Часть 2.

BPOV

Я не знаю, сколько времени я уже сидела, вжавшись в угол на кухне в своей квартире. Ощущение реальности потерялось давно, окружающее казалось эфемерной картиной или новейшей виртуальной реальностью с этим странными помехами и волнами искажения перед глазами. Не ощущался ни холод плитки, которой был покрыт пол в этой комнате, ни жесткость деревянных дверей кухонной тумбы. Ничего. Только странная, словно засасывающая меня пустота. О том, что все реально, напоминали дрожащие руки и импульсы тока, странными разрядами пробивающие время от времени мое тело. Ужасно знобило. Я чувствовала, как стягивало кожу лица после слез и как опухли мои глаза. Но не было боли, той, которую я себе представляла. Только ужасный раздражающий зуд в районе ребер и дикое желание содрать со лба мешающие мне отчего-то скобы швов. Нужно с этим что-то делать. Мне с собой нужно что-то делать. Это не гребаный выход - сидеть так вечно. Я здраво мыслила и понимала, что мне нужно подняться, но сколько бы раз эта мысль не приходила в мою голову, я так и не смогла этого сделать.
В голове возникла картина, как огромные руки закинули меня в фургон в тот самый момент, когда я покидала «Тики-ти» и планировала поймать такси, ведь было уже довольно поздно, и надежда дождаться нужный мне автобус была крайне мала. Помню, я даже попыталась спросить, что от меня надо, но кулак, молниеносно возникший перед моими глазами, погрузил меня во всепоглощающую темноту.
Если они опять вернутся, я… я сделаю с собой что-нибудь.
Господи, о чем это я?!
Чувствуя, как накатывает новая волна истерики, и вспоминая слова доктора Кэйли, психолога в колледже, в котором я училась и к которому мне после поступления пришлось некоторое время ходить на приемы, потому что этого требовали от всех первокурсников, я постаралась взять себя в руки и дышать ровно.
- Вдох-выдох, Белла… Вдох-выдох…

Мне надо что-то придумать. Я пока не знаю, что и как, да и вообще с чего начинать что-то делать, думать или в какой стороне искать выход, но он должен быть… любой, который поможет мне справиться с теми чертовыми проблемами, которые на меня навалились. И я искренне надеюсь, что этот выход не будет ярким белым светом в конце моего жизненного туннеля.
Очередная картина всплыла перед глазами. Свет. Мне не хватало света, и единственный небольшой пучок исходил из щели под дверью. Я очнулась в сыром подвале с дикой головной болью и потерей координации, но, клянусь, я отчетливо ощущала запах крови в воздухе, словно это место было каким-то разделочным цехом. И лишь когда глаза кое-как привыкли к черному цвету, я попыталась понять, где нахожусь. Первое, что пришло в голову, это кое - как взобраться по присутствующей деревянной лестнице к тому самому скудному потоку света и колотить в дверь, прося о помощи. Но все, что я получила, это очередную взбучку от огромного лысоватого мужчины в черном пиджаке. Я молила о пощаде, и чем больше хотела спасения, тем сильнее удары получала, пока опять не погрузилась в темноту.
Натянув рукава толстовки, вдыхая незнакомый мне аромат, я чувствовала, как сердце словно забилось чаще, напоминая о том, что в мире всегда существует равновесие, и эта доброта… то, как этот странный парень поступил со мной, как раз и лежало на второй чаше весов моих жизненных проблем. Я, наверное, должна была привыкнуть за ночь к этому чужому запаху, окутывающему меня, но сознание блокировало все, лишь бы убрать боль.
Но боль была. Не только та, что в моей голове, и та, что спазмами накатывающей истерики изнывала в сердце, а физическая, с которой, пожалуй, справятся обычные обезболивающие. Но могу ли я доверять тому, в чьем доме я вчера проснулась? Знал ли в действительности он то, что делал? И почему… зачем он привез меня к себе домой, если мог отвезти в больницу и сбагрить врачам неотложки, чтобы те делали работу, за которую получают деньги? Возможно, мне стоит наведаться в больницу… но что я отвечу на вопрос о том, где я получила эти чертовы травмы?
- Ты ведь умная девочка, миссис Ньютон, - противный назойливый голос пульсировал вибрациями внутри черепа. – Ты дашь мне то, что я хочу. Ты принесешь мне документы, которые Ньютон, гребаная крыса, прибрал к рукам.
Щелкнувшая зажигалка на какое-то мгновение сделала глазам чертовски больно. И несмотря на то, что в чертовом земляном подвале был едва освещаемый все свет, я задыхалась от непонимания. Но меня не слышали и не слушали. Ровно до того момента, как не появился тот, второй, который так деловито спросил: «Какого черта тут происходит?» Но едва я открыла рот, мои мысли, в которых был крик о помощи, словно прочли. Звякнул металл, браслет на руке стоящего рядом со мной мужчины, его ладонь рассекла воздух, практически адской болью прошив мою челюсть, а затем… темнота.

