Глава 6. Рейс: Москва-Лос-Анджелес. Крушение надежд? Марина. Часть 2
Mecano - Hijodelaluna

- Твою мать!! Кажется, я разбил себе нос!!
Медленно, словно в тумане, ко мне возвращалось сознание… Голова раскалывалась на части и отдавалась ноющей болью у виска, сквозь пелену, застилающую взор, я начинала различать пассажиров, вещи, разбросанные повсюду, густой тяжелый дым, мешающий сделать вдох в полные легкие и рассмотреть все происходящее вокруг.
- Что произошло? – хрипло спросила я и тут же закашлялась.
- Понятия не имею, – гнусавым голосом просипел Алексей. Я посмотрела на него и только тут заметила, что он весь в крови.
- Подожди, я сейчас помогу, потерпи немного. – Я склонилась к сумке, что валялась в ногах, рядом, завалившись на бок, лежал мой плюшевый медведь, и извлекла салфетки. – Запрокинь голову… вот так. Сейчас все подправим, очень больно?
- Терпимо. – Леша перехватил самодельный тампон из салфеток и закрыл глаза. – Дым режет глаза, смотреть больно. Ты как?
- Еще не поняла, голова сейчас взорвется, и все происходящее будто в замедленной съемке происходит, твои слова доходят не сразу, и в глазах тоже рябит от дыма, может, это шок?
- Да у вас, милая, похоже, сотрясение. – Парень протянул свободную руку и дотронулся до моей головы, я по привычке попыталась увернуться, но тотчас же испытала новый прилив адской боли.
- Тихо ты, я, как-никак, спасатель, позволь хоть прикоснуться.
- Прости, - я прикрыла глаза, ощущая, как его ладонь убрала прядь со лба.
- Ты вся горишь, Марин, – выдал через несколько секунд мой сосед. – И, по-моему, у тебя гематома. Не надо было расстегивать ремень безопасности, вот и схлопотала по голове.
- Ты тоже непристегнутым летел, иначе не заливал бы сейчас кровью сиденье. – Я поморщилась.
- Надо бы разыскать бортпроводницу и попросить, чтобы тебе оказали помощь.
- Ничего страшного, главное, узнать, что с самолетом? Мы разобьемся? – Я чуть не расплакалась.
- Погоди наводить панику, еще ничего не ясно, – решительно заявил Алексей. – Летим пока, и ладно.

“Я не хочу умирать! – Во мне просыпался почти животный страх перед неизбежностью. – Только не теперь, еще не время, я не могу, не должна, не хочу! Меня ждет Тейлор и будущее, распланированное чуть ли не на годы вперед. – Будто вдалеке раздавались крики и плач, кто-то постоянно мельтешил по салону, таскал какие-то вещи, просил о помощи. – Неужели все закончится вот так? В одно мгновение оборвется моя жизнь, но я ведь еще столько не успела сделать! Мама… Мамочка, прости, что заставлю страдать, да разве возможно пережить гибель единственного ребенка? Вы с папой останетесь совсем одни… - Из моих глаз потекли горячие дорожки слез, отчего голова разболелась еще сильней. – Тейлор, любимый мой, я не хотела, чтобы так вышло, но вольны ли мы вершить наши судьбы? Выходит, не судьба нам с тобой быть вместе, как мы ни пытались противостоять обстоятельствам, разлучавшим нас, все было напрасно”.
- Помогите!!! Кто-нибудь!!! Я хочу выйти!!! Выпустите!!! – Внезапный крик выдернул меня из раздирающих душу мыслей.
И как ни странно, именно это помогло мне прийти в себя, собраться с силами и начать действовать по обстоятельствам. Не время сейчас вымаливать у всех прощения и прощаться с жизнью, я еще поборюсь за свое, не зря такую школу жизни прошла.
- Чёрт! Где стюардесса или хоть кто-нибудь из персонала? Почему нам не объяснят, что произошло? Может, и в живых-то уже никого нет? Я заплатил такие деньги за то, чтобы меня угробили? Сейчас включу телефон и свяжусь со знакомыми, оставшимися на земле, думается мне, там и то больше знают. – Отовсюду раздавались взволнованные голоса пассажиров.
- Надо узнать, что случилось. – Я поднялась со своего места.
- Куда ты собралась? – сурово спросил Леша. – Сядь на место и пристегнись ремнем безопасности.
- Ты мне не муж, чтобы командовать, хочешь – оставайся, а мне необходимо выяснить, что тут стряслось. – С такими словами я решительно двинулась по салону, попутно обходя пассажиров. – Успокойтесь, пожалуйста, сядьте на место и пристегнитесь ремнем безопасности… Не надо паниковать, сейчас командир лайнера выйдет на связь и все объяснит, вернитесь на свое место… Вам плохо? Где ваши таблетки? Сейчас найду сумку… вот, держите. Не надо метаться по салону! Вернитесь на свое место, да, я приказываю! – Итак, медленно, останавливаясь чуть ли не у каждого кресла, я преодолела салон бизнес-класса. Из-за плотно прикрытой двери туалетной кабинки вновь раздались истошные вопли о помощи. – Что у вас случилось?
- Дверь, кажется, заклинило, – расплакалась девушка, оказавшаяся в ловушке.
- Не волнуйтесь, сейчас я позову на помощь, все будет хорошо, только не кричите, пожалуйста. – Я бросилась к своему месту, превозмогая боль.
- Помогите мне!!! – Она задергала ручкой по ту сторону двери.
- Леша, там дверь не открывается… девушка в панике, ты мне нужен, – потянув парня за руку, попросила я.
- Чем я ее открою? – Он поспешил за мной. – Куда все подевались, не пойму…
- Не знаю, на втором этаже спокойно, и уже хорошо. – Я невесело улыбнулась. – Поговори с ней, блин, что я тебе объясняю, ты же спасатель! Я спущусь вниз.
- Будь осторожна, – проговорил он мне вслед и переключил свое внимание на девушку.
На первом этаже самолета было еще более задымленно, чем на втором, повсюду кричали люди, раздавались плач и угрозы.
- Что вы здесь делаете? – на ухо прокричал мне… стюард. – Немедленно вернитесь на свое место и пристегнитесь! – Молодой парень был ужасно взволнован, чувствовалось, что паника разъедает его изнутри, но, несмотря на это, он старался «сохранить лицо».
- Успокойтесь, пожалуйста, - тихо, но твердо осадила я его. – Я не паникую и вам не советую, ни к чему хорошему это не приведет. Просто объясните мне, что произошло, и я вернусь на свое место.
- Вы спустились со второго этажа? – Бортпроводник немного поостыл.
- Да.
- Как там обстановка?
- Сейчас уже лучше, пассажиры более-менее успокоились и расселись по креслам, но все ждут объяснений. – Я разговаривала с ним, как с равным, будто бы сама являюсь не пассажиркой, а членом экипажа.
- Спасибо за помощь…
- Марина, – подсказала я. – Марина Ларина. – Удивительно, но он и так понял, что именно я смогла утихомирить пассажиров, летевших первым классом.
- На борту произошла авария, и мы сами еще не знаем, каковы последствия, ясно только, что один из электрогенераторов вышел из строя, вследствие чего произошла остановка, схожая с ударом или столкновением.
- Почему капитан не выходит на связь? – в шоке спросила я. – Надо хоть как-то успокоить всех пассажиров и разъяснить план действий.
- Самолет переведен на ручное управление, а вся команда, находящаяся у руля, пытается наладить контакт с управлением Земли, чтобы просить о помощи и заявить, что самолет терпит… катастрофу, – запинаясь, закончил он.
- Мы можем упасть в любую минуту? – задала я самый страшный вопрос.
- Мы летим над Атлантикой, у нас не работает один из двигателей, пропала связь, полтысячи взволнованных пассажиров, и ничего толком не ясно. – Он нервно провел по волосам. – Простите, Марина, что высказался, я не имел права разглашать все происходящее пассажирке, но, видите ли, это мой первый перелет…
- Не объясняйте, я все поняла, и не собираюсь вопить на весь самолет… разве это поможет?
- Почти весь экипаж сконцентрировался на первом этаже самолета, так как здесь располагается большее количество пассажиров, но мы были уверены, что хоть кто-то остался в бизнес классе, чтобы следить за порядком, ведь там человек тридцать народу и кабина пилота. – Он задрожал, не в силах унять накатывающую панику. – А если бы кто-то прорвался к борту управления?
- Не прорвался и не прорвется, я об этом позабочусь, к тому же по соседству со мной сидит профессиональный спасатель. Справимся, – уверенно ответила я, держась за перила. – Пожалуйста, позвольте мне хоть что-нибудь сделать, иначе я с ума сойду, – с мольбой в голосе попросила я. – И еще мне нужна аптечка.
Ни слова больше не говоря, молодой человек открыл шкафчик, не видимый на первый взгляд, там находилось все необходимое, затем он извлек спецодежду с символикой авиакомпании и протянул ее мне, сказав:
- Вот, вроде бы почти ваш размер. Переодеться можете прямо здесь, я вернусь в салон… Спасибо, Марина Ларина.
- Вам спасибо, - я принялась расстегивать блузку и стаскивать джинсы, собираясь впервые в жизни примерить униформу стюардессы.

