороже, если кто-нибудь слишком серьезно заинтересуется нами, просто пристрелю его. – Она покрутила блестящий кольт на указательном пальце, удовлетворенно замечая, как ошарашено открылся рот священника.

- Где ты взяла оружие? – возмущенно повысил голос он. – Я против этого. Никаких убийств.

- Что, Святой Отец, - ехидным голоском запела Белла, - боимся очернить свою кристально чистую душу? Не переживайте, я сама со всем разберусь. А вас, между прочим, никто не приглашал отправляться со мной в путешествие, наполненное столь опасными приключениями.

- Любой конфликт можно решить мирным путем, не прибегая к насилию…

- Правда? Святой Отец, вы сами полностью верите в то, что говорите? Если Джеймс приставит дуло к моей голове, вы будете ему проповеди читать? Не успеете сказать слово «одумайся», как я отправлюсь к праотцам.

Сжав губы, священник на протяжении некоторого времени не сводил глаз с девушки, а потом молча отвернулся и погрузился в свои мысли.

Остановившись возле старого покосившегося здания с выцветшей вывеской «Салун», висящей на одном гвозде, священник спрыгнул на землю и, осмотревшись по сторонам, направился к рассохшимся дверям. Не успел он сделать нескольких шагов, как из здания показался дряхлый старик. Он остановился на крыльце и, опираясь на палку, ждал, пока заезжий незнакомец приблизится.

Перекинувшись парой слов с местным жителем, Отец Эдвард покопался в кармане и выудил оттуда несколько медных монет. Старик указал рукой в сторону старого полуразвалившегося колодца и, кряхтя, выставил на крыльцо два старых рассохшихся ведра. Пока кони пили воду, священник наполнил флягу Беллы и еще два пустых бутыля. Махнув старику рукой на прощание, отец Эдвард дернул поводья, и фургон двинулся дальше.

Через какое-то время Белла выбралась из фургона и молча села рядом со священником. Сейчас она ощущала себя не очень комфортно, накатило всепоглощающее чувство вины. Неожиданно проснувшаяся совесть, к удивлению девушки, страшно мучила ее. Она отвратительно разговаривала со священником, упрекая его за его веру.

- Простите меня, отец Эдвард, - негромко попросила она. – Я не должна была говорить тех вещей.

Он кивнул, принимая ее извинения.

- Так где ты взяла оружие?

- Шериф Блэк дал мне его.

Священник недоверчиво покачал головой.

- Этого не может быть. Он блюститель закона, и не мог сам нарушить его.

- Отправляться в дорогу без оружия глупо. Пусть оно никогда не пригодится, но с ним спокойнее, - стараясь не выходить из себя, объяснила Белла.

- Где кольт?

- Надеюсь, вы не собираетесь избавиться от него, Отец Эдвард? – Она испытующе посмотрела в глаза священника, и, видимо, удовлетворившись тем, что увидела в них, продолжила: - Я спрятала его в тряпках.

Глубоко вздохнув, мужчина отвернулся в противоположную от девушки сторону. Они больше не разговаривали. Напряженное, неловкое молчание растянулось на несколько часов. Время от времени Белла, вымученно придумав вопрос, набирала в легкие воздух, чтобы задать его, но в последний момент передумывала, считая, что собирается произнести очередную глупость. Она вообще перестала понимать, о чем можно говорить со священником без того, чтобы не задеть его. Постепенно она снова начала злиться на Отца за его молчание. Со стороны казалось, что он не испытывает никакого неудобства, спокойно игнорирует присутствие девушки, не обращая внимания на ее мучения. Черты его лица были расслабленными, руки свободно держали поводья, он сам выглядели спокойным и умиротворенным. Девушка задумалась, понимает ли он вообще, в какую историю ввязался, поехав с ней?

Солнце клонилось к горизонту. Чистое небо, разукрашенное розово-фиолетовыми оттенками, завораживало. Раскаленная за день земля к вечеру источала такой сильный жар, что он чувствовался даже через подошву сапог.

- Как только солнце сядет, нам нужно будет остановиться, - наконец, заговорил священник. – Лошадям требуется отдых.

- Нужно съехать с дороги, чтобы Джеймс случайно не наткнулся на нас, если вдруг будет проезжать мимо, - предложила девушка, и Отец, согласно кивнув, дернул поводья, принуждая лошадей двигаться в противоположном от дороги направлении.

Возле одинокого высохшего дерева фургон остановился. Путники распрягли лошадей и, привязав их к изогнувшемуся, словно после сильных мучений, стволу, насыпали им пшеницы. Довольно фыркая, животные наслаждались долгожданным угощением, переступая натруженными ногами с места на место. Вскоре в опустившейся непроглядной тьме стихли все звуки.

- Изабелла, - окликнул девушку священник. – Я посижу на карауле, а ты ложись, отдохни, день был очень длинным.

- Отец Эдвард, - почти в тот же момент, решившись, обратилась к нему девушка негромким голосом. – Могу я спросить вас кое о чем?

- Спрашивай, Изабелла, - не очень уверенно ответил он в замешательстве.

- Почему вы выбрали церковь? Почему стали священником?

До девушки донесся звук тяжелого вздоха, и она вдруг почувствовала себя маленькой глупой девчонкой, которая не к месту задает ненужные вопросы. Но дело уже было сделано, вопрос задан, и она ждала, что скажет Святой Отец. Молчание затягивалось, и когда Белла решила, что он не собирается отвечать, священник все же заговорил.

- Всему виной обстоятельства. Я почувствовал, что должен поступить так, и никак иначе.

- Что это значит?

- Это значит, что по-другому я не мог жить.

- Я не понимаю вас, Отец Эдвард, - Белла никак не могла сообразить, почему он говорит загадками. – Вы не могли жить другой жизнью? Жизнью, не связанной тесно с церковью? Но почему?

- Вера спасла меня, Изабелла, - вдруг почти прошептал он.

- Спасла? – так же шепотом переспросила девушка и, тут же опомнившись, что перешла границу дозволенного, чего-то личного, сконфуженно зашептала: – Простите меня, Отец Эдвард, если я слишком докучаю вам. Вы не обязаны отвечать.

- Я потерял очень дорогого человека и не хотел жить дальше, - не обращая внимания на последние слова девушки, продолжил Святой Отец. – Я искал смерти, ввязываясь в самые опасные авантюры, пока однажды… - он замолчал.

Казалось, он сомневался, стоит ли продолжать рассказ. Белла была рада, что темнота окружала их, потому что ее лицо, она была уверена, побледнело, так девушка была потрясена неожиданными откровениями.

- …пока однажды, участвуя в дуэли на деньги, на большие деньги, я не был сильно ранен. Шериф Блэк спас меня. На мое счастье, дуэль происходила неподалеку от его города, и он прознал про это. Был сделан только один выстрел, почти убивший меня, почти исполнивший мою мечту. Сразу после этого шериф Блэк остановил безумные игры выстрелом в небо из своего ружья, заставив участников и зрителей дуэли разбежаться. А я остался лежать. Он отвез меня в часовню Релаенс, где сестра Анжела выходила меня.