Собравшись с силами, я поднялась, сцепив зубы и едва не зашипев. Ноги затекли, и каждый шаг давался мне ужасно сложно, тело ломило, и слова того незнакомца, что ребра… Было чертовски больно, и я сейчас это понимала, как никогда раньше, пока сидела в недвижимой позе. Но это, словно каждая клеточка в моем организме болезненно терлась о другую, вызывая неправильные реакции, совсем как старый заржавевший механизм, было чем-то, с чем я не была готова мириться, и поэтому, закинув в рот пару таблеток викодина, которые пролежали в аптечке еще с тех времен, когда Майк повредил плечо на тренировке матча между участками, но, будучи сильно гордым, так и не допил его, утверждая, что боли больше нет, я направилась в ванную.
Подобно призраку, я волочилась по собственной квартире и, проходя сквозь спальню, посмотрела на часы. Господи, да я больше двенадцати часов просидела, свернувшись в комочек и переживая вчерашнее. Пожалуй, надо привести себя в порядок и освежиться, а заодно освежить и мысли, хотя я и не уверена, что то, что произошло, можно так просто смыть водой.
Стянув с себя одежду, превозмогая боль, я открутила воду и, собрав волосы, забралась в ванную. Поначалу было по - странному холодно, ведь я привыкла принимать водные процедуры, когда жидкости практически по бортики, а комната полностью заполнена паром, но сегодня хотелось просто побыстрее справиться с этим. Воды было еще очень мало, но едва я погрузилась в нее, ее обволакивающее теплое прикосновение казалось жизненно необходимым. Горячая жидкость медленно поднималась, покрывая мое тело, и я практически застонала, когда некоторые ссадины начало жечь, но, к моему удивлению, эти ощущения были… по - странному приятные, а остальное и вовсе стало неважным, ведь обезболивающее начало действовать. Несколько раз зачерпнув ладошками воды, я плеснула ее на те участки кожи, которые были еще открыты, и они тотчас же покрылись мурашками. Это было необычное ощущение практически на грани возбуждения вперемешку с отголосками боли, напряженное тело, набухшие от холода соски, тяжелый узел напряжения в низу живота и странный чужой, но такой приятный аромат, который источало мое тело после контакта с чужой частью гардероба. Этот… парень довольно приятно пах, не учитывая того, как он выглядел, и его руки… на мгновение я, кажется, даже представила, как он мог бы… меня… или… его пальцы так аккуратно прикасались к моей коже, и я чувствовала это даже находясь в том чертовом небытии, и, клянусь, я уверена, он проводил рукой по моему телу, когда сорвал с меня майку… черт, конечно, он меня касался, ведь он играл во врача, но почему мне кажется, что те прикосновения были чем-то больше, да и помню я далеко не все.
- Черт, я схожу с ума, - простонала я и, откинув голову, уставилась в потолок, стараясь не думать ни о чем.

«Грохот со стороны входной двери заставил меня вздрогнуть. Я села, прислушиваясь к тому, что творилось за стенами ванной и за прикрытой дверью, которую, войдя сюда, я даже не удосужилась закрыть, зная, что живу одна, и никто не сможет прервать мой ритуал. По крайней мере я так думала. Аккуратно поднявшись, потянулась за полотенцем и, обвернувшись им, зашагала к двери, оставляя за собой противные мокрые следы на полу.
- Миссис Ньютон, вы дома? – пропел мужской голос прямо за дверью в мою спальню.
Остолбенев, я смотрела вперед. До двери оставалось меньше метра, как она с грохотом отворилась внутрь, слетая с верхних петель.
Я закричала и попятилась назад, но убегать мне было некуда. Двое мужчин, переглянувшись, вошли в комнату.
- Что же вы, не принимаете гостей? - ухмыльнулся один из них, жадно оглядывая меня с ног до головы.
Я прижала к себе полотенце дрожащими ладошками и сделала еще шаг назад, но дальше пути не было: я натолкнулась на ванную.
- Что… - задыхаясь, говорила я, - что вам надо?
- Как что? – подал голос второй, и они вместе рассмеялись. – Долги надо отдавать.
- Но я еще не успела, - задрожала я, понимая, что просто так не отделаюсь, - мне нужно еще немного времени!
- У вас больше нет времени, - двинулся один ко мне, расстегивая ремень своих брюк, - мы начнем брать проценты… чтобы преподать урок…
- Нет, пожалуйста! – закричала я.
- Постой, с ними приятнее проводить время, когда они более покладисты, - хищно ухмыльнувшись, второй остановил его за руку, поймав на себе недовольный взгляд. Пряжка ремня брякнула, когда тот первый возвращал ее на место, все еще ожидая объяснений от напарника, почему его остановили. Мои ноги безудержно тряслись, едва удерживая меня в вертикальном положении. Вода, что стекла с тела на пол, стала ледяной.
- Я… я… мне нужно…
- Просто сейчас отдать нам то, что мы просим, миссис Ньютон, - от его оскала комок тошноты подошел к горлу. Закатав рукава рубашки, этот здоровяк своей огромной лапой схватил меня за шею и практически поднял над землей, толкая обратно в ванную. Вода расплескалась за бортики, оставляя пятна на его рубашке и серых брюках.
- У меня нет того, что вы хотите, - залепетала я.
- Тогда нам от вас нет никакого толку, - ухмыльнулся он, и я почувствовала огромное давление, с которым он сжал мою шею и надавил на меня. Следующее, что я почувствовала, это адский огонь, который охватил меня изнутри, и как вода сомкнулась надо мной.»

Я закрыла глаза, понимая и чувствуя, как мое тело покидает жизнь, но инстинкт самосохранения заставил меня продолжить бороться, и когда я посмотрела перед собой, все, что увидела, это сплошную мирную воду и искаженный волнами и потолок.
- Нет, пожалуйста, - закричала я словно на гребаном автомате, впуская в свои легкие еще больше воды, и, отпустив бортики ванной, охваченная чувством паники и чертовым пониманием того, как от потока жидкости через мой рот в легкие, которые привыкли питаться совсем иным веществом, тело скрутило очередным спазмом, я барахталась кое-как, пытаясь ухватиться за эту жизнь, и наконец-то вынырнув, принялась жадно хватать ртом воздух, выплевывая воду, которой успела нахлебаться. В ванной никого кроме меня не было, дверь на месте, в квартире тишина, и лишь много расплескавшейся воды на полу говорило о том, что только что произошло.
- Сон, - шептала я, чтобы успокоить себя, но меня всю трясло, - всего лишь сон. Время еще есть.