***

Подняться по лестнице на второй этаж оказалось куда сложнее, чем спуститься, голова кружилась так, что мне пришлось держаться за перила двумя руками. Оказавшись на последней ступеньке, я оперлась о стену и в изнеможении прикрыла глаза, стараясь глубоко дышать, чтобы хоть чуть-чуть прийти в себя.
Самолет качнуло, создавалось ощущение, будто бы мы провалились в воздушную яму, но вскоре лайнер снова вернулся в изначальное положение, насколько это было возможным. Я тихонько сползла по стене, боясь упасть от такой тряски и получить еще большие увечья. Сердце в груди трепыхалось, страх сковал все мышцы и подбирался к подсознанию, вселяя панику. Снова заставляя думать о смерти…
“Соберись, давай же! Перестань скулить о том, чего возможно и не случится. – Я наскоро заплела косу и собрала волосы в пучок на затылке. – Мне необходимо быть сильной и не поддаваться унынию, иначе Тейлору тоже передастся мое настроение, а он и без того переживает сейчас за меня. Нужно постараться держать себя в руках”.
Пришлось подниматься на ноги, превозмогая боль, и нацепить дежурную улыбку перед тем, как взяться за внутренний микрофон - необходимо было успокоить взволнованных пассажиров:
- Дамы и господа, от лица экипажа прошу вас занять свои места и пристегнуться ремнями безопасности, оставайтесь в таком положении до конца полета. Я прошу всех сохранять спокойствие, если кому-нибудь понадобится помощь, просто поднимите руку, и я подойду к вам, вставать не нужно. На борту самолета произошла поломка, которая в данный момент устраняется, самолет переведен на ручное управление, скоро капитан выйдет на связь и все подробно объяснит. Причиндляпаникинет. – Яперевеладухипродолжила: - Ladies and gentlemen, on behalf of all crew I ask you to take the places and to be fastened by seat belts, remain in such situation till the end of flight. I ask all to keep calm if someone needs the help, simply raise a hand, and I will approach to you, it is not necessary to rise. Aboard there was a breakage which is eliminated at present, the plane is transferred to manual control, and soon the captain will contact and explain everything in detail. There are no reasons for a panic.
По мере того, как я говорила, люди обращали ко мне свой взор, но начинали постепенно рассаживаться, гул понемногу затихал, но вопросы продолжали множиться с не меньшей скоростью, чем летели мы:
- Если самолет был авариен, зачем нам дали разрешение на взлет? – спросил меня мужчина в деловом костюме.
- Я не могу отвечать на такие вопросы, дождитесь сообщения от капитана, – спокойно ответила я, подходя к его креслу. – Вам чем-нибудь помочь? Я понимаю, что вам сейчас нелегко, но…
- Вряд ли вы в состоянии понять, что у меня вот-вот сорвется многомиллионная сделка!! – вспыхнул он.
- Вы в своем уме? – спросила его девушка, сидящая рядом. – Мы того гляди сорвемся с неба и грохнемся в океан, а вы ни о чем другом думать не можете, кроме, как о деньгах?
- Я не могу умереть, пока не подписал контракт! – Он оторопело уставился на нее.
- Вот вас спросят в первую очередь, когда падать начнем!! – Обернулся к нему молодой парень. – А вообще мне нравится ваш оптимизм, и знаете, я тоже не собираюсь опускаться на самое дно Атлантики. – Он посмотрел на меня с улыбкой, но в глазах читался страх. – Как вы думаете, если сразу не рухнули, значит, долетим?
- Должны долететь. – Я ответила на его улыбку, стараясь поддержать. – Не волнуйтесь только.
Когда я дошла до своего места, на нем сидела девушка и судорожно всхлипывала, Алексей держал ее за руку и что-то тихо говорил, но заприметив, что я стою рядом, он удивленно окинул меня с ног до головы:
- Быстро вы определились с выбором профессии, Марина… Как вас там по батюшке?
- Евгеньевна. – Я ухватилась за спинку кресла, чувствуя подступающую тошноту. – Мне плохо…
- Эй, давай-ка присаживайся. – Он вскочил, уступая мне свое место. – Что случилось?
- Тошнит. – Я откинулась в кресле и закрыла глаза.
- У меня остались леденцы, раздаваемые при взлете. – Он полез по карманам и извлек пару карамелек. – Угощайся.
- Спасибо, - я сунула конфету за щеку, пытаясь унять жуткое состояние.
- Объяснишь, что произошло? Что тебе удалось разузнать? – Он присел рядом на корточки.
- Я принесла аптечку, она возле лестницы, возьми, нужно обработать твою рану.
- Марина, говори!
- Хорошо, - я пересказала ему свой разговор со стюардом, периодически косясь на сидящую рядом девушку и стараясь говорить как можно тише.
- Плохо дело. – Он опустил глаза в пол. – Нельзя нам было взлетать, теперь посадить эту махину будет гораздо сложнее, а учитывая, что мы еще не пересекли Атлантику…
- Леша, ты хоть не начинай, и без того тошно. – Я пыталась поймать его взгляд.
- Да я в норме, чего уж теперь-то паниковать, все равно назад ничего не воротишь. – Он сжал в кулаке платок, насквозь пропитанный кровью. – Значит, этому суждено было случиться.
- Принеси аптечку, пожалуйста, – вновь попросила я. – Мне уже лучше, правда.
- Хорошо, - он послушался.
- Я хочу выйти… хочу выйти отсюда, пожалуйста, выпустите меня… - Сбоку раздалось невнятное бормотание, и через секунду девушка, сидящая по правую сторону от меня, попыталась подняться со своего места. – Не могу больше… хватит! Прекратите это!
- Быстро села на место! – шикнула я на нее и дернула за рукав водолазки с такой силой, что незнакомка плюхнулась обратно и заплакала. – Почему не пристегнута? Я же просила пристегнуться и сохранять спокойствие!
- Мне страшно… - Она утирала слезы ладошками.
- Всем страшно, и что с того? – Я пристегнула паникершу, пока та не вздумала снова вскочить.
- Меня жених ждет, у нас свадьба намечается. – Она взяла протянутый платок, прикусив нижнюю губу. Паниковала.
- Как тебя зовут?
- Алёна.
- Алёна, послушай, каждого из нас ждут близкие люди, уверена, у всех есть планы и мечты на будущее, и уж точно никто не собирался попадать в такую передрягу, но надо верить, что все обойдется. – Я убеждала нас обеих, думая в эту минуту о Тейлоре, мне нужно было, чтобы он тоже успокоился и поверил в то, что все закончится хорошо.
- Спасибо тебе…
- Марина, – представилась я.
- Ты стюардесса? – Она пристально всматривалась. – Мне кажется, или ты летела на пассажирском сиденье, нет, точно летела… я видела тебя с медведем. – Алёна посмотрела на Джейкоба.
- Именно, я сидела перед тобой, мы еще одновременно молоко заказали, но сейчас я просто стараюсь помочь, пассажиров много, и за каждым нужен глаз да глаз, – пояснила я. – Пожалуйста, не рассекречивай меня, вряд ли кто еще сообразит, но экипаж в курсе, не волнуйся, я не самовольничаю.
- Ты сильная девушка, Марина, я бы так не смогла. – Она улыбнулась сквозь слезы.
- Не говори так, Алёна, сдается мне, ты себя недооцениваешь, все ты сможешь, если понадобится, а я всего лишь предложила помощь, но больше всего на свете хочу попасть, наконец, домой, меня тоже любимый ждет в Америке, но выхода нет, остается только ждать…
- Сколько именно ждать?
- Максимум до конца полета. – Я заприметила у нее на безымянном пальчике правой руки обручальное колечко. – Расскажи мне о себе. – И попыталась переключить девушку с панических мыслей.
- Что ты хочешь узнать? – Алёна извлекла из кармана джинсов мобильник и теперь стискивала его влажными ладошками.
- Твоего жениха зовут Крис?
- Да, а твоего?
- Я еще не невеста, но имя у моего бой-френда тоже американское. – Я наблюдала за тем, как девушка включила телефон, и на дисплее тотчас же появились всевозможные ярлычки с той или иной функцией. Сети не было.
- И какое же? – голосом с намеком грусти спросила моя попутчица.
- Его зовут Тейлор, – с теплотой произнесла я имя любимого парня.
- Красивое имя, одно из моих любимых. – Алена тем не менее нажала кнопку автодозвона и, приложив трубку к уху, с надеждой взглянула на меня.
- Сколько тебе лет? – Прекрасно видя, что дозвониться до кого-либо сейчас нет никакой возможности, я продолжила задавать вопросы.
- Двадцать один. По американским меркам уже совершеннолетняя. – Она постукивала по дисплею сотового телефона ноготком темно-красного оттенка.
- Ну, да, я и забыла про эти мерки. – Представив, как же мне еще далеко до двадцати одного, я вздохнула, да и Тейлору через пару месяцев всего лишь двадцать стукнет, но как же мы с ним успели натерпеться в свои юные годы! – Твой любимый цвет?
- Желтый, разве не видно? – Алёна откинула взглядом джинсы и жилетку солнечного цвета.
- Марин, я нашел в аптечке «Пенталгин», прими, головная боль хоть немного поутихнет. – Алексей протянул мне упаковку обезболивающих таблеток, безапелляционно вклиниваясь в наш с Алёнкой разговор.
- А если снова затошнит? – Я с сомнением посмотрела на своего спасателя.
- Выпей побольше воды. – Он отвинтил крышку и протянул мне бутылку минералки.
- Хорошо, спасибо. – Я запила таблетку и вернула початую пачку. – Достань из аптечки перекись и салфетки, надо продезинфицировать твои ушибы.
- Ты прямо как медсестра, - Алексей извлек и то, и другое. – Неужели есть опыт обработки ран? Наверное, дома частенько залечиваешь раны братишке?
- У меня нет братьев и сестер, я одна у родителей, - смачивая вату перекисью водорода, объяснила я. – Но небольшой опыт имеется. – Мне кажется, я смутилась уже в тысячный раз, вспомнив нашу первую ночь с Тейлором, но и поделать с собой ничего не могла. – Хватит болтать, запрокинь голову и держи… вот так… запекшуюся кровь я смыла, надеюсь, снова кровотечение не откроется…
- Ты так бегло изъясняешься на английском, – пробасил Леша. – Училась или жила в Америке?
- Это долгая история, - я отпила еще воды.
- Так путь неблизкий, успеешь рассказать, – подначил он меня, осторожно присаживаясь на свободное сиденье по другую сторону пролета.
- Английский с детства звучал у нас в доме, им в совершенстве владеют мои родители, в свое время изучавшие его, но сама я преодолела языковой барьер совсем недавно. – Я смочила чистую ватку и подала Алексею взамен использованной. – И то благодаря моему парню, который с самых первых дней знакомства пытался вселить в меня уверенность в том, что я на многое способна.
- Ты очень его любишь?
- Как никого в жизни, – с нежностью ответила я.
- Вот и мне бы так полюбить, – мечтательно высказался парень.
- Это обязательно случится, вот увидишь, как только вы встретитесь с девушкой, к которой ты летишь…
- Думаешь, я сразу влюблюсь?
- Кто знает… - Мои размышления прервал резкий толчок.
Все пассажиры снова запаниковали, а когда в салоне внезапно погас свет, отовсюду раздались крики, символизирующие о вновь зарождающейся панике.
А я даже запаниковать не успела, поскольку в ту же секунду сработала система безопасности, включились все аварийные сигналы, свет зажегся, а вслед за этим раздался голос капитана:
- Уважаемые пассажиры, с вами говорит Джон Картер, капитан Боинга номер семьсот сорок семь, выполняющего рейс Москва-Лос-Анджелес. На борту произошла авария, в результате которой один из двигателей работает с перебоями. Поломка не настолько существенна, чтобы поддаваться панике, но она, безусловно, осложняет управление самолетом. Экипаж делает все возможное, чтобы перелет принес вам минимум дискомфорта, пожалуйста, оставайтесь на своих местах, не перемещайтесь по салону без лишней на то необходимости, выполняйте указания бортпроводников и не создавайте провокационных ситуаций. – Раздалось шипение, затем снова заговорил молодой парень. Я задумалась, а сколько ему лет? Как давно он летает? Насколько он опытен, чтобы не растеряться в критической ситуации? - Система управления переведена в автономный режим работы, связь с управлением Земли восстановлена и будет поддерживаться, невзирая на перебои и замыкания, препятствующие стабильной работе во время полета. Температура на борту в пределах нормы, давление стабильно, в случае возникновения опасности нехватки кислорода в салон будут поданы кислородные подушки, инструкции по их использованию есть у каждого в кармашке кресла. Время прибытия в аэропорт LAX сместится на несколько часов в связи с возникшими осложнениями, возможно, для посадки нам будет предоставлен запасной аэродром в соседнем штате. Обо всех изменениях вам будет сообщено в дежурном порядке. Пожалуйста, не пользуйтесь мобильными телефонами и прочими средствами коммуникации во время полета. По всем вопросам обращайтесь к стюардам, курирующим отсек, в котором располагается ваше место.

