Красота определяется по-разному. Для некоторых истинная красота – это нежные лепестки распустившихся цветов. Для других – плавно опускающееся в море солнце. Для меня красота – женщина, лежащая возле меня. Её спутавшиеся клубком на подушке каштановые волосы, приоткрытые губы, контраст её персикового цвета фарфоровой кожи с белизной простынь. Изабелла – самая прекрасная женщина, которую мне довелось повстречать за всю жизнь. И дело не только в её теле или лице. А также в её сердце и духе, доверии и силе.

После пережитых событий последних двух недель Изабелла всё же осталась со мной. Она отправилась со мной в это путешествие, разозлившись при мысли, что я поеду в одиночку. А мне вообще никуда не хотелось ехать без неё. Я хотел, чтобы она постоянно была рядом. Назревает проблема. Мне хотелось вечно держать эту девушку в своём окружении, но я не достоин её. Однажды она очень сильно пожалеет о связи со мной.

В данный момент я не собирался волноваться на этот счёт. Изабелла здесь, со мной на ближайшие три дня. Мы предоставлены себе в этом личном раю. И я воспользуюсь этим положением по полной программе. Я уже объяснил правила. Мы здесь, чтобы развлекаться, и развлечёмся мы на славу. Одежда не обязательна, а, с моей точки зрения, и вовсе лишняя. Я упаковал Изабелле так мало одежды, что ей ничего с этим не поделать. Фактически я не удосужился взять достаточное количество белья на всё время поездки. Ей придётся свыкнуться с мыслью ходить голой. Девиз уикенда – грех. И мы будем грешить друг другом постоянно и разнообразными способами. Я подумал, что будет весело поэкспериментировать, узнать в сексе границы дозволенного Изабеллы.

Я видел её возбуждение вкупе с переживаниями. Изабелла обладала меньшим опытом, скромнее себя вела, но я планировал показать ей, что нечего бояться. Изабелла хорошо справлялась. Поза наездницы ей особенно удалась, хотя её ноги подрагивали от изнеможения, пока я не перевернул нас, уложив девушку на живот, приподнял бёдра и вошёл в неё сзади. Изабелла приняла меня целиком, взвизгнув, когда я шлёпнул ладонью по её попе. Не удержался. Я нежно погладил слабую отметину на бледной коже, однако Изабелла всё же попыталась уползти от меня. Изабелла могла дразниться, это уж точно, но дразнение ведёт только к приятному наказанию. Я схватил девушку за ногу, перевернул на спину, прижав её тонкую лодыжку к своему плечу, и вбивался в неё, пока она не закричала от чертовски сильного оргазма.

Я улыбнулся воспоминанию, наблюдая за сном Изабеллы. Осторожно смахнул волосы с её лба.

– Эдвард, – сонно пробубнила она.
– Прости, не хотел тебя разбудить, – прошептал я, опёршись на руку и смотря на девушку. Она не открыла глаз и не ответила. – Изабелла?

Тишина. Возможно, она вообще не просыпалась. Изабелла завела руку за голову. Движение заставило простынь сползти вниз, оголяя её тело. Мягкое полукружие груди, бледно-розовый сосок. Я решил стянуть простынь. В комнате тепло – Изабелла не замёрзнет.

– О, Эдвард, – проворковала она. Сны Изабеллы явно совпадают с моими полностью осознанными фантазиями.

Очень легко я пробежался кончиками пальцев по её груди, вниз к основанию, задевая затвердевший сосок. Хотя бы во сне я контролировал Изабеллу. Пальцы двинулись ниже, вдоль живота к пупку.

– Я люблю тебя, – прошептала она, и моя рука замерла.
Не так. Что угодно, только не это.
– Не бойся, – проговорила Изабелла, – я спасу тебя.

Я перекатился на спину, убрав руки подальше от тела девушки. Вцепился ими в свои волосы. Почему Изабелла говорит о подобном во сне? Никто не должен любить меня. Никто не мог спасти меня. Её глупые чувства могут всё разрушить. Я уставился в неспешно вращающийся под потолком вентилятор.

– Поставь крокодила на землю и сними эту шляпу.

Я вскинул бровь и повернул голову к ней.

Чушь.

Чушь, с которой я могу справиться. Возможно, только и всего. Изабелла вообще не в курсе, что бормочет во сне.

– Коснись меня, – тихо простонала она.

А вот это, с другой стороны, имело смысл. Я опять лёг на бок и принялся ласкать бедро Изабеллы. Почти рефлекторно она раскрылась для меня. Я всмотрелся в её лицо, удостоверяясь, что она спит. С неотрицаемой безмятежностью. Крепким сном.

Я обхватил ладонью женское естество Изабеллы, проталкивая палец в складки. Очевидно, ей снилось нечто приятное. Член эрегировал при мысли об этом. Ей нужно проснуться, чтобы мы смогли воплотить её сны в реальность.