Отец Эдвард замолчал, погрузившись в свои мысли, а Белла не решилась задать больше ни одного вопроса. Молча она забралась в фургон и, закрыв глаза, попыталась заснуть, но это было непросто.

***

Едва забрезжил рассвет, они двинулись дальше.

Сидя рядом, смущенные ночным откровением, они не разговаривали и старались не встречаться друг с другом взглядами. Мир Беллы, казалось, полностью перевернулся за эти несколько ночных часов. Богатое воображение девушки каждый раз рисовало образы страшной дуэли, лежащего на земле раненого, отчаявшегося, уставшего от жизни парня, стоило ей только закрыть глаза. Она как будто посмотрела на Отца Эдварда с другой стороны. События, толкнувшие его на принятие сана, были очень печальными, если не сказать больше, они были ужасающими. Он не хотел жить, не берег себя. Возможно, только вера помогла ему справиться с собственными демонами. Он спасал себя, как мог. Девушка больше не видела в нем неприступного, слишком уверенного в себе служителя церкви, который из-за непонятных ей внутренних убеждений сделал такой серьезный шаг, отказался от мирской жизни. Она жалела его и задавалась вопросом, не приходилось ли ему когда-нибудь сожалеть о принятом решении.

Теперь она иначе смотрела на его отношение к оружию и страху убить кого-нибудь. У него были причины выступать против этого. Но разве мог он изменить весь мир?

- Почему вы поехали со мной, отец Эдвард? – неожиданно для самой себя вдруг поинтересовалась Белла. – Вы не знали меня, не знали, почему я связалась с Джеймсом и его сообщниками? Что если я не права, что если я сама виновата в том, что сейчас происходит?

- Мой долг верить людям, - коротко ответил он.

- Перестаньте, - покрутила головой девушка. – С таким же успехом вы можете поверить ему. Я хочу услышать, о чем вы на самом деле думаете. Вы не обязаны были ехать со мной, рисковать своей жизнью. Вы же больше не ищите смерти? Или…

- Нет-нет, - он быстро остановил девушку. – Смерть в мои планы больше не входит, я прошел этот этап в жизни.

- Тогда что?

- Чувство долга? – произнес он так, как будто сам не был в этом уверен и спрашивал у Беллы, прав ли он.

Она неудовлетворенно покрутила головой, и он тяжело вздохнул.

- Мне хотелось поехать с тобой, - вдруг выдал он, а потом, бросив взгляд на удивленную девушку, продолжил: – В тебе удивительно много жизни, страсти, желания двигаться вперед, спешить. Кажется, энергия сочится из тебя. Не знаю, поймешь ли, но ты представляешься мне «пулей, выпущенной из кольта»: такая же быстрая, стремительная, разрушительная. Я еще не полностью разобрался в том, что… Ну то есть я пытаюсь понять, но пока у меня не получается.

- Понять, почему вас тянет ко мне?

Священник внимательно посмотрел на девушку и задумчиво опустил глаза.

- Да, наверное, именно так.

- Вам захотелось приключений, - утвердительно кивнула Белла.

- Я бы так не сказал… - с грустной улыбкой выдохнул священник и, перехватив удобнее поводья, отвернулся от девушки.

«Странный он, - размышляла Белла. – Не понимает, почему вызвался поехать со мной. Что ж, могу ответить за него, сделав несколько несложных предположений: ему наскучила тоскливая жизнь в небольшом уединенном городишке; ему захотелось ощутить прежний раж от рисковых приключений, хоть он и не признает этого; в нем взыграло чувство настоящего джентльмена, – он не мог позволить себе бросить девушку в беде одну. Кажется, он озвучивал этот вариант в доме шерифа Блэка, только какой от него толк, если он не может даже выстрелить из пистолета? Боюсь, что не он будет защищать меня, а я его, если нас все же нагонят. Защитить Святого Отца – это так романтично. Я заработаю несколько очков, и они, возможно, зачтутся мне на высшем суде, - девушка усмехнулась. – Думая так, чувствую себя настоящей грешницей. А может, я понравилась ему… как девушка, и он не захотел со мной расставаться? Заманчивое предположение, но не реальное, увы».

Белла посмотрела на священника, полностью погрузившегося в свои мысли. Сейчас, когда он, казалось, совсем не обращал на нее внимания, она могла внимательно рассмотреть его. Темная ковбойская шляпа на голове отбрасывала тень почти на все лицо. Благородный профиль, высокий лоб, прямой нос, полные губы, упрямый подбородок. За дни, проведенные в дороге, его щеки и челюсть покрылись темной щетиной. Девушка сглотнула, неожиданно почувствовав желание прикоснуться к его щеке, ощутить ее шероховатость.

Ее внимание привлек выпирающий кадык на шее священника, и… расстегнутая на пару пуговичек рубашка, где Белла видела кусочек заманчивой гладкой кожи. Руки чесались от желания проникнуть дальше…

«Черт, черт, черт, - зло выдохнула девушка, сжимая ладони в кулаки. – Он священник, я не должна позволять подобным мыслям пробираться в мою голову. Зачем он поехал со мной? Это же мучение. Искушение в чистом виде. О боже, как мне это вынести?»

- Изабелла, с тобой все в порядке? – вторгся в ее мысли Отец Эдвард. – Что ты не можешь вынести?

«Неужели последние слова я произнесла вслух? - опешила девушка, заливаясь краской. – Или не только последние?..» - окончательно перепугалась она, открывая от шока рот. А затем на нее нахлынула злость на священника, а заодно и на всю ситуацию.

- Вас это не касается, - выплюнула она. – Управляйте лошадьми и не лезьте туда, куда вас не просят.

Зло выдохнув, Белла вскочила и быстро перебралась в фургон, стараясь ненароком не посмотреть на нахмурившегося священника.

«Черт и что, - кипела она, чувствуя дикое смущение и стыд. – Надо же было так опозориться? - мысленно стонала она. – Я полоумная, тупая и…» - не найдя подходящего определения для самобичевания, она уткнулась лбом в колени и начала делать глубокие вдохи, стараясь успокоиться. За последние полтора суток девушка испытала столько смятения, позора и конфуза, сколько ей не приходилось испытывать за всю жизнь.

«Это все он, со своими божьими штучками», - злилась она.

Спустя час Белла, наконец, решилась показаться на глаза своему спутнику. Что бы он ни услышал, этого уже не изменить, увы.

Священник продолжал смотреть на дорогу, совершено не обращая внимания на вернувшуюся девушку. Время от времени она сконфуженно ерзала на сидении, то вздыхая, то выкручивая пальцы, а он, казалось, ничего этого не замечал. Наконец, Белла полностью успокоилась, решив, что он все-таки ничего не слышал, кроме последнего слова, ненароком вырвавшегося из ее глупого рта.

После надолго затянувшейся тишины она решилась заговорить первой.

- Отец Эдвард?

- Да, Изабелла? – откликнулся он, не глядя на девушку.

- Вы хотите узнать мою историю? Почему я связалась с Джеймсом?

- Я хотел бы, - аккуратно произнес он, мельком взглянув на нее.