Но сколько бы раз я себе ни повторяла, что у меня есть время и я смогу с этим справиться, эта ложь не давала мне даже напущенной надежды, ведь я трезво понимала, что не могу дать этим людям того, чего они от меня хотят, а именно - каких-то документов, которые им задолжал Майк. Поэтому в итоге ни ванная, в которой едва не отдала богу душу посредством утопления, ни чай не помогли мне расслабиться. Я бродила по квартире, как чертова зомби, понимая, что нужно что-то покрепче, но, проходя мимо телефона, я автоматически нажала на кнопку автоответчика, которая начала меня раздражать, то и дело мигая красным цветом.
«У вас пять сообщений» - отрезал механический голос, после которого раздался звуковой сигнал, прежде чем я услышала голос друга.
«Беллз, как насчет пообедать сегодня?»
«Эй, ты где?»
«Это не смешно! Ты что, решила скрываться? Я коп, помнишь? Я найду. Позвони мне!»
«Ты где, твою мать, пропала? Я волнуюсь, Белла!»
«Миссис Ньютон, я думаю, мы хорошо поговорили и поняли друг друга?»

Тело свело от очередного приступа паники. Этот голос… от которого мне стало не по себе, голос, который требовал от меня то, что я не могу дать, и говорил те отвратительные вещи, которые он со мной сделает. Дрожащими руками я поспешила отключить автоответчик, то и дело ошибаясь и промахиваясь в своих попытках нажать на нужные кнопки, и лишь когда электронное табло на приборе, показывающее время, потухло, я отбросила его и выдохнула. Я начинала походить на параноика. Мне нужно проветриться, поход на работу будет именно то.
Но когда я вошла в спальню, чтобы переодеться и отправиться в этот чертов бар, из-за которого у меня и начались проблемы и который и был по совместительству местом моей работы и, к несчастью, приносил только убытки, а не зарплату, то заметила на кровати толстовку. Серая, широкая, слегка выцветшая, но, черт подери, фирменная, с накладными карманами и огромным капюшоном, который накануне помог мне скрыться от всего мира, пока я ехала в такси, а водитель то и дело поглядывал в зеркало заднего вида, пытаясь понять, не проститутка ли я, которую отделал ее сутенер, привлекала меня не просто как вещь. Я даже, поймав себя на некоторых мыслях, ужаснулась. Мне было безумно интересно, кто этот человек, что с такой легкостью отдал мне часть своего гардероба и немаленькую денежную купюру, хотя с виду и был похож на того, кому эти деньги нужнее. Я вспомнила, как пялилась на его квартиру, больше похожую на какой-то бункер, как выпалила свои тупые предположения по поводу того, что он со мной сделает. У меня был стресс. Это и есть объяснение всему. А даже если бы и не было, что я должна была подумать? Практически в беспамятстве оказавшись на второсортном диване какого-то парня, в пыльной и скорее всего холостяцкой, насколько можно считать, берлоге, с разодранной майкой и выставленной напоказ грудью, ведь прозрачный кружевной лифчик не скрывал абсолютно ничего, что я должна была сделать, отблагодарить его за спасение чертовым минетом? Ну уж нет!
К горлу подошел ком.
Нет, этот парень… он был… в нем что-то было такое, что привлекало, завораживало. Даже то, как он говорил со мной. «Сахарная». От одного воспоминания этого странного прозвища по телу прошла теплая волна гребаного возбуждения. Меня никто никогда так не называл. Даже Майк, от которого я не слышала ничего, кроме сухого «детка». А ОН.. говорил совсем не так.

Взяв толстовку в руки, не зная, зачем это сделала, перебирая пальцами слегка жесткую от времени, но все еще довольно приятную на ощупь ткань, я увидела на ней пятна крови. Моей? Возможно. Или… его? Быть может, мой спаситель частенько попадает в передряги, а его толстовка хранит его историю? Это неважно. Для меня это не важно. Белла, тебя не должно это волновать. Но, черт возьми, этот парень вроде не был похож на богатого, и мысль, что кофту надо вернуть, прочно поселилась в моей голове. Я вспомнила серьезные, глубокие зеленые глаза с едва заметными морщинками в уголках. Такие бывают у людей, которые много смеются. Но незнакомый спаситель совсем не был похож на весельчака.
Прижав кофту к себе, я вдохнула тот странный аромат, который обитал в его квартире и которым была пропитана вещь. Вспомнила снова его взгляд, которым он смотрел на меня совсем не похотливо, а, я бы даже сказала, заботливо и совсем без насмешки, учитывая мое положение, даже когда протягивал мне одежду. И то, как он, совсем не думая, протянул мне возможно последние деньги. Не требовал взамен ничего, даже обычной благодарности, а просто дал понять, что я… могу идти, а для меня за последние два дня… возможность уйти по своей воле была, черт возьми, роскошью. И до меня медленно начало доходить, что он спас меня. Возможно, мне бы помогла скорая помощь, но он не побоялся просто взять и спасти меня, и за это я ему должна как минимум простое спасибо. И кофту. Нужно ее вернуть. Как и деньги, которых у меня сейчас не было.

Я уже хотела кинуть толстовку в стиральную машину, чтобы избавиться от следов крови на ней, когда услышала тихий металлический звук и, нагнувшись, увидела упавший к моим ногам ключ.
Я подняла эту маленькую, но такую нужную вещицу, и зажала ее кулаке. Вероятно, он вылетел из кармана. И это, наверное, окончательно переубедило меня вернуть толстовку обладателю, прежде чем я загрузила стирку.