Я настойчивее прижал пальцы к входу в тело Изабеллы, не давая ей игнорировать мои ласки. Целовал грудь и прищёлкивал языком морщинистую плоть сосков.

– Изабелла, – позвал я, поцелуями поднимаясь вверх по груди, – Изабелла, проснись. – Пальцы скользнули меж её ног, намокая в сладковатой влаге. – Просыпайся, детка.

Рука девушки потянулась вверх и стала поглаживать мои волосы. Одновременно с этим её бёдра чуть приподнялись. Я не смог устоять. Ввёл палец внутрь. Рот Изабеллы распахнулся, и тихое оханье вырвалось оттуда.

– Проснись и займись со мной любовью, – прошептал я ей в ухо. Пососал мочку, потянув её зубами.
Когда я вытащил палец, веки брюнетки затрепетали.
– Что ты делаешь? – проскрежетала она.
Я погрузил два пальца в Изабеллу, отчего она задрожала всем телом.
– Хочу трахнуть тебя посреди ночи. Ты хотела бы этого?
Я вынул пальцы. Девушка хихикнула и потёрла кулачками глаза, словно маленькая девочка.
– Сколько сейчас время?
– Кто знает? – я чмокнул её в нос. – В Штатах, вероятно, полдень. Ты не ответила на мой вопрос.
– По мне так, самое охуенное время. – Губы девушки изогнулись в сексуальной усмешке. Должен признать, я любил, когда она говорила сальности.

Потянувшись над ней, я схватил презерватив с прикроватной тумбочки. В два счёта я оказался защищён латексом, а затем – Изабеллой. Неописуемые ощущения быть в ней. Мягкая, тёплая, влажная – рай и ад в одной упаковке. Самая сладостная пытка и божественный грех. Мне хотелось владеть Изабеллой, но должен сознаться, что это я принадлежал ей.

Ногти Изабеллы царапали кожу спины, когда я вплотную прижался к ней, заставляя её почувствовать каждый дюйм моего тела. Девушка блаженно замычала. Её глаза вновь закрылись, но не ото сна. Она попыталась тереться об меня.

– Пожалуйста. Пожалуйста, Эдвард.
– Скажи мне, что ты хочешь, – задыхаясь, проговорил я, силясь не двигаться в ней.
– Пожалуйста, – взмолилась она.
Я оставлял поцелуи на её стройной шее. Изабелла сглотнула.
– Пожалуйста, что?
– Трахни меня, – прошептала она.
Я не сдержал улыбки. Непристойная и в то же время стеснительная.
– Трахнуть тебя? Ты это сказала? – поддразнил я, отказываясь двигаться.
– Боже, пожалуйста! – Изабелла пыталась вжаться в кровать, затем потереться об меня. – Будь так добр, трахни меня. Прошу!

Я больше не мог сопротивляться Изабелле. Отстранился и ворвался в её тело. Снова и снова. Невозможно было откладывать свою разрядку. Я замер, собираясь с духом, как вдруг оргазм прошиб меня. Секс с Изабеллой несопоставим с другими интимными опытами моей жизни. Секс с ней был переломным событием в жизни и совершенно непредсказуемым.

Изабелла извивалась подо мной; я кончил раньше неё. Выйдя из девушки, я стал поцелуями спускаться вниз по её телу.

– Ты доверяешь мне? – поинтересовался я, достигнув мягкого клочка волос между её ног.
Изабелла хохотнула, заставляя меня гадать, что же такого смешного случилось.
– Ты же знаешь, что да.

Широко улыбнувшись, я соскользнул с кровати. Избавился от использованного презерватива и вытащил свой набор хитростей. Я упаковал в поездку кучу секс-игрушек. И достал самое дорогое «оружие». Платиновый, инкрустированный бриллиантами, единственный в своём роде, стоящий больше, чем Изабелла позволила бы потратить на неё, вибратор.

– А теперь я хочу, чтобы ты застыла. Не шевелись. – Я залез обратно на громадную кровать с балдахином.
– Это то, что я думаю?
Я включил вибратор и дотронулся им до ноги Изабеллы. Она вздрогнула и засмеялась, прикрыв ладошкой рот.
– Я же сказал: не двигайся.
Она уронила руку и улыбнулась мне. Как же она красива.
– Прости. Щекотно.
– Тебе нужно замереть и расслабиться. – Я снова прижал устройство к мягкой коже внутренней стороны её бедра.
– Ты и твоя штуковина сильно нервируете меня.
– Я не наврежу тебе. Я доставлю тебе удовольствие, – я пробежался вибратором вдоль линии бикини.
– Это меня и нервирует. – Я с трудом мог разглядеть Изабеллу в темноте, но вообразил, как её щёки окрашиваются прелестным оттенком красного.