Она слегка усмехнулась и посмотрела в сторону гор, сейчас расположенных далеко справа. Почти у подножия кружилась стая птиц-падальщиков, похожая на размытое черное пятно. Должно быть, они разглядели себе добычу и сейчас дожидались, когда раненое или измученное жарой, жаждой и голодом животное умрет, чтобы наброситься на него. Таковы законы природы, таковы законы жизни.

Прокашлявшись, она начала рассказ.

- Я давно знаю Джеймса. Примерно лет шесть. Ну то есть, тогда я впервые услышала о нем. Я жила в небольшом городке в штате Техас, очень похожем на тот, где мы с вами познакомились. Папа был шерифом, а мама вела хозяйство, и все в нашей жизни было ладно, пока однажды на стенах почти каждого дома в нашем городе не появились вывески о том, что разыскивается опасный преступник – Джеймс Хантер. Будучи юной тринадцатилетней девчонкой, я была очень потрясена этой вывеской. Каждый раз с немым ужасом я вглядывалась в черты лица нарисованного там человека, повторяя про себя, что он преступник, пугая себя мыслями о возможных совершенных им страшных злодеяниях. Я боялась его и одновременно с этим испытывала странный трепет. - Белла прищурилась, словно что-то пыталась разглядеть на дороге, ее руки нервно перебирали ткань блузки. - Он казался мне чем-то невообразимым - преступник, за голову которого обещаны огромные деньги. Он прославился, его знали люди по всей округе, такое достижение. Трудно в это поверить, но постепенно я стала испытывать симпатию к нему, бояться и восхищаться одновременно. Естественно, я не смела никому признаться в этом. Через пару недель я напридумывала себе небылиц о нем, какой он бравый ковбой, непобедимый и неуловимый, ну просто герой девичьих грез. Глупо, но мне хотелось походить на него: неуловимая девушка-разбойница, которая не ведает страха. Он стал моим кумиром, и только благодаря ему я такая, какой вы видите меня сейчас, Отец Эдвард.

Посмотрев на девушку, священник улыбнулся, отчего на его щеках появились милые ямочки. Грустно отметив это, Белла отвела глаза, не позволяя себе вновь поддаваться его огромному обаянию.

- Он приехал в ваш город? – поинтересовался священник. – И тогда тебе удалось с ним познакомиться.

- Нет. Я встретилась с ним только через несколько лет, - поправила его Белла. – А до этого я продолжала жить в своем городе, рисуя себе радужное будущее. Я уже говорила, что мой отец был шерифом? Он всегда мечтал иметь сына, но, к сожалению, у него была только дочь, которою он научил разным мальчишеским штучкам. Я могла легко запрыгнуть на коня, мчаться на нем во весь опор, не боясь свалится на землю, когда лошадь встает на дыбы. Я легко управлялась с оружием, могла почистить его и зарядить. Папа научил меня стрелять, я оказалась очень меткой, без проблем могла попасть в яблоко на расстоянии ста шестидесяти футов.

Приподняв шляпу, Белла провела рукой по влажным от жары волосам. Скрутив их в узел, она опять надела шляпу, поправляя ее так, чтобы солнечные лучи не попадали на лицо. Священник наблюдал за движениями девушки и терпеливо молчал, ожидая продолжения истории.

- Папа был счастлив, что я с таким интересом слушала его, училась всему. Но он даже не подозревал, для чего мне все это было нужно. Мама возражала против наших с папой увлечений, не проходило дня без того, чтобы они не спорили по этому вопросу. Мама хотела видеть меня порядочной, скромной девушкой, но она «проиграла» нам обоим и сдалась. Ей оставалось только горестно вздыхать каждый раз, когда мы с папой отправлялись за город, чтобы пострелять.

- Когда мне исполнилось семнадцать, я сбежала из дома, - продолжила она, снова снимая шляпу и обмахиваясь ею. Перехватив недоуменный взгляд священника, Белла грустно усмехнулась, снова вдруг испытывая перед Святым Отцом вину за свой нехороший поступок. – Не думайте, что это было спонтанно принятое решение, я все обдумала, спланировала, я об этом мечтала. Мне даже снились сны, в которых я не раз покидала дом. Я не видела будущего в этом маленьком городке, он казался мне слишком тесным, душным, сковывающим.

- Ты подумала, что при этом чувствовали твои родители? – устало произнес священник.

- О, пожалуйста, Отец Эдвард, не надо говорить со мной таким тоном. Мне вовсе не нужны проповеди, - протянула Белла. – Я рассказываю вам это вовсе не потому, что мне захотелось исповедаться, снять грех с души или еще что-то. Хочу, чтобы вы просто знали, почему я сделала то, что сделала. Почему Джеймс теперь преследует меня.

- Он все еще твой герой?

- Уже нет, - девушка опустила глаза. – Давно нет.

Набрав в легкие воздух, Белла было собралась продолжить рассказ, но, случайно перехватив взглядом широкий зевок священника, который он старался прикрыть рукой, очнулась.

- Отец Эдвард, простите меня, я совсем не подумала, что вы не спали всю ночь, охраняя нас.

- Ничего страшного, Изабелла, - покачал он головой. – Продолжай. Мне не терпится услышать, что было дальше.

- Ну нет, - отказалась она, стараясь выхватить из его рук поводья. Их пальцы ненароком соприкоснулись и, резко отдернув руки, неожиданно задрожавшим голосом девушка добавила: - Вам нужно поспать. Я больше ни слова не скажу, пока вы не отдохнете.

Отец Эдвард улыбнулся, качнув головой и передавая поводья девушке.

- Ну что ж, будь по-твоему, мне действительно пора немного отдохнуть, - он забрался в фургон и, потянувшись, что-то довольно пробормотал.

***

Фургон не спеша двигался по дороге. За час до этого, сделав небольшую остановку, Белла накормила и напоила лошадей, дала им немного отдохнуть, а затем двинулась дальше. Солнце, уже преодолев пик на небосводе, постепенно спускалось вниз, подходил к концу еще один длинный изнуряющий день в дороге.

«Странно, - удивлялась девушка. – Прошло почти двое суток, а Джеймс все еще не настиг нас. Вероятно, он сбился со следа, отправившись в противоположную сторону».

Она с трудом верила в это, - Джеймс был опытным охотником. Если он задавался целью найти кого-нибудь, то ничто не могло помешать ему. Казалось, его внутреннее чутье было слишком развитым, он всегда знал, куда и когда нужно двигаться, чтобы найти желаемое. Девчонка, посмевшая бросить вызов ему, самому неуловимому и беспощадному преступнику, слава о котором бежала вперед него, стала для него самой желанной добычей, и он не мог так просто отступиться.

По расчетам девушки до места, где она спрятала золото, нужно было ехать еще около суток. Приложив ладонь козырьком к глазам, она посмотрела вдаль в надежде заметить хоть какие-то признаки жизни, но вокруг простиралась лишь желтая пустошь.

«У Джеймса оставалась только одна пуля, - вспомнила она, - и он потратил ее, пристрелив своего сообщника. Возможно, он задержался, чтобы пополнить запас патронов? - предположила она, поежившись. - В любом случае, Джеймс не сможет незаметно приблизиться к нам, дорога хорошо просматривается, и топот копыт сложно не услышать».