Расхаживая по квартире, я успела немного успокоиться и пересмотреть все события, что произошли со мной в последнее время, хотя даже малейшие попытки о чем-то забыть не увенчались успехом. Приготовив себе приличный завтрак, так как в последние несколько дней я практически ничего не ела, выматывая себе нервы, я набрала Эммета, готовясь ко взбучке от любящего все контролировать и делать по расписанию друга.

- Привет, - тихо произнесла я, зажав трубку между плечом и ухом, в то время как мои руки были заняты приготовлением пищи. Хвала и слава изобретателям домашних радиотелефонов, которые позволяют словно с мобильником беспрепятственно перемещаться по дому, не путаясь в метрах телефонных кабелей или, чего хуже, не быть привязанным к одному месту.
- Ты с ума сошла? – прокричал Эммет так, что, казалось, его крик пронзил мою голову колокольным звоном вместо приветствия. – Ты где была?!
- Не по телефону, Эмм, - ответила я, вздыхая и понимая, что хочу забыть это и не рассказывать, но расспросов МакКарти не избежать.
- Ты дома? – спросил он, но я не успела ответить. – Я в участке! Сиди и не рыпайся. Я скоро буду!
- Погоди, Эммет, - запротестовала я и, кажется, успела вовремя, ведь друг не успел повесить трубку. Повисла странная тишина, которую разбавлял только шум участка на фоне нашего немого разговора, гул разговоров и трезвонящие телефоны.
- Ну, что? – бросил Эммет словно невтерпеж. – Я приеду, и ты все…
- Сделай мне небольшое одолжение, - мне было неловко просить МакКарти тратить на меня деньги, ведь я понимала, что сейчас не обладаю достаточной наличностью, чтобы сразу отдать ему нужную сумму, но выхода у меня не было. Только сейчас, дозвонившись до друга на стационарный телефон, я поняла, что мой сотовый находится неизвестно где, а я не могу оставаться не на связи, пусть там и было от силы десяток номеров. – Купи мне какой-нибудь сотовый.
- Сотовый? – повторил друг.
- И новый номер… без шестерок в нем… пожалуйста.
Эммет хохотнул. МакКарти никогда не был суеверен, да и я в принципе тоже, но по стечению обстоятельств, что бы меня ни окружало и имело в себе цифру шесть, всегда все рушилось. Шестого числа мы с Майком расписались. Шестого месяца я уехала из дома. Шестой этаж общежития, в котором я поначалу жила, был единственным этажом, на котором поломался водопровод. Таких примеров было много. И тем больше я была спокойна, чем меньше в моей жизни было этой цифры.
- Ладно, Беллз. Никаких шестерок. Жди меня дома.

Отбросив телефон, я уселась за стол. Мне нужно было поесть, но все, на что меня в итоге хватило, это лениво ковырять вилкой переваренные на нервной почве макароны и слегка пересоленный салат. Наверное, я просто думала, как все рассказать другу, чтобы не навлечь проблем ни на него, ни на себя, хотя куда уж для себя больше.

Эммет МакКарти - хороший человек. Этот вечно зависимый от азартных игр коп являлся напарником моего мертвого мужа и стал мне другом практически с первого дня, как я сюда переехала. Он был добр ко мне и каждый раз словно пытался опекать меня, что бы я ни делала. Даже от мужа. Но и этого в результате получилось недостаточно. Майк чертов Ньютон был моим мужем несколько гребаных месяцев, а теперь я до конца жизни должна отдавать его долги. Если бы не Эммет, который поддерживал меня после того, как на одном из ночных дежурств Майка убили, я бы сошла с ума. В такие моменты я чертовски жалею, что не послушалась маму и не осталась в Финиксе. Глупая, глупая девочка. Я была из тех, кто грезит вырваться из своего душного маленького городка, следуя своим странным мечтам, переехать, найти мужа и стать кем-то стоящим. Я так хотела поступить в университет дизайна, ради которого и положила глаз на этот огромный шумный город, в который влюбилась с первой минуты своего пребывания здесь. Но это не помогло мне достичь того, к чему я стремилась. Я поступила, и что с того? Я еще и года не проучилась, а из-за этого всего меня уже готовы исключить за неуспеваемость. Господи! Неужели такое бывает? Я думала, что смогу все успевать, разделять любовь Майка и радости от учебы, которая должна приносить удовольствие, но на деле все получилось совсем не так. Мой муж оказался оборотнем и сразу после нашего короткого медового месяца изменился до такой степени, что иногда я его боялась. Но мне некуда было идти. Все мои сбережения пошли на учебу и ремонт в кухне квартиры Майка, в которой мы жили после скорой сладкой на первый взгляд свадьбы, от общежития я отказалась, работы не было. В какой-то момент я думала, что все наладится. Майк приобрел бар и сделал меня владелицей. И я не сразу поняла, что это все фикция. Жить с нечистым на руку копом было то еще удовольствие, которое я оправдывала чувствами. Но все, что у меня было искреннем в жизни после переезда сюда – это только дружба с Эмметом МакКарти.