Я залез на Изабеллу, прижимая прохладную игрушку из платины между нами. Целовал её в губы, пока она не застонала и не стала посасывать мой язык. Я плавно провёл вибратором меж её ног. Брюнетка запрокинула голову, отрываясь от моих губ.

– Видишь, как приятно, не так ли?
– Мхм-м.

Я переместился, чтобы иметь возможность наблюдать за своими действиями. Я дразнил вибратором самые чувствительные участки на теле Изабеллы. Втолкнул игрушку внутрь, надавив на чувствительное местечко, отчего Изабелла заелозила на постели. Она пыталась оттолкнуть мою руку и свести колени, когда стимуляция зашкаливала.

– Не вынуждай меня привязывать тебя к этой кровати, – пригрозил я, руками раздвигая её бёдра.
– Ты не посмеешь. – Неуверенность в её голосе вызвала у меня смешок.
– Чего ты боишься? Вероятно, тебе даже понравится, Изабелла. – Я плавно провёл вибратором по её клитору, и бёдра девушки дёрнулись. – Тебе, вероятно, понравится. – Я прекратил ласки, не дав ей дойти до края.
– Отдаться тебе без остатка опасно. Думаю, мне нравится испытывать тебя. – Изабелла скрутила в кулак мои волосы, потянув до жгучей боли.
– Бесспорно, тотальный контроль не возможен, когда дело касается тебя. Я мог бы контролировать твоё тело, мог бы заткнуть тебе рот и усмирить твою дерзость, но твой разум, твой разум мне неподвластен. Или это возможно?
Изабелла помотала головой и прикусила губу. Никто не бросал мне вызов так, как она. Я любил и ненавидел это.
– Не останавливайся, – просила она, тяжело дыша.

Сейчас я хорош лишь в контроле её удовольствия.

Я ублажал её игрушкой и пальцами, доводя Изабеллу до исступления. К счастью, она отпустила мои волосы и вцепилась в подушку под головой. Кричала, силясь сомкнуть колени. Оргазм выдался мощным – её мышцы с невероятной силой сжались вокруг вибратора. Я это сделал. Я контролировал наслаждение Изабеллы. Я заставил её испытать подобные чувства, заставил спину выгнуться дугой, заставил её молить не прекращать ласки. Власть опьянила меня. Она приносила большее удовлетворение, чем управление многомиллиардной компанией или внимание полного зала людей. Дарить наслаждение Изабелле делало меня живым, как ничто другое.

Я выключил аппарат и положил его на тумбочку. Устроился рядом с Изабеллой, прижимая её к груди. Ласково убрав волосы назад, поцеловал в лоб.

– Спи дальше, – прошептал я.

Она не промолвила ни слова, но закинула ногу поверх моей, ютясь. Изабелла идеально, точно пазл мозаики, вписывалась у меня под боком. Наши тела переплелись, точно сделаны друг из друга. Я вслушивался в замедляющееся дыхание Изабеллы, ощущая, как расслабляется её тело. Только когда она заснула, я позволил глазам закрыться.



Я проглотил свежевыжатый апельсиновый сок и поставил пустой стакан на стол. Помылся и побрился. Проверил сообщения и электронную почту. Оделся так, чтобы протусить целый день на пляже, но мне пришлось ждать Изабеллу. Я договорился о массаже для неё и теперь сновал по дому, пока она лежала на веранде, а чьи-то руки мяли её тело.

Чьи-то руки мяли её обнажённое тело.

Изабелла, голая, и не я трогаю её.

Пальцы с усилием взлохматили волосы. Я должен касаться Изабеллы.

Бля, я что, десять минут наедине с собой не могу выдержать? Ответом стало решительное «нет».

Я потёр затылок, размышляя, следует ли мне пойти к Изабелле. Как только мы сели в самолёт, я стал использовать её тело для собственного удовольствия. Я помог ей вступить в клуб любителей секса на высоте 1610 метров (п.п.: одна сухопутная миля), занялся с ней любовью с видом на океан по приезде сюда, набросился на девушку во сне и нагнул над кухонным столом перед массажем – я ненасытен. Изабелла стала для меня чуть ли не наркотиком. Её взгляды, манера речи, дьявол, даже её запах манили меня.

Я тихо прошёл на веранду, где разместился массажный стол. Фиджийка, разминавшая тело Изабеллы, поставила негромкую полинезийскую музыку, которая не заглушала шум прибоя. Масло блестело на коже Изабеллы. Женщина обеими руками растирала гибкое тело моей девушки.

«Девушка» звучало странно даже для меня. У Эдварда Мэйсена не водились девушки. Я никогда не встречался достаточно продолжительное время, чтобы они заслужили такой статус. Изабелла понуждала меня ломать все мои правила.