Потерев липкую от пота шею, Белла поморщилась, мечтая о том, чтобы окунуться в прохладную освежающую воду. Мечтательно прикрыв глаза, она запрокинула голову назад и застонала от неопределенности и скопившейся усталости.

«Что если Джеймс выбрал другую тактику? Что если он следит за нами, дожидаясь, пока я сама приведу его к тайнику?» - Неожиданно пришедшая в голову девушки мысль заставила ее подпрыгнуть от шока.

- Уверена, что так и есть, - пораженно пробормотала она себе под нос, резко натягивая поводья и вынуждая лошадей немедленно остановится. – Как же я раньше не догадалась.

Она развернула фургон и пустила лошадей по дороге в обратную сторону.

- Если сейчас никого не увижу, значит, ошиблась, - негромко рассуждала она, взмахивая кнутом и заставляя лошадей двигаться на огромной скорости.

- Изабелла, что случилось? - раздался встревоженный голос священника, разбуженного неожиданной тряской. – Они появились?

- Черт-черт! Я так и знала! - громко закричала девушка, заметив на горизонте темные фигуры двух всадников. – Какая же я дура, сама вела их к тайнику.

Белла снова заставила лошадей развернуться и помчалась вперед, теперь уже стараясь убежать от набирающих скорость, понявших, что их обнаружили, преследователей.

- Они следили за нами, держась на порядочном расстоянии, - задыхаясь, объясняла она святому отцу, вглядывающемуся вдаль. – Все это время они были рядом, преследовали наш фургон и ждали.

- Они движутся быстрее нас, - отметил священник взволнованным голосом.

- Отец Эдвард, - громко окликнула его Белла, - заберите у меня поводья.

Он быстро перебрался вперед и, усевшись на облучок, едва успел подхватить брошенные девушкой поводья.

- А что ты?.. – только успел крикнуть он ей, моментально запрыгнувшей внутрь повозки.

Она не ответила. Порывшись в тряпье среди пустых деревянных коробов, приспособленных для писем, девушка вытащила кольт и, откинув занавеску в задней части фургона, вытянула руку и прищурила один глаз.

Раздался громкий выстрел.

- Изабелла, - закричал опешивший священник. – Не смей стрелять.

Она, не обращая внимания на протесты святого отца, чертыхнулась и снова прицелилась, широко расставив ноги для лучшей устойчивости. Трясущаяся от быстрой езды повозка определенно не помогала попасть в цель.

- Не мешайте, Отец Эдвард, - пробормотала она себе под нос и снова нажала на курок.

Один из всадников, резко дернувшись, слетел с лошади и покатился по пыльной дороге. Второй сначала чуть притормозил, как будто испытав секундное желание помочь раненому соратнику, но тут же яростно вдавил репейки в бока лошади и, казалось, еще больше увеличил скорость.

- Один есть, - громким криком выразила свой восторг девушка, через плечо глядя на священника, который, зло сжав зубы, тут же отвернулся от нее. – Отец Эдвард, если не мы их, то они нас. Неужели вы не понимаете этого? – попыталась объяснить она, но, понимая, что сейчас не время для этого, с досадой выдохнув, махнула рукой. Одновременно с этим прозвучал выстрел.

Резко пригнувшись, Белла посмотрела на священника, все еще сидевшего на месте и управляющего лошадьми.

- Он стреляет. Теперь вы понимаете, о чем я говорю? - закричала она. – У него тоже есть оружие, и так просто Джеймс нас не отпустит.

Снова выглянув из-за откинутой в сторону занавески, к своему ужасу девушка обнаружила, что преследователь уже находится намного ближе, чем она ожидала.

- Дьявол, он почти догнал нас, - выкрикнула Белла, опять поднимая руку с кольтом. Их повозка неслась на бешеной скорости, опасно раскачиваясь из стороны в сторону на неровной дороге.

Новый выстрел прозвучал словно гром, разрывая, кажется, докрасна накалившуюся обстановку вокруг. Стреляли не из фургона. Перепуганные лошади, двигающиеся на пределе своих возможностей, дернув головами, поднялись на дыбы и дико заржали.

Девушка закричала, не понимая, что происходит, когда, вдруг потеряв равновесие, начала падать. Стараясь схватиться за что-нибудь, она протянула руки вперед, но, почувствовав, как на нее посыпались пустые деревянные короба, закрыла глаза. Совершенно не осознавая, что происходит, она подтянула колени к груди и обхватила голову руками, чтобы уберечься от падающих на нее вещей.

Лежа на боку, заваленная хламом, тяжело дыша, она чувствовала, как перевернувшийся фургон, все еще треща, скользит по ухабистой дороге. Вероятно, запряженные лошади не перестают тащить его за собой.

Неожиданно все затихло.

«О боже». – Казалось, сердце девушки готово вырваться наружу, так быстро и громко оно колотилось. – «Отец Эдвард… Что с ним?..»

Стараясь избавиться от накатившего страха, Белла начала делать глубокие вдохи. Она пыталась не думать о том, что последний выстрел мог ранить его или… Девушка снова зажмурилась, не позволяя панике поглотить ее, заставляя себя верить, что с ним все в порядке. Но ведь, даже если Джеймс не попал в него, Эдвард мог разбиться, когда фургон перевернулся. Должно быть, священник отлетел в сторону и ударился о закаменелую, пересохшую от постоянного солнцепека дорогу. А еще он мог упасть так, что, перевернувшись, повозка придавила его.

Крепко зажмурившись, Белла стиснула зубы и прислушалась, что происходит снаружи. Священник молчал. Раздался топот копыт, вероятно, Джеймс приблизился к ним. Затаив дыхание, Белла словно видела, как он, выставив перед собой оружие, не спеша объезжает вокруг фургона, высматривая любого из них.

Прозвучал выстрел.

Зажав рот рукой, чтобы не завизжать от ужаса, девушка широко распахнула глаза, понимая, что только что Джеймс, скорее всего, пристрелил выжившего после падения Эдварда. Она прекрасно знала, что этого преступника ничто не способно остановить, даже страх перед божьей карой. Почувствовав, как защипало глаза, она тяжело и обреченно вздохнула, по щекам покатились молчаливые слезы.

- Белла, - раздался самодовольный голос Джеймса. – Выходи.

Она прикусила костяшки пальцев, сжатых в кулаки, чтобы рыдание не вырвалось из ее горла.

Чувствуя себя полностью раздавленной, она понимала, что ей все равно придется выбираться из-под этой груды хлама, но как теперь она, потрясенная гибелью священника, сможет справиться с Джеймсом? Стараясь не создавать шума, Белла осторожно убрала руки от головы, одновременно отодвигая лежащий сверху короб. Чуть разогнув ноги, она, отталкиваясь ими от какого-то твердого предмета, подобно змее, поползла вверх.

Освободив голову, она осмотрелась по сторонам, в фургоне было темно. Наполовину севшее солнце практически не освещало его изнутри. Понимая, что нужно двигаться быстрее, пока Джеймс не заглянул в повозку, Белла откинула от себя тряпки и, нащупав кольт, крепко сжала его.