Запустив пальцы в волосы, я вздохнула. Мне надо набираться сил, а не раскисать. Да и о мертвых либо хорошо, либо…
Стук в дверь заставил меня вздрогнуть. Сердце принялось колотить с такой скоростью, что, казалось, стало трудно дышать. Пока мысль, что это может быть Эммет, не посетила мои мозги, я хотела не открывать, да и вообще исчезнуть. Но разве скрываться - это выход? Для тех людей, которые выставили мне счет, найти меня будет раз плюнуть даже на другом конце мира.
- Белла, это я, - прогромыхал голос по ту сторону двери, словно чувствуя, что мне нужно подтверждение просто услышать знакомый голос и успокоиться. - Ты где, мать твою же, была? – как метеор влетел в мою квартиру МакКарти, когда я его впустила.
Он повернулся и уставился на меня и, вероятно, хотел еще что-то сказать, но моментально умолк, прожигая во мне дыры. Я знаю даже, на что он смотрел – на то, на что даже я долго не решалась смотреть в зеркало: мое лицо было покрыто мелкими царапинами, на скуле красовался синяк, который по краям отдавал более насыщенным цветом и был чертовски сильно припухшим, а также две пары медицинских швов на моем лбу.
- Белла, - более спокойно произнес он, притягивая меня в свои огромные объятия, а затем, слегка отстранившись, снова посмотрел на меня. Иногда я искренне жалела, что не Эммет мой муж, но была рада даже дружбе с таким человеком, ведь это именно то, что прочно сдерживало наши отношения.
- Кофе будешь? – спросила я, улыбнувшись.
- Я буду слушать, что с тобой произошло, а кофе не столь важен, - пытаясь скрыть эту жалость в своем взгляде или странное сожаление, произнес он и, подхватив меня за талию, направился в кухню. – И держи телефон. Свой номер я туда вбил, твой, к слову, тоже.
- Но он… розовый? – я держала в руках странное кнопочное устройство розового цвета и довольно навороченного дизайна с металлическими черными вставками по бокам.
- Ну ты же девочка, Беллз, - попытался улыбнуться Эммет, словно желая скрасить сложившуюся ситуацию, но ему это слабо удалось. – А, и это подарок.

Все-таки сделав ему кофе и для себя понимая, что он не был обязан тратиться и намекать,что все это безвозмездно, я уселась напротив него и краем глаза поглядывала на розовый телефон, к которому мне стоило еще привыкнуть. Но покупка сотового и волнение об этом слишком быстро отошли на второй план. Эммет смотрел на меня с болью и жалостью и желал правды, и я не была уверена, что смогу преподнести ее в нужном свете. Был ли смысл подбирать слова для человека, который всегда знает, когда я вру, и умеет докопаться до истины. Нет. Единственным, почему я пусть и безуспешно, но пыталась это сделать, было только желание, чтобы Эммет не принялся искать этих людей и не пострадал сам.
- Эммет, я не знаю, с кем связался Майк, но эти люди довольно серьезные. Думаю, мое лицо отличный этому показатель. Они выставили мне такой счет, как совсем непонятную мне неустойку, что мне до конца жизни и половины не собрать, - я, тряхнув головой, быстро отогнала воспоминания, как здоровяк позавчера изрядно меня отделывал, - а еще они хотят «Тики-ти».
- Зачем им твой бар, Белла? Он же еле концы с концами сводит? – непонимающе уставился на меня Эмм, хотя я не могла ему ответить, ведь сама задавалась таким же вопросом.
- Я не знаю, - подперев голову ладошкой, произнесла я. – Он хоть и слабо преуспевающий, но мне принадлежит только формально, ты же знаешь. Майк же был копом, а вам нельзя иметь свой бизнес. По крайней мере, так мне всегда говорил муж. Но все дела вел Майк, не посвящая меня в них. Я… я лишь делала заказы на пиво и обслуживала столики.
И это было чистой правдой. Я никогда не видела и близко не имела никакого дела с документами. Даже накладные на товар передавались только в руки Майку, словно этот бар был странной отправной точкой для чего-то, ведь вряд ли доставщики пива ждали бы появления именно Майка, если на всех документах стояло мое имя. Майк так говорил. А я больше и не спрашивала, вероятно, из-за отсутствия своей заинтересованности я и оказалась сейчас в дураках.
- Если бы он не был мертв, я бы убил его еще раз, - прорычал друг довольно тихо, словно про себя, и, хлебнув кофе, с громким стуком опустил чашку обратно на стол. Не знаю, что творилось в голове МакКарти именно сейчас, но уверена, что чем больше нам открываются детали о Майке, тем ниже падает уровень хорошего в памяти о нем.
- Господи, Эмм, - прокричала я, - я меньше года в этом чертовом городе, а уже влипла в такое! Если бы я только знала… но я думала, что любила его… а теперь эти долги… жилье… бар… деньги…

Я чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Даже то призрачное чувство любви и желание видеть в Майке только лучшее, с каждым новым вскрывающимся фактом не помогало мне так, как раньше , держаться на плаву. Я никогда не была сильной, всего лишь среднестатистическим человеком со свойственными ему неудачами и ошибками. А это все навалилось так внезапно. После смерти Майка прошло только несколько недель, но я так потерялась во времени, что все еще не могу определиться с ощущением реальности - прошла ли действительно вечность, или все произошло словно вчера. Единственное, что я отчетливо понимала, это то, что все случилось так быстро, что я не то чтобы оправиться не успела, но и понять толком ничего не смогла.