Она тихо стонала, пока фиджийка разминала её натруженные мышцы. Бля буду, если у меня не вставало от этих звуков. Я переместился в поле зрения массажистки, приложив палец к губам, оповещая её, что не хочу, чтобы она вслух отметила моё присутствие. Я головой указал в направлении двери, приглашая женщину оставить меня наедине с моей… девушкой. Массажистка взяла полотенце и вытерла руки. Улыбнувшись и склонив голову набок, ушла.

Изабелла лежала на животе, белое полотенце накинуто на красивую попку. С закрытыми глазами она выглядела чрезвычайно расслабленной. Расслабленной и такой мягкой. Пора вновь к ней притронуться. Я выжал немного массажного масла на ладони и растёр их, затем положив руки на спину Изабеллы. Поначалу я задействовал только пальцы. Пробежался ими по позвоночнику. Я начал у основания шеи, передвинулся к лопаткам и далее вниз, к сладкой ямочке на пояснице. Кожа Изабеллы была скользкой и гладкой.

Я запустил руки под полотенце и аккуратно стал массировать её прекрасные ягодицы. Изабелла напряглась, и до меня донеслось тихое оханье. Уверен, она не думала, что ей сделают интимный массаж. Я отшвырнул в сторону полотенце и принялся за её ноги. Изабелла ростом не вышла, но природа наделила её длинными стройными ножками. Я ухватился за лодыжки и растирающими движениями медленно поднялся вверх. Пальцы сильно сдавливали плоть, отчего на молочно-белой коже на пару секунд проступали красные линии. Изабелла была такой хрупкой, так легко я мог ей навредить. Что правда во многих смыслах, и всё же я увивался за этой девушкой. Какой же я эгоист.

Руками я скользнул между бёдер Изабеллы. Такая чертовски мягкая. Такие приятные тактильные ощущения просто незаконны. Девушка принялась ёрзать. Бедная Изабелла, должно быть, гадала, что затеяла массажистка. Я оказался в опасной близи соединения её бёдер. И не мог стереть ухмылку с лица, воображая все мысли, которые гуляли в голове Изабеллы. Вероятно, она подыскивала вежливые слова, чтобы женщина прекратила распускать руки. Я пощупал задницу Изабеллы, сдавив ягодицы и пробежавшись пальцами вдоль щели между ними.

Как только я направился южнее, к сладкому местечку, она заговорила:

– Клянусь Богом, Эдвард, если ты не дашь моей вагине передохнуть, то я запрусь от тебя в ванной.
Мои руки замерли, а Изабелла отняла голову от подголовника, сердито глядя на меня через плечо.
– Как…
– Я тебя умоляю – твои руки я узнаю везде, – фирменной язвительностью и возведённым к потолку взглядом ответила она на мой незаконченный вопрос.
– Почему ты ничего не сказала?
– Ты проделывал хорошую работу, пока не стал приставать ко мне.
Я поднял обвинения на смех.
– Ты это любишь. Я могу доказать. – Я провёл костяшками пальцев меж ног девушки. Насквозь мокрая. Изабелла могла отрицать до последнего, но всё проверено на практике.
Она перевернулась и скрестила ноги, перекрывая мне дальнейший доступ, но открывая замечательный вид на упругие груди.
– Я серьёзно! У нас целые выходные. Давай распределим силы?
А я будто не это делаю? Да я бы мог не отлипать от неё, но ведь не стал же.
– Это твоя вина. – Я переложил ноги Изабеллы через стол, вклиниваясь между ними. Немного грубее намеченного её поцеловал, рукой обнимая за шею, прижимая к себе. Эрекция была болезненной.

Изабелла сначала толкнула меня в грудь, но затем подчинилась моим потребностям. Она закинула руки мне на плечи и стала тереться якобы изнурённой вагиной о мой жаждущий фрикций член. Я рывком стянул плавки, убирая единственную преграду между нами. Изабелла мяукнула и всхлипнула. Быть может, её тело и хочет меня, и даже сможет вынести такую нагрузку, не говоря уже о том, что я забыл взять презерватив сюда.

Нужно посадить эту женщину на противозачаточные таблетки. Немедленно.

Схватив Изабеллу за руку, я намаслил её ладонь, затем направив к своему изнывающему от напряжения члену. Девушка сразу приступила к делу. Её скользкая ручка с лёгкостью двигалась вверх-вниз по моему стволу. И не важно, касался я её или она меня. Я жаждал телесного контакта. Я целовал Изабеллу в губы, в шею, в грудь. Растирал руками её плечи, груди, бёдра.

Никогда ещё в жизни я в буквальном смысле не нуждался в ком-то столь сильно. Какого чёрта со мной творится?

Я сильно кончил, вылившись ей на руку. Изабелла хороша во всём: в поцелуях, трахе, минете и онанизме. Эта женщина – находка.