- Белла, - снова окликнул ее Хантер, видимо, рассчитывая, что она отзовется и покажется из повозки.

«Ага, сейчас», - мысленно огрызнулась девушка, ощущая, что уверенность постепенно возвращается к ней.

По топоту копыт лошади она попыталась определить, с какой стороны от фургона находится Джеймс. Но он, видимо, не уверенный, где именно находится Белла, не останавливаясь кружил вокруг повозки. Раздалось ржание лошади, и фургон так резко дернулся с места, что девушка едва удержала равновесие.

Раздался новый выстрел.

«В кого он стреляет? - недоумевала она, снова прислушиваясь к передвижениям всадника. – В лошадей? Что если Эдварду удалось спрятаться?» - Конечно, Белла с трудом верила в это, слишком много фактов говорило об обратном, священник погиб. Зря он вызвался сопровождать девушку.

Дождавшись, когда Джеймс окажется с противоположной стороны, она осторожно выпрыгнула наружу, отодвинув ту самую занавеску, через которую совсем недавно стреляла. Присев на корточки и прижавшись спиной к фургону, она вздохнула, настраивая себя на борьбу.

По стуку копыт она услышала, что Джеймс приближается к ней, и заскользила в противоположную от него сторону.

- Белла, если ты немедленно вы выйдешь оттуда, я начну стрелять и непременно попаду в тебя, - перешел он на угрозы. – Не зли меня, сучка.

«Он блефует, - поняла Белла. – Я сама могла бы выстрелить в него прямо из фургона, он так топает, что не сложно точно определить его положение. Но что делать сейчас?»

Она заскользила в обратную сторону повозки, когда Джеймс сменил направление. Приблизившись к передней части фургона, девушка увидела мертвую лошадь, из головы которой сочилась кровь. Второго животного не было видно, должно быть, ему удалось освободиться в тот момент, когда повозка перевернулась. Выглянув из-за фургона, чтобы посмотреть, нет ли там Отца Эдварда, Белла чуть не задохнулась от ужаса, увидев его.

Он лежал ничком, весь в пыли, и не шевелился. Его лицо и земля вокруг были испачканы кровью, а одна рука неестественно вывернута. Приглядевшись, по движению грудной клетки Белла попыталась определить, дышит ли он, но приближающийся топот копыт заставил ее отвернуться и двинуться вдоль фургона в обратном направлении.

«О боже, Эдвард», - мысленно стонала она, спрятав лицо в ладонях.

- Брось оружие, - раздался над ее головой резкий голос, заставивший вздрогнуть.

Белла медленно подняла глаза и увидела возвышающегося над ней верхом на лошади Джеймса. На его лице светилась злорадная ухмылка. Как она могла не услышать его приближения? Должно быть, вид лежащего за фургоном Эдварда слишком потряс ее.

Джеймс направил на нее оружие, и его глаза тут же приобрели знакомый ей ледяной оттенок.

- Вот я до тебя и добрался, сука, - зло выплюнул он. – Бросай пистолет.

- Нет, - твердо и громко отказала ему Белла. – Давай, пристрели меня.

В глазах Джеймса на секунду вспыхнуло сомнение, но ему почти сразу удалось взять себя в руки.

- Я прострелю тебе ногу.

- Не быстрее, чем я выстрелю тебе в лоб, - тем же тоном ответила ему Белла, уверенно поднимая кольт. Удивляясь самой себе, она обратила внимание, что ее рука совсем не дрожит.

Глаза Джеймса смотрели на нее с ненавистью, глаза девушки отвечали ему тем же. Ни один не отводил взгляда от другого, и никто не опускал оружие.

- Где мое золото? – наконец, нарушил тишину Джеймс.

- Оно не твое.

- Не зли меня, сука, - зарычал Джеймс, его конь нервно переставлял ноги. – Ты украла его у меня.

- А ты украл его у беззащитных детей.

Не опуская руку с пистолетом, Джеймс спрыгнул с лошади и подошел ближе к опирающейся спиной о фургон девушке.

- Что если я наплюю на это золото и прикончу тебя? – почти склонившись над ней, угрожающим тоном произнес он.

- Я умру удовлетворенная, что обошла тебя, - криво усмехнулась Белла. – Великий и неуловимый Джеймс Хантер не смог справиться с обычной девчонкой. Я уволокла золото прямо из-под твоего носа. Ты неудачник. Ты всегда будешь знать это.

Резко замахнувшись, Джеймс хотел было ударить девушку, но ей удалось увернуться и отскочить в сторону. Теперь, сидя на корточках и глядя на него, она была готова в любую секунду сорваться с места и кинуться либо на него, либо в сторону. Ее кольт все еще был направлен на Хантера.

- Что же ты тянешь? Ждешь, когда я первая нажму на курок? – издевалась она. – Я могу сделать это в любой момент, ты и среагировать не успеешь.

Джеймс смотрел на нее, испытывая такую ярость, что при каждом выдохе его ноздри широко раздувались.

Незначительное движение со стороны неподвижно лежащего Эдварда неожиданно привлекло внимание девушки. Но стоило ей только на секунду отвлечься, как Джеймс тут же ногой выбил кольт из ее руки, который, подлетев вверх, упал в стороне на пыльную дорогу. Обезоружив потрясенную девушку, Хантер моментально подскочил к ней и схватил за горло.

- Говори, где золото, тварь, - прошипел он.

Застигнутая врасплох Белла безмолвно открывала и закрывала рот, постепенно пятясь назад.

- Где золото? - с такой яростью заорал Джеймс, что из его рта брызнула слюна.

Ненависть и решительность, отражающаяся в глазах преступника, наконец, начали пугать Беллу. Она всхлипнула и, обхватив руками запястье Джеймса, старалась оторвать его руку от своей шеи, но, конечно, все было бесполезно. Их сила не была равной.

Все еще пытающаяся сопротивляться девушка только увеличивала злость разбойника. Размахнувшись, он ударил ее по лицу тыльной стороной ладони, в которой был зажат пистолет. Удар получился настолько сильным, что Белла вскрикнула от боли и почувствовала, как у нее потемнело в глазах. Колени подгибались, но Хантер не давал ей опуститься на землю, продолжая держать девушку за горло. Не хватало воздуха, и она захрипела от удушья.

- Отпусти ее, - вдруг донесся до них голос.

Джеймс сначала замер, а потом резко дернулся вперед и, зажав шею девушки в сгибе локтя, приставил к ее голове пистолет. Стоило Хантеру открыть обзор, Белла увидела измученного, испачканного кровью священника, полулежащего на земле и держащего в трясущейся руке пистолет.

- Кто это у нас тут воскрес? – нервно усмехнувшись, произнес Джеймс. – Святой Отец, какой сюрприз!

- Отпусти ее, - почти неслышно слабым голосом снова произнес Эдвард.

- А то что ты сделаешь? – издевался Хантер. – Неужели совершишь убийство? А как же беспрекословное следование заповеди «Не убий»?