После того, как пилот повторил обращение к пассажирам на английском и отключил динамик, аварийные маячки потухли, и все вроде бы как восстановилось. Самолет слегка штормило, но, не считая тряски, полет в данный момент можно было назвать почти обычным. По крайне мере именно так мне и хотелось думать.
- Ну, хоть что-то прояснилось. – Леша перевел дух и посмотрел на меня. – Марин? Эй, что с тобой?
- Плохо… Мне плохо… - Я склонилась, уткнувшись головой в колени, и обняла себя руками.
- Давай, провожу до туалета. – Он поспешил ко мне и помог подняться.
- Я сейчас в обморок грохнусь, – прошептала я, позволяя ему обнять меня за талию. Крепко-крепко.
- Не грохнешься. Я не позволю. – И повел меня вдоль салона до туалетной кабинки.
- Леш, мне так неловко. – Смущение накрыл новый приступ тошноты и последующий за ним спазм головной боли.
- Перестань сейчас же, Марина. – Он пропустил меня вперед, затем протиснулся в кабинку сам и прикрыл за нами дверцу. – Нашла время смущаться.
- Мы знакомы всего ничего… - Я уперлась руками о раковину.
- И что с того? – Он включил воду. – Марина, если тебе так удобней, воспринимай меня, как врача, а не как малознакомого парня. – Он убрал выпавшую прядку волос мне за ухо. – Я всего лишь хочу помочь.
- Спасибо тебе. – Я умылась ледяной водой, пытаясь совладать с подступающей тошнотой.
- Не волнуйся, и не надо стесняться меня. – Он поддерживал меня за талию, не давая упасть, иначе я бы уже давно свалилась, так как еле стояла на ногах.
Казалось, весь организм вышел из-под контроля: голова гудела, в ушах звенело со страшной силой, руки и ноги ослабли, а тело била мелкая дрожь. Давление подскочило, я это чувствовала. Да к тому же тошнило, и я больше не могла сдерживаться.
Меня все-таки вырвало.
Алексей что-то тихо говорил, растирал спину, а я пыталась справиться с головокружением, пока меня выворачивало наизнанку.
- … Легче стало? Хоть немного? – спросил он спустя какое-то время.
- Значительно. – Я умылась холодной водой, прополоскала рот. – Больше никаких таблеток я не пью.
- Как скажешь. – Он подал мне бумажное полотенце. – Голова все еще кружится?
- Кружится, но уже не так сильно, как прежде. – Я посмотрела на себя в небольшое зеркало, что висело над раковиной. – Ну и вид у меня.
- Госпожа Ларина, вы прекрасно выглядите. – Леша улыбнулся.
- Вы мне льстите, Алексей…
- Сергеевич, – подсказал он. – Ну, что? Пойдем обратно?
- Да, надо возвращаться. – Я развернулась в его руках, и наши взгляды встретились - его глаза светились спокойствием и уверенностью, что все будет хорошо. Обязательно будет. А еще он мог улыбаться одним лишь взглядом, при этом его лицо оставалось непроницаемым, зато эмоции и чувства были, как на ладони. – Меня уже можно отпустить.
- Вот еще! А если упадешь ненароком? – Он и не думал, оказывается, размыкать объятий. – Вы под личной охраной, Марина Евгеньевна. И без возражений, пожалуйста.
Возражений у меня, разумеется, не было.

***

Britney Spears – Out from under

Я не спеша двигалась по салону, наблюдая за притихшими пассажирами. Со стороны могло показаться, что все спокойно, и это самый обычный рейс, но если присмотреться получше, то за видимым спокойствием проскальзывала паника. Понятно, что нервы у каждого накалены до предела, чуть что, и случится непоправимое. Я старалась держать всех в поле зрения, чтобы предотвратить заранее надвигающуюся истерику любого из пассажиров. Раз они прислушались ко мне, значит, нужно загнать свои страхи в самый дальний угол и просто включить автопилот. Подумаю обо всем, когда этот злосчастный самолет, наконец-то, приземлится.
Мое внимание привлекла молодая женщина с ребенком, сидевшая почти в конце салона первого класса. Я подошла к ним, поскольку девочка плакала, а мать никак не могла ее успокоить.
- Прошу прощения, - обратилась я к незнакомке. – Я могу вам чем-нибудь помочь?
- Пожалуйста, я в отчаянии, - она с мольбой посмотрела на меня.
- Эй, привет, - обратилась я к девочке. – Я Марина. А как тебя зовут?
- Дженни, - всхлипнула она.
- То есть Дженнифер? – Я присела перед ней на корточки.
- Нет, просто Дженни, - девочка потерла глаза кулачками и посмотрела на меня. – Не люблю, когда меня называют полным именем.
- Ясно, хочешь, познакомлю тебя кое с кем?
- С кем?
- Подожди минуту! – Я поднялась и прошла к своему сиденью, чтобы взять мишку.
- Какой красивый, - малышка улыбнулась и потянула к нему ручки.
- Держи. Его зовут Джейкоб. – Я отдала ей игрушку.
- Правда? Привет, Джейкоб, - девочка обняла медвежонка. – Ты мой герой.
- Это точно, - подхватила ее мама. – Дженни обожает оборотня из «Сумерек». Представляете, - обратилась она ко мне. – Однажды с нами произошел необычный случай. – Увидев, что дочка немного успокоилась, она переключилась на меня. – У нас случилась поломка на дороге, и один парень помог нам, его лицо и тогда показалось мне знакомым, а уж когда Дженни показала мне автограф, я вспомнила-таки, что этим парнем оказался известный сумеречный актер Тейлор Лотнер.
- Поверить не могу, – только и сказала я.
- Я не особо увлекаюсь подростковыми фильмами, но отличить вампира от оборотня смогу, поскольку дочь коллекционирует всё с символикой “Twilight”. – Она улыбнулась мне и продолжила внимательно изучать мое лицо. - Во время нашей с ним встречи мне показалось, что молодой человек был чем-то очень расстроен, я заметила, как он тяжко вздохнул и отвел глаза, когда я увидела фото его девушки в мобильном телефоне и сказала, что они отлично смотрятся вместе… Постойте, – вдруг произнесла она. – Вы очень похожи на ту девушку.
- Я и есть та девушка, - смущенно заправив выпавшую прядь волос в пучок, произнесла я.
- Не зря говорят, мир тесен. – Незнакомка погладила дочку по голове. – Второй раз в жизни нам на помощь в критической ситуации приходят люди, сами в тот момент находящиеся в тяжелых условиях.
- Ты девушка Джейкоба? – спросила меня девочка.
- Вы совершенно правы, - обратилась я к моим случайным попутчицам. – На тот момент мы с Тейлором действительно переживали расставание, но сейчас мы снова вместе, я лечу к нему, он ждет меня в Америке.
- Вашему парню очень повезло с вами. – Было непривычно и одновременно приятно слушать похвалу из уст незнакомой мне женщины, тем более что она прекрасно представляла себе, кем является мой бой-френд. – Он будет горд, узнав, как вы тут справляетесь со всеми нами.
- Я просто пытаюсь помочь. – Еще немного, и мои щеки станут пунцовыми. – Поверьте, я стараюсь не ради красивых слов в свой адрес, просто я очень хочу домой. Нет, - я качнула головой. – Мне необходимо долететь до Лос-Анджелеса, за меня там переживают, я уверена.
- Вы очень скромная и милая девушка, Марина. – Она протянула мне руку в знак приветствия. – Я рада, что мне представился случай познакомиться с вами, пусть и при таких печальных обстоятельствах. Меня зовут Эмили.
- Очень приятно познакомиться, - я пожала руку в ответ и снова обратилась к девочке. – Не плачь больше, Дженни, все будет хорошо. Мы справимся, обещаю.
- Ты говоришь точно так же, как Джейкоб. – Она захлопала глазками. – Я тебе верю, ведь он помог нам, просто пришел и спас.
- Так было и со мной, без него я бы тоже не смогла преодолеть все трудности.
- А можно тебя попросить, - девчушка отдала медведя маме и потянулась за своим рюкзаком. – Джейкоб расписался в моем любимом блокноте, вот. – Она показала мне автограф Тейлора. – Распишешься тоже?
- Ты хочешь мой автограф? – Я была искренне удивлена и польщена таким вниманием.
Дженни кивнула в знак согласия.
- Конечно, с удовольствием. – Я всматривалась в строки, написанные знакомым беглым почерком. То, что наши с Лотнером отношения окутаны мистикой, я знала с самого начала, но сейчас расценила это происшествие как знак, что Тейлор рядом, он не даст случиться плохому, конечно, он волнуется и, таким образом, поддерживает меня.
Я положила ладошку на листок и будто почувствовала волны спокойствия, передаваемые через этот блокнот. Слова пожелания, адресованные Дженни, я приняла и на свой счет. Думаю, Тейлор не был бы против, узнай он это. Девочка перегнулась со своего сидения и еще раз прочитала вместе со мной то, что там было написано:

Дженни от Джейкоба.
Оставайся всегда такой же искренней и не переставай верить в чудеса.
Тейлор Лотнер.

Я щелкнула авторучкой и подписалась чуть ниже:

Дженни от девушки Джейкоба.
Пусть сбудется твое самое заветное желание.
Марина Ларина.

- Спасибо. – Она спрятала блокнотик в рюкзачок. – Мам, мне нужно в туалет.
- Конечно, пойдем.
- Я и сама могу, что я, маленькая? – Она отстегнула ремень безопасности и поднялась со своего места.
- Будь осторожна и не запирайся, а то там замок заедает, – предупредила я девочку. – Я прослежу, чтобы никто не направлялся в туалет, пока ты там.
- Хорошо, только не уноси пока Джейка! – попросила Дженни.
- Не волнуйся, он полетит с тобой до самого Лос-Анджелеса. – Я проводила ее взглядом, пока девочка не скрылась за перегородкой.
- Дженнифер – поздний ребенок, мы с мужем уже и не думали после десяти лет брака, что у нас будут дети, но дочка явилась подарком судьбы, – произнесла Эмили. – Боже мой! Он не переживет, если с нами что-то случится.
- Не стоит сейчас настраиваться на негативные мысли.
- Я понимаю, но ничего не могу с собой поделать, волнуюсь за дочь – ведь у нее еще вся жизнь впереди.
- У вас тоже, Эмили. – Я улыбнулась уголками губ.
- У всех нас, – согласилась со мной она. – И эта неизвестность, знаете, Марина, она разрушает… Было бы куда лучше, если бы все случилось моментально, а так приходится настраивать себя, молить о спасении и трястись, понимая, что все равно ничего не сможешь изменить.
- Точно так же думают сейчас наши близкие, ждущие нас дома, но им в разы страшнее.
- Почему вы так считаете?
- Потому что, если, не дай Бог, самолет разобьется, столько семей окунется в траур. – Я потерла веко, боль, стискивающая виски, словно стальными оковами, давила на глаза. – Родные нам люди останутся один на один с горем, сгладить которое вряд ли поможет время, являющее, как мы с вами знаем, лучшим лекарем.
- Жизнь устроена так, что рано или поздно придется попрощаться навсегда с теми, кого любишь, – вздохнула Эмили, взяв меня за руку, она растерла ладошку, пытаясь утешить, рассуждая о вполне закономерных вещах. – Кто-то уходит раньше, кто-то позже, оплакивая своих любимых, поэтому важно ценить каждый прожитый день, встречать утро с улыбкой и, несмотря ни на какие препятствия, строить планы на будущее. Никто из нас не знает, сколько нам отведено: месяц, год, несколько десятков лет, а может быть, остался последний час, самое главное, Марина, это осознание того, что вы не зря пришли в этот мир. – Она была значительно старше меня, практически годилась мне в матери, а я так сейчас нуждалась в родном тепле той, которая дала мне жизнь. Как же я хотела увидеть маму! – Не плачь, не надо. – Эмили утерла слезинки, задрожавшие на моих ресницах, и я даже не заметила, как она перешла на «ты» в разговоре, так естественно это получилось, просто в условиях, схожих с той, в которой мы оказались, сближение происходило гораздо быстрее, при этом взаимоуважение не страдало ничуть. – Я уверена, ты многое успела сделать в свои годы, и пусть сейчас тебе кажется это незначительным, поверь, раз ты решилась на перемены, добилась того, к чему стремилась, преодолела все трудности, значит, так оно и есть.
- Спасибо вам большое за эти слова. – Оцепенение немного отпустило, позволяя вздохнуть в полные легкие.
- Мир не без добрых людей, и всегда найдутся те, кто поддержит в трудную минуту, поверь, бывает и такое, что они и появляются в нашей жизни именно тогда, когда необходимы именно их слова и советы, – продолжала напутствовать меня Эмили. – И сейчас мы с тобой в этом убедились.
- Именно, вы можете рассчитывать на меня. - Я глянула на циферблат – прошло пять минут с тех пор, как Дженни закрылась в туалете. – Пойду, приведу вашу дочь.
- Да, что-то она долго. – Взволнованная мама наблюдала, как я прошла к кабинке и дернула ручку в попытке открыть дверь.
Заперто. Странно. Я ведь просила девочку не закрываться.
- Дженни! – позвала я, сильнее надавив на рычажок. – У тебя все в порядке? Открой дверь! – Ответом мне была гробовая тишина, разбавленная лишь редкими всхлипами. – Ты не можешь открыться? Замок заело? Дженнифер, ответь мне! – И тут она протяжно застонала, словно бы ей зажали рот ладонью и не давали крикнуть.
У меня затылок свело от страха – что там происходило?
- Марин, в чем дело? – Ко мне подоспел Леша. – Тебе снова плохо? Давай, я на первый этаж провожу, раз занято тут.
- Не в этом дело. – Я объяснила парню ситуацию.
- Эй, Дженнифер, давай-ка, открывай нам! – Он прихлопнул ладонью по двери. – Тебе нужна помощь? Не бойся…
- Посадите самолет немедленно, иначе я ее убью!! – раздался из-за двери голос… мужчины, который уже достал всех пассажиров бизнес-класса своим нытьем по поводу срывающейся многомиллионной сделки.
- Ау! Полегче там с угрозами, придурок! – не остался в долгу Алексей, начиная заводиться. – Открой дверь и отпусти девочку, если не хочешь проблем!
- Проблемы будут у всех, когда я расшибу стекло иллюминатора и выброшу эту кроху вниз!!...
- Мама! – Девочка пронзительно закричала и заревела навзрыд.
- Надо что-то делать, – в оцепенении простонала я, касаясь Лешиного плеча. – Он же нас всех погубит.
- Да, ничего он не сделает, Марин, – зашептал в ответ парень. – Ну, в какой, на фиг, иллюминатор он вышвырнет не маленького ребенка?
- Но разбить-то он его вполне может.
- Тут ты, пожалуй, права. – Леша почесал затылок. – Короче, надо менять тактику общения с психопатом.
- Что здесь происходит? Дженни? – Естественно, Эмили все услышала и теперь в панике подлетела к кабинке, в которой ее дочь удерживали силой. – Боже мой! Пожалуйста, отпустите ее!.. Я вас прошу!.. Верните мне ребенка!
- Успокойтесь! – Алексей попытался отгородить ее от проема и усадить в ближайшее кресло. – Не создавайте шум и не провоцируйте этого сумасшедшего на активные действия.
- Эмили, мы попытаемся договориться с ним. – Я поддержала парня, присев рядом с сиденьем на корточки. – Все будет хорошо, доверьтесь нам, пожалуйста. – Она закусила губу и закивала, зажмурившись. – Я сейчас вернусь. – У меня даже головокружение прошло от осознания критической ситуации, в которой мы все оказались. – Алёна, Алёна! Ты мне нужна! – Девушка пыталась дозвониться до жениха. – Нет связи?
- Сообщение ушло, но вот ответного я пока не дождалась, хоть и знаю, что Крис телефон из рук не выпускает сейчас. – Она отрицательно покачала головой. – Надеюсь, что мое sms он все же получил.
- Конечно, получил, даже не сомневайся, – поддержала я ее, и сама намереваясь дозвониться до Тейлора, как только вызволим Дженни. – Пойдем со мной.
- Я с места не двинусь и отстегиваться не собираюсь. – Алёнка вжалась в сиденье.
- Поднимайся и прекращай уже паниковать. – Я потянула ее за руку. – Мне нужна твоя помощь.
- Что случилось? – Она все-таки отстегнулась.
- Среди нас находится пассажирка, которой в данный момент гораздо хуже, чем нам всем вместе взятым. Говори с ней, о чем хочешь, но не давай случиться истерике, все поняла?
- Кажется, да. – Алёна присела рядом с Эмили, а я вернулась к туалетной кабинке, возле которой толпились пассажиры, не желающие возвращаться на свои места, несмотря на приказы стюардов, Алексей вел переговоры, но тщетно.
- Я не отпущу заложницу до конца полета! – рычал из-за закрытой двери вконец обезумевший мужчина. – Мне нужны гарантии.
- Поймите, гарантии вам сейчас никто дать не сможет, - увещевал его мой новый друг. – Мы все в одной болтанке, не усугубляйте и без того тяжелое положение, дайте команде благополучно посадить эту машину на землю!
- Разговор окончен. – Послышалась возня и резкий шлепок.
- Он, что… ударил ее? – в ужасе прошептала я, вперившись взглядом в Алексея. – Позволь мне, я кое-что придумала. – Парень пропустил меня к двери, а сам встал чуть поодаль, бортпроводники более-менее расчистили пространство, и стало даже как-то тише, а оттого еще тревожнее. – Простите, я не знаю вашего имени, поэтому обращусь так… - Я постучалась.
- Вы кто? – Прохрипел он.
- Пассажирка, и я хочу помочь вам.
- Каким образом?
- Я готова поддержать вас в ваших действиях, поскольку меня тоже не устраивает все, что тут происходит. – Я переглянулась с Лешей: он удивленно пожал плечами, но кивнул, уловив мотивы моего поступка, согласный прийти на помощь в любую минуту. Нашей целью было спасти Дженни, вызволить ее из кабинки любой ценой. – Пожалуйста, отпустите девочку – она вам не помощница, а я… Я помогу навязать экипажу ваши условия.
- Вы так говорите, чтобы ввести меня в заблуждение. – Он истерично захохотал, я невольно поежилась. – Я не открою эту дверь, хотите – взламывайте, но тогда я разобью стекло!
- Подождите, я добровольно согласилась, и по прилету в аэропорт вам не предъявят обвинение в захвате заложника, а вдвоем нам будет гораздо легче, и ваши слова станут более действенны, если их поддержу я.
Все замолчали и ждали… Сработает наш маневр, или все было зря?
Эмили пыталась успокоиться, даже принимала помощь – Алёна поддерживала бокал, помогая ей пить, при этом она держала телефон на коленях, девушка, похоже, окончательно пришла в себя, чему я была несказанно рада.
Прозвучавший в следующую минуту глухой щелчок послужил нам всем положительным ответом – двери кабинки сложились гармошкой, и Дженни бросилась ко мне, точнее, ее выпихнули прямиком в мои объятия, я прошептала какие-то слова утешения и легонько подтолкнула девочку к маме, которая встрепенулась, завидев своего ребенка целым и почти невредимым.
Затем подняла глаза на мужчину, опершегося рукой о косяк и со злостью смотрящего на меня – конечно, он догадался, что его развели, и теперь собирался обрушить весь свой гнев на меня.
Я вжалась в стену, не смея пошевелиться, страх во мне заволок все остальные чувства, перекрыл мысли и всецело завладел моим крохотным мирком. Будь что будет…
Пальцы в нервном напряжении потянулись ко мне, почти сжались вокруг шеи, жаркое дыхание сигаретным облаком окутало все пространство…
Леша бросился наперевес и в ту же секунду сбил с ног террориста…
Что происходило дальше, мне было невдомек – сильнейшая боль взорвала голову изнутри, и меня повело куда-то вниз…