– Ты так хороша, детка.
Изабелла поцеловала меня, потёршись об меня носом.
– Можешь подать мне полотенце? Ты мне, правда, правда, очень нравишься, но мне нужно стереть следы твоего оргазма с себя, – хихикнула она.
– Нам опять нужно в душ, – я поднял девушку на руки и закинул на плечо. Больше в голову не пришло идей насчёт того, как понести её, умасленную и скользкую. Мы оба измазались порядком. Нужно аккуратнее обращаться с Изабеллой.

Я поставил её на ноги в ванной и включил воду в душе. Посмотрел на Изабеллу – обнажённая, блестящая массажным маслом, с моими отпечатками по всему телу.

– Давай тебя помоем, грязная ты девчонка.

Изабелла позволила мне позаботиться о ней. Я намылил мочалку, медленно и любяще обмыл её тело. Пар заполнял помещение. Изабелла бережно обхватила ладонью меня за щёку.

– Я люблю эту сторону тебя. Ласковую. Нежную. Приятно, когда ты не мнишь себя кем-то.
Я нахмурил брови.
– А кем ещё я пытаюсь быть?
Большим пальцем Изабелла дотронулась до моей губы, облизнув свои губы.
– Иногда ты строишь из себя парня, которому наплевать. Порой изо всех сил стараешься скрыть факт, что ты самый приятный парень из всех, кого я встречала.
– Я вовсе не приятный, Изабелла.
Она рассмеялась и украла у меня мочалку.
– Ты можешь им быть. – Она помыла мне ладони, а затем руки. – Ты можешь быть эгоцентричным, но у тебя золотое сердце, – Изабелла поцеловала меня в грудь. – Я знаю это.
– Думаешь, ты меня разгадала, да? – Забрав у неё мочалку, я развернул девушку, чтобы намыть ей спину.
– Не совсем, но я у цели. Вы сложный человек, мистер Мэйсен, но я верю, что внутри вас кроется хороший человек.

Я обвёл Изабеллу вокруг пальца. Даже не прилагая к этому усилий. Неким образом она нашла во мне достойные качества. А я настолько бессердечен, чтобы не указать ей на ошибочность её мнения.

Отбросив мочалку на пол, я поцеловал Изабеллу в плечо и обхватил её груди.

– Не знаю насчёт положительных качеств, но я хорош во многом. И в этом, – я перекатывал соски, вызвав у неё стоны.
Я снял с крючка душевую насадку и ополоснул девушку, рукой наглаживая ей грудь. Я переместил разбрызгиватель ей на живот и наконец-то между ног. Коленом я побудил Изабеллу шире разомкнуть ноги.
– Я хорош в этом. – Я стрельнул струёй в нужное место. Изабелла откинулась мне на грудь, заведя руку за спину, хватаясь за волосы на моём затылке.
– Так хорошо, – проворковала она.

Я целовал ей шею, щипал соски и щекотал клитор водой, пока она не стала извиваться в моих объятиях и моё имя не стало слетать с губ, когда она затряслась в экстазе.

Я не хороший человек, но я хороший мужчина. Какое-то время я могу делать Изабеллу счастливой. Надеюсь, так же долго, как и буду желать её.