Священник молчал, продолжая смотреть на преступника, а потом перевел глаза на девушку. Она тяжело дышала через чуть приоткрытый рот, глядя на Отца Эдварда испуганным, обреченным взглядом. К влажным от пота и слез щекам приклеились пряди длинных распущенных волос.

«Какая ирония, - подумал Эдвард. - Не этот ли момент вчера предвидела Изабелла? Как же она была права».

Рука Отца Эдварда вдруг перестала дрожать, он задержал дыхание и нажал на курок. Священник не отводил взгляда от застывших в изумлении глаз Джеймса, который через секунду закатил их вверх и начал оседать на землю, не выпуская Беллу из своего захвата. Она завалилась на него, но, тут же отбросив руку поверженного Хантера, онемевшая, отскочила в сторону. Не удержавшись на ногах, Белла упала на спину и быстро отползла от мертвого тела. Джеймс с небольшим отверстием в голове остался неподвижно лежать, глядя в небо серо-голубыми остекленевшими глазами.

Белла обессилено закрыла лицо руками и громко зарыдала. Казалось, напряжение последних минут, постоянная гонка, в которой она жила, накопившаяся усталость и страх сейчас вместе со слезами выходили из нее. Почувствовав прикосновение к плечу, она вздрогнула.

- Изабелла, - негромко позвал ее священник, и она, оторвав руки от лица, увидела его, склонившегося над ней.

Чувствуя острую потребность в поддержке, она прижалась лицом к груди Отца Эдварда, в ответ он обнял ее одной рукой. Слезы продолжали катиться из глаз девушки, а он просто молчал, не успокаивая ее. Наплакавшись, Белла затихла.

Чувствуя себя виноватой за истерику, она немного отодвинулась от священника, отмечая, что от ее слез рубашка на его груди полностью промокла, и подняла глаза. Он настороженно наблюдал за ней, пытаясь определить, полностью ли девушка успокоилась. Их лица оказались близко друг к другу.

- Прости, - прошептала она едва слышно, покраснев от смущения из-за неожиданной близости.

- Я так испугался за тебя, - также шепотом ответил Эдвард.

- А я за тебя… - выдохнула она, опуская взгляд на его притягательные, призывно приоткрытые губы, и тут же закрыла глаза с осознанием, что он по-прежнему все тот же священник, ничего не изменилось.

Теплые губы вдруг мягко прикоснулись к кончику ее носа, переместились к щеке, уголку рта и нерешительно передвинулись к ее опухшим от слез губам. Белла глубоко вздохнула и едва заметно улыбнулась, отвечая ему теми же нежными, аккуратными прикосновениями. То, что начиналось так несмело и робко, с каждой секундой разрасталось, растекалось теплом в каждой клеточке тела. Постепенно оба становились увереннее, а поцелуй ненасытнее. Горячее дыхание перемешивалось, ускорялось, и чувствуя острое желание быть ближе к этому мужчине, девушка придвинулась и прижалась к нему всем своим телом. Схватившись рукой за его растрепанные волосы, она силой притянула его голову теснее к себе, подтолкнула, вынуждая лечь на спину, и оказалась сверху.

Эдвард застонал в ее рот, но в этом стоне Белла не расслышала ничего похожего на звук удовольствия. Резко отпрянув, она посмотрела на него и, заметив исказившееся от муки лицо священника, немедленно села рядом.

- Простите, - выдохнула она. – Вы ранены?

Ничего не отвечая, Отец Эдвард поднес руку к противоположному плечу, и девушка, проследив за его движением, ахнула, прикрыв рот рукой.

- Он выстрелил в меня, - хриплым от боли голосом объяснил священник. – Не знаю, задавался ли он целью убить, но я пока жив.

Быстро сбегав в перевернутый фургон, Белла принесла свою фляжку и тряпки, которые теперь были разбросаны по земле. Стараясь не обращать внимания на перекошенное от боли лицо священника, она аккуратно промыла рану и перевязала ее.

- Нам нужно срочно ехать дальше. Впереди должен быть город, возможно, там мы сможем найти врача, - сказала она, резво поднялась на ноги и посмотрела в сторону коня Джеймса. – Вы сможете ехать верхом? Вряд ли я способна поднять фургон.

- Я постараюсь, - отозвался священник, глядя на девушку измученными глазами.

Она помогла ему встать, это было непросто, ведь, кроме ранения в плечо, при падении фургона он повредил ногу и сейчас с трудом мог наступать на нее. Забраться на лошадь оказалось еще сложнее, но священник все же сделал это.

Сев позади, Белла дернула поводья, и когда лошадь сделала первые несколько шагов, Эдвард, застонав, стиснул зубы.

- Простите, Отец Эдвард, но вам придется терпеть, у нас нет другой возможности двигаться дальше.

Он молча кивнул, и они, не останавливаясь, помчались вперед по дороге.

Стояла глубокая ночь, когда впереди показались строения. Облегченно выдохнув, девушка ускорила темп, желая скорее добраться до места. Над одним из зданий, возвышающимся над всеми другими строениями, в свете луны блеснул отполированный железный крест. Они попали в большой город.

- Отец Эдвард, посмотрите, здесь есть часовня, - обрадовано воскликнула Белла. – Там нам наверняка помогут.

Священник не ответил и даже не шелохнулся.

- Отец Эдвард? – снова окликнула его испуганная девушка, но он молчал.

«О боже, надеюсь, он спит», - Белла не на шутку испугалась, стараясь не думать о самом плохом. Большую часть проделанной ими дороги Эдвард спиной опирался на нее, но девушка решила, что так ему легче справляться с болью, и, превозмогая себя, удерживала его.

Подъехав к часовне, она закричала, прося помощи. Практически удерживая на себе Эдварда, находящегося без сознания, она не могла самостоятельно спустить его на землю.

Массивные двери открылись почти сразу, и в проеме появился пожилой священник с масляной лампой в руках.

- Отец, помогите нам, пожалуйста, - взмолилась девушка, и его не нужно было просить дважды, он сразу понял, что происходит. Окликнув кого-то внутри, он быстро вышел наружу и, взяв коня за поводья, крепко привязал его к стоящему рядом дереву.

Из часовни вышли два мальчика-подростка, видимо, сироты, живущие при церкви. Они помогли Белле спуститься вниз, потом аккуратно занесли Эдварда внутрь.

***

- Отец Эдвард? – Белла заглянула в комнату. – Можно к вам?

Священник открыл глаза и, посмотрев на девушку, широко улыбнулся.

- Конечно, Изабелла, заходи, - отозвался он.

- Как вы себя чувствуете?

- Лучше, чем мог бы, - снова улыбнулся священник, жестом показывая, чтобы девушка подошла к нему, а сам, помогая себе здоровой рукой, приподнялся в постели, удобно устраиваясь в полусидящем положении. – Сестра Джессика обработала мои раны и сказала, что ничего страшного нет.

Присев рядом с кроватью, Белла внимательно посмотрела на Отца Эдварда, он тоже не сводил с нее глаз. Недосказанность буквально витала вокруг них, и никто не мог решиться заговорить первым.

