Крис: Сцена, где Белла встречает Лорана на лужайке, снималась два дня, а между ними шел снег. Когда мы приехали на площадку в 6 утра на земле был слой снега. Так что пришлось кроить расписание.

Вопрос: Как вы решаете проблему освещения, снимая в таких переменчивых погодных условиях?
Крис: Ну, конечно мы всегда рассчитываем на серость. У нас такая вот странная позиция – хотеть плохую погоду. Мы все время жаждем моросящего дождя или серости. Не всегда получаем, так что иногда приходится использовать щиты, чтобы перегородить свет как только можно. Но это сущая пытка для нашего оператора-постановщика – потому что легко разобраться с тенями в зоне актеров, а на заднем плане светит солнце. Иногда можно выйти из положения солнечным денем в Форксе, но не тогда, когда рядом Эдвард – мы не хотим выдавать его алмазным блеском. Так что жду павильонных съемок, когда можно будет прекратить переживать из-за погоды.

Вопрос: Вы перебираетесь в павильон?
Крис: Да, через неделю. Так что осталась только неделя на психоз по поводу погоды. Нас изрядно погоняли. Это как проклятье погодой. В результате нужная погода не получается. Светит солнце, когда нам нужен дождь, а когда нужно солнце…

Вопрос: А вот это все [указывает на дом Беллы] останется тут?
Крис: Забавно – я постоянно думаю на тему того, как лучше поступить. Мне кажется, его решат демонтировать. Он, конечно, выглядит замечательно, но не соответствует стандартам. Не думаю, что он переживет местную зиму и все такое. Мне кажется, его разберут на части и положат на склад. А потом соберут, так как за участок все равно платят аренду.

Вопрос: Мы видим, что люди могут входить внутрь.
Крис: Ну, с каких-то ракурсов дом выглядит идеально, а вот с других – видно, что это пустая скорлупа. Так что, когда Джейкоб запрыгивает в окно, а он это будет делать в ближайшее время, у нас там достаточно места для съемочной группы. Но при смене кадра будет уже другая декорация. Обычно таких вещей не замечаешь – все монтируется идеально.

Вопрос: А ты не робел, начиная работу с продуктом, у которого такие фанаты?
Крис: С одной стороны да, с другой, я вижу, что всем хочется, чтобы фильм удался, и все поддерживают. Ко мне относятся позитивно, хотя я, конечно, избегаю интернета, не хочу заводиться.
Я несу ответственность перед читателями, а не перед интернетом. Я обращаюсь к тем же людям, что и вы, но я не хочу вступать в споры, которые ведутся он-лайн. Я уже проходил это с «Золотым Компасом» - когда начались голосования, кто мог бы снимать этот фильм, и вторая кандидатура выиграла. Не хочу повторения.

Вопрос: Мне кажется, что когда вышел пресс-релиз, в котором рассказывалось, сколь предан ты делу, все недоброжелатели замолкли.
Крис: Это хорошо. Здорово иметь таких фанатов, и я чувствую их поддержку. Они хотят, чтобы все было на уровне, и того же хочет актерский состав. Все хотят нормальной экранизации. Так же и я чувствую.

Вопрос: И мы это ценим.
Крис: Хорошо. Здорово, что есть первый фильм, который стал столь успешным, о для меня книга – Библия. Когда я прочитал книгу, проглотил, можно сказать, как и большинство тех, кто первый раз ее читает. Я хотел прочитать ее за один присест, не разбивая. Затем я вернулся, чтобы перебрать особенные моменты. В книге 600 страниц, и хотя придется разочаровать людей, но я старался лояльно относиться к читателям, даже в некотором смысле больше, нежели к фанатам первого фильма. Хотя, конечно, из первого фильма во второй перейдет несколько констант. Но я все делал с расчетом на читателя.