– Знаешь, что я люблю в этой игре? – поинтересовалась Изабелла, когда я захватил одну из её пешек. Эта девушка – никудышная шахматистка. Когда я предложил занятие на выбор, не думал, что Изабелла выберет эту игру.
– Право же, не представляю.
– Люблю то, что королева – самая могущественная фигура на доске. Мне нравится тот факт, что она обязана защищать короля. Ты, конечно же, можешь не согласиться, поскольку эту игру изобрели мужчины миллион лет назад.
Откуда Изабелле разбираться в истории шахмат, когда она едва соображала в правилах. Я попытался немного её просветить. Похоже, её не впечатлил мой экскурс в историю.
– Не важно. Королева по-прежнему самая могущественная фигура в современной версии шахмат.
Глупая.
– На самом деле, именно король обладает всей полнотой власти. Он – самая важная фигура на доске. Остальные соглашаются на захват, чтобы сохранить ему жизнь. Когда он пленён, то игра окончена. Поверь мне, это очень патриархально.
– Ну, думаю, что это так, но в моём понимании королева крута, так как защищает короля по совершенно иным причинам, в отличие от других фигур.
Эта женщина окончательно сбила меня с толку.
– Как же так?
– Она защищает его, потому что любит. Она – королева. И пойдёт ради него на всё, потому что в своих поступках руководствуется любовью, а не только верностью, как все остальные. Именно это делает её другой, особенной. Любовь могущественна.
Опять это треклятое слово. Вот наивная.
– Ну всё, больше никакого солнца для тебя.
– Что? Почему?
– Уж больно по-своему ты интерпретируешь всё это, тебе так не кажется?
Не успел я опомниться, как Изабелла встала на колени передо мной. Какого чёрта она делает?
– Мне нужно сказать тебе кое-что, и я не хочу, чтобы ты запаниковал.
– Слишком поздно, Изабелла. – Сказать кому-то не разводить панику – верный способ вмиг её всколыхнуть в них. Так и знал, что Изабелла творит глупости.
– И всё же постарайся. Знаю, что, возможно, наступлю на мину, но мне нужно кое-что сказать тебе. Мне нужно, чтобы ты выслушал меня и понял, что я ничего не прошу у тебя. Можешь это сделать?
Слова не шли с языка. Внезапно в горле образовался комок размером с шар. Изабелла скажет мне то, что я не хочу услышать.
– Я люблю тебя.
Ебануться.
– Пожалуйста, послушай. Знаю, ты не особо жалуешь это чувство, но я не прошу ничего взамен. Я не говорю тебе об этом, чтобы ты ответил тем же, или же потому, что хочу каких-либо перемен между нами. Я говорю тебе, потому что так чувствую.
Внутри меня разорвалась мина.
– Эдвард, успокойся. Пожалуйста.
Я выкрутил руку и встал. Изабелла сбрендила? Она что, не понимала, что эта глупая, идиотская эмоция могла всё разрушить? Не говоря уже о том, что никто не произносил эти слова и не ждал взаимности.
– Как ты можешь говорить подобное и ничего не желать взамен?
– Потому что не хочу. – Изабелла подвинулась ближе ко мне. Я не хотел, чтобы она касалась меня. Я не смогу сопротивляться ей, если она дотронется до меня. – Я не собираюсь притворяться, будто это не так, потому что ты считаешь иначе. Я люблю тебя. И знаю это.
– Я не могу… – потряс я головой. Я не мог её любить. Не то чтобы Изабелла не заслуживала быть любимой. Я не мог признаться ей, что люблю её, только потому, что я вся идея о любви пугала меня до смерти.
Я не хотел, чтобы Изабелла касалась меня, но тщетно. Изабелла прижала ладонями к моей груди.
– Ничего страшного. Ты и не обязан. Ты не готов, и это нормально.
– Что, если я никогда не буду готов? – ответ я уже знал. Изабелла уйдёт. Зачем ей быть с тем, кто не может сразу ответить ей взаимностью? Она уйдёт, и кто-то другой полюбит её. От этой мысли хотелось рвать на себе волосы.
Изабелла взяла меня за руку и прижала её к своей груди. Там энергично и ровно билось сердце.
– Не зарекайся. – Она сильнее нас обоих. – Это дар, Эдвард. Моя любовь – это дар, и я не позволю тебе отказаться от неё. Не позволю. Ты жалуешься, когда я не хочу принимать от тебя вещи. Моя любовь – единственная ценность, которую кто-то вроде меня может дать кому-то вроде тебя. Тебе придётся принять её.
Я не мог касаться неё. Я потёр лицо ладонями. Как объяснить Изабелле, что всё это ошибка? Как приказать ей не любить меня и в то же время не оставлять?
– Я хочу показать тебе, что любовь необязательно приносит с собой боль. Необязательно разрушает. Мне нужно показать тебе, что я смогу защитить тебя от чего бы то ни было, что вызывает в тебе такой страх, что причиняло тебе боль раньше.
У меня распахнулись глаза. Она охренела? Спасение меня только её погубит. Мне хотелось орать во всю глотку. Скверна выплеснулась, и я отшатнулся от девушки.
– Не пытайся защитить меня, Изабелла. Ты слышала меня? Ты не моя королева. Незачем тебе рисковать ради меня. Ты поняла? – Я дёрнул себя за волосы. Изабелла убивала меня этим разговором. Она не может защитить меня. Никто не может. Люди умирают, когда пытаются оградить меня от опасности. – Почему ты делаешь это со мной?

Я убежал. Мне нужно убраться подальше от неё. А хотелось только кричать да орать. Я был не в состоянии контролировать себя, и в последнюю очередь мне хотелось обидеть Изабеллу. Хотя отчасти хотелось вытрясти из неё всю дурь. Но я не притронусь к ней.

Не стану.

Не могу.

Поэтому я сбежал.

Я покинул дом и пошёл на пляж. Я гулял. Гулял и гулял, пока, развернувшись, не увидел домик.

Грёбаная паника стала завладевать мной. Испарина выступила на лбу, а влага на ладонях не имела ничего общего с жаром или прогулкой. Паника. Изабелла ослабила меня. Изабелла заставила меня потерять самообладание, потерять контроль, над которым я, бля, так усердно работал.