Marcelo Zabros – Remember me

- Мариночка, Марина, очнись, пожалуйста! – Я с трудом разлепила тяжелые веки, словно в туманной дымке, на меня смотрели небесного цвета испуганные глаза. – Слава Богу! Я так переволновался за тебя, уж думал, этот козел задел тебя и вырубил. – Леша приобнял меня за плечи, стоя прямо напротив кресла, в котором я полулежала. – Милая, ты меня напугала. – Алексей присел на корточки и взял мои ледяные ладошки в свои теплые руки. - Как ты себя чувствуешь?
- Не знаю даже… - Я высвободила руки, игнорируя его обращения ко мне – не в том мы сейчас положении, чтобы выяснять отношения. – Все закончилось?
- Смотря, что ты имеешь в виду. – Он облегченно засмеялся. – Тот полоумный связан по рукам и ногам, лежит в подсобке. Мы по-прежнему болтаемся в воздухе, проваливаясь во всевозможные ямы, двигатель так и не работает, летим на одном, скоро объявят посадку, садиться будем в соседнем штате.
- Сколько времени я была без сознания?
- Чуть больше часа.
- Понятно. – Я попыталась сесть ровнее, как вдруг бедро пронзила резкая боль. - Что у меня еще тут? – Я приподняла края юбки и ахнула: огромных размеров синяк разливался на бледной коже.
- Дай посмотрю. – Лешка мгновенно забеспокоился.
- Нечего там смотреть. – Я резко одернула юбку. – Синяк как синяк. Прилечу – залечу все раны. – Парень согласно свесил руки, не смея перечить мне. – Где мой медвежонок? – Я только сейчас сообразила, что меня принесли на место, на котором я изначально летела.
- Понятия не имею. – Буркнул Леша. – Прости, за твоими игрушками в такой суматохе я не следил.
- Помоги мне найти его, пожалуйста, Леша. – Я почувствовала надвигающиеся слезы. – Он был с Дженни перед тем, как…
- Марин, все вещи ручной клади, а также прочие принадлежности недавно вынесли в багажное отделение, чтобы ничто не навредило пассажирам при посадке, я думаю, твоего мишку тоже унесли.
- Зачем ты отдал плюшевую игрушку? – Я принялась отстегивать ремень безопасности.
- Куда это ты собралась?
- Искать Джейка.
- Ты снова головой приложилась, когда в обморок плюхалась? – прошипел Алексей, не позволяя мне подняться с кресла. – Я тебя никуда не пущу. Сиди смирно, заберешь свою игрушку, когда приземлимся.
- Его может унести кто-нибудь еще. – Я в отчаянии посмотрела на парня, который удерживал меня в кольце своих рук. Как он смел?
- И Бог с ним. Купишь себе новую плюшевую игрушку.
- Ты ничего не понимаешь! – Я расплакалась. – Это подарок Тейлора! Я не могу потерять медвежонка! Ты ничего не понимаешь!
- Твой Тейлор подарит тебе еще одного. – В голосе Алексея слышались ревнивые нотки. С чего это он вздумал ревновать меня?
- Мне не нужен еще один. – Я стукнула кулачком по подлокотнику. – Мне нужен мой Джейкоб.
- Марин, давай споры прекратим. – Он сел рядом и пристегнулся, уставившись в иллюминатор.
А я задумалась, под каким бы предлогом смотаться в багажное отделение - душа рвалась на части, стоило лишь представить Тейлора, коротающего часы ожидания бок обок с плюшевым плечом Джулианы. Никому не дано понять, каким образом эти игрушки связывали нас с любимым парнем, но я знала точно, что наши с Джейком половинки ждут нас обоих, и в данный момент излить душу Тейлор может только Джул. Я не могла и не хотела подводить – мне необходимо разыскать медвежонка, во что бы то ни стало.