«Он священник, - как мантру мысленно повторяла себе девушка, стараясь не вспоминать об их неожиданном поцелуе. – Должно быть, он уже раскаивается в этом, ведь отношения с женщиной ему запрещены церковью. Он согрешил».

- Что ты собираешься делать дальше, Изабелла? – поинтересовался он, наконец, нарушив затянувшееся молчание.

Тяжело вздохнув, девушка отвела глаза в сторону, с грустью признавая, что им пришло время расставаться.

- У меня осталось незаконченное дело, - ответила она, снова поворачиваясь к Святому Отцу. – Нужно вернуть золото законным владельцам. Больше никто не помешает мне сделать это.

- Ты так и не рассказала мне свою историю до конца, - напомнил он, перебирая пальцами здоровой руки складки на покрывале, которым был укрыт.

Белла кивнула и невесело усмехнулась.

- Странно представить, что Джеймса больше нет, - она растеряно пожала плечами. – Я привыкла всегда быть настороже, поэтому сейчас чувствую себя опустошенной. На протяжении года он преследовал меня, а я убегала от него, почти никогда не задерживаясь надолго в одном месте.

- Как ты повстречалась с ним?

- Вряд ли вы одобрите мой образ жизни, Отец Эдвард, - замялась она. – Я не всегда поступала так, как положено вести себя порядочной девушке. Я далека от образца добродетели. – Белла опустила голову, разглядывая пальцы на своих руках.

Неожиданно для самой себя она вдруг впервые почувствовала неуверенность в себе, неловкость и стыд перед священником за то, как жила. Раньше девушка всегда находила оправдание своим поступкам, сейчас же неожиданно осознала, насколько скверной была ее жизнь. И так тяжело сейчас признаваться в этом именно ему, Отцу Эдварду.

- Мне тоже особо нечем гордиться в своей прежней жизни, - серьезно заметил он. – Думаю, тебе нечем удивить меня.

Девушка кивнула и, наконец, решилась.

- После того как я сбежала из дома, моя жизнь была непростой, и совсем не такой, какой я себе ее представляла. Несколько месяцев я скиталась от одного поселения к другому, днем мучилась от жары, ночью от холода, голодала… воровала, - она опустила глаза, не желая встречаться взглядом со священником. – Я воровала еду и деньги, но всегда только у богачей. По истечении первого месяца я уже жалела о своем побеге, скучала по родителям и их любви, но вернуться домой мне не позволяла гордость и стыд за бегство. Иногда, когда чувствовала себя особенно одиноко, я посещала кабаки и пила виски наравне с мужиками, - покраснев, Белла перекинула длинные распущенные волосы через плечо и подняла глаза на висящий на стене образ Святой девы Марии с ребенком. – В одном из таких заведений я однажды и повстречалась с Джеймсом. Естественно, его заинтересовала бесшабашная, безумная, любившая перекинуться крепким словцом пьяная девушка.

Посмотрев на Отца Эдварда, Белла покраснела еще больше, потому что тот не сводил с нее внимательного, напряженного взгляда.

- Мы путешествовали с ним вместе чуть больше трех месяцев. У него всегда были деньги, и я особо не задумывалась, где он брал их, ведь мне больше не нужно было самой заботиться о еде и ночлеге. Пока однажды все не изменилось. Он убил семью на моих глазах, то есть мужчину и женщину, а маленькие дети, мальчик и девочка, испуганно сидели в углу, прижимаясь друг к другу. Он бы и их убил, да только я не позволила ему, - Белла сглотнула вставший вдруг в горле комок, чувствуя себя так, будто снова переживала тот ужасный момент. – Я прострелила ему ту руку, в которой он держал кольт, направленный в сторону детей, а потом, выбежав из дома, вскочила на коня и помчалась прочь. В тот момент у меня словно пелена спала с глаз. Я прозрела и поняла, что за человек находился рядом со мной.

Белла замолчала и потерла обеими ладонями лицо, а потом, тяжело и печально вздохнув, неожиданно невесело усмехнулась. Опершись локтями на колени, она чуть ближе склонилась к Святому Отцу и продолжила:

- Джеймс, видимо, был не очень умен, ведь однажды в пьяном угаре он рассказал мне, где прячет награбленное. Я все забрала оттуда, а он не сразу сообразил, что я способна на такое. К тому времени, когда Хантер обнаружил пропажу, мне уже удалось перепрятать его золото. С того дня моя жизнь превратилась в постоянную гонку.

Снова откинувшись на спинку стула, Белла облегченно выдохнула.

- Это все, Отец Эдвард.

- Кому ты собираешься вернуть золото, ведь Джеймс всех убивал? – не понимал священник.

- У меня было много времени, чтобы подумать над этим, - покачала головой девушка. – Я нашла того мальчика и ту девочку в убогом приюте, и это все же лучше, чем быть беспризорниками. В тот момент я решила, кому отдам золото. Я разделю его между несколькими приютами, они делают благое дело.

Священник задумчиво согласился и кивнул, глядя перед собой.

- Ты поступила правильно, - пробормотал он. – Думаю, этим благородным поступком ты искупила свои грехи. Теперь ты можешь начать новую жизнь без скитаний, без бродяжничества. Ты могла бы осесть где-нибудь, обрести свой дом.

Не сводя с него глаз, Белла вспоминала, что бывали моменты, когда она мечтала иметь свой собственный небольшой уютный дом, но в те времена мечты могли оставаться лишь мечтами. А сейчас? Неужели это может стать реальностью? Трудно было поверить, что ничто больше не способно помешать жить так, как вздумается.

Но вдруг девушка осознала, что не представляет себе «новой» оседлой жизни. Чем она будет заниматься, как прокормит себя? Не станет ли ей скучно всегда видеть одни и те же лица? Нужно будет научиться вести себя благоразумно: всегда носить платье, как положено женщине, и туфли, а не сапоги; никаких ругательств и кабаков наравне с мужчинами, каждую неделю воскресная служба в церкви. Придется научиться улыбаться без повода, притворяться, играть… Но самое главное, как она проживет одна?..

- Изабелла… - священник смотрел на нее, - я хотел сказать тебе, что… - видимо, испытывая некоторое смущение, он поерзал на кровати, пытаясь сменить положение, но, случайно опершись на больную руку, зашипел от боли.

- Отец Эдвард, вам лучше лечь, - испуганно прошептала девушка, вскочив со стула и наклоняясь над ним.

- Нет, подожди, - попросил он, беря ее за руку. – Сядь, я хочу сказать тебе кое-что.

«Только не это, - Белла опустила глаза, догадываясь, что именно он хочет сказать. - Тот поцелуй был ошибкой, он не знает, как правильно и безболезненно объяснить, что у нас нет будущего. Тем более теперь он знает, какой ужасной была моя жизнь. Не хочу слышать, не хочу допускать объяснений, слишком больно принимать слова отказа. Лучше избежать этого. Я достаточно умна, чтобы самостоятельно понимать правила жизни». – Она аккуратно убрала от него руку и, стараясь улыбаться, чтобы не показывать страданий, встала.

- Не надо, Отец Эдвард, я все знаю, - девушка торопливо прошла к двери, но напоследок обернулась. – Вам нужно поспать, сегодня у нас обоих был трудный день.