Пляж сменился скалами и невысокими утёсами. Я прижал ладони к шероховатой каменной стене. Изабелла понятия не имела, что творит. Точно ягнёнок шла на убой. Я тому виной. Я впустил эту девушку в свой мир, когда должен был её оттолкнуть. Мне следовало оставить её в покое, когда она бросила меня тогда в ресторане. Но я страстно её желал. Нуждался в ней. Блядь, да владела мной. Я стану её погибелью. В буквальном смысле.

Я ударил скалу. Один раз. Второй. Третий. Четвёртый. Пока костяшки не запульсировали, а кровь не обагрила камень.

Они так похожи – Изабелла и моя мать. Возможно, поэтому я так увяз в этих отношениях. Источаемая Изабеллой доброта превращала её в ядовитое создание. Парализовывала меня. Заставляла привязываться к ней. Так же моя мать влияла на отца. Он думал только о ней. Хотел только её и ничего более. Ненавидел всё, кроме неё. Я толком не понимал его одержимость, пока не встретил Изабеллу. Теперь я понимал всепоглощающую нужду в конкретном человеке и её калечащий эффект.

Изабелла дерзила больше моей матери. Мама редко давала отпор отцу. Всегда сдавалась. Всегда старалась угодить ему, чтобы он не разбушевался. Изабелла же постоянно бросала мне вызов. Боялась моего гнева, но не боялась меня. Изабелла не всегда давала мне желаемое. Может, эта разница привлекла меня.

Впрочем, всё равно. Я не лучше своего отца. Я не заслужил любви Изабеллы. Она всё только усложняет. А ситуация и без того запутанная.

Если я расскажу ей о моей матери, что она ответит? Вдруг убежит. Необходимо, чтобы Изабеллу покинула эта глупая любовь. Она не доведёт её до добра. Я стал возвращаться, не понимая, как долго простоял у окровавленной скальной стены. Дома я услышал шум душа. Вернулся на веранду, чтобы дождаться Изабеллы. Отрепетировал речь, которой намеревался разубедить Изабеллу в её чувствах.

Не видя, я услышал её.

– Ты вернулся, – облегчённо выдохнула Изабелла.

Я взглянул на девушку: с бананом в руке она напоминала самое великолепное существо на всём белом свете. Волосы мокрые, и, могу поспорить, пахли они лучше любого цветка на этом острове. Я похлопал сидение возле себя, поощряя Изабеллу приблизиться.

Она села, пока я набирался смелости. Мне нужно рассказать ей. Нужно, чтобы она поняла, почему любить меня – ошибка. Я не позволю Изабелле превратиться в мою мать. Не позволю.

– Моя мать принадлежала к числу так называемых прирождённых матерей, – заговорил я. Затем я рассказал ей о моём отце и о том, как мы с Элис появились на этой планете только благодаря безумному желанию мамы. Я знал, что Изабелле нужно выслушать рассказ целиком.
Не успел я выложить всё до конца, как она заметила мою руку.
– Что ты наделал? – Потянувшись, она взяла меня за руку. – Нужно продезинфицировать эти раны.
– Ничего страшного. Я в порядке. – Я отдёрнул руку, смущённый тем, что Изабелла заметила, как я вымещал свои эмоции.
– Ничего не в порядке. Пошли. Можешь рассказывать мне, пока мы обрабатываем раны.
Она отвела меня в ванную и обработала мою руку. Изабелла слишком хороша, а я – чудовище, которое сведёт её в могилу.
– Ты не обязана заботиться обо мне.
– Я хочу заботиться о тебе. – Изабелла одарила меня взглядом, говорившим, что если я хочу жить, то мне лучше заткнуться.
Изабелла хотела узнать больше о моём отце. Вынуждала меня продолжить рассказ.
Я пытался. Знал, что обязан ей рассказать. И как ей сообщить, что я – помесь ангела и дьявольского отродья? Как объяснить ангелу передо мной, что я, скорее, дьявол, чем ангел? Как я мог сказать ей ни любить меня, ни бросать меня?
– Что происходит, Эдвард? Почему ты убежал? Зачем треснул кулаком по скале? Зачем рассказываешь мне о своих родителях? Я пытаюсь сложить всё воедино, но не могу.

Так много вопросов, требующих ещё больше ответов; ответы лишь докажут Изабелле необходимость расставания. Ей нужно уйти от меня. Так я ей и сказал. Рассказал, что случилось, но она не понимала. Не понимала, что вина лежала на мне.

Я зажмурил веки и попятился, пока не упёрся в стену. Прижал кулаки ко лбу. Изабелла не даст мне уйти. Изабелла оплела меня руками. Молила поверить, что я не виноват.

Любовь всё разрушает. А я не мог донести до Изабеллы эту мысль. Она не поверит мне.

– Я не собираюсь безрассудствовать. – Изабелла не собиралась отступать. – Мы вернулись к доверию. Тебе должен доверять мне. Я не самоубийца, но я буду бороться за тебя. Ты заслуживаешь борьбы. Заслуживаешь любви.