- Эй, Беллз, тише, - протянул ко мне руку Эммет, накрывая мою ладонь своей. – Мы разберемся. Во-первых, я узнаю, кто такие те люди. Попытайся вспомнить, может, они как-то обращались друг к другу.
- Не думаю, что это хорошая идея, Эмм. Я не хочу, чтобы ты в это лез, - попыталась улыбнуться я Эммету, зная, что он все равно меня не послушает.
- Не беспокойся обо мне, Беллз. Это моя работа, помнишь? Наказывать плохих парней, - рассмеялся Эммет, возвращая свои руки к кружке, делая снова глоток дымящегося кофе. – Ну так как?
- Они не говорили имен. Только этому здоровяку, который… - вспышкой в голове снова мелькнули позавчерашние события, - влетело от босса за то, что он меня тронул. Их главный сказал, что хочет просто поговорить.
- Мило поговорили, - буркнул Маккарти, и я не могла не согласиться, но то , что со мной произошло, было отчасти действительно странным. Сначала со мной обращались очень жестко: холодный сырой подвал, удары, словно я боксерская груша, странные истерические смешки в мою сторону; а на следующий день появился другой парень, старше, выше, с более ровными чертами лица, которого я толком не видела сначала, потому что после темного подвала от ярких солнечных лучей болели глаза, и он был довольно милым, пока снова не пришел тот, второй, охранники которого меня снова поколотили и бросили там… где? Я поняла, что не помню, как я вообще оказалась на улице.
- Я не знаю, Эмм. Я запуталась.
- А домой как ты попала? – спросил он, и я посмотрела ему в глаза.
- Я приехала на такси. Я не знаю, я проснулась в какой-то квартире. Такой странной. Там был мужчина…
- Он тебе что-то сделал? – сжал кулаки Эммет.
- Нет. Он, наоборот, обработал мои раны, дал кофту и деньги на такси, - растерянно говорила я.
- Дал деньги? – удивленно выпалил друг.
- Да, - кивнула я. – Это так странно, Эмм. Если бы я могла говорить о своем нормальном состоянии, я бы сказала, что его инструменты были не простым хламом. Они были изящны и явно стоили пол состояния, вот только откуда они у него?
- Может, тебе показалось?
- Да, Эммет, я тоже так думала. Но ты же знаешь, что моя мама работает в больнице. Поверь мне, я видела простые инструменты, и эти…
- И кто он? – спросил МакКарти. Кто бы сомневался, копу обязательно все знать.
- Я не знаю, но сегодня я это выясню, - улыбнулась я, будучи твердо настроенной в своих намерениях.
- Что? – закричал Эммет. – Ты умом тронулась?
- Он спас меня. Я обязана сказать ему спасибо. Кроме того, возможно, он отдал мне последние деньги.
- Белла, это плохая идея, - завертел головой Маккарти. – Ты не знаешь, кто он… может, он маньяк или один из тех парней, и это просто уловка.
- Ты слишком много работаешь, Эммет, - нахмурилась я, ведь принимать его слова не хотелось. Мне нравилось думать об этом с положительной стороны и даже не расценивая опасность для себя, хотя, возможно, в какой-то степени друг и был прав.
- Скажи мне хотя бы, где он живет. Я проверю…
- Эммет, - попыталась успокоить его я, - если бы он хотел меня обидеть, то сделал бы это. Мне пора начинать решать свои проблемы. Кроме того, вряд ли со мной может произойти что-то хуже, если смертью мне уже грозили.
Эммет поменялся в лице. Иногда он был чересчур заботливым, что было для меня загадкой. Я не могла его в этом винить, ведь МакКарти слишком много сделал для меня за мою жизнь здесь. Но меньше всего я хотела, чтобы он расплачивался или, что хуже, пострадал за мои грехи. Он и так делит жизнь на свою и свою, проведенную со мной.
- Так ты меня подбросишь? – улыбнулась я.
- А у меня есть выбор? – улыбнулся в ответ он.

Я быстро, словно в предвкушении особенного праздника, собрала со стола посуду, сбрасывая ее в умывальник, слушая очередную веселую историю Эммета об идиотах, что работают в его участке, и о том, как он беспредельно рад тому, что у него своя особая команда для решения неких дел, и, возможно, совсем скоро у них будет свое особое подразделение, что в простонародье можно называть повышением, затем , пока Эммет зашнуровывал свои тяжелые сапоги, достала уже сухую толстовку благодаря сушке, встроенной в мою «умную» стиральную машинку, и быстро пройдя по ней утюгом, закинула в пакет с надеждой о том, что незнакомец ничего не имеет против цветочного аромата. Ключ же, найденный в кофте, я сунула себе в карман.
По дороге друг повторил мне раз пятьдесят, что это глупо, опасно и безответственно, делать то, что делаю я, но стресс меня уже оставил, и моя привычка совать нос, куда не надо, брала верх. Меня хотят расчленить за долги. Так что может случиться со мной рядом с человеком, который меня спас?

В результате заверить друга, что я уже большая девочка, мне так и не удалось, но я была уверена в том, что Эммет не глупец и однозначно начнет разнюхивать о моем спасителе, и не факт, что тот в ладах с законом. Поэтому все, что мне пришло на ум, когда мы отъехали от моего дома, это указать адрес в квартале от того места, с которого я вчера удрала и который, собственно, и назвала Эммету. Но время шло, а друг был настроен идти к моему спасителю со мной. Увидев вывеску аптеки на следующем углу, я вспомнила, что дома больше не было обезболивающего, а терпеть чертову боль я, вероятно, не в силах.
- Хэй, Эмм, - начала я, - остановишься у аптеки? Мне нужно купить любое обезболивающее и желательно любой действенный крем от синяков.
МакКарти рассмеялся, сбрасывая скорость, чтобы припарковаться.
- Сиди в машине, я куплю что нужно, - расстегивая ремень безопасности, Эммет посмотрел на меня со странной жалостью, которую я, вероятно, вызывала своим внешним видом, и попытался как обычно быстро спрыгнуть на шутку, - это ведь не тампаксы, хотя, знаешь, я ведь когда-то и их покупал. Не для тебя, правда. Для своей девушки… но… я понял.
Покинув машину, МакКарти, присвистывая и сверкая полицейской формой, направился в аптеку, оставив меня наедине с планом побега, который я никак не могла придумать ровно до того момента, пока не увидела припаркованное на той стороне дороги такси. Моментально мне в голову пришла странная и безумная мысль, за которую я, возможно, потом получу от МакКарти хорошую встряску, но это наверняка был единственный выход удрать от своей няньки.
Осмотревшись и удостоверившись, что Эммет все еще в аптеке, я, сцепив зубы от пронзающей боли в ребрах, кое - как выбралась из благо просторного внедорожника и посеменила мимо сигналящих машин к такси. Скользнув в машину и бросив адрес места, где вчера очнулась, через заднее стекло я заметила, как Эммет вышел из аптеки, разговаривая по телефону и улыбаясь, все еще не заметив моей пропажи. Быстро вырубив свой мобильник и вынув из него симку, дабы не быть отслеженной, я, насколько это было удобно, разместилась на заднем сидении не особо приятно пахнущего такси.