Парень легонько подпихнул меня плечом в плечо и улыбнулся одними глазами, конечно же, я не могла долго обижаться на него в силу своего характера, к тому же, в его поступках и поведении сквозили забота и волнение за меня. Безусловно, профессия, которую он избрал, накладывала определенный отпечаток на сознание, но все же, по отношению ко мне Алексей проявлял гораздо больше внимания. Мне это, конечно, льстило, но ни один парень не сможет затмить образ Тейлора, каким бы хорошим он не был.
Сейчас как никогда мы были близки с Лешей, вдвоем попали в тяжелую ситуацию, из которой надеялись благополучно выпутаться, и все равно, Тей был мне гораздо ближе сейчас, хоть и находился за тысячи километров от меня.
Мое сердце неслось галопом, гоняя кровь по венам с невероятной скоростью, во всем теле ощущалась нервная дрожь, достигшая своей критической точки, я чувствовала, что была на грани срыва, но держалась из последних сил. Не сейчас. Не здесь. Потом, когда все кончится, я позволю себе выплакать все, что накипело, на плече любимого парня. Он все поймет и утешит, успокоится сам – я знала точно, в данную минуту Тейлор целиком и полностью настроен на меня и мое состояние. Словно невидимыми микроволнами, мы обменивались с ним мыслями, вторя друг другу слова поддержки. И эта связь была куда более ощутимой и прочной, нежели ладонь Леши, стискивающая мою ладошку, нежели все приободряющие слова, которые он шептал мне, склонив голову к моему уху.
Я принимала заботу, не намереваясь приобщать к ней что-то иное, отвечала на его вопросы, тоже поддерживала в ответ и продолжала думать, как бы улизнуть ненадолго.
- Алёнка, проводи меня до туалета, пожалуйста. – Я перегнулась в поисках девушки, которая, разумеется, сидела на месте, теребя обручальное колечко на безымянном пальчике, и хмурилась от невозможности дозвониться.
- Конечно, Марин. – Она поднялась и протянула мне руки, прижав трубку ухом к плечу.
- Мариночка, может, лучше я провожу? – Леша виновато посмотрел мне вслед.
- Не надо, я в состоянии о себе позаботиться, – примирительно ответила я, понимая, что он не хотел ссориться, просто беспокоился за мое состояние.
Вдвоем с новообретенной подругой мы прошли в конец салона самолета, и тут я двинулась к лестнице, намереваясь спуститься на первый этаж.
- Эй, Марин, туалет и здесь свободен, не переживай, я постою рядом и никого не впущу, пока ты там будешь.
- Алёнка, мне нужно добраться до багажного отделения, чтобы отыскать своего медвежонка. – Я улыбнулась, рассекречиваясь перед ней.
- И ты хочешь, чтобы я прикрыла тебя, – догадалась девушка, скосив взгляд на наши места – Леша поглядывал на нас, разговаривая с одним из пассажиров.
- Очень тебя прошу, мне нужно выиграть немного времени, обещаю, я постараюсь не медлить с поисками.
- Только будь осторожна, Марина, пожалуйста. – Карие глаза, так схожие с шоколадным оттенком глаз моего парня, смотрели на меня в волнении.
- Обещаю, спасибо тебе за все, Алёнка. – Мы обнялись с подругой. – Несмотря ни на что, я рада знакомству, дай Бог, все закончится благополучно, и найдемся потом в Америке.
- Взаимно, Маришка. Не задерживайся только, и удачи тебе, - проговорила мне вслед подруга, повернувшись спиной к пассажирам, она тем самым загородила меня, насколько это было возможно, и нарочито громко прикрыла дверцу туалетной кабинки, будто бы я скрылась за ней только что.

***

Не имея ни малейшего представления, куда идти, я оглядывалась в поисках стюарда, держась за перила – на первом этаже, как и наверху, было тихо после того, как удалось утихомирить единственного бесшабашного паникера, остальные пассажиры расселись по своим местам и четко придерживались указаний капитана лайнера.
- Могу я вам чем-нибудь помочь? – обратилась ко мне та самая стюардесса, встречавшая меня по прибытии на борт.
- Да, можете. – Я набрала в легкие побольше воздуха. – Мне нужна бутылка воды. – Она тут же извлекла из недр продуктовой тележки пол-литровую бутыль с минералкой. – Спасибо, и еще мне нужно лекарство.
- Что-то универсальное? Что вас беспокоит? – встревоженно спросила меня девушка.
- Нет, это сугубо индивидуальный препарат, он принимается по часам, но дело в том, что ручную кладь, в котором я его везу, вынесли в багажное отделение, а мне жизненно необходимо принять лекарство.
- Давайте, я попрошу коллегу проводить вас, вы опишите, как выглядит ваша сумка, и он отыщет ее среди остальных вещей.
- Не стоит беспокойства, я и сама быстренько все отыщу, просто подскажите мне, где располагается нужный мне отсек.
- Значит, так. – Стюардесса мгновенно приняла решение. – Сейчас не спеша идете вдоль салона, внимание к себе не привлекайте, затем увидите массивную дверь, попросите кого-то из мужчин-бортпроводников впустить вас внутрь, как только спуститесь вниз, придерживайтесь правой стороны и идите вдоль прохода, который и выведет вас в багажное отделение.
- Спасибо вам большое. – Я уже было рванула по намеченному маршруту, но девушка задержала меня:
- И сразу же возвращайтесь, как только найдете сумку, внизу довольно прохладно, да и самолет через час-полтора начнет готовиться к снижению.
- Я все поняла, еще раз спасибо за помощь. – Поблагодарив ее, я устремилась на поиски Джейкоба.
Меня без проблем пропустили в служебное помещение, предложив помощь, конечно, но я отказалась, дабы не вызвать лишних вопросов. Главное, вернуть медвежонка.
Атлантический холод, гуляющий в багажном отсеке самолета, пронизывал насквозь, проникая под тонкую ткань спецодежды, скользил по коже леденящим ветром, заставляя зубы стучать от сводящей душу прохлады.
Казалось, обледенело все вокруг, и эта невидимая изморозь не только оседала на предметах, она замораживала мысли, чувства, заставляла остановиться, замереть, поставить точку. Дальше пути нет. Это конец. Печальный финал, свершившийся по желанию недругов…
Карина… Почему именно я? Чем я заслужила столь негативное к себе отношение? Разве была я хоть раз неискренна по отношению к ней? Нет. Наоборот, я на многое закрывала глаза и с легкостью прощала ей все обиды. Но неужели ее желания сильнее моих? Неужто крах и разрушение одолеют светлые помыслы? Не бывать этому, но сейчас я всеми фибрами души ощущала это противостояние между нами: пожелания экс-подруги и мои надежды на будущее вместе с Тейлором.
Тей… Дозвониться до него не было никакой возможности – мертвая тишина, словно бы он уже находился не за тысячу миль, а остался по эту сторону реальности, в отличие от меня, балансирующей на грани.
Мой сотовый поначалу совсем не хотел даже включаться, когда я извлекла его из кармана юбки, но потом все же подал сигнал, и темный дисплей сменился нашей с Тейлором фотографией: я была запечатлена на переднем плане, обнимая своего парня за шею, а он стоял позади, прикоснувшись щекой к моей щеке, в то время, как его руки прижимали меня к нему, крепко обняв за талию.
Я пробовала отправить сообщение, надеясь хотя бы на одностороннюю связь, но тщетно, sms ни в какую не желало улетать в виртуальное пространство. Обидно до слез, но поделать ничего было нельзя. Я пыталась и претерпевала неудачу за неудачей, прекрасно зная, что Лотнер не выпускал телефон из рук и сам набирал мне.

Не отключая мобильный, я убрала его обратно в карман, затем обняла саму себя руками и растирала тем быстрее, чем дальше уходила вдоль множества чемоданов и баулов немыслимых размеров. Как же в этой массе вещей отыскать кажущуюся теперь такой миниатюрной игрушку? Я всматривалась в полумрак, отодвигала незнакомые поклажи, касаясь сумок, в которых были сложены обычные предметы гардероба, личной гигиены, подарки – никто из пассажиров не думал, что все это может стать ненужным в один момент.
И я ждала вылета из России, намереваясь осуществить все свои планы и мечты. Но если крушение самолета неминуемо произойдет, то и мои надежды, связанные с нашим с Тейлором будущим, рухнут.
Никто из нас не застрахован от внезапной угрозы жизни, от разного рода напастей, от неудач и неприятностей, и как я была права, уверяя своего Тейлора в том, что безопасности на земле нет. Сейчас он в полной мере осознал, что абсолютно беспомощен перед случившимся, и это пугало меня, ведь, не имея возможности помочь мне, он, вполне вероятно, направит свою разбушевавшуюся энергию в другое русло. Только бы близкие были рядом, не дав ему совершить непоправимое.
Находясь сама на грани жизни и смерти, я не переставала волноваться за Тейлора, мысленно прося прощения за то, что невольно вновь заставила его переживать за меня. Нет, наверное, никогда не наступит то время, когда мы с Теем сможем спокойно насладиться обществом друг друга, никогда наша совместная жизнь не войдет в привычную колею без нервотрепки и эмоциональной встряски, без лживых друзей и предательства со стороны обозленных людей, без слез и переживаний.
Морозный воздух слегка приглушил головную боль, а вот нога ныла в бедре, периодически простреливая болезненным спазмом и заставляя прихрамывать, чтобы хоть немного облегчить передвижение.