Вопрос: Что вы сделали для того, чтобы сделать фильм мрачнее?
Крис: Важно не бояться тональностей постановки. Конечно, когда речь идет о большом фильме и об огромных деньгах, которые стоят на кону, можно опасаться, если зрители не будут смеяться весь фильм. Но здесь важна меланхолия. Это опыт разрыва: когда тебе приходится терять близкого человека.
Плюс мы хорошо поработали с цветом. Будут глубокие тени. Это выведет цвет на первый план.
В фильме есть моменты, когда все темное и мрачное. А в Италии будет взрыв цвета. Потом экстаз и ослабление… мы работали с каждой деталью, каждой мелочью, чтобы были совпадения с книгой, чтобы можно было следовать за путешествием Беллы.
Важно еще не уводить фильм от точки зрения Беллы. Ведь повествование в книге идет от ее лица. Надо найти очень тонкую грань между слишком частым присутствием Эдварда и его отсутствием. Если Эдварда будет много – будет перебор, так как необходимо, чтобы зрители также почувствовали нехватку, а если его будет мало… на меня откроют охоту и убьют. Так что надо найти баланс.

Вопрос: А ты говорил со Стефании Мейер, она давала подсказки?
Крис: Да, мы постоянно на связи. Она приезжала на съемки, а я, в свою очередь, ездил к ней в Аризону. Я постоянно держу ее в курсе дел. Для меня важно знать, что я не внесу бреда, который не будет вязаться с ее вселенной. Мне она сказала, что фильм кажется ей очень красивым, и это не мне комплимент, а скорее Хавьеру – оператору-постановщику, который прекрасно работает. Мы хотим экранизировать книгу как можно более элегантно и красиво.

Вопрос: Вам, как творческому человеку, насколько сложно совместить ваше видение с ее видением книги?
Крис: Это легче, так как ты работаешь не с белым полотном, плюс мне достался потрясающий актерский состав, и я рад работать в жанре экранизации. И я не верю в теорию, по которой режиссер создает все, и не думаю, что это правильно. Вы сами видите по съемкам – здесь работает 100 человек, и у каждого есть отличные идеи. И есть оператор-постановщик, который понимаем работу со светом лучше, чем я. И есть оператор обычный, который разбирается в фокусе лучше, чем я. А я здесь надсмотрщик по трафику.

Вопрос: Я бы сказал дирижер.
Крис: Дирижер звучит хорошо… А я просто координирую все действия. Так что меня это совершенно не парит. Я наслаждаюсь моментом. У меня уже есть стандарт, которого надо придерживаться. Уже есть Белла, Эдвард, Джейкоб – а актеры все делают правильно. Так что нет никаких проблем.

Вопрос: Как обстоят дела с переходом от фильма Хардвик к твоему? Часто перемены режиссера означают большие перемены для фильма. Какой стиль ты принес в фильм?
Крис: Я думаю, что самым большим отличием является то, что я люблю олдскул. Я старомоден, а Кэтрин, на мой взгляд, «ультрасовременная». Я более привержен старым романтическим фильмам. Так что разница будет видна в паллете фильма, работе камеры. Я не люблю использовать ручные камеры, как Кэтрин.
Конечно, я ей многим обязан. Он подобрала потрясающих актеров, и я унаследовал отличные инструменты и экстраординарный фандом.

Вопрос: Есть ли что-то из первого фильма, что ты бы хотел изменить?
Крис: Нет. Мне кажется, что ключевое, что сработало в первом фильме – отношения и чувства главных героев. И мы работаем с тем же сейчас. Все остальное – «бантики». То есть, здесь мы используем много компьютерных эффектов, но большой разницы не будет заметно. Важно, чтобы зрительно все было передано согласно книге. Книга развивается, и фильм развивается с нею – как, например, Волтури. Их не было в первом фильме, но мы постарались вплести их органично.

Вопрос: Есть ли у тебя любимая сцена, которую не терпится увидеть?
Крис: Мне нравятся сцены с Кристен и Тейлором. Я в восторге от последней сцены с Кристен, Робом и Тейлором, я чувствую потрясающее взаимодействие. У них потрясающие отношения. Они работают так, как и должны. Вы понимаете, что они собой представляют. Вы поймете искушение Беллы. Между ними настоящий любовный треугольник. И это очень правильно. Мы уже много подобного отсняли. Еще не снимали Волтури, но, думаю, это будет нечто. Я вижу, как все принимает форму и это потрясающее ощущение.