Я стояла среди тротуара, подняв голову и разглядывая дом, который, покидая вчера, так усердно пыталась забыть. Это и вправду был не лучший район города, и я уже начала сомневаться, правильно ли я делаю. И вообще там ли я. Ведь вылетев вчера из квартиры спасителя, я еще некоторое время шла пешком до угла вон того заброшенного здания… да, я на месте, и это определенно тот дом.

Поймав на себе любопытные взгляды пары парнишек, сидящих на ступеньках дома через дорогу, я, не торопясь, поднялась на нужный этаж, все еще обдумывая мой поступок, раз пять уже желая повернуться и бежать отсюда подальше, словно прислушиваясь к советам Эммета, но неведомая сила влекла меня наверх.
Остановившись возле предположительно той самой двери, я заметила на ней отпечатки ботинок. Да, эту часть жилища явно не жалуют, закрывая ее, похоже, ногами. Хотя… и этот район, и этот дом в частности, как и лестничная площадка, давно и далеко не первой свежести, возможно, и не заслуживали другого отношения. Имела ли я право так думать? В данный момент меня это на хрен не волновало.

За дверью одной из квартир на лестничной клетке начал плакать ребенок, а я стояла, разглядывая в руках ключ и раздумывая, а не войти ли внутрь самостоятельно, осмотреться, если никого не окажется дома, попытаться понять своего спасителя, однако все же отмела эту мысль и трижды простучала рукой по шершавой глади входной двери.
Мне никто не открыл.

- Вы что-то хотели? – спросил приятный голос, раздавшись за моей спиной. Я вздрогнула от неожиданности, выронив ключ, и хотела быстро поднять его, но, похоже, светловолосый парень сделал это быстрее.
- Эй, милая, ты кто? – уставился на меня блондин, вертя металлическую вещицу в пальцах. – И откуда у тебя ключ от этой квартиры?
- Я… я…
Мне нечего было сказать, кроме как спросить его, откуда он знает, что ключ открывает именно дверь за моей спиной? В отличии от моего спасителя, этот был довольно прилично одет, идеально выбрит и от него приятно пахло. Кем он был незнакомцу, живущему здесь? Братом? Нет, пусть я и смутно помню некоторые детали, но сходства в этих двоих нет. Парнем? Мои глаза неимоверно расширились, когда я перевела взгляд на огромный пакет и спайку баночного пива в одной руке блондина. В какой-то момент мне захотелось себя ударить за такие мысли, ведь они могли быть просто друзьями, но разве друзья знают, как выглядят ключи от квартиры, в которой не живут.
- Что, ты? – он сделал шаг ко мне, и, отступив, я вжалась спиной в дверь, пока блондин напористо рассматривал меня, напоминая мне, какой у меня чертовски милый видок со всеми этими синяками.
- Я нашла его…
- Нашла его? – рассмеялся он, перебивая меня. – А более интересной версии нет?
- Я и вправду нашла его. Вот в этой кофте, - я принялась вытаскивать из пакета толстовку, прочистив горло и четко озвучивая свои мысли.
- Откуда у тебя… - начал блондин, но непонимание быстро сменилось широкой улыбкой, и это странное давление, которое я чувствовала, пропало. – Так вот какая ты – внеплановая проблема.
Парень, по-прежнему улыбаясь, шагнул назад, осматривая меня с ног до головы теперь уже более теплым взглядом.
- Проблема? – выдохнула я. Это я проблема?
- А ты ничего, - улыбнулся он. – Ладно, отойди.