- Джейкоб!! – Из-под одного из чемоданов, обернутых целлофановой лентой, торчала коричневая плюшевая лапа. – Я сейчас… Я помогу… Бедный мой, потерпи немножко. – Я потянула за лапу, а второй рукой приподняла поклажу, но тут игрушка вдруг с легкостью поддалась мне. – Нет!! – Я с силой принялась расталкивать вещи, высвобождая любимого медвежонка – он лежал на пузе, бок был вспорот, и из него вывалилась набивка, а шов вдоль предплечья был разодран. – Малыш, иди сюда. – Я осторожно взяла игрушку, прижала к себе и расплакалась в родной плюшевый затылок. – Что ж, ты покалечился еще сильнее, чем я, Джейк! Прости, что бросила одного – я больше никуда тебя не отпущу, хороший мой, все будет в порядке, подлатаем тебя – и станешь еще лучше, чем прежде. Мы с Тейлором об этом позаботимся…
- Маринка, вот ты где! – Алексей навис надо мной. – Все-таки сбежала от меня, да?
- Леша, не сердись. – Я стиснула медвежонка в своих объятиях, сидя по-турецки прямо посреди разбросанных в хаотичном порядке чемоданов и прочих вещей.
- Я не сержусь, глупышка, я волнуюсь за тебя. – Он присел рядом. – Давай-ка выбираться отсюда, самолет вот-вот начнет снижение, океан миновали, летим над Лос-Анджелесом, правда, мимо LAX, но это куда лучше, чем плюхнуться в воду.
- У меня нога разболелась, передвигаться могу с трудом. – Я попробовала встать.
- Значит, возьму тебя на руки. Вместе с твоим медведем. – Леша подхватил меня, и от его невинного прикосновения мне вдруг стало неловко.
- Опусти меня, пожалуйста, я потихоньку и сама доковыляю до места. – Я не смела глянуть ему в глаза, сосредоточившись на руках, которые крепко держали меня.
- Не отталкивай меня, Маришка, мы вот-вот соприкоснемся с землей, и еще неизвестно, чем все завершится…
- На что ты намекаешь? – Я вздрогнула, прижав мишку к своему боку.
- Здесь и сейчас мы вместе. Кто-то свыше свел нас, чтобы мы поддержали друг друга и помогли остальным, неужели сама не заметила?
- Друг мой, у меня бой-френд есть, – слабо простонала я, чувствуя, как самолет накренило набок.
- Но в данный момент я тебе ближе, чем он, Марина! – Алексей делал шаг по направлению к выходу, и тут нас обоих резко повело в сторону.
- Осторожно! – только и успела крикнуть я, прежде чем пребольно ударилась левым плечом о каркас, по которому мы и сползли с Лешкой. – Черт! Ты как? Леша!! – Я похлопала его по щеке!
- Я в норме – не сплю. – Он оторопело вращал глазами, словно бы пытался разглядеть перед собой что-то. - Или нет.
- Вот видишь, из-за меня потерял равновесие! – Я тронула скулу, также пострадавшую от удара, посадила медвежонка рядом и положила обе руки парню на плечи – левая тотчас же отозвалась тупой болью. – Ай!
- Что такое, милая?
- Кажется, я вдобавок ко всему еще и руку сломала, – проскулила я, прижав ее к боку, а правой обняла Лешку за шею и заплакала: – Не могу больше!!
- Не плачь, Маришка, сейчас я поднимусь, и вернемся на свои места. – Но его попытки встать на ноги не увенчались успехом. – Что за херня! Я ног не чувствую, позвоночник будто онемел! – в ужасе прошептал он, глядя на меня.
- Успокойся, наверное, у тебя шок от удара, только и всего. – Я вмиг позабыла о своих болячках, сползая с его колен и пристраиваясь рядышком. – Останемся здесь.
- Возвращайся в салон самолета!
- Я не брошу тебя тут одного!
- Марин!.. – Алексей уткнулся мне в плечо, а я успокаивала его, словно маленького:
- Все пройдет. Мы сможем. Мы выкарабкаемся. – Мои слезинки бежали по щекам и подбородку, чтобы потом утонуть в волосах парня, который спас меня не единожды за этот злосчастный перелет.
- Никогда бы не подумал, что в таком состоянии и положении дел скажу нечто подобное, но, знаешь, Марина, я бы хотел просидеть вот так всю жизнь, – просипел он, встретившись со мной взглядом.
- Это все неправильно, Леша, не мне ты должен говорить такие слова. – Я и не думала отодвигаться, наоборот, жалась сильнее, пытаясь согреться.
- Ты замерзла?
- Да, здесь ужасно холодно. – У меня уже зуб на зуб не попадал от морозного воздуха.
- Подожди, я сейчас… - Он принялся стаскивать с себя свитер. – Вот, держи, не пуховик, но все лучше, чем ничего.
- А как же ты? – У меня мурашки побежали по коже, когда я увидела, что парень остался в одной лишь футболке.
- Подумаешь, простужусь, по сравнению с тем, что ноги будто не мои – это вообще пустяки. – Вот ведь шутник! – Помочь тебе? – видя, что я не в силах натянуть толстовку на левую руку, спросил Алексей.
- Не надо, я сама… - И все же его помощь понадобилась, только когда он поддержал локоть, рука, наконец, попала в рукав, и я с наслаждением спустила свитер вдоль тела, чувствуя тепло и вдыхая незнакомый, но приятный мужской запах: терпкий аромат мускуса и лесной древесины, хранящей в себе отголоски летнего прохладного дождя.
- Сейчас вмиг согреешься. – Леша приобнял меня, притянув еще ближе к себе, я же поддерживала пострадавшую руку и чувствовала биение его сердца.
Откуда взялся этот парень? Зачем он повстречался мне на пути? В чем смысл нашего знакомства? Почему у него столько общего с Лотнером? Нет, внешне они абсолютно разные, но схожи характерами, поступками, стремлениями.
Может быть, таким образом, Тейлор пытался поддержать меня, не имея возможности сделать это самому?
Хотя, вряд ли он обрадовался бы, увидев меня сейчас в объятиях другого парня, которому я уже позволила слишком многое, сколько не позволяла никому.
Конечно, Леша стремился помочь – это в первую очередь, но я почувствовала с самого начала, что он как минимум не равнодушен ко мне.
- Спасибо тебе.
- Почему мы не встретились с тобой раньше, Марина? – задал вдруг он вопрос, выруливая на известную только ему одному тему. – Как так получилось, что мы жили в одном городе, а пересеклись лишь сегодня?
- Наше знакомство, когда бы оно ни произошло, ничего бы не изменило в наших с тобой судьбах, Леша.
- Не верю. – Он с каким-то маниакальным упорством принялся убеждать меня в обратном. – Если бы я нашел тебя раньше, чем он, сейчас ты была бы со мной, и мы не сидели бы в самолете, терпящем катастрофу, а готовились бы к встрече Нового Года в своих домах, ты бы не улетала в Америку, и я не сорвался бы сломя голову на встречу, которая теперь потеряла всякий смысл…
- Тейлор всегда был в моей жизни, он много значит для меня, просто попытайся понять, что я возвращаюсь домой, а не бросаю родных и близких. То, что ты нарисовал в своих мыслях, никогда бы не осуществилось, прости…
- Я люблю тебя.
- Леша, не говори мне ничего. – Почему-то его признание не было для меня неожиданностью. – Я не смогу ответить тебе взаимностью, я очень сильно люблю своего парня.
- Это не мешает мне признаться тебе в своих чувствах.
- Пожалуйста. – Я сглотнула слезы. – Я не хочу, чтобы ты страдал понапрасну. Только не ты.
- Кто тебе сказал, что я страдаю? – Я уловила его улыбку, даже не глядя на этого парня. – Наоборот, я счастлив, как никогда в жизни, Маришка, благодаря тебе я испытал то, чего раньше и не доводилось. Я и не думал, что вот так вот вдруг взгляну на мир совершенно другими глазами. Ты изменила все вокруг, милая.
- Тебя ведь девушка ждет в Лос-Анджелесе.
- Боюсь, теперь она меня не дождется, я не собираюсь обманывать ее и при встрече объяснюсь. – Он потянулся и в отчаянии скривился, не в силах подняться на ноги. – Вот незадача.
- Лучше не шевелись, мало ли какие у тебя повреждения. – Я прекрасно видела его мучения. – Леша, а может так получиться, что ты спутал любовь с чем-то еще? – Парень в непонимании уставился на меня:
- В смысле?
- Нам с тобой досталось во время полета, что уж тут скрывать. – Я подавила нервный вздох. – Мы поддерживали друг друга в критической ситуации, вместе пережили шок и испытали невероятный страх, и ты просто…
- Что? Думаешь, у меня эмоции зашкаливают, и я вообразил себе Бог знает что под влиянием обстоятельств?
- Да. – Я так надеялась, что мои слова окажутся правдой, но в глазах Алексея читался совсем другой ответ.
Но разве можно вот так? С первого взгляда? С одного лишь прикосновения?
“Дурочка ты, Ларина, а как сама влюбилась в Тейлора?” – Я зарделась, вспомнив, как впервые увидела своего парня в машине, когда он встречал меня в аэропорту.
- Я люблю тебя, Марина Ларина, знаю, что не взаимно, и все равно люблю. – Алексей осторожно взял меня за подбородок, невольно заставив посмотреть ему прямо в глаза. – Ты не похожа на остальных девушек, которых я встречал раньше, в тебе есть все, чего можно желать: искренность, доброта, сострадание, красота, наконец, не только внешняя, а именно внутренняя… Каким-то образом ты притягиваешь к себе, и вряд ли мне уже удастся позабыть каково это – держать тебя в своих объятиях…
- Леша, я сейчас отодвинусь! – придав своему голосу как можно больше суровости, прервала я столь чувственное признание.
- Не надо, пожалуйста, иначе обещаю замерзнуть в тот же миг, – бил на жалость мой случайный попутчик.
- Вы пользуетесь своей временной беспомощностью, господин спасатель – так нечестно. – Я свела все сказанное им в шутку, пытаясь снова вернуть наш разговор на безопасную территорию.
- Да, какой из меня спасатель! – в сердцах бросил Алексей. – Знаешь, Маришка, когда я заявил родителям, что пойду по стопам отца и стану пожарником, мама расплакалась, твердя, что переживать ежедневно за двоих у нее никаких нервов не хватит, но я все же поступил в академию с твердым намерением осуществить задуманное. Папа не препятствовал моим планам, но и не помогал в продвижении, хоть и имел связи в тех кругах, да и до сих пор имеет – по его мнению, если я наметил верный путь, которому хочу следовать, то рано или поздно у меня все получится без какой-либо поддержки со стороны. – Он глубоко вздохнул, сжав ладонь в кулак, второй рукой по-прежнему приобнимал меня за плечо. – А когда я успешно сдал экзамены во время первой сессии и окончательно определился с будущей профессией, отец собрал нас всех за ужином и объявил, что гордится мной, благодарил маму за такого сына.
- Ты единственный ребенок в семье?
- Нет, у меня два младших брата-близнеца… Как говорится в русской народной сказке: «Было у отца три сына»…
- Леша, перестань, еще не все потеряно. – Я уловила его страх перед возможной неминуемой гибелью. – Твоя семья не потеряет тебя, и ты еще предоставишь им много поводов гордиться тобой.
- Вряд ли… Смотри сама, ситуация более чем критическая, а я сижу тут практически обездвиженный и вместе со всеми жду неизвестно чего. – Парень невесело улыбнулся. – Никакие приобретенные навыки не способны обеспечить безопасность полета – сейчас мы все зависим от этой махины, и что там у нее выйдет из строя в следующую секунду – никто не знает.
- Неправда, все, что ты наговорил тут – я не согласна с этим и могу обосновать, – горячо зашептав, принялась я убеждать Лешу. – Ты самый настоящий спасатель, только подумай, скольким людям ты оказал помощь сегодня, обезвредил психопата, помог освободить маленькую девочку, провел столько бесед с паникующими пассажирами и меня спас не единожды.
- Это все неважно…
- Нет, именно это и важно, поверь. – Я знала, что в душЕ он согласен с моими словами, просто врожденная скромность никогда не даст ему зазнаться. – Из таких вот мелочей и складывается самое главное – ты был рядом в нужную минуту, и твоей поддержки никто никогда не забудет.
- И ты? – Он снова прикоснулся к моему лицу, погладил тыльной стороной ладони по щеке и взял за подбородок.
- И я.
- Для меня ты важнее всех пассажиров вместе взятых, – прошептал мой спасатель.
- Поэтому ты сидишь тут со мной, а ведь мог сейчас преспокойно находиться в салоне самолета, и ничего бы не случилось, – пожурила я.
- Я бы весь самолет вверх дном перевернул, пока не нашел бы тебя, милая, – тихо, но твердо произнес он. – Позволь мне, Мариша…
- Что?
- Подари один лишь поцелуй… - Алексей склонился ко мне, замерев взглядом на моих губах. – Я прошу дать мне возможность почувствовать тебя рядом… хотя бы единственный раз… Пожалуйста…
- Я не могу… не могу… - Я словно окоченела в его руках, не смея двинуться с места, но и не подпуская его к себе ближе известных границ.
- Исполни мое желание, возможно, последнее… Это в твоих силах, Марина… - Он прикоснулся губами к моему пылающему лбу. – Невероятная, потрясающая, самая нежная, хрупкая, светлая… дорогая…