Я посмотрел ей прямо в глаза. Пытался найти там тень сомнения. Пытался убедить себя, что она лжёт.

Однако не смог.

Изабелла не врала.

Я поцеловал её в щёку, поднял на руки и понёс в спальню. Невероятная женщина. Изабелла сочетала в себе всё, в чём я охрененно нуждался. Терпеливая и милосердная. Она олицетворяла собой любовь. Чёрт, она была ею.

Я набросился на Изабеллу, сорвав трусики с её тела. Мне нужно соединиться с ней. Коснуться её. Ощутить её, поверить, что она реальна.

Прошу, пусть будет так.

Я стянул свои шорты и вошёл в Изабеллу. Мне нужно быть в ней. Я целовал девушку и трахал. Я нуждался в ней больше кислорода, больше разбитого в груди сердца.

– Эдвард, – задыхаясь, позвала меня Изабелла. – Остановись. Нам нужно воспользоваться контрацепцией.

Она просила меня остановиться, хотя ногами продолжала обвивать мою талию, удерживая. Изабелла такая тёплая и мокрая. Я не хотел останавливаться, но она права. Я вёл себя безрассудно. Глупил. Глупил, глупил, глупил.

– Тебе придётся отпустить меня. – Я скатился с ней, когда она окончательно выпустила меня из захвата. Я прикрыл руками лицо, пристыженный полной потерей контроля. Изабелла делала это со мной. Делала меня слабым.
Изабелла перемещалась по комнате. Вскрыла упаковку с презервативом. Я не мог заняться с ней сексом. Совсем раскис.
– Не надо, Изабелла.
– Я люблю тебя, Эдвард, – ответила она, схватив мой член и раскатав по нему резинку.
Эта девушка в могилу меня сведёт. Я не собирался сопротивляться ей, хотя следовало бы.
– Я люблю тебя, – повторила она. Взобралась на меня и попыталась отнять мои ладони от лица. – Я люблю тебя.
Я уронил руки, но не раскрывал глаз. Не мог смотреть на Изабеллу. Не переносил вида её. Она осыпала поцелуями моё лицо. Крохотными символами любви. Ебать, она любила меня.
– Я люблю тебя, – шептала она. Изабеллу непреклонна. Она игриво куснула меня за мочку уха. Поцеловала в подбородок. Потянувшись рукой вниз, плавно ввела мой член в себя.
– Я люблю тебя, и всё будет в порядке, – пообещала она.
А сейчас мне нужно увидеть её. Нужно увидеть правду в её глазах.
– Мы не твои родители. Мы другие. Я другая – ты сам так сказал. Я люблю тебя.
Я сел и кольцом обнял её.
– Пообещай мне. Пообещай мне, что всё будет хорошо.
Изабелла поигрывала с моими волосами и наклонила голову – мы всматривались друг другу в глаза.
– Обещаю, – заявила она, целуя меня в губы.
Изабелла говорила серьёзно. Не хотела меня подвести.
Изабелла вызывала у меня грёбаную улыбку. Чёрт, она любила меня.
– Знаешь, получай я никель каждый раз, когда кто-то дал мне обещание, а затем не сдержал его…
Девушка хихикнула, её смех отдался в моём сердце.
– Ну, у вас все мои никели, мистер Мэйсен. Думаю, мне придётся удостовериться самой, что я сдержу своё обещание.

Я поцеловал её. Изабелла влюблена в меня. Мы станем другими. Изабелла будет любить меня, и неким образом всё наладится. Мне больше не нужно трахать её. Нужно заняться с ней любовью. Нежной. Неторопливой. Я доверял Изабелле. Я доверюсь ей.

Изабелла лежала в моих объятиях, усталая от событий, которым я подверг её за целый день. Её дыхание выравнивалось. Пальцами я водил вверх и вниз по её спине. Она моя.

Изабелла будет меня любить и защитит меня. Она моя.

– Моя королева, – прошептал я.

Изабелла заснула и проспала долго. Часом позже я выпутался из её объятий. Я сидел рядом с кроватью, наблюдая за сном девушки. Она прекрасна. Воплощение красоты. Я схватил телефон и сделал несколько снимков её спящей со сладкой ухмылкой на лице.

Изабелла любила меня. А если я тоже любил её в ответ? Оставлю этот вопрос на завтра.



Всем привет, дорогие читатели. Уверена, новый год станет для нас ещё лучше прежнего – будем к этому стремиться. А чтобы не мёрзнуть, предлагаю вернуться в тепло, на остров Фиджи, и посмотреть, откуда пошли зачатки чувств Эдварда. Его неуверенность и боязнь так трогательны. Как считаете? Вашей реакции, впечатлениям и эмоциям буду рада тут и на форуме.

Предыдущая глава || Следующая глава