И пока я пыталась хоть что-то понять, он быстро открыл дверь и замер на пороге.
- Ну, так заходишь или как?
Я неуверенно зашла в квартиру, поколебавшись еще несколько секунд, и услышала, как дверь за мной захлопнулась. Странная дрожь в теле напомнила мне о том, что я на чужой территории в замкнутом пространстве. Стало страшно. Я бы даже сказала, что это была легкая паника, ведь я только что зашла в дом к незнакомому мужчине, в который меня впустил вообще человек, которого я видела впервые в жизни. Блондин, чувствуя себя словно дома, стянул с себя куртку, оставшись в темной клетчатой рубашке, и принялся раскладывать на свои места принесенную еду. Я огляделась. Тут ничего не изменилось. Даже пылинки, казалось, лежали на своих местах там, где и вчера. Да и квартира была в целом слегка странная и чересчур просторная, словно не хватало стен и какой-то интимности.
- Вы тут живете? – спросила я, следуя за ним на кухню. – Тоже?
- Джаспер, - протянув руку, улыбнулся мне блондин. – И нет. Тут живет только Эдвард.
- Эдвард? – уставилась на него я.
- Он не только не спросил твоего имени, но и сам не представился? Джентльмен просто, - расхохотался Джаспер, вгоняя меня в краску. – Ну, так как тебя зовут, милое создание?
- Белла, - улыбнулась в ответ ему я, чувствуя смущение, словно меня только что застал отец моего парня-подростка, когда мы практически делали «это». Но ведь мы ничего не делали. И я пришла сюда совсем за другим. В этот момент захотелось забраться в голову к блондину, но ровно до того момента, пока он снова не посмотрел на меня своим гипнотизирующим взглядом.
Его улыбка казалась такой теплой. Такой успокаивающей.
- Ты проходи, садись, - позвал он меня за собой на кухню. – Пиво будешь?
- Спасибо. - Я взяла протянутую мне банку и, открыв, отпила немного. Помню, Эммет каждый раз при удобном случае напоминал мне не брать напитки от незнакомых людей, ведь коп видел во всех подозрительных типов, но в баночное пиво ничего ведь не могли подсыпать? Я сделала еще один глоток.
- Ну, рассказывай, - тоже открыв пиво, Джаспер сел напротив меня.
- Что? – непонимающе уставилась я.
- Зачем пришла? Во что вляпалась?
- Я… кофту отдать пришла и еще сказать спасибо. - Я кивком головы указа на пакет, лежащий у моих ног.
- И это все? – развел руками Джаспер. – Ну, так неинтересно. А где история о любви с первого взгляда?
- Что? – открыв рот, уставилась я на блондина, который, довольный произведенным эффектом, залился диким смехом, а меня передернуло от того, какие пусть и мимолетные мысли приходили ко мне с утра касательно рук моего спасителя. Черт, я медленно сходила с ума. Нужно просто, чтобы меня хорошенько кто-то отымел, и мысль, почему бы не мой спаситель, неожиданно резко забралась мне под кожу. Это было психическое нарушение, подобно стокгольмскому синдрому, где жертва, испытывая защитно-бессознательную связь, влюбляется в своего обидчика и становится всецело поглощена им, я же… была поглощена моим спасителем. Поэтому и пришла сюда. Поблагодарить. И… посмотреть на него еще раз, чтобы убедить себя, что он достоин не больше чем фантазии.
- Да ну тебя, - все еще смеясь, говорил он. – Шуток не понимаешь.

Мы услышали, как хлопнула входная дверь, на что я снова нервно подскочила, чем привлекла внимание Джаспера, который, повернувшись, прокричал:
- Эй, Эдди, у нас гости!
- Да? – раздался такой знакомый хрипловатый голос, который странными вибрациями отбился от моего сознания. – Привет, Эллис!
- Эллис? – уставилась я на Джаспера.
- Эллис моя девушка, - пояснил он и, хихикнув, отозвался: – Это не Эллис!

Эдвард появился из-за стены не таким, каким он был вчера. Напряженный и словно встревоженный, его глаза из зеленых превратились в практически черные, и он явно был зол, когда, стягивая кожаную куртку, прожег меня взглядом, еще даже не подойдя к нам.
- Привет, - тихо бросила я, заметив, что он явно не рад моему присутствию и желая хоть как то сгладить напряжение.
- Что-то вчера забыла, сахарная? – зло бросил Эдвард, двигаясь к нам.
- Вообще-то пришла сказать спасибо, - ответила я, не отрывая от него взгляда, убеждаясь, что на самом деле эта маска странного и отстраненного не скрывает в нем той красоты, которой он обладал. Взлохмаченные волосы не выглядели отвратительно. Щетина была привлекающей, той, к которой хочется прикасаться, снова и снова чувствуя эту шершавость и покалывание подушечками пальцев. Длинные ресницы, припухлые губы, четкие линии красивого лица. Он был привлекателен, даже несмотря на свой отстраняющий внешний вид.
- Да? – уставился он на меня, практически испепеляя. – Ну, тогда не за что!
Эдвард повернулся, поставил чайник, который начал противно шипеть, словно делая вид, что нас здесь нет, затем бросил телефон на столешницу, над которой и навис, позволяя нам видеть, как напряглась его спина, обтянутая черной футболкой.

- Эдвард, мать твою, что с тобой? – воскликнул недовольно Джаспер, заставляя его повернуться взглядом к тому островку по центру кухни, за которым мы и сидели.
- Со мной, - произнес тот, подходя к нам и подхватывая со стола пиво, – ничего, Джас. Это совсем ничего, что чертова Розали выходит замуж.
- Замуж? – уставился на него блондин. Меня словно не было тут. Я молча слушала их диалог. – За кого?
- За Джеймса, пупсик, - язвительно произнес Эдвард и принялся жадно глотать из баночки пиво.
Розали? О, значит, он нормальный. Да и у Джаспера есть Эллис. Но мне показалось, или только что он назвал друга пупсиком?
- Я лучше пойду, - тихо произнесла я, поднимаясь со стула, на котором вчера сидел Эдвард, когда я очнулась на диване.
- Лучше, - рявкнул он, за что получил недовольный взгляд от Джаспера.
- Как бы там ни было, Эдвард, спасибо, - произнесла я и, поднявшись на носочках, поцеловала его в щеку. – Кофта в пакете, а деньги верну позже.

Он застыл, словно каменный, уставившись на меня и открыв рот, пока я, попрощавшись с Джаспером, направлялась к выходу, стараясь не споткнуться.
Покинув квартиру, я прижалась спиной к потертой обивке, понимая, что я сделала, и ни капельки не понимая, нахрена! Этот импульсивный поступок был совсем не свойствен мне, но тем не менее это произошло. Щеки вспыхнули огнем, и когда я прикоснулась к щекам холодными руками, захотелось зарычать. Но я просто пыталась восстановить дыхание.

- Какого черта это было? – услышала я голос Эдварда в квартире и, оторвавшись от двери, направилась домой. Я не хотела слышать его ответ, меня интересовал только свой.
Собственно, меня мучил тот же вопрос: «Какого черта это было?».