“Ты самая чудесная и желанная девушка на свете, honey…” – прозвучал в мыслях голос Тейлора.

Я прикрыла глаза на мгновение, впервые услышав подобное обращение из уст другого парня. Никто, кроме Тейлора, не обращался ко мне так. И не будет.
- Я не твоя honey! Отпусти! – Я уперлась кулачком в пресс Алексею, обескураженному моим внезапно прорезавшимся голосом, и попятилась назад. – Прекращай это, слышишь! Немедленно!
- Марина, Мариночка, прости, я не хотел тебя обидеть, милая. – Он обеспокоенно засуетился, растерявшись от моего отпора.
- Леша, еще раз обратишься ко мне подобным образом, и я перестану вообще разговаривать с тобой до конца полета! – Во мне закипели эмоции – обида за любимого парня, ждущего меня, обида за несправедливость создавшейся ситуации, обида на саму себя.
- Хорошо, как скажешь, не сердись на меня только. – Он протянул мне руку. – За недолгое пока знакомство мы с тобой уже успели повздорить несколько раз.
- Леша, если даже все закончится этим полетом, Тейлор будет единственным и последним, кто прикасался ко мне. – Мне так хотелось, чтобы он понял мои чувства. – Я люблю его, только его и лишь желания Тейлора буду претворять в жизнь.
- Хорошо, как скажешь, не уходи только. – Леша уже и сам чуть не плакал, нервно кусая собственные губы и все еще протягивая мне руку.
- Я и не собиралась уходить. – Вложив свою ладошку в его горячую, несмотря на холод вокруг, ладонь, я снова пододвинулась ближе, прижалась к его боку, прислушиваясь к тяжелому дыханию.
- Значит, мир? – Он улыбнулся мне в волосы.
- Перемирие. – Я почувствовала под ногами жуткий скрежет, и тут самолет задрожал всем корпусом. – Что это?
- Шасси выпустили, снижаемся помаленьку, – терпеливо объяснил парень и приободряюще похлопал меня по плечу. – Надеюсь, посадка будет мягкой, но я все равно намерен накатать жалобу на авиакомпанию. Ты со мной?
- Мне страшно… Так страшно, что, кажется, сердце сейчас запнется в бешенной гонке… Раньше я никогда всерьез не задумывалась о том, что жизнь может оборваться в любой момент… Я не готова…
- Не бойся, Марина, я буду рядом и не отпущу тебя, чтобы ни случилось. – Он гладил меня по припухшей от удара щеке, и я почти не ощущала его прикосновений, будто наркозом свело лицевые мышцы, и наверняка синяк образовался. – Верь мне, я с тобой и не покину до самого конца.
- Я не хочу умирать, – с трудом сдерживая подступающую истерику, простонала я.
- К этому невозможно быть готовым, но мне почему-то кажется, что не время нам с тобой прощаться с жизнью… Мы еще поборемся за наше будущее.

А есть ли оно, будущее? Мы живем мечтами и стремлениями, складываем в копилку каждый прожитый день, который запоминается теми или иными событиями, узнаем что-то новое, бережно храним в себе счастливые моменты. Что готовит нам будущее, никому не дано предугадать… Поэтому так важно жить моментом, любить безоглядно, ценить каждое мгновение в объятиях любимых и родных нам людей, говорить им о своих чувствах, не таить обиды и не копить злобу.

“Тейлор… Встреча с тобой изменила всю мою жизнь, привнесла в нее смысл, направила на истинный путь, помогла мне осознать, что я хочу, чего стою и могу добиться. Столько заботы ты вложил в меня, столько любви и нежности я получила, находясь рядом с тобой, чувствуя твою поддержку.
И ты знаешь, что все взаимно, чтобы ни произошло в следующую секунду, я всегда буду рядом, я не оставлю тебя одного, я найду возможность наблюдать за тобой до тех пор, пока…
Боже мой! Только не убивайся по мне, прошу тебя, найди в себе силы пережить это, прости меня, если сможешь, прости в последний раз и смирись с утратой… Живи. Только живи.
Как бы я хотела изменить то, что предначертано нам свыше, но разве под силу мне в одиночку противостоять неминуемому?
Да, и вряд ли нам с тобой удастся это вдвоем, любимый мой… Желанный мой… Мой родной.
Я знаю, что тебе плохо сейчас, ты места себе не находишь в томительном ожидании, ты мечешься и рвешься… ко мне. А я могу лишь попробовать облегчить твои страдания, возможно, и не получится, но я, по крайне мере, хотя бы попытаюсь. Если есть малейшая возможность разорвать ту невидимую связь, что существует между нами, закрыться от тебя, тем самым забрав долю страха и волнения, я воспользуюсь ею”.

Отпечатки наших пальцев на жизнях, которых мы касаемся, не тускнеют…
Тейлор никогда не забудет меня, сколько бы времени ни прошло, я навсегда останусь в его мыслях, в его сердце, и с этой болью он будет жить. Слишком глубоко мы с ним вросли тонкими, но стальными ниточками взаимного притяжения, появившись в жизнях друг друга, мы с первых же секунд поняли, что теперь уже ничего не будет, как прежде. Да и не нужно было нам обоим это «прежде», ведь мы спасли сами себя, дав друг другу то, в чем так отчаянно нуждался каждый. Мы стали единым целым, безотказно отдавая часть себя и с радостью принимая взаимное родство душ.

“Я люблю тебя, Тейлор… И я ни о чем не жалею… Спасибо тебе за то, что ты есть… был в моей жизни, спасибо за чудесные волнительные мгновения, которых было так много и так мало… Спасибо, что успел сделать самое главное – дал мне возможность помириться с тобой, объяснить все и признаться в своих истинных чувствах к тебе…”

Самолет качнуло, и мы куда-то провалились, я уже перестала различать, падение это было или же все-таки снижение, только сильнее стиснула ладонь Алексея и зажмурилась, крепко-крепко сомкнула веки, желая лишь одного в данный момент – пусть все закончится как можно быстрее…
Резкий удар о землю отозвался глухим стуком во всем моем теле, я все еще чувствовала, как парень, сидящий рядом со мной, обнимал со всей силой, на какую был способен, но и он не мог защитить от необратимой темноты, которая надвигалась на меня, окрашивая все заволакивающими паническими тенями…
Страх поглотил меня целиком, он вырвался наружу израненной в силках птицей, достиг своего апогея, полностью подчинив мою волю и мысли вязкой панике, охватившей каждую клеточку искалеченного в полете тела.
И тот невидимый щит, который скрывал все мои чувства, свернулся до минимальных размеров, пока не исчез совсем – я ничего не могла поделать с собой, я нуждалась в Тейлоре, как бы ни пыталась «спрятаться» от него.
“Не отпускай меня, милый мой… Мне страшно… Ты нужен, Тейлор… Только не отпускай, прошу…”

________________________________________________________
«Помни меня» (англ. Remember Me) — драма Аллена Култера о становлении человека, мимолетности жизни, важности любви и боли трагедии. Главными героями являются молодой, с сильным характером студент Тайлер (Роберт Паттинсон) и милая девушка Элли (Эмили де Рэйвин).
Теглайн: Живи мгновеньем, люби безоглядно…

Отпечатки наших пальцев на жизнях, которых мы касаемся, не тускнеют.
(Our fingerprints don't fade from the lives we touch.)

Что бы ты не сделал в жизни, это будет незначительно… Но очень важно, чтобы ты это сделал… Потому что больше этого не сделает никто. (Whatever you do in life will be insignificant, but it's very important that you do it 'cause nobody else will.)