- Изабелла, подожди… не уходи, - попытался остановить ее священник, но она уже аккуратно прикрыла за собой дверь.

***

На следующий день священник, проснувшись, уже смог самостоятельно подняться с кровати и даже выйти за дверь своей комнаты. Он все еще ощущал сильную слабость, но, не сдаваясь, двигался по коридорам в надежде найти Изабеллу.

Ночью, не в состоянии уснуть после пережитого, он много размышлял, прислушиваясь к своему внутреннему голосу и к своим чувствам и, наконец, принял нелегкое решение.

Очень жаль, что девушка не выслушала его вчера. Все выглядело так, словно она испугалась и сбежала от него. Но чего же она боялась? Он столько всего хотел сказать ей, и сейчас ему уже ничто не помешает сделать это.

- Сестра Джессика, - обратился он к улыбчивой пожилой монахине, идущей навстречу. – Подскажите, где я могу найти девушку, которая привезла меня сюда.

- Но она уехала, - с сожалением ответила женщина. – Сразу с утра.

- Она просила передать что-нибудь? – приглушенным голосом, не веря своим ушам, спросил священник.

- Нет, - покачала головой сестра Джессика.

Благодарно кивнув, отец Эдвард вернулся в свою комнату. Присев на кровать, почувствовав вдруг дикую усталость, он сокрушенно уронил голову на руки и застонал.

«Неужели Изабелла бросила меня? Она не могла так поступить. Почему? Я решил, что что-то значу для нее. Поцелуй о многом рассказал, я не мог ошибиться. Она не могла так искусно разыграть меня. - Испытывая тягучую боль в груди, Эдвард сожалел о том, что упустил шанс и позволил ей уйти ночью. – Не знаю, как, но я должен был остановить ее, сказать, что за эти дни она стала важна для меня. По-настоящему важна. Мне уже не хватает ее присутствия. Три дня, и я не могу без нее».

Подняв глаза, он заметил лежащую на столике возле кровати фляжку Изабеллы. Она заходила к нему спящему перед тем, как уйти. Она прощалась.

Аккуратно взяв фляжку в руки, Эдвард положил ее к себе на колени и поднял глаза, наполненные уверенностью.

- Я сделаю то, что решил, сложу обязательства священнослужителя, а потом найду Изабеллу.

***

За несколько дней исполнив задуманное, Эдвард, полный надежд, отправился на поиски девушки. Добравшись до города, в который у них изначально лежал путь, мужчина на протяжении трех дней тщательно осматривал улицы, мотели и питейные заведения, посещал приюты, повсюду расспрашивая об Изабелле. Поняв, что девушку в этом городе никто не видел, он отправился в часовню Релаенс, предполагая, что она могла искать его там, но, преодолев изнуряющий двухдневный путь, обнаружил, что и в этом городе Изабелла не появлялась. Обследуя близлежащие небольшие поселения, форты и городки, к концу второй недели он с ужасом начал понимать, что, возможно, никогда уже не сможет найти ее.

Вера в лучшее таяла с каждым новым днем. К концу третьей недели Эдвард предположил, что Изабелла намеренно скрывается от него, не желая быть найденной. Но почему? Тоска по ней не угасала, а только усиливалась с каждой пройденной милей. Он нигде не задерживался больше одного дня, стремясь объехать как можно больше поселений, надеясь, что судьба окажется к нему благосклонной.

Четвертая неделя стала переломной. Уставший и измотанный, Эдвард с досадой, наконец, принял, что им не суждено встретиться. Осознавать это было очень больно, практически физически невыносимо.

Теперь он по инерции передвигался от одного города к другому, не обращая внимания на жару, голод, жажду… Он едва ли замечал, как день сменялся ночью, как вставало и опускалось солнце. Менял лошадей и, не останавливаясь, стремился туда, где ее он никогда не найдет.

…

Окончательно измученное жаждой животное остановилось, неспособное сделать хоть шаг дальше. Мужчина, пальцем поправив шляпу, поднял голову и посмотрел вслед уходящему солнцу. Он спрыгнул с лошади и, сняв с ремня круглую, обтянутую кожей фляжку, встряхнул ею, отмечая, что на дне осталось совсем немного живительной влаги.

- Попей, - произнес мужчина охрипшим голосом. Сухое горло першило, отчего каждое произнесенное вслух слово доставляло сильную боль.

Конь жадно обхватил горлышко фляги и, перебирая сухими горячими губами, старался не проронить ни капли нагревшейся за день воды. Допив остатки и жалобно заржав, животное встряхнуло головой, явно жалуясь на недостаток такого сладкого, освежающего удовольствия.

- Прости, больше нету, - обреченно прошептал мужчина, погладив коня по морде, а потом, взглянув на фляжку, яростно отшвырнул ее в сторону.

- Ты мне больше не нужна, - выкрикнул он с горечью в голосе и прислонился лбом к вспотевшему боку лошади.

Тяжело дыша, мужчина сжал кулаки, словно испытывая физическую боль, и вдруг, резко развернувшись, кинулся за фляжкой. Упав перед ней на колени, он бережно взял ее в руки и, крепко сомкнув глаза, неожиданно безутешно застонал. Возможно, он плакал, только обезвоженное тело не было способно дать слез, но душа не могла смириться, справиться с необратимостью происходящего. Надрывно и громко дыша, он поднял лицо вверх, равнодушно принимая приносимую легким вечерним ветерком долгожданную прохладу.

Затуманенным взором мужчина заметил, что на краю утеса появился темный силуэт. Всадник на лошади. Резвое, молодое и горячее животное нетерпеливо переступало с ноги на ногу, не желая спокойно стоять на месте. Вновь подувший ветер растрепал длинные волосы всадника, и стало понятно, что это женщина. Знакомый наклон головы заставил мужчину вздрогнуть и, едва разлепив высохшие и потрескавшиеся от жажды губы, он недоверчиво прохрипел: «Изабелла?»

Всадница скрылась из виду, но буквально через несколько минут вынырнула немного левее, со стороны пологого склона утеса. Ее длинные волосы развивались за спиной, когда она, двигаясь быстро, сокращала расстояние между ними, исступленно колотя ногами по бокам лошади, заставляя ее скакать как можно скорее.

Эдвард не доверял своим глазам, боясь, что у него, изможденного и обессиленного, появились галлюцинации. Лишенный эмоций, не способный хоть как-то среагировать на появление той, которую искал так долго, он не двигался с места. Чуть прикрыв глаза, он наблюдал, как всадница, не дожидаясь, когда животное остановится, в нетерпении резво спрыгнула с лошади и сама побежала к нему.

Не останавливаясь ни на секунду, она врезалась в него, и они вместе, упав на землю, крепко прижались друг к другу, до конца не веря в происходящее. Переплетя руки и ноги, они не могли насладиться ощущением целостности, завершенности, единства, не могли надышаться друг другом. Оба тяжело дышали, словно после длительной пробежки, и, соприкоснувшись лбами, внимательно смотрели друг на друга, ни на секунду не отводя глаз.

- Я нашла тебя, - наконец, прошептала